Мечников. Том 12. Щит мира

Глава 10

Тыльная сторона моей кисти уже была вся в крови, но в очертаниях раны чётко читался текст.

«Отмени поездку».

Я ожидал увидеть угрозу, но вместо неё появилось это. Хотя готов поспорить, что в этой фразе тоже скрывается угроза, хоть и не прямая.

Отменить поездку или что? Кто и чем мне навредит, если я этого не сделаю? Похоже, кому-то нужно, чтобы я остался в Саратовской губернии. Возможно, похищение Анны как-то связано с мотивацией этого человека. Логично предположить, что в случае пропажи Анны я бы не поехал в Санкт-Петербург. Я бы точно бросил все силы, чтобы её найти.

Выходит, это цель злоумышленника? Задержать меня в Хопёрске или в Саратове. Но для чего? Убить? Вряд ли. Если бы этот человек хотел от меня избавиться, то уже попытался бы это сделать ещё на свадьбе. Или на заводе, когда я его нагнал.

Способности у него феноменальные. Каким-то образом он проник на территорию Елиных, украл приглашение, причём сразу у семи человек! А многие из них — крайне сильные маги. Как же он умудрился отвлечь от себя внимание? Неужто я имею дело с каким-то магом иллюзий?

Может быть. Но надпись на моей руке — это не иллюзия. Я чувствую боль, вижу, как течёт моя кровь. Это — дистанционно нанесённая рана. Причём я даже не почувствовал чьей-либо магии. Бутоньерку я до сих пор держу при себе. На этот раз она не вибрировала.

Допустим, я могу предположить, что на этот раз враг начал действовать хитрее. Воспользоваться каким-нибудь артефактом, чтобы начертить на моей руке предупреждение и не вызвать магических колебаний при этом, но…

Где он, чёрт подери, находится? Сейчас территория Елина полностью перекрыта. Даже если сам Иннокентий Сергеевич попытается выйти за пределы особняка, защитный кристалл его парализует.

Это что же получается? Враг не покидал поместье Елиных после свадьбы? Но из всех гостей остались только мой отец и братья. Кирилл с отцом, конечно, способны на подлости, но мы уже выяснили отношения. У них не может быть мотивации задержать меня здесь. Как раз наоборот, отец желает, чтобы я поехал в Санкт-Петербург.

Есть, конечно, вероятность, что этот текст на моей руке — сообщение от друга. Не от похитителя. Возможно, это предупреждение, а не угроза.

Но этот вариант кажется мне наименее реалистичным. Сомневаюсь, что друг стал бы передавать сообщение таким образом.

На всякий случай я снова вышел на балкон и осмотрел территорию особняка. Никаких признаков жизни. Только стражники патрулируют тропинки, окружающие небольшой лес.

Хочу я подозревать своих соратников или нет, а убедиться в своей правоте всё равно должен. А потому надо отправить письма всем тем, кто до сих пор имеет на руках приглашения.

Я вымыл руки, стёр кровь и залечил рану лекарской магией, после чего заготовил два письма с просьбой вернуть приглашения. А затем отослал их магической почтой Артуру Мансурову и Роману Кастрицыну.

Если завтра я получу приглашения, значит, этих двоих можно с чистой совестью исключать из числа подозреваемых.

Правда, есть среди моих знакомых ещё один человек, который чисто в теории мог бы оставить на моей руке надпись из крови. Михаил Багрянцев, маг крови, сын побеждённого нами Анатолия Ожегова.

Но и у него нет никакой мотивации меня предавать. Мы много раз друг другу помогали. С чего бы вдруг он должен переметнуться на сторону неизвестного мне противника?

Пока я размышлял, рана на моей руке вновь начала кровоточить. Странно, я ведь только что её полностью исцелил! Почему кровотечение продолжается?

После очередного восстановления кожи я поймал себя на мысли, что почерк, которым написано предупреждение, мне очень хорошо знаком. Я его уже видел. И не раз.

Это — мой собственный почерк.

Но я ведь не схожу с ума! Не может быть, чтобы я сам вырезал на себе эту надпись. А даже если бы и мог, рана у меня на правой руке. Выписывать это сообщение левой было бы трудно. Как минимум почерк бы изменился.

На этом я не успокоился. Взял магическую лампу и покинул свою комнату, чтобы осмотреть особняк. Если в доме скрывается злоумышленник, я его обязательно найду. Правда, у похитителя Анны есть странная особенность. Он не источает жизненную ауру.

Меня уже посещала мысль, что этот человек мог быть ходячим трупом. Но всех некромантов в Саратовской губернии мы уже перебили. И трупу не понадобилось бы красть приглашение. Защитный барьер его бы попросту проигнорировал.

— Не спится? — послышался голос отца. Александр Мечников сидел в гостиной около камина и задумчиво глядел в огонь.

— Как и тебе, — отметил я.

— Меня в последнее время постоянно мучает бессонница, — вздохнул отец. — С тех пор, как мне… дали новую должность, — он не стал упоминать императора, но я и так прекрасно понял, о чём говорит отец. — Мне даже пару раз приходилось пользоваться твоими лекарствами, — он с гордостью взглянул на меня. — Хорошо помогают. Только на следующее утро трудно проснуться.

— Потому что каждому нужно подбирать индивидуальную дозировку, — объяснил я и присел рядом с отцом. — Скажи, ты не заметил ничего странного сегодня?

— На свадьбе? — вскинул брови отец и тихо рассмеялся. — Понимаю тебя, сын. Я на своей свадьбе тоже перенервничал.

Похоже, он действительно ничего не заметил. Но я всё же решил рассказать отцу всё, что случилось за последние сутки. Сейчас не та ситуация, когда нужно в одиночку тянуть на себе все проблемы. Опасность может угрожать не только мне или Анне, но и всем членам семьи Мечниковых.

Отец молча выслушал меня, а затем взглянул на мою кисть. Как только кровь выступила на коже, он без предупреждения ударил по ране своей лекарской магией.

Буквы исчезли, но через несколько секунд появились вновь.

— Морской бог меня утопи, — шёпотом выругался отец. — Первый раз в жизни вижу нечто подобное. Обычно незаживающие раны появляются из-за воздействия некротики. Но я здесь её не чувствую.

— В том-то и дело. Я тоже. И тот человек, которого я вчера преследовал, некротику не источал, — объяснил я.

— Кому-то ты здорово насолил, — покачал головой отец. — Надеюсь, это никак не связано с моей работой, если ты понимаешь, о чём я. У моего господина много врагов.

Очевидно, отец говорил о Николае Первом.

— Не думаю, что дело в нём. Но нам всем нужно быть начеку. Возможно, нас будут преследовать. Значит, опасность может настигнуть нас и в поезде, и в Санкт-Петербурге.

Я тут же замолчал. Меня посетило осознание. Я ведь не с той стороны взялся рассматривать проблему! Возможно, враг не хочет, чтобы я оказался в столице. Чем-то мой визит ему угрожает.

А планов на Санкт-Петербург у меня всего три: провести время с Анной, подготовить статью «Щит мира», а также посетить тайную библиотеку семьи Боткиных.

И что-то мне подсказывает, что дело вовсе не в статье. Конкурентов у меня не осталось. Никто бы не стал заходить так далеко, чтобы помешать мне именно в этом деле.

Значит, враг не хочет, чтобы я исследовал тайны Боткиных. Видимо, там я могу узнать то, что может навредить моему недругу.

И это вызывает у меня ещё большее любопытство! Уж слишком много тайн скрывали эти Боткины. Чувствую, когда я окажусь в тех подвалах, на меня обвалится куда больше информации, чем за всё время моего проживания в этом мире.

— Слушай, Алексей, а ведь ты недавно проходил тест, помнишь? — нахмурился отец. — Когда я приезжал в Саратов, мы выяснили, что тебе передалась сила твоей матери. Может, то, что происходит с твоей рукой, как-то связано с некромантией?

— Это исключено. Я же отправлял тебе письмо. Ах да… Сообщения ведь не проходили. В общем, эту угрозу я ликвидировал. Нашим с Анной детям некромантия не передастся, — объяснил я.

— Прекрасные новости! — обрадовался отец. — Чёрт возьми, поверить не могу… Знаешь, может, тебе это покажется странным, но меня не столько удивляет твоя находчивость, сколько тот факт, что ты завёл семью.

— А ты думал, что я всегда буду жить один?

— Нет, не в этом дело. Просто… Мой младший сын женился! А эти двое обалдуев до сих пор не найдут время, чтобы хотя бы начать знакомиться с дамами. Ярослав всё время проводит в академии, Кирилл всё чаще уезжает в горячие точки. Я пытался вести с ними беседы, но мне уже начинает казаться, что внуков я смогу дождаться только от тебя.

Разговор перешёл в другое русло, но долго с отцом мы решили не засиживаться. Завтра утром уже нужно быть на вокзале. Поэтому вскоре я вернулся к Анне и провалился в беспокойный сон. Перед этим пришлось надеть на правую руку перчатку. Не хотелось бы пугать Анну этой незаживающей раной.

Ночь прошла спокойно. Мы собрали вещи, после чего кучер Иннокентия Сергеевича отвёз нас на вокзал. Оказалось, по маршруту «Астрахань — Санкт-Петербург» пустили состав с дополнительными вагонами, в которых наконец-то организовали места для дворян.

Старые добрые купе! Как же мне их не хватало. Не думал, правда, что их здесь изобретут так быстро. Удивительная тенденция. Лекарства и инструменты производят медленно, зато удобства для дворян опережают прогресс!

— Анна, ты когда-нибудь бывала в Санкт-Петербурге? — обратился к моей супруге отец.

— Всего один раз, Александр Сергеевич, — ответила она. — В детстве. Уже ничего толком не помню.

— Не беспокойся, я договорюсь, чтобы вам с Алексеем провели хорошую экскурсию. Уже продумал программу, — заявил отец. — Уверен, тебе понравится. И я гарантирую, что вы оба будете под присмотром. Гвардия у меня большая, и все очень хорошо обучены.

Последнее — самое главное. Мне придётся оставить Анну несколько раз, чтобы разобраться со всеми делами. Я должен быть уверен, что она будет в безопасности.

Пока отец беседовал с Анной, я почувствовал непреодолимое желание взглянуть в окно. Будто что-то притягивало мой взгляд. Я вышел из купе в коридор.

И обнаружил, что на перроне стоит уже знакомый мне силуэт. Тот самый человек в чёрном балахоне, который вчера похитил Анну. Как раз в этот момент наш поезд тронулся.

Незнакомец так и остался стоять у вокзала. Лишь слегка повернул голову и взглянул вслед уходящему составу. В этот же миг руку под перчаткой вновь прожгла знакомая боль. Я оглянулся, убедился, что никто из членов моей семьи не наблюдает за мной, после чего отошёл в другой конец вагона и снял перчатку.

«Останови поезд».

Ха! Ну ты выдумал.

Даже если бы я всерьёз хотел следовать его указаниям, каким образом я бы это сделал? Он хочет, чтобы я ворвался в кабину машиниста и заставил его остановить состав?

Абсурд какой-то.

Но я видел, что незнакомец остался позади. Следующий поезд до Санкт-Петербурга отбудет нескоро. Если не ошибаюсь, лишь через три или четыре дня. Если в столице у него нет союзников, тогда первое время нам никто помешать не сможет.

Я вернулся в купе и присоединился к беседе. Отцу, видимо, очень хотелось поближе познакомиться с моей женой. Анна была хорошей собеседницей. Тем более была сведуща в лекарском деле, так что им было о чём говорить. В это время мы с Ярославом приступили к подготовке статьи, которую планировали сдать в академию уже завтра утром.

Прошло уже пять часов. Мы проехали через несколько губерний Российской Империи, а магия с моей руки так до сих пор и не спала. Странно, если учесть, что сотворивший её человек остался в сотнях километрах позади нас.

Но эту загадку мне в любом случае ещё предстоит разгадать.

В Санкт-Петербург мы прибыли ночью, а уже к утру добрались до поместья Мечниковых. Анна плохо спала в поезде, поэтому сразу после приезда захотела отойти ко сну. Мы же с Ярославом хоть и просидели всю ночь за статьёй, но всё же решили направиться в академию сразу же после прибытия.

— Ох, наконец-то ты с ним познакомишься! — воодушевлённо тараторил Ярослав. Мы шли по пустующим коридорам академии. Голос брата разносился эхом, хотя он изо всех сил пытался говорить как можно тише. — Ректор академии некогда был моим наставником. Лишь недавно отправил меня в свободное плавание. Он занимает важную должность в столичном ордене лекарей. Думаю, он и сам будет рад с тобой познакомиться, Алексей. Именно через него я публиковал все наши общие статьи.

— Долго он будет рассматривать нашу статью? — поинтересовался я. — Всё-таки на этот раз мы забрались в самые дебри лекарского дела. Это — нехоженая тропа. Тема может запросто оттолкнуть ректора, если он — человек консервативный.

— Не зря опасаешься. Обычно он очень щепетильно относится ко всем научным работам, — ответил Ярослав. — Но на этот раз всё пройдёт гладко. Это — заказ императора. В нескольких местах стоят подписи и печати нашего отца. Это сильно ускорит дело.

Может, и ускорит. Но есть один серьёзный нюанс. Я не стал говорить об этом Ярославу. Зная моего брата, уверен: он переживал бы всю дорогу. Работать над статьёй уже точно бы не смог. Лучше уж я лично переговорю с ректором об одной потенциальной проблеме.

Мы остановились около кабинета ректора. На широких дверях висела табличка: «Леонид Георгиевич Илизаров».

Ярослав постучал в дверь, а затем заглянул внутрь.

— Леонид Георгиевич, к вам можно? — прошептал он.

— Можно? Нужно, Ярослав Александрович! Скорее! У нас мало времени, — ответил Илизаров.

Ректором оказался высокий, худощавый старик с густыми седыми бакенбардами. Как только голубые глаза ректора заметили меня, он воскликнул:

— Ага! Алексей Александрович. Вот и наша главная аномалия… Я уж и не надеялся, что снова вас увижу.

Снова?

Стоп. А когда, интересно, я с ним встречался? Не припомню, чтобы…

Чёрт возьми! Так мой предшественник, должно быть, учился в этой самой академии!

— Рад вас видеть, Леонид Георгиевич, — я пожал руку старику. — Вы ничуть не изменились.

— Хм, — нахмурился он. — Как странно слышать от вас нечто подобное. Насколько я помню, при последней встрече вы забрали диплом и послали меня к чёрту.

Вот уж не думал, что поступки предшественника аукнутся мне даже спустя столько времени. Видимо, именно Илизарову отец платил, чтобы прошлый Алексей Мечников не вылетел из академии.

— Жизнь в изгнании очень хорошо отрезвляет, — коротко ответил я, а затем положил на стол Илизарова папку с нашей статьёй. — Ознакомьтесь. Думаю, вас это заинтересует.

— Я сделаю это позже, — ответил Илизаров. — Меня уже ждут в главном госпитале.

— Подождите, господин Илизаров, — испугался Ярослав. — Вас же предупредили? Это очень важно! Статью нужно одобрить как можно скорее. Поэтому, если вы там найдёте недочёты, нам придётся немедленно их исправлять.

— Господа, спокойно, — попросил ректор. — Я в курсе, откуда поступил заказ. Считайте, что статья уже одобрена.

— Её пока что нельзя одобрять, — заявил я.

— Что? — не понял Илизаров.

— Что⁈ — вздрогнул Ярослав. — Алексей, ты чего?

— К статье необходимо подкрепить результаты исследований. Поэтому нам нужны инфекционные больные. Прошу, предоставьте их нам, Леонид Георгиевич.

Нужно создать и протестировать хотя бы одну вакцину и одну сыворотку. Но без прямого доступа к микроорганизмам нам этого не сделать.

— Алексей Александрович, глупости какие-то, я очень спешу. Давайте обсудим это завтра, — Илизаров попытался обойти меня, но я преградил ему путь.

Отчаянная мера, но куда деваться? Месяц сидеть в Санкт-Петербурге я тоже не могу. В Саратове меня ждут орден, госпиталь и заводы.

— Инфекционных больных вы сможете найти только в одной организации, — сдался Илизаров. — В госпитале Боткиных. Но сейчас там бардак, скажу прямо. После исчезновения Боткиных лекари справляются с госпитализированными пациентами очень… посредственно.

Госпиталь Боткиных? Любопытно. Тогда я точно должен посетить это место.

— Вот заодно и подскажем нашим коллегам, как правильно организовать работу. Проведёте нас туда?

— Да нет у меня времени, говорю же! — в отчаянии воскликнул Илизаров. — Я попрошу своего ассистента. Он часто посещает этот госпиталь. Кажется, он там практикуется. Вот его и попросим.

Вот и первая победа. Ещё ранее утро, мы с Ярославом успеем заглянуть туда и составим план работы! Как создавать вакцины я уже знаю.

Мы последовали за Илизаровым в коридор. Ректор заглянул в приоткрытый кабинет и зашёл к своему ассистенту. Нас оставил снаружи.

— Всё, вопрос решён, — покинув кабинет, бросил он. — Входите. Мой ассистент всё вам объяснит.

— Неприятный тип. Будь готов, Алексей, — шикнул мне Ярослав.

Я заглянул внутрь, встретился взглядом с ассистентом Илизарова, а затем произнёс:

— Знаю, Ярослав. Мы с ним уже давно знакомы.