Немезида

Глава 25

Кожаный пижон несколько секунд смотрел на меня оценивающе. Потом махнул рукой и сник.

— Уговорил, я ухожу.

Он мне по-прежнему не нравился. Предчувствие шептало мне на ухо невнятные, но мерзкие прогнозы.

— Погоди, — остановил я вампира.

— Что еще? — недовольно поморщился он.

— Клятвы инвейдеев имеют силу. Поклянись, что не нападешь на меня или моих людей со спины.

— Клянусь, что не трону первым ни тебя, ни твоих людей, не нападу со спины, если ты меня сейчас отпустишь, только уж и ты поклянись.

— Я обещаю отпустить тебя с миром, если ты просто уйдешь, не доставляя проблем.

— Принято! Пока, охотник, не скучай. И, кстати, ты прав, беглый русский прячется в доме.

Вроде я позаботился обо всем, но нехорошее предчувствие не отпускало. Вампир уходил прочь куда-то в поле непонятной травы, а я все стоял перед захлопнувшейся калиткой, не в силах заставить себя войти.

Сомневался не зря. Через минуту раздался истошный вопль в шлеме. Я обернулся, и, выругавшись, помчался в траву. Там истекал кровью спасенный агент Вильям. Чуть поодаль поднимался с земли вампир. В руке он зажимал небольшой кривой кинжал, по форме копирующий волчий клык.

— Я в него попала! — взволновано заговорила в динамике Наталья. — Боюсь, что поздно!

На плече у пижона расплывалось алое пятно, но сомневаюсь, что эта тварь серьезно пострадала даже от крупного калибра Схимника. Чтобы усилить эффект, я начал стрелять ему в грудь из Библиотекаря. Вампир, рухнул на спину, все еще живой.

— Похоже, не сильно-то клятвы работают. Уже второй сбой на моей весьма короткой памяти, — посетовал я.

— В любой клятве есть лазейки, — прохрипел вампир. — Я обещал не трогать твоих людей, но этот несчастный — даже и не человек, тем более не твой. Он — пища, моя и моих братьев, причем, давно уже. Я правда не смог удержаться. Ну что, теперь, когда мы все выяснили, разбежимся?

— Шутишь что ли? — я сменил пистолет на саблю и отсек ему голову.

После этого я кинулся к Вильяму. Рана не выглядела глубокой, но явно задела артерию, на шее. Туда пижон и целился, уверен, что в ноже был желобок для крови, еще один инструмент для сублимации бывших вампиров вроде тазика Влада Пижонова.

Я достал аптечку и приложил к шее бедняги. В прошлые разы она срабатывала мгновенно: загоралась красная лампочка, типа «я работаю, не мешайте», впрыскивалось лекарство, а потом огонек менялся на зеленый, дескать, «работа сделана, можете не благодарить».

В этот раз аптечка возилась дольше, красная лампочка перемигивалась с синей, я догадался, что умный гаджет зашивает артерию. Прошло не меньше минуты, прежде чем загорелся долгожданный зеленый свет.

Я убрал прибор. На шее Вильяма красовался свежий шов.

— И зачем ты приперся? — спросил я вежливо. — Я же сказал тебе ждать в лесу.

— Прости, я очень благодарен за мое двойное спасение, и там на фабрике, и здесь. Гаджет у тебя хороший. Но стреляете вы все еще лучше.

— Продолжай, — улыбнулся я.

— Моя миссия — убрать Пабло Альвара. К тому же у меня к нему огромный счет. Позволь пойти с тобой туда. Не стану врать, что я в прекрасной форме, но стрелять не разучился.

Я не стал разбивать его хрустальную мечту.

— Или, если хочешь, но постарайся не словить шальную пулю.

Я вручил ему комбинезон, хотя изначально не собирался раскрывать перед ним все секреты. Дал бы сразу, парень не пострадал бы от маленького ножичка.

Чуть подумав, я чуть скорректировал свою внешность. И да, хотя я надел амуницию спецназа вместе со шлемом, выглядел я по-прежнему как Луи де Фюнес безо всякого головного убора. Конечно, обман вскроется, если кто-нибудь прикоснется к моему лицу. Но этого я допускать не хотел.

Итак, я остался французским комиком, но добавил маленькую деталь: из уголка рта у меня стекала алая капля, будто бы я напился крови. В этой части света живут люди суеверные, вот и пусть напридумывают себе всякого. Они, кстати, не уйдут слишком далеко от истины.

— Возвращаемся к исходному плану, — скомандовал я в микрофон шлема. — Все по местам, я вхожу. Снова.

Калитку он успели запереть, так что пришлось вновь сотрясать ее могучими пинками.

— Сейчас как дуну! Сейчас как плюну! Открывайте поросята, злой волк пришел.

Мне кажется, со страшными мексиканскими бандитами так не разговаривал никто за последние… никогда. Я не собирался стоять под закрытыми дверьми как бедный родственник часами, и уже хотел выломать калитку к чертовой бабушке, но ее наконец открыли.

Очередной клон Денни Трехо, огромный, татуированный, с неизменным дробовиком в руках, он попытался вякнуть сердитое «Ты обурел», но я молча отодвинул его с дороги и прошел во двор. Команда моя взяла ворота под прицел.

Во дворе собралась изрядная толпа вооруженных мексиканцев разного роста и уровня жадности. Они навели на меня стволы своих крутых, а как же иначе, пушек, но меня их пукалки почему-то не испугали.

Я вышел на середину двора и барским жестом поманил к себе их предводителя.

— Сеньор Альвар, будьте любезны, подойдите на пару слов!

— Ты что, бессмертный? — с ужасом в голосе спросил здоровяк, открывший мне дверь.

— Уж побессмертнее того чудака, что должен был вас от меня охранять, — ответил я громко, чтобы услышали все собравшиеся. — Если интересно, сходи его проведай, он там на травке отдыхает. Парень, кстати, поговорил со мной две минуты и принял правильное решение: дал деру как испуганная девчонка. Жаль, передумал.

Речь моя достигла ушей собравшихся. Смуглые южные парни заметно побледнели. Я заметил краем глаза, что многие тайком крестятся. Лишь бы не начали все одновременно стрелять с перепугу. Попадут по большей части в своих же соседей, я для того и встал посреди двора. Но даже если бы они выстроились в шеренгу, я бы не особо волновался. Сейчас мое предчувствие опасности было выкручено на полную катушку, я бы среагировал раньше, чем они приступили к делу.

Дон Пабло не торопился приблизиться ко мне, но по крайней мере встал. Это большой шаг для человечества, я имею в виду, для наших переговоров.

— Сеньор Альвар! Повторю то, что уже сказал клоуну, что вышел меня встречать, а сейчас лежит мертвый в цветочках за воротами. Хотя мне абсолютно не нравится то, что вы делаете, вы мне не интересны. Отдайте мне беглого русского преступника, которого вы зачем-то укрываете. Я заберу сеньора Коробкова и удалюсь. А вы творите дальше свои мерзости, разбирайтесь с властями, кто кому сколько денег должен, ваши дела меня не касаются.

Я говорил так же громко, чтобы все осознали, что им придется умереть ради какого-то жалкого замухрышки.

— Он показал свою полезность, — подал наконец голос большой босс. — А ты посмел вломиться в мой дом и мне приказывать? Что будет с моей репутацией, если я пойду тебе на встречу?

— Дважды! — поправил я дона Пабло.

— Что «дважды»? — не понял большой босс.

— Дважды вломился в твой дом, — терпеливо пояснил я. — Или разгром твоей фабрики не считается?

— Он издевается над нами, — воскликнул дон Пабло. — Уберите это существо с моей лужайки.

Он хотел степенно и гордо удалиться в дом, но первый выстрел я направил ему в колено. Разумеется, после этого во дворе разверзся сущий ад, но, как я предсказывал, попадали отчаянные вояки исключительно друг в друга. Я переместился за их спины, и принялся бегать вокруг быстро тающей толпы, расстреливая всех подряд.

Ближняя часть команды поддерживала меня огнем от ворот. Вильям пробирался по дальней части двора, там, где сгрудились огромные грубые внедорожники. Так он, пригибаясь и прячась от не особо обращавших на него внимание бандитов, добрался до крыльца, с которого пытался отползти в помещение дон Пабло. Остановил его агент грубо и безжалостно — просто наступив ему на копчик. К тому времени битва, по сути, уже закончилась. Последние точки в перестрелке поставили дамы со снайперскими винтовками, успевшие подобраться ближе, пока я препирался с большим боссом.

Мы всей командой поднялись на крыльцо, чтобы послушать начавшийся диалог. На мой взгляд, беседа не задалась.

— Помните меня, сеньор Альвар? — поинтересовался Вильям ехидно. — Я нашу встречу никогда не забуду.

— Да будь ты проклят вместе со всеми своими гринго, — плюнул в него дон Пабло.

Вильям пожал плечами и выстрелил дону Пабло в голову.

— У кого-нибудь найдется смартфон? — спросил он. — Я должен приложить к отчету фотографию.

— У меня найдется! — вышла вперед Элен.

Мы оставили этих двоих разбираться со своими шпионскими играми, а сами прошли в дом искать Коробкова. У кого-то другого это заняло бы много времени, особняк впечатлял размерами и был наполнен испуганной прислугой и домочадцами, чью роль в жизни покойного наркоторговца я с трудом представлял. Наверное, к нему, как и к любому очень богатому человеку, нахлебники слетались как мухи на варенье. Последнее слово я выбрал из вежливости.

Все эти людишки пищали по углам, начинали в панике бегать в самый неподходящий момент и страшно отвлекали. Какой-то недоросль даже пытался махать у меня под носом пистолетом, так я в третий раз в жизни увидел легендарного Красного Дракона и конечно же отобрал себе в коллекцию.

Я уже шел, точнее ехал по следу Коробкова, так что встать на него снова мне не составило труда. И я, конечно, чувствовал, где он находится сейчас. Спрятался наш беглец в подвале, где у прекрасного дона Пабло, как у всякого уважающего себя плантатора, располагался винный погреб.

По левую сторону от лестницы стояли стеллажи с бутылками, но овечий директор хоронился между бочками, конечно же, ряды которых и заполняли подземный этаж. Ирина с Натальей пару раз цокнули языком, читая таблички. Я спросил, разбираются ли они в вине, и заработал два испепеляющих взгляда. Тогда я предложил дамам взять мел и пометить лучшие десять бочек в этом хранилище.

— Я там текилу видел! — встрял Вронский.

— Возьмем и ее. В конце концов мы в Мексике.

Мы дошли до конца хранилища. Не хотелось устраивать тут винный потоп, поэтому я дал знак Ирине. Она гаркнула командным голосом:

— Вылезай, директор!

Противиться ее приказу беглец не смог. Выполз, нервно отряхивая с рубашки пыль и паутину. Пришла пора мне с ним побеседовать. Я сбросил личину и снял шлем.

— Добрый день, Виталий Сергеевич. Вы знаете, кто я?

Коробков всматривался пару минут в мое лицо. Я его понимаю, в хранилище было темно.

— Ирина, будь любезна! — попросил я Орлову.

Она поняла меня с полуслова и осветила мне лицо фонариком. Коробков испуганно попятился.

— Вижу, вы меня узнали, Виталий Сергеевич. Я все же напомню: по вашему приказу меня убили и отправили в пансионат «Заря», где милые люди в белых халатах должны были разобрать мое тело на запчасти. Они так же поступали с огромным количеством людей, а изъятые органы некая компания «Красные овечки» продавала на черном рынке.

Коробков начал бормотать что-то извинительно-протестующее. Сашка, не выдержав, ударил его по лицу.

— Кстати, — прокомментировал я, — капитана Вронского вы тоже должны знать. Его привезли в пансионат к милым хирургам. Зачем? Он слишком близко подобрался к вашим грязным секретикам? На вашу беду, я воскрес. А нет ничего опаснее, чем обиженный и мстительный мертвец. Я разгромил ваш офис, убил персонал, в такой компании не могут работать невиновные. Я разгромил ваши склады и практически уничтожил весь ваш бизнес. Вот только вы очень вовремя сбежали за границу. Но сами видите, я могу найти вас даже под землей. И, если понадобится, найду, не сомневайтесь.

Я обернулся к Сашке.

— Капитан, сделайте одолжение, проводите нашего гостя к автомобилю. Целостность его бесценной тушки меня не сильно волнует, но хотелось бы, чтобы он мог передвигаться на собственных ногах и не пугал прохожих помятым лицом.

Вронский уволок директора за шиворот, а я начал прибирать в «карман» бочки с крестиками, не забыв прихватить несколько бутылок со стеллажей, чтобы мы смогли отпраздновать успешное завершение операции в ближайшее время. Там нашлись и вино, и текила с мескалем, я в местных марках ничего не понимал, но дамы и здесь пришли мне на помощь.

Из погреба мы поднялись в кабинет директора, там я в очередной раз провернул фокус со вскрытием сейфа, удалось извлечь очередную гору наличных. Наш вояж обещал не просто окупиться, а принести всем участникам ощутимую прибыль. Но я считаю, что так и должны проходить операции агентства «Немезида». Я чувствовал себя виноватым, что наше путешествие в Житомир не принесло моим друзьям денег.

Мы вышли из дома и застали умилительную картину. Утомившийся агент Вильям уснул прямо на крыльце рядом с телом покойного сеньора Альвара. Они лежали, почти как Ромео и Джульетта.На ступеньках сидела мисс Баркли. Я подал ей руку, помогая встать.

— У него был тяжелый день, — пояснила Элен, будто оправдываясь.

— Это действительно так, — пожал я плечами. — Я бы на его месте отключился гораздо раньше.

Владимир подогнал наш автобус, мы погрузили туда спящего агента, который и не думал просыпаться. Мы все же будили его несколько раз, чтобы накормить, но вернувшись в салон, он тут же вырубался вновь.

У меня был сложный план по вывозу Коробкова из страны. Он сам приготовил себе паспорт, я нашел его в том же сейфе в кабинете Альвара. Послушность должна была гарантировать Ирина. Уж такого-то неудачника она могла держать под контролем бесконечно. На практике все оказалось гораздо проще. Овечий директор был объявлен в международный розыск сразу после того, как я разгромил турбазу «Солнышко».

Элен связалась со своим начальством, те подергали за ниточки, и вскоре мисс Баркли радостно сообщила нам, что Интерпол охотно возьмет беглого директора под свое крыло. Мы назначили встречу в мотеле на окраине Тихуаны неподалеку от аэропорта. Заняли там три номера.

Американских туристов я отправил на автобусе в Мехико. Уж на них никто облаву устраивать не будет. Мы им купили нормальную одежду, покормили, они приняли душ в отеле, где ждали нас во время схватки в наркобароном, и сейчас выглядели почти как обычные туристы, слегка утомленные бурным отпуском. Документы нашлись в сейфе, я выдал им «зарплату» из фабричной кассы, так что ничто не мешало им улететь из страны, будто бы ничего и не случилось. Мое предчувствие также молчало по их поводу.

Мы же остались ждать вестей от агентов Интерпола. Где-то за полчаса до торжественной передачи беглеца из рук в руки, в мою комнату ворвалась взволнованная Элен. Она сообщила, что друзья дона Пабло выследили нас и скоро будут штурмовать гостиницу небольшой армией боевиков.

Устраивать маленькую войну в Мексике я не собирался.