Одинаковые. Том 5. Атлантида

Глава 20. Окно в Париж. Операция возмездия

Громкий, протяжный смех, вырвавшийся из моей груди, эхом разнесся по стальным стенам каюты. Смеялись мы все втроем — у нас была одна реакция на эту иронию. Слезы выступали на глазах от этого хохота. На палубе, наверное, все замерли в недоумении, но объяснять им сейчас было некогда.

Передо мной лежала не просто папка. Лежала довольно полная информация о тех, кто годами был нашей главной угрозой в тени.

«Великий Восток Франции». Могущественная, вездесущая ложа, чьи щупальца пытались обвить нашу жизнь с самого Индокитая. И вся их многовековая, паутинная структура, их грязные секреты теперь аккуратно лежали в кожаном переплете.

Оперативно подошли Лёха и Никита, плечо которого потихоньку заживало. Даже сегодня снял главного негодяя выстрелом из винтовки. Мы подключили «Горыныча», и информация начала обрабатываться на максимальной скорости. Мысли текли единым потоком. Вот Великий Магистр, герцог, с его долгами и любовницами. Вот Вице-мастер Монро, наш старый «друг», с его швейцарскими счетами и планами бегства. Списки агентов влияния, адреса явочных квартир, графики собраний, коды. Это был не просто компромат, а похоже вся структура организации, по крайней мере ее верхушки, именно тех, кто нас уже достал своим вниманием.

Оказалось очень весело. Капитан этого судна, Ален де Монморанси, чье тело только что полетело за борт, оказался коллекционером тайн и грязного белья их организации. Его самоуверенность и вера в собственную неуязвимость, заставившая держать главную тайну на борту каперского судна, стала фатальной ошибкой. Смех, наконец, стих, сменившись пониманием, что нужно этим подарочком поскорее воспользоваться.

Я откинулся на спинку кожаного кресла, которое еще недавно принадлежало де Монморанси, и мы с братьями продолжили анализ. Перелистывал страницу за страницей, выискивая слабые точки, составляя карту уязвимостей врага. Просто убить нескольких лидеров — бесполезно. Система выдвинет новых. Устроить скандал — они уйдут в глухую оборону. Надо зачищать этих ублюдков с концами. А еще лучше лишить их основных ресурсов, но это как пойдет. И для этого требовалось действовать изнутри, точечно и безжалостно.

Решение созрело мгновенно, став единственно возможным. Путь в Россию с кубом оставался опасным маршрутом. «Великий Восток», лишившись корабля и Монморанси, бросит на нас все силы. Мы и так уже давно бегаем от них, видать хватит. Пора и нам прокатиться по Парижам, чтобы лягушатники надолго запомнили.

Но идти туда втроем с кубом — верх безумия. Нам снова потребуется разделиться. Риск был велик, но он просчитан. Куб нужно было доставить в Кронштадт, под защиту Дзержинского и его растущей службы. Этим займусь я, а Лёха с Никитой поедут кошмарить лягушатников. Вместе, на вражеской территории, они будут идеальным инструментом для зачистки.

План высадки родился тут же. «Святогор» не может заходить в какой-либо французский порт, риск застрять там слишком велик. Значит, только ночь, неохраняемый берег где-то в Нормандии или Бретани. Шлюпка, тихий подход и отход «Святогора» в темноте.

Взяв папку, мы вышли на палубу и отправились на наше судно, где капитан Верховцев и Крылов в напряжении ждали у штурвальной рубки.

Пока мы изучали документы, работа кипела. Бойцы и матросы, действуя с привычной сноровкой, завершали зачистку вражеского корабля. С него сняли всё, что представляло ценность: ящики с Winchester 1895, гранаты, навигационные приборы и даже запасы провизии. Из капитанского сейфа, помимо папки, извлекли и несколько тысяч франков — приятное дополнение к архиву. Всё это теперь перекочевало в трюмы «Святогора». После этого была отдана последняя команда. Наши матросы вскрыли на вражеском судне кингстоны и подожгли в трюме промасленные тряпки для верности. Мы уже стояли на палубе «Святогора», наблюдая, как судно лягушатников уходит на дно.

— Капитан, вносим коррективы в курс, — мой голос прозвучал спокойно и твердо. — Ложимся на северо-восток. Цель — французское побережье. Нам нужно тихое, безлюдное место для высадки.

Верховцев, не спросив ни слова, лишь кивнул. Он уже привык, что наши планы меняются быстрее, чем погода в море.

— А Куб? — тихо спросил Крылов, с тревогой глядя на нас.

— Куб поплывет с нами до точки высадки, а затем — в Кронштадт, я не буду высаживаться, — последовал ответ. — В Париж отправятся Никита с Алексеем и пятёрка бойцов. Задолбали эти французы за нами гонятся по всему земному шару, сил уже нет терпеть их навязчивость. Попробуем доходчиво объяснить этикет неучам!

Мы с братьями повернулись и посмотрели туда, где за горизонтом лежала Франция. Скоро пора начинать работу в этой стране. Как-то раньше не удавалось увидеть Париж, и вот теперь можно исправить это недоразумение.

«Святогор» шел на северо-восток всю оставшуюся часть дня и ночь. К утру французский берег был уже близко. Мы с братьями провели эти часы в каюте, изучая досье и прокручивая в голове все возможные сценарии. К вечеру следующего дня капитан Верховцев вызвал нас на мостик.

— Впереди берег, — он указал на темнеющую полосу суши. — Место вроде бы подходящее. Бухта, прикрытая скалами. Ни огней, ни признаков жилья.

Мы с Никитой и Лёхой внимательно изучили местность в подзорные трубы. Да, Верховцев не ошибся. Пологий песчаный пляж, окруженный невысокими, но крутыми скалами. Идеальное место для незаметной высадки. Ни огней, ни лодок. Лишь чайки да одинокий силуэт старого маяка в отдалении.

— Здесь и высадимся! — решил я. — Ждем полной темноты.

Последние приготовления заняли несколько часов. Братья и пятерка бойцов взяли оружие, экипировку, поддельные документы, гражданскую одежду и солидный запас франков из трофейного сейфа. Вся информация из папки была в голове, но на крайний случай я всегда могу открыть папку и уточнить детали.

Когда ночь окончательно вступила в свои права, окутав берег и море мраком, «Святогор» застопорил ход в полутора километрах от берега. Тишину нарушал лишь шепот волн да скрип такелажа.

— Пора! — тихо сказал Лёха.

Мы обменялись короткими взглядами. Слова были излишни. Я крепко обнял Никиту и Лёху.

— Берегите себя! — сказал я вслух, обращаясь ко всем семерым.

— Так точно! — так же тихо ответили бойцы.

Они бесшумно спустились в шлюпку. Последнее рукопожатие с Лёхой, кивок Никите — и лодка отчалила от борта, почти мгновенно растворившись в ночи. Я стоял у леера, пока не услышал условный тихий свист, означавший, что они благополучно достигли берега.

— Курс — на Кронштадт, капитан, — развернулся я к Верховцеву. — Полный вперед!

«Святогор» плавно развернулся и начал набирать ход, увозя меня и черный куб прочь от французских берегов. Я смотрел на удаляющуюся темную полосу суши.

Наконец-то появился шанс притормозить ретивых французов. Но теперь в самом сердце вражеского логова орудовали два самых опасных хищника. Парни сделают все как надо, по науке. И я почти что жалел тех, кто был сейчас в списке на ликвидацию, с улыбкой конечно.

***

Шлюпка бесшумно коснулась дна в метрах пятидесяти от пологого песчаного пляжа. Последние метры преодолели вброд, держа оружие и сумки над головой. Холодная морская вода дошла до пояса, но это было мелочью по сравнению с предстоящей работой.

Выбравшись на сушу, мгновенно рассредоточились вдоль береговой линии, прикрываясь тенью от скал. Никита, несмотря на заживающее плечо, действовал слаженно с остальными. Пока бойцы обеспечивали периметр, братья мысленно сверяли карту местности, запечатленную в памяти.

«Северо-западное побережье, — Никита прокручивал карту Франции. — Значит, где-то в Нормандии. До Парижа… около 150–200 километров. Пешком — несколько суток, не пдходит. Нужен транспорт, надо искать дорогу. В таких местах обычно есть грунтовка, связывающая прибрежные деревни».

Двигались бесшумно, как тени, держась подальше от редких огней ферм. Через час вышли на проселочную дорогу, утоптанную колесами телег.

— На восток, — указал направление Никита. — Крупные трассы и железная дорога должны быть в том направлении.

Шли быстрым, почти бесшумным шагом около часа, углубившись в лесистую местность. И тут наш общий слух уловил отдаленный, но нарастающий звук — ритмичный стук копыт и скрип рессор.

«Едет легкий экипаж, точно не грузовая телега». — подумал Леха.

Бойцы растворились в придорожных кустах. Леха и Никита заняли позиции по обе стороны дороги. Через пару минут в лунном свете показался экипаж. Это был не простой фермерский фаэтон, а изящный, закрытый частный экипаж — так называемый «купе». Темно-синего цвета, с лакированными деревянными панелями и блестящими медными фонарями по бокам. Запряжен он был парой ухоженных гнедых лошадей. На козлах сидел одинокий кучер в ливрее, а за закрытыми шторками окон, судя по всему, находился сам хозяин. Что этот франт делал в такой дыре, да еще и ночью одному богу известно!

«Идеально, — подумал Никита. — Быстро и комфортно поедем».

Леха вышел на дорогу прямо перед лошадьми, подняв руку. Кучер, увидев в темноте внезапно возникшую фигуру, испуганно натянул вожжи.

— Стой! Кто такие? — крикнул он по-французски.

Ответом ему стал молниеносный удар рукоятью пистолета по голове. Кучер бесшумно осел. В тот же миг Василий рывком открыл дверцу кареты. Внутри, на бархатных сиденьях, сидел упитанный мужчина в дорогом сюртуке и шелковом цилиндре. Его глаза от удивления и ужаса стали похожи на блюдечки.

— Вам конец, мерзавец! — начал было он, но Вася, не дав ему опомниться, точным движением нанес удар в висок. Аристократ хрюкнул и потерял сознание.

Работа заняла меньше минуты. Тела бесчувственного франта и его кучера оттащили в придорожные кусты и крепко связали. С аристократа сняли дорогой сюртук, жилет и цилиндр — все это могло пригодиться. Одежду спрятали в карету вместе с оружием.

Лёха занял место на козлах в ливрее кучера, взяв в руки вожжи. Никита устроился внутри, а бойцы разместились кто куда влез, одному даже на запятках пришлось ехать. В тесноте да не в обиде! Лошади, почувствовав уверенную руку, тронулись с места.

Карета покатилась по проселочной дороге на восток, в сторону Парижа. Внутри пахло кожей, дорогим табаком и духами. Никита развернул украденную у аристократа дорожную карту.

«Едем в Париж, — решил он, сверяясь с картой. — Теперь у нас есть и транспорт, и легенда. Богатый путешественник с многочисленной прислугой. С таким прикрытием мы сможем спокойно добраться до города».

Путь до Парижа занял двое суток. Двигались с осторожностью, избегая крупных городов и постов жандармов. На ночь съезжали с главных дорог в глухие перелески. Экипаж, хоть и был удобен, но слишком бросался в глаза. Поэтому еду покупали в придорожных трактирах, посылая одного-двух бойцов, переодетых в самую простую одежду.

На третье утро в дымке показались очертания столицы. За пару километров до первых домов они свернули в заброшенную лесопилку.

— С транспортом прощаемся, — сказал Лёха. — Слишком заметный. Свою роль он отыграл.

Карету загнали в сарай и завалили вход досками. Лошадей распрягли.

— Делимся, — отдал приказ Никита. — Я и двое бойцов — идем первой группой. Остальные трое c Лёхой — с интервалом в полчаса. Сбор в точке на рю Морлан.

Они вошли в город пешком, разными улицами. Никита с бойцами изображали торговых агентов, Леха с остальными — рабочих. Так они пересекли Париж, не вызвав подозрений.

***

Именно в тот момент, когда первая группа Никиты уже подходила к месту сбора, «Святогор» под проводкой лоцмана входил на внутренний рейд Кронштадта. Путь через Северное море и Датские проливы прошел на удивление спокойно. Им повезло — ни английские, ни французские корабли не попались навстречу, что даже удивительно. Проливы были пройдены штормовой ночью, когда видимость была нулевой. Теперь, видя знакомые очертания фортов, я почувствовал, как камень падает с души. Куб был доставлен. Первая часть плана выполнена.

***

Арендой дома занимался боец Игнат, знавший французский. Он нашел дом в рабочем квартале Сен-Дени. Хозяину, пожилому кровельщику, Игнат представился управляющим русского купца, которому нужно складское помещение и жилье для охраны. Залог и первая плата, щедро отсчитанные на стол, заставили кровельщика забыть все вопросы.

К вечеру все семеро были в доме. Ставни закрыли, дверь заперли на засов. Они собрались в гостиной. На столе лежала карта Парижа.

И в этот момент в сознании Никиты и Лёхи возникло ясное присутствие. Это был Я. Мы все вместе приступили к детализации плана. Первым в очереди стоит Виконт Шарль де Ларош, Великий Магистр, за ним Антуан Монро, Вице-мастер — мозг и финансист. Именно Монро координировал операции против нас. Потом Пьер Дюбуа — главный вербовщик. Он знает всех агентов в России. И на финал Жерар Лефевр — хранитель казны, контролирующий все финансовые потоки.

План появился сам собой — будем работать под несчастные случаи, ограбления.

«Начинаем завтра, — мысленно приказал я. — Сначала Монро. Затем Дюбуа. В среду — де Ларош, и Жерар Лефевр напоследок».

Карта была изучена, цели определены, а наши ребята были готовы работать. Притерлись мы друг к другу за последние годы, понимали с полуслова и здесь думается сдюжим.

Антуан Монро, вице-мастер, так и не дошел до своего утреннего кафе. Его нашли в зловонном переулке позади бульвара Осман с перерезанным горлом и пустыми карманами — очевидная жертва уличного грабежа. Никто не связал смерть финансиста с исчезновением в ту же ночь Пьера Дюбуа, чей экипаж сорвался с моста в темноте. Тело вербовщика, хранителя всех секретов, Сена выбросила на берег лишь через три дня. С последним пришлось повозиться, и парни чуть было не переполошили район. Дамочка одна неудачной свидетельницей оказалась. В итоге пришлось ей приплатить за молчание, ну и в случае распускания языка, последний укоротить.

В среду, после оперы, карета Виконта Шарля де Лароша была остановлена якобы для проверки. Свидетелей не осталось. На следующее утро почтенного герцога обнаружили в его же карете с пулей в сердце — жестокая и загадочная расправа, наводившая на мысли о внутренних разборках в преступном мире Парижа. А в ближайший вторник букинист на набережной Сены тщетно прождал своего постоянного клиента, Жерара Лефевра. Хранитель казны бесследно исчез, и вместе с ним испарились ключи, коды и документы, открывавшие доступ к финансовым схемам «Великого Востока».

Всю работу парни проделали за неделю. Для парижской полиции это разрозненные преступления, а для тех, кто в теме считай зачистка верхушки мощной организации. «Великий Восток Франции» наверное впервые остался без руководителей. Думается ненадолго, но какое-то время у нас точно будет. Да и совсем не факт, что приоритеты новых руководителей не свернут в другую сторону.

В арендованном доме царило спокойствие миссии. Но главный трофей лежал на том же столе — толстая папка с вырванными финансовыми жилами ложи. Банковские счета на подставных лиц в Цюрихе и Женеве. Депозитарные расписки. Акции промышленных предприятий. И главное — инструкции и пароли для доступа к золотому запасу.

Дочитал до конца отчет и выходило суммарно не меньше ста пятидесяти миллионов франков. Неплохая компенсация за все пакости, будет нам очень кстати.

Эти средства — не просто деньги. Это новые заводы, верфи, лаборатории, скоростные эсминцы и подводные лодки на базе в Белом море. Все то, что приближало к главной, еще не раскрытой для многих цели.