Первый среди королей – Варяг III

Глава 10

# Глава 10: ХРАНИТЕЛЬ ЗНАНИЙ

Хазарская столица Итиль лежала в руинах. Некогда величественный город, центр могущественного каганата, контролировавшего торговые пути между Востоком и Западом, теперь представлял собой печальное зрелище. Обугленные остовы зданий, разрушенные крепостные стены, пустые глазницы окон в бывших дворцах хазарской знати — всё свидетельствовало о сокрушительном поражении, нанесённом русскими дружинами.

Виктор, называвший себя Мирославом, медленно шёл по улицам, внимательно оглядываясь по сторонам. Его голубые глаза подмечали каждую деталь: рунические надписи на стенах, уцелевшие фрагменты мозаик, архитектурные элементы, несущие отпечаток разных культур — от арабской до византийской. Он то и дело останавливался, чтобы сделать зарисовку или записать что-то в маленькую книжицу, которую носил с собой.

Русские дружинники, патрулировавшие улицы, не обращали на него особого внимания. Советника великого князя Святослава знали в лицо, и его присутствие в городе никого не удивляло. Некоторые, правда, перешёптывались за его спиной, обсуждая странные привычки «купца с голубыми глазами», его необычные познания и таинственное прошлое. Но никто не осмеливался задавать вопросы напрямую — Мирослав пользовался доверием самого князя, и этого было достаточно.

В центре города, среди руин бывшего дворцового комплекса, Виктор заметил группу людей, разбирающих завалы. Это были не воины, а скорее учёные или писцы — они аккуратно извлекали из-под обломков книги, свитки, таблички с письменами. Судя по их одежде и внешности, большинство принадлежало к еврейской общине Итиля, некогда процветавшей при хазарском дворе.

Виктор подошёл ближе, наблюдая за их работой. Один из мужчин, немолодой, с длинной седой бородой и проницательными тёмными глазами, заметил его интерес и отделился от группы:

— Ищешь что-то конкретное, господин? — спросил он на хазарском языке.

— Знания, — просто ответил Виктор на том же языке. — Следы прошлого, которые могут помочь понять будущее.

Старик удивлённо поднял брови:

— Ты говоришь на нашем языке? Необычно для русича.

— Я не совсем русич, — улыбнулся Виктор. — И знаю гораздо больше языков, чем может показаться. — Он перешёл на иврит: — Например, этот древний язык, на котором написаны священные тексты твоего народа.

Старик заметно растерялся:

— Кто ты? — спросил он, уже на иврите. — Не похож ты на обычного воина или купца.

— Можешь называть меня хранителем знаний, — ответил Виктор. — Я собираю и сохраняю следы минувших эпох, чтобы они не были забыты в грядущих веках. — Он сделал паузу. — А ты, должно быть, спасаешь книги из разрушенной библиотеки?

— Да, — кивнул старик. — Я Иосиф, бывший хранитель каганской библиотеки. То, что ты видишь, — жалкие остатки некогда великого собрания книг и рукописей. Большая часть сгорела при штурме или была разграблена.

Виктор сочувственно покачал головой:

— Великая потеря для всего мира. В этой библиотеке хранились труды не только еврейских, но и арабских, персидских, византийских учёных, не так ли?

— Ты хорошо осведомлён, — заметил Иосиф. — Да, это было одно из богатейших собраний знаний к востоку от Константинополя. — Он с горечью оглядел руины. — А теперь… теперь мы пытаемся спасти хотя бы крупицы.

— Я могу помочь? — предложил Виктор. — У меня есть опыт работы с древними текстами, и я могу разобрать письмена на многих языках.

Иосиф внимательно посмотрел на незнакомца. Что-то в его голубых глазах, в спокойной уверенности, с которой он держался, внушало доверие.

— Помощь нам действительно не помешает, — наконец сказал старик. — Особенно от человека, понимающего ценность этих книг. Большинство твоих соотечественников видит в них лишь материал для растопки или, в лучшем случае, трофеи, которые можно продать.

— К сожалению, не все понимают, что знания ценнее золота, — вздохнул Виктор. — Показывай, где я могу быть полезен.

Следующие несколько часов Виктор провёл, помогая еврейским учёным извлекать из руин книги и свитки. Его опытный глаз безошибочно определял наиболее ценные экземпляры, а ловкие руки аккуратно освобождали хрупкие манускрипты от обломков и пыли. Он работал сосредоточенно и методично, изредка останавливаясь, чтобы сделать запись или зарисовку особенно интересной находки.

Иосиф наблюдал за ним с растущим интересом:

— Ты действительно разбираешься в древних текстах, — заметил он, когда Виктор без запинки прочёл фрагмент на каком-то малоизвестном восточном диалекте. — Где ты учился?

— В разных местах, — уклончиво ответил Виктор. — Александрия, Константинополь, Багдад… Я много путешествовал и везде стремился узнать что-то новое.

— И как давно ты путешествуешь? — спросил Иосиф.

Виктор на мгновение замер, словно вопрос застал его врасплох:

— Дольше, чем можно предположить, глядя на меня, — наконец ответил он. — Время для меня течёт… иначе.

Старый хранитель понимающе кивнул, не став расспрашивать дальше. Вместо этого он указал на одну из уцелевших построек в глубине дворцового комплекса:

— Там находилось главное хранилище самых ценных рукописей. Если что-то и уцелело, то скорее всего там.

Виктор и Иосиф направились к указанному зданию. Снаружи оно казалось сильно повреждённым — обрушившаяся крыша, закопчённые стены, выбитые двери. Но внутри обнаружились почти нетронутые помещения, защищённые толстыми каменными стенами и металлическими дверями.

— Удивительно, — прошептал Иосиф, оглядываясь. — Похоже, огонь сюда не добрался.

— И мародёры тоже, — добавил Виктор. — Возможно, они не смогли открыть эти двери или просто не поняли ценности того, что здесь хранится.

Они начали осмотр сохранившихся книжных шкафов и сундуков. Большинство свитков и кодексов оказались в хорошем состоянии, лишь слегка пострадав от влаги и пыли. Виктор бережно перебирал манускрипты, внимательно изучая каждый.

— Смотри! — воскликнул он, обнаружив в одном из сундуков тяжёлый фолиант в металлическом окладе. — Это же «География» Птолемея! Полный экземпляр, с картами! Такая редкость…

— А вот здесь труды Аристотеля на арабском, — добавил Иосиф, исследуя другой шкаф. — И комментарии Аверроэса. И… — он замолчал, благоговейно извлекая небольшой свиток. — Тора, переписанная не менее трёхсот лет назад. Неоценимое сокровище.

Они продолжили поиски, с каждой минутой обнаруживая всё новые и новые сокровища древней мудрости. Виктор особенно заинтересовался картами и географическими описаниями дальних земель — он тщательно изучал каждую такую находку, иногда сравнивая с записями в своей книжице.

— Ты интересуешься географией? — заметил Иосиф.

— Среди прочего, — кивнул Виктор. — Меня интересуют земли далеко на востоке и севере, за пределами известного мира. Особенно сведения о воинственных народах, которые могут в будущем представлять угрозу для оседлых государств.

— Имеешь в виду тюрок и монголов? — уточнил Иосиф. — О них у нас действительно есть кое-какие записи. Хазары, будучи сами тюркского происхождения, поддерживали связи с родственными племенами в глубинах Азии.

Он подвёл Виктора к небольшому сундуку, наполненному свитками с тюркскими руническими письменами:

— Здесь донесения наших посланников и купцов, путешествовавших на восток. Описания обычаев, военного дела, передвижений различных племён. Думаю, тебя это заинтересует.

Виктор склонился над сундуком, с жадностью перебирая свитки. Его глаза буквально светились от возбуждения:

— Это именно то, что я искал! Информация из первых рук, от людей, действительно знавших эти племена, а не просто пересказывающих слухи.

— Но зачем тебе это? — с любопытством спросил Иосиф. — Какой интерес русскому воину или купцу в делах далёких восточных степей?

Виктор выпрямился, и его лицо стало серьёзным:

— Потому что я вижу дальше, чем большинство. Сегодня эти племена кажутся далёкими и безобидными, но пройдёт время, и они могут стать страшной угрозой. Как некогда гунны для Римской империи.

Иосиф внимательно посмотрел на своего собеседника:

— Ты говоришь не как воин или купец, а как… провидец. Или человек, уже видевший нечто подобное.

— Возможно, и то, и другое, — загадочно улыбнулся Виктор. — Но сейчас важнее сохранить эти знания. То, что пережило падение Хазарии, не должно исчезнуть в пыли истории.

Они продолжили разбирать рукописи, откладывая наиболее ценные для сохранения. Работа двигалась быстро — оба были опытны в обращении с древними текстами.

— Что будет с этими книгами теперь? — спросил Виктор, когда они закончили основной отбор. — Великий князь Святослав не особенно интересуется письменной мудростью. Он скорее прикажет отправить всё это в Киев как военные трофеи, где многое пропадёт или будет забыто.

— У нас есть план, — тихо ответил Иосиф. — Часть наиболее ценных рукописей мы тайно вывезем в Константинополь, где у нашей общины есть связи. Другую часть отправим в еврейские общины Кордовы и Каира. Так мы сохраним знания для будущих поколений.

Виктор кивнул:

— Мудрое решение. Я могу помочь с отправкой некоторых свитков. У меня есть доверенные люди среди купцов, идущих разными караванными путями.

— Почему ты помогаешь нам? — прямо спросил Иосиф. — Ты пришёл с завоевателями, но действуешь не как они.

— Я служу не русскому князю, и даже не русскому народу, — тихо ответил Виктор. — Я служу человечеству и его будущему. И иногда это означает сохранять знания там, где другие видят только добычу.

Иосиф понимающе кивнул:

— В нашей традиции есть понятие «ламед-вовников» — тридцати шести праведников, незаметно живущих среди людей. Благодаря им мир не разрушается от зла и несправедливости. — Он внимательно посмотрел на Виктора. — Возможно, ты один из них.

— Я не претендую на праведность, — улыбнулся Виктор. — Просто стараюсь делать то, что считаю правильным. А сейчас правильно — спасти эти книги.

Они работали до позднего вечера, тщательно упаковывая отобранные рукописи и готовя их к тайной отправке. Когда основная работа была завершена, Виктор и Иосиф вышли из хранилища, запечатав двери так, чтобы случайные мародёры не смогли добраться до оставшихся сокровищ.

— Завтра пришлю людей, чтобы забрать подготовленные свитки, — сказал Иосиф. — Караван на Константинополь отправляется через три дня.

— Я буду сопровождать часть пути, — кивнул Виктор. — По крайней мере, до границ бывшей Хазарии. Дальше у вас свои доверенные проводники?

— Да, всё организовано, — подтвердил Иосиф. — Но твоя помощь в начале пути неоценима. Особенно если учесть, что русские дружинники контролируют все дороги.

Они расстались у развалин дворца, договорившись встретиться на следующий день для завершения приготовлений. Виктор направился к русскому лагерю, расположившемуся на окраине города. Его шаги были лёгкими, а на губах играла еле заметная улыбка — день оказался плодотворным, и бóльшая часть ценных знаний будет спасена.

В русском лагере кипела жизнь. Дружинники праздновали победу, делили добычу, хвастались подвигами. Кое-где звучали гусли, и бородатые воины самозабвенно пели былины о походах великого князя Святослава и его славных предков.

Виктор прошёл через лагерь, кивая знакомым дружинникам, но избегая присоединяться к пирующим. Сейчас ему нужно было уединение для размышлений и записей.

Его временное жилище находилось на отшибе — небольшой шатёр, установленный в стороне от основного лагеря. Такое расположение вызывало косые взгляды некоторых воинов, но Виктор предпочитал тишину и возможность работать без постоянных прерываний.

Внутри шатра было аскетично, но функционально: простая походная кровать, складной стол, сундук с личными вещами. На столе лежали раскрытые книги, свитки, инструменты для письма. В углу стоял ещё один сундук, запертый на сложный замок, — там Виктор хранил свои самые ценные находки и записи.

Он зажёг масляную лампу, осветившую внутренность шатра тёплым, мягким светом, и сел за стол. Достав свою книжицу, начал записывать впечатления и наблюдения дня, делать зарисовки увиденных карт и схем. Его рука двигалась быстро и уверенно, фиксируя информацию в системе письма, которую мало кто смог бы разобрать.

Тихий звук снаружи заставил его поднять голову. Кто-то приближался к шатру — осторожно, стараясь не шуметь. Виктор бесшумно закрыл книжицу и спрятал её в складках одежды. Затем взял со стола нож для бумаги — небольшой, но острый как бритва инструмент.

— Входи, Свенельд, — спокойно произнёс он. — Я слышу твои шаги.

Полог шатра отодвинулся, и внутрь вошёл седой воевода, правая рука Святослава. Его лицо выражало смесь подозрения и любопытства:

— Не спится, Мирослав? Или как там тебя на самом деле зовут?

— Мирослав — имя не хуже других, — пожал плечами Виктор. — А сон может подождать. Слишком много мыслей.

Свенельд огляделся, взгляд его задержался на раскрытых книгах и свитках:

— Странное занятие для купца или воина — сидеть ночами над книгами. Особенно для того, кто днём разбирает руины библиотеки с жидовскими мудрецами.

— У меня донесли, значит, — усмехнулся Виктор. — Неудивительно. В лагере мало что укроется от внимательных глаз.

— Что ты ищешь там? — прямо спросил Свенельд. — Какие тайны пытаешься выведать?

— Не тайны, а знания, — спокойно ответил Виктор. — Хазария была перекрёстком культур и торговых путей. Здесь собирались сведения о землях, лежащих далеко на восток и юг. Информация, которая может быть полезна для Руси.

— И зачем тебе эта… информация? — подозрительно спросил воевода. — Ты же не русич, как бы ни старался притворяться.

Виктор внимательно посмотрел на Свенельда:

— А ты сам? Твоё имя скандинавское, как и у многих в дружине. Но это не мешает тебе верно служить Святославу и Руси. — Он сделал паузу. — Я тоже служу будущему этой земли. По-своему.

Свенельд нахмурился:

— Говоришь загадками, как и всегда. — Он подошёл ближе, нависая над сидящим Виктором. — Но я помню тебя, хоть ты и думаешь иначе. Помню человека с такими же голубыми глазами, приходившего к князю Игорю перед его последним, злополучным походом. Он тоже давал советы, предупреждал об опасностях. И тоже исчез накануне битвы.

Виктор остался невозмутим:

— Многие северяне голубоглазы.

— Дело не в цвете, — покачал головой Свенельд. — А в том, как эти глаза смотрят. Словно видят сквозь время. — Он сделал паузу. — Кто ты на самом деле, человек, называющий себя Мирославом?

Виктор встал, и теперь они с воеводой оказались лицом к лицу:

— Друг. Хотя ты и сомневаешься в этом. Человек, желающий Руси и её князьям добра. Больше тебе знать не обязательно.

— А если я доложу князю о твоих странных делах? О встречах с хазарскими мудрецами, о тайных записях, о древних книгах?

— Ты волен поступать, как считаешь нужным, — спокойно ответил Виктор. — Но Святослав ценит мои советы. И они не раз приводили к победе. Стоит ли разрушать эту пользу из-за подозрений и давних воспоминаний?

Свенельд долго смотрел в глаза Виктору, словно пытаясь проникнуть в его мысли. Наконец он отступил:

— Пока твои советы помогают князю, я буду молчать. Но знай: я наблюдаю за тобой. И если увижу хоть намёк на предательство…

— Я понимаю, — кивнул Виктор. — Береги князя, Свенельд. Это твой долг. Как мой — сохранять знания, которые могут спасти жизни в будущем.

Воевода ещё раз окинул взглядом шатёр и его необычное содержимое, затем молча вышел. Виктор опустился на стул, задумчиво глядя на мерцающее пламя лампы. Встреча со Свенельдом не была неожиданностью — старый воин давно подозревал его в чём-то. Но открытая конфронтация означала, что нужно быть ещё осторожнее.

Он вновь достал свою книжицу и продолжил записи. Теперь, однако, он фиксировал не только найденные в библиотеке сведения, но и свои мысли о растущем напряжении между сыновьями Святослава, о возможной судьбе русских земель, о тревожных признаках будущих бедствий, замеченных им на востоке.

«История движется по спирали, — писал он. — И те, кто изучает прошлое, могут предвидеть будущее. Я видел, как великие империи рушились из-за внутренних раздоров, в то время как внешняя угроза собиралась у их границ. Не хочу, чтобы Русь повторила этот путь. Но тревожные знаки множатся…»

Утром Виктор был вызван в шатёр Святослава. Великий князь только что вернулся с охоты и пребывал в приподнятом настроении. Перед ним на столе лежала карта земель, простиравшихся к западу от Хазарии.

— А, Мирослав! — приветствовал он вошедшего. — Хорошо, что ты здесь. Нужен твой совет.

Виктор приблизился к столу:

— Слушаю, княже.

— Хазария пала, — сказал Святослав, обводя рукой карту. — Путь на восток открыт для наших купцов, богатства Каспия и дальних земель теперь доступны. Но я думаю о новых походах.

— Куда на этот раз, князь? — спросил Виктор, хотя уже догадывался об ответе.

— На запад, — решительно сказал Святослав. — К Дунаю. Болгарские земли богаты и слабо защищены. А за ними — Византия, извечный соперник Руси.

Виктор внимательно изучил карту, размышляя, как лучше сформулировать свои мысли:

— Поход на запад потребует больших сил, княже. Дружина утомлена хазарской кампанией, многие хотят вернуться домой с добычей.

— Новых воинов приведут из Киева, — отмахнулся Святослав. — Я уже отправил гонцов к Ярополку. Он должен собрать подкрепление.

— А кто будет управлять новыми землями на востоке? — спросил Виктор. — Хазария велика, её покорённые народы могут восстать, как только дружина уйдёт.

— Оставлю гарнизоны в ключевых крепостях, — ответил князь. — Но основные силы пойдут на Дунай. Там сходятся все богатства мира, Мирослав! Греческие паволоки, венгерское серебро, чешские лошади, русские меха… Идеальное место для центра великой державы.

Виктор понял, к чему клонит Святослав:

— Ты думаешь перенести столицу из Киева в Переяславец?

— Именно, — кивнул князь, и глаза его загорелись. — Киев хорош, но далёк от главных торговых путей. А Переяславец на Дунае станет сердцем новой империи, простирающейся от северных морей до южных степей, от восточных пустынь до западных гор!

Виктор внимательно посмотрел на воодушевлённого князя:

— Грандиозный план, — признал он. — Но есть препятствия, о которых стоит подумать.

— Какие? — нетерпеливо спросил Святослав.

— Во-первых, Византия, — начал перечислять Виктор. — Император не будет рад видеть сильного соседа у своих границ. Он может натравить на Русь другие народы, например, печенегов.

— Печенеги не страшны нам, — самоуверенно заявил Святослав. — Мы бивали их и раньше.

— Когда они нападали на русские земли, где у нас крепости и знание местности, — заметил Виктор. — А если они ударят, когда ты будешь с войском на Дунае? По растянутым коммуникациям, по оставшимся без защиты городам?

Святослав нахмурился:

— Ты слишком осторожен, Мирослав. Великие дела не делаются теми, кто боится рисковать.

— Не о страхе речь, княже, а о мудрой предусмотрительности, — мягко возразил Виктор. — К тому же, есть и другое соображение: твои сыновья.

— А что с ними? — не понял Святослав.

— Ты разделил Русь между ними: Ярополку — Киев, Олегу — Древлянскую землю, Владимиру — Новгород. Если ты перенесёшь столицу на Дунай, кто будет управлять исконными русскими землями? И не возникнет ли соблазн у одного из сыновей объединить их под своей рукой в твоё отсутствие?

Святослав задумался:

— Ярополк — старший, ему по праву руководить братьями. К тому же, я оставлю доверенных воевод для надзора.

— Братья не всегда мирно уживаются, когда речь идёт о власти, — тихо заметил Виктор. — История знает много примеров, когда сыновья великих завоевателей разрушали созданные их отцами державы из-за взаимной вражды.

— Мои сыновья поклялись сохранять мир между собой, — нахмурился Святослав. — К тому же, Ярополк мудр не по годам, воспитан моей матерью. Он сумеет удержать братьев в повиновении.

Виктор понял, что спорить дальше бесполезно. Святослав уже принял решение, и теперь речь могла идти лишь о деталях:

— Когда ты планируешь выступать на Дунай?

— Как только получим подкрепление из Киева, — ответил князь. — Возможно, через месяц. Хочу ещё дать дружине отдохнуть после хазарского похода.

— Мудрое решение, — кивнул Виктор. — Утомлённое войско не одержит великих побед. — Он сделал паузу. — А если болгары призовут на помощь Византию? Если сам император выступит против тебя?

Святослав усмехнулся, и в глазах его блеснул воинственный огонь:

— Тем лучше! Давно пора показать грекам силу русского оружия. Мой дед Олег прибил щит к вратам Царьграда, я же возьму сам город!

Виктор молча склонил голову, скрывая тревогу в глазах. Он слишком хорошо знал, чем заканчивались подобные амбициозные планы. Но пытаться переубедить Святослава сейчас было бессмысленно — князь уже загорелся идеей западного похода и мечтами о новой столице на Дунае.

— Что ж, если таково твоё решение, княже, — сказал он, — я постараюсь собрать все доступные сведения о болгарских землях и византийских крепостях. Чем больше мы будем знать о противнике, тем легче будет победить.

— Вот это разговор! — одобрительно хлопнул его по плечу Святослав. — Я знал, что могу на тебя положиться, Мирослав. Твои советы уже не раз приводили нас к победе.

Когда Виктор вышел из княжеского шатра, его лицо было задумчивым. Он уже видел подобные ситуации в прошлом — амбициозные правители, расширяющие свои владения за счёт военных походов, не замечающие, как растягиваются коммуникации, как истощаются ресурсы, как множатся враги. И чем всё это обычно заканчивалось.

«История повторяется, — думал он, направляясь к своему шатру. — Но, может быть, в этот раз я смогу хоть немного изменить её ход. Предупредить об опасностях, подготовить к возможным проблемам. Большего мне не позволено».

После полудня Виктор вновь отправился в руины дворцового комплекса, где его ждал Иосиф. Старый хранитель библиотеки уже подготовил свитки и книги для отправки — несколько десятков ценнейших рукописей, аккуратно упакованных в водонепроницаемую ткань и кожу.

— Вот самое ценное, что удалось спасти, — сказал он, показывая на аккуратные свёртки. — Труды по астрономии, математике, медицине, географии… Наследие многих культур и эпох.

Виктор внимательно осмотрел подготовленные пакеты:

— Хорошая работа. Это всё поместится на трёх верблюдах или на пяти мулах. Я договорился с купеческим караваном, идущим в Константинополь. Они будут здесь завтра на рассвете.

— Как тебе удалось убедить их взять такой опасный груз? — удивился Иосиф. — Русские дружинники досматривают все караваны, ищут ценности.

— У меня есть определённое влияние, — скромно ответил Виктор. — К тому же, караванщики тоже понимают ценность знаний. Не все, конечно, но те, с кем я имею дело.

Они продолжили подготовку, обсуждая маршрут, необходимые припасы, возможные опасности в пути. Виктор рассказывал о дорогах, ведущих от бывшей хазарской столицы к Чёрному морю и далее к Константинополю, словно сам не раз проходил их вдоль и поперёк.

— Ты удивительно хорошо знаешь эти земли, — заметил Иосиф. — Как будто путешествовал здесь годами.

— Так и есть, — кивнул Виктор. — Я много странствовал по этим краям. В разные времена, при разных правителях.

Иосиф внимательно посмотрел на своего собеседника:

— «В разные времена»… Странная формулировка. Словно ты жил дольше обычного человеческого века.

Виктор улыбнулся, но не ответил напрямую:

— Время относительно, друг мой. Для одних жизнь — лишь краткий миг, для других — долгое путешествие сквозь эпохи.

— Существуют легенды, — медленно произнёс Иосиф, — о людях, не подверженных обычным законам времени. О странниках, идущих сквозь века, наблюдающих рождение и гибель цивилизаций. — Он сделал паузу. — Некоторые считают их ангелами или демонами. Другие — хранителями древнего знания. Третьи — просто безумцами, верящими в собственные фантазии.

— А ты? — спросил Виктор. — Что думаешь ты?

— Я думаю, что мир полон тайн, недоступных нашему пониманию, — тихо ответил старый библиотекарь. — И что иногда нам выпадает честь встретить кого-то, кто видел и знает больше, чем мы можем вообразить. — Он поклонился Виктору. — Кем бы ты ни был, я благодарен тебе за помощь в спасении этих книг.

Виктор ответил таким же поклоном:

— Благодарности заслуживаешь ты, Иосиф. Ты посвятил жизнь сохранению знаний, и даже сейчас, когда твой мир рушится, ты думаешь прежде всего о том, как спасти мудрость веков для будущих поколений.

Они продолжили работу в дружеском молчании, каждый погружённый в свои мысли. Когда всё было готово, Виктор помог перенести свёртки в небольшую пещеру неподалёку от дворца, где груз должен был ждать прибытия каравана.

— Теперь нам остаётся только ждать, — сказал Иосиф, когда они закончили. — Если всё пойдёт по плану, завтра в это время ценнейшие рукописи уже будут на пути к спасению.

— А ты? — спросил Виктор. — Куда отправишься ты сам?

— Сначала в Константинополь, с караваном, — ответил старый библиотекарь. — Там есть еврейская община, которая примет меня. А потом, возможно, в Кордову или Каир — там сейчас расцветают великие центры учёности.

— Мудрый выбор, — одобрил Виктор. — В этих городах твои знания и опыт будут востребованы. А хазарские традиции не исчезнут бесследно, продолжатся в новых землях.

Они вышли из пещеры, тщательно замаскировав вход. День клонился к закату, окрашивая руины Итиля в золотистые и багряные тона. На фоне этого величественного и одновременно печального зрелища два человека — молодой с виду мужчина с пронзительно голубыми глазами и седой старик — выглядели как символы преемственности знаний, связующее звено между ушедшими и грядущими эпохами.

— Завтра на рассвете, — напомнил Виктор. — Я приду за час до прибытия каравана.

— Буду ждать, — кивнул Иосиф. — И… спасибо. За всё.

Они расстались — старый библиотекарь направился к уцелевшим кварталам, где временно разместились оставшиеся в городе хазарские евреи, а Виктор — обратно к русскому лагерю. По пути он встретил группу дружинников, возвращавшихся с охоты. Среди них был и Свенельд.

Старый воевода окинул Виктора подозрительным взглядом, но промолчал. Однако, когда дружинники прошли мимо, он незаметно отделился от группы и последовал за Виктором, сохраняя дистанцию и стараясь оставаться незамеченным.

Виктор, конечно, заметил слежку, но не подал вида. Он спокойно дошёл до лагеря, приветствовал знакомых воинов и скрылся в своём шатре. Свенельд некоторое время наблюдал издали, затем, убедившись, что «купец» никуда не собирается в ближайшее время, вернулся к своим обязанностям.

Внутри шатра Виктор сразу принялся за работу. Он доставал из своего запертого сундука различные инструменты, необходимые для копирования карт и схем, которые видел сегодня в хазарской библиотеке. Его рука быстро и уверенно воспроизводила сложные чертежи, добавляя к ним свои заметки на языке, который вряд ли кто-то смог бы прочесть.

Особенно тщательно он перерисовывал карты восточных земель, отмечая пути миграций кочевых племён, места их традиционных стоянок, направления возможных будущих вторжений. Рядом делал заметки о военных обычаях, тактике, вооружении этих народов.

«Нужно предупредить Владимира, — думал он, работая. — Из трёх сыновей Святослава именно он способен понять эту опасность и подготовиться к ней. Ярополк слишком погружён в киевские интриги, а Олег слишком похож на отца — видит только сиюминутную выгоду или угрозу. Но Владимир… в нём есть потенциал для чего-то большего».

Закончив с картами, Виктор начал писать письмо. Оно было составлено на нескольких языках, перемежающихся таким образом, что прочесть его мог бы только человек, знающий все эти наречия. Дополнительную защиту обеспечивала сложная система шифров и аллегорий.

'Молодой князь Севера, — писал он. — Когда ты прочтёшь эти строки, многое уже изменится. Твой отец устремился на запад, к новым завоеваниям, оставив восточные рубежи без должной защиты. Твои братья, возможно, уже втянуты в противостояние, которое грозит разрушить всё, что было создано за последние десятилетия.

Но за всем этим стоит ещё большая угроза — с востока приближаются новые кочевые орды, в сравнении с которыми печенеги покажутся безобидными соседями. Я видел их продвижение, изучил их обычаи и тактику. Они могут появиться у границ Руси уже при твоей жизни или жизни твоих детей.

Прилагаю карты и описания. Изучи их. Подготовься. Возможно, только ты сможешь предотвратить катастрофу, которая иначе обрушится на земли, которые будут доверены тебе судьбой'.

Виктор продолжал писать до глубокой ночи, фиксируя всё, что узнал в хазарской библиотеке, и добавляя свои собственные наблюдения и выводы. Когда письмо было закончено, он аккуратно сложил его вместе с картами, запечатал особым образом и спрятал в потайной карман своей одежды.

Теперь нужно было найти надёжного гонца, который доставил бы это послание в Новгород. Не простую задачу, учитывая растущую напряжённость между сыновьями Святослава и вездесущих соглядатаев вроде Свенельда. Но у Виктора был долгий опыт решения подобных проблем.

На рассвете следующего дня Виктор незаметно покинул русский лагерь. Он двигался осторожно, избегая патрулей и наблюдательных постов. Его многовековой опыт позволял ему быть практически невидимым, когда это требовалось.

У входа в пещеру, где были спрятаны рукописи, его уже ждал Иосиф. Старый библиотекарь нервничал, постоянно оглядываясь и прислушиваясь к каждому шороху.

— Что-то случилось? — спросил Виктор, заметив его беспокойство.

— Не уверен, — тихо ответил Иосиф. — Но мне кажется, что за мной следили, когда я шёл сюда. Русский воин, седой, с шрамом через всё лицо.

— Свенельд, — мрачно констатировал Виктор. — Старый лис не оставляет меня в покое. — Он огляделся. — Но сейчас его не видно. Возможно, тебе показалось.

— Может быть, — неуверенно согласился Иосиф. — В последние дни я стал слишком подозрительным. После всего, что произошло…

— Вполне понятно, — кивнул Виктор. — Но нам нужно сосредоточиться на деле. Караван должен прибыть с минуты на минуту.

Они начали готовить рукописи к транспортировке, вынося аккуратные свёртки из пещеры и складывая их неподалёку, в тени разрушенной стены. Работали быстро и слаженно, стараясь не привлекать внимания.

Вскоре со стороны восточных ворот Итиля послышался звон колокольчиков и мерное покачивание верблюжьих колокольчиков — приближался обещанный караван. Впереди на лошади ехал караван-баши, за ним следовали верблюды и мулы, нагруженные товарами.

Виктор вышел навстречу, приветствуя караванщика. Они обменялись условными фразами, подтверждая договорённость. Затем верблюды были подведены к месту, где лежали свёртки с рукописями, и началась погрузка.

— Ты идёшь с караваном? — спросил Виктор у Иосифа, помогая крепить один из свёртков к верблюжьему седлу.

— Да, как и планировал, — кивнул старый библиотекарь. — А ты? Ты говорил, что проводишь нас часть пути.

— Я догоню вас позже, у переправы через Дон, — ответил Виктор. — Есть ещё несколько дел, которые нужно завершить здесь. — Он достал из-за пазухи запечатанный свёрток. — И вот ещё что: если я не смогу догнать вас, передай это в Константинополь, человеку по имени Феофил. Он часто бывает в квартале книготорговцев.

Иосиф принял свёрток, с любопытством разглядывая необычную печать:

— Что это?

— Информация, которая может спасти жизни, если попадёт в нужные руки, — уклончиво ответил Виктор. — А теперь поторопимся. Чем скорее караван уйдёт, тем безопаснее будет для всех.

Они закончили погрузку, и Иосиф забрался на одного из мулов. Караван был готов к отправлению.

— Надеюсь, мы ещё увидимся, — сказал старый библиотекарь, протягивая руку для прощания.

— Несомненно, — улыбнулся Виктор, крепко пожимая его руку. — Может быть, не скоро, и не здесь. Но наши пути ещё пересекутся.

Караван тронулся в путь, медленно удаляясь от разрушенного города. Виктор долго смотрел ему вслед, пока фигуры людей и животных не превратились в маленькие точки на горизонте, а затем и вовсе исчезли из виду.

Лишь тогда он повернулся, чтобы вернуться в русский лагерь. И застыл на месте. В нескольких шагах от него стоял Свенельд, опираясь на меч и с мрачным интересом наблюдая за происходящим.

— Так вот чем ты занимаешься, Мирослав, — хмыкнул старый воевода. — Тайком отправляешь караваны с ценностями, найденными в городе.

— Не с ценностями, а с книгами, — спокойно ответил Виктор. — С древними знаниями, которые иначе были бы утрачены.

— И куда же направляются эти… знания? — прищурился Свенельд. — В Византию? Может быть, вместе с военными секретами русов?

— В библиотеки и академии, где их смогут сохранить и изучить, — ответил Виктор, не поддаваясь на провокацию. — Книги не представляют угрозы для Руси, Свенельд. Напротив, сохранённые знания могут однажды спасти её.

Старый воевода подошёл ближе, внимательно вглядываясь в лицо Виктора:

— Ты странный человек, Мирослав. Иногда я думаю, что ты друг, иногда — что враг. — Он сделал паузу. — Но одно я знаю точно: ты не тот, за кого себя выдаёшь.

— Как и многие из нас, — философски заметил Виктор. — Разве не так, Свенельд-варяг, ставший русским воеводой?

— Моя преданность Святославу и Руси не подлежит сомнению, — твёрдо сказал Свенельд. — А вот твоя… — он не закончил фразу.

— Я служу будущему, — тихо произнёс Виктор. — Будущему Руси и всех народов, живущих на этой земле. Хотя ты и не веришь мне сейчас, но придёт время, когда ты поймёшь это.

Они стояли друг против друга — старый воин, прошедший десятки битв, и загадочный странник с глазами, видевшими больше, чем можно было предположить. Напряжение между ними было почти осязаемым.

— Я не буду докладывать князю о твоих… странных делах, — наконец сказал Свенельд. — Пока не буду. Но знай: я слежу за тобой. И если увижу хоть намёк на предательство…

— Я понимаю, — кивнул Виктор. — Таков твой долг. И я уважаю это.

Они вместе направились к русскому лагерю, сохраняя настороженное молчание. За их спинами ветер гнал пыль по улицам разрушенного Итиля, стирая последние следы некогда могущественной империи, павшей под натиском новой, восходящей силы.

Так развивалась история — в вечном цикле рождения и смерти цивилизаций, в борьбе амбиций и судеб, в столкновении народов и идей. И где-то среди этого водоворота событий шёл свой путь странник с голубыми глазами, стараясь сохранить крупицы знаний, которые могли бы помочь будущим поколениям избежать ошибок прошлого.