РОС: Забытый род

Глава 10

Дверь захлопнулась за спиной Виолетты с тихим, но зловещим щелчком магического замка. Мои товарищи — Григорий, Марк, Степан и Артём — были живы. Виолетта выполнила мою просьбу, хоть и скрипя сердцем. Их ждала какая-то невнятная участь "придворных кандидатов" или что-то в этом роде — тема для будущего, возможно, неприятного разговора. Но сейчас у меня были проблемы посерьезнее. Я был заперт.

Наследник рода Аспидовых? Технически — да. Фактически — ценный экспонат в золотой клетке. Виолетта, цитируя "протоколы безопасности для нестабилизировавшихся носителей крови", заперла меня в этой роскошной гробнице-опочивальне. Магический замок на двери щелкал каждый раз, когда она уходила, а ключ — замысловатый, из черного металла с рубиновой сердцевиной — она носила с собой, на цепочке у пояса своего очередного готического платья (сегодня — с шипами на плечах и воротнике-стойкой).

А за дверью… там творился ад. Каждый час — без преувеличения — я слышал скулеж. То томный, как у кошки в течке:

— Лексююююшкаааа… Открой дам тебе конфетку… — это, без сомнения, Аманда.

То более высокий, капризный:

— Наследничек! Поиграем? Я знаю такие игрушки! — видимо, еще одна сестра, о существовании которой я предпочитал не знать.

Иногда к ним присоединялось хихиканье и шепот служанок, явно подстрекаемых моими "любезными" родственницами.

Заняться было решительно нечем. Ни книг (Виолетта считала, что "они слишком возбуждают мозг"), ни оружия ("опасно в нестабильном состоянии"), ни даже вида из окна — витражи изображали исключительно сцены жестоких побед Аспидовых над какими-то крылатыми тварями. Я ходил из угла в угол, как тигр в вольере, слушая концерт за дверью и размышляя, какого черта Тотемный Аспид не встроил в наследника хоть базовый пакет развлечений.

В очередной раз, когда снаружи раздался особенно настойчивый стук когтями (или ногтями?) и скулеж Аманды: "Всего один пальчикоооооо…", я не выдержал. Я подошел к двери и начал методично пинать ее сапогом (новые, черные, бархатные — часть моего "наследничьего" гардероба).

— Тук-тук-тук-БАМ!

За дверью на секунду воцарилась тишина. Потом — взрыв возмущенных голосов сестер. И тут же — яростный, знакомый крик:

— ПОШЛИ ПРОЧЬ! ОН МОЙ! Я ВСЕ СКАЗАЛА!

Шаги, шипение, недовольное ворчание — и щелчок замка. Дверь распахнулась, и в комнату ворвалась Виолетта, вся в черном шипе и золотых змеях, как разъяренная фурия. Она захлопнула дверь за спиной, прислонилась к ней и… мгновенно преобразилась. Гнев сменился сияющей, чуть виноватой улыбкой. Она бросилась ко мне:

— Я вернулась, милый! Соскучился? — И потянулась целоваться.

Я ловко поймал ее руки, удерживая на расстоянии вытянутой руки.

— Так! Хватит! — мой голос прозвучал громче, чем планировалось. — Выпусти меня!

Ее улыбка померкла, сменилась обидой и вспышкой гнева.

— Чтобы они… — она кивнула в сторону двери, — …сразу на тебя набросились? Как те вороны на падаль? Нет!

— Ви, я не могу вечно тут сидеть! — я развел руки, указывая на роскошные стены тюрьмы. — У меня крыша едет от этой позолоты, скелетов на потолке и воплей твоей похотливой сестры!

— А почему нет? — она надула губки, скрестив руки на груди. — Тут уютно! Безопасно! И я тут! Разве я тебе не нравлюсь?

— Это не вопрос "нравишься"! — я провел рукой по лицу. — Это вопрос здравого смысла! Я задыхаюсь! Целый день! Я готов разобрать эту дверь по кирпичику!

— Ты хочешь мне изменить! — она вдруг сузила свои изумрудные глаза, в них блеснула знакомая паранойя. — С Амандой! Или с той… с горничной с пышным бюстом! Я видела, как ты на нее смотрел вчера!

Неужели во всех мирах женщины сводятся к одним и тем же шаблонам? — мысль пронеслась с горькой иронией. Ревность, собственничество, драмы на пустом месте… Даже в Изнанке, среди змеиного рода и оживших мертвецов.

— ВИ! — я сказал ее имя резко, властно, как команду. Использовал тот тон, что иногда срабатывал на площади с новобранцами. — Хватит!

Она вздрогнула, немного отступила. Я воспользовался моментом:

— Если ты меня не выпустишь, я просто сдохну тут от тоски и бессилия. И что тогда? Выйдешь замуж за труп? Красивый конец для сказочной принцессы?

— А?! — ее глаза округлились от шока и новой волны обиды. — Так значит тебе скучно со мной?! Да?! Вот какие мы на самом деле! Ты просто… просто использовал меня, чтобы выбраться из Жатвы! А теперь тебе скучно!

Меня разрывало между желанием тряхнуть ее за плечи и просто рухнуть на кровать в бессилии. Господи, дай мне терпения…

— Виолетта, — я сказал уже спокойнее, но твердо. — Ты сама назвала меня наследником. Главой дома. Так? — Она кивнула, неохотно. — Значит, я решаю. Что и как. Где мне быть и с кем говорить. Сама же говорила про мою силу, про кровь Аспида. Так дай ей проявиться! Не держи меня в этой… позолоченной конуре!

Она смотрела на меня, ее лицо было полем боя между ревностью, обидой и… пониманием? Наконец, она тяжело вздохнула. Ее рука медленно потянулась к поясу. Она сняла ключ — тот самый, черный с рубином. Держала его в ладони, как горячий уголь.

— Ну иди… — она протянула ключ мне, но ее тон, ее поза, ее взгляд кричали: "Ни хрена я не разрешаю! Сделаешь шаг — умрешь!"

Я не стал сразу хватать ключ. Я шагнул к ней, обнял. Нежно, но крепко. Прижал к себе, чувствуя, как ее напряженное тело постепенно смягчается.

— Успокойся, моя маленькая ядовитая фея, — прошептал я ей в волосы. — Я же твой. Глава дома — это не значит, что я перестал быть твоим. Это значит, что я смогу защитить тебя и этот дом по-настоящему. Но для этого мне нужна свобода. Хотя бы в пределах замка. Обещаю, никаких Аманд и пышногрудых горничных. — Я отстранился, чтобы посмотреть ей в глаза. — Доверься мне.

Она уткнулась носом мне в грудь, потом кивнула, не поднимая головы.

— Ладно… — ее голос был тихим. Потом она приподняла лицо, и в ее глазах блеснула знакомая хитринка, смешанная с серьезностью. — Но помни… у меня уши повсюду. Я узнаю все. И если… — она сделала паузу для драматизма, — …я тебя на цепь. Как Папа однажды маму приковал за… ну, не важно. У нас это семейное.

Ага, не надо. Я уже видел твою маму на цепи. Точнее, с гробом на цепи. Ваша семейка очень странная. Прямо фетиш какой-то… Настоящая семейка Аддамс из Изнанки, — пронеслось в голове, но вслух я, естественно, ничего не сказал. Просто улыбнулся.

Виолетта вздохнула, словно смирившись с неизбежным, и взяла меня за руку. Ее пальцы сжались крепко, почти болезненно.

— Ладно. Пошли. Покажу тебе твой замок. Для начала — восточное крыло. И чтоб без сестер! — она добавила строго.

Свобода! — ликовал внутренний голос, пока мы шли к двери. — Ну, относительная свобода под неусыпным оком ревнивой невесты с доступом к магическим замкам и семейству монстров. Но это уже что-то. — Я сжимал ключ в кармане (Виолетта разрешила его оставить "на всякий случай", но предупредила, что замок она все равно может активировать дистанционно). Путь к настоящему наследству только начинался, и он обещал быть… очень, очень странным.

Я повернул черный ключ с рубиновой сердцевиной. Замок щелкнул — звук странно гулкий в тишине коридора. Распахнул тяжелую дубовую дверь… и замер. Пусто. Ни томной Аманды, ни хихикающих служанок, ни намека на чье-либо присутствие. Только холодный каменный пол да пыльные гобелены на стенах, изображавшие сцены охоты Аспидовых на каких-то кристаллических существ. Странно. Слишком тихо после недавнего скандала. Я настороженно огляделся, но ничего подозрительного не заметил. Закрыл дверь, щелкнул замком на всякий случай и сунул ключ в карман бархатных штанов. Прохлада металла сквозь ткань была слабым утешением.

— Восток ждет, мой господин, — Виолетта взяла мою руку с подчеркнутой церемониальностью, но в ее пальцах чувствовалось знакомое цепкое напряжение. Она повела меня налево, к головокружительно крутой винтовой лестнице, уходящей вверх в полумрак.

Лестница была высечена из того же темного, почти черного камня, что и весь замок. Ступени, стертые веками, были скользкими от влаги, просачивавшейся сквозь толщу стен. По спирали вверх тянулись железные факелы в виде извивающихся змей, но горели в них не языки пламени, а холодные, мерцающие шары лилового света — сгустки магии Изнанки. Воздух пах сталью, древней пылью и чем-то… звериным. Стены были покрыты барельефами: переплетенные змеи, лица предков с пугающе живыми рубиновыми глазами-вставками, сцены ритуалов, где дым смешивался с силуэтами жертв. Высота давила. Каждый шаг эхом отдавался в каменном горле лестницы.

Мы поднялись на уровень выше и вышли не в зал, а на навесной переход. Он соединял главную башню с восточным крылом, вися высоко над внутренним двором замка. Каменный мост под ногами, узкий, с низкими зубчатыми парапетами. Сверху — сводчатая крыша из темного стекла, сквозь которую лиловый свет Изнанки лился призрачными лучами, рисуя на полу странные узоры. Но главное — по бокам! Арочные окна, открытые ветру!

Я забыл про Виолетту, про замок, про все. Рванул к ближайшему окну, жадно вдохнул полной грудью.

Воздух! Не спертый, пропитанный пылью и ладаном воздух моей "опочивальни", а свежий! Холодный, влажный, с резкими нотами металла, вечной осени и… далекого дыма. Город Аспидовых раскинулся внизу, как чудовищная гравюра. Лиловое небо, вечно сумеречное, нависало низко, клубясь странными, нефритовыми облаками. Кривые, тесные улочки, застроенные высокими домами с остроконечными крышами и пустыми глазницами окон. Площади, где копошились крошечные фигурки. И река. Широкая, медленная, черная как нефть, река Стикс (или как ее тут звали?), огибавшая замок с востока. Ее воды не отражали свет, а словно поглощали его, неся в своих глубинах неведомые тени. Сам замок, наша неприступная скала, возвышался в самом центре этого адского пейзажа, его шпили и башни, острые как клыки, впивались в лиловую высь. Готика во всей своей мрачной, подавляющей красоте. Красоте, которая одновременно пугала и завораживала.

— Это теперь все твое, — голос Виолетты прозвучал рядом. Она стояла, прислонившись к парапету, наблюдая за мной. В ее глазах светилась гордость, но и… тревога. — Весь город. Река. Замок. Люди. Все.

Я оторвался от вида, повернулся к ней. Ветер трепал ее темные волосы.

— Сила, Ви, — сказал я прямо, глядя в ее изумрудные глаза. — В Первом Городе… я чувствовал ее. Рубиновые глаза. Аспиды меня слушались. А теперь… — я махнул рукой перед своим лицом, — …обычные. Как будто ничего и не было. Почему?

Виолетта вздохнула, ее пальцы сжали каменный парапет.

— Ты можешь… принимать нашу силу. В малых дозах. Яд, стресс, угроза… они могут пробудить ее в тебе на время. Как тогда, в лесу, или в городе. — Она помолчала, выбирая слова. — Но чтобы она стала… постоянной? Чтобы ты стал полностью частью рода, а не просто кандидатом с удачной мутацией?.. Для этого…

— Нужен Аспид? — угадал я. — Он должен меня официально выбрать?

Она кивнула.

— Да. Тотему нужно признать тебя наследником. Публично. И дать Перстень Рода. Это… ключ. К силе. К долголетию. Ко всему. — Она отвела взгляд, глядя на черную ленту реки. — Но есть… нюансы.

— Какие? — настаивал я.

Виолетта сжала губы. Ее щеки чуть зарумянились.

— Позже, Лекс. Когда… когда будешь готов. Это не просто ритуал. Это… изменение. Навсегда. — Она резко выпрямилась, снова становясь графиней. — А сейчас — восточное крыло! Там библиотека, твои будущие покои… и кое-что еще!

Она схватила меня за руку и потащила по переходу, явно стараясь сменить тему. Ее избегающий взгляд и сжатые губы говорили красноречивее слов: нюансы были серьезными. И, судя по всему, не очень приятными.

Восточное крыло встретило нас тишиной, еще более гнетущей, чем в "моей" башне. Воздух здесь был суше, пахнул старой бумагой, воском и… чем-то химически-горьким. Виолетта, не отпуская моей руки, почти бегом провела меня по длинному, мрачному коридору, миновав несколько тяжелых, запертых дверей. Ее шаги отдавались эхом на каменных плитах.

— Библиотека! — объявила она наконец, останавливаясь перед огромными двустворчатыми дверьми из черного дерева, инкрустированными серебряными змеями. — Мое самое любимое место во всем замке! — В ее глазах вспыхнул искренний восторг, смешанный с хитринкой. Интересно… именно поэтому мои будущие покои будут рядом? Чтобы она могла следить за мной между стеллажами?

Она толкнула дверь, и мы вошли.

Библиотека Аспидовых была не просто собранием книг. Это был храм забытых знаний и готического величия. Высокие сводчатые потолки терялись в полумраке, поддерживаемые колоннами, обвитыми каменными змеями. Стеллажи из черного дерева уходили ввысь на два, а то и три этажа, соединенные ажурными чугунными лестницами и галереями. Тысячи томов в кожаных, часто потертых и почерневших переплетах, папирусы в тубусах, свитки, скрепленные костяными застежками. Воздух висел плотным, пыльным облаком, сквозь которое пробивались лучи лилового света из высоких стрельчатых окон, украшенных витражами с алхимическими символами и сценами… ну, конечно, побед Аспидовых над разными чудовищными библиотекарями, наверное. В углах стояли чучела неведомых тварей Изнанки, а на массивных дубовых столах лежали хрустальные глобусы, показывающие не землю, а какие-то искаженные континенты Изнанки, и сложные астрономические приборы для наблюдения за лиловыми звездами. Запах был густой: пыль веков, тлен пергамента, слабый аромат консервирующих трав и все та же едкая нотка яда — фоновая мелодия жизни рода.

Виолетта, будто сбросив тогу графини, вдруг игриво нырнула между ближайшими стеллажами, ее черное готическое платье мелькнуло в полумраке. Я услышшал шорох, легкий стук стекла, и через мгновение она вынырнула, сияя как ребенок, нашедший клад. В одной руке — бутылка из темно-фиолетового, почти черного стекла. В другой — два хрустальных бокала необычной, извилистой формы, напоминающей змей.

— Та-дам! — пропела она радостно, подбегая ко мне. — Мой маленький секретик! Прямо тут, за "Летописью Великого Отравления". Никто не знает!

Я не мог не улыбнуться ее внезапному ребячеству. Она ловко откупорила бутылку (пробка была с крошечной рубиновой змейкой) и налила густую, темно-рубиновую жидкость в бокалы. Она искрилась слабыми лиловыми искорками. Я взял свой бокал, покрутил его, наблюдая, как тягучее вино оставляет "ножки" на стекле. Выпил глоток.

Вкус был… странноватым. Сладковато-терпкий, с мощным ягодным букетом (что-то темное, вроде ежевики и бузины), но с явной минеральной ноткой, как будто лизнул отполированный камень, и едва уловимым, но отчетливым горьковатым послевкусием, напоминающим… полынь? Или что-то более экзотическое. Сильное. Согревающее сразу.

— Ммм… — я сделал еще глоток, пытаясь разобраться. — Что за вино? Необычное. Мощное.

Виолетта смотрела на меня с лукавым блеском в изумрудных глазах. Она отхлебнула из своего бокала и ответила с невозмутимым видом:

— Из моих выделений.

Я чуть не поперхнулся. Вино пошло в нос, я закашлялся, едва удерживая бокал. Виолетта рассмеялась — звонко и бесстыдно, как девчонка.

— Шучу, шучу! — она закатила глаза, давясь смехом. — Боже, твое лицо! Нет! Это не я! Хотя идея… — она причмокнула, — …интересная. Но нет. Это наш фамильный сорт. «Слезы Аспида». Мы его делаем сами и продаем по всей Изнанке. Дорого. Очень. Даже Кречет иногда заказывает партию для своих пиров.

— Кречет? — переспросил я, все еще откашливаясь и вытирая слезы. — Это кто?

Виолетта смотрела на меня как на диковинку.

— Ха! Шутник. Императора не знать? — Она покачала головой. — Ладно, простим тебя незнание. Пока.

— А из чего… мы его производим? — я осторожно снова пригубил вино. Теперь, зная, что это не выделения Виолетты, вкус показался даже изысканным. — Виноградники где? На склонах лиловых холмов?

Виолетта внезапно помрачнела. Веселость как ветром сдуло. Она отвела взгляд, разглядывая ближайший стеллаж с пыльными фолиантами.

— В Первом Городе, — сказала она сухо, без эмоций. — Там были… сады. Особые. В долине за Храмом.

Я почувствовал, как цепляюсь за ниточку.

— Ви, о Первом Городе… Что там случилось? Почему вы ушли? Эта твоя мать… теща… почему она… такая? Что пробудилось?

Но Виолетта резко встряхнула головой, словно отгоняя навязчивых мух. Она поставила свой полупустой бокал на ближайший стол с таким стуком, что хрусталь зазвенел.

— Так! — ее голос снова стал жестким, командным. — Много информации для начала! Голова заболит! И без того пережил стресс. Пей вино, наслаждайся библиотекой. Остальное… позже.

Так я же… ничего и не узнал, — пронеслось в голове с досадой. — Только больше вопросов. Вино из проклятого города. Теща-страж. Какое-то пробуждение…

Но глядя на ее напряженный профиль, на сжатые губы, я понял — давить бесполезно. Она испугана. Не за меня. За то, что я могу узнать. Я вздохнул, поставил и свой бокал. Вино приятно согревало, но тревога грызла изнутри.

Виолетта, видимо, решила исправить настроение. Она подошла ко мне вплотную, ее изумрудные глаза затуманились, губы приоткрылись. Она потянулась, чтобы поцеловать меня, явно пытаясь перевести все в привычную ей плоскость страсти и обладания.

И что-то во мне дрогнуло. Может, досада. Может, это вино. Может, просто ее близость и этот готический хаос вокруг. Я не стал сопротивляться. Я обхватил ее за талию, ответил на поцелуй не просто ласково, а страстно. Глубоко, властно, забыв на мгновение о тайнах, тещах и Первых Городах. Мои руки скользнули вниз по ее спине, ощущая тонкую ткань платья и упругие мышцы под ней. Спустились ниже, сжали ее округлые, твердые бедра, а затем — без всяких церемоний — впились пальцами в ее упругую попку. Я приподнял ее, как перышко (остатки силы Аспида? Или просто адреналин?). Она вскрикнула от неожиданности, но тут же ее ножки обхватили мои бедра. Я опустил голову, вдохнул ее запах — духи, вино, ее собственная, опасная сладость — и прижался лицом к ее груди, чувствуя под шелком и кружевами ее учащенно бьющееся сердце…

И в этот самый момент, когда мир сузился до ее тепла, шелка и моего желания, дверь библиотеки с грохотом распахнулась!

— ПОПАЛИСЬ! — пронзительный, торжествующий крик Аманды прокатился по тихой библиотеке.

Чтоб тебя Аспид отодрал! — мысль вырвалась с бессильной яростью. Я резко оторвался от Виолетты, опустил ее на пол. Она спружинила на ногах, мгновенно преобразившись из страстной любовницы в разъяренную фурию. Ее лицо пылало гневом, изумрудные глаза метали молнии в дверной проем, где стояла Аманда, опершись о косяк. Рыжая бестия была одета в нечто столь же вызывающее, как в прошлый раз — платье-паутинку из черного кружева, едва прикрывавшее стратегические точки. Ее ядовито-зеленые глаза сияли злорадством и неподдельным интересом.

— Прервала самый интересный момент? — она сладко пропела, делая шаг внутрь. — Какая жалость. Но зато теперь я точно знаю… он очень даже аппетитный в деле. И сильный! Поднимает тебя, Ви, как перышко! — Она лениво лизнула губу. — Может, и мне попробовать?

Виолетта издала звук, похожий на шипение разъяренной кошки, и бросилась к сестре. Библиотека Аспидовых, хранилище древних тайн, вновь превратилась в арену для семейной склоки. А я стоял, все еще с пылающим лицом, чувствуя, как остатки страсти замещаются безнадежной досадой. Свобода в замке Аспидовых оказалась очень, очень относительной. И шпионила за ней целая армия сестер.