СССР. Книга 5. Сюита среднесовкового периода

Глава 7

Всё ещё интерлюдия. Вечер попадания Марины и Леськи. Ресторан «Арагви».

Ну сказать, что испуганные, так как собравшиеся в банкетном зале люди были не из робкого десятка, но всё-таки весьма удивлённые и обеспокоенные, криминальные авторитеты недоумённо переглянулись. И, не сговариваясь, приняли единственное, в данной конкретной ситуации, решение.

— Валим! — Коротко рыкнул тот, кого негласно считали старшим. И, высказал внезапно осенившую его догадку. — Скорей всего, с «глушаками» работают, уроды.

И это, ни в коей мере не было трусостью. Ведь никто из «воров в законе», по принятым их среде, ну, по крайней мере, в то патриархальное время, не носил оружия. Да и замаравший себя убийством, тоже никогда бы не смог надеть воровскую корону. Для защиты и, на случай непредвиденных обстоятельств, вроде сегодняшнего, у каждого имелись собственные телохранители.

Но, раз уж, хорошо подготовленные «быки», да ещё с «волынами» не справились, то переть с голыми руками, да ещё на превосходящие силы противника, было бы явной глупостью.

К тому же, достигшие вершин власти в преступном сообществе банально были людьми в возрасте. А имеющиеся за плечами у гого двадцать, а у кого и более лет лагерей, здоровья не добавляли.

В общем, «воры» решили ретироваться. И, как показали дальнейшие события, приняли очень правильное и, в той непростой и смертельно опасной ситуации, единственно верное решение.

— Кто это? — Поспешно сбегая по лестнице, задал вопрос покидающий, ставшее вдруг ставшее грозящей захлопнуться ловушкой место, «коллега»? — И, оглядываясь назад, предположил. — Думаешь, менты?

— Тоже так посчитал поначалу. — Выскакивая на крыльцо встрял в разговор третий. — Но, рубить головы — это, вроде бы, не их метод.

— Знать бы, кто навёл, сука! — Коротким кивком прощаясь, и усаживаясь в неприметный «Горбатый Запорожец», сплюнул четвёртый.

А ещё один, затравленно посмотрев на окна, бывшего недавно таким уютным и гостеприимным ресторана, тоскливо заметил.

— Домой теперь ходу нет. «Первый» шкуру спустит. И не спросит, как звали…

— Ладно, братки, линяем. — Не прощаясь, подвёл черту «старший». И, как и положено, ни в коем случае не желающему терять авторитет, а вместе с ним и саму жизнь, главарю, оставил за собой последнее слово. — Я пробью по своим каналам. И, кем бы эта сука ни был, фраер ответит по полной. — А затем, уже забираясь в такие же неказистые и обшарпанные, как и «Зэпор» «первые Жигули», «обрадовал». — Думаю, всем надо скинуться, и «занести». В качестве извинения за косяк. И вообще… Лишним, в любом случае не будет…

— Считаешь, возьмёт? — Со сквозящей в голосе безысходностью, печально протянул «второй».

— «Возьмёт», никуда не деннется. — Нисколько не сомневаясь в собственных словах, убеждённо проговорил старший. — А вот кого решит назначить виновным, это вопрос…

О том, что глава Грузинской СССР, со страстной и всепоглощающей любовью относится к деньгам, в республике знала каждая собака. Так что, идею дать немалую толику откупных, приняли абсолютно все. Правда, кто-то заикнулся о том, чтобы воспользоваться средствами из общака. Но будучи осторожным и неоднократно битым жизнью, даже не «волком» а, скорее «хитрым лисом» старший, отверг эту идею на корню.

— Братва не поймёт. — Отрицательно покачал седой и украшенной еле заметным шрамом (незначительный след бурной молодости) над левой бровью, головой. — К тому же, «бабками» из общака придётся с ментами дала улаживать. Похороны организовывать опять же. Семьям помочь. Так что, тут уж нам самим предстоит раскошелится. — После чего негромко, давая понять, что разговор на этом закончен, захлопнул дверцу машины и скомандовал водителю. — Трогай.

Там же. Служебные помещения и банкетный зал ресторана «Арагви». Минут сорок спустя.

Как уже упоминалось, это элитное заведение Москвы видело всяких гостей. От министров до, иногда и, как правило инкогнито, отмечающих знаковые события, людей, вплотную приближённых к власти.

Но визита целой вереницы, правительственных лимузинов и наплыва первых лиц Государства, заставляющего трястись руки, холодеть в животе, а душу опускаться куда-то глубоко в пятки, никто из присутствующих, включая, экстренно прибывшее на чрезвычайное происшествии высшее руководство МУРа, не ожидал.

— Кто главный? — Покинув служебную «Чайку» и, быстрым и упругим шагом преодолев лестничный пролёт, сразу взял быка за рога Щёлоков. Он, очень сильно желал как можно скорее реабилитироваться за будущие прегрешения супруги и собственное малодушие. А потому мгновенно включился в работу. И, дождавшись, пока чуть полноватый, лет пятидесяти человек, сделает шаг вперёд, узнавающе улыбнулся. — А-а, Олег Павлович! Рад, что, несмотря на поздний час, нашёл время лично возглавить расследование! И, в присутствии знакомого лица почувствовав себя чуточку более уверенно, распорядился. — Докладывай, что тут у вас?

— Если коротко, то натуральная бойня! — Тяжко вздохнув, начал излагать Олег Павлович. — Правда, пока не ясно, кто это сделал и зачем. Но результаты поистине удручающие. Семь, тем или иным способом лишённых жизни тел. Одно зачем-то обезглавили. И ещё у двоих, чуть ниже локтей отрублены руки. — Он виновато, словно нёс личную ответственность за подобные зверства, окинул быстрым взглядом прибывших на это, странное и отнюдь не рядовое происшествие, первых лиц государства и продолжил. — Во всех трёх случаях срез идеальный. Словно всё проделано гигантской, остро отточенной бритвой. Кстати, эксперты полагают, что обе жертвы лишились конечностей в связи с тем, что попытались применить огнестрельное оружие…

Члены Малого Политбюро переглянулись и, практически одновременно, зябко поёжились. Ведь, если весь этот ужас учинили те самые, поспешно и без объяснений ретировавшиеся из Кремля девчёнки то, выходит, что им всем очень и очень крупно повезло. Особенно, если вспомнить что «там», «в будущем», они входили в так называемую «группировку Эльфа» и, более того, являлись членами его семьи.

— Свидетели есть? — Продолжил разбираться Щёлоков.

Но был вежливо но, тем не менее, твёрдо и настойчиво, прерван Андроповым. Желающим ещё раз перепроверить информацию о состоянии сына Первого Секретаря Грузинской ССР.

— Что с младшим Мжаванадзе? — Спросил он.

И, с облегчением услышал, в общем и целом, хорошие новости.

— К счастью жив. — Заверил главу КГБ Олег Павлович. — Лицо, к сожалению, довольно сильно обожжено. Волосы сгорели полностью. Но глаза, по имеющимся сведениям, бы, не пострадали.

— Кстати, куда его увезли? — Уточнил Юрий Владимирович. И, услышав что, «вроде бы в Склифосовского», обернулся к одному из сопровождающих правительственную комиссию офицеров «девятки», скомандовал. — Распорядись, пусть переведут в «Кремлёвку». И, объясняя, своё решение членам Малого Политбюро, которые были в курсе все" подоплёки событий, сказал. — Пусть под охраной будет. И, заодно, покажем Василию Павловичу* (*Мжаванадзе), что заботимся о его отпрыске…

— Мжаванадзе, Мжаванадзе… — Задумчиво пробормотал Брежнев. И, вперив взгляд в Щёлокова, подозрительно поинтересовался. — А кажи-ка нам, Николай Анисимович. — Какие могут быть у сына Первого Секретаря Грузии, отношения с криминальными элементами?

— Виноват, Леонид Ильич. — Побледнев, вытянулся в струнку Министр Внутренних Дел. — Сегодня же распоряжусь создать следственную группу и выяснить все подробности.

— Да пожалуй. — Задумавшись, покивал своим мыслям Брежнев. И, пожевав губами и хитро блеснув глазами, добавил. — Ты это… С Эдуардом Амвросьевичем* (*Шеварнадзе. Бывший министр МВД Грузинской ССР. После распада Советского Союза, первый президент Грузии) скооперируйся. А Юрины орлы вас проконтролируют.* (*В реальной истории, расследование коррупционных схем Василия Павловича Мжаванадзе было инициировано как раз Шеварнадзе. И Первый Секретарь Центрального Комитета Коммунистической Партии Грузии был снят с занимаемой должности в 29 сентября 1972 года).

Воодушевлённый оказанным доверием и, в то же время недовольный тем, что «над ним» поставили людей Андропова, Щёлоков слегка поморщился. Но возразить не посмел и, отдав честь, гаркнул. — Так точно! Разрешите выполнять?

И, после одобрительного кивка Брежнева, взглядом подозвал к себе Олега Павловича и начал что-то тихо втолковывать. Тот, в свою очередь, загрузил кого-то из замов. Так что, никто из присутствующих не сомневался в том, что к утру рабочая группа будет сформирована и немедленно вылетит в Тбилиси. А следом за ней отправятся дублирующие полномочия и осуществляющие надзорные функции, сотрудники Комитета Государственной Безопасности.

Андропов же, так удачно подсуетившийся и переключивший внимание Главы Государства на себя, подозвал милиционера с полковничьими погонами и приказал. — Докладывайте. Быстро, обстоятельно и по существу.

— Слушаюсь, товарищ председатель Комитета Государственной Безопасности. — Так же, как Щёлоков перед Брежневым, мгновенно вытянулся в струнку он. Но, увидев, как недовольно поморщился Андропов, споро перешёл к делу.

— Директора ресторана с подозрением на инфаркт увезла скорая помощь. Да, к тому же, так как во время… инцидента, он находился в банкетном зале и лично видел не много, свидетель из него аховый. — Заметив одобрение в глазаз главы КГБ он, милиционер воодушевился и, чуть смелее, продолжил. — Воры, как только начался кипешь, быстро смылись. Видимо, благоразумно посчитав, что с тем, кто без сомнения и не дрогнувшей рукой рубит головы, «разрулить по понятиям» не получится.

— Список всех, принимавших участие в попойке, передайте моим людям. — Скривившись, как будто без сахара съел ломтик незрелого лимона, и недовольно покосившись на отошедшего Щёлокова, сквозь зубу прошипел Андропов. И вообще… Казалось, глава КГБ забыл о чувствовавшем себя, словно кролик перед удавом милицейском полковнике, и обратился к Брежневу. — Леонид Ильич… Полагаю, в связи с неординарностью и… чрезвычайностью происшедшего, дело нужно полностью отдать под юрисдикцию КГБ.

— Решим, Юра… Решим… — Не говоря ни «да» ни «нет», уклонился от прямого ответа Брежнев. И, кивая на подчинённого Щёлокова, приказал. — Пусть дальше докладывает.

— Собственно, непосредственных свидетелей всего двое. — Нервно сглотнув, продолжил прерванное повествование полковник. — Помощник шеф повара и, случайно заглянувшая как раз в этот момент официантка.

— И что говорят? — Подал голос молчавший, но внимательно прислушивающийся к беседе и следящий за событиями Пельше.

— Поначалу, показания вполне адекватные. В подсобку, где сидели и лакомились фруктами девочки, заглянул Александр Васильевич. Дверь он оставил открытой так что, оба свидетеля смогли хорошо рассмотреть всё, что случилось потом.

— Пожалуйста, побыстрее. — Тяжело и устало вздохнул Андропов. И, слегка улыбнувшись, позволил себе немного пошутить. — Не тяните кота за яйца.

— По словам официантки, молодой человек начал приставать к девушке. За что получил по лицу. А, после гневного выкрика и явно выраженной угрозы, мелкая плеснула ему в лицо какой-то горючей жидкостью и зажгла огонь. Хотя, по словам опрошенных, бензина, спирта или любых других, легко воспламеняющихся веществ, не то, что в подсобном помещении, а даже на всей кухне, попросту не было.

— Ладно, с этим разберёмся. — Покивал Андропов. И, впрочем как и все слушавшие полковника, и желая поскорее удовлетворить любопытство, поторопил. — И что было дальше?

— Отброшенный пламенем а, скорее всего, просто отшатнувшийся от неожиданности молодой человек вывалился на кухню и, запнувшись, упал на пол. Сильно ударившись головой и, как полагаю, потерял сознание. Что, по единодушному мнению всех экспертов, помогло ему не подвернуться дальнейшей агрессии и, таким образом, сохранить жизнь. — Милиционер прервался на секунду. А после, переведя дыхание и набрав полную грудь воздуха, зажмурился и продолжил. — Затем на кухню ворвались охранники воровских авторитетов и… — Не желающий опозориться в глазах первых лиц государства и, уж тем прослыть сумасшедшим мужчина запнулся.

Но был подбодрён кивком Андропова и благодушным замечанием Пельше.

— Смелее, товарищ полковник! Рассказывайте, как есть. А мы разберёмся и отделим словесную шелуху от интересующей всех правды!

Работник МВД поискал глазами Щёлокова и своё непосредственное начальство. Но, так как министр, как и Олег Павлович, были заняты, втянул голову в плечи и, зажмурившись, проблеял. — Э-э-э, дальше чертовщина какая-то получается…

— Хватит сопли жевать. — Посуровев и добавив в голос стали, рыкнул Андропов. — Сказано же, излагайте, как есть!

— Слушаюсь, товарищ председатель Комитета Государственной Безопасности. — Опять встал по стойке смирно милиционер. И, видно решив, что теперь уж точно «не быть ему генералом», заговорил. — В общем, эти две… пигалицы, расшвыряли семь бугаёв, как кегли. Причём, сделали это, ни дотронувшись до них даже пальцем…

При этих словах члены Малого Политбюро понимающе переглянулись. А Юрий Владимирович, благожелательно подбодрил.

— Не останавливайтесь, пожалуйста. И, какими бы не странными казались недавно случившиеся события, мы постараемся отнестись к вашим словам максимально серьёзно.

— По всей видимости, силы «бесконтактных ударов», нанесённым девчёнками, оказалось недостаточно. — Судорожно сглотнув, продолжил полковник. — И, повскакивав, уголовники снова бросились в атаку. После чего, по словам спрятавшихся очевидцев, та, что помладше, начала швыряться огненными шарами. А старшая, спровоцированная тем, что кое-то из нападавших выхватил огнестрельное оружие, взяла в руки бутылку с вином, выплеснула содержимое и, превратив жидкость в что-то вроде острейшего гибкого лезвия, принялась рубить конечности. — Тут плечи милиционера невольно передёрнулись, а тело содрогнулось от рвотного спазма. Но, боясь окончательно опозориться перед глазами высокого начальства, он собрался и, сделав над собой усилие, закончил. — И одну голову.

— Что ж… в первом приближении всё понятно. — Словно разговаривая сам с собой, тихо произнёс Андропов. И, твёрдо посмотрев на подчинённого Щёлокова, произнёс. — Трупы мы забираем. И вообще, с этой минуты, дело полностью переходит под контроль и юрисдикцию Комитета Государственной Безопасности. — Тут глава КГБ оглянулся на Брежнева и, уловив еле заметный одобряющий кивок, распорядился. — Всё, вы и ваши люди можете быть свободны!

— И да… — Внезапно вмешавшись в разговор, позволил себе немного покомандовать Арвид Янович Пельше. — Все, находящиеся сегодня в ресторане «Арагви» были подвергнуты воздействию наркотических веществ. Имеющих галлюциогенные свойства и заставивших свидетелей принять воображаемое за действительность. — Серый Кардинал Партии змеиным взглядом уставился на милицейского чиновника и тот, поняв, что сейчас на волоске висят судьбы, его и всех, кто стал невольным свидетелем этого странного и ужасного преступления, отчаянно закивал.

— Так точно товарищ… — Тут, уже почти распрощавшийся с жизнью полковник слегка запнулся. Так как Пельше, в отличии от Щёлокова, Андропова и того же Брежнева, был фигурой не очень публичной. Во всяком случае, средние милицейские чины не были в курсе относительно его личности и не знали, как Арвид Янович выглядит. А потому, милиционер, преодолевая сковывающий скулы и заставляющий в судорожных спазмах сжиматься горло, страх, выразился очень просто. — Член правительственной комиссии. — Всё, что произошло сегодня, не случилось по причине отравления галлюциногенами. И, конечно же, не уйдёт дальше этих стен!

— Никаких рапортов писать не нужно. — Сурово предупредил Андропов. Так же, как и составлять протоколы. — И, с интонациями голодного удава, уточнил. — Надеюсь, всё ясно?

— Слушаюсь, товарищ председатель Комитета Государственной Безопасности. — И так стоявший по стойке «смирно» полковник вытянулся так, что, всем показалось, услышали, как затрещали его несчастные позвонки. — Разрешите идти?

— Свободны! — Отпустил запуганного до смерти милиционера Андропов. И, уже вдогонку, небрежно бросил. — Мои люди дадут вам подписку о неразглашении. А более точные инструкции получите непосредственно от вашего Министра.

— Что ж, товарищи. — В наступившей тишине негромкий голос Брежнева услышали все. — Картина, в общем и целом ясна… Мы убедились, что с гм-м… «фигурантками» шутки плохи. Так что, думаю, здесь и сейчас можно закругляться. Предлагаю разъехаться по домам и всем очень, я повторяю ОЧЕНЬ, хорошенько подумать. Над тем, что предпринять и каким образом развернуть возникшую сегодня, очень и очень непростую ситуацию, в нужную нам, и положительную для нашего государства, сторону.