Магазинчик грешницы. Забудь меня… если сможешь

Глава 31 Сосредоточиться на главном

Рэйнхарт Константин Орнуа

Тьму за окном уже сменяют предрассветные сумерки. Она давно заснула, а я до сих пор не могу заставить себя уйти. Глажу её медные кудри и рассматриваю на молочной коже золотистые точки.

Как можно быть такой… невозможной? Когда мне кажется, что Лоривьева не может быть лучше, чем в моих снах, она доказывает, что я вообще ничего о ней не знаю…

Осторожно касаюсь её приоткрытых губ своими и сожалением поднимаюсь.

Нужно поговорить с королём, и я направляюсь во дворец. В такое время Его Величество ещё спит, поэтому я прошу обер-камергера внести меня в список на сегодняшнюю аудиенцию.

— Король отменил все встречи в связи с днём Осеннего Благоденствия, а после утренних церемоний и завтрака королевская семья отправится в загородный дворец, — обер-камергер разводит руками. — Но если дело ваше чрезвычайно срочное и напрямую касается вопроса безопасности… — он понижает голос.

— Нет. Напрямую не касается.

Как бы мне ни хотелось, но я не могу злоупотреблять вниманием короля.

— Тогда вынужден вам отказать, лорд Орнуа. И тем не менее я сообщу Его Величеству, что вы запрашивали аудиенцию.

— Благодарю.

Перед тем как отправиться в загородный дворец, приходится заехать домой. Мне нужно привести себя в порядок и хоть немного поспать.

— Леонио, меня не беспокоить, — отдаю короткий приказ лакею, который встречает меня в тишине ещё дремлющего особняка.

— Как скажете, господин. Леди просили напомнить, что сегодня после завтрака отправятся в загородный дворец, и они хотели бы знать…

— Передайте им, что я там тоже буду.

— Прикажете вас дождаться, чтобы отправиться вместе?

— Нет… я планирую прокатиться верхом.

Во дворце я оказываюсь уже после полудня и первым делом выясняю, что «леди Милс ещё не прибывала».

В груди расплывается разочарование.

Я знаю, что дворец — не то место, где я могу даже просто с ней разговаривать… но мне хочется знать, что она рядом.

С прошедшей ночи желание постоянно видеть Лоривьеву превратилось в навязчивую идею, оно сводит с ума и лишает воздуха. Пальцы жжёт от потребности коснуться её.

— Рэйнхарт, милый, вот ты где! — меня догоняет матушка. — Пойдём, дорогой, там приехали леди и лорд Амистон, помнишь их?

Разумеется, помню. Лорд Амистон был лучшим другом моего отца, и только благодаря его военному таланту нам удалось подавить восстание, вернув трон законному наследнику.

Я не видел милорда уже несколько лет, но искренне желаю выразить ему своё почтение.

Амистоны расположились в одном из шатров, где помимо них обнаруживается немало других хорошо знакомых мне лиц.

— Мальчик мой, рад видеть тебя в здравии, — пожилой лорд поднимается из кресла, чтобы сжать мою руку и отечески похлопать по плечу. — Присаживайся рядом, расскажи мне о своих делах. Слышал, ты метишь на должность действительного тайного советника? Похвально! Очень похвально! Отец бы, безусловно, гордился тобой.

— Благодарю, милорд, но эта похвала преждевременна. Я не единственный претендую на должность, — понижаю голос. — Вы, должно быть, знаете условия объявленного негласного соревнования?

— Знаю. Разумеется, знаю. И также понимаю, что зверь — всего лишь ниточка к заговорщикам. Это совершенно очевидно. Во всяком случае для меня, — он бросает осуждающий взгляд в сторону леди Амистон и тоже понижает голос. — Меня раздражает, что церковники используют любую шумиху, чтобы заставить нас жертвовать всё большие и большие суммы. Моя супруга регулярно ходит в храм, чтобы молиться о спасении души и милости богов. И каждый раз, вернувшись домой, она окропляет наисвятейшей водой стены и окна нашего дома. Сколько бы я ни объяснял, что «зверю» чихать как на воду, так и на её душу, она лишь осеняет себя священными знаками, а меня называет богохульником! Леди Амистон совершенно не желает меня слушать…

— И что же я не желаю слушать? — к нам подплывают леди Амистон, за которой следует чета Маноли.

Меня всегда немного забавляло то, как леди и лорд Маноли смотрятся вместе. Создаётся впечатление, что в их союзе роль мужчины отведена именно леди. Милорд же ведёт себя настолько неприметно, словно ему отведена всего лишь роль тени.

— Осеннего благоденствия, господа, — расплывается в заученной улыбке Маноли. — Надеюсь, мы не помешали?

— Ни в коем случае, — лорд Амистон приветственно кланяется и берёт свою супругу под руку.

— Дорогой, ты так и не ответил, о чём же я не жалею слушать? — настойчиво повторяет вопрос миледи.

— Ничего особенного, милая, мы с лордом Орнуа как раз обсуждали зверя и то, как церковь выкачивает деньги из доверчивых прихожан, — не упускает возможности поддеть дражайшую супругу лорд Амистон, причём делает это самым невинным тоном.

— Это богохульство! — искренне возмущается пожилая леди. — И за такие слова боги Варрлаты могут наслать на нас кару!

— Рэйнхарт, мальчик мой, ну хоть ты объясни леди Амистон, что нынешний зверь не имеет никакого отношения к старым легендам! Просто церковь умело использует всю эту шумиху в своих, вполне себе корыстных, целях!

Мне кажется, несколько странным убеждать взрослого человека в том, что легенды — это всего лишь легенды, но моей стороны было бы верхом невежества, не поддержать лучшего друга отца:

— Позволю себе согласиться с вашим супругом, леди Амистон. Мне приходится иметь дело с последствиями нападений, и смею заверить, что зверь выбирает свои жертвы по вполне политическим мотивам.

— Что вы такое говорите? Разве стала бы церковь лгать? И вы, леди Маноли, согласны с мнением милордов? — хватается за спасительную соломинку Амистон.

— Боюсь, на этот раз я соглашусь с милордами, моя дорогая.

— Но если это не боги, то кто? — не сдаётся миледи.

— Лорд Орнуа говорил, что винить в наших бедах стоит короля Дарцеха, — огорошивает меня леди Маноли.

— Я говорил? — в удивлении приподнимаю брови, встречаясь с миледи взглядом.

— Ну, конечно, — Маноли сопровождает свои слова уверенным кивком. — Кажется, вы обсуждали это на одном из приёмов…

Да неужели?

Немного склоняю голову и тяну губы в вежливой улыбке:

— Теперь вспомнил. Я упоминал о том, что все улики указывают на короля Дарцеха, верно?

— Вот именно! — подхватывает наживку Маноли. — Именно так вы и говорили.

Нет. Не говорил. И даже нигде не упоминал об этом… кроме как в своём лжедневнке.

Значит, вот для кого шпионит моя супруга?

И какая же роль в этом деле отводится леди Маноли?

Леди, которая, между прочим, является старшей статс-дамой двора со времён старого короля и одной из немногих, кто вхож в закрытую часть королевского дворца… равно как и в покои новой королевы.

— Прошу прощения, господа, мне нужно ненадолго вас покинуть… — вежливо улыбаюсь и выхожу из шатра.

— Милый, потанцуешь со мной? — догоняет меня Анриетта и останавливается, преграждая дорогу, при этом она с неизменной широкой улыбкой накидывает на мою голову венок из осенних листьев.

— Ты знаешь, я не большой любитель танцевать. К тому же у меня появились некоторые дела.

С венком на голове я чувствую себя глупо и тут же его с себя стягиваю.

— У тебя всегда дела! — капризно, но предварительно убедившись, что посторонние нас не слышат. — А я очень хочу танцевать! Посмотри, все леди танцуют, а мне остаётся лишь наблюдать за их счастливыми лицами! — обиженно поджимает губы и складывает руки на груди… почти как моя мать.

— Тшш. Тише, моя милая Анриетта, — поднимаю руку, чтобы поправить локон, выбившийся из причёски маленькой предательницы. — Раз хочешь танцевать, то я не буду против, если тебя пригласит кто-то другой. Кажется, я уже говорил тебе об этом.

— Но Рэйнхарт!…

Не желаю слушать, поэтому просто шагаю вперёд, вынуждая Анриетту отступиться. Мне нужно найти кого-то из старших придворных лакеев.

— Чем я могу служить, милорд? — на лице лакея отражается узнавание.

— Передайте обер-камергеру, что я вынужден повторить свою утреннюю просьбу. Он поймёт, о чём речь.

— Конечно, лорд Орнуа.

Кланяется и спешит в сторону правого крыла королевского дворца.

Хочу развернуться, чтобы вернуться к шатрам, но впереди на дорожке вспыхивает каскад медный волос. Вспыхивает и теряется в толпе гостей. Кровь разгоняет бег по венам, и ноги сами несут меня в ту сторону.

Лори…

Маленькая нимфа обнаруживается в весьма интересной компании.

— Осеннего благоденствия, господа, — останавливаюсь за её спиной, чувствуя, как меня начинать ломать от желания прикоснуться.

Лори, резко опускает глаза, но её участившееся дыхание и алеющие скулы сводят на нет попытку спрятать эмоции. Сейчас я понимаю, как ошибался на её счёт… нимфа совершенно не умеет лгать, даже когда очень старается.

Чувствую на себе осуждающий взгляд Флюмберже. Миледи всегда была слишком проницательной.

— Друг мой, Рэйнхарт, как давно мы не виделись? Год? Больше? — генерал Норт Дарэн, расплывается в искренней улыбке.

— Мне кажется, вечность, — мы прошли с ним бок о бок не один бой, и я искренне рад видеть его в добром здравии. Я мог бы расспросить его о многом и ответить на сотни невысказанных им вопросов… но все мои мысли сосредотачиваются на другом…

Делаю ещё один шаг вперёд, оказываясь очень близко к Лоривьеве. Незаметно касаюсь её пальцев.

Смазанное движение только усиливает желание дотронуться снова.

Незаметно выдыхаю. Нужно сосредоточиться на разговоре. Леди Флюмберже предлагает завершить знакомство, и я понимаю, что сам хочу представить друга и его супругу маленькой нимфе. Почему-то мне это кажется сейчас очень важным.

Пока говорю, наблюдаю за каждым её движением. Лоривьева взволнованно отводит взгляд и растерянно касается банта на своей шее.

Бант…

Сглатываю, когда память подкидывает мне образ из полумрака кареты. Тёмные шелковые ленты банта легко распадаются, освобождая бледную кожу.

От мысли, что в тот момент Лори сама подставляла шею под мои губы, начинает темнеть в глазах, и я радуюсь, что мой камзол достаточно длинный, чтобы скрыть отклик мужского тела.

— Рэйнхарт, милый, я тебя потеряла! — Анриетта.

Её появление вызывает острое раздражение, но в то же время приносит спасительное облегчение — напряжённое тело начинает успокаиваться, а мысли хоть немного проясняться.

Предательница навязчиво жмётся ко мне, изображая счастливую супругу.

Фальшивый спектакль фальшивых чувств… но я знаю, что за тот спектакль я тоже буду вымаливать у Лори прощение.

— Почему бы нам не прогуляться, милая… — вдова Флюмберже снова проявляет проницательность и умение делать верные выводы.

Наблюдаю, за удаляющейся спиной рыжей нимфы, жалея, что не могу отправиться следом. Я и так позволил себе слишком многое. Ещё одна неосторожность с моей стороны может разрушить хрупкую попытку Лоривьевы с достоинством вернуться в высшее общество.

— Милорд, — старший лакей останавливается рядом, привлекая к себе моё внимание.

— Есть новости?

Кивает и, слегка наклонившись к моему уху, понижает голос:

— Да. Его Величество готов вас принять, но у него мало времени.