Мы из Кронштадта. Встреча.

Глава 26. Странные ощущения на допросе

Витя на прошлом опросе извертелся, как вьюн на сковородке. Но временами вместо страха начинало в голову приходить и совсем странное впечатление. Нельзя сказать, чтоб сюрвайвер был здорово подкован в плане юридическом, но кой-чего нахватался по интернетам и разным форумам задолго до Беды. Ну понимал ведь, что его деятельность с теми же винтовочными патронами и особенно наличие ручного пулемета в активе никак не вызовет благостного настроения у органов правопорядка, если что таковое всплывет.

Потому во-первых, точно помнил две чеканные фразы, которые никогда нельзя произносить при допросах:

- Я согласен на бесплатного адвоката.

- Я отказываюсь давать показания.

Потому как для бесплатного адвоката выгодно главное – чтоб дело было закрыто максимально быстро, а посадят клиента или нет – ему абсолютно безразлично. Оплата капает только за скорость. Потому адвокат в таком бесплатном случае очень часто работает на себя, а не на подзащитного.

А не давать показания вообще – противозаконно, гражданин обязан помогать органам государственным, потому уже за такой отказ могут вполне серьезно наказать. Понятно, бесит такой отказ правопорядочников лютым образом. А просто зря бесить не стоит людей, которые решают твою судьбу. Лучше самому найти адвоката и от дачи показаний уходить иным путем.

Во-вторых, запомнил наиболее частые прихватки допрашивающих, которые рассчитаны уж совсем на новичков. И кудрявая красотка все их применила, словно у нее перед глазами стояла инструкция. А Виктор даже немножко поначалу мысленно ржал, когда на такие подковыристые вопросы отвечал с глубокомыслием и некоторой скорбью о несовершенстве этого мира.

- Вы понимаете, что либо вы признаетесь, либо перейдете в статус обвиняемого? – вежливо вопрошала кучерявая.

- Мне не в чем признаваться, говорю, что было. Пытался им помочь, а вот огреб за свою доброту… – вежливо отвечал сюрв, а в башке и совсем малость на языке вертелось: «Если я признаюсь, то уж тут-то точно из свидетеля получу этот самый статус обвиняемого! Сам же тебе дам для того данные!»

- Вы же понимаете, что на допрос просто так не приглашают? – серьезно всматривалась ему в глаза следовательница. (Не доросла она еще до следователя с такими детскими вопросами!)

- Конечно понимаю. Всех свидетелей приглашают не просто так, а в связи с процессуальными требованиями! – кивал Витя и надеялся, что не ляпнет как на форуме написал некий следак: «Свидетель – это тот, кто оказался не в том месте не в то время, но обделался только малым испугом. А нам потом из многословного помета этих баранов вытряхивать крупицы правды!»

- Вы же понимаете, что нам все известно?

- Тем лучше для меня, тогда моя невиновность в сжигании деревни очевидна – признался Витя, откусив зубами лезущее непрошенно «щаз, знаешь ты, дура кучерявая!»

- Ваш сообщник уже сознался.

- Это странно – мы с ним совместно ничего не делали. Так что сообща не получается ничего – удивился сюрв.

- Странно! Вы же говорили, что привлекли его к обезвреживанию остальных членов его банды? И он по ним стрелял даже вместе с Вами? – подловила симпатяжка коварная.

- То есть мне вменяется в вину ликвидация банды? При том, что Вы признаете сами, что это была самооборона – я же говорил Вам про холостые патроны? – неприятно удивился Витя.

- Этот эпизод пока мы не рассматриваем. Пока. Речь идет об умышленном убийстве гражданки Сякой-то! (опять фамилия сучки Гайки показалась Виктору совершенно незнакомой и теперь-то уж запоминать ее смысла не было никакого, так она под этим обозначением и останется в памяти, решил про себя сюрв. Много чести дуре наглой, как же она своей выходкой все осложнила и угадила!)

И еле сдержался, чтоб не заржать в голос, когда красавица в мундире задала очередной тот самый из сборника «для лохов» вопросец:

- Вы же знаете, что отказ от дачи показаний уже является признанием Вашей вины?

- Помилуйте, я вовсе не отказываюсь давать показания! Но брать на себя чужие грехи хоть по этой, как ее фамилия-то… Хоть по сгоревшей деревне, где эти дегенераты, имея шесть двустволок в дюжину стволов, значит, не смогли упокоить несколько зомбаков! Вы же опытный человек, сами умеете стрелять и знакомы с оружием по долгу службы (польстил походя, зная, что кашу маслом) – да с таким арсеналом они морфа свалить могли бы, а тут обычные из леса припершиеся мертвяки! Они на лягушках-то и мышах отожравшись, чуток поживее сонных, но ни в какое сравнение с шустерами городскими, как я успел убедиться – не идут! – уверенно отрапортовал Витя.

- Если вы сознаетесь сейчас, то скорее всего получите условное наказание! – не слушая его вовсе, ляпнула милиционерша. Ну, хоть стой – хоть падай! И ржать нельзя, хотя при всей печальности своего положения очень хотелось. Определенно за лоха ушастого держит! Уж что-что а чеканную фразу «Следователю ни в чем не верить, он ничего не решает и на приговор повлиять не может никак!» - Виктор помнил отлично.

А уж толковать про условность наказания… Хотя тут черт их знает, ментов-прокуроров! Вон после революции социально близких даже к условному расстрелу приговаривали, да и перед бедой сколько крупного ворья за нагло утыренные миллиарды, посидев под домашним арестом получали по 15 лет условной тюряги…

В общем, когда опрос закончился, был сюрв изрядно взмокшим. Да, вопросики-то из детского сборника начинающего юного следователя, только вот результат мог оказаться куда гаже. Сто раз уже ругал себя Виктор, что не сдержался и попер мстить бунтарям… Но заело его сильно, что бабы, ради которых он корячился всерьез – одна за другой его предавали. И вот одна из них тут с мужиком-снайпером, решавшим судьбу педофилов, другая у газовиков – и что характерно – тож с мужем, а он на стуле в ментовке отдувается. Потому как и его работяги - бабы предали и в крайний раз, переметнувшись к краснобаям. Которые не то, что прокормить – даже примитивно защитить их не смогли. Даже имея оружие и боеприпасы в количестве «хоть жопой ешь!» И замок его баронский спалили, суки.

И на душе как-то пакостно, потому как отлично помнил сюрв странное ощущение – когда он там с ружьем баб спасал – адски хотелось в цивилизацию. Чтоб спокойно посидеть на веранде с бокалом прохладного пива, в легких шортах и сандалях – в тенечке от тента и чтоб пахло свежим кофе и если мыться – то не высчитывая, сколько еще воды осталось, и чтобы горячая была… А теперь поймал себя на мысли, что с ружьем при всех минусах – а как-то спокойнее было, чем нынче – в зубах закона.

Вздохнул глубоко, явно с сожалеющим видом – следователь покосилась подозрительно. Зашелестела бумажками. Сюрв запоздало в десятый раз огорчился, что из-за банальной лени и легкомыслия не послушал давнего совета – если тебя допрашивают – берешь блокнотик и конспектируешь. И его вопросы и свои ответы. Да, это следака бесит, потому как замедляет ход допроса, но при этом право такое есть даже у подозреваемых, а свидетелю так и тем более можно, заодно – учитывая, что всего допрос может длиться 8 часов плюс часовой перерыв – такая бумажная возня урезает возможности следака спросить об одном и том же разными словами трижды – четырежды. Это бесит и потому допрашиваемый вполне может наболтать от злобы и усталости лишнего. Но вот – не стал писать конспект. Посчитал, что раз он в дуру наглую не стрелял – то выскочит сухим из воды быстро и не напряжно. Скорее думал, что делать с раненым балбесом Калганом.

И оказался не в воде, а в трясине – как тогда, убегая от Губернатора. Вспомнил, какие там были комфортабельные коттеджи и как их у него походя отобрали…

Следовательница глянула внимательно, ясно, опять мимикой себя выдал!

- Зачем вы мне злые гримасы показываете? – строго спросила.

- Это не Вам, что Вы! На себя злюсь. Было дело, упокоил известного в тех краях морфа по кличке Губернатор – и думал расположить своих людей в этом коттеджном поселке, благо Губер оттуда распугал всех зомби, а у меня газовщики вмиг этот поселок отняли, поселив там своих людей. Еще и посмеялись, да! – не удержался Виктор. И тут же пожалел об этом, потому как явно заинтересовавшаяся красотка стала задавать массу вопросов.

Но отвечая как-то и сам не заметил, что приятно вспоминать ту победу и когда вот так симпатичная женщина внимательно слушает – и рассказать не стыдно, соловьем запел. Ирку вспомнил – она так слушала – ну когда они еще до лося вместе были.

- А, так Вы застрелили губернатора? На его даче? – спросила девушка в форме. И улыбнулась.

Витя застопорил поток воспоминаний. Это, конечно, приятно вспоминать, но тут как бы и еще что не пришили.

- Нет, разумеется. И не застрелил. Речь веду не о чиновнике номенклатурном, а о морфе, который там имел такую кличку среди газовщиков. И там не дача была, а скорее охотничья база отдыха.

- То есть Вы не уверены, что этот морф не был губернатором ранее?

- Понятия не имею, кем он был при жизни. В посмертии – здоровенное чудовище – вежливо ответил сюрв.

- А по одежде его что бы Вы могли сказать? Вы говорили – тут кучерявая опять зашуршала бумажками – что ранее упокоенный Вами морф с условной кличкой «Лиловый» был судя по остаткам дорогого тренировочного костюма вероятнее всего бандитом или спортсменом. А этот – губернатор? Как он был одет?

- Знаете – не запомнил – вежливо ответил Виктор.

- Почему?

- Застрелить его у меня не получилось. Бежали по болоту, мне удалось его заманить в трясину, знаете, такие окна с ряской зелененькой? Потому после того, как он провалился в глубину осмотреть его мне было невозможно.

- То есть Вы не можете уверенно сказать, что этот морф уничтожен?

- С полной уверенностью – нет. Но позже привезли меня туда газовщики и закидали это окошко гранатами…

- А, у них есть гранаты? – оживилась красоточка.

- Да. Сказали списанные Ф-1.

- И что они ими делали?

- Привязывали к палкам и кидали в окно это болотное. Как рыбу глушат. Ну а потом всплыли комки жира и такая, знаете ли появилась радужная пленка. Полагаю, близкими взрывами морфа порвало.

- Понятно. Но тогда получается, что не Вы упокоили морфа.

Витя пожал плечами. Допрос уже шел долго и он банально устал. Чертова девка была по-прежнему бодра и свежа. Это дополнительно бесило. Лучше бы она была серолицей и клевала носом. А нет, свежа и весела.

Опять мило улыбнулась, что категорически не понравилось Виктору.

- Так, а теперь проведем с вами очную ставку! – порадовала она его очередным неприятным сюрпризом и подойдя к двери позвала людей с очень знакомыми фамилиями.

Увидев зашедших, сюрв бросил думать мысль о том, что вероятно нарушены какие-то процессуальные или там конституционные нормативы. Просто открыл от удивления рот.

- Привет! Вот и свиделись! – весело заявил коллега по добедовой работе. Второй глянул не так радостно. Загремели стульями, рассаживаясь по знаку хозяйки кабинета.

- Здорово, Серега! Здорово, Андрей! Рад что вы живы – ответил сюрв. Он сильно удивился, но пока не сообразил – к добру или нет эта встреча.

А простодушный Серега приблизился поближе к следовательнице, поманил ее пальцами, чтобы она тоже подвинулась к нему и тихо, но внятно и как-то очень увесисто сказал ей шепотом:

- Вот я бы Вас попросил, уважаемая, проверить того человечка, что у вас в коридоре у кабинета сидит. Запашок у него изо рта характерный, очень показалось, что нехорошо знакомый, но он наодеколонился сильно, потому амбрэ сбивает с толку, могу и ошибиться. Процентов 10 на то, что показалось. Но я бы очень сильно попросил бы Вас вызвать кого из некролаборатории – и не рядового. Если не секрет – откуда этот человечек в джинсах потертых?

- Из Новгородской области – насторожилась следователь.

- А, тогда скорее всего к Ропше отношения не имеет – как бы про себя сказал пулеметчик.

- Давайте поговорим в другом месте! – метнув взгляд на Витю сказала девушка.

Кучерявая шустро достала розовый (ну конечно!) мобильник и спросила кого-то очень почтительно – может ли она к нему сейчас подойти? Получила, видимо утвердительный ответ и неискренне, по-дежурному, извинившись перед допрашиваемым – упорхнула вместе с Серегой. Тут же вернулась и строго велела не общаться свидетелям друг с другом! И исчезла, яко дым.

- А Николаич где? – поглядел на Андрея бывший барон.

- Погиб – коротко ответил продавец соседнего отдела. Похоже было, что он не шибко рад встрече и не рвется кидаться в объятия и радостно обмениваться новостями.

- А вы с Серегой кем и где?

- Охотничья команда. Зачистка местности.

- Стрелки?

- Он пулеметчик, я в снайперах - опять лапидарный ответ.

- Скажи, а вакансии у вас есть?

- С начальством говорить надо – так же хмуро буркнул Андрей.

- Эй, ты что ли на меня обиделся и зло держишь?

- Нет. Держал бы на тебя зло – влепил бы пулю через окно витрины тебе в спину, пока ты там грузился. Ты же подставился как на блюдечке – не злорадствуя, а констатируя факт молвил снайпер.

- Тогда в чем дело? Стреляю я отлично, мог бы вам пригодиться!

- Дело в том, что ты – дурак. А с глупцом в одной команде быть опасно.

- Вот те раз! Как это – дурак?! И хрен бы ты что влепил, я же запер витрину со стволами! Из своих газовых пукалок или травматов малосильных? – всерьез обиделся Витя. Вдвойне обиделся еще и потому, что какое-то такое ощущение у него и самого созрело. Крайне неприятное знаете ли.

- Николаич тогда возился в подсобке с тремя этими ТОЗ-106 из последнего завоза. Там же и сейф с патронами, как ты помнишь. И патроны из этого сейфа были вынуты – шеф же с магазинами работал. Считаешь, что 20 калибр через стекло тебя бы не порадовал? – усмехнулся Андрей. Не победоносно, не радостно, а как-то так, тускло, нехотя.

- А докторишко этот перепуганный живой?

- Да, он к нам прибился. Сейчас тут в больнице работает.

- А Зиновий? – осторожно осведомился Витя.

- Про хозяина ничего не слышно. Краем уха было, что улетел в Лондон, там у него квартира имелась, но это может и туфта, его самолет никто не провожал, своими глазами не видал. Да и паршиво все в Лондоне, им со своего острова не удрать было. Ты так в лесах и просидел? Ты рассказывай, все равно делать нечего, пока они там разберутся… Жили в этом твоем бункере? – втянулся в разговор снайпер.

- Не совсем. Пришлось менять дислокацию, в деревне ближайшей на бандюганов напоролись. Хорошо, что они придурки были злобные, удалось справиться. Но меня они тоже продырявили, пуля от мелкашки и сейчас еще в ноге сидит. Ну а потом жили с теми, кто там живой был, бандиты себе рабов завели, вот они мне по наследству остались…

- Сбылась мечта, я стал бароном? – усмехнулся Андрей.

- Да брось. У баронов лошадки были, крестьяне, инструменты и все прочее. А у меня пахорукие горожанки бестолковые и семян всяко не на всю публику. Потом оказалось, что рядом анклав здоровенный – и там все пучком. Ну началось брожение, а мне на выселки из анклава спихнули – за жратву и патроны – три десятка своих ублюдков бесполезных, из которых пятеро – гопники, уголовщина ауешная. Эти меня в первый же день попытались грохнуть, но не свезло им. А другие подняли бунт, ага. Через пару дней. Мне бездельников кормить было нечем…

- Борцы за свободу, товарищи пугачевы и разины… - кивнул снайпер.

- Да, они самые. Оружие у меня сперли – десяток ружей, патроны. Спалили мне дом, еле ноги унес. Очень повезло, что стрелять из них никто не умел вообще. Ну я взял с собой тех, на кого мог рассчитывать – набралось таких трое. Приехал сюда, бабенка, что вела вторую машину, решила меня грохнуть – я сдуру золотишко засветил, что у меня было. Она и решила, что сама вполне проживет и без нас…

- А ты ее опередил? – не без интереса спросил Андрей.

- Если бы… Дрых без задних ног, даже пистолет она с меня сняла, не почуял – самокритично признал сюрв.

- И кто ж порешил злодейку? – уже с интересом спросил снайпер.

Тут Виктор запнулся. То, что произошло тогда в заброшенном магазине, получалось крайне сложно изложить просто и понятно. Получалась какая-то нелепая путаница, словно в мексиканском сериале, поставленном в Болливуде.

- Да хрень какая-то вышла. Из банды оставил одного живым – подранка, ногу я ему прострелил, когда они меня попытались кокнуть, но он потом взялся мне помочь с остальными разобраться. Вот девка за ним и ухаживала, за раненым. Ну и попросила его прикрыть, пока она будет меня кончать. А он ей пулю и влепил…

- Хотя она его лечила?

- Ну да. Цыганские страсти, одно слово.

- Не ты ее значит грохнул? – пристально глянул Андрей.

- Не я.

- Да, хоть книжки пиши. Ну не так все и худо – золото ж при тебе осталось…

- Да неизвестно, сколько на лечение этого обалдуя уйдет. В общем мне и самому сейчас уже все непонятно, а следачке тем более. Но вишь – старается, вас разыскала…

- Ну такое. Что она собирается узнать в этой очной ставке – ума не приложу. Тем более мы уже все написали. Видимо трижды спросит, потом будет сверять. Ты, конечно, поступил по-дурацки, но нам это вышло на пользу. Хотя и посейчас не понимаю – на кой ляд тебе было брать кучу 12 калибра? Армию вооружать новонабранную – так ты вроде все в одиночку норовил, бирюк-бирюком… А столько полезного оставил. Знаешь, практически все, что мы забрали из магазина – понадобилось и очень скоро.

- И рыболовные сети? – хмыкнул недоверчиво бывший коллега по продажам.

- Ими и сейчас рыбу ловят. И не хватает.

- А, ну да… Так ты меня поэтому дураком назвал? – вернулся к своей обиде сюрв.

- Не, это как раз не самое важное. Самое глупое – это твое хуторянство. Одинокий герой, Голливуд, прошлый век. А в итоге – погеройствовал – а в команду просишься. Но при том – свое хуторское никуда не делось, хотя по твоему виду судя – кончилось все из рук вон. И сидим в кабинете следователя, который вокруг тебя круги нарезает, как голодная акула. Я об этом. Ты ж как тот волк – все в свой лес смотришь, ну и как на тебя рассчитывать – будет Жопа очередная, ты свое – хап – и в кусты.

- СССР давно уже кончился со своим коллективизмом – буркнул Витя.

- Ага. Только те, кто обещал тут всякие европейские радости – в итоге вон до чего доигрались. Таких дров со своим святым рынком наломли, что только держись. Теперь ждем атаки от эстонской армии – у них бронетехники много осталось.

- А америкосы? – заинтересовался сюрв. Уж эти-то парни должны были зомби встретить как надо! Столько лет готовились, одних фильмов – про зомбарей – десятки!

ПРОДОЛЖЕНИЕ

- Ну, так вечно по морям они болтаться не смогут все равно… Если твой рассказ про авианосные группы, что где-то в океане бродят, боясь заражения и это у них получается, если даже и кто-то помрет, то не оборачивается – правда, то это ненадолго. Жратва нужна, топливо, ремонтные работы. Это не пираты, что кренговать могли свои лоханки на любом острове. Да и те тоже плавали, пока харчи и вода не кончались. Могут ли они столько времени плыть без контакта с базою? А вот фиг.

Андрей хмуро усмехнулся, перебивать не стал. Сидел, слушал. Поглядывал в окошко.

Витя выдал залпом:

- Есть суда снабжения, могущие передавать топливо и грузы даже в открытом море-окияне. Они придут из базы в Сан -Диего и передадут на группу груз. Если при подаче топлива с танкера риск минимальный передачи вируса, хотя и ненулевой, то продукты нужно в порту извлечь из недр складов, погрузить на судно снабжения и его средства перегрузки подадут на борт авианосца. Дальше контейнер распечатают и раздадут содержимое - что сразу на камбуз,что еще в кладовую. Не спасутся! Вирус то летал и над Сан-Диего! И на необитаемом острове не отсидишься. Видел я голубей и ворон – зомбей. Зрелище убогое, но значит птички инфицированы тоже. Так что разве что на то можно им уповать - моряки по большей части молодые и завтра не помрут. Наверное. Обычно… – подвел итог Витя. Сам же удивился своей болтливости – но как прорвало. Так он в магазине, бывало, языком трепал. Старая привычка ожила. Мышечная память.

- База в Сан-Диего накрылась медным тазом и очень быстро. Тыловые службы не готовы были к удару с тыла. А там городишко с населением в три миллиона. Был – хмуро заметил снайпер.

- Так, а я о чем? Запасы еды все равно закончатся, снабжать к этому времени станет некому, придётся пристать к берегу и капец. А неатомные отвалятся ещё раньше. Хотя может хватит пороху свою базу отбить назад… Дурачье! Да туфта это полная. Подлодки. Острова в окияне, изолированные якобы... Ага. Станцию орбитальную забыли. Ту которая МКС. Это же вирус-симбиот. Птичка с вирусом прилетела на остров такой и ага. Вся "изоляция" сразу же мгновенно и сдулась. Тут железный купол нужен. Герметичный. Но ЗАЧЕМ ? Ведь вообще никакого смысла нет в "изоляции" этой. Заражение все равно произойдёт. А Вирус же сам никого не убивает. Изоляция хороша,когда есть анклав зараженных и мир еще здоровых. Когда весь мир заражен, а кучка - нет, все выглядит не так. И уединившиеся будут дохнуть от банальных вещей. А "шестёрка" и с птичками в симбиоз вступает. Так что и на всех осторах она будет. И инфицируются и вымрут все на островах своих и будут ходить живыми мертвецами. Итог один.

- Меня больше волнуют эстонцы с их бронетехникой – пожал плечами бывший коллега из оружейного магазина. Его определенно не слишком интересовали судьбы подлодок и АУГ ВМФ США. Он был практичный человек. И близкой угрозы он опасался больше.

- А что тут за балаган вообще происходит? – опасливо глянув на дверь, спросил Виктор.

- В смысле? – не понял Андрей. Тоже посмотрел на дверь, пожал плечами.

- Меня тут просто сразу назначили козлом отпущения! А по какому процессуальному кодексу работает следачка? Кодексу Кронштадта? - так нет такого. РФ - тоже нет как гособразования. Причем она не называет номера статей! Меня обвиняют незаконно. Нету сейчас Закона. Ведь ни в одной статье Конституции РФ или УК нет слов "зомби или ходячий мертвец". Нет ни верховного, ни конституционного суда, ни гаранта Конституции. Нет теперь даже никаких общепризнанных границ территорий. Нет нового Закона Общепринятого даже на одной территории. Ведь не было ни референдума, ни выборов, ни голосования, ни даже собраний на тему по какому же Закону жить дальше будем... Ничего вообще! Меня чисто по зэковским понятиям терпилой признали! Или по фашистским. Но точно не по закону! Нет ещё Закона! Потому что Закон принять адекватный новой ситуации - это долго, сложно и муторно!

- Вот ты обиделся, Виктор, что я тебя глупцом назвал – и тут же дурь свою вываливаешь как из мешка – очень нехорошо глядя, сказал бывший коллега по работе.

- Я правильно обиделся! Чего меня тут маринуют? По какому праву? И ты что тут – ты ж не уха ни рыла - ничего не понимаешь ни в законодательстве, ни в юриспруденции.

По УК РФ здесь всех и каждого посадить нужно!

- С чего бы это вдруг? – хмыкнул снайпер.

- За незаконное владение, хранение и применение оружия как минимум. За многочисленные убийства безоружных зомбей. За мародёрство и так далее!

- Замби – не граждане и вообще мертвые. Так что никак не убийства. Зомби не больной. И вылечить его невозможно. Зомби - мёртвый. Просто не до конца. Ходячий мертвец смертельно опасен. Один укус и хана. Они не чувствует страха и не чувствует боли. Их никак невозможно отпугнуть. Только Упокоить. А сделать это голыми руками и самому при этом не заразиться - это нереально. Ведь для упокоения нужно проломить зомбаку череп. А череп, он прочный весьма. Поэтому необходимо оружие. Дистанционное желательно. Огнестрельное оружие то есть. Всем и каждому живому человеку. Потому произошло повсеместное обязательное вооружение. Банальное выживание. И не шибко выходящее за рамки Закона. А он, как знаешь – что дышло. И да – как помню пока и ты свидетель только. По весьма мутному делу – пожал плечами Андрей. Говорил он размеренно и чуток устало, словно в десятый раз объясняя простой материал тупому двоешнику.

- Во-первых ты ссылаешся на законы страны, которой уже больше нет. Повторяю что по этим законам там надо посадить в тюрьму ВСЕХ! Но повторяю ещё раз - Нет Страны. Кончилась она. Развалилась. Нету единой территории. Нету верховной власти. Нету верховного суда. Развалилось всё и вся в том числе и судебно-законодательная система. Остались отдельные куски заселенных территорий - с гордым названием Анклавы и непонятным и неопределённым статусом. А что твориться вне этих аклавов? Да и когда целая была то, те кто законы принимал на эти же самые законы и клал. Юстиция то уже вся сдохла. Тю-тю. Развалилась даже не страна. Вся цивилизация на планете. К тому же эпидемия была расширена специально созданием многих источников её. Но даже всего один источник инфицирования дал бы точно такую же картину. Это называется цепная реакция. Старые законы и схемы управления уже не действуют. Их элементы в большинстве своём уничтожены. А связи между оставшимися разрушены.

- Почему ж нет – есть связь уже с другими уцелевшими и сообщение налаживается и даже торговля. До Твери и Мурманска уже – хмыкнул снайпер.

Виктор, сделав вид, что не расслышал так же горячо продолжил:

- Во-вторых условия жизни изменились. И не временно, а Навсегда.

В-третьих... Это же очевидно что абсолютно ВСЁ у тебя раздвоено: законно-незаконно. А как определить законность действий? А все так же - никак. Получается твоё Бла-бла-бла ни о чём. Всё опять же сводится к понятиям, личным мнениями. Кто же будет решать что Законно а что противозаконно? Кто-то один ? Кто-то один получит власть? И будет по своему усмотрению и настроению решать чужие судьбы? Или несколько человек будут бесконечно обсуждать что правильно а что нет? Дело это увлекательное - можно годами спорить. Особенно если их кормить и поить будут. Но в любом случае это не Закон. Нового Закона нет. А старые устарели.

- С чего это? Осталось относительно много людей, а с людьми их менталитет и, внезапно, их традиции, в том числе и к юстиции. Понимаешь ли, чтобы они там из сферического вакуума рожали новый закон, или законы, им мозги потереть надо дополнительно специально. А кто им бы их потёр? Вроде зомби к этому никоим боком непричастны. Следовательно, за основу, чем руководствоваться, взяли существовавшее, до зомбопесца. В том числе и по юридической части, про что вся эта юстиция. Нафига изобретать велосипед-то, всё украдено до нас. Понятия преступлений уже известны, и описаны. Из них понятно, кто педик, а кто педофил, кто самоуправец, а кто не тварь дрожащая, а право имеет. Тем более воры, грабители, бандиты и убийцы. Руководишь Анклавом или Поссоветом или как там его еще - значит достаточно силён чтобы это право иметь. Ты вот не смог, оттого и бесишься. Только нам тут сейчас и нужно новые законы изобретать, как же. Других дел полно, рук не хватает – словно пощечин отвесив, сказал снайпер. Жестко получилось.

- Так после такой катастрофы… - начал было Витя, но коллега его перебил:

- А катастроф в мире хватало - и внезапно всю дорогу опять все структурировалось и публика старательно рвалась жить по правилам. Все живут по правилам, хоть усрись. Даже уголовщина, даже анархисты, у которых в любой их банде сразу вождь опухает. Который за непослушание лично пристрелит, такая прям анархия – не налюбуешься! И в твоем баронстве тоже были правила – твои и присланных ублюдков. Они не захотели жить по твоим, а ты – по ихним. Но правила – были! Ну что смотришь? Не так?

Виктор набычился. Вспомнил, что да, имело место. И даже ауешных не просто пристрелил, а спровоцировал – и уже в порядке самообороны…

И огрызнулся:

- Вот те правила... Они именно такие. Каждый норовит всем навязать именно свои и только свои правила. Каждый! Да что там! Каждая ТП. А все чужие правила на йух... Далеко на йух... Борьба за власть и влияние называется!

- Да хрен там! – твердо сказал Андрей.

- С чего это хрен? – удивился Виктор.

- Да с того, что не всем людям нужна Власть. К ней рвутся отдельные граждане. А остальным важно жить – и чтоб безопасно. И сытно. И комфорт с развлечениями. Ну или Великая цель. А правила – ну так они не шибко со Средних веков меняются. Базовые-то. Так что пока по ним жить, а дальше видно будет. Тем более теперь новые руководители могут опираться лишь на одобрение окружающих их людей. Помощи и поддержки в удержании власти со стороны им ждать теперь просто неоткуда. За бугор с наворованным добром не убежишь. Детишек учиться в Англию не отправишь. А за порядком в любом племени смотреть надо было. И чтоб не спорить – учебник вспомни по истории – разогнали наши ррреволюционеры царских жандармов, полицию и суды – и тут же пришлось все это заново создавать. И у французов тоже на гильотину посылали по суду, представь себе. Их ррреволюционеры. Так что кончай бред нести и чушь пороть! – хмуро отбрил оппонента снайпер.

- Это ты чушь порешь, Андрюша! Новая Эра требует принятия новых Законов! Простых и понятных злым вооружённым людям. Причём оружие попадает в руки таких уродов, которых самих пристрелить мало. В том числе оружие будет у психов, дураков, зэчья, ауешников, алкоголиков, тунеядцев, наркоманов и прочей неадекватной шушеры, которые скорее начнут стрелять по живым, чем по мертвецам ходячим. В Конституции или УК о таком бардаке нет ни слова ни полслова! – выпалил покрасневший Виктор.

- "С утра есть иллюзия ,что все не так уж плохо…" – непонятно выразился бывший продавец отдела травматического и газового оружия.

- Не понял – возразил сюрв.

- Так это я и сам вижу, тебе хоть кол на голове теши. Человек - существо социальное, потому люди не только выжили, но и успешно размножились до неприличных объемов популяции и заняли верхушку пищевой пирамиды. Причем выжили в те времена, когда один пещерный медведь мог в легкую придушить целый род. Именно потому, что жили по определенным правилам и работали сообща. И правила простые и отработанные. То, что их всякие крючкотворы максимально усложняют и запутывают, а то и извращают наизнанку – не меняет базу. Впрочем, рогулю хуторскому объяснять про такое бесполезно, не поймет, только если сначала ногами долго бить и то маловероятно. А слова ты не понимаешь, потому и сидишь тут, барон безземельный – уже со злинкой в голосе и очень обидно сказал Андрей.

Виктор обиделся, покраснел еще пуще, но ответить не смог. Просто не успел, потому закрыл рот. В кабинет впорхнула следователь, вошел следом Сергей и некоторое время ушло на то, чтоб всех мужчин троих усадить в ряд. А потом девушка кучерявая вышла торжественно за дверь, что-то там оттарабанила и вошла вместе с…

- Авантт, тварь паскудная! – вырвалось непроизвольно у Виктора.