Там за горизонтом

Глава 11

11

Хотя вначале стоит все же подумать. Оставаться здесь, или искать себе пристанище, где-то в другом месте. По всему выходит, что в другом месте, все-таки будет лучше. Хотя бы потому, что я при всем своем желании, оставшись здесь, не смогу увильнуть от войны. А она будет обязательно. Даже если я попытаюсь кому-то о ней рассказать, все равно это ничего не изменит. Это только в сказках, потребовал встречи со Сталиным, и все сразу зашевелились, склонились в поклоне и со всем уважением, эту встречу организовали. А ты еще этому Сталину, подзатыльников надавал, за то, что он ведет неправильную политику, и советских людей в ГУЛАГах гноит.

— Ты, что Йосик, совсем охренел, а кто с Гитлером будет воевать? — И бах, ему подзатыльник. — Ты лучше Адольфика, к ногтю прижми! «Паровозов плющат, пока они чайники», как любил повторять знаменитый Антон Осипов.

На деле будет совсем иначе. И слова сказать не дадут. Опять же насколько я помню, тому же Сталину, не однажды докладывали о том, что Германия готовится к нападению. Причем докладывали не просто люди с улицы, а вполне зарекомендовавшие свое преданность и знания сотрудники. И что, кто-то им поверил? А особенно настойчивые отправились валить лес в тайгу. Поэтому не стоит даже пытаться.

С другой стороны, и эта папочка, тоже не играет большой роли. По большому счету ее достаточно просто сжечь в печи, и эффект будет тем же. Разве что, некоторые из этих людей будут сидеть на иголках, боясь разоблачения, а другие решат, что предпочтительнее будет сдаться добровольно, притянув за собой, кого-то еще, только ради помилования. Вот чтобы не произошло хотя бы такого, стоит, наверное, сделать попытку, вручить это советским представителям.

И двенадцатого марта, в понедельник, отыскав дома вернувшуюся назад открытку со штампом «Адресат выбыл», отправился в контору депо, где предъявив ее начальству, выдал слезливую историю о том, что очень беспокоюсь о, пусть не слишком любимой, но все-таки родной тетушке, которая вдруг, куда-то выбыла. Все-таки, что не говори, а родной человек. А других родственников у меня нет.

— А, где она жила? — Поинтересовался начальник.

— У нее имелась крохотная квартирка, в одном из домов, в столичном районе Моабит, неподалеку от железной дороги. И механическая мастерская, некогда принадлежащая ее мужу. Она сдавала ее в аренду.

— Следует ли понимать, то, что если ваша тетушка отдала богу душу, то вы отправитесь туда.

— Вы знаете, вполне возможно. Хотя всей душой желаю ей долгой жизни, но с другой стороны, согласитесь, что в столице гораздо легче устроить свою жизнь, чем в провинции.

— В этом вы правы Матиас. А дом?

— Я даже не знаю, но если все окажется так, как вы предположили, наверное придется его продать.

— Если соберетесь, обратитесь ко мне. У нас ожидается приезд инженера, и фирма должна позаботиться о жилье для него.

— Разумеется херр Шульц.

— Всего доброго, в любом случае неделя у вас есть.

Вернувшись домой, я собрал вещи и отправился в Берлин, сев на проходящий через наш городок поезд. По приезду в Берлин, я снял номер в недорогом отеле, привел себя в порядок, взял с собою, находящиеся сейчас в моде солнечные очки с зеленоватыми стеклами, шляпу, чтобы было меньше заметно мое лицо и отправился посмотреть на представительство РСФСР расположившееся на улице Линденштрассе. Раньше в этом здании находилось посольство Российской империи. Позже здесь же будет находиться Советское посольство, а пока работают только торговые представители, занимая только центральную часть всего комплекса.

Я некоторое время сидел в кафе неподалеку от представительства, так никого и не дождавшись, решил прогуляться мимо здания, подумав, что вполне смог бы перебросить портфель через кованный забор представительства, если не смогу выйти на одного из его сотрудников. Вот только с этим похоже тоже ничего не выйдет. Чуть в стороне от входа, но явно приглядывая за ним, стояли двое полицейских, о чем-то беседуя. Было очень похоже, что они находятся здесь уже довольно долго, и это, что-то вроде негласного поста. Стоит мне только проявить интерес, или тем более попытаться перебросить портфель через решетку, у меня сразу же попросят объяснить мои действия. Может это все и не так, но лишний раз рисковать на ровном месте, тоже нет никакого желания.

Перейдя на другую сторону улицы, я еще некоторое время прохаживался вдоль нее, надеясь, что из посольства хоть кто-то появится, но позже вернулся в отель. На следующий день, хотел было отправиться туда вновь, но вдруг в голову мне пришла, более интересная идея. Раскрыв журнал я нашел одну из фамилий с берлинским адресом, и отметкой о том, что Гуго Эберлейн является одним из основателей Коммунистической партии, а в данный момент занимает официальную должность депутата прусского ландтага. То есть должен находиться в Берлине, и к тому же, наврняка его можно назвать достаточно убежденным коммунистом, колторому можно доверить подобные документы.

Поймав такси я попросил отвезти меня по указанному в журнале адресу. Добравшись до места, попросил таксиста обождать меня пару минут и дойдя до калитки, нажал кнопку звонка. К этому моменту, надвинул на лоб свою шляпу и нацепил на нос пляжные шестиугольные очки с зелеными стеклами, которые сразу же бросались в глаза, сейчас это был последний писк моды. Прижав ко рту платочек и время от времени покашливая, изображая больного чахоткой, дождался вышедшего из дома человека, узнав его по когда-то виденой фотографии и произнес, когда тот приблизился.

— Извините за беспокойство, херр Эберлейн. Не так давно ко мне в руки попал вот этот портфель. Он был кем-то забыт в Берлинском поезде. В нем находятся некоторые документы, касающиеся деятельности Коминтерна и Коммунистической партии Германии. Я подумал о том, что его стоит вернуть, ведь если эти бумаги попадут не в те руки, многие замечательные люди, могут серьезно пострадать. Я не особенно разделяю ваши взгляды, но достаточно хорошо, знаю некоторых людей, имена которых находятся в этих списках. И мне очень не хотелось бы, чтобы с ними, что-то произошло.

— А вы не провокатор, случайно? И вдруг там обнаружится какая-нибудь бомба?

— Я понимаю ваши опасения. Но там действительно находятся только документы, и конверты с бланками паспортов некоторых стран. Да это компромат. Но я просто не знаю, что мне с ним делать. Я думал было уничтожить, но боюсь это не будет наилучшим выходом из этой ситуации. Тем более, что среди записей, я обнаружил и ваше имя, херр Эберлейн, и ваш адрес. Если я в чем-то ошибся, вы можете уничтожить эту сумку, или просто передать ее полиции.

С этими словами я вручил портфель несколько растерянному мужчине, и не прощаясь, дошел до ожидавшего меня таксомотора, на котором тотчас и уехал прочь.

— Кто, там приходил, Гуго? — В комнате, куда вернулся господин Эберлейн находилось несколько мужчин, и было изрядно накурено.

— Честно говоря, я видел этого человека, впервые в жизни. Он передал мне этот портфель, сказав, что нашел его в Берлинском экспрессе. — С этими словами мужчина положил портфель на стол.

— А, ты не подумал о том, что там может быть бомба! — Воскликнул один мз присутствующих отшатываясь от стола и вскакивая со своего места.

— Я заглядывал внутрь, там какие-то бумаги.

— Да? Интересно…

— Ух ты, а вот и пропажа нашлась!

— Денег-то нету?

— Ну ты, уж совсем-то не тупи. Кто же тебе их отдаст. Скажи спасибо что документы вернули. А то, я уже подумывал, куда мне стоит бежать из страны.

— Чековая книжка на месте.

— Немудрено, в банке могли потребовать документы, кому интересно светиться с нашими деньгами?

— Главное журнал, все остальное мелочь.

— В этом ты прав. Предатели! Встретил бы Гюнтера и Еву, убил бы на месте!

— Ты ведь, и так их прикончил⁉ Или нет?

— И еще раз бы прибил, зла на них не хватает.

— А ты не заметил кто это был. Ну тот, парень, кто передал портфель.

— Нет, определенно парень решил подстраховаться, он нацепил на нос солнцезащитные очки, с яркими зелеными стеклами, те самые, что сейчас не сходят со всех рекламных афиш, и я запомнил только их. Ах, да он еще покашливал прижимая ко рту платок, явно болеет чахоткой.

— Кашлять и я могу. Впрочем это не важно. Он не из наших?

— Вряд ли. Наш бы не стал скрываться.

— Я бы не стал этого утверждать. Денег-то нет. Ну да ладно, главное документы нашлись, а остальное приложится.

— А вдруг с этого сняли копию?

— В данном случае, копия это не документ. Сочинить можно что угодно. Да и сомневаюсь я, зачем снимать копию, когда у тебя на руках настоящий журнал.

— Например, чтобы успокоить, ослабить наше внимание.

— Гуго, ну что ты как маленький? Если бы этот журнал оказался не в тех руках, сейчас бы появились уже упокоенные, а не успокоенные…

Из имевшихся в продаже грузовиков, лучшими на сегодняшний день оказались всего две модели. Полуторатонный Fiat-15ter и FordTT грузоподъемностью в одну, «короткую тонну», то есть фактически в девятьсот десять килограмм. Правда при этом за Форд просили всего шесть сотен долларов, а вот Фиат оценивался уже в тысячу сто. Были и другие отличия. Например, тот же Форд, так и не избавился от слишком заумного управления, для которого нужно было больше двигать разными рычагами, чтобы заставить машину вообще куда-то двигаться, в то время как у Фиата имелось вполне стандартное управление уже принятое в эксплуатацию для большинства автомобилей. Вдобавок ко всему, если Форд предлагал, стандартные колеса с деревянными спицами, то на Фиате уже стояли цельнометаллические штампованные обода, что увеличивало срок службы на порядок. Да и мощность двигателя была вдвое большей чем у Форда.

Тест-Драйв, был пока не предусмотрен. То есть смотри, изучай, осторожно трогай представленные модели, но за руль, только после полной оплаты. Разве что, мне разрешили послушать работу того и другого двигателя, под присмотром инженера, который возглавлял техническую часть торговца автомобилями. У того же Форда, тут же выявилось, что один цилиндр не работает. Инженер попытался было поднять скандал, предъявив претензии в моей некомпетентности, но я довольно быстро сумел доказать ему свою правоту, предложив вывернуть одну из свеч и хотя бы проверить ее на искру.

Одним словом, после долгих раздумий и мук выбора, я все же решил остановиться на Fiat-15ter. Все-таки машина была по мощнее американской модели, позволяла перевозить на полтонны больше груза, а, пожалуй, самым главным аргументом, оказался тот, что автомобиль прошел боевые испытания во время войны в Ливии. И сейчас продавалась модель со всеми доработками и исправлениями, выявленными во время войны в ливийской пустыне.

Разумеется, мне придется немало постараться, чтобы найти подобную пустыню в Европе, но с другой стороны у автомобиля, убрали большинство детских болезней, улучшили управление подняли мощность до сорока лошадиных сил, в то время как Форд настаивал на двадцати, не предлагал ничего иного. При этом расход топлива был практически одинаков. Да и каждый раз бороться с управлением тоже не хотелось.

Оплату в девять с половиной тысяч французских франков приняли без вопросов. Еще пятьдесят отдал за оснащение кабины брезентовыми вставками, со встроенным остеклением, которые можно было укрепить на боковинах водительской кабины, и столько же, за цельное лобовое стекло, которое шло как опция. В стандартном оснащении верхняя часть лобового стекла могла подниматься как форточка, открывая доступ встречному ветру. Да и так из под него не слабо поддувало. А учитывая что никакого обогрева кабины не было предусмотрено, это было серьезным упущением. С другой стороны грузовик изначально предназначался для Африки и потому в нем заботились скорее о том, чтобы было прохладно. Самым, пожалуй, неудобным было то, что справа, от водителя за пределами кабины, находились два рычага. Один из которых был ручным тормозом, работающем блокирование карданного вала, а второй реверсом. Хотя, по большому счету, в дороге эти рычаги были не особенно задействованы. Все остальное управление находилось в кабине, и в общем-то не отличалось от автомобилей будущего. Кстати руль располагался справа, а единственный выход из кабины, по левой стороне. Снаружи справа, рядом с рычагами было укреплено запасное колесо. Кстати кузов вполне был приличный, из сосновых деревянных досок, а на Форде металлический, и несколько жидковатый.

Обратно я возвращался уже как фон-барон, на собственном автомобиле, пусть даже грузовом. Заодно и взяв попутный груз в виде двух десятков мешков муки, которую подрядился доставить в Лейпциг, вместе с сопровождающим груз коммивояжером. И только за эти двести километров пути, я оправдал стоимость бензина до самого дома, плюс положил в карман дневной заработок путевого обходчика. Может это и немного, но в качестве первого, пробного рейса, вполне достаточно. Бензин сейчас кстати довольно дешев, а расход довольно велик. До сорока литров на сотню, почти как у многотонного грузовика в будущем.

Вся деревня после моего приезда, была в шоке. С работы, я разумеется уволился, но мастер, узнав, что у меня появился грузовик, тут же отыскал мне работу, связанную с доставкой запчастей. С одной стороны, сеть железных дорог, соединяет большинство городков Германии, и потому теоретически любую запчасть можно дешево доставить железной дорогой. Практически, выходит несколько иначе. Дорога, тоже соблюдает свою выгоду, и потому требует объема. Другими словами, за одну деталь, и за сотню килограммов выходит одна и та же цена. Поэтому порой гораздо выгоднее нанимать грузовик. Если нужно перевезти, что-то массивное, тогда однозначно поезд, если какую-то мелочь пусть даже сборным грузом до тонны, то грузовиком получается выгоднее. Во всяком случае, мне объясняли именно так.

Впрочем, для меня сейчас было главным то, что без работы я не оставался. Да и зарабатывал много больше, чем раньше. На вопросы, которые конечно же возникли сразу после возвращения отвечал, что получил наследство, от умершей тетушки, вот поэтому решил вложить деньги в покупку грузовика. Сколько и чего, спрашивать здесь не принято. Зато местные красавицы, которые раньше поглядывали на меня, как на почти пустое место, начали строить глазки. Ну, а что, раньше я был простым работягой, без каких-либо перспектив. Сейчас, владелец грузовика, с приличным заработком, что уж говорить, если я сейчас, даже на равных разговариваю с инженерами и директором в местном депо, к которым простой работяга, порой боится приблизится. А мой бывший мастер, при встрече первым протягивает мне руку, для рукопожатия. Другими словами, я перешел в разряд перспективных женихов, и на меня стоит обратить внимание.

Все бросать и куда-то переезжать, я пока не планировал. Да и потом, во мне все-таки теплилась надежда на то, что Родина меня не забыла, и еще кто-то да появится, не хотелось бросать все и сразу, чтобы не выглядеть в глазах людей предателем Родины. Тем более, что я фактически выполнил то задание, которое на меня возлагали перед отправкой сюда. То есть я сейчас работал шофером, хотя и являлся владельцем грузовика, но как раз это не оговоривалось, поэтому можно было упирать на то, что я, скажем, восстановил аварийную машину, купив ее по бросовой цене. А сейчас использую по прямому назначению. Да и имея под собой машину, уехать отсюда, можно было в любое время. Пока же меня все устраивало. По весне, я весь свой участок засадил картофелем и тыквой. По углам, как бы отмечая свои границы воткнул пару яблонь. Как только появилась оказия, завез к себе во двор пару машин дров, и после, все свободное время, уделял заготовкам их на зиму.

Пилил, рубил, складывал в поленницу. Хотелось, чтобы был хороший запас, тем более, что в том году закупил их несколько маловато, и приходилось экономить. А уголь здесь все-таки дороговат. Сейчас конечно можно приобрести и его, но пока решил не разбрасываться деньгами. Лето прошло в постоянных разъездах. Однажды даже добрался до Келя (Kehl), городка на немецкой стороне у границы с Францией в районе Страсбурга. Очень хотелось посмотреть, на этот город сегодняшним взглядом, ведь когда-то я там жил, но увы, оказалось, чтобы пересечь границу, нужно либо оформлять разрешение на таможне, либо иметь французский паспорт. Но даже имея паспорт, нужна отметка о том, как я пересек границу. Одним словом, пока путь туда закрыт.

С Австрией, все было гораздо проще, мне просто ставили на границе отметку в немецкий паспорт, и я спокойно отправлялся на грузовике по своим делам. Доезжал до Инсбрука потом возвращался в Германию через Хёрбранц, у Боденского озера, никаких проблем с этим не было. Впрочем, как оказалось получить такое разрешение для пересечения французской границы, совсем не сложно. Достаточно просто доказать, что у тебя имеется контракт на доставку груза, в один из городов Франции, или наоборот ты занимаешься доставкой грузов в Германию.

Впрочем, я хоть и задумывался над этим, но пока это было не актуально. Меня вполне устраивала Германия, и то, что я мог заработать именно здесь.

Урожай оказался так себе, не зря соседи посмеивались видя, как я сажаю картошку, которая, как оказалось здесь почти не растет. Толи ей холодно здесь, толи на нее действуют какие-то другие факторы, но чаще всего, здесь предпочитают выращивать другие овощи, например, ту же репу, а картошку завозят из других городов. И ведь никто не подсказал, мне об этом. Кстати курочек я снова завел, и даже гораздо больше чем в прошлом году. Очень уж мне понравилось иметь бесплатные яйца.

К осени, работы практически не осталось. Точнее сказать она имелась, ее было достаточно много, но брать ее не было никакого резона. Все съедала инфляция. Например, заключил договор, о доставке запчастей из того же Розенхайма до Зальцбургхоффена, доехал до заправки вдруг оказывается, что цены в очередной раз подскочили, и за те деньги, что тебе хватали пять минут назад на полный бак, сейчас едва отпускают один литр. При этом любой заказ норовили оплатить именно немецкими марками, которые были дешевле бумаги, из которой их изготовили. Немного спасали австрийские заказы, где инфляция была пониже, но вскоре и там наступил почти полный крах. Сосед, который так и продолжал служить путевым обходчиком, однажды похвастался полной тачкой денег, которые получил в качестве заработной платы. Честно говоря, я даже не знаю, как правильно называется эта цифра с четырнадцатью нолями, которую ему выплатили.

— Зато ты сейчас самый натуральный буржуй и толстосум. — Похлопал я его по плечу.

— Так-то да, вот только, что я скажу жене и дочери… — Грустно произнес он.

— Да, ладно, не убивайся, что мы не люди, что ли. Если что обращайся, без помощи не останешься.

Насколько я помнил, вся эта бодяга будет длиться еще года два, после вроде бы должны будут ввести какую-то временную валюту, а еще через некоторое время, вернутся к маркам, и вроде бы все должно устаканиться. Но с другой стороны оставаться здесь еще на несколько лет, и перебиваться случайным заработком даже имея собственный транспорт это было чересчур. Конечно имеющаяся у меня валюта, например, те же франки принималась в любом месте просто на ура, хотя цены тоже оставляли желать лучшего, и потому я решил, что пора с этим заканчивать.

Мой дом, к весне 1923 года, оказался никому не нужен. Точнее говоря, за него давали столько миллиардов, что их хватило бы разве что, на чашечку кофе, в дешевой харчевне. Поэтому в один из дней, я позвал своего соседа, с которым мы сдружились практически с первого дня моего появления здесь, и предложил ему свой дом. Предложил просто так, за красивые глаза. Разве, что оформление у нотариуса будет за его счет. С другой стороны, у него дочь почти на выданье, хоть будет где жить, да и квартирантов можно пустить все хоть какой-то доход. Что касается меня, сказал ему, что собираюсь переехать в Австрию. Назвал какой-то дальний городок, неподалеку от столицы. Там была инфляция пониже, и было несколько легче с работой. На том и остановились. Обрадованный он приглашал в гости, мол будешь в этих краях заезжай, всегда приму с радостью.

Основная же причина перезда заключалась совсем в ином. В одной из Берлинских газет, которые я часто покупал, чтобы быть в курссе политической обстановки, которая в какой-то степени касалась и меня самого, увидел статью, в которой говорилось о том, что в стране, за подрывную деятельность, арестованы несколько членов Коммунистической партии Германии. И среди указанных там фамилий, я узнал пару человек, которые в свое время, отправляли меня сюда. Мне показалось, что не стоит испытывать свою судьбу, а лучше, оказаться, как можно дальше отсюда. Наверняка именно сейчас проводятся допросы, и если кто-то упомянет мою фамилию, будет «весело» уже мне. С другой стороны, за последний год, с тех порт, как был убит Гюнтер Шварц, обо мне совершенно забыли. Скорее причиной этому послужило то, что в журнале я отставил запись о том, что меня, якобы отправили на заводы Юнкерса. Но так или иначе, оставаться в Германии было по меньшей мере небезопасно. Да и с работой тоже последнее время было тяжело.

Оформив дом, собрал свои пожитки, загрузил их в грузовик, и отправился в путь. В Мюнхене, удалось взять почти убыточный заказ, но с условием, что разрешение на пересечение границы, будет оформлено за счет нанимателя. И загрузив свой грузовик до самого верха дубовым паркетом, отправился в путь. Ехать предстояло довольно далеко, почти тысячу километров аж до самого Кале, на побережье Ла-Манша.

Добравшись до места, я сдал груз, получил расчет, отъехав километров на пятьдесят от города, достал из сумки бланк французского паспорта, и тут же понял, как я просчитался. Во-первых, проблема состояла в том, что автомобиль был зарегистрирован в Германии. Во-вторых, он был зарегистрирован на имя Маттиаса Грёнера. И то, что я хотел указать во французских документах другое имя, грозило мне обвинением в угоне.

Теоретически, даже с немецкими документами, я мог использовать грузовик и здесь, практически, нужно было оформлять разрешение, на работу в этой стране. А это долгая история. Одно дело таскать грузы через границу, и другое работать на территории сопредельного государства. Одним словом, нужно оформлять вид на жительство, разрешение на работу и тому подобные документы. А это все и время, и деньги, да и немцам давали такие разрешения, очень неохотно. Во Франции, и без того хватало иммигрантов, например из той же России. К тому же я хотел сменить имя, и с этим тоже были проблемы.

Обмозговав все это со всех сторон, решил, что проще всего, будет продать грузовик, и купить новый. Я разумеется потеряю в цене, но с другой стороны сэкономлю время. Разве, что придется заново оформлять права. Вот как-то не подумал о том, заранее. Вдобавок ко всему, выяснилось, что здесь продать грузовик, зарегистрированный в Германии просто невозможно. Следовательно, так или иначе, нужно было отправляться обратно, снимать машину с учета, продавать ее там и только потом возвращаться обратно. Куда не кинь всюду клин. Плюнув на все это, я развернулся и отправился обратно в Германию, чтобы поискать другую возможность попасть сюда.

Раздумывая обо всем этом, я так ни к чему реальному и не пришел. Вырисовывалось несколько вариантов. Или связаться с видом на жительство и попытаться все оформить официально, что было почти невозможно. Или гнать автомобиль в Германию, там снимать его с учета и продавать, а после искать пути для нелегального проникновения на территорию Франции. И, что-то мне подсказывало, что и этот вариант будет не самым лучшим, хотя бы из-за того, что там мне сейчас навалят тонны полторы гиперинфляционных биллионов бумажных кирпичей, над которыми я буду чахнуть, как Кощей над златом. И не смогу их никуда пристроить. Хотя, наверное, был еще и третий вариант. Плюнуть на все, и просто бросить грузовик, где-нибудь здесь, а самому сесть на поезд и убраться на другой конец страны. И именно этот вариант казался мне самым наилучшим.

В конце концов, денег вполне хватало и так, и не на один грузовик, зато выигрывалось время.