Константинополь-Босфорский

Глава 10

Опала, немилость. На взгляд «просвещённого попаданца» — глупые, нелепые слова, средневековьем и кинохитом «Иван Васильевич меняет профессию», отдающие. Но хроноаборигены искренне считают, что контр-адмирал Виктор Васильевич Колчак впал в немилость и выдворен его высочеством (без пяти минут величеством) Константином Николаевичем из Царьграда в глушь несусветную из-за чрезмерного сближения с командованием Черноморского флота Российской империи, ныне Республики, а такоже из-за проблем со здоровьем…

Мол, очень уж усердствовал Колчак, помогая черноморцам прорваться Босфором в Мраморное море, на чём и истощил нервную систему. Каперанг Евгений Тихонов, старый приятель моей «тушки», а ныне адъютант его высочества, так и сказал, придя с двумя бутылками коньяка на «Константин», где я пока квартировал.

— Понимаешь, за какие «заслуги» в опале?

— Господи, Женя, слова то экие мудрёные подбираешь. Того и гляди начнёшь глаголить про «житие мое» и «иже херувимы».

— Чего? — Тихонов с опаской глянул на сослуживца, не «поехала ли крыша» у Вити после чрезвычайно холодного приёма в Ставке наследного принца Русского Тихоокеанского Королевства, по совместительству, командующего оккупационными войсками в Константинополе и европейской части турецких владений. Причём, с его высочеством так и не пообщался.

Увы, увы, ура, ура, не случился диалог с Константином, который совсем уже скоро, 7 января 1918 года будет помазан в Соборе Святой Софии на царствование и станет Константином Вторым, королём Руси Царьградской и Тихоокеанской. Почему именно королём — тут политика высших сфер. Очевидно, решили «поводыри», что король Руси Царьградской, здорово звучит супротив какого-нибудь Царя Московского, ведь династию Романовых — «александровичей», свергнутую общими усилиями армейских генералов и думцев, никто и не думал пока «помножить на ноль» как в моей истории. Наоборот, в планах кукловодов дать Николаю Второму «осколок» империи, чтоб грызлись меж собой три или четыре России, что может быть лучше для триумвирата из Великобритании, Франции и США?

Основные конкуренты вот-вот будут устранены. Российская империя в шаге от победы ухнула в яму демократических нечистот и еле держится против Германии. Австро-Венгрия на ладан дышит и падут, падут в скором времени Габсбурги вслед за Романовыми. Кронпринц, а с недавних пор император Карл, по сведениям из Вены, сетует на судьбу-злодейку и даже завидует Николаю Второму, лишившемуся престола «внезапно», а вот «последнему Габсбургу» приходится мучиться и агонизировать вместе с империей…

На борьбу с австрияками и командировали незадачливого адмирала Колчака, представителем Русского Тихоокеанского Королевства в Чехословацкий корпус, оцените иронию судьбы…

В данной реальности чехи и словаки точь также с превеликой охотой сдавались «русским братьям» и уже в 1915 году появился первый «Отдельный чешский батальон имни Яна Жижки» быстро выросший до бригады. На конец 1917 года под Полтавой расквартированы три дивизии по 14–15 тысяч штыков в каждой, плюс вспомогательные части и восемь артиллерийских батарей. Революционный хаос чехословаков не коснулся, наоборот, сплотились экс-подданные Дунайской монархии, ни в какую не желая возвращаться под власть Габсбургов, запросили после отречения Николая Второго и начавшегося российского бардака, права войти всем корпусом в состав французской армии. Париж, изнурённый невероятными потерями с радостью принял 'под крыло'50 с лишним тысяч мотивированных бойцов, кровно заинтересованных в развале Австро-Венгрии. Против германских дивизий чехословаки сражаться не желали, а вот с мадьярами и австрийскими немцами посчитаться жаждали, это да.

Так случилось, что на Юго-Западном фронте именно Чехословацкий корпус и добровольческие батальоны Русского Тихоокеанского Королевства стали главной ударной силой, способной проводить пусть небольшие, но наступательные операции. Российские же части хорошо если в обороне высиживали против совершенно деморализованных «австрияк»…

И вот мне, «опальному» предстоит выехать на Юго-Западный фронт и помимо сбора информации постараться «зашанхаить» в армию королевства побольше солдат и офицеров из разлагающейся российской армии. Оставить флотские дела, погрузиться в армейское «болото» — коллеги такое назначение считают страшно обидным.

— Слушай, Евген. А почему не сообщили сразу, едва в России царя снесли, что необходимо сосредоточиться на вербовке «новых граждан» для королевства? Точно бы не бригаду, а дивизию мог доставить из Севастополя в Константинополь.

— Не знаю, Виктор. Чего не знаю, того не знаю. Понимаю, обидно тащиться в грязь и глушь полтавскую, не присутствовать на церемонии коронации Константина Николаевича. Но перетерпи, надо чтоб всё устаканилось, успокоилось. Твоя бурная деятельность и в Петербурге и в Севастополе, дуэли, шашни с русской разведкой, разоблачение германских агентов, взорвавших «Императрицу Марию» не могли не насторожить и его высочество и его величество. А в довесок склока с союзничками…

— Да без проблем. В пехоту, так в пехоту. Всё равно ничего интересного на флоте не случится.

— Почему так решил?

— Да кайзер, поди, не дурак губить дредноуты в большой и бессмысленной драке. Ведь сейчас из Средиземного моря только российсие четыре линкора могут уйти в море Северное, да если ещё броненосцы посчитать. Оставить тут крейсерскую сильную эскадру, чтоб греки не забаловали, не взбрыкнули, да и всё.

— Гм, греки, греки, — поморщился каперанг, — согласен, обнаглели потомки Прометея, так и норовят от Восточной Фракии отщипнуть кусок. Да что там отщипнуть — располовинить, к Мраморному морю выйти. А там и на восточный, азиатский берег позарятся. Смирну то захватили ударом молодецким. Хорошо, твоя бригада вовремя прибыла, приструнили эллинов, выгнали из Константинополя. А то их патрули совсем распоясались, хозяевами себя тут считали…

Непросто Константину Николаевичу, непросто. На европейские владения Турции, отошедшие Русскому Тихоокеанскому Королевству зарятся Афины. Дипломаты стряхнули пыль с «Мифов Древней Греции» и доказывают, что много для вчерашнего островного государства-крохотульки сразу прирасти на 24000 квадратных километров. Дескать, делитесь, русотихоокеанцы. Побряцать оружием Греция намеревалась, было дело. Но моя накачка полковника Старовойтова и личного состава «Крымской» бригады морской пехоты на переходе Севастополь-Константинополь, таки дала плоды.

Для бойца главное что, — начальник чтоб не был мямлей. Уж лучше зверь лютый, но не сопля какая рефлексирующая. Когда пришвартовались, углядел группу офицеров Второй Салоникской дивизии, пришедших поглазеть на прибывший из Чёрного моря конвой. Греки «чирикали» на своём, отпуская скабрезные шутки по поводу «союзников». Ну, языками то мы владеем, что есть, то есть…

— Что говорят, ваше превосходительство? — поинтересовался поручик Скабеев, адъютант командира бригады, глядя как зло ощерился контр-адмирал Колчак.

— Излюбить хотят по греческому обычаю, содомиты проклятые, презирают русских, за зверей диких считают, — громко, чтоб прочие морпехи слышали, ответил поручику, практически и не соврав. Так, самую малость приукрасив.

— Как⁈

— А вот так поручик. Вот так. Ребята — перешёл на командный рык, — сейчас я пойду вправлять мозги обнаглевшим «гераклам», держите их на мушке, стрелять по обстановке. Если придётся — никого не жалеть!

Слух то у меня отменный, гораздо лучше нежели чем у среднестатистического хомо сапиенс, потому и понял о чём говорят оппоненты. Но и греки «командирский голос» Колчака услышали, притихли, шушукаются о чём то уже совсем тихонько-тихонько.

— Эй, черномазые педерасты (русский знают, половина офицеров уж точно) сыновья ослов и шлюх, три часа вам на эвакуацию из нашего Царьграда. Кто не успеет — сдохнет на русском штыке. Это говорю вам я — адмирал Колчак!

Встрепенулись греки, старший — полковник, картинно руку на эфес сабли возложил. Именно возложил. Актёришко куев. Когда меня несёт, то уж несёт. А сейчас лучше такой вариант прокрутить — либо-либо. Надо сразу настроить против себя местный «бомонд» и особенно, старого знакомого по службе на крейсере «Буян», Константина Николаевича, чтоб подальше задвинул наследник «бесноватого» адмирала, иначе абзац и провал. В городе и на эскадре полно людей, знающих Виктора Колчака с детских лет, это не в Севастополе и Питере благодушествовать, тут каждый шаг, каждое слово могут «спалить»…

Не менее картинно и величаво чем хватался за саблю полковник, я скинул форменную шинель, обнажил кортик, не сошёл, не спустился, — шариком ртутным скатился по трапу, направляясь к изрядно перетрусившим «аполлонам». Мальчишка совсем, лейтенант безусый, на рефлексах потянулся к кобуре. Очень вовремя! Метров с тридцати попасть в предплечье — как два пальца об асфальт, ещё из прошлых жизней то умение выработалось. Бросок без замаха, едино лишь силой кисти и золотое оружие, Его Императорским Величеством Николаем Вторым жалованное, пребольно ужалило боевитого офицерика.

— Костас, сынок, — полковник дёрнулся к скрючившемуся летёхе, прочие же, видя нацеленные с борта парохода стволы, аки истуканы застыли, лишних движений стараясь не производить. Ну и прекрасно. Перехватил полковника, глаза в глаза, у кого запала и злобы звериной более, ну-ка, проверим!

Сломался папаша Костаса, отвёл глазыньки. Понимает, что сейчас «съехавший с катушек» страшный русский адмирал всю их развесёлую компашку в капусту покрошит, а разбираться и мстить военный трибунал будет уже потом. Если вообще будет.

— Слушай меня, афинская обезьяна. Более повторять не стану — через три часа всех военнослужащих греческой армии, не покинувших город, начнут уничтожать на месте. Прямо там где увидят. ТРИ ЧАСА! И другим скажи — «Особый десантный корпус» адмирала Колчака, составленный из подданных Русского Тихоокеанского Королевства и солдат армии Российской Республики, претендующих на получение гражданства и поселение в Восточной Фракии, церемониться с наглецами не намерен. Пшёл вон, жалкий выблядок!

С трудом удержался от поджопника опешившему вояке, ограничился «грязными идиоматическими выражениями». Но и этого хватило, так сказать, «выше крыши». Греки не просто ушли, — убежали. А личный состав бригады смотрел на разъярённого адмирала с благоговейным трепетом.

Хорошо, из «торжественного комитета по встрече» кроме меня только один контр-адмирал, благообразный седой джентльмен, судя по всему (по фото из газет и наиподробнейшим дневникам В. В. Колчака судя) Николай Кириллович Тиняков, добрый знакомый семьи моего донора и литератор, пишущий под псевдонимом «мичман Никитин».

— Что за цирк, простите, Виктор, гм, Васильевич? Чем вам греки не угодили?

— Прошу великодушно простить, Николай Кириллович, — угадал, судя по мимике, седого «контрика», — нервы после контузии ни к чёрту. А эти негодяи изволили оскорблять на своём птичьем языке, русского солдата, рассуждая как поиметь славных бойцов бригады в противоестественной форме, содомиты клятые.

— Где это вас угораздило контузию поймать? При походе к Босфору? Слышал, «Константин» едва не накрыли германо-турецкие расчёты…

— Нет, раньше, когда шпионов схватили германских, а они адскую машинку рванули…

— Зря, зря на греков вызверились, их королева, Ольга Константиновна, родная тётка нашему принцу.

— И что? Терпеть наглость «младших братьев»? Так ведут себя преотвратительно, как в русской пословице — их за стол, а они и ноги на стол…

— И всё же, Виктор Васильевич, аккуратнее следует поступать, дипломатичнее, у греков в городе более трёх тысяч штыков.

— Плевать! Мои орлы выпнут их из Царьграда в три часа!

Разумеется, никто никого не выпер. Перетрусившие греки обратились за помощью и к Константину Николаевичу и в английскую и французскую миссии. Потому ухорезам полковника Старовойтова, уже начавшим бодро «зачищать» прилегающие к месту высадки кварталы, пришёл «стоп-приказ», отменяющий распоряжения «изнурённого контузией» контр-адмирала Колчака.

В итоге, предсказуемо не получил аудиенцию у Константина Николаевича, чего, собственно и добивался, а «прилетевший» через полчаса на «моторе» прямиком на пирс каперанг Тихонов, смотря на товарища по Морскому Корпусу широко раскрытыми глазами, передал повеление его высочества — оставаться на «Константине» и ждать дальнейших распоряжений. Через неделю было принято Соломоново решение, раз уж столь свиреп контр-адмирал к «малым народам», то и пускай с чехословаками попробует повыёживаться, не имея за плечами ощетинившуюся штыками бригаду морской пехоты…

Воистину судьбы ирония, Чехословацкий корпус и Колчак. И неважно, что АдмиралЪ немного не тот, да и братья западные славяне вовсе не планируют домой добираться кружным путём, через Сибирь и Владивосток, а жаждут австрияк и мадьяр сокрушив, победным маршем дойти до родных мест через бывшую империю Габсбургов.

Сегодня его высочество утвердил состав миссии, коей я имею честь руководить. Всего семь человек, два капитан-лейтенанта Сергей Соболев и Александр Архипов (разведка, шифры), лейтенанты Павел Ворожеев (лётчик), Егор Свиридов (морской артиллерист), Владимир Аккуратов (радист). И отставной полковник Кондрат Петрович Щапов, мой заместитель и «нянька», а также «кассир»…

Задача предельна проста — прикрываясь миссией наблюдателей при Чехословацком корпусе, развернуть агитацию среди офицеров и солдат Российской армии с богатым военным опытом. Впереди серьёзные размолвки и с греками и с турками, а где взять подданых Константину Николаевичу для заселения новообретённых территорий? Да таких, чтоб оружие в руках умели держать, чтоб за Новороссию Царьградскую (один из вариантов переименования королевства) сражались как за Отечество, как за Родину…

Батальоны и бригады Русского Тихоокеанского Королевства с фронта отозвать в Константинополь весьма проблематично, на Восточном фронте они зачастую стержнем, хребтом становым всей обороны являются. Потому мне и Щапову рекомендовано «продумать» варианты по откомандированию хотя бы роты с батальона в Константинополь. Но как такое провернуть? Вопрос вопросов…

— Виктор, может возьмёшь длительный отпуск? — Тихонов с сочувствием посматривает на однокашника.

Наверное отмечает друг Евген нездоровый цвет лица контр-адмирала, красные глаза, — свидетельство пьянства и «раздёрганности нервов». На самом деле просто сменил режим, ночью читаю беллетристику, работаю с документами. Не так как Ельцин, по настоящему работаю, напряжённо. А со стороны выгляжу заправским выпивохой, или же страдающим от последствий контузии.

— Не время отдыхать, Родина в опасности! Наливай!

— Давай понемногу, — каперанг скуповато разлил по стопкам, — куда спешить.

— Действительно, куда спешить. Сплавили Витю Колчака топтать полтавские чернозёмы, а в Севастополь кого отправляют, не тебя ли, друг ситный?

По тому как дрогнула рука Евгения свет Евгеньевича, понял — в яблочко!

— Это как высокое начальство решит.

— Не дури, Евген, и меня дураком не выставляй. Полагаю, едва нашу миссию отправят на древнем пароходе до Одессы, через несколько часов тебя на миноносце к Семёнову отошлют. Мосты наводить…

— Не зря в дипломатах обретался столько лет, насквозь видишь. Или сообщил кто?

— Окстись, ваше высокоблагородие. Я ж на пароходе как чумной высиживаю. Прогулку и то выпрашивать приходится. Дожил, родной «Константин» в плавучую тюрьму превратился.

— Брось чепуху молоть, — Тихонов даже рукой замахал, слово дым папиросный разгоняя, — опасаются за твою жизнь в Ставке. Офицеры из Салоникской дивизии на собрании приняли решение вызвать на поединок адмирала Колчака. Потому и прогулки тщательно планируются, ни к чему осложнения с Афинами и персонально с тётушкой его высочества.

— Ладно, считай, — поверил. В Севастополе какая задача ставится? Склонить командование Черноморского флота к присоединению к «Новороссии Царьградской»?

— Нет, разве только в отдалённой перспективе. Разговор пойдёт о временной передаче российских линкоров союзному флоту, для генерального сражения с дойчами.

— Никогда черноморцы не отдадут корабли в чужие руки.

— А воевать они собираются? С 1914 только и делали, что боялись «Гебена» и «Мольтке». Всего пять обстрелов батарей Босфора за всё время войны с турками и то — три бомбардировки уже после свержения царя.

— Эскадру Берсенёва потому и отпустили «до дому, до хаты», чтоб матросики в длительный заслуженный отпуск ушли? Чтоб легче полупустые корабли приватизировать?

— «Прива…», что? Ах, понятно. Нет, с балтийским отрядом как раз всё просто, люди четыре года на «коробках» да на чужбине. И корабли ремонта требуют. Я про троицу черноморскую, никак не могу их ррррреволюционные названия запомнить.

— Сомневаюсь, что командование Черноморским флотом «сдаст в аренду» сильнейшие боевые единицы. И дело здесь даже не в адмирале Семёнове, там ещё Эссен сформировал сплочённую и дружную команду, всех их не отставить. Запросто могут послать Петербург и объявить самостийную Крымскую республику. Или даже ханство. Адмирал же вроде по османски — «владыка моря»?

— Не силён в тонкостях филологических. Только против зажигательных речей господина Ульянова беллестрист-фантаст Семёнов на сдюжит.

— Кого? Какого Ульянова?

— Владимира Ульянова, лидера российских социал-демократов.

— Не понял. Они же в Швейцарии вроде, Гучков не велел пускать в Россию пораженцев. И правильно сделал, иначе б немцы давно в Петрограде хозяйничали.

— Так сейчас появилась возможность через Проливы переправить всю эту шатию в Россию. Единого фронта от Берлина до Багдада более нет, как можно удерживать людей вдали от любимой Родины, — Тихонов расхохотался задорно и весело.

Вот это поворот! И не кайзер, а англичанишки клятые норовят запустить большевичков в страну, что лишний раз подтверждает мнение записных конспирологов моей реальности, что Российская Империя в числе победителей никому не нужна. Скорее всего и семейство Романовых, собрав в одном месте всех великих князей, выпотрошат и уконтропупят точь также, после чего окажутся сокровища династии в лапах британской короны. Может и та развилка, с гибелью Александра Второго от руки неизвестного снайпера и была организована «джентльменами»? А что, хотели в 1881 году британцы развалить Российскую империю, в хаос гражданской войны ввергнуть. Но обошлось тогда «по минимуму», поделились две ветви Романовых вполне мирно, без драки сумели договориться. Но вот сейчас, три с половиной десятилетия спустя, наступает момент истины. То, что Русское Тихоокеанское Королевство послушно воле лондонских кураторов, особо и не скрывается. Ранее я достаточно спокойно принимал сей факт, но решение ввезти Ильича сотоварищи в и без того «разболтанную» страну, для удушения конкурента, это ребята перебор. Надо побольше информации вытянуть из словоохотливого Тихонова, каперанг во хмелю, поймал кураж, а будучи адъютантом САМОГО знает ой как много.

— И большая кодла с Ильичём едет?

— Что? С кем? А, с Ульяновым. Почти полторы сотни всех мастей социалистов и прочих нигилистов. Англичане их доставят до Константинополя, а дальше уже сами доберутся, не зря же его высочество сразу две линии пароходных торжественно открыл — на Одессу и на Севастополь.

Чёрт! Чёрт! Чёрт!!! Не знаю как бы поступил настоящий Виктор Колчак, только я то не коренной «русотихоокеанец», а скорее «имперец», не зря подозревали в симпатиях к царской России и почтенный Георгий Георгиевич и некоторые подчинённые. Да вот и Константин Николаевич, с которым, судя по дневникам педанта Колчака, вместе знатно гулеванили, даже с американкой знойной жили по очереди, показывает отчуждение, отправляет старого приятеля в ссылку…

Ладно, хватит ныть, опалу сам и спровоцировал, чтоб не спалиться перед наследником, а теперь надо срочно думать, как предотвратить проникновение революционеров в Россию. Идеальный вариант — ночная атака миноносца и три-четыре торпеды в борт «большевистского парохода», где-нибудь в центре Чёрного моря. Только возможностей таких у опального адмирала нет и не предвидится. И что делать?

Покамест, несмотря на повальное дезертирство и начинающуюся самостийность (чего только стоят еврейские дружины самообороны в Одессе, по сути контролирующие город) положение в Российской республике на конец 1917 года гораздо лучше нежели чем «у нас». Большевики только-только на пути в страну, худо-бедно но фронт против немцев держится, хоть и угрожающе подступает к Петрограду. Но бравый адмирал Канин пообещал помощь флота, когда враг совсем близко подойдёт, потому вряд ли дойчи попрут очертя голову на штурм Питера, под дальнобойные обуховские двенадцатидюймовки, скорее постараются хлебушек Украины захватить. Кайзеру сейчас непросто — турки капитулировали, болгары тоже, приходится держать немалые силы в Румынии, Болгарии и Австро-Венгрии, дабы не обрушить фронт, последнего союзника спасти, монархию двуединую Дунайскую. Впрочем австрияки на Берлин уже и не оглядываются, анархия не хуже чем в России, эскадра дредноутов в Адриатике хоть и находится в своих гаванях, не ведёт боевых действий, а командование флота сепаратно договаривается с Антантой о некоем «перемирии». Что уж говорить о мадьярских частях, сконцентрировавшихся на границе Венгерского королевства и категорически не желающих отправляться на иные участки фронта. По венграм и должен ударить Чехословацкий корпус. Удивительное дело, но рассказы Ярослава Гашека полностью подтверждаются — чехи ненавидят венгров, те, соответственно, злобой пышут на славян «лоскутной империи». Однако мадьярские части в наступление не пойдут, боятся больших потерь, берегут личный состав на момент объявления независимости и пограничных споров и драк с соседями.

Так нам разведка (очень неплохая, кстати) Русского Тихоокеанского Королевства сообщает, и это очень на правду похоже. Знатоки спорят, сколько же государств в итоге образуется из «тришкиного кафтана» Австро-Венгрии.

Пока отсиживался на «Константине», проштудировал все материалы, касающиеся западных славян. Интересно, тут чехи и словаки настроены на создание двух дружественных государств, способных противостоять австрийским немцам и гонористым мадьярам. Но не исключают и возникновение единой Чехословакии, за что сейчас бьются такие зубры как Томаш Масарик и Эдвард Бенеш. Кстати, оба политических деятеля в Полтаве, при корпусе, скоро познакомлюсь…

Услышав весть об Ульянове (Ильич тут как Ленин не особо известен, так, один и множества псевдонимов, более по отеческой фамилии знают предводителя российских социал-демократов) подумал даже уйти в отставку и уехать в Севастополь. Чин контр-адмирала российского флота у меня есть, Семёнов по старой дружбе пристроит в штабе. И тогда уже помогать Владимиру Ивановичу в ранге советника. Например, объявить о создании Крымской республики, поставить половину флота на консервацию, зато чтоб пара дредноутов, крейсер и десяток эскадренных миноносцев были полностью укомплектованы. И тогда ни одна падла не дерзнёт даже помыслить о захвате кораблей.

Честно говоря, так себе план. Кому нужен отставной адмирал? Читывал в своё время немало литературы о Гражданской войне и всегда поражало как много генералов и полковников обреталось в тылу белых армий, при штабах и интендантских управлениях. А воевали с большевиками вчерашние поручики и капитаны. Взять того же Григория Семёнова, Романа Унгерна, Андрея Шкуро…

Нет, дёргаться и фрондёрствовать не есть гут, спокойно принимаю новое назначение, еду в Полтаву, приступаю к формированию добровольческой бригады «Руси Царьградской» из солдат и офицеров Юго-Западного фронта, а там видно будет куда штыки те повернуть.

— Евген, просьба есть к его высочеству. Исключительно по службе.

— Излагай, — Тихонов мигом «стряхнул» опьянение, подобрался, аки зверь хищный перед прыжком, — постараюсь помочь. Да и по правде говоря, Константин Николаевич к тебе расположен, но сам понимаешь, дипломатия…

— Прошу оставить за миссией пароход «Константин». Для наших дел в Северном Причерноморье очень важно иметь под рукой вместительный и скоростной вспомогательный крейсер, каковым «Константин» и является. Мало ли, придётся перебрасывать батальон из Одессы в Крым или в Константинополь, чёрт знает, как дело обернётся.

— Правильно мыслишь, — капитан первого ранга трезво посмотрел на старинного приятеля, — но про пароход не надо к его высочеству обращаться, за тобой «Константин» закреплён, Константин Николаевич сходно подумал — если получится навербовать штыки, сразу их перебрасывать в Царьград.

— Не только солдат. Может так случится, начнётся на Юге России резня, гражданская война всех против всех, появятся беженцы. Тут мы и вывезём николаевских корабелов с семьями.

— Голова! По государственному мыслишь! — Тихонов искренне восхитился предусмотрительностью собеседника, добрый знак. — Поработаем, Виктор, поработаем во славу Отечества! Константин Николаевич тебя ценит, перспективы отменные. Главное удержаться надо на новообретённых землях, приструнить турок и греков. Сам понимаешь, без Черноморской эскадры с флагманом флота Греции нам не совладать, «Буян» уступает «Георгиос Аверофу» по всем статьям.

— Так надо и мне в Севастополе появиться, с Семёновым кто более прочих дружен?

— Вот и объявишься, — Тихонов подмигнул, — но чуть позже. Тебе «Константина» ещё и ради этого оставляют, для быстрого перемещения между портами Чёрного моря…