Мы из Кронштадта. Встреча.

Глава 2. Сюрвайвер Виктор. Сюрприз от АУЕ

Проводил. И стало совсем тошно. Прав чертов Макс. Херовы дела. Жрать у него - нечего, патронов - кот наплакал. Контингент ссыкливый, но толпой и трактор сломает. Механика толкового нет, техники нет, сам всё не осилит. Положиться не на кого. Пафоса выше башни. Душераздирающее зрелище... Кошмаррр...

В дверь забарабанили. Ну да, глянул на часы - сам же позвал на зачистку ехать. Пора.

- Хозяин! Мы тут урвать понт! Давай волыны.

Тот самый Балрог или как его там и один из шайки. Калган что ли? Башка и впрямь большая. Лыбятся, уроды.

Усмехнулся. Невесть откуда вылезло:

- Вечер в хату, бродяги!

- Не шлифуй мурку, бугор! - усмехнулся Балрог. Или как его там.

- Тогда поехали. Оружием пользовались?

- Ну а то!

Выдал главарю гоп-компании помповушку, второму - короткую двустволку.

- Оружие заряжено! Потому аккуратно, на людей не наставлять! Пошли к машине!

Переглянулись ехидно, но прекословить не стали. Сели в машине сзади. Тронулись. Целью Витя взял нечищенные еще Борки.

- А что скажете про деваху, которая Гайка?

- Букет-дуплет! И фон Триппербах! - уверенно и четко ответил Калган, а Балрог заржал весело и заливисто.

- А этот Аман, Анон, как его там. Ну у вас в холуях который? А, Авантт?

- Он фуфлыжник, потому и кругосветку словил - опять ответил не главный.

Глянул в зеркало заднего вида - в окошко главарь смотрит. Словно маршрут запоминает. Ну, ожидаемо. На сердце было как-то томно. И никуда не денешься.

- Приехали. Значит так - вы сзади страхуете меня. Стрелять буду я - а вы на случай, если кто резвый с флангов выбежит. Бить только в голову.

- Талан на майдан, хозяин! - опять Калган вякнул.

- Вопросы есть?

- Чуйка шепчет: бей по бане, жопа вопит: что ты, что ты! - весело заявил головастый гопник.

- Завали пасть - негромко и веско сказал Балрог. И добавил:

- Нет вопросов, Хозяин. Все яснее ясного красного.

И загнал патрон в ствол. А Калган не так ловко взвел курки. Но стволами смотрели в стороны, не наглели.

Витя решительно повернулся к ним спиной и сжимая вспотевшими вдруг пальцами свой автомат, пошел к завалившим въезд на мост машинам.

Пара грязных качающихся силуэтов поднялась между автомобилями. Что-то рановато почуяли. Вроде и говорили негромко, да и машину остановил поодаль от завала. Умнеют что ли? Когда драпал отсюда с Маланьей запомнил кто был где, память хорошая. Давленная юнисекс куда-то делась, хотя грязное пятно вон на асфальте, пара из тех, кто попал в проволочные силки - вон сидят, мужик уже без очков и деваха без губ.

Но ухо востро держать!

Спина под ватником и голова в шапке мигом взмокли. Сделал шаг, другой.

За спиной звякнула антабка.

- Васек! Я тебя засек! - веселый и довольный голос Балрога этого.

Повернуться уже не успел.

И грянул гром. Показалось, что один выстрел, хотя слилось три.

Неожиданно оказалось очень больно - как хлестнуло по спине и затылку.

Шаг в сторону, разворот.

Словно замедленная съемка - главарь передергивает, вгоняя новый патрон в ствол.

Красная гильза еще летела в воздухе.

Калган удивленно смотрит.

Открыв рот.

Стволы его коротышки картинно дымятся.

Он оторопел.

Это хорошо.

Был бы ауешник уркой - уже бы кинулся с ножом.

А палец уже на спуске полуавтомата 12 калибра.

И дергает, дергает.

Отдача привычно гасится напрягшимися руками.

Уж что-что, а стрелять надо уметь.

Виктор - умел.

И от пояса.

И навскидку.

Смешная дистанция в четыре метра.

Картечь не успела развернуться, ударила плотным свинцовым слитком в низ живота Балдахтина этого, или как его там.

Очень не хотелось Вите повредить помповушку.

Пришлось брать низко.

Второй заряд - туда же.

В таз.

Довернув ствол - в ногу Калгану третий.

Балдох, оторопело глядя, вертикально рухнул на дорогу.

Словно его ноги стали мягкими.

Помповушка выпала, жалобно звякнула об битый асфальт.

Сука уголовная! Ничего в руки дать нельзя!

Подхватил ее, метнулся к Калгану.

Тот, подвывая, пытался уползти спиной вперед на заднице сидя.

Вряд ли боль почувствовал.

Пока еще ее нет.

А вот ужас - есть.

Черт, не удастся собрать гильзы - от машин уже пошли.

Пока трое, но сейчас после стрельбы все встанут.

Не успеть.

Досадно!

Тупой ауешник вскочил на ноги. На ногу.

Побежал.

Ха! Беги, беги, марафонец!

Опять завалился.

Ну да - голень четко перебита, вон как стопа завернулась.

Опять вскочил, глаза вылупленные, дикие.

Побежал.

Завалился.

Еще не понял, что ноги у него нет.

Виктор схватил валяющуюся коротенькую двустволку и припустил к УАЗу.

Три ружья сильно мешали бежать.

У моста поднимались все новые и новые скульптуры из грязи.

Завизжал Балдох.

Мертвецы зашевелились гораздо бодрее.

А тупой Калган хоть и сообразил бежать на четвереньках, ссаживая ладони и коленки, но тоже заблажил, завопил.

По толпе зомби - когда успели, заразы, подняться - как кнутом хлестнули.

Двинулись, все быстрее с каждой секундой.

Ключ торкнулся в замок, руки трясутся, не попал с первого раза!

Есть! Автомобиль по-цыгански взвизгнул покрышками и дернул подальше.

Спокойнее, Витя! Спокойнее!

Выскочил из салона. Взглядом вкруговую. Нет вроде угрозы.

Подскочил к канаве.

Пусто. В другой? Тоже чисто. Лес в полусотне метров. А до ауешников - считай сотня. Визг Балдоха - до крещендо. Сверлом в мозг! Здоровые легкие у пацана, даром, что курил. Дошли до него, толпа уже там. А Калган бежит быстро, уродец. Не как гепард или даже собака, но шустро уносит свою задницу от чужих зубов. И заткнулся, наконец. Ну да, где ж на все дыхалку взять?

А ведь и удерет, гад. Зомбаки за ним не погнались - Балдоха жуют. Потом, конечно, по кровяному следу двинут. Но не сейчас. Сейчас им ближние харчи свет застят.

- Хозяин! Точкони меня! Не толкай на пропаль! - завопил подбегающий гопник.

- Стоять! Пристрелю! - и прицелился в этот самый лопоухий калган.

- Хозяин! - по-собачьи глядит снизу вверх.

- Ты не крути мне луну! - вдруг вспомнилось Вите из забытого.

- А?

- Муйна! По - человечески говори, тварь!

- Ты не стреляй! Спаси меня! - заголосил раненый, ежась под неуютным стволом.

- Тише будь, баклан! Стрелять не буду, куда ты тут денешься, патроны тратить!

- Помоги! Я падла буду - отслужу! - тихо возопил Калган.

- Так вы мне в спину стреляли. А сейчас ты дырявый. Какой с тебя прок?

- А, нахрен мне эти чичигага! Я тебе помогать буду!

- Ты шутишь? Тебя лечить месяц надо, поить - кормить. Помошничек!

- Все что хочешь! - и такой взгляд жалостливый, как у котика из Шрека.

- Вы когда меня решили убить?

- Пока в деревню ехали, братан-арестант сказал, один ты. Вальнем - и сами тузы!

Визг поедаемого Балдоха смолк наконец-то. Тихо стало.

- Сколько в вашей гопе? - спросил Витя, вертя головой на 360 градусов.

- Трое еще - с готовностью ответил Калган.

И стал смотреть еще искательнее.

- А этот, Авантт ваш?

- Сосательный аппарат, скамейка.

- Тьфу! По-человечьи говори, мразота! - шевельнул стволом Витя.

- Ну, вафлер!

- Вот же вы пидоры!

- Это он! Мы - бродяги!

- Рожей на асфальт. Руки за спину, бродяга сраный - решил Виктор.

Жалобно постанывая Калган улегся. И не сопротивлялся, пока сюрвайвер стягивал ему руки в локтях. Завопил только когда его мощным броском Виктор в задний отсек УАЗа закинул.

- Больно!!!

- Я могу выкинуть обратно! - и Витя, секунду подождав, хлопнул задней дверцей. Отчего скомканный гопник опять взвыл, но куда сдавленнее и тише.

- Меня перевяжи!

- Сейчас все брошу и кинусь. Что за шушера твои братаны - которые живы еще?

- По жизни?

- Да. И давай колись быстрее. Бродяга, надо ж...

- Волчары тряпошные. Хоть мы и семья, но так скажу. А они только жрать и батонить горазды. Дрыхать в смысле.

Виктор глубоко вздохнул. Потом спросил: 'С оружием умеют работать?'

- Да неа. Откуда? Слышь, перевяжи. А? Дотеку ведь! - попросил уже с настойчивостью в голосе раненый.

- Нечего пищать. Здесь вставать нельзя - всякие дохляки быстрые тут в лесу рыщут. А ты еще кровищей воняешь на километр.

Калган притих. Тихонько постанывал.

- Что, думали повеселиться? - спросил Виктор.

- Да. Разморозить зону, у тебя тут беспредел был, как слышали. А потом - гуляй, рванина! Дизели как на днюхе! Лафа!

- А вы хоть кого-то пиканули вообще? Жмуры за вами есть? Цену себе не набивай, пойму - Витя задал важный вопрос, но небрежным тоном. Раненый купился.

- Не, мы только несколько раз пятый угол устраивали и темную. А так Балдох двух подрезал. Он так говорил, я не видел - вперемешку со стонами выдал гопник.

- Говори, планы какие были у вас?

- Так ну, это... Перевяжи, а?

- Говори, я сказал! - рявкнул Витя.

- Ну это...

- Не мни сиськи!

- Ну... тебя мочкануть, жить в твоей хазе. А остальные будут пахать как скажем...

- Ясно. Все, завали хайло.

- Мне...

- Ты заткнись, я сказал.

Вылез из УАЗа. Опять та же песня - штурм чертовой деревни в одиночку. Повторно дубль. Была мысль за помощью обратиться к Максу, благо в машине рация лежит. Но передумал. И так хватает проблем. И еще больше выглядеть несамостоятельным совсем не хотелось. Бакланы эти оружием пользоваться не умеют. Потому вряд ли просекут, что те патроны, что у них есть - холостые. Балрог этот покойный не просек. И раненый гопник - тоже, хотя любой нормальный человек по весу бы понял, что патрон с пыжом только.

Но до чего пустым патроном больно досталось - даже по ватнику. Синяк не синяк - но больно было всерьез, как хлобыстнуло пыжами. Особенно в затылок. А если в лицо угодят, уроды? В глаз, к примеру. Вроде и запыжил-то не сильно, врыхлую. И пороха сыпал мало. А чувствительно вышло.

И теперь точно придется рисковать. Да, бакланы тупые и неумехи с апломбом. Но там три ружья. И да, их самих трое. А он - опять один. Усмехнулся грустно, опять он с пулеметом и ружьем, увешан аки Рембо. И да, надо бы понаблюдать, разведать, но время терять тоже не дело.

И Виктор пошел в деревню, прикрываясь кустами и строениями. Ружье в потных руках, струйки по спине и пулемет чертовски неудобный...

И до чего же ему не хотелось идти!

Просто даже ноги не шли. Словно за сапоги цеплялся спутанный чертополох, перевитый вьюнком.

А еще этот скулеж щенячий за спиной.

Крутило желудок и брюхо злобно бурчало, явно не радуясь тому, что обладатель кишечника опять лезет куда-то в дупень, буквально не жалея живота своего.

И живот категорически был против этого.

И сердце было против.

Щемило и как-то тревожно ворочалось, вместо отчетистой равномерной работы, которую и не замечаешь вообще-то обычно.

Пот тек ручейками.

И саднило побитые пыжами места.

И простреленная ляжка заныла, как больной зуб.

Остановился. Присел.

Перевел дух.

Сколько раз он слыхал от людей, которые побывали в опасных ситуациях - что вообще-то есть предчувствие.

Но это - у опытных. Грамотных и обстрелянных.

Неучи просто боятся. Безотносительно.

А он сам - какой?

Как и положено нормальным людям - все свои ошибки при штурме 'замка' Виктор отлично помнил. И помнил, что вообще-то Ирка его тогда спасла, таранным ударом голого крепкого тела выбив на лестницу бандитскую бабу и сбив ей этим прицел, когда подстреленный и ни черта не видевший муж валялся на полу беззащитно.

И потом спасла, устроив засаду на дороге и перебив почти всю банду из пулемета. Патронов тогда потратили - ужас сколько. Но и хитрость помогла и купились уцелевшие бандосы на файершоу, убежали, не полезли на рожон.

И Верка тогда была вторым номером в расчете у Дегтяря. Сука блудливая!

Сейчас он - один.

Хотя и обвешан оружием, словно коммандос Рэмбо.

Потому неповоротлив.

У ауешников в деревне - холостые патроны.

Но если как тот креативщик в замке ухитрятся по глазам хлестнуть - ослепнет ведь! Или если найдут нормальные патроны у бабки Маланьи. Специально корячился, втайне (ну сильно надеясь, что глазастые бабы не заметят) загрузив боеприпас в стоящий укромно в гараже УАЗ, а потом так же загнав его бабке в дровяной сарай и перепрятав в дровах, как положено в деревне.

Но чем черт не шутит, когда бог спит - если пронюхают что и встретят его пулями и картечью?

Да даже дробью - сблизи ватник не спасет?

Доводилось и читывать и слыхивать от охотников, что и заряд соли или по южному обычаю - кукурузы, которыми раньше сторожа лупили по воришкам в фруктовых садах и на огородах - убивали. Особенно если не доглядеть и отсыревала соль. А потом высыхая становилась твердым куском, или когда кукурузные зерна, чтоб не высыпались - парафином заливали.

Категорически не хотелось идти в атаку животом вперед.

Мягоньким своим родным животиком.

Опять не к месту вспомнился маленький танк в Новгороде.

Вот бы на таком въехать!

Не выйдет - даже если б танк и был.

Там два человека экипаж.

Черт!

А уголков в деревне трое. Здоровых.

И все они Вите с первого взгляда не понравились сразу.

Опять жалкий скулеж за спиной. Вроде и тихий, а цепляет как-то.

Ну да, недобитый ауешник же.

Аккуратно выглянул из кустов. Присмотрелся.

Ну и что отсюда увидишь? Пожаров в деревне нет - и вся информация.

Поймал себя на том, что уже давно чешет взопревший под шапкой затылок.

Усилием воли прекратил это увлекательное и полезное занятие.

Прислушался к себе.

Определенно организм бунтовал.

Не хотел идти категорически.

Мда. Не получается из него герой-штурмовик.

А с чего получится? В армии не был, учился самоучкой, а тут для такого должны серьезные волчары инструкторами быть. И опять же - хоть кусай локти - спину прикрыть некому. Хотя бы вдвоем...

Подумал эту мысль еще раз. Пообкатывал так и сяк.

Прислушался к организму.

Майданить живот как-то перестал.

И сердце тоже устаканило ритм.

А ничего мысль-то, не плоха.

Определенно!

Встал и брякая развешенным железом, хоть и пытался идти тихо, вернулся к авто.