Подкидыш

Глава 10

Получив на руки через три дня, все необходимые документы, я первым делом отправился на дачу, чтобы навести там порядок, и так сказать, показать товар лицом, своим ненаглядным девчонкам. К сожалению, сразу сделать этого не удалось, потому, что уже на следующий день, образовался срочный рейс в Челябинск. Но с другой стороны ехать туда недалеко, и я надеялся вернуться даже пораньше, чтобы выкроить день, для показа своего приобретения.

Гнал, практически без отдыха и остановок, тем самым выкроив целых полтора дня. Поставив машину в гараж, и сдав путевку, помчался на крыльях любви, домой, ожидая увидеть родных, и прочесть радость на их лицах. Все-таки о даче мы мечтали давно, а еще я представил дочкино лицо, которая явно будет рада и саду, и реке, и всему остальному.

Увы, все произошло совсем наоборот. У подъезда встретил соседку, Любку Смирнову, ту самую у которой был мальчишка крикун. Она, как-то странно посмотрела на мою довольную физиономию, что-то фыркнула, и постаралась тут же смыться с моих глаз, вместе со своим отпрыском, лежащим в коляске. Это было несколько удивительно, особенно из-за того, что обычная встреча ней, могла затянуться очень надолго. Девушка была очень говорливая, и парой слов отделаться от нее, было не реально трудно. Еще более удивительным, оказался тот факт, что дверь в квартиру, оказалась заперта на ключ. Обычно это происходило ближе к вечеру. Днем, наша квартира, как, впрочем, и квартиры соседей можно было назвать проходным двором. Жили мы дружно и войти к соседу даже не постучавшись, было в порядке вещей. Запертая дверь могла означать только то, что супруга отправилась куда-то в магазин. Время было послеполуденное, вполне могло быть, что уложила дочку спать и побежала за хлебом, или чем-то еще. Это меня в какой-то мере успокоило. Поэтому стараясь не шуметь, чтобы не разбудить дочь, я тихонько приоткрыл дверь и вошел в квартиру.

Вот только стоило открыть дверь своими ключами, и войти, как сразу же заметил кроме обуви моей женушки и чужие полуботинки, стоящие в прихожей. Это уже было подозрительным, тем более, что мои уши тут же уловили стоны, возбужденный шепот, и вздохи, доносящиеся из зала. Причем эти звуки не оставляли никакого сомнения в том, что именно там происходит. Списать это на какое-то кино, что показывают по телевизору, было невозможно при всем желании. Не показывают сейчас фильмов с такими сценами, тем более днем. В СССР, секса нет, да и по большому счету, сейчас даже английское слово — секс, знают очень немногие. Зато мне сразу вспомнились другое слова на эту же тему.

Даже не разуваясь сделал несколько шагов, и оказавшись в дверном проеме ведущим в комнату, увидел то, что услышал минуту назад. На нашем супружеском ложе, лежала раскинувшая ноги супруга, а на над нею пыхтел, довольно худенький лысый мужичок, небольшого росточка, Светлана, при этом подбадривала его словами.

— Еще, еще! Глубже, чуть побыстрее. Хорошо! Так, так…

В первое мгновение, появилось острое желание, ворваться в комнату, и учинить в ней разгром. Чтобы досталось всем на орехи, и женушке, и ее любовнику. И я уже дернулся было вперед, сжимая кулаки, но в этот момент, мой взгляд упал на детскую кроватку, стоящую чуть в стороне. Кроватка, была занавешена покрывалом, огораживая ее от того что происходило в комнате, а в ней, мирно посапывала Сашенька. По всему выходило, что супружница, уложила дочь спать, а после занялась удовлетворением своей похоти. Боясь испугать шумом спящего ребенка, я подавил на корню свое желание, и хотел было подать голос, чтобы прекратить это безумие, в этот момент, мой взгляд зацепился за фотоаппарат, висящий на гвоздике рядом со входом в зал. Чаще всего его вешали именно там, чтобы он был под рукой, когда потребуется зафиксировать какой-то удачный ракурс с дочерью.

Мне почему-то подумалось, что нужно обязательно зафиксировать этот момент, хотя бы для того, чтобы потом не свалили все происходящее именно на меня. То, что дальнейшая совместная жизнь, будет невозможна, было понятно и так, а вот спроси тот же судья при бракоразводном процессе причину развода, и наверняка последуют обвинения в моих изменах и прочем. И зачем мне этот позор, в глазах друзей и знакомых? А ведь так и будет, еще и комсомольское собрание, могут организовать, чтобы заклеймить позором развратника, и разрушителя семейных уз. Такое уже случалось, и не один раз. А вслед за этим может произойти все, что угодно, вплоть до того, что просто отодвинут тебя в самый конец очереди на получение квартиры и все.

Сорвав со стены фотоаппарат, взвел затвор, и сделал первый снимок. Похоже звук спускаемого затвора привлек внимание моей супруги, поэтому она резко оттолкнула от себя мужика, и потянулась за покрывалом. В тот же момент, я зафиксировал и второй, а следом и следующий кадр.

— Ты кто? — взорвался голый мужик. — Кто тебе позволил делать фотографии?

Почему-то к этому моменту, ярость куда-то ушла, а вместо нее появилось что-то иное, и я начал воспринимать все происходящее с известной долей юмора. Накинув лямку кожуха фотокамеры себе на загривок, поднял обе руки с растопыренными пальцами над головой и воскликнул.

— Видишь, оленьи рога? Муж я. Понял? Пока муж.

Мужик, явно не ожидал такого ответа, и потому испуганно отшатнувшись воскликнул.

— Слушай, богом прошу, засвети пленку, все что хочешь сделаю, все что есть отдам, только засвети. Кто узнает меня, на фотке, считай конец всему. Вся карьера, коню под хвост!

— Не беспокойся, ты там со спины. Рожи не видно. Хотя если сейчас же не смоешься, появится и она. Так что, поспеши. А фотки — это только, для вон той шалавы. Она же сука сейчас всем растреплет, что не она передком торговала, а я ей изменял, направо и налево. А так, вещественное доказательство. Я конечно не собираюсь рассказывать об этом всем и каждому, но попробуй она обвинить меня хоть полусловом на работе или суде, и судья увидит все ее подноготную, а заодно и фотографиями полюбуется, где он еще такую голую бабу увидит?

— Ты не посмеешь! — воскликнула женушка. — И ни одно ателье не возьмется печатать фотки с голой женщиной!

— Ты меня плохо знаешь. А напечатать я могу и в своем приюте. Там и не такое напечатают. Еще и всем приютом обсудят, и осудят. Вот пацанам весело будет.

Похоже мои слова достигли цели. Женушка сама выходец из детского дома, и прекрасно понимает, что я прав, во всем. И фотку сделают, и по всем приютам слава пойдет, и все разом отвернутся. И после такого никто руки не подаст.

Мужик тем временем быстро влез в брюки, накинул футболку и ринулся в прихожую, протиснувшись мимо меня бочком, и испуганно окидывая меня взглядом. С ростом он явно подкачал, а связываться с таким громилой, как я себе дороже. Там воткнул в туфли свои босые ноги, приговаривая при этом.

— Сука! Чтобы еще хоть раз, да ни в жизнь! — тут же выскочил из квартиры и дал стрекоча, радуясь, что легко отделался.

Я свернул кожух фотоаппарата, и оставив болтаться его у себя на шее, подошел к детской кроватке, пригнулся, чтобы поцеловать дочку, которая к счастью ничего этого не слышала и продолжала тихонечко сопеть, глядя свои девичьи сны, поправил покрывало. Затем дойдя до платяного шкафа, достал лежащий на нем чемодан. Открыв шкаф, не торопясь выгреб из него все свои вещи, добавив к ним, пару комплектов постельного белья, пару полотенец, прошел в ванную комнату, где забрал свою зубную щетку и бритвенный станок. Вернувшись назад уложил все это в чемодан. Потом взял походную сумку, в которую сложил остававшуюся дома свою обувь, и свой телевизор, купленный еще в те времена, когда жил в общежитии. Сейчас он стоял без дела, потому что давно уже был приобретен другой, и поэтому я решил его забрать с собой. Зайдя на кухню взял пару кружек, свой старый армейский бачок, в котором когда-то готовил еду и эмалированный чайник. Добавил ко всему этому по паре столовых и чайных ложек, один из ножей, и решил на этом остановиться. Как бы я не был зол на супругу, но забирать то, что могло пригодиться дочери, я бы не стал, ни под каким предлогом.

Удивительно, но я чувствовал себя совершенно спокойно. Как будто, что-то во мне разом перегорело, и ушло прочь. Жена, в это время, сидела на диване вжимаясь спиной в ковер, висящий на стене, укрывшись покрывалом и провожала взглядом все мои действия, не произнося ни звука, и даже не пытаясь что-то сказать. А я как будто и не замечал ее присутствия. Добавив к собранному все свои документы, я повернулся к ней и произнес.

— Завтра, чтобы подала на развод, сама! Укажешь, что не сошлись характерами. Попробуешь обвинить меня в изменах, фотки окажутся везде, где только можно, и в суде, и в твоем институте, и у всех твоих подруг и соседей. Мне наплевать, что меня будут называть рогатым, или как-то еще, но и с тобой никто не станет здороваться, а слава шлюхи облетит весь район, уж я постараюсь, чтобы так и было. После развода, я выпишусь из квартиры, на жилплощадь не претендую, пусть останется Сашеньке, а будешь возникать, добьюсь лишения тебя материнства, и заберу себе дочь. Ты знаешь, где я служил, подключу все связи, но своего добьюсь. Так что, меньше болтай. От алиментов я не отказываюсь, но, если хоть копейка пройдет мимо дочери, пожалеешь. Все прощай!

Подхватив собранные вещи вышел из квартиры, в последний момент, отцепив от связки ключей свой комплект, и просто бросил его возле зеркала. Вышел на дорогу, поймал такси и за два счетчика договорился отвезти меня на дачу. Таксист, почти всю дорогу ворчал о том, что приходится делать огромный крюк, а назад будет возвращаться пустым. И то, что надо бы добавить, к обещанной плате еще хотя бы рубля три. В конце концов мне это надоело, и я предложил ему заткнуться. Увидев мое лице в зеркале, понял, что добром это может не кончится, поэтому ту же замолчал, но время от времени, бросал на меня хмурые взгляды. Стоило мне покинуть машину, как у него тотчас, нашлись клиенты для обратной поездки. Впрочем, меня сейчас это мало занимало. В душе, поселилась какая-то пустота. Как будто что-то очень важное, было выдернуто из нее с корнями, и оставило вокруг незаживающую рану. Зайдя в дом, бросил на стол свои сумки, затем, чисто на автомате разложил их по полочкам имеющегося здесь шкафа, привычка к порядку взяла своё. Потому закинул освободившиеся чемодан с сумкой на шкаф и вышел во двор. Прошелся по двору, затем спустился по саду к реке и долгое время сидел на берегу, глядя в никуда. Мыслей не было никаких, только пустота и боль.

После поднялся, дошел до дачного домика, вскипятил воды, заварил чаю, слегка перекусил и завалился на диван. Полночи ворочался, снова и снова переживая то, что произошло днем, и наконец забылся тревожным сном без сновидений. На следующий день, проснулся уже часам к десяти. Еще вчера, настаивал на выходном дне, мечтая обрадовать супругу покупкой дачи, сегодня, позавтракав переоделся, закрыл дом, оседлал велосипед, предупредил охрану, что скорее всего уйду в рейс и не появлюсь здесь достаточно долго, и через железнодорожный мост добрался до автобазы. Встретив начальника автоколонны, спросил у него есть ли что-нибудь для меня.

— Ты же собирался отдохнуть? — Удивленно переспросил он.

— Обстоятельства изменились.

— На Иркутск, пойдешь?

— А что везти?

— Запчасти к технике с «Ташсельмаша».

Рейс был достаточно выгодный, в плане тоннажа, да и калыма, хотя на этот раз затариваться фруктами я не собирался. Молча кивнув, согласился с поездкой, и пошел оформлять путевку и командировочные. И хотя торопиться было некуда, и вполне можно было выехать и на следующий день, едва успев все оформить, тут же отправился на «Ташсельмаш», где загрузившись, сразу же выехал в рейс. Дорога действительно лечит, чтобы там не говорили. До конца месяца, практически не вылезал из-за руля. Начальник радовался как никогда, и обещал шикарную премию.

К концу месяца в автобазу пришло письмо с повесткой, где меня вызывали в суд на бракоразводный процесс. Я подошел к заводскому юрисконсульту, и поинтересовался, необходимо ли там мое присутствие?

— Да в общем-то нет, тем более ты говоришь подавала документы супруга, а с ее подачи обычно разводят без проблем. А что случилось? Вроде же нормально жили.

— Характерами не сошлись.

— Бывает.

Развели нас действительно быстро, потому спустя неделю в бухгалтерию пришло уведомление, о начислении алиментов. Дня за три до этого момента, я предупредил главного бухгалтера, что такое развитие событий, вполне возможно, поэтому отнесся к этому вполне спокойно. Ближе к осени, выписался из квартиры в Спутнике, и собрался было прописаться по даче. Как оказалось, дачный поселок находился на территории совхоза, и там вполне спокойно можно было прописаться. Правда это был уже не город, а Ташкентская область, но мне по большому счету было все равно. Хотя хорошенько подумав, прописался я все-таки не там, а в общежитии комбината. Правда по койка-месту, но зато, тут же меня поставили в очередь на получение жилья. Точнее переместили на несколько позиций ниже, из-за того, что я стоял на расширение, а сейчас уже на получение отдельной квартиры. Но жить, до получения жилья, я предполагал именно на даче. Прописка это так, для проформы, и для очереди на квартиру. Да и на даче, было все-таки удобнее.

Гораздо хуже складывались отношения с дочерью. Было похоже на то, что женушка нашептывает Сашеньке разные гадости, и поэтому, хотя я и старался встречаться с нею каждый выходной, но чувствовал, что радости, с каждым разом, становится все меньше и меньше. А однажды мне прямо сказали, что я плохой папа, обидел маму, которая хотела сделать, как лучше, и вообще я не люблю ее, и потому бросил. Выяснять отношение с бывшей супругой не стал, все равно ничего не докажешь. К тому же я появляюсь раз в неделю, а она нашептывает дочери, против меня каждый день.

Фотоаппарат засунутый в первый же день на полку так и остался там валяться. Делать эту порнографию я не собирался. Скорее хотелось немного попугать супругу, чтобы та придержала свой язычок. В какой-то момент, появилось желание, просто выдернуть пленку и засветить ее, но потом вспомнил, что помимо фотографий указывающих на измену жены, тут имеются кадры с дочерью. Тут же подхватил фотоаппарат, и отправился в приют. Там выхватил штатного фотографа из приютских и отдав ему фотоаппарат, спросил, сможет ли он проявить пленку, но не смотреть, что там получилось. Тот с пониманием предположил семейный интим, я кивнул головой.

— Все будет нормально Семен, ты меня знаешь. И сам смотреть не буду, и другим не дам.

Через час я уже разглядывал пленку. Оказалось, что где-то, как-то получилась только первая фотография, и то не слишком резкая. Видимо волнение, связанное с происходящим, заставили меня забыть подправить фокус. Да и сам фотоаппарат, тоже довольно специфический в этом отношении. Хотя бы тем, что при наведении на цель он выдает в визоре кадр в перевернутом виде, чуть не так сдвинул и ушел куда-то в сторону. С другой стороны, это даже меня порадовало. Тут же обрезав пленку, попросил своего знакомого распечатать все остальные кадры, посулив ему за это свой фотоаппарат. Парень, явно обрадовался, и уже к вечеру того же дня, мне дали двадцать восемь свежеотпечатанных фотографий, с моей дочерью в самых разных ракурсах. Поблагодарив парня, и вручив ему аппарат, который оказался уже не нужен, отправился домой.

Ближе к новому году меня вызвал директор нашей автобазы с предложением, от которого, по его мнению, я не смогу отказаться. Начал издалека. Поблагодарил, за хорошую работу, постоянно перевыполняемый план грузоперевозок, немного посетовал на то, что у меня не сложилась личная жизнь, и в итоге, вспомнил о том, что я проходил службу на легковом автомобиле, и у меня открыта, соответствующая категория. После чего, выразил сожаление о том, что сейчас трудно найти хорошего водителя, а его личный шофер, не сегодня завтра, уйдет на заслуженный отдых.

Я внимательно слушал его, не перебивая, и у меня возникли подозрения о том, что он хочет, чтобы я занял место его, уходящего на пенсию водителя. Вначале, хотел было отказаться, но в какой-то момент, подумал, а почему бы и нет. По большому счету, я сейчас довольствуюсь чистым окладом, даже всех своих перекупов, давно уже «продал» парням, работающим, как и я на дальних рейсах, но желающих заработать, что-то дополнительно. Если раньше, я мечтал, о работе шофера с целью посмотреть страну, то сейчас, можно сказать наелся этими смотринами, почти досыта. Тем более что в рейсе, чаще смотришь на дорогу, опасаясь провалиться в очередную яму, или не въехать в ухаб, а не любуешься красотами края. Другой раз даже задумывался о том, а не перейти ли мне обратно на ГАЗ-52, чтобы спокойно колесить по городу, и не искать себе приключений на дальних рейсах. А тут похоже предлагают легковой автомобиль, на котором придется возить директора от автобазы до дома и обратно. В кои-то веки, придется отвезти его куда-то на совещание. Дачи, насколько я знаю, у него нет, да даже если и есть, на то имеется собственный автомобиль.

Поэтому стоило директору озвучить, что на этой должности, я конечно буду получать несколько меньше, чем сейчас, но все же сто пятьдесят рублей, довольно приличная зарплата, учитывая, что работать придется только в черте города, я сразу же согласился.

— Вот и чудненько.

Тут же провозгласил директор, и подсунул мне уже распечатанное заявление по переводе, на должность личного водителя, с указанием оклада жалования. Мне оставалось, только внести свое имя и поставить подпись.

— Тогда, готовь машину к передаче Ашмуртазову, а уже с понедельника, сядешь на мою «Волгу».

Почти по дружески распрощавшись, я отправился в гараж, где тут же загнав свой МАЗ на мойку, тщательно промыл машину, и дождавшись, пока она подсохнет, перевел в бокс. Чтобы не возиться самому, дал десятку механикам, сказав, что готовлю грузовик к сдаче.

— Сам куда, Семен? Уволиться решил? Или на другую машину? Вроде в ближайшее время новой техники не ожидается.

— Вместо Володина, на директорскую «Волгу» ухожу. Его же на пенсию проводили.

Мне пообещали, что все будет в полном порядке и никаких претензий не возникнет, и на этом разговор завершился. Уже в пятницу, я сдал свой МАЗ, другому водителю, подарив ему телефончик оставшегося у меня перекупа в Иркутске, чему, тот явно обрадовался. И довольные друг другом мы разбежались по своим делам. В тот же день, вечером, я отвез директора домой. Как оказалось, он живет, в одном из кварталов Центрального района. Уточнил, во сколько за ним заехать в понедельник, и отправился обратно в гараж. Как выяснилось калымить можно было и здесь, причем гораздо спокойнее, чем на грузовике, правда уже подвозя пассажиров. Директорская машина имела номер с буквенным кодом «ТНС», что указывало на служебный автомобиль. А такие машины местная милиция, просто в упор не замечала. Тем более, что помимо руководства крупных предприятий, такими номерами пользовались автомобили самой милиции и пожарной охраны. То есть в их глазах, я был как бы — своим. А своих здесь не трогают. Круче были только номера с «ТНО», на которых передвигалось руководство города и республики. Но те были вообще вне конкуренции. Если на меня просто не обращали внимания, то, увидев одну из тех машин, вставали по стойке смирно и отдавали честь проезжающим.