Ожерелье Зоны

Глава 26. Эвакуация

Нажав на переключатель, Гриф услышал шипение над кабиной, пощелкивание, как при очистке принтера перед печатью, а потом раздался хлопающий звук, словно полотнище на сильном ветру. Звук то исчезал, то появлялся вновь. Сталкеру показалось, что эта смена происходит с определенной периодичностью, и стал считать. На две секунды хлопанье возобновлялось, затем на четыре утихало.

После третьей волны Гриф отметил частичное просветление стекла, словно с него метлой смахивали пепел. Казавшаяся непоколебимой серость быстро истончалась, и когда пламя гребенки несколькими струями сверху в очередной раз ударило вниз, лобовое стекло стало абсолютно чистым. Свет фар пробил сумрак мастерской и большими перехлестывающимися кругами уперся в металлическую стену.

«Наверное, те баллоны за спиной не только для огнемета. Пламя, твою дивизию, здесь лекарство от всех болячек», - подумал Гриф и еще подумал, что верньер регулирует периодичность выброса горючей смеси. Он не стал проверять догадку и крутить ребристый цилиндрик, все и так работало замечательно.

В целях экономии топлива сталкер выключил «пламенный обдув». В случае нападения ему ничто не стоит снова нажать на гашетку.

Гриф повертел головой. В доступном для обозрения пространстве не увидел ничего похожего на ворота. Хотел повернуть машину на месте, но понял, что не знает, как это сделать. Решил не пытать больше удачу и идти кратчайшим путем. Идеальную прямую до стены ломала зеленая цистерна. Ее придется обогнуть слева.

- С богом, - проговорил сталкер и сделал шаг. А за ним и второй, и третий. С каждым следующим он чувствовал себя все увереннее.

Без затруднений обошел цистерну, с легкостью пробил манипулятором металлическую стену. Машина даже не качнулась, словно продырявила лист ватмана. Железными «руками» Гриф расширил брешь, «ногами» докончил дело. Пустые железные бочки, что стояли вдоль стены в три ряда с той стороны, с грохотом повалились на землю и покатились, сталкиваясь, громыхая и теряя крышки.

«Интересно, - подумал Гриф, - Ява слышит этот грохот? Как бы он не решился проверить. Подумает, дурак, что здесь люди, и полезет». Но за этим пришла другая мысль, от которой он на несколько секунд впал в ступор: «Как я намерен пронести Яву через лес? Как собираюсь спрятать его от тумана? Как? Пустить в кабину? Исключено. В ней места только на одного. А даже если и в кабину, как быстро укрыть его за убийственно медленной дверью? Пока она заберется, туман распотрошит его на суповой набор. Что? Что, черт подери, делать?». Сталкер ощутил физическую утомленность от постоянно наваливающихся проблем. Не успевает разделаться с одной, как уже другая на подходе. Он рассеянным взглядом прошелся по валяющимся вокруг синим, черным бочкам. Некоторые из них были со съемными крышками. Несколько крышек при ударе отлетело, и одна все еще катилась по склону к лесу, подпрыгивая на стяжном замке.

План эвакуации был готов. Гриф потянулся манипулятором к ближайшей бочке, которая валялась возле правой опоры, и не смог ее взять. Метр отделял его от цели. «И как быть?». Сталкер запрыгал взглядом по приборной панели. Прошелся слева направо и обратно, плюнул на бесполезное занятие и вновь обратился к первоисточнику. «Где-то встречал же…» - думал сталкер, перелистывая страницы. Он отметил, что пальцы больше не дрожат и чувствует себя куда увереннее. Только время… оно продолжало его коптить на медленном огне.

Глава «ДВИЖЕНИЕ И МАНЕВРИРОВАНИЕ» придала Грифу оптимизма. Он потратил меньше пяти минут на освоение материала. «Я это уже читал», - думал сталкер, пробегая глазами по строчкам наискосок.

Он дочитывал последний абзац, когда слева что-то увесистое и звонкое ударилось в робота. Кабина даже не качнулась. Гриф от неожиданности вздрогнул, а язык прижался к обломку зуба, словно заботливая мать оберегала дитя от опасности.

Сталкер уверенно потянулся к рычагу, торчащему слева из стенки кабины на уровне колена. Шкала с нулем посредине и растущими в обе стороны значениями кончалась цифрами 115. Гриф обхватил черный набалдашник, потянул на себя и остановил напротив 45 градусов. Послышался щелчок, а затем зудящий тихий гул шестерни. Со все нарастающим ускорением панорама поехала вправо. Гриф еще не успел убрать руку от рычага, как кабина быстро, без толчка остановилась. Бочка с мятым боком еще откатывалась, когда из туманной гати вылетела вторая. Она вращалась и стремительно приближалась, увеличиваясь в размерах. Не особо задумываясь, исключительно инстинктивно сталкер поднял руку.

Манипулятор действовал с задержкой в доли секунды, с едва уловимой для глаза рассинхронизацией. Гриф это отметил и порадовался, словно лично обретенной сверхспособности.

До того как бочка врезалась в лобовое стекло, на ее пути возникла непреодолимая преграда. Промятая, со звоном она отлетела в сторону. Хотя самого удара Гриф не почувствовал, он оценил по скорости и вмятине силу броска. Он мог сказать определенно: здесь, возле дома, сила туманной твари была значительно мощнее, чем на выходе из «мертвого леса». Вспомнились тычки боксерской груши на периферии, ощутимый удар стволом по хребтине, примерно на середине пути, свист трубы и крошево разбитого кирпича уже возле здания. А таран в живот? Сталкер подумал, что где-то поблизости находится нечто, что питает и придает силу аэрозольным тварям. Возможно, оно находилось в самом здании или в подземной лаборатории. Эта мысль его поразила и заставила уложить ее на особое место в хранилище, он обязательно к ней вернется позже.

И не дожидаясь, пока полетит следующий снаряд, перевел рычаг поворота в нулевое значение. Применяя знания, он смог опустить кабину и дотянуться до бочки. Поднял ее и прижал сбоку. В узкое боковое стекло Гриф заметил, что под манипулятором бочка сплющилась. Пришлось ее отбросить и подобрать целую. Пока он это делал, из туманной мглы прилетела секция ограждения, сваренная из уголка и рабицы. Она отскочила от машины, словно от стен.

С осторожностью Гриф поднял бочку, переместил под левую «руку». Мягко прижал, заметил, как немного промялся бок, остановил давление, затем поднял крышку, стараясь не измять и не продырявить «пальцами».

Вытянул робота на опорах, а это было именно так, машина нисколько не наклонялась. После чего направился туда, где, по его разумению (в курсовой навигации ему еще предстояло разобраться), находился вход в тоннель.

Гриф постарался обойти дерево, первое попавшееся на пути. Маневр не удался, он задел его. Ствол легко подломился, как и положено сухой древесине, повалился с треском, ломая ветви, и при ударе о землю распался на части. Гриф только сейчас обратил внимание, что внутри деревья черные, как уголь. Он подумал: «С чего я решил, что лес «мертвый», может, он просто не такой, как обычный, а на самом деле в полном порядке. А что листья опавшие… может, они и не опавшие». Гриф как-то нехорошо ощерился бледной измученной улыбкой, являя миру свой обломанный зуб.

Ему все легче, тверже, шире шагалось. И если бы не проклятый туман… Тварь, как прежде, кружила вокруг, закрывала виды. Гриф несколько раз нажимал на гашетку, отгоняя тварь, норовившую приблизиться и затянуть лобовое стекло.

В моменты просветления сталкер пробовал увеличить темп и энергичнее двигал поршнями, но они мягко и вязко давали понять, что возможности машины ограниченны. Гриф больше не старался обходить деревья, пер напролом. Прижал крышку к бочке и старался принимать черные стволы либо на «предплечье», либо на «колено». Он раздавливал клешни раньше, чем они успевали среагировать. Просто обрушивался на них стальной многотонной «ногой» и крошил. К его изможденному, с нездоровой бледностью лицу прилипла кривая, мстительная усмешка, где между губ ворочался влажный язык.

Гриф увидел холм метров за десять. Увидел бы и раньше, не будь туман, который никуда не девался, таким навязчивым.

-------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------

В наивысшей степени волнения, с неприятной отдачей сердца в грудину Гриф опустил робота рядом со входом в тоннель. Бочку он держал параллельно земле на высоте метра, открытой частью к люку. Крышку воткнул в проволочный кустарник поблизости, с таким расчетом, чтобы при необходимости можно было ею быстро воспользоваться.

После нехитрых приготовлений к эвакуации Гриф постучал «пальцем» в бронированный блин. Ударил раз, разгибая фалангу, словно пьяненький посетитель за стойкой сигнализировал бармену по пустому стакану ногтем. Через три секунды стукнул еще. Сам Гриф не слышал удара металла о металл, но не сомневался, его трудно будет проигнорировать, находясь в тоннеле.

Секунд десять ничего не происходило. Сталкер живо нарисовал в голове картину, как понурый Ява вдруг слышит грохот, который никак не ожидал услышать. Он вздрагивает, поворачивает голову к люку и прислушивается. Грохот не повторяется, он ждет и решает, показалось ли ему.

В это время, заслышав грохот, заинтересованный и напуганный Ява осторожно встал, взял автомат и начал красться к люку. На все это ушло время. Ничего не происходило, и когда Гриф решил снова заявить о себе, заметил, что люк приоткрывается, наверное, как всегда, со скрежетом, но остановить фалангу сталкер уже не смог. От удара круглая бронированная дверь с силой захлопнулась.

Гриф не видел Яву и только мог молиться, чтобы тот ничего не прищемил. Он замер, смотрел во все глаза и соображал, каким образом дать парню понять, где укрыться. Гриф подозревал, что со страха, в нервической спешке Ява начнет ломиться в кабину.

Прошло минуты три, прежде чем люк снова открылся. Гриф облизал губы, не замечая, что ненароком прервал непрекращающуюся работу. Железный блин между тем отошел от рамы сантиметров на десять и остановился. По-видимому, Ява орал, что он выходит. Гриф ничего не предпринимал и ждал. Бронированная дверь ползла с убийственной медлительностью. Руки сталкера на рычагах вспотели. Хотелось их обтереть - не ровен час проскользят в самый неподходящий момент, и велик был риск, что именно в этот момент они понадобятся. Гриф не моргая смотрел на расширяющуюся черную щель.

Белое облако возникло снизу и сразу бросилось к люку. Сработали рефлексы. С усилием больше, чем надо, Гриф нажал на гашетку. Сверху полыхнуло. Расширяющиеся на конце струи пламени, словно дубины, ударили в железную полусферу, отразились и прожгли в тумане огромную дыру. Аморфная субстанция ринулась в сторону, вздымая за собой ворох горящих и тлеющих листьев. Крышка люка пошла назад. Гриф отпустил гашетку, быстро отстегнул ремни, сошел с поршней и потянул дверную рукоятку вверх. Едва образовалось между ней и кузовом пространство, сталкер заорал во все горло: «Ява!!! Лезь в бочку!!! Быстрее!!! Не ссы, лезь!!!». Гриф продолжал изо всех сил давить на дверь. Несмотря на опасность, он был тверд в намерении выбраться наружу и, если понадобится, силой запихнуть парня в бочку.

От злости на трусливого Яву он скрипел зубами. Тупость парня, а в большей мере страх, ее порождающий, бесили Грифа в невероятной степени. «Нельзя быть таким очканом, - кипел сталкер, - баба позорная. Салабон конченый. Никогда тебе не стать сталкером. Никогда».

Мерзкий звук закисших петель полоснул по ушам. Гриф вздернул голову, устремил взгляд на люк. Рядом, держась левой рукой за бронированную створу, с «гадюкой» в другой стоял Ява и кричал: «Гриф!!! Что делать?!!». Они встретились глазами. От такой близости, неожиданности и невероятности Гриф оторопел, ведь он до конца не верил, что Ява жив. Там, на задворках подсознания могильщики уже тесали для него крест. На секунду сталкер потерял дар речи. Но только на секунду, в следующую уже орал, напрягая голосовые связки, брызжа слюной и краснея лицом: «В бочку!!! Прыгай в бочку, Ява!!! Я тебя там закрою!!!». И Гриф потянул дверь обратно.

Туман вынырнул сбоку, ушел вниз и, стелясь по земле, видимо, таким образом оберегаясь от огненных струй, устремился к Алексею. Тварь застала Грифа в тот самый момент, когда он становился на поршни и хватался за рычаги манипуляторов. Он не успел нажать на гашетку. Да и вряд ли бы это сделал. Ява был слишком близко.

Алексей ринулся вперед. Он отбросил автомат, выставил вперед руки и нырнул в черное жерло. С небольшой задержкой, когда он уже ворочался в железном брюхе, переворачиваясь на спину и поджимая ноги, за ним с грохотом захлопнулась крышка. Робот закупорил бочку, словно поймал мышь в банку.

Соревнуясь с аморфной тварью в скорости, Гриф не рассчитал силу. Крышка прогнулась под «пальцами» и замяла край бочки. Внутри воцарилась темнота.

По ощущениям Алексей понял, что перемещается вверх. Затем процесс остановился, потянуло вперед. А затем началась тряска. Чтобы смягчить ее, Алексей уперся руками вверх, крепко прижимая спину к металлу.

Послышался гул, через секунду ладоням стало горячо. Больше от испуга, чем от непереносимой боли, он отдернул руки. В этот самый момент за пределами «спасательной капсулы» шла непрекращающаяся борьба. Туман, словно сумасшедший, не считаясь с потерями, остервенело набрасывался на бочку. В его порывах чувствовалось отчаяние.

Гриф то и дело щелкал тумблером на рукоятке. В определенный момент ему стало казаться, что давление на струях падает, что они уже не такие упругие и бьют не так далеко. И это было не самое неприятное. Туман носился вокруг шагающей машины с бешеной скоростью, затягивая листья в воронку. А когда Гриф пробовал очистить обзор пламенем, листья загорались.

На ветру они сгорали быстро, давая много огня. Вокруг ненадолго возникала огненная стена. Туман исчезал, но потом снова взбивал сухую перину.

- Плевать, - проговорил Гриф. Он пристально всматривался в круговерть листьев, мусора, ветвей. Дальше полутора-двух метров ничего не было видно. Все равно что вездеход где-нибудь под Воркутой в пургу.

Не забывал Гриф поглядывать на бочку. Он выставил правый «локоть» вперед, «ступнями» и «коленями» ломал все, что могло задеть ее. Несколько раз спотыкался о бугры и оступался на ямах. Робот неизменно выравнивал крен и не позволял себе завалиться. По-видимому, изобретатели, создавшие эту сложную машину, в первую очередь думали о ее устойчивости.

«Каково Яве там?» - думал Гриф, представляя грохот внутри тонкостенной тары. Время от времени в бронированное стекло врезались разной величины обломки деревьев. Гриф скоро привык, что находится под надежной защитой, и уже не вздрагивал и не моргал. Но когда в окно влетела собака с оторванной головой, развороченной грудной клеткой и распущенными кишками, сталкер содрогнулся до основания.

Труп возник из желто-серой пурги, мусора и веток. Врезался в стекло боком и задержался, словно прилип. Секунду-другую Гриф вытаращенными глазами смотрел на облезлую, тусклую шкуру, на поломанные ребра, на кишки, лентами прилипшие к стеклу.

Затем принялся искать на панели приборов ту клавишу, которая включает очиститель. Собака, прибитая ветром, медленно ползла по стеклу влево, оставляя за собой маслянистый след. Смахнуть ее манипулятором не представлялось возможным. Они оба были заняты. Получалось, как будто несешь в руках по ведру с водой, а злой комар кусает тебя в лоб.

- Твою мать, - разозлился Гриф и остановился. Обескровленный труп отлепился и соскользнул вниз. Сталкер вспомнил другую собаку. Только та была с головой, с ошейником и металлической колбой. Гриф не сомневался, что два трупа в одинаковой стадии разложения - звенья одной цепи. Представить, при каких обстоятельствах они здесь оказались, он не мог.