Немезида

Глава 3

Почему-то разгневанный Самвел не вызвал у меня опасений, хотя огромная пушка в трясущихся руках и могла принести немало вреда. Я, конечно, проследил, чтобы Ольга не оказалась на линии огня.

— Родственники, родственники, — раздраженно ныл хозяин. — Водишь сюда хахалей одного за другим как к себе домой! Дурака из меня делаешь! Кто я для тебя? Кто?

— Ты человек, достаточно близкий, чтобы я жила в твоем доме, — ответила Гоморра с обманчивой мягкостью.

— И где твоя благодарность? Живешь, ешь хлеб, пьешь вино, закатываешь оргии со своими бесконечными хахалями? — голос толстяка перешел в визг.

Я всмотрелся в его силовые линии, горящие, как и положено простому человеку, оранжевым светом. Каналы казались перепутанными, свет тусклым. Становилось ясно, что Мара заездила этого человечка, ну а чего еще ждать от суккуба. Спасибо, что не убила.

Гоморра наклонилась вперед, демонстрируя декольте, облизнула губы, отчего температура в комнате поднялась на добрые пару градусов. Даже я с трудом мог заставить себя думать о чем угодно другом, а уж толстяк впился в них взглядом, как загипнотизированный.

— А ты на что надеялся, Самвел? — произнесла вампирша низким грудным голосом, от которого у меня побежали мурашки по всему телу. — Что сможешь запереть меня в этом доме как в золотой клетке? Не устраивай мне сцен, если не хочешь стать моим прошлым. И уж точно не размахивай оружием при мне и при ребенке!

Я ждал нового всплеска эмоций, но Самвел отреагировал неожиданно. Он заплакал и прижал дуло к виску. Пришлось потратить немного ценного ликвора, ускориться и мягко отобрать пистолет. После чего я обнял толстячка за плечи и вывел из комнаты.

— Ну же, разве можно так убиваться из-за женщины? — шептал я ему на ухо, надеясь, что слова газетчика о веревках, которые я вью из окружающих, правда. — Вы же гордый человек, у вас свой бизнес. Дом такой красивый. А это певица, звезда, она не станет вашей собственностью, неужели вы всерьез рассчитывали получить ее в единоличное пользование?

— Хахали, к ней постоянно шастают всякие, ныл толстяк. — Я помню одного наглого, в клетчатой рубашке и очочках, как она на него смотрела! Они чуть у меня на глазах не взгромоздились друг на друга!

Он что, так среагировал на Шурика? Которого я специально сделал самым несексуальным существом во вселенной?

— Ну же, Самвел, прекратите! Она слишком вас уважает, чтобы водить мужчин в этот дом. Но и получить ее в собственность у вас не выйдет. Поверьте на слово и не изводите себя пустой ревностью. Это как солнце, радуйтесь, что он светит на вас, и не пытайтесь отобрать у других. С Гоморрой так не выйдет. А лучше найдите себе милую приличную женщину, которая будет ценить вас также как и вы ее.

— Вы, вот вы… — Самвел попытался в чем-то меня упрекнуть, но голос его сорвался. По щекам толстяка текли слезы.

— Мы пришли по делу, Самвел. Я — частный детектив, ищу похищенных людей. Человек, которого я привел, — родственник Мары, которого похитили очень нехорошие люди.

— А девочка?

— Это моя дочь, Оля. Она — поклонница Гоморры, и если бы я их не познакомил, меня ждал бы огромный семейный конфликт.

— Семья? — скривился толстяк. — А я кто? А ты? Ты тоже «родственник»?

— Нас связывает многое с Гоморрой, гораздо большее, чем родственные узы или секс, которого между нами нет и не будет. Подумай, стоит ли ее любовь таких мучений. Иди и не переживай, мы не собираемся устраивать здесь оргию.

— Отдай пистолет, — попросил Самвел.

— Все, ты успокоился?

Толстяк кивнул. Я вынул магазин, проверил патрон в стволе и отдал оружие хозяину. После этого мы разошлись, он спустился по лестнице, а я вернулся к вампирше. Мне было жаль этого человечка, который дал ей кров. Но Мара могла поступить, как положено суккубу и, например, высосать его досуха.

Комната встретила меня идиллической картиной: Мара распахнула спрятанный в стене гардероб, который я принял за гигантское зеркало, и показывала Оле свои наряды. Моя приемная дочь была готова умереть от счастья. Гарри устроился в кресле у камина и смотрел на их суету с усталым умилением.

— Дядя Андрей, — закричала Ольга, — Гоморра мне куртку подарила!

— Тетя Гоморра, — поправил я девочку сам не знаю, зачем.

— Если меня кто-то посмеет назвать тетей, я задушу нахала или нахалку в тот же момент, — с наигранным возмущением воскликнула звезда.

— А меня дядей обзывать можно?

Гоморра оценивающе оглядела меня с ног до головы и озвучила вердикт:

— Я бы не стала!

Куртка была красивая, классическая косуха с заклепками. Ольга вертелась в обновке перед зеркалом, Гарри, еще не оправившийся толком от пережитого, задремал в кресле с кружкой кофе, уж не знаю, откуда взявшегося. Гоморра отвела меня в сторону, сунула мне в руки очередной толстый конверт. Я не сразу взял его.

— Ты же понимаешь, что я тебе Гарри не оставлю. Ты из него калеку вроде Самвела сделаешь.

Мара, сморщив насмешливую рожицу, помахала перед моим носом конвертом.

— Думаешь, я у тебя оракула покупаю? И куда, ты думаешь, я его дену? Под кровать?

— Ага, в тот момент, когда на тебя бывший охотится, — я тоже умею насмехаться.

— Не смей топтаться по больным мозолям! — повысила голос Гоморра, заставив проснувшегося Гарри и Ольгу испуганно посмотреть на нас.

Мы дружно фальшиво улыбнулись в их сторону. Ну прямо как ссорящиеся родители.

— Нет у тебя никаких мозолей, по профессии не положено, — прошипел я, сохраняя радостный оскал.

На пике нашей ссоры мне хотелось не то вцепиться ей зубами в горло, не то впиться губами в ее губы, но я не конечно не сделал ни того, ни другого.

— Да успокойся ты! — в тон мне ответила Мара. — Я не собираюсь забирать Гарри! Спрячь его сам надежнее. А деньги тебе за работу. Я тебя нанимала найти и спасти оракула. Я всегда плачу по счетам. И вот тебе еще одна часть платы: ты поедешь в Дивеево, так ведь? Игорька возьмешь? Так вместо того, чтобы в два ручья ронять скупую мужскую слезу, осмотрите там все хорошенько. Птичка на хвосте принесла, что далеко не все в монастыре погибли при взрыве.

— Откуда?.. — изумился я.

— У нас, бедных вампиров, свои связи и свои источники,

Мара погладила меня ладонью по щеке, а потом продолжила громко:

— Я еду на репетицию. Оля, хочешь со мной?

Я на секунду засомневался, не опасно ли отпускать девочку с персоной, за которой охотится монстр, но моя чуйка молчала, а оракул Гарри, который без слов угадал мои сомнения, ушел на миг в себя, а потом вынырнул и успокаивающе кивнул, дескать все нормально.

Вскоре каждый отправился по своим делам. Гоморра со счастливой Ольгой укатили на репетицию, к счастью, не в скандальный «Шум ржавчины», а в какое-то место поприличнее. Мы же с Гарри отправились в Дивеево. Я с некоторым трепетом проехал место, в котором меня взрывали из гранатомета. Сгоревший Эдельвейс никто и не подумал забирать, просто оттащили на обочину. Гарри посмотрел на него с ужасом.

— Ты был здесь, ты здесь умер! — прошептал он.

— Не полностью, как видишь.

— Ты видел будущее, — Гарри повернулся ко мне. — Заглянул в него на пару секунд вперед и увидел себя мертвым. Да ты выбрался, но и ты мертвый тоже есть, лежишь там, затерянный среди вероятностей.

— Это все из области философии, — я ухмыльнулся, но на самом деле мне стало не по себе. — Важно, что здесь и сейчас я жив и веду машину. К тому же Гарри, мы с тобой уже умерли, нам ли бояться смерти?

— Ты же видел их переплетения? Это лицо, когда ты зашел в кабинет этого мерзкого дядечки.

— Барона Вержицкого, земля ему стекловатой? — уточнил я просто для поддержания разговора.

— Я узнал этот взгляд, ты листал вероятности. Я такое ни с чем не спутаю.

— Слайды, — ответил я с неохотой. — я назвал это «слайдшоу».

Мы въехали в деревню. Спецслужбы у стен монастыря не толпились, наверное, успели уже изучить все, что хотели. Издали я перемен не увидел, стена снаружи вроде бы не пострадала. У ворот дежурил молодой солдат в форме войск МВД, он попытался притормозить меня, но я сунул ему под нос корочку САБ и нагло проехал на территорию.

До этого момента я видел картину происшествия только мельком на экране телевизора. Я и близко не смог оценить масштабы бедствия. Монастырь прекратил существовать абсолютно и полностью. Почему-то взрыв ограничился стенами, камень оплавился, но выстоял. Какая защита в них была, кто ее установил, почему это чудо не распространилось на собор, столь же древний, я никогда не узнаю. По центру монастыря уходила вглубь почти идеально круглая воронка, покрытая корочкой, напоминавшей застывшую лаву.

Я попытался представить себе взрыв, способный устроить такую катастрофу, температуру, оплавившую землю и камень. Воображение рисовало только гриб ядерного взрыва.

— Со стороны это выглядело как столб света, бьющий в небо, — глухо прокомментировал Гарри, тоже всматривавшийся в бездну воронки. — Чистая плазма.

— Вряд ли это местные технологии, — сказал я.

— Этого я не знаю. Я только картинку вижу.

Меня кто-то похлопал по плечу. Я не подпрыгнул от неожиданности, потому что слышал шаги и узнал их хозяина.

— Здравствуйте, Артем Давыдович.

— Скучный ты, Васнецов, хоть бы из уважения притворился испуганным.

— Тогда «ой»!

Я повернулся к Михельсону, мы пожали друг другу руки, а я представил ему Торфла.

— Игорь Торфяник, мой друг, прошу любить и жаловать.

Михельсон пронзил Гарри взглядом будто рентгеном.

— Вот вы какой? Поздравляю со счастливым завершением опасных приключений. Мы следили за вашим вояжем с огромным интересом. Ну же, не пугайтесь, орден Наблюдателей должен быть в курсе. Лично я рад, что вы добрались до России.

Гарри промолчал, а я не удержался от подколки.

— Ваша американская коллега не слишком цеплялась за нейтралитет.

— Это бывает, — ответил Михельсон не слишком расстроенно. — Кстати о коллегах. Транспортное Управление с интересом наблюдало за похождениями их сотрудника на просторах родной страны. Особенно их впечатлили эпизоды в Череповце с мясокомбинатом и особняком одного нашего общего знакомого. Последний, кстати, — памятник архитектуры, вовсе необязательно было его сжигать.

— Я и не сжигал, хотя очень хотелось.

— Значит, местные концы зачищали.

— Черт с ним, бароновым гнездышком, а вот по мясокомбинату у меня возникли интересные вопросы. Догадайся, Артем Давыдович, что я там нашел.

— Не тяни, Васнецов, я тебе не гадалка.

— Кому могут понадобиться консервы из человеческого мяса в промышленных масштабах?

Артем Давыдович побелел. Я не знал, что можно так шокировать этого всегда спокойного человека. Какое-то время он собирался с мыслями.

— Мясокомбинат сгорел. Как и особняк. Мы думали, что это ты разбуянился, но теперь нам стоит начать расследование. К сожалению, сделать это тихо в Череповце еще вчера было нереально. Но после смерти барона, по сути, хозяина города, многое изменится. Ладно, будем работать. Спасибо за информацию.

— Я тоже наведу справки. У меня есть идея, кого стоит расспросить.

— Предлагаю держать друг друга в курсе расследования.

Я кивнул.

— Как думаешь, — Михельсон кивнул в сторону воронки, — зачем они все это устроили? И кто такие «они»?

— «Кто» кажется мне очевидным, — пожал я плечами. — Уши Акаи Гестио торчат из-под каждой крупной пакости в этих краях. А причины — наверное, пытались меня наказать за то, что влез в ситуацию с Игорем.

— Ну же, Васнецов, я понимаю, что ты переживаешь из-за Сони. Кстати, не торопись убиваться, пока ты не увидел ее тело, есть надежда. Лучше подумай, что произошло перед терактом.

— Я приезжал в монастырь, и таким образом показал свой интерес.

— А зачем ты приезжал в монастырь? — терпеливо продолжил расспросы Михельсон.

Я так погрузился в чувство вины, что не замечал очевидного.

— Они хотели убрать Филимонова! — хлопнул я себя по лбу.

— Вот! — ткнул пальцем в небо Михельсон. — Он с большой вероятностью видел Акаи Гестио и после прочистки сознания в монастыре мог про него рассказать. Соня — случайная жертва. И то, что они до кучи пнули тебя по больному месту — дополнительный, но случайный бонус. И что из этого следует?

— Соня может быть жива.

— И? — поддавливал меня Михельсон.

— Она либо у Гостя в руках, либо он сделает вид, что это так. Они будут торговаться.

— Молодец, Васнецов! А теперь, когда ты не мечешься как раненый зверь, а включил мозг, думай! Приготовь план, который и позволит вернуть девушку, и поможет выйти на Гостя. Ты ведь приехал, чтобы поколдовать здесь на пару с оракулом? Ну так займись делом, а потом найди меня и обсудим, что вы наколдуете. Тут неподалеку есть отличная пельменная. Буду ждать там.

Михельсон ушел, а мы с Игорем занялись делом.