Песни служителей Адхартаха. Призыв

Загадочный монах исчезает

Адхартах отложил список и нарочито трагическим голосом повторил: “Да будет благословен ваш путь”.

Прокашлялся, высморкался в рукав, испытующе оглядел его – и вновь произнёс таким печальным голосом, словно провожал дорогого человека в последний путь: “Аминь!”

Амори поморщился: манеры “потомка шотландских королей” никак не вязались с серьёзностью прочитанного.

Тем временем Адхартах, принюхиваясь, уставился в сторону. Рыцарь невольно проследил его взгляд.

– Командор, достань-ка вина, что ваш келарь прячет за свечами вон в том шкафу. Неплохо бы горло промочить после такой истории, – он заговорщически подмигнул.

Амори удивленно посмотрел на Адхартаха, но послушался и вскоре вернулся, вертя в руках запечатанный кувшин. Адхартах запрокинул голову и, громко булькая, перелил в себя добрую часть содержимого и передал вино обратно.

Амори кивнул с видом, что, мол, другого выбора у него нет, – допил до дна.

– Есть еще секреты в этом месте, о которых ты осведомлен лучше меня?

– Ищите и обрящете, – загадочно пожал плечами гость.

Амори молча следил за суетливыми, никогда не знающими покоя руками монаха, за его развязной позой, в которой не было и тени монашеского смирения. Этот человек вел себя как шут на ярмарке, а не как священник в святом месте.

И всё же под этим безумием пряталась глубина. Казалось, он намеренно провоцировал рыцаря и смотрел, как тот будет действовать.

– Занимательная история, – нехотя сказал тамплиер. – Но зачем мне всё это знать? Зачем явился ко мне?

Адхартах бросил на него тот радостный взгляд, каким обычно молодые родители одаривают своих первенцев, пробубнивших первые звуки в жизни.

– Да полно тебе, здесь же все просто. Вспомни воина из пророчества.

Рыцарь непонимающе уставился на гостя, а затем до него стало доходить.

Он ткнул себя в грудь и расхохотался.

– Воин из этой сказки – я?

Монах нахмурился.

– У тебя есть сестра – близнец?

– Есть.

– Ты – храмовник и служишь христианской церкви, то есть кресту?

– Да, – сдержаннее ответил граф де ла Рош.

– Петрус – камень, а имя ваших предков – де ла Рош – скала. Очень уж много совпадений для тебя одного.

Амори обдумал выводы собеседника и спросил:

– Предположим, что-то совпадает… Но как можно быть уверенными, что это не случайность? И вообще, что речь идет о подлинных событиях, а не плод еретических галлюцинаций некоего монаха?

– Это чертовски правильный вопрос, – с явным удовольствием чертыхнулся монах. – Но здесь важно, что лежало с этим свитком в лондонском тайнике. Смотри!

Монах достал из-за пазухи сверток, бережно развернул холщовую ткань и протянул рыцарю содержимое. Тот, словно догадавшись, что это может быть, перекрестился и отдернул свои руки.

– Да бери, что ты, как трусливый заяц?! Не бойся! Да! Это – часть кодекса, причем первая, судя по всему.

Видя смущение тамплиера, монах попытался его успокоить.

– Мы же не собираемся читать все. Кроме того, у нас и других частей нет под рукой. Я так понимаю, здесь важен ритуал, правильная очередность действий. Более того, – монах приложил палец к губам и зашептал, оглядываясь по сторонам, – я осмелился и внимательно изучил несколько страниц. Текст написан на греческом языке и очень похож на откровение Иоанна Богослова. Как видишь: я цел, и мир цел. Смелее, воин!

Амори протянул руку и в волнении стал рассматривать переданный ему монахом предмет.

Это были листы папируса, наклеенные на тонкие дощечки для прочности и удобства чтения. Несмотря на приличный возраст, они выглядели абсолютно свежими, а чернила – яркими. На первой странице не было текста, лишь рисунок черного дракона с отверзнутой пастью, нависшего над сияющим Христом на кресте.

Остальные же страницы были исписаны аккуратным почерком.

– Да, да, – монах уловил сомнение тамплиера. – Я тоже поразился нетленности Откровения, и, признаюсь, попытался откусить маленький кусочек, но потерпел неудачу.

Рыцарь поспешно вернул книгу. Она явно тяготила его, и он почувствовал облегчение, едва избавился от нее.

– Ну, допустим. И что от меня требуется? Спасать какую-то ведьму? Мне рыцарю Креста?

Монах ответил не сразу.

– Ведьмой назовут и на костер поведут, не подтверждает, что она ведьма. Хотя церковь и не отрицает существования дьявольских сил, – монах широко перекрестился и совсем уже суеверно поплевал через левое плечо, а затем подумал и, на всякий случай, сделал то же самое через правое. – По-моему, это несчастная дама, оклеветанная и силком увезённая из ваших владений. Теперь она трепещет перед яростью фанатиков без надежды на спасение.

– Подожди, ты о Мелани д’Эвилль? – удивился рыцарь. – О которой писала сестра?

Названный гость важно кивнул.

– Спасти ее – твое предназначение! – пафосно заявил он и принялся загибать пальцы. – А еще смерть отца требует отмщения; сестра может погибнуть от рук гнусных злодеев, прикрывающихся интересами церкви; замок, где более трехсот лет рождались и умирали твои предки, перейдет к врагам. Нет!

– Ты говоришь так, будто я обязан, но я давно отказался от семьи… – побледнел от гнева Амори.

– А ты ждал свободу выбора? – издевательски рассмеялся монах. – Это твой долг, а в нем нет свободы!

Монах воздел руки к небесам, словно призывал их в свидетели бедствий дома де ла Рош.

– Неужели последний наследник славного рода не защитит твердыню предков? Все то, чего боялся твой отец, глядя на тебя в детстве, – окажется правдой? Все эти твои испытания себя: и побег в Сирию, и обет тамплиерам, лишения и страдания изгнанника, и все муки поиска собственного предназначения – все это, абсолютно все, обернется поражением?

– Довольно! – взорвался Амори и со скрежетом вырвал меч. – Ты слишком осведомлен о жизни моей семьи, которая тебя не касается.

Монах впервые за вечер отбросил свои кривляния и серьезно посмотрел на тамплиера. Он встал и, не обращая внимания на клинок, устало сказал:

– Да так ли это важно, граф, откуда я узнал все это. Ведь задание твое не изменилось. Необходимо разобраться, кто стоит за всем этим.

– Стоит за чем? – Амори опустил меч.

– Тебе не кажется странным, что так много происшествий, людей, пророчеств случайным образом слились воедино. Вот мы и проверим, стоит ли верить старым манускриптам. Ведь все, что от тебя требуется – прислушаться к моему совету и взять себе в помощь двух (диковинных, на первый взгляд, но только на первый!) спутников.

– Спутников? – эхом повторил рыцарь. – Но откуда им взяться? Из того же лаза, что и ты?

И граф де ла Рош посмотрел в темный угол. Адхартах отрицательно покачал головой.

– Завтра во время заката жди их на Дьявольских утесах у моря, в пол-лиги от рыбацкой деревушки. Известно ли тебе это место?

– Конечно. Погоди, тебе уже удалось разыскать остальных из пророчества?

– Это было непросто! Мне пришлось преодолеть тысячи лиг.

– И они явятся?

– Они прибудут вовремя, – с нажимом подтвердил Адхартах. – Пойми, пророчество уже сбывается. Завтра, 31 мая 1256 года, вы встретитесь. Отныне ваши судьбы будут крепко связаны воедино.

– А кто они?

– Завтра узнаешь.

Оба умолкли. Амори медленно вернул меч в ножны.

“Шут он или безумец, но он говорит о моей сестре. И если есть хоть малейший шанс, что его слова – правда, я не могу рисковать ее жизнью. Я встречусь с его посланцами и поеду в родной замок. Но горе ему, если вся его история выдумка!” – Амори испытующе посмотрел на монаха.

Адхартах кивнул, словно понял его мысли, потянулся, всем видом показывая, что собирается проститься. Однако рыцарь остановил его.

– Еще один вопрос.

– Какой?

– Кто тот, что не назван?

Глаза их встретились, и Амори почувствовал, что этот вопрос был лишним. Из черного глаза собеседника на него посмотрела бездна.

– Надеюсь, мы выясним это вместе, – Адхартах моргнул и улыбнулся. Наваждение спало, и на Амори смотрел любящий пошутить и подурачиться монах-францисканец. – Помни о завтрашней встрече!

Загадочный монах без лишних слов скрылся в тайном проходе, оставив тамплиера гадать в тишине, не померещился ли ему весь этот разговор.