Суккубьи заморочки

Глава 16

Разумеется это был Андрэ, он трансформировался еще в полете и рухнул ко мне на постель уже в своем истинном виде, едва не проломив ее. На него было страшно смотреть — под его синюшно-бледной кожей отчетливо выделялись извилистые следы, похожие на змей, мышцы сводило судорогами и при всем при этом он был без сознания. Мы замерли при виде этой жуткой картины. Хорошо, что регенерация у перевертышей работает в любом состоянии и они это не контролируют, не прошло, и пяти минут как его дыхание стало ровным и он открыл глаза, но на этом все прекратилось, его состояние больше не становилось лучше, видимо не хватало энергии.

Это зрелище умирающего Медведя настолько меня потрясло, что я чуть ли не в истерике бросилась к нему на шею. Видимо сработал стресс всех последних дней и моя психика пошла трещинами, меня трясло как в ознобе и я все сильнее прижималась к нему, захлебываясь слезами. Амелика стола в стороне не понимая, что делать, но она была потрясена не меньше моего.

— На тебя напали? Кто? Где? — казалось она готова была прямо сейчас куда то бежать и убивать всех без разбора.

Да уж компания у нас подобралась: два суккуба с растрепанной нервной системой и полуживой перевертыш с ослабленной регенерацией.

Я наскоро просканировала его и поняла, что была права — он был выпит досуха, ни капли энергии, эти пару дней он не отходил от меня и не имел возможности зарядиться как следует (кроме энергоамулетов перевертыши черпают энергию от природы, но для этого им нужно уйти подальше от городского шума и хотя бы часик, а то и два помедитировать лежа в какой нибудь чаще), а тратил много, гораздо больше чем обычно. Ведь трансформацию тоже необходимо подпитывать, а он только сейчас пробыл больше двух часов в образе летучей мыши.

Он смотрел мне в глаза и молчал, я тоже не знала, что сказать, да и какие слова тут могут быть. Решение пришло незаметно, казалось, что за меня его кто-то принял, но оно было единственно верным, я конечно не мать-природа, но получше энергоамулета. Я наклонилась к нему ближе и припала губами к его губам, он был сейчас как пересохший колодец, и его необходимо было наполнить, а у меня было так много, что я позволила себе перелиться в него. Раз за разом я вдыхала в него свою жизнь, свою нежность, свою нерастраченную любовь. Я не позволила этой тонкой, розоватой ниточке прерваться, я питала его до тех пор, пока не почувствовала как сильно сжали меня его, до этого безвольные руки, как неистово забилось его сердце, только тогда, поняв, что все позади я отстранилась.

— Я надеюсь все живы, — голос Амелики вернул меня в реальность, — скажи на милость, дорогой Андрей, ты планировал совершить суицид у ног своей прекрасной дамы, или что это только что было?

Он выглядел совсем здоровым, хоть и бесконечно смущенным, я пошла на кухню и вернулась со стаканом воды и печеньями — после регенерации зверомаги чрезвычайно прожорливы, а из еды у меня было только это.

— Милый, — я снова присела рядом с ним, — кто на тебя напал? Я раньше не видела подобных повреждений, что это за магия? Или это что-то новое от Доминиканцев?

Он начал есть но продолжал упорно хранить молчание и прятал глаза. Мы с Амеликой переглянулись, что-то тут было не так.

— Ты сам расскажешь, что с тобой случилось и кто тебя атаковал или мне снова применить подчинение? — я начинала злиться, — не забывай твой амулет до сих пор у меня, а ты сейчас переполнен моей же энергией и закрыться ну никак не сможешь.

— Никто на меня не нападал, — наконец пробормотал он с набитым ртом, — так получилось просто.

— Как это — так просто получилось, — Амелика возмущено уперла руки в бока, — ты залетаешь сюда, весь горелый, падаешь без чувств на, между прочим, батистовые простыни, лежишь тут весь неживой, и что мы слышим — так получилось? Давай вываливай все начистоту.

— Я куплю новые.

— Так, ты мне зубы не заговаривай, — теперь уже, оправившись от шока и истерики завелась я, — что с тобой произошло?

— Я узнал где прячут Дэма.

— И? Что дальше? На тебя напали? Они тебя заметили? Понимаешь, что если тебя заметили и атаковали, значит они поймут, что их убежище раскрыто, и его перепрячут, и все по новой придется начинать.

— Никто меня не заметил, — теперь распсиховался уже он, — я их выследил, убедился, что это именно то место и полетел к вам, но я же не мог открыть портал прямо рядом с ними. Решил отлететь подальше, а тут дождик, шерстка намокла, дезориентация ну я и влетел в линию высоковольтных проводов, запутался там….дальше вы видели.

И он, страшно обиженный и оскорбленный уставился в окно, а мы буквально свалились на пол в приступе неконтролируемого хохота.

— Знаешь, Медведь, это воистину была бы самая бесславная гибель для такого прославленного и доблестного рыцаря как ты, — я от смеха едва могла говорить, я видела, что ему неловко, обидно, стыдно, но ничего не могла с собой поделать. Кажется, когда все это закончится нам всем нужно будет улететь к морю и приводить в порядок свою нервную систему.

Он, ни слова больше не говоря встал и, открыв портал, покинул нас.

— Обиделся? — Амелика утирая слезы встала с пола и уселась в кресло.

— Наверняка, я бы тоже обиделась, но черт побери почему это так чудовищно смешно?

— Потому, что это Медведь, он машина для убийства, тот кого все опасаются, даже светлые. Аристократ с родословной восходящей к Мировингам. И не забывай — бесконечно в тебя влюбленный. И вдруг — он на грани смерти, ты, заливаясь слезами, его спасаешь, а почему? Потому что он запутался в проводах, шерстка у него видите ли намокла…

— И лапки затекли, — проговорила я про себя…

— Ну это же нелепо, — продолжала Амелика с напором, — карикатурно и гротескно. Вокруг нас происходит какая-то чертовщина. Я чувствую себя персонажем комикса, какой-то глупой книжонки.

— Знаешь, я недавно тоже самое ощутила, я даже Медведю про это говорила, такое впечатление, что нами кто-то руководит, дергает за ниточки. Вспомни, раньше Андрэ никогда не влипал ни в какие нелепые ситуации, а тут они сыпятся на нас одна за одной.

— Хотела бы я найти этого шутника, найти и как следует прожечь ему мозги.

— Давай мы хотя бы Дэма найдем, — вздохнула я.

Медведь вернулся через пару часов, когда мы вдоволь накупавшись и смыв с себя всю грязь и липкость бара Отвергов, мирно посапывали в моей кровати. Я сквозь приоткрытые веки наблюдала за ним. Сейчас он уже не выглядел ни побитым, ни обиженным и судя по всему, он слетал приобщиться матушки-природы. Это был привычный, обычный, пышущий здоровьем и жизненной силой Медведь.

Постояв немного возле кровати, он, вздохнув, поправил на мне сползший плед и прошел, судя по всему на кухню, так как вернулся он уже с пустыми руками, оставив свой сверток, который изумительно пах шашлыком в комнате, предназначенной для приема пищи. После чего, постелил себе с той стороны кровати где спала я и улегся, устраиваясь поудобнее.

Я, тихонько, что бы не разбудить Амелику, которая сегодня тоже очень вымоталась морально, сползла с кровати и легла рядом с ним, прижав ему палец к губам.

— Тихо, не шуми, пусть Ами поспит, я не претендую на твою невинность, просто хотела поговорить нормально, — сказала я ему мысленно. В отличие от него, я в темноте не видела, но знала, что он уставился на меня во все глаза.

— Хорошо, но ты уверена, что это хорошая идея разговаривать ночью? Тебе тоже нужен отдых, все равно сейчас, когда две трети нашей команды не в боевой форме, мы никуда не побежим и никого спасать не будем. Если тебе все еще важно мое мнение — утром мы связываемся с Шефом, передаем ему всю имеющуюся у нас информацию и дальше следуем его указаниям. Все, за что беремся мы заканчивается как то странно. Я тоже сегодня почувствовал то, о чем ты мне вчера говорила, про кукловода.

Я прижалась к нему и поцеловала в нос, который он сразу сморщил в ответ на неожиданную ласку, — ты самый лучший Медведь в мире, ты знаешь это? Конечно мы никуда сейчас не пойдем, пока Амели не отдохнет как следует, она очень вымоталась сегодня, — и я перебросила ему свои воспоминания из бара. Медведь сквозь плотно сжатые зубы пробормотал какое-то ругательство на старо-французском, даже его проняло.

— Я даже представить не мог, насколько Иные могут деградировать, — наконец сказал он мысленно, — мы всегда себя считали лучше, сильнее, могущественное людей, а по сути мы такие же, и даже среди нас появляются вот такие отщепенцы.

Ни слова больше не говоря, он повернулся ко мне и прижался лбом к моему лбу, и я погрузилась в его память.

Странное это чувство — полет, парение. Я раньше часто чувствовала это во снах, все то же ощущение бестелесности и одновременно — материальности. Я не сразу поняла, что с моим зрением, пока не сообразила, что летучие мыши видят все в другом спектре, не таком как мы, даже если это не совсем настоящая мышь. Я куда- то летела, мимо проносились размытые тени. Но я не обращала на них внимание, все мои органы чувств были сконцентрированы на трех силуэтах подо мной — девушка и два волка. Я не успела удивиться, почему Отверги не использовали порталы, как бы то ни было, так было даже лучше — Медведю не пришлось сканировать весь город отыскивая их ауры.

На границе с городом они внезапно остановились и свернули в чахлый лесок, я полетела за ними. Преследовать их было легко, яркая луна и отсутствие других живых существ облегчало эту задачу. Но я начинала чувствовать как мои крылышки наливаются тяжестью, это давала знать о себе усталость и истощение последних дней. Из леса, на встречу преследуемым вышли три фигуры. Они были одеты в длинные балахоны с низко опущенными капюшонами, один шел впереди, двое других, немного на расстоянии, вдвоем несли большой трепещущий сверток. Через минуту мне стало ясно почему Отверги не открывали порталы — у них не было энергии и сейчас они пришли на кормежку. В мешке был связанный мужчина — ужин для двух оборотней и одной вампирши и трапеза не заняла много времени. Поскольку я сейчас была по сути Медведем то ощущала все чувства охватившие его, он хотел, но не мог, не имел права вмешиваться, хотя все внутри него буквально вопило от ярости. Итак, мы последовали дальше… Получив прилив сил, троица прибавила ходу, видимо сейчас они решили пробежаться просто из удовольствия, мне пришлось прибавить скорости, выжимая все из своих уже изрядно ослабевших крыльев. Я начала понимать, каким образом Медведь угодил в провода, видимо он был уже на последнем пределе. И тем обиднее, скорее всего, ему было услышать наш, мой смех.

Тем временем мы, кажется, прибыли на место, я узнала его, это был район станции метро Щелковской, именно отсюда я начинала свои поиски казалось вечность назад. Отверги остановились возле вентиляционной шахты, от которой отделилась такая же фигура в балахоне, что-то им передала, я не смогла разглядеть, настолько маленькое это было и они начали устраиваться, судя по всему на ночлег. Оборотни приняли человеческий вид, вампиресса сняла боевую трансформацию, теперь они мало чем отличались от ночных гуляк, перебравших с выпивкой и решивших встретить рассвет на ступеньках метро. Только горе было бы тому, кто решился бы к ним подойти с просьбой — а закурить не найдется?

На этом я вернулась в реальность, видимо дальнейшее Медведь мне решил не передавать и спасибо ему на этом, потому, что получая кусок памяти таким образом, как мне его передал Андрэ, я получала все его чувства, а он не хотел причинить мне боль от удара током.

— Ребят, если я вам мешаю так и скажите, — раздался сверху лукавый голос Амелики, — это же надо, не успела я уснуть, тут уже романтИк организовался.

Я рассмеялась, — ну как ты можешь мешать, ни в коей мере. Ты себя чувствуешь лучше?

— О да, мон ами, но я готова съесть слона.

— Слона не обещаю, — самодовольно произнес наш кормилец и добытчик, — а шашлык на кухне на столе.

Нас с Ами как ветром сдуло в сторону кухни и уже буквально через минуту мы с удовольствием ели пахучее мясо, наслаждаясь каждым малюсеньким кусочком.

— Ооо, мон бьен, как же это вкусно, — Ами совершенно не интеллигентно слизнула розовым язычком горячий сок потекший по ее ладони, мы как варвары ели мясо руками, завернув его в кусочки лаваша, — я просто чувствую как в меня втекает жизнь и отходит на задний план этот вонючий паучатник с его главным пауком.

— У тебя потрясающе образное мышление, — я сидела на табуретке закину ногу на ногу и болтала ступней, — я все никак не могла подобрать нужное определение.

— Это потому, что ты все таки не ощущала все своими органами чувств, а получала мое искажение.

— Да уж, я за сегодня успела побывать и в теле другой суккуб и в тельце летучей мышки.

— У тебя была насыщенная программа, — усмехнулась Ами выуживая кусок позажаристее.

— Ну уж нет, это у вас была насыщенная программа, ты чуть не умерла от отвращения, а Медведь от тока, я же была при вас, невесомым придатком.

— Так что, где держат нашего сердцееда?

— Я думаю он в катакомбах под городом, где-то в районе Щелковской. С ума сойти, я же была там в самый первый день, и ничего не почувствовала!

— Ну, во первых, ты не знала что именно чувствовать. Ты ведь была нацелена найти след Иных, искала отголоски магии. Во вторых его могли туда перевести после того как на вас напали возле Акации. Медведь ведь говорил, что он прошел по следу нападавшего и тот как будто испарился.

Я задумалась, взглянула на Медведя, на Ами, — слушайте, а ведь мы все время были близко к истине — именно, что не испарился, а провалился — он скорее всего воспользовался вентиляционной системой метро, а мы все, настолько привыкли, что мы Не люди, что вот ты, например, — я кивнула в сторону Медведя, — разучился думать как человек. Мы искали мистику, искали магию, а ведь ее просто не было, он просто открыл канализационный люк и ушел под землю, а по туннелям дошел до нужного места, совершенно не напрягаясь и наверняка, особо не таясь. Мы не чувствуем Дэма, потому что его все это время держали под землей, а сквозь земную твердь мы колдовать не можем, она нам не дает, вот поэтому он и достучаться до меня смог только один раз, видимо именно тогда его перемещали с одного места в другое. Все сходится!

И я вскочила со стула так радуясь, как будто от этих слов воздух должен был задрожать и явить мне Дэма, но увы, этого не случилось. Вместо этого, Амелика, до сих пор беззаботно наслаждавшаяся едой, внезапно побледнела и схватилась обеими руками за голову, даже не обращая внимания на перепачканные пальцы. Лицо ее исказила мука, глаза закатились и, тихо застонав она упала со своего стула на пол. Не успели мы с Медведем подбежать к ней, как ее тело растаяло, встроенный телепорт перенес ее к ней домой, а это значило только одно — на наших глазах, только что, без какого либо видимого вмешательства, кто-то или что-то ее ввело в состояние инокомы, то есть просто убило, прямо у меня дома, в таком, казалось бы защищенном ото всех и ото всего месте.

— Малыш, — Медведь сидел на полу и ощупывал руками пол, где только что лежала Амелика, — ты хоть что-нибудь понимаешь?

Я судорожно сканировала ауру — все было чисто, ни малейшего следа магического воздействия, выглянув в окно я увидела Азика и Тигру на их сторожевом посту — на лавочке возле моего подъезда, значит они тоже ничего не почувствовали. Тогда, что, черт побери, только что случилось и как я теперь могу хоть где-то чувствовать себя в безопасности!