Суккубьи заморочки

Глава 6

— Слушай, я конечно понимаю, что час для того что бы надеть выбранное тобою заранее платье это слишком мало, но не два же часа!

— Прости лохматый, мы заболтались, — я сделала сладенькие глазки и чмокнула его в нос.

— Да, это я виновата, Андрей, заболтала твою подругу, ты уж прости меня, — Амелика встала и небрежно открыла свой портал, — мон ами, ты обещала мне ужин.

— Я помню, мон ами, после спектакля я вся твоя.

Она небрежно послала воздушный поцелуй и исчезла, а я осталась один на один с обескураженным Медведем.

— Что это только что было? Она назвала меня по имени?

Дело в том, что Медведь, как истинный дворянин носил длиннющее и запутаннейшее имя в котором конец мешался с началом, но начиналось оно с Андрэ. Переделанное на русский манер пару столетий назад, когда мы обитали в Москве, Андрэ стал Андреем. Но среди наших мы редко называем друг друга мирскими именами, наверное, это связано с языческими поверьями, где если знаешь истинное имя человека, то имеешь власть над ним. Глупость конечно, но многие в это верят.

— Она сегодня несколько не в себе, вот поэтому и ляпнула, не подумав. Не бери в голову, сейчас я быстренько платье накину и полетим, по мороженке мы уже не успеем, да и в театр порталом придется, но зато потом поужинаем вместе.

— Я думал, что вы ужинаете с Амели?

— Сегодня я хочу ужинать с вами обоими. Мне надоело ваше вечное избегание один другого и я хочу, наконец-то разрешить этот вопрос. Вот сегодня я его и разрешу. Чего бы мне это ни стоило. Даже если вы перестанете меня любить.

— Ну будет, будет тебе горячиться. Иди, одевайся уже, а то к началу первого акта мы опоздаем точно.

Я, побежала в гардеробную и схватив платье быстро его на себя натянула, на макияж времени не было, поэтому я набросила легкое очарование на пару часов и вернулась к Медведю.

— Быстро летим! Там уже рассаживаются!!!

Мы едва, едва успели, в зале уже погасили свет. В чем прелесть посещения театра вампиров, так это то, что они ставят постановки только для очень узкого круга лиц, для таких сущностей как я, и посему можно спокойно пользоваться порталом, перемещаясь прямо в зал.

У нас были потрясающие места — еще бы, ведь их выбирал Дэм, а уж он разбирался в тонкостях этикета, и был весьма ловок в интригах. Возле нас сидели лишь сливки, элита нашего мира.

Кстати, хочу пояснить, что возраст для Иного не имеет особого значения, вес имеет лишь занимаемое в обществе место. Некая ведьма полуторатысячи лет от инициации но не проявившая себя никак не может быть выше в иерархии молодого, азартного ведьмака лишь в силу возраста. Ты сначала докажи, что ты достойна уважения, поучаствуй в схватках, покрутись среди своих и чужих, достигни мастерства в заклинаниях или зельеварении, покажи что ты лучшая, что ты чего-то стоишь в этом мире, и тогда, возможно тебе будет дарована возможность попасть в первую сотню. Мне это удалось, Медведю, Дэму и Амелике тоже, а сколько таких, которые, как и я имеют от семи до шести сотен за спиной и так и сидят, никому не интересные, и никому по большому счету не нужные.

Торопливо раскланявшись, мы сели на наши места, и меня всецело захватила игра. За что я люблю театр, так это за то, что каждый раз актеры играют по-новому и кажется, что знакомый до дыр сюжет только что вышел из-под пера автора. Каждый актер привносит в знакомую постановку нотку новизны. Мне никогда не надоест театр, в отличие от кино. Медведь, казалось, целиком отдался Фаусту, и заворожено следил за игрой, я же осторожненько оглядывалась и впереди увидела широкую спину Учителя, то что он пришел в театр меня успокоило, значит он не узнал ничего страшного про Дэма.

В антракте мы спустились в буфет. Выпить по бокалу шампанского и перекусить, ведь в последний раз мы ели еще днем и легкий голод давал о себе знать. Как обычно это бывает все разделились на фракции. Театр вампиров, был таким местом, где забывались на время все обиды и распри, и никто не позволил бы сводить тут счеты. Я могла спокойно беседовать к примеру с Темным магом не боясь, что за неосторожное слово он испепелит меня на месте, чем я, кстати, и пользовалась, когда приходилось брать интервью. Но все равно спустя некоторое время все разбивались на стайки — темные к темным, светлые к светлым. В углу не спеша и смакуя каждый глоточек, пили кровь вампиры, оборотни торопливо и жадно поглощали мясо, которое было лишь слегка обжарено и сочилось, остальные пили алкоголь различной степени крепости и закусывали бутербродами. Мы взяли себе выпить и поесть, и отошли к завешенной красной драпировкой нише. Это было мое любимое место, находясь в некотором отдалении оно было скрыто от посторонних глаз, однако оттуда открывался великолепный вид на весь буфет и я могла рассматривать всех, оставаясь в тени. Именно оттуда я увидела Учителя, который непринужденно и галантно беседовал с темной магичкой. Он, почувствовав мой пристальный взгляд поцеловал руку своей дамы и направился к нам.

— Добрый вечер, ребенок. Добрый вечер, Андрэ.

Только Учителю Медведь безболезненно разрешал называть себя по имени, и только Учитель умел выговаривать его так вкусно.

— Добрый вечер, великий, — Медведь почтительно поклонился, я же ограничилась кивком.

— Учитель мой, что ты узнал?

— Увы и ах, вывод напрашивается очень плохой… По всему выходит, что тут замешаны люди. Темные не имеют никакого отношения к его исчезновению и очень им обеспокоены. Сама понимаешь, что с пропажей инкуба из первой сотни Света баланс покачнулся, и у Тьмы есть перевес теперь. Они не знают, что или кто придет на смены Дэму.

Должна пояснить, мне кажется, дело в том, что между светом и тьмой соблюдается строгий баланс, сколько светлых столько и темных. Я не знаю какая сущность это контролирует, наверное та, что породила всех нас. На мелких уровнях есть небольшие перевесы в ту или иную сторону, но в первой сотне все стабильно — сто там и сто там. И если баланс изменяется, сторона которая остается в меньшинстве получает замену — либо кто-то из более мелких начинает вдруг стремительно расти, либо к нам приходит помощь извне — обнаруживается ранее не выявленный могучий иной. В любом случае — старый изученный враг гораздо лучше молодого и неизвестного, от того хотя бы знаешь чего ожидать. А Дэм в силу своей врожденной гибкости и толерантности умудрялся сживаться с темными. Разумеется им невыгодно было его похищать или еще хуже — уничтожать. Ведь неизвестно, кто придет ему на смену.

— Все таки люди, — прошептала я и крепко сжала ладонь Учителя, — мне пришло странное письмо и смска, и донору Дэма тоже пришло письмо, а еще мне утром звонили с незнакомого номера в неурочное время.

— Почему ты говоришь мне об этом только сейчас?

— Тогда я не придала этому значения, подумала, что это дурная шутка Темных.

— Когда придешь домой, сразу же перешли мне это послание, сразу же!

— Может, я сейчас это сделаю?

— Не горячись, иначе все заметят твою панику, веди себя естественно, поверь его не так уж и просто сломить, твоего Дэма.

Он поцеловал меня в лоб и вернулся к поджидающей его магичке, мы же с Медведем без всякого аппетита съели свои бутерброды и направились в зал.

Второй акт был еще более захватывающим чем первый, но я совсем не смотрела на сцену, сказанное Учителем будоражило мой разум. Внезапно меня поразила одна догадка — но ведь Амели тоже уже не светлая! Даже если учесть, что Дэм жив (а он жив!!!) у нас остается девяносто девять а у них сто один, разве что кто-то посветлел. Но вот уже полтора столетия никто не выказывал желания сменить сторону силы. И получается, что если не дай Свет с моим милым произойдет непоправимое нас останется девяносто восемь. А это уже почти что фатально. Темные смогу сломить наше сопротивление и мир погрузится в вакханалию вседозволенности. Это они сейчас такие смирненькие, а видели бы вы их еще сто лет назад — еле, еле мы их тогда усмирили, они как раз замыслили очередной бунт. Помните революцию в России? Ну вот это они.

И еще одно меня пригвоздило к месту — их не может быть сто один, всегда была и есть только сотня первоуровневых, либо кто-то идет дальше и выходит за рамки категорий, как мой Учитель, либо кто-то погибает. Понятно, какой там у них сейчас переполох, вот почему они все, те кто имеет право знать, сидят сейчас с такими же перевернутыми, как и у меня, лицами.

Вы хотите знать, что такое вне категорий? Так это то самое и значит — что сила Иного перешагнула известный рубеж и стала развиваться дальше, вне рамок и категорий. И это, кстати, тоже не зависит от возраста, у нас есть знахарь, ему около двух столетий, но он уже вышел за рамки, как все славно потешались — зелий переварил. Но ведь и в самом деле, его зельями пользуются даже за рубежом, и специально за ними присылают и покупают их за весьма приличные деньги.

Снова глаза… Ну разумеется, нам тоже, как и вам, нужны деньги! А что в этом такого, мы ведь тоже пользуемся благами цивилизации. Я могу зачаровать продавца, и он отдаст мне, к примеру, ноутбук даром, но зачем? У нас даже темные предпочитают расплачиваться наличными, а не брать даром, с этим тоже связано поверье. Мы, иные, очень суеверны, потому, что мы знаем, что даже неосторожно прошенное проклятье материализуется, и затем возвращается усиленное многократно, к проклявшему.

Тем временем спектакль закончился и зал рукоплескал стоя. Увы мне, я совсем не видела постановки. Завтра прочту восторженные рецензии и тихо всплакну, надеюсь на плече у своего милого. В чем проблема, скажете вы, сходить на повтор разве нельзя? Нельзя, каждый спектакль Театр вампиров дает лишь один раз. В этом их уникальность. Они не специализируются на классике и очень редко переигрывают знакомые сюжеты. В основном они играют импровизации, а иногда берут актеров прямо из зала, что безумно нравится моей Амели. Они просто обожают ее.

— Родная, — пропел у меня в голове очень кстати ее голосок, — вот уже две минуты как спектакль подошел к концу, где вы? Я жду тебя в Акации. Поторопись, мое терпение уже на исходе.

Ох уж, мон Ами, если и есть где более нетерпеливое создание, то я бы хотела с ним познакомиться.

— Медведь, летим в акацию, нас там уже заждались.

— А как же рукоплескания и шампанское с актерами?

— Эти актеры всему шампанскому в мире предпочитают кровь, и если мы не полетим в Акацию прямо сейчас, то Ами лично выпустит ее из нас. Поверь, я ее знаю.

— Портал?

— Обойдется! Я хочу пройтись пешком, мне нужно подумать, да и ты немного отойдешь от пьесы, ты весь на взводе. Это не лучшее твое состояние для словесных схваток с искушенной в спорах суккуб.

— Мон Ами, — я мысленно потянулась к подруге, — тебе придется подождать нас немного, я хочу подышать воздухом. Мы немного пройдемся и прилетим, закажи мне белого вина и устриц, тех самых, из Лозанны, ты знаешь. Как раз их доставят к нашему приходу.

— А что заказать Дэму?

— Он не голоден, я думаю.

— Я жду вас, мон ами, у меня для тебя сюрприз.

— Еще один? Что может быть сюрпризнее сюрприза, что ты мне преподнесла?

— Увидишь! Ни слова тебе больше не скажу, поторопись.

И она пропала, не отвечая больше ни на один мой вопрос. Вот знает ведь, что я терпеть не могу подобное! Как можно быть такой бесчувственной! Вот назло ей теперь пойдем пешком всю дорогу от театра до кафе.

Кстати, должна сказать пару слов об Акации. Это кафе вотчина инквизиции, и там тоже запрещены ссоры, склоки и потасовки, там можно спокойно беседовать на вечные темы с кем угодно, не боясь, что тебе подсыплют в питье какую ни будь гадость или напакостят магически. Амели неспроста выбрала это кафе, она намеревалась, по всей видимости, объявить о своем переходе к силам тьмы, так сказать — прилюдно. В другом заведении это было чревато всякими, так сказать, осложнениями.

Мы с Медведем, не спеша, брели по залитой лунным светом аллее, и он непроизвольно взял меня за руку. Я не отняла руки, ведь его жест был скорее братским, нежели любовным, а так я чувствовала тепло его ладони и ощущала себя в безопасности.

— Мне кажется, что я мог бы так идти с тобой вечно.

— Не загадывай так надолго, тем более что мы с тобой разменяли уже не одну вечность.

— Смеешься?

— Смеюсь, конечно, что для нас вечность? Так, лишь дым, лишь память, лишь…

— Нам ведь так хорошо вместе, почему это не может быть всегда?

— Потому что, одно дело украсть один вечер суккуба, а совсем другое — жить с суккубом. Я ведь при тебе еще ни разу не питалась, ты бы стал ревновать меня.

— Я не стал бы.

— Стал бы и не отрицай, одно дело догадываться, другое дело знать наверняка и даже видеть. Смотри, вон идет мужчина, я возьму у него немного, он и так переполнен, торопится к любовнице, от жены удрал, у него сейчас энергии под завязку и даже больше он и не заметит потери. А ты посмотришь, а потом скажешь — смог ли бы ты с этим жить.

Медведь, ни слова ни говоря, отпустил мою руку, отошел в сторону и нахмурившись скрестил руки на груди в знаке несогласия.

Я, еще больше усилив очарование, подошла к мужчине и взяла его за руку — он не противился, они никогда не противятся мне. Я посмотрела ему в глаза и улыбнулась, вкладывая в свою улыбку всю свою красоту, всю свою прелесть, всю свою сексуальность. Его, как под дуновением ветра, качнуло ко мне навстречу, я продолжая улыбаться, взяла его лицо в ладони и пристально глядя ему в глаза потянулась губами к его губам. Они открылись, как для поцелуя. Он хотел, он жаждал меня. Я ощущала его призыв, его нетерпение, я видела их в его душе и, слегка потянув за краешек, вытянула наружу эту серебристую ниточку, из его губ в мои. Я надпила лишь немного, и с сожалением отстранилась — он был необыкновенно вкусен, этот смертный. Он действительно любил и жену и любовницу, и каждый раз переживал, но эти переживания только добавляли специй в коктейль его эмоций.

— А теперь иди, — я прикоснулась ладонью к его лбу, посылая мысленный приказ, — и забудь все, что произошло, ты идешь к Оксане, она тебя ждет. Иди!

Я отпустила его и он, как послушная собака, пошел дальше, а я посмотрела на Медведя.

— Ну как?

— Не делай так больше при мне.

— Почему?

— Ты слишком прекрасна, я еле смог себя сдержать.

— То есть ты не ревновал?

— Я всегда ревную.

— Зачем?

— Ты знаешь…

Так, за неспешным разговором мы и подошли к Акации.

Амелику я увидела сразу, как только мы зашли в кафе. Теперь мне стало понятно, почему она пропустила постановку — она задумала собственный спектакль, в котором планировала играть главную роль. Предполагаю, что мне там тоже нашлось местечко, как и каждому из присутствующих в заведении Иных. Она продумала все, от наряда до места, это был ее бенефис. Они сидели в центре зала, за столиком, который обычно пустовал, так как находясь на возвышении, как на помосте ты приковывал к себе все взгляды. Но ей сегодня это было необходимо — все взгляды какие только могла собрать. Но надо признать, что не она притягивала основное внимание, а ее спутник. Скорее всего, если бы не наш с ней сегодняшний разговор, я была бы ошарашена, но после него я была готова к чему то подобному. К тому же, мне кажется весь запас своих «сюрпризов» судьба решила вывалить на меня именно сегодня. Если и был более древний Иной чем мой Учитель, то был несомненно он — Темный Инкуб вне категории Лодос. Он уже давно стал легендой и как и положено легенде не появлялся в общественных местах более трех столетий. Его именем пугали молодых светлых, его опасались сами темные, и вот он сидит, как ни в чем не бывало и держит мою мон ами за руку, и что — то рассказывает с улыбкой. А вокруг кольцо из тишины, потому что все смотрят на эту пару не в силах осознать происходящее. Ами оделась с максимальным расчетом — черное и серебро, любимые цвета темных суккуб, что бы ни у кого не осталось ни тени сомнения, что она сменила сторону. А тот факт, что Лодос появился с ней на людях яснее ясного давал понять насколько серьезны его намерения.