Мастер молний. Книга II

Глава 4

— Я ожидал встретить на завтраке весь цвет Российского высшего общества, который начнет разглядывать наc в лорнеты и гадать, откуда мы взялись, такие красивые, — сказал я Веронике, когда мы обходили территорию.

— Кого-то из этих прекрасных людей вы увидите на обеде. Только тогда они и проснутся. Но хотя место у нас уважаемое и стоит соответственно, князей и царскую семью вы здесь не встретите. Они все же предпочитают свои закрытые клубы. А вот профессор Университета у нас чувствует себя как дома.

Тогда-то она и рассказала про особенности характера Ковальского. Мы уже обошли «оздоровительный комплекс», который впечатлил Алису до такой степени, что она готова была там поселиться, причем, не медля ни секунды. Я, злобный дядя-тиран, этого не позволил.

— Мы будем готовы через час, прямо сейчас же нам нужно вернуться в номер, — отрезал я.

— Зачем? — вытаращила глаза ученица.

— Действительно, зачем? — вторила ей Вероника.

— Моя умненькая племянница продолжает свое образование и не хочет терять ни минуты, — объяснил я.

— Похвально! — протянула наш гид. — Но все же советую не слишком усердствовать, Новый Год — время отдыха, развлечений и подведения итогов.

— О, я не настолько жесток, чтобы лишать девочку удовольствий. Уверен, часа ей хватит на важные дела. А потом весь ваш рай в ее полном распоряжении.

Сам же я большее внимание уделил энергетическим каналам и выходам силам, которые могли бы присутствовать в таком месте. И «Вешние воды» меня не разочаровали. Я как мог встроился в систему потоков и собирался, пока Алиса принимает процедуры, заняться четвертой печатью. Она не желала раскрываться без моего активного участия, и я наконец мог себе позволить заняться реально важным делом — медитацией.

— И что же я должна повторить? — спросила меня Алиса, когда мы вернулись в номер. — Еще сотню раз сотворить тульпу?

— Этим мы займемся позже, — ответил я, показательно не замечая саркастичные нотки в ее голосе. — А сейчас посмотри на себя в зеркало.

— И что? — поинтересовалась ученица, глядя на себя, красивую.

— Что мы делали перед выездом? — терпеливо спросил я.

— Накладывали иллюзию, — поморщилась Алиса.

— Молодец. И как ты собралась ее удерживать во время шоколадных обертываний, массажей и прочих чрезвычайно полезных процедур?

— Черт! — Алиса потускнела. — Значит, мне ничего такого нельзя?

— Ты не можешь постоянно поддерживать облик. В какой-то момент ты капнешь соусом на белую блузку, и забудешь внести коррективы. Многие палятся на таких мелочах. Поэтому что? — спросил я голосом фокусника, достающего кролика из шляпы.

— Что?

— Мы изменим твою внешность.

— А так можно? — Алиса задержала дыхание.

— Сложно. Но мы не станем перебарщивать. Я способен принимать разные облики, сильно отличающиеся друг от друга, иногда даже не человеческие. Но я — метаморф, вся моя коллекция хранится в генах. Тебе это пока не подходит.

— Почему же? — спросила Алиса хрипло.

— Потому что, — ответил я мягко, — чтобы перестать быть человеком, надо научиться умирать, не умирая. И конечно же погибнуть, а потом воскреснуть. Поживи пока. Мы не полезем в твою ДНК, и не будем ломать тебе кости, как сделал бы какой-то хирург. Обойдемся «косметикой» и начнем с волос.

На самом деле я готовился к этому всю ночь. Вспоминал все, чему мог научиться у Эстель, да и у других мастеров. Знавал я одного паучка, который специализировался на смене внешности и больше ни на чем. Людей как пациентов он особо приветствовал, говоря, что мы очень пластичные. Размером, кстати, этот спайдермен превосходил легковой автомобиль. Сам он выглядел устрашающе, но добрейшей души был существом.

Я сотворил тазик, наполнил его водой, но не из-под крана, хотя мог бы модифицировать и ее. Предпочел создать из чистой магии именно такую, как требовалась. Алиса, конечно же подглядывавшая через плечо, ахнула:

— Ничего себе плетение! Это даже покруче, чем тульпа!

— Мой голову, — вместо ответа приказал я, подталкивая ее к тазику.

Когда она закончила, я выпустил в воздух простенькое огненное заклинание «фен», велел ученице повторить его. Тем, что у нее получилось с первого раза, можно было спалить не только прическу, но и весь дом. Однако уже на третьего попытке я решил, что сильно она себе не навредит.

Ну что же, волосы стали гуще, они и раньше были не редкими, но я бы сказал «тонкими». Ранее прямые, они теперь слегка вились, но не до кудряшек. Не думаю, что она сможет и захочет собирать их в пучок на затылке, как привыкла в «прошлой жизни». Ну и конечно шевелюра поменяла цвет. Из очень светлой, почти платиновой, она стала русой. И более длинной, раньше едва доставала до плеч, теперь струилась почти до лопаток.

— Это не я! — ахнула Алиса, глядя в зеркало.

— Я бы сказал «это не Элис», — успокоил я девушку. — Ты меняешься, как и задумано. Это ясно?

— Наверное!

— Отлично. Сейчас займемся лицом. Постарайся не кричать!

— А что, будет больно? — испугалась девочка.

— Не будет, — соврал я и слегка увеличил ей скулы.

Заодно, чтобы не растягивать удовольствие, чуть изменил форму носа. Но там я вообще кость не трогал, только хрящ, а это почти не считается. И да, я не садист, добавил в заклинание анестезию, но она не убрала боль, а только сконцентрировала ее до одного жуткого мига. К сожалению, это плата за магическую хирургию. Волшебники-стоматологи также поступают — все «радости» за секунду.

Алиса, конечно, заорала, но я заранее окружил нас куполом безмолвия. Я закончил мучить лицо девочке, изменив цвет глаз с голубого на зеленый.

— Ладно, теперь перейдем к телу, — я осмотрел «модель» со всех сторон. — Тебе придется раздеться, извини. Считай, что ты на приеме у врача. Тем более, что по сути так и есть.

Как ни странно, стриптиз эту странную барышню вообще не смутил. То есть из-за цвета волос и формы носа мы переживаем, а торчать перед старым мужиком голой — вообще не проблема. Женщины!

Первым делом я увеличил ей грудь, но не так, чтобы они в двери не проходили, а до вполне адекватного третьего размера. У Элис было что-то в районе полвторого. В довершение всего я придал объема бедрам, заодно чуть удлинив ноги, и решил, что хватит терзать девушку. Надо иметь наметанный глаз сыщика, пущенного по следу именно по Алисину душу, чтобы узнать ее.

Девушка пыталась разглядеть себя со всех сторон, выгибая шею под углами, противоречащими задумке природы. Я развернул ее к зеркальной двери гардероба.

— Посмотри на себя! Тебе нравится, какой ты стала?

— А тебе? — очень тихо спросила Алиса.

— Да, ты очень красива, — я изо всех сил постарался не допустить в свой голос ни капли сомнения.

— А какой я была? — еще тише прошептала она. — Я нравилась тебе раньше?

— Да, нравилась. — Ответил я твердо, но ласково. — Алиса, зачем мы устроили всю эту косметологию?

— Ну… — замялась ученица.

— Потому что Элис Копперленд мертва. А появилась некая Алла, девушка из Костромы. Ты и должна выглядеть, как русская Снегурочка. Еще бы косу тебе сплести, такой образ сложится! Но прическу сама себе придумаешь, лишь бы она отличалась от прежней, привычной. Ты понимаешь?

— Ну наверное понимаю, — протянула Алиса.

— Послушай меня, — я схватил ее за подбородок и посмотрел в глаза. — Ты выбрала такую профессию, при которой внешний облик не стоит и ломаного гроша. Не надо копаться в себе, выискивая, настоящая ли ты отражаешься в зеркале. Твой физический облик — такая же временная мера, как цвет, в который ты красишь ногти. И это уже не философский бред, а реальность. Будешь менять образы, как кофточки. Важно лишь то, на кого они надеты.

Я достал приготовленную заранее крохотную склянку с несколькими каплями масла.

— Иди в душ, вылей масло себе на макушку. Поливай себя водой так, чтобы оно разошлось по всему телу, оно хорошо «тянется», и вотри в кожу и голову. Постоишь минут пять и смывай с мылом. Это нужно для того, чтобы изменения «устаканились», прижились. После этого иди, развлекайся в СПА. И контролируй осанку! Элис немного горбилась, а наша новая Алла-Алиса носит себя гордо. Мы потом позанимаемся, у тебя окрепнет мускулатура, станет куда легче держаться прямо. Все, приступай к водным процедурам!

Я отвернулся и принялся настраиваться на медитацию, пытаясь не вспоминать, как Алиса выглядела без одежды. Правда ее, нынешнюю, сотворил я, как чертов Пигмалион. Но вспомним, ради чего греческий персонаж это делал. Он-то как раз страдал от одиночества на своем Кипре. Я же просто хочу спасти жизнь ученице.

Ничего страшного. Процедуры, на которых ее помнут массажисты, зальют маслами косметологи, пропарят банщики, заставят девочку прочувствовать, что это измененное тело по-прежнему принадлежит ей. Волосы — не парик, увеличившаяся грудь — не имплант, зелень глаз — не линзы. А потом за нее возьмусь я, и она сможет думать только о боли в мышцах, потому что собираюсь сделать из нее бойца так же, как наставник Цукай вылепил из моей бесформенной тушки мастера кайхи.

Когда ученица наконец упорхнула наслаждаться, я смог заняться четвертой печатью. Располагается она в центре груди и является ключевой: она открывает так называемый «крест силы», в нем сходятся все каналы от рук и ног, поднимаясь выше к горлу и голове. Энергия здорового человека струится именно так — от ступней к макушке, ладони могут как собирать силу. Направляя ее к кресту в груди, так и выплескивать, когда хозяин творит магию. Я очень тщательно подвел к печати потоки энергии, соединив их в один, напирающий, как река на плотину, а потом помог этому давлению снести преграду.

Печать засияла зеленым светом, я выровнял потоки. С такой базой я теоретически мог постучаться в Лабиринт. Каких-то особых приготовлений это путешествие не требовало: я должен был войти в любую дверь, сосредоточившись на том, куда делаю шаг. Ну и конечно, я обязан расплатиться — этот портал жрал энергии куда больше, чем любой другой.

Был и еще один нюанс — Лабиринт должен признать меня достойным путешествовать по нему. Кстати, эльфийская альтернатива — Океан — требовала в реальности сесть на лодочку и плыть. Возможно, я попробую ее, если человеческий метод не сработает. У меня есть выход к морю — вилла Costa Viola.

Есть одна тонкость или уловка. Шаг в Лабиринт делался одновременно из трех слоев бытия — Астрала, Физического Плана и Тени. Сама дверь могла существовать на любом из них, но я должен контролировать себя на всех. Естественно, я пропаду ото всюду, если Лабиринт меня примет. И в данном случае я выбрал дверь в Астрале, оставив следящие заклинания на остальных двух уровнях. Это как играть сразу на трех мониторах.

Итак, я сотворил в Астрале пространство, учитывая мое положение, — поляну в зимнем лесу. Посреди нее стояла грубо отштукатуренная деревянная дверь, нарядно, но одиноко торчавшая из снега. Я открыл ее, но представить за ней Лабиринт не смог, как ни старался.

Отчаявшись, я совсем уже собрался вернуться, но услышал зов. Следуя за ним, я оказался в астральном отражении «Вешних вод». Пешком через лес мне переться не пришлось, сила, позвавшая меня, перенесла на другую заснеженную поляну, большую, чем моя с дверью. Посреди нее стоял древний храм.

— Ты сделал это в другой стране. Теперь помоги мне! — прошептал невероятно красивый женский голос.

Лес вокруг казался больным и высохшим, напоминая не волшебную сказку, как ближайшее окружение «Вешних вод», а хоррор про Бабу Ягу и Лешего.

После этого я перенесся на физический план, в свой номер, где в позе лотоса отдыхало мое тело. Увиденного оказалось достаточно, чтобы открыть портал к той церкви.

Старая традиция, неизменная во всех мирах — объекты культа ставят над местами силы, чтобы поддерживать их намоленностью. Так и здесь: не знаю, кто именно построил каменную коробку, я бы дал ей куда больше двух тысяч лет. Потом на крышу поместили крест, ныне пропавший, но я видел ментальный след. На стенах написали фрески-иконы, и они еще не стерлись полностью до сих пор.

Ключ бьющей силы я нашел в подземелье. Что-то с ним было не так, запашок от энергии в этом месте шел мерзкий. Конечно, речь идет о магическом восприятии. Каменный люк оказался проломленным не без участия кувалды, сейчас же дыру в полу прикрывали гнилые доски, их же в свою очередь маскировала груда строительного мусора.

Я расчистил проход отработанным заклинанием сортировки. Мог бы конечно и телепортировать весь хлам одной большой кучей, но мне захотелось навести порядок в священном месте. Спустившись по стертым за века ступенькам, я подошел к самому ключу — его окружала круглая каменная стена около метра высотой. В колодец тоже напихали всякой дряни, только теперь она включала истлевшие трупы животных и даже несколько человеческих скелетов.

Эту помойку я тоже разгреб, отделив останки от остального мусора. Трупы я предал огню, лучший способ погребения в такой ситуации. После этого я начал выжигать скопившийся шлак и явно нарочито помещенный сюда магический перегной — аналог токсичных отходов от особо мерзкого волшебства.

Завал мерзости я вычищал светом и огнем, а он не слишком-то поддавался. Когда колодец опустел, я обнаружил на его дне печать, которая не блокировала портал, как в итальянском монастыре, а скорее служила вентилем для скрытой здесь силы. Я потратил какое-то время, как оказалось, весьма значительное, на изучение узора.

Природа мощи за ней напоминала ту, с которой я столкнулся на Красной Площади. Но сейчас ее отравили ядовитым перегноем, от которого я уже избавился и, в большей степени, отнюдь не случайными изменениями в плетении. Наконец я понял, что и как следует исправить. И конечно сразу же приступил к делу.

Когда я закончил, поднялся по лестнице и перед самым люком услышал тихое «спасибо». С верхней ступеньки я шагнул не в помещение храма, а в столь желанный Лабиринт. Произошло это легко и просто, хотя я почувствовал, как что-то мягко толкнуло меня в спину.

Я понял, что могу вернуться сюда в любой момент, как это и было до моей последней смерти. Другое дело, на что я сейчас в лабиринте способен? Я пока не стал проверять, вернувшись в номер.

— Ты опоздал на обед! — чуть сердито приветствовала меня Алиса.

— Пойду, плюшками побалуюсь, — улыбнулся я, — составишь компанию?

— А можно — нет? — с виноватым видом осведомилась девочка. — Очень спать хочется. А ты пропал и все не возвращался.

— Отдыхай, — милостиво разрешил я.

Возле самовара крутился вездесущий профессор.

— Вы без племянницы? — почти искренне огорчился он. — Хотел расспросить, как ей местный сервис. У меня тоже найдутся родственницы, которых требуется выгуливать на праздники.

— Алла довольна, — ответил я односложно, не хотелось провоцировать его на длительные беседы, у меня на них не осталось сил.

Вернувшись в номер, я вновь уселся медитировать, накапливая и распределяя энергию. Когда Алиса проснулась, я спросил ее:

— Хочешь пошалить?

— Я не враг веселья, — подмигнула она.

— Тогда создавай тульпу, будем тренировать очень веселое заклинание!

Напыщенный дворянчик, притворявшийся иностранцем, ушел с ужина очень рано. На вопрос, куда он мог отправиться в такое время и в такой холод, племянница ответить толком не могла, просто сказала, что дядюшка любит подолгу гулять. А на Москву в предпоследний день года обрушился нешуточный мороз.

Впрочем, племянницу этот фанфарон оставил, и она не торопилась покидать столик. Сидела и попивала шампанское, которое оплатил дядюшка. Интересно, кого он ограбил в Европе? Или наследство получил.

Девица, как ее, Алена, Альберта? Никак не получалось запомнить! Ну так вот, племяшка сама не знала, как ее дядя разбогател. Она просто радовалась жизни, чем крайне импонировала профессору.

И кажется, он тоже ей нравился. Но это случалось со всеми глупыми девицами: Арнольду Вениаминовичу досталась внешность, напоминавшая известного голливудского актера, тоже красиво стареющего. Ну а харизмой Ковальский мог поделиться с любой кинозвездой.

Так вот, девушка не особо волновалась за дядю, просто сказав, что тот никогда не мерзнет. Теперь его не будет часа два, не меньше. Такое волшебное стечение обстоятельств радовало Ковальского. Девица, как ее все же зовут, Альбина, смотрела на Арнольда Вениаминовича игриво. Она заметно скучала одна в новом месте, от предложения проводить ее до номера, не отказалась, ведь то молодой девушке неприлично гулять в одиночестве.

Всю дорогу по бесконечным коридорам комплекса профессор как мог очаровывал молодую провинциалку, рассказывая ей на ушко лучшие московские анекдоты и сплетни. Девица зажигательно смеялась, и не стала возражать, когда Ковальский шагнул за ней в пентхаус.

Не откладывая дело в долгий ящик, Арнольд Вениаминович развернул красотку к себе лицом и склонился, желая впиться в ее губы страстным поцелуем. Однако, девица оказалась затейницей, опередив ухажера, схватила его двумя пальцами за нос. Профессора, с одной стороны, возмутила подобная бесцеремонность, а с другой — обещала интересную игру. Но еще через мгновение глаза старого ловеласа закрылись.