Помнят польские паны. Прорыв

Фрагмент 23

Джон Смит, 18 июля 1941 года

Нет, я не подгадывал дату, чтобы поведать об итогах уже двух месяцев Большой войны против Советов. Просто совпало так. Да и повод для моего повествования появился именно накануне. Неприятный повод.

То, что второй по численности населения город Армении (до войны, конечно же, второй, поскольку сейчас там вряд ли вообще осталось гражданское население), Ленинакан, является ключом для захвата этой советской республики в Закавказье, понимали не только мы, но даже турецкие генералы. Захватить его, на плечах отступающих красных прорваться к станциям Спитак и Ванандзор, и на обороне армянской столицы можно поставить крест. Поэтому на завтрашний день и готовился решительный штурм Ленинакана. Против двух потрёпанных русских дивизий, обороняющих сам город и его юго-восточные предместья, наши турецкие союзники должны были сконцентрировать вдвое превосходящие силы. И сосредоточение войск для решительного удара было практически завершено. Включая резервную дивизию, которая и развила бы успех после того, как остатки русских раздавят в руинах города.

Но…

По докладам тех немногих турецких солдат, которым удалось добраться до бывшей советско-турецкой границы, произошло что-то невиданное. По их словам, большевики призвали сотни летающих демонов, которые сотрясали землю, одним взмахом руки разносили в пыль целы квартала каменных домов, жгли огнём людей и душили их.

У русских есть поговорка «у страха глаза велики», что означает: испуганный человек склонен преувеличивать опасность. Сторонними наблюдателями зафиксировано, что на войска, готовящиеся к решительному наступлению, совершили налёт всего двенадцать новых русских пикирующих бомбардировщиков. Причём, каждый из них сбросил всего по одной бомбе. Но каких! При взрыве такой бомбы, на конечном участке полёта опускавшейся на парашюте, возникало огненное полушарие, радиусом семьсот-восемьсот футов. Всего четырьмя бомбами были уничтожены шесть батарей дальнобойных орудий, которые должны были поддерживать решительную атаку на остатки русских в Ленинакане. От их действия не спасали ни окопы, в которых находились многие турецкие солдаты, ни блиндажи, куда с началом авианалёта укрылись офицеры. Причём, трупы многих из этих офицеров имели признаки удушья. Но не такого, которое наступает при использовании отравляющих газов, а словно им просто не хватало воздуха. Как будто эти чудовищные бомбы выжгли весь воздух, и человеческие лёгкие «схлопнулись» из-за создавшегося разряжения.

Остальные восемь бомбардировщиков использовали те же самые бомбы, но сбросили их на районы города, где находились турецкие солдаты. А потом в атаку пошли русские, которым почти никто не оказывал сопротивления. Не прошло и часа, как они уже заняли те окопы, в которых держались перед тем, как доблестные турецкие аскеры прорвались в городские кварталы.

Впрочем, на этом красные не остановились. Уже к середине дня 17 июля они вернули себе всё, отвоёванное у них за два месяца боёв, вернулись к границе на 18 мая. Пожалуй, будь у них резервы, они не остановились бы на этом рубеже, поскольку туркам нечем было их остановить. Возможно, в ближайшие дни так и произойдёт, поскольку авиаразведкой зафиксирован подход подкреплений к войскам так называемой «группы генерала Рокоссовского».

Известно также, что перед контрударом и в его ходе большевиками применялся и ещё один тип нового оружия. Если о залповом применении авиационных реактивных снарядов калибром 3,2 и 5,2 дюймов вести с фронта уже доходили, то в районе Ленинакана зафиксирован массовый наземный пуск двенадцатидюймовых реактивных снарядов, также нанёсших огромный ущерб турецким полевым укреплениям.

Но главный итог случившегося не в том, что турецкая армия потеряла в ходе этого контрудара порядка двадцати тысяч солдат только безвозвратно и порядка сотни стволов артиллерии различных калибров. Вместо переброски резервов в район Еревана, туркам теперь придётся восстанавливать Ленинаканскую группировку, а это даёт русским возможность укрепиться в самом Ереване.

Не заладились дела и у десанта в Крыму, начавшего наступление на Керчь. Учитывая ограниченность русских в противотанковых средствах, командование британского экспедиционного корпуса, часть которого уже переброшена на полуостров, сделало упор на применение наших новейших танков с тяжёлым бронированием, «Матильда-II» и «Валлентайн». Пусть первые и относятся к категории средних, а вторые — лёгких, но их броня, как считалось, способна противостоять любым русским противотанковым и танковым орудиям. К сожалению, оказалось, что наши военные заблуждались. Русские, видимо, успели снять корабельные орудия калибром 3,94 дюйма и установить их на прямую наводку. Калибр орудий удалось установить по найденным бронебойным снарядам, отрикошетившим от брони «Матильд», но этих танков у десанта почти не осталось, а без их поддержки пехотные атаки захлебнулись уже на втором рубеже русский обороны из трёх. Сейчас британские и турецкие военные корректируют планы наступления на Керчь. А русские укрепляют оборону.

Конечно, все эти чисто локальные события не заслуживали бы моего внимания, если бы не были теми самыми мелкими камешками, так досаждающими, когда попадают в ботинок. Мелочи, но мелочи, способные серьёзно помешать решению более серьёзных задач.

Бунт, вспыхнувший полмесяца назад в Белфасте, это намного более важная проблема, угрожающая Британии более явно, чем все эти события на фронте с Россией. По крайней мере, на востоке гибнут не столько британские воины, сколько солдаты наших сателлитов. А в Северной Ирландии — именно подданные Его Величества.

Совершенно неожиданно для нас, боевики Ирландской Республиканской Армии сумели накопить значительное количество оружия. Такое количество, что его хватило, чтобы не только вооружиться самим, но и вооружить несколько тысяч «добровольцев». И действуют они столь решительно, что уже на четвёртый день бунта полиция в четырёх графствах из шести была либо уничтожена, либо разоружена. А для подавления мятежа пришлось задействовать регулярную армию.

Это не могло не ухудшить наши отношения с Ирландией, которая хоть и открестилась от связей с террористами, но угрожает тем, что откроет закрытые с началом мятежа границы для желающих присоединиться к ИРА, если Великобритания не прекратит «репрессии против мирного населения». Ухудшились и с Ирландией, и с США, где позиции ирландского лобби очень сильны. Согласно признаний некоторых из захваченных мятежников, оружие ИРА поставляли именно американцы ирландского происхождения.

К сожалению, этот мятеж и его подавление серьёзно осложнили переговоры о поставках нам американского оружия и ряда стратегических материалов. При помощи еврейского лобби, которому мы очень удачно подсунули идею создания государства Израиль на советской территории, мы значительно продвинулись в вопросе снятия некоторых запретов на поставки американского оружия и получения режима наибольшего благоприятствования ради борьбы с большевизмом. И тут — досадная проблема в Северной Ирландии, перечеркнувшая результаты всех предыдущих переговоров.

Вся эта кровавая вакханалия, развязанная Ирландской Республиканской Армией, едва не затмила воистину историческое событие — подписание в Пальма-де-Мальорка мирного договора между Великобританией, Францией и Италией, случившееся буквально вчера. Как его уже окрестили ультра-патриотические британские и французские газеты, «позорного мира». Ультра-патриотов не устраивает то, что, ради прекращения войны в Северной Африке, нам и нашим союзникам пришлось отдать Муссолини весь Сомалиленд, эти расположенные на краю света безводные, выжженные солнцем горы и саванны. Избавились от головной боли из-за вечно чем-то недовольных полунищих дикарей, но обрели сто тысяч солдат, которые заменят британцев на войне в России. Пусть не сразу, пусть только через три-четыре месяца, но умирать за британские интересы станут не британцы, а итальянцы. Одни умирать, а другие выплачивать проценты с кредита, выделенного на поставки из Англии оборудования для производства оружия, с которым в руках и будут умирать первые.

Через три-четыре месяца — это совсем не поздно. Возможно, польские военные и политические руководители и всерьёз считали, что уже к осени Сталин приползёт к ним на коленях просить мира после того, как они захватят Ленинград, Смоленск и Харьков. Но не мы. Мы изначально были уверены в том, что русские согласятся на мир только после того, как Красная Армия будет либо полностью уничтожена, либо из-за военных неудач развернёт оружие против правящей верхушки. А это — дело небыстрое, так что итальянцы ещё успеют пролить кровь на русском фронте.

Старший майор госбезопасности Кобелев, 25 июля 1941 года

Ситуация на полуострове, прямо скажем, «не очень». Я понимаю, что везде «пригорает», и везде требуются поставки боевой техники, боеприпасов, живой силы. А десант в Крыму был полнейшей неожиданностью для нашего руководства. Как у нас «там» говорил незабвенный Виктор Степанович Черномырдин, «никогда такого не было, и вот опять».

Крым понемногу готовили к обороне на перешейке, если поляки с румынами, как и в истории мира, откуда мы прибыли, смогут прорваться так далеко. Но не к десанту. Как я понял, адмирал Рождественский уповал на мощь Черноморского флота, превышающего по численности, тоннажу и количеству стволов его боевых кораблей всё, имеющееся в распоряжении Турции, Румынии и Болгарии. А тут ещё влезли англичане. Со своими самолётами, базирующимися в Турции, крейсерами, подводными лодками и даже авианосцами, которые недолго прятались в Мраморном море. А на суше — вылезли местные татары, знающие местность куда лучше, чем мы.

С ними — вообще проблема, поскольку турки сумели «накрутить» их так, что идея «воссоединения с братским турецким народом» пошла в массы, и добрая половина представителей этого народа готова гадить «русским оккупантам» открыто или «втихаря». Поскольку нынешнее место моей службы, пусть я и временно прикомандирован к нему, находится в Управлении НКВД в Симферополе, масштабы и противодействия нашим войскам, и репрессий против «протурецки настроенных элементов» мне хорошо известны.

То, что творилось здесь после прихода немцев в нашей истории, мне известно в общих чертах. Как и то, что делали чекисты после освобождения полуострова. Правда, второе — чисто по «перестроечным» публикациям, в которых долбанные «демократы» всеми силами старались нагнать жути, очернить сотрудников «органов» и советское руководство и оправдать «белых и пушистых» фашистских прислужников. Теперь же, с головой окунувшись в проблему, понимаю, что многие меры чекистов были оправданными. Не расстреливать же целые сёла, поддерживающие «борцов с Советами»!

Да, депортации идут. Массовые депортации. И опять в Казахстан и Среднюю Азию. Депортации семей тех, кто либо «ушёл в горы», либо был убит при нападениях на солдат, милиционеров, представителей Советской Власти и коммунистов с комсомольцами, либо о ком достоверно известно, что он помогает врагам. Слова товарища Сталина «сын за отца не отвечает» вовсе не значат, что отец, воспитавший сына-бандита и предателя, не отвечает за него. Тем более, в сельской местности, где не только каждый друг у друга на виду, но и всем хорошо известно, что творится в голове у каждого.

Ясное дело, татарское население сопротивляется этим мерам. В том числе, и вооружённым путём. Были даже случаи нападения на автоколонны, везущие депортируемых на железнодорожные станции. Так что, у нас тут две линии фронта. Точнее, целых три: одна западнее Феодосии, одна восточнее, а третья — по всей территории полуострова. И людей на этом «третьем фронте» гибнет лишь немногим меньше, чем на первых двух. Чаще всего — гражданских, а не военных. Хотя, конечно, и обстрелов воинских колонн, движущихся по своей же территории, хватает.

Турки и первая волна англичан, высадившихся на полуострове и пытавшихся прорваться к Керчи, пока остановлена. Но потери, понесённые Красной Армией на оборонительном рубеже, очень значительные. По крайней мере, для контрудара сил не хватило. А переброска британцев продолжается. И сохраняется угроза рывка вглубь полуострова, в направлении Джанкоя. Логика здесь совершенно ясная: если перерезать единственную железную дорогу, идущую «с континента», это серьёзно затруднит оборону полуострова.

В «нашей» Великой Отечественной действовал морской путь снабжения войск, обороняющих Севастополь, через порты Кавказа. Действовал с огромными трудностями, под непрерывными атаками судов и кораблей с воздуха, но действовал. Теперь же такое невозможно из-за того, что этот морской маршрут перерезан британскими кораблями, стерегущими линию, связывающую десант с турецкими портами. К тому же, нефтеналивной терминал в Батуми, являющийся конечной точкой нефтепровода из Баку, теперь в руках турок.

Да, ещё за нами Одесса и Николаев, через которые может быть налажено такое снабжение. Но англичане уже развернули под Феодосией первый полевой аэродром. И, если им удастся расширить плацдарм, появятся и другие. А положение войск в Крыму серьёзно ухудшится. Серьёзно.

Я, конечно, не великий специалист в тактике и стратегии, но, как мне кажется, была допущена серьёзнейшая ошибка: высшее военное и политическое руководство СССР сделала ставку на оснащение переброшенной нами из будущего техникой Балтийского и Северного флотов. Именно там виделась (и мне тоже) наибольшая опасность атак британского и французского флотов. Как уже было и во время Гражданской войны, и в 1850-е. На Балтике же ещё и польский флот, очень неслабый после захвата множества немецких кораблей. Даже на Тихом океане у англичан, учитывая их довольно неплохие отношения с японцами, достаточно высокие шансы появиться у советских берегов. А Турция, вплоть до конца 1940-го, представляла лишь гипотетическую угрозу. Как я понял, её надеялись удержать от вступления в войну с Советским Союзом концентрацией войск в Закавказье. Поэтому теми же радарами, включая береговые, Черноморский флот оснащали «по остаточному принципу».

В первые дни войны достаточно эффективно проявили себя минные поля, выставленные подводными лодками-минзагами у выхода из Босфора. По крайней мере, британские авианосцы некоторое время не высовывались из Мраморного моря. Но всё меняется. Подводный флот нёс потери, британские подводные лодки торпедировали линкор «Парижская коммуна», и тот был вынужден уйти на ремонт в Севастополь, береговая авиация ЧФ, вооружённая не самыми современными самолётами (основа — И-15), потихоньку «сточилась» в воздушных боях с англичанами над морем. Вот и получилось то, что на Украине называют «маемо шо маемо»: сначала проморгали приблизившиеся к Феодосии боевые корабли и транспортные суда, а потом не смогли в достаточной мере противодействовать доставке подкреплений десанту.

Меры по противодействию десанту, конечно, были предприняты немедленно. В том числе — в форме переброски дополнительных авиационных сил на полуостров. Но они немного запоздали. Да и «сухопутным» лётчикам пришлось обучаться действиям над морем уже в боевых условиях. К тому же, несмотря на все наши предупреждения о том, что массовость воздушного флота является не очень хорошей заменой мастерства лётчиков, кардинально исправить ситуацию с подготовкой лётного состава не удалось. Подвижки, насколько мне известно, были, но, повторяю, далеко не кардинальные.

Ситуация с потерями авиации, конечно, несравнима с тем, что было в «нашей» истории в первые дни Великой Отечественной. Не было никакого критического уничтожения самолётов на аэродромах при первых же авианалётах противника. Но война — есть война, а устаревшие воздушные машины есть устаревшие воздушные машины. И пусть у поляков не стоит на вооружении такого отличного для своего времени самолёта, каким был «у нас» Ме-109, но они к началу войны успели закупить неплохие британские истребители и освоить производство по лицензии французских.

Туркам британцы, конечно же, в первую очередь, постарались спихнуть собственный «неликвид», на который вполне хватало и упомянутых уже И-15 и модификаций И-16 со старыми, слабыми моторами. Но, в то же время, турецкую авиацию поддержали сами англичане на отличных самолётах. Особенно в Закавказье, где разыгрались самые ожесточённые сражения. В том числе — и воздушные. А буквально на днях стало известно, что в небе над Белоруссией провёл первые воздушные бои французский добровольческий авиаполк «Нормандия». Вот, блин, ирония судьбы! «У нас» французские добровольцы-лётчики в эскадрилье, а потом и полку с таким же названием воевали против гитлеровцев, а тут они воюют с нами.

И это — не последнее французское подразделение на нашем фронте. Война с итальянцами у Франции и Великобритании закончилась, у них освободились силы для переброски на восток, как того настоятельно требуют поляки. Так что ждём-с переброски британских и французских дивизий. В дополнение к тем, что уже появились на фронте. Причём, я совершенно не исключаю, что гордые «лягушатники», в первую очередь, объявятся именно здесь, в Крыму. Как это уже было почти сто лет назад.