Неприятель на одну ночь

ГЛАВА 49

– В крайнем случае, я подал бы тебе какой-то знак, чтобы выманить ко мне, если бы ты так и осталась у берега, – раскрыл Райан план «Б».

– А что если бы леди Каролина заметила, – укорила я.

– И какая проблема в том, что заметила бы Каролина? – искренне изумился Райан, а я отметила, что обращение «леди» он бесцеремонно упустил.

Мог ли он подкупить не графа, а его дочь, чтобы получить некие преференции? Запросто. К тому же она фрейлина его сестры. Почти родня как говорится.

– Почему ты хмуришься? Не рада меня видеть? – притворно изумился Райан и, нахально дёрнув за ногу, притянул к себе.

– Твою мать, Райан! – гаркнула я, отплёвываясь от воды и убирая налипшие на лицо волосы.

Я хотела прочитать длинную лекцию о том, что его мать, хоть женщина и хорошая, но сына воспитала отвратительно. А он, стоило мне поднять взгляд, взял меня да поцеловал.

В воде всё ощущалось иначе. Я обхватила его талию ногами, обвила шею руками, а он держал меня, невесомую, за ягодицы. И кружил так легко, рассекая неспешные волны. Когда мы друг от друга оторвались, я пребывала уже в куда лучшем расположении духа.

– Я считаю, у женщин слишком закрытые купальные костюмы, – пожаловался он, оглядев мой верх с вырезом почти под горло и рукавом до локтя. – Мне больше нравилось, когда ты купалась в озере!

– Кто бы сомневался! – фыркнула я с насмешкой, сама довольная тем, что он просто раздет до трусов. – Ты такой развратный.

– Просто ты невероятно соблазнительная, – пожаловался Райан и, резко наклонившись, игриво укусил меня за грудь прямо через ткань.

Жар дыхания согрел мокрую кожу. На секунду я потерял связь с реальностью, а потом я вновь собралась и шлёпнула его по плечу.

– Ты сегодня слишком зажата. Всё в порядке? – внезапно раскусил меня любовник.

– Да, всё нормально, – слукавила я, но не тут-то было.

– Тея, что не так? – строго спросил Райан, и я сдалась:

– Да просто… Мне не по себе, что все работают, а я отдыхаю.

– То есть это нормально, что граф Маре совершенно не следит за документами, считай, не работает, весь год, а ты сейчас разгребать должна? – изумился Райан довольно искренне, и я даже прониклась.

Нет, если так посмотреть на ситуацию…

– Но всё-таки отец меня отправил с проверкой, это же в моих интересах.

– Ты же не станешь за каждого провинциального барона работать?

– Конечно нет! – возмутилась я мгновенно. – Это же зашиться можно.

– Вот и тут так же. Просто граф. Расслабься, – посоветовал мой любовник и убрал мокрую прядь со щеки мне за ухо. – У меня есть отличный способ. Ты сейчас ляжешь на спину, раскинешь руки, а я тебя буду катать и говорить всякие приятности.

– Ну давай попробуем, – осторожно согласилась я.

Когда я раскинулась звездой, море подхватило меня само, без всякой магии. Райан бережно и неспешно, как и обещал, начал меня катать, подхватив за плечи. Солнце слепило, поэтому я закрыла глаза. Шум волн мешал слышать чётко, но до меня доносилось заботливое, размеренное бормотание любовника:

– Расслабься, вдохни глубоко. Тебе больше не нужно никуда спешить. Не нужно никому ничего доказывать. Твоё слово – закон. Это они должны переживать, что в документах что-то неправильно, а ты просто позволь себя развлечь, пока другие доделывают работу. Ты – наследница герцога.

Голос его постепенно стал разноситься эхом, а свет перестал слепить. Приоткрыв один глаз, я заметила, как вода голубыми прожилками отражается на стенах грота, куда мы зашли. А Райан всё продолжал:

– Все знают, что ты умница. Твой отец знает, какая ты молодец и как усердно работаешь, поэтому и послал сюда. Вассалы знают. И народ тоже. И даже император знает. Поэтому нет смысла всё делать самой, чтобы всё было идеально. Погоняй других, чтобы они соответствовали твоим стандартам.

Я слушала и млела. Когда-то случайно я услышала в одном разговоре упоминание эрогенных зон. Потом нашла в справочнике, что это за особые места на теле. А сейчас у меня было ощущение, что Райан нашёл такие особенные зоны, чтобы вызвать наслаждение, только в моей душе. Насколько же хорошо он меня знал! Наверное, именно поэтому его придирки воспринимались так болезненно. Он всегда знал, куда ударить.