Темная Императрица

Сделав глубокий вдох, Асима как можно тише и быстрее прокралась по коридору. Бесшумно проскользнув мимо жёлтого света, она мельком увидела мужчин за столом, не обращавших внимания на происходящее в коридоре.

Вздохнув с облегчением, она продолжила путь до конца коридора. Остановившись, она выглянула в дверной проём. Дверь была заперта деревянным колышком, позволяя тёплому и свежему ночному воздуху свободно циркулировать внутри. С нижней палубы доносились звуки нескольких десятков спящих матросов, добавляя скрип и стоны к гулу и хрипу корабля. Более того, ночью на судне было даже шумнее, чем днём.

На мгновение, ухватившись за дверной косяк и готовясь привести свой план в исполнение, Асима ощутила сомнение, которое случалось так редко, что заставило её задуматься. Не глупа ли она? Возможно, в Велутио ей удастся устроить комфортную жизнь; там её, безусловно, встретят гораздо лучше, чем в Пеласии или М'Дазе. Может быть, она выбрала трудный путь, хотя могла бы устроиться на севере?

Она покачала головой, злясь на собственную слабость. Она не собиралась прозябать в изгнании там, где ветер пробирает до костей, а дождь идёт постоянно. И погода была лишь малой частью её причин. В столице империи и так полно людей, знающих местную игру гораздо лучше неё. У неё будет крайне мало шансов сблизиться с императором или его соратниками, и, скорее всего, она закончит свои дни какой-нибудь странной беженкой-иностранкой, обитающей на обочине дворцовой жизни.

Запрет Ашара или нет, Пеласия была для неё местом. Это было в её крови и в том, что ещё оставалось в её душе. И осознание этого в первые же часы на борту подтолкнуло её к новому плану. Если три сатрапа – порочный, жадный и фактически кочевник – смогли совершить переворот, который едва не изменил Пеласию навсегда, представьте, на что она способна. Имея податливого сатрапа с хорошими связями, внушительным поместьем и армией, она могла бы посадить его на трон в течение года, максимум двух, и причём самостоятельно, а не в составе какого-то триумвирата.

И Ашар действительно должен был умереть. Он восстал против неё, и, несмотря на её прежние обманчивые попытки снискать его расположение, когда она объективно взглянула на ситуацию, ей стало ясно, что ему придётся уйти, чтобы проложить путь к власти. Какие бы непредвиденные обстоятельства ни изменили её планы, одно было несомненно: она не желала иметь будущее в Империи. Пеласия была её.

Кивнув про себя в знак верности своего решения, Асима вынырнула из двери и резко повернула направо, обогнув внешний край палубы, вокруг каюты, к корме. Она снова затаила дыхание. Уступ был шириной всего в фут, и любое скольжение здесь обернулось бы катастрофой.

Медленно и осторожно она продвигалась по уступу, внимательно наблюдая за бурлящими водами внизу. К счастью, все каюты, мимо которых она проходила на этой стороне корабля, были тихими и, по-видимому, пустыми, поэтому она не беспокоилась, что её увидят через окно. Проблема была в том, что было выше. На верхней палубе, должно быть, несколько человек следили за курсом корабля.

Она очень медленно шла по карнизу, время от времени чувствуя, как соскальзывает нога, и хватаясь за тонкую перекладину, огибающую деревянную хижину, словно от этого зависела её жизнь, что, конечно же, вполне возможно. От каждого малейшего скольжения сердце колотилось в горле, и ей хотелось кричать, но она стиснула зубы и продолжала молча идти.

Шум разговора заставил её остановиться и крепко прижаться к деревянной стене. Двое мужчин подошли к перилам и на мгновение остановились, обсуждая что-то техническое, что совершенно ускользнуло от внимания Асимы. Она долго стояла совершенно неподвижно, уговаривая мужчин уйти, пока они, казалось, не пришли к какому-то решению, а затем вернулась в центр палубы.

Асима медленно выдохнула и продолжила обходить корабль, быстро достигнув кормы. Она выглянула за угол и обнаружила, что то, что она видела через окно в задней каюте, действительно имело место. Огромный руль, которым легко управлял один человек с верхней палубы, представлял собой одну огромную балку, сплющенную на уровне воды, чтобы обеспечить судну необходимую прочность. Он был прикреплен к корме шарнирным деревянным приспособлением и страховочным тросом, что позволяло ему свободно вращаться и двигаться, оставаясь при этом под полным контролем.

Она несколько часов изучала его через иллюминатор, но так и не смогла добраться до него оттуда, отсюда и это ночное путешествие по опасному краю корабля. «Ветер Божий» находился в активной эксплуатации уже довольно долго с момента своего последнего пребывания в доке для обслуживания, и нигде нагрузка не была столь очевидна, как здесь.

«Наверное, вам приходится возить с собой много запасных частей?» — спросила она сегодня днём своего сопровождающего, слегка нащупывая почву, но он ответил, что они возят только крупные партии канатов, древесины и парусной ткани. И уж точно не такие сложные, как шарнирный механизм, который она теперь внимательно изучала, приближаясь к рулю.

Курс был задан сразу же, как только показалась Орлиная скала, а руль зафиксировался наверху. Это не имело значения и, напротив, даже было полезно: ни один матрос не оказался бы достаточно близко к кормовому лееру, чтобы заметить её работу.

Её оценка из каюты оказалась верной. Две деревянные стойки, крепившие руль к шарнирному механизму, давно пора было заменить. Одна побелела от времени и серьёзно пострадала от соли и непогоды. Другая уже лопнула, хотя повреждение осталось незамеченным, поскольку страховочный трос продолжал удерживать её.

Однако если другой деревянный лонжерон сломается…

Достигнув механизма, Асима взялась за конец, обращенный к кораблю, и вытащила нож. Вставив его в естественную трещину в дереве, она начала медленно и осторожно двигать массивное, тяжёлое лезвие взад-вперёд. Она улыбнулась, почувствовав, как дерево начинает легко поддаваться её натиску, и мелкие щепки и фрагменты испорченной древесины со звоном отскакивали и падали в воду.

Она вздохнула с облегчением, поняв, что всё окажется гораздо проще, чем она предполагала. Раздался тихий треск, и большой кусок распорки исчез в волнах. Ещё мгновение…

Она чуть не потеряла нож, когда стойка раскололась при последнем толчке, и отчаянно пыталась его вытащить. Эффект оказался более внезапным и очевидным, чем она ожидала. Хотя руль всё ещё был закреплён тросом, отсутствие прочной опоры позволяло ему гораздо больше двигаться, чем прежде. С треском он соскользнул вбок, насколько позволяли крепления.

Весь корабль качнулся и накренился под новым управлением, и Асима чуть не упала с уступа, правый борт корабля угрожающе поднялся. Она услышала крики тревоги сверху и поняла, что у неё остались считанные мгновения.

Отбросив осторожность, она побежала по узкому выступу, надеясь, что новый приподнятый угол подтолкнёт её дальше к борту, а не опрокинет. Она добралась до угла и бросилась за него, хватаясь за поручни для безопасности, как раз в тот момент, когда наверху показались головы матросов, отчаянно пытавшихся разглядеть, что случилось с рулём.

Она усмехнулась, осознав, что сделала это.

Корабль сильно пострадает в манёвренности и не сможет продолжать путь по открытому морю с рулём, который будет барахлить. По её прикидкам, потребуется серьёзная работа с канатами и все силы четырёх человек, чтобы удержать курс достаточно устойчивым и добраться до места, где можно будет починить его. У Гассан не останется иного выбора, кроме как направиться в ближайший порт, который, согласно карте в её каюте, находился примерно в трёх милях вдоль побережья острова от Орлиной скалы.

Остальное должно быть легко. Как только «Ветер Божий» причалит, ей будет несложно ускользнуть в небольшой городок. Это будет территория Пеласии, и там найдутся рыбаки с парусными лодками, которые смогут переправить её с острова на остров, пока она не окажется на материке, подальше от Гассана и его принципов. Проезд будет легко купить за богатства, которые она везёт, как и молчание всех, кто причастен к этому.

Вскоре она вернётся в Пеласию, чтобы спланировать своё восхождение к славе, а Гассану придётся вернуться в Кальфорис и понести наказание за свою неудачу. К сожалению для него, он, должно быть, уже привык к неудачам, и, кроме того, ему не следовало вставать у неё на пути.

Она…

Улыбка Асимы померкла, когда она, дойдя до конца узкого уступа и повернув за угол, направилась обратно к своей каюте, и столкнулась лицом к лицу с крепким матросом.

На мгновение ей захотелось ударить его ножом и сбросить за борт, но она передумала. У него не только был тяжёлый страховочный штырь, которым он мог бы ударить её первой, но и, если бы она напала на него и потерпела неудачу, это усугубило бы её вину в глазах Гассана.

Что бы ни случилось, им всё равно придётся причалить к острову, и она найдёт способ уехать. Ничего не изменилось.

В котором воссоединение завершается

Молодой капитан сердито зарычал, а Асима лишь пожал плечами.

«Я мог бы солгать тебе, Гассан, если бы тебе стало от этого легче. Возможно, я услышал опасный треск из своей каюты. Не желая беспокоить бедную, трудолюбивую команду, я рисковал жизнью и здоровьем, чтобы добраться до источника шума и попытаться помочь. Я едва успел вернуться, сохранив кожу, когда эта штука поддалась как раз при моём приближении».

Она улыбнулась с самой неприятной фальшью, на которую была способна, вплоть до усмешки на губах.

«Вам от этого легче, капитан?»

Гассан стоял и смотрел в окно своей каюты. Солнце взошло чуть больше часа назад. Прошлой ночью он отказался отдать приказ своим людям проводить какие-либо работы в таких условиях, как темнота, скользкое дерево и периодические крены корабля. Однако, как только рассвет занялся, он отправил троих к рулю, чтобы полностью снять повреждённый шарнирный механизм и надёжно закрепить шест. «Ветер Божий» покачивался на спокойном море, дрейфуя по течению.

«Чего вы надеялись достичь?»

Асима снова пожала плечами.

«Я не хочу посещать Велутио, и, по-моему, ты ищешь слово «саботаж», Гассан. Тебе придётся приземлиться на ближайшем острове, и я найду способ тебя оставить, что бы ты ни делал, чтобы меня сдержать».

Гассан зарычал на нее.

«Глупая баба! Ты рисковала своей и нашими жизнями, потому что ты так чертовски избалована и хочешь добиться своего, чего бы это ни стоило? До чего же ты эгоистична, Асима!»

Она позволила своей ухмылке остаться, в то время как улыбка исчезла с ее лица.

«Твои слова ничего для меня не значат, Гассан, потому что ты ничего для меня не значишь. Я была всего в нескольких шагах от того, чтобы стать одной из самых могущественных королев в мире, и я снова стану ею, несмотря на вмешательство бездумных солдат».

Гассан рассмеялся без тени юмора.

«Боюсь, на этот раз вы подвели. Я не собираюсь заходить в порт. Моему главному плотнику и его людям потребуется почти целый день, чтобы сделать замену, и ещё несколько часов, чтобы установить её. Завтра к этому времени мы снова отправимся в путь».

Он повернулся и сердито указал на нее.

«А пока вам придётся оставаться в своей каюте. Она будет заперта снаружи, а окно – зарешечено, хотя я сомневаюсь, что вы через неё пролезете. Вы будете общаться с экипажем только тогда, когда Палас будет приносить вам еду, а более строгого и недружелюбного человека, чем Палас, вы ещё не встречали. У него не будет вашего обаяния. Если бы вы не считались знатным гостем, и я не обязан о вас заботиться, я бы запер вас в одной из технических комнат внизу, в темноте».

Он улыбнулся своей наименее шутливой улыбкой.

«И если до конца плавания с твоей стороны появится хоть малейший намёк на неприятности, у меня возникнет серьёзное искушение сбросить тебя за борт в цепях и сказать коммодору, что ты выпрыгнул и погиб. Ясно ли я выразился?»

Асима бросила на него надменный и непокорный взгляд.

«Просто оставьте меня. Иначе вонь будет держаться в каюте ещё несколько дней».

Гассан пристально посмотрел на неё, а затем вышел из комнаты, остановился у двери, вынул ключ и вставил его в замок. Закрывая дверь и запирая её, он обратился к младшему офицеру в коридоре.

«Госпоже Асиме запрещено покидать свою комнату. Ей будут приносить три раза в день еду, а раз в день будет приходить мальчик, чтобы заменить её мусорное ведро. Понятно?»

Молодой человек отдал честь кивком, и Гассан сердито зашагал по коридору, выйдя на свет. С досадой глядя на бездействие на палубе, он подумывал отдать приказы бездельничающим гребцам драить палубу или сматывать канаты. Впрочем, срываться на них было бесполезно. Они усердно работали, когда требовалось, и вряд ли их вина в том, что его друг детства превратился в диверсанта. Больше всего ему хотелось бы дать Асиме подзатыльник и попытаться вбить в неё немного порядочности.

Он повернулся, ворча, и поднялся по трапу на командную палубу. Полдюжины плотников трудились у кормового поручня, собирая новый механизм для руля. Он знал, что тот скоро выйдет из строя, но он должен был выдержать весь путь, а в Велутио работали одни из самых известных доков и корабелов в мире. Он бы без труда заменил его в столице за час.

Теперь его люди работали не покладая рук, чтобы создать новый предмет из голых кусков дерева с помощью пил, стамесок и рубанков, но он знал своих людей и был спокойно уверен, что новый предмет будет закончен и установлен на место до конца дня, не говоря уже о завтрашнем дне.

Каламон, первый помощник капитана, кивнул ему с другой стороны палубы.

«Капитан».

Гассан подошёл к своему второму. Каламон был молод для этой должности, как и его капитан, но ранее служил с отличием и отлично проявил себя в последние несколько недель на борту. Высокий мужчина с оливковым цветом лица был уроженцем Джермаллы, что к северу, и говорил с акцентом, который Гассан всё ещё иногда улавливал и требовал повторений.

«Каламон».

Двое мужчин стояли, глядя вниз, на спокойную воду, пока косяки рыб подходили достаточно близко, чтобы рассмотреть гигантское существо, вторгшееся в их среду обитания. Первый помощник казался тихим человеком, возможно, из-за небольших языковых трудностей, но он старался держаться подальше от команды, часто стоя в одиночестве у поручня.

«Вы допрашивали принцессу, капитан?»

Гассан фыркнул.

«Если вам так угодно её называть. Она может называть себя принцессой, наложницей, королевой или богиней, если захочет. Она просто избалованная девчонка и, возможно, самое опасное существо, которое когда-либо было у нас на борту».

Лицо Каламона нахмурилось.

«Когда она поднялась на борт, я думал, что вы друзья, сэр?»

Капитан покачал головой.

«Мы были такими, когда были детьми в М'Дазе: мы вдвоем и мой брат. Но пока я выбрал достойный путь, строю жизнь и служу высшему благу, она, похоже, провела последние два десятилетия, служа только себе и всё больше ненавидя всё остальное. В детстве меня всегда завораживали рассказы о пеласийских сатрапах и их армиях, о слонах, бронированной коннице, благоухающих дворцах и так далее».

Он вздохнул.

«Но теперь я вижу, что Пеласия, какой бы она ни была на самом деле, погубила Асиму, превратила ее в злобную ведьму».

Рассмеявшись, он указал на северо-запад.

«Мне остаётся только пожалеть бедолаг из Велутио, которым придётся тащить её на себе ближайшие десятилетия. Она на борту всего сутки, а уже успела испортить мой корабль».

Каламон улыбнулся.

«Почти всё пропало, капитан. Подумайте, насколько ужаснее мог бы быть её саботаж, если бы она хоть немного разбиралась в кораблях…»

"Я полагаю."

Двое мужчин снова замолчали, глядя на море.

«Вы ее заперли?»

Гассан повернулся и посмотрел на своего первого офицера.

«Пришлось. Почему?»

«Очень неприятно без свежего воздуха, сэр. Заперта в каюте с помойным ведром. Вряд ли она сможет что-то сделать днём, пока команда на ногах, сэр».

Гассан покачал головой.

«В крайнем случае, она могла бы ещё раз попытаться. Я бы не удивился, если бы она выпрыгнула за борт в нижнем белье и поплыла к ближайшему острову».

Каламон открыл рот, чтобы ответить с лукавой улыбкой, но его прервал оклик сверху, и его слова остались несказанными.

«Паруса!»

Двое старших офицеров резко запрокинули головы и посмотрели вверх сквозь такелаж. Мальчик на вершине главного паруса отчаянно жестикулировал на восток, мимо рабочих, возившихся с повреждённым рулём, и дальше, за корму.

Гассан и Каламон побежали по палубе к заднему перилу, перепрыгивая через плотников, которые сидели, скрестив ноги, и лихорадочно работали.

Прикрыв глаза и прищурившись от низкого утреннего солнца, они смогли различить очертания корабля, несущегося к ним прямым курсом.

«Скажи мне, есть ли здесь другие военные корабли, Каламон?»

Первый офицер покачал головой.

«Я бы в этом серьёзно сомневался, сэр. Слишком близко к пеласийским водам для любого, если только они не направляются в Велутио, как мы».

«И это звучит не с той стороны, с какой нужно пеласианцу», — поморщился Гассан. «Кроме того, мне кажется, форма паруса неправильная».

Наблюдая за происходящим, Гассан в ужасе увидел внезапную вспышку, когда масса горящего материала вырвалась из другого корабля и понеслась к ним по волнам. На мгновение оранжево-зеленая вспышка соединилась с ярким сиянием солнца, а затем с всплеском рухнула в воду в нескольких сотнях ярдов от корпуса.

«Какого черта он мог подойти так близко, а впередсмотрящий этого не заметил, капитан?»

Гассан проворчал.

«Он смотрит в нашу сторону и выходит со стороны солнца. Нам повезло, что он заметил это так быстро. Кто бы это ни был, он знал, что мы здесь, и тщательно всё спланировал. И они проверяют дальность стрельбы своей артиллерией, так что они не собираются считать это лёгким боем… они жаждут крови».

Каламон кивнул.

«Пираты. Разрешите оставить команду и артиллерию в покое и заставить нас двигаться как можно быстрее?»

«Мы едва маневрируем, Каламон».

«Лучше быть еле двигающейся, чем неподвижной целью, сэр. Если мы будем сидеть здесь и ждать, они найдут стрельбище и сожгут нас дотла».

Гассан проворчал. Мужчина был прав. Им нужно было хотя бы попытаться занять более выгодную позицию.

«Ладно, преврати нас в них. Используй вёсла как рули, как в старые добрые времена. Как только ляжем на курс, дай мне таранную скорость».

Каламон моргнул.

«А мы не попытаемся убежать от них, капитан?»

«Мы не добьёмся успеха, Каламон, но, по крайней мере, сократив дистанцию, мы затрудним им бомбардировку, и тогда дело сведётся к морским пехотинцам против головорезов. Если нам очень повезёт, они развернутся, когда мы приблизимся, и мы сможем их протаранить. Сомневаюсь, что они будут настолько глупы, но это возможно. В конце концов, у «Ветра Божьего» определённо есть репутация».

Первый офицер кивнул, отдал честь и побежал выкрикивать приказы по палубе.

Гребцы, грубо разбуженные, бросились к своим местам и начали очень профессионально направлять весла. Механики забрались в артиллерийскую башню и начали заряжать, поворачивать и запускать своё жуткое оружие. Морпехи высыпали из дверного проёма под палубой и под пристальным вниманием командира выстроились в центре, устанавливая доспехи и готовя оружие к бою.

«Вёсла в воду!» — проревел Гассан. «Двигайтесь! Наклонитесь вправо с помощью рулевых вёсел и поверните нас!»

Гассан глубоко вздохнул. Как будто ему и так было мало забот, теперь к ним добавились ещё и пираты. Он поднял взгляд на наблюдательный пункт наверху.

«Можете ли вы узнать подробности?»

«Не уверен, сэр, но мне кажется, это Императрица!»

Гассан закатил глаза и ударил кулаком по борту. Конечно же, это была чёртова «Императрица». Что ещё могло пойти не так с этим путешествием? Это хотя бы объясняло, как они умудрились оказаться в таком положении. Самир, должно быть, узнал, что они сражаются с Асимой в М'Дахзе, и следовал за ними, пока они не оказались посреди открытого моря.

Он в изумлении хлопнул себя по лбу. Асима, должно быть, с ним заодно. Она фактически вывела корабль из строя как раз вовремя, чтобы он успел обрушить на них артиллерийский огонь.

Существовало старое суеверие, что присутствие женщины на борту судна — к несчастью.

Этот, конечно, был.

В котором сталкиваются капитаны

Самир нахмурился, глядя на человека на носу лодки, пристально вглядывавшегося в синеву.

«А ты уверен, что это она?»

«Конечно, сэр».

Капитан «Темной Императрицы» покачал головой в недоумении.

«Тогда какого чёрта они делают? Гассан — хороший моряк и обладает сверхъестественным зрением. Он, должно быть, уже нас заметил, так почему же они просто барахтаются в воде?»

Наблюдатель покачал головой.

«Не вижу с ней ничего подозрительного. Может, они нас ещё не заметили?»

«Ну, я бы не хотел, чтобы меня обвинили в подлости, мистер Кол», — ухмыльнулся Самир. «Давайте их разбудим».

Отвернувшись от носа, он бросился к центральному артиллерийскому замку и указал на огнемет.

«Как близко можно подобраться к врагу с этой штукой, не попав в него?»

Артиллерист пожал плечами.

«Если мы подождем несколько минут, я смогу разделить их волосы, капитан... ну, или опалить их в любом случае».

Самир покачал головой.

«Я хочу дать ему достаточно времени, чтобы он смог встретить нас как следует. Сделайте несколько выстрелов на дальние дистанции, когда мы приблизимся».

Крепкий инженер нахмурился.

«Зачем, сэр? Ведь чем меньше они подготовлены, тем лучше?»

«Не в этом случае. Каждый раз, когда Гассан пытался со мной сразиться, он заставал нас врасплох и пытался заманить в ловушку. Ему нравится думать, что он лучше нас, ведь он работает на правительство, но мы собираемся оказать ему знаки внимания, которые он нам не оказывал».

"Но почему?"

«Потому что», — ухмыльнулся Самир, — «когда я украду его груз и потоплю его корабль, я хочу, чтобы он знал, что у него были все шансы, и мы просто были лучше».

Артиллерист пожал плечами.

«Это ваш корабль, капитан».

Отвернувшись, он отдал команды своим людям, и огнемёт был быстро и эффективно заряжен и прицелен. Пока они работали, Самир вернулся на нос. Как, чёрт возьми, Гассан мог их не заметить? Ладно, солнце светило Императрице в спину, но Гассан был лучше, так что, должно быть, дело было в чём-то другом. Самир на мгновение задумался, не устроил ли его брат какую-нибудь хитроумную ловушку, но поблизости не было места, где можно было бы спрятать другое судно. Архипелаг был слишком далеко.

Прикрыв глаза рукой, он всматривался в приближающийся военный корабль. Через несколько минут они должны были его настичь, а он просто лежал на поверхности, словно дохлая рыба.

«Как вы думаете…»

Его прервал взмах руки впередсмотрящего, который настойчиво указал куда-то. Сосредоточившись на вражеском корабле, он увидел признаки активной деятельности. Палуба ожила, и на его глазах три ряда вёсел выскользнули из бортов корпуса и в идеальное время упали в воду.

«Ага. Он нас увидел. Теперь мы можем начать бой».

Ярды проносились мимо, пока «Императрица» приближалась к своей добыче. Пока они перепрыгивали с гребня на гребень на огромной скорости, Самир улыбнулся и увидел, как громоздкий корабль начал разворачиваться.

«Она сейчас придёт за нами. На мгновение я подумал, что они сбегут, но Гассан хочет меня».

Он моргнул, наблюдая за движением перед собой.

«Они управляют вёслами. Руль, должно быть, сломан… поэтому они просто сидели там».

Он повернулся к наблюдателю.

«Насколько мерзко ты себя чувствуешь, Кол?»

Молодой человек ухмыльнулся.

«Я всегда чувствую себя подлым, как мешок с крысами, капитан. Ты же знаешь».

Его капитан вернул ему улыбку и окликнул через плечо артиллериста.

«Баэсо? Он идёт на нас в лоб. Если ты так хорош, как рассчитываешь, выстрели по левому борту самым тяжёлым снарядом, который у тебя есть, желательно в корму».

Мужчина кивнул, не задавая вопросов, и, сделав несколько быстрых мысленных расчетов, скорректировал дальность и угол наклона оружия.

«Готов, когда будете готовы, сэр».

«Конечно, господин Баэсо. Нанесите хоть какой-нибудь ущерб».

Выстрел, даже по высоким меркам Баэсо, был мастерски прицелен и произведён. Самир с немалой гордостью наблюдал, как самый большой мешок с валунами, имевшийся в башне, с грохотом и грохотом взлетел в воздух. Как и в случае со всеми подобными выстрелами, мешок был рассчитан на то, чтобы удерживать боеприпасы вместе лишь ограниченное время. К тому времени, как мешок прошёл половину расстояния до приближающегося корабля, он раскололся, и четыре тяжёлых валуна теперь неслись по отдельности к Божьему Ветру.

Первый валун ударился о перила на краю главной палубы, ближе к носу, осколки разбитой древесины и смертоносные фут длиной осколки пронеслись по палубе на уровне пояса, вызвав множество ужасающих жертв. Второй валун исчез в море у левого борта, подняв фонтан ревущей пены. Два других валуна, однако, прошли точно. Первый попал в верхний ряд весел посередине корабля, сломав и разбив деревянные древки и отскочив вдоль горизонтальной линии шестов, разбиваясь и разбиваясь, пока не исчез с всплеском. Последний снаряд пролетел выше, за пределами трех других, и с грохотом обрушился на рулевые весла, разбив их вдребезги.

На другом корабле раздавались отчаянные команды, корпус резко накренился и накренился влево, представив собой мишень для борта «Императрицы».

«Это слишком просто, полковник».

Повернувшись, он подал артиллеристу привычные знаки, тот кивнул и с помощью своих людей загрузил на катапульту еще один огромный мешок, в то время как другой член экипажа поджег следующую массу на огнемете.

Не обращая на них внимания, Самир подал знак рукой стрелять по готовности. Раздался надрывный звук, а затем тяжёлый удар. На глазах Самира ещё один меткий выстрел отправил мешок в полёт по высокой дуге, гораздо выше предыдущего. В верхней точке мешок разорвался, и на судно обрушился град железных гирь, острых осколков металла и стекла, а также прутьев с заострёнными концами, разрывая паруса, перерезая канаты, уничтожая такелаж и фактически лишая противника возможности ходить под парусом.

Одновременно огнемет запустил шар горящего материала прямо в центр вражеского корабля. Наблюдая, как пылающая масса приближается к цели, Самир с удивлением понял, что люди Гассана тоже запустили свою артиллерию. Ещё не готовые к стрельбе, они полагались на катапульту и болтомёт, пока члены экипажа, по-видимому, доставали огненные боеприпасы из надёжного хранилища. Железный болт длиной два фута пролетел мимо Самира, когда он удивленно моргнул, пробил грудь младшего офицера позади него и продолжил движение по палубе с такой силой, что обезглавил ещё одного человека и пронзил третьего, застряв в его груди и пригвоздив его к деревянному корпусу сзади.

Это был удачный выстрел. Атака катапультами оказалась менее удачной. Из-за крена и рывков судна, мешки с валунами пролетели мимо, высоко над палубой. Один из валунов задел грот-мачту, другой разорвал в клочья часть такелажа, но ущерб был минимальным.

Снова придя в себя после штурма, Самир с удовлетворением отметил, что центральная артиллерийская башня военного корабля охвачена огнем, который начал распространяться по тросам.

«В дрейф!» — рявкнул Самир, и команда принялась яростно работать, чтобы остановить движение корабля. Он кивнул. Им нужно было сбавить скорость, иначе они протаранят противника. Корабль Гассана был готов, и Самир не собирался позволить «Императрице» пойти ко дну вместе с ней.

Он поморщился, осознав, что сейчас произойдет, и на всякий случай поднял руки, чтобы защититься. Когда он сделал глубокий вдох, горючий снаряд, доставленный со склада в артиллерийское отделение корабля, сгорел под жаром пляшущего вокруг него пламени.

Взрыв разразился в центре вражеского корабля, словно болезненно-жёлтый гриб. Осколки дерева разлетелись во все стороны, а клубы пламени взметнулись к краю парусов, когда те зацепились за них. Теперь у корабля Гассана не было надежды. Большинство его морпехов находились рядом со взрывом в центре главной палубы. Самир оценил бы их численность примерно в тридцать человек на стандартном судне. От силы дюжина добралась до поручней, оставляя за собой шлейф пламени и чёрный клубящийся дым, когда они нырнули за край в благословенную воду.

Самир вздохнул. Он не рассчитывал на столь серьёзные повреждения. У них, наверное, оставалось минут пять до того, как судно затонет; времени на разграбление явно не хватило бы, да и вряд ли у Гассана было что-то стоящее.

Стоя, он нервно оглядывал вражескую палубу среди пламени и хаоса, пытаясь разглядеть Гассана. Хотя он и не собирался причинять столько жизней и увечий, на корабле был один человек, которого он особенно не хотел видеть объятым пламенем и шипением, пытаясь добраться до безопасного места – воды.

«Императрица» замедлила ход, приближаясь к пылающему кораблю, и наконец остановилась примерно в тридцати ярдах от кипящего месива.

Самир поник, и хотя он тщательно скрывал свое лицо от своих людей, улыбка облегчения скользнула по его лицу, когда он увидел Гассана, вышагивающего прямо и официально из дверного проема каюты.

К чему он не был готов, так это к тому, что его брат тащил за руку другую женщину. Самир нахмурился. Что, во имя семи ликов Ха’Риша, делала женщина на борту военного корабля? Он обернулся.

«Полковник? Спустите две спасательные шлюпки, вооружите людей и приготовьте их к бою, а выживших как можно быстрее поднимите на борт».

Коул бросил на него взгляд, полный гордости и неодобрения, а затем повернулся и побежал передавать приказы капитана. Некоторые из матросов были бы недовольны тем, что потопили самый знаменитый корабль калфорийского флота, спасая его команду и не получая за это никакой награды. Возможно, позже за это ещё и расплатятся, но Самир был готов. Репутация Императрицы отчасти зависела от кодекса поведения, которому она следовала по отношению к своей добыче. К тому же, устранение самого беспощадного охотника из игры должно было стать уже достаточной наградой.

Самир помахал рукой и заметил, как Гассан повернулся в ответ на его жест и потащил женщину по палубе, пока они не оказались у поручней всего в тридцати ярдах от него.

«Гасан! Спускайте свои спасательные шлюпки. Я дам вам и две наши. Ваша команда может пока подняться на борт, и им не причинят вреда, если они сдадут оружие».

Брат долго молча смотрел на него через плещущийся залив, а рев пылающих парусов создавал оглушительный фон.

«Самир!»

Капитан пиратов нахмурился, когда женщина, схваченная Гассаном, окликнула его. Кто бы мог…

Он чуть не упал, когда понял это.

«Асима?»

«Самир! Спаси меня. Гассан увозит меня!»

Самир моргнул и покачал головой.

«Вы оба, садитесь в спасательную шлюпку, и побыстрее. У вас всего несколько минут!»

И действительно, на его глазах накренившийся корабль начал крениться всё сильнее, вода хлынула в порты для вёсел. Он закусил губу и молча наблюдал, как Гассан отдал приказ покинуть судно, а оставшаяся команда бросилась к шлюпкам. Многие, срезав путь, нырнули в воду с более высокого борта опасно накренившегося судна.

Самир с изумлением и замешательством наблюдал, как двое его самых близких друзей детства оттолкнули свою лодку от тонущего корабля, а некоторые из их товарищей начали грести к «Императрице».

Это будет интересно.

В котором происходят встречи и расставания

Самир покачал головой, откинувшись на спинку кресла в своей личной каюте на борту «Императрицы». Снаружи он слышал, как выживших моряков разоружают, отбирают ценные вещи и отправляют под стражу. У некоторых из них возник бы соблазн выместить свою злость на имперских военных; наверняка, большинство капитанов в Лассосе просто бросили бы их тонуть или даже отобрали бы у них всё ценное и выбросили за борт. Самир, однако, прекрасно понимал, какую роль играет репутация в выживании пирата. Имя Тёмной Императрицы и её капитана военные произносили с раздражением и гневом, но, учитывая их репутацию милосердия и чести, многие простые люди испытывали к Самиру некоторое одобрение. Он слышал, как его имя произносили с почтением на задворках Кальфориса. Лучше быть любимым половиной населения, чем ненавидимым всеми.

«Гасан, я не собираюсь убивать твоих людей. Их разместят в спасательных шлюпках, где всем хватит места и продовольствия, чтобы продержаться до тех пор, пока они не высадятся у Орлиной скалы. Что бы ты обо мне ни думал, ты же знаешь, я не монстр».

Более высокий брат, с мокрыми вьющимися волосами, прилипшими ко лбу, и выражением сердитого страдания на лице, молчал, его взгляд время от времени перемещался между двумя друзьями детства, выражая им презрение и неодобрение.

«Гасан, с ними всё будет хорошо. А вот с тобой — нет».

«Значит, ты собираешься со мной покончить?»

Он почти выплюнул эти слова и злобно посмотрел на своего младшего брата.

Самиру пришлось рассмеяться над этими нелепыми словами.

«Не будь идиотом, Гассан. На самом деле, я тебе помогу. Если ты вернёшься в Калфорис с остальными, то в лучшем случае останешься гнить на берегу в казармах из-за потери корабля. Гораздо вероятнее, что тебя накажут и выгонят из армии без пенсии, чтобы ты голодал на улице. Вот откуда мы родом, Гассан. Ты же не хочешь туда возвращаться».

Он на мгновение задумался, а затем нахмурился. «Есть даже вероятность, что тебя будут судить за твою неудачу и сочтут расходным материалом».

Гассан поворчал, но ничего не сказал. Самир вздохнул.

«Ты нам пригодился бы, Гассан. Ты прирождённый моряк, как и я. До сегодняшнего дня у тебя была неплохая репутация. Пойдём с нами, и мы избежим любых неприятностей в Калфорисе».

Старший брат открыл рот, чтобы что-то сказать, его лицо помрачнело, но Асима перебила его, вскочив со стула и ударив ладонью по столу Самира, смяв диаграмму.

«Не смей бросать ему вызов, Самир. Эта никчёмная оболочка, что была твоим братом, — тупой голем, который следует правилам своих иностранных начальников, не думая ни о ком из нас. Он не заслуживает твоей пощады!»

«Асима?» — Самир, казалось, был искренне ошеломлён. «О чём ты говоришь?»

«Эта свинья против моей воли забрала меня в подарок какому-то извращенцу-дворянину из столицы. Мне предстояло стать всего лишь шлюхой для какого-то толстого принца в Велутио. Я умоляла его вернуться, освободить меня…»

Гассан смотрел на неё так, словно впервые увидел. Он открыл рот и издал каркающий звук. Самир, не отставая, смотрел на Асиму.

«Всё, чего я хочу, — сердито продолжала она, — это вернуться домой, а эта тварь меня не пускает. Какой-то военный начальник решил, что я стану хорошим подарком другу, и Гассан вряд ли станет спасать девушку, которую когда-то любил, если для этого придётся не подчиниться приказу какого-то толстого генерала с другого конца света!»

Она замолчала и повернулась к Гассану. Скрыв лицо от Самира, она одарила Гассана лукавой и безрадостной улыбкой, прежде чем снова скрыть на лице негодование и повернуться к младшему брату.

Гассан в ужасе смотрел, как лицо Самира посуровело.

«Я всё ещё предлагаю, Гассан. Ты мой брат, и, что бы мы ни сделали, кровь остаётся в силе».

Гассан моргнул.

«Ты ей не веришь?»

Самир пожал плечами.

«Ты самый ответственный человек из всех, кого я встречал, и ты шёл прямым курсом на Велутио с Асимой на борту. Пожалуйста, не пытайся ничего отрицать, Гассан. Мне бы не хотелось слушать, как ты себя позоришь».

«Но она лжёт, Самир. Это всё, что она делает. Она не шлюха… она ведьма!»

Асима пошатнулась от шока; Гассан был уверен, что шок был поддельным, но Самир, казалось, впитывал все происходящее.

«Ты», — выплюнула Асима, глядя на Гассана, — «сядешь в шлюпки со своей командой и уплывешь в море. Я не желаю тебе зла, ради нашей старой дружбы, но я не хочу тебя больше видеть».

Она повернулась к Самиру.

«Если он останется с тобой на борту, то я поплыву по течению в лодке!»

Гассан зарычал.

«Ты останешься здесь с моим драгоценным братом. Вы оба достойны друг друга, и я не хочу оставаться ни с одним из вас. Я лучше рискну с комиссией по проверке в Калфорисе, чем разделю с тобой хотя бы один обед».

Поднявшись, он выпрямился, бросил на каждого из них один неприятный взгляд и, повернувшись, открыл дверь и вышел из комнаты.

После щелчка защёлки повисла неловкая тишина. Асима медленно повернула лицо к Самиру, позволяя ему полностью насладиться происходящим, но на глаза навернулись слёзы, и её затрясло.

Самир нахмурился, глубоко задумавшись.

«Вытри слёзы, Асима. Я не отправлю тебя в Велутио».

С интересом заметив небольшой проблеск в ее глазах, молодой капитан пиратов встал и, протянув руку, сжал ее плечо в знак поддержки.

«Подожди здесь. Налей себе вина. Я разберусь с заключёнными и вернусь».

Не останавливаясь, Самир подошёл к двери, открыл её и вышел из комнаты, закрыв за собой. Асима глубоко вздохнула. Гассан, как предполагалось, был более податливым…

Она налила себе бокал вина и слушала приказы, отдаваемые пленникам на палубе. Следующий шаг должен был быть продуманным, но она была уверена, что справится. Самир примет её обратно.

Снаружи капитан заморгал от яркого света и заметил Гассана, который перегнулся через перила, глядя вниз на волны и ожидая, когда пираты закончат обыскивать его людей и будут готовы к нему.

Самир подошел и облокотился на перила рядом с ним.

«Мне искренне жаль, что все дошло до этого, Гассан».

Брат повыше хмыкнул в ответ.

«Было неизбежно, что однажды мы встретимся, и уйдёт только один. Ты, должно быть, это знал; и ты также знал, что это всегда буду я… но это хорошо. Если бы ты победил, тебе пришлось бы отправить нас всех в Калфорис на виселицу. Я же, напротив, могу быть великодушным. Я не хочу причинять вреда твоим людям».

«Не считая двух десятков, которых вы сожгли и уничтожили во время атаки!»

«Гасан, не будь ребёнком. Это прискорбно, но, к сожалению, неизбежно на войне, и мы в ней участвовали. Не притворяйся, что поступил бы иначе».

Солдат что-то пробурчал в ответ.

«Всё может закончиться не так, Гассан. Ты всё ещё можешь поехать с нами. Я разослал приглашения твоим людям, и мне сказали, что некоторые приняли. Жизнь в Лассосе хороша, брат. Это уж точно лучше, чем позорное увольнение со службы и голодная смерть на улице. К тому же, у меня есть идея, и она касается тебя».

Гассан повернулся к Самиру, и младший брат с удивлением увидел, что выражение негодования и гнева на его лице сменилось на выражение тихой грусти.

«Не могу, Самир. Ты должен понять. Возможно, я не всегда согласен с тем, что мне предстоит сделать, но я дал клятву, когда вступил в армию. Единственный способ уйти со службы — с честью, и я обязан вернуться и доложить, что бы они со мной ни сделали. В глубине души я хотел бы сказать «к чёрту всё» и отдаться жизни свободного человека».

Он вздохнул.

«Но это был бы не я. Это ты, Самир. В каком-то смысле я завидую твоей свободе, пусть даже это свобода от совести, но это не мой путь. Понимаешь?»

Самир на мгновение нахмурил брови.

«Мне бы хотелось как-то убедить тебя».

«Возможно, когда-нибудь», — печально ответил Гассан. «Но не сегодня. Сегодня я должен выполнить свой долг и отвезти своих людей домой».

Самир кивнул в знак понимания.

«Мое предложение останется в силе, если вы когда-нибудь захотите меня найти».

Он заметил, как пираты приближаются, почтительно ожидая, чтобы отвести Гассана к своим людям. Вздохнув, он отвернулся, но в этот момент Гассан схватил его за руку.

«Не своди глаз с Асимы, брат. Не верь ни единому её слову. Она уже не та девушка, которую мы любили. Она неизмеримо изменилась и, думаю, продала бы нас с тобой на корм скоту, если бы это дало ей то, что она хотела. Она чуть не уничтожила мой корабль ещё до того, как ты появился. Она обыграет тебя и сделает то же самое с Императрицей, если ты не будешь держать её взаперти».

Самир остановился и мягко покачал головой.

«Я не буду её запирать, Гассан, пока нет. Она пока ничего мне не сделала. Но я вижу в ней что-то, что мне не нравится. Не хочешь ли ты рассказать мне правду о том, что произошло?»

Гассан пожал плечами.

«Это не имеет значения. Просто не доверяй ей. Избавься от неё как можно скорее, ради себя, своего корабля и своих людей».

Самир с грустью смотрел, как его высокий, гордый брат повернулся и протянул руки пиратам, захватившим его. Покачав головой, Самир повернулся и вернулся в каюту, закрыв дверь за братом, командой «Ветра Бога» и последней надеждой на примирение.

Асима, закутавшись в мокрую одежду, сидела у стола на низкой скамье, крепко сжимая в руках кубок с крепким вином. Самир кивнул и, пройдя мимо неё, занял своё место.

«Хочешь ли ты мне что-нибудь рассказать, Асима?»

Она моргнула, застигнутая врасплох, и Самир с удовлетворением заметил, что её бдительность на долю секунды ослабла. Асима, возможно, и была достаточно хороша, чтобы на время обмануть чопорного Гассана, но Самир видел, как была построена её маска, и как заставить её треснуть, чтобы за ней увидеть настоящую женщину. Он был искренне опечален, увидев, что стало с его бывшей подругой.

«О, это было ужасно, Самир», – рыдала она. «Я была пленницей в Пеласии, где принц меня ненавидел. Думаю, именно он, став царём, убедил наместника и войско отправить меня в изгнание к какому-то неизвестному господину».

Выражение лица Самира оставалось серьезным и непроницаемым.

«Хм. Что ж, будьте уверены, я не собираюсь подводить этот корабль к Велутио или даже к Кальфорису».

Асима тихонько шмыгнула носом и слабо улыбнулась ему.

«Спасибо, дорогой Самир. Ты оставишь меня одного в Мдазе или вернёшься со мной?»

Капитан «Императрицы» тихонько рассмеялся.

«М'Дахз?»

Он стоял, и на его лице сияла улыбка.

«Я не поведу тебя в М'Даз, Асима. Следующие несколько недель будут для нас на побережье довольно жаркими. Как только команда «Ветра Бога» достигнет любого города, ты будешь поражен скоростью распространения вести о нашей победе. Все корабли, находящиеся на плаву, имперские или пеласийские, а также половина кораблей наемников будут искать меня».

Он рассмеялся.

«Я только что потопил легенду, Асима. В ближайшие недели мне нигде не будет безопасно».

Женщина за столом нахмурилась.

«Тогда что вы намерены?»

«Ну что ж, мне придется отвезти тебя обратно на Лассос и показать тебе прелести пиратского острова, не так ли, Асима?»

Она пристально посмотрела на него, и он с воодушевлением увидел, как гнев и изумление борются за контроль над выражением ее лица.

«Ты что?» — взвизгнула она.

«Да, я подумал, что это может вызвать интересную реакцию».

Асима пристально посмотрела на него.

«Я не намерен тратить свою жизнь, барахтаясь в клоаке пиратской норы, как и не намерен принимать изгнание в Велутио. Ты спас меня от ада, только чтобы отправить в место похуже?»

Улыбка Самира раздражала ее больше, чем она могла вынести.

«Просто высадите меня где-нибудь на острове с рыбаками, а обратно я доберусь сам».

«Вряд ли, Асима. Ты пойдёшь со мной. Ты, может, и сможешь играть с Гассаном своими маленькими играми, но я тебе по зубам, Асима, и ты это знаешь. Прими ситуацию и извлеки из неё пользу. У меня есть свои планы, не волнуйся».

Асима замолчала, ее взгляд почти прожег его.

Самир громко рассмеялся.

«Теперь ты будешь вести себя хорошо, или мне последовать совету Гассана и приковать тебя к корпусу прямо сейчас, сэкономив кучу времени?»

Медленно и тихо дыхание Асимы замедлилось, и огонь в ее глазах угас.

«Тогда лассо, пока. Но будь уверен, Самир, что я твой пассажир, а не пленник».

Капитан кивнул.

Посмотрим, Асима… посмотрим.

В котором убеждения Асимы пошатнулись

Асима, всё ещё хмурая после нескольких дней на борту, жила уединённо, держась подальше от потной, грубой команды, а также от Самира, который, казалось, обладал сверхъестественной способностью заглядывать ей прямо в душу. В первый же день после того, как Гассан и его команда были брошены на произвол судьбы, она экспериментировала с мелкими проблемами, такими как бунт и неудобства.

Команда, похоже, постоянно знала о её местонахождении и действиях, и нож, спрятанный ею в столовой, позволил ей попасть в каюту Самира, где он решительно, но мягко отобрал его у неё и конфисковал. Матросы вмешались, чтобы перекрыть ей проход в те части корабля, где, по их мнению, ей не место. Она пыталась устраивать истерики, плакать и даже соблазнять, но всё было тщетно. В конце концов, она смирилась и стала довольствоваться своим положением, пока у неё не появилось больше вариантов.

И вот теперь, несколько дней спустя, ей, по крайней мере, удалось вызвать достаточный интерес к этому легендарному острову, чтобы сесть на нос и наблюдать за приближающейся сушей.

Лассо сводило с ума.

Привыкший к материковым берегам с их бурой пылью, маревом жары и низкими скалами, пиратский остров показался Асиме чужим и странным. С первого взгляда показалось, что на воду опустилось облако в тёмной блестящей тюбетейке. При ближайшем рассмотрении остров достигал не более двух миль в ширину и почти полностью состоял из обрывистых гор зелёно-серого цвета. Всё вокруг было окутано густым туманом, который опускался на воду и поднимался, покрывая нижнюю половину острова.

Асима прекрасно понимала, что в туманный день, более густой, чем этот, весь остров мог стать невидимым, и это развеяло мучившую её тревогу. Жизнь многому её научила, но одним из главных принципов, по которым она теперь жила, было полное отрицание богов, магии, судьбы и всего, чего она не могла увидеть, потрогать или чем манипулировать. Даже мысль о том, что что-то находится вне её контроля, нервировала её, не говоря уже о чём-то, что находится за пределами её понимания. Да, очевидно, легенды об этом таинственном, скрытом и исчезающем острове родились из густого тумана, окутывающего землю, если только её активно не искать.

И все же что-то в тумане все еще тревожило ее.

Корабль значительно замедлил ход, приближаясь к краю белого одеяла, окутывавшего место их назначения влажной тишиной, и Асима впервые увидела скалы.

Поднимаясь из тумана, словно зазубренные сломанные клыки, сверкающие чёрные скалы приобрели зловещий, почти сверхъестественный вид. Первый взгляд был впечатляющим, но поистине захватывающим дух стало зрелище, когда корабль впервые вошёл в обволакивающую белизну. Гнетущая тишина опустилась на судно, заглушив всё, кроме изредка слышимого скрипа и стона корабля и его снастей; даже команда работала молча. Когда нос судна углубился в зловещую пустоту, стало очевидно, что рифы, окружавшие Лассо, — это нечто большее, чем просто отдельные зазубренные шипы. Они быстро становились гуще, образуя ковёр из зубов, поднимающихся из тёмной воды почти непроходимым узором.

Асима резко вздохнула. У неё практически не было опыта плавания под парусом, хотя она всю жизнь провела у моря, но одного взгляда на эти рифы было достаточно, чтобы понять, что безопасного пути между осколками нет. Надежды пройти мимо них просто не было. Она обернулась, чтобы вглядеться в лица мужчин на борту. На каждом из них отражалось глубокое сосредоточение. Она с интересом отметила, что мало кто из команды смотрел на скалы, сосредоточившись на работе на борту.

Почему бы…

Асима моргнула и недоверчиво коснулась руки. Неужели это какой-то сон?

На ближайшем камне, гордо возвышавшемся над водой, теперь сидела фигура в мокром, сером, рваном одеянии. Ошеломлённая и слегка испуганная, она смотрела, как рукава одеяния сползли, и две тонкие, серые, словно резина, руки с мольбой потянулись к кораблю. Голова слегка приподнялась, и из-под капающего подола выглянули два блестящих глаза, напоминавших ей лужицы воды в ночной темноте.

Сам того не желая, Асима отступил на два шага от перил.

На её глазах в фокусе проплывали другие фигуры. В один момент их не было, и скалы были голыми; в следующий – оборванные, мокрые, серые фигуры умоляли её что-то сделать с их ужасающим состоянием.

Однако её первоначальный шок быстро прошёл. Другие, с глубоко суеверным умом, могут быть парализованы страхом, но Асима была сделана из более крепкого материала. Отбросив естественный страх перед неизвестностью, она сосредоточилась на важном. Любопытно… она ни разу не увидела ни одной фигуры. Если она смотрела на камень, а затем отводила взгляд и снова возвращалась, на нём была фигура. Но если она сосредоточивалась на камне, ничего не происходило, пока она смотрела.

Конечно, это могла быть какая-то иллюзия, но это должно было бы затрагивать всех, учитывая реакцию других моряков, а такое было неслыханно.

Корабль медленно скрипел, и, наблюдая, Асима поняла, что в скалах есть проход: скрытый, сложный и почти слишком узкий, чтобы корабль мог проскочить. Скалы с их жуткими обитателями приближались всё ближе и ближе.

Нет. Не иллюзия. Это не могло быть лишь в её воображении, поскольку это было в воображении всех остальных. К тому же, учитывая, что фигуры отбрасывали тени на скалы, а плещущиеся волны облепляли их одежды до щиколоток, они были осязаемыми. Они были реальными. Рифы мёртвых, как она слышала, их называли. Но мёртвые не вставали и не молили; мёртвые были безжизненными оболочками, медленно возвращающимися в землю. Так что это было явно нечто иное, с чем никогда больше не сталкивались и что пока не поддавалось адекватному объяснению.

Удовлетворившись своим более рациональным объяснением, и за несколько минут до появления острова, она обратила внимание на сам корабль. Матросы были заняты своими делами, погруженные в зловещую тишину. Офицеры…

Интересно, что, похоже, команда покинула поднятую командную палубу, оставив Самира наедине со своим первым помощником. Асима улыбнулась про себя. Самир, должно быть, был слишком занят этими камнями, чтобы тратить время на то, чтобы прогнать её. Глубоко вздохнув, она пошла по палубе, не обращая внимания на отчаянные серые фигуры, тянувшиеся к ней, проходя мимо.

Двое мужчин с лёгким удивлением взглянули на неё, когда она проходила мимо, но никто не попытался её остановить, пока она не подошла к трапу. Она поставила ногу на первую ступеньку, и на неё упала тень. Подняв глаза, она увидела бритую и татуированную голову первого помощника, склонившегося над трапом с верхней палубы.

«Верхняя палуба закрыта для пассажиров, мисс».

Асима холодно улыбнулась.

«Если ты не собираешься нападать на меня физически, отойди с дороги, крашеный осел».

Мужчина моргнул, явно ошеломлённый, а Асима продолжила подъём. Откуда-то сверху донесся голос Самира.

«Отпусти её, Урса. Она — особый случай».

Огромный пират, явно раздраженный этим нарушением правил, отошел в сторону и пристально посмотрел на нее, когда она поднялась наверх и вышла на командную палубу.

«Всё в порядке, Урса. Со мной всё будет в порядке. Иди, разберись с мужчинами».

Заместитель командира снова неодобрительно проворчал и бросил на нее неприятный взгляд, прежде чем спуститься по лестнице на главную палубу.

«Пойдем, Асима. Уверена, тебе будет интересно».

Нахмурившись, она подошла к корме. Самир управлял кораблём мельчайшими движениями огромного руля, но его взгляд был прикован к предмету в руках, совершенно не обращая внимания ни на сам корабль, ни на окружающую обстановку.

«Что это?» — спросила она, указывая на предмет, который он держал.

Он улыбнулся и, когда она приблизилась, слегка наклонил его так, чтобы она могла лучше видеть.

«Это один из самых больших секретов в мире, Асима».

В его руках покоился бронзовый диск диаметром около восьми дюймов – плоский контейнер с изящным гладким стеклом на верхней поверхности. Внутри, на центральном штифте, свободно вращающемся в разные стороны, лежал человеческий палец, мёртвый и серый, но прекрасно сохранившийся внутри футляра. Асима моргнул.

«Палец. Твой главный секрет — палец? За это ты не пускаешь команду на командную палубу».

Самир пожал плечами.

«Это часть правил, установленных Советом Двенадцати. Только капитан и его первый помощник должны знать о «компасе мертвеца». Я безоговорочно доверяю своей команде, но правила есть правила. В каком-то смысле Гассан был прав. Без правил воцарился бы полный хаос. Даже пиратам нужны законы, Асима».

«И этот гниющий палец помогает тебе плавать?»

Самир ухмыльнулся.

«Это почти уникальная вещь. Только не спрашивайте меня, как она работает. Я расспрашивал самых умных людей и долго изучал её, и не вижу причин, по которым она должна работать. Но она работает; компас этого покойника показывает мне маршрут… Я просто выравниваю руль по пальцу этого парня, и мы едем. Я ни разу не видел, чтобы она дала сбой».

«Чепуха».

Самир рассмеялся.

«Почему-то я думал, что ты так и считаешь. Но есть вещи необъяснимые, Асима. Ты уже перестал пытаться запомнить маршрут среди скал? Полагаю, именно поэтому ты и сидел на носу. Я так и делал первые несколько раз».

Асима пристально посмотрела на него.

«Тропа довольно свободна, хоть и узкая. Посмотрим правде в глаза, Самир, если я замечу, где находится вход в проход, я смогу выбраться».

Она лукаво взглянула на него.

«Если я захочу уйти, конечно, да. Но ты скоро отвезёшь меня домой, когда море станет безопасным, так что у меня нет причин уезжать сейчас. Приятно знать, что я могу; это даёт мне определённое чувство безопасности».

Самир рассмеялся.

«Это правда?»

Женщина рядом с ним нахмурилась.

«Ты не нарушишь своего слова и не оставишь меня в плену?»

Капитан снова рассмеялся.

«Я не это имел в виду, Асима. Ты так уверен, что сможешь ориентироваться среди рифов без компаса?»

Асима пожала плечами.

«Это не составит труда, особенно если судно небольшого размера».

Ухмыляясь, словно нашкодивший школьник, Самир указал за кормовой поручень. Асима подняла глаза и проследила за его жестом.

За судном во все стороны из волн тянулся неровный ковёр непроходимых скал. Многие из них были заняты серыми фигурами, безмолвно взывавшими к ней. Асима нахмурилась.

«Как это возможно?»

"Это не."

Самир снова тихо рассмеялся.

Не всему есть объяснение, Асима, и, поскольку таких компасов всего два, и они принадлежат капитанам пиратов Лассоса, остров остаётся настолько безопасным, насколько это вообще возможно для убежища. Нас могут найти, но не схватить, понимаешь. И не пытайся проследить путь одного из камней от носа корабля до кормы, пока мы плывём. Я много раз пытался, но безуспешно. Если будешь идти вдоль поручня, то у тебя сильно заболит голова.

Его пассажирка нахмурилась еще сильнее, переводя взгляд с камней позади нее на компас в его руке и обратно.

«А теперь ты должен держать меня в плену на Лассо или убить».

«Я так не думаю, Асима».

«Но ты поведал мне и показал свой великий секрет. Ты нарушил свой собственный закон. Даже если тебе захочется пренебречь правилами, сомневаюсь, что твои коллеги на острове будут смотреть на вещи так же».

Самир небрежно пожал плечами.

«Лишь немногие из нас знают, что ты знаешь. Честно говоря, даже если мы вообще возьмём тебя в Лассос, это вызовет хаос в совете, но им время от времени нужна небольшая встряска. Пока ты на острове, лучше бы ты молчал. Я тебя не убью, но многие бы убили, просто узнав о твоих делах, так что будь осторожен с языком. Что касается того, когда мы уйдём отсюда… ну, скажем так, я рассказываю тебе всё это не просто так. У меня есть на то свои причины».

Асима поджала губы, осознавая это.

«Хорошо, капитан Самир. Что нам теперь делать?»

Он улыбнулся.

Мы почти прошли через скалы. Затем мы причалим в Лассосе. Мне нужно будет доложить совету и представить вас, а затем мы с командой займёмся своими делами. Вы же останетесь на борту корабля, пока я не прикажу иного. Если же вы сойдёте на берег, дождитесь меня или Урсы и пойдёте с нами.

Асима нахмурилась.

"Объяснять?"

На Лассосе обитает множество крайне недружелюбных личностей. Большинство моих коллег — не такие джентльмены, как я. Ради вашей же безопасности я бы посоветовал вам быть предельно осторожными, но, в то же время, вы мой пассажир, а не пленник. Вы можете свободно исследовать остров в то короткое время, которое у нас будет, но я не рекомендую этого делать.

Он прочистил горло.

«Лассо может быть очень опасным местом».

Впереди туман рассеялся, когда судно достигло внутреннего края рифов. Лассо вздымалось над водой, словно корона каменного гиганта, облака цеплялись за самые высокие скалы, а хищные птицы кружили над ними.

«Очень опасно».

В которой мы знакомимся с лассо

«Тёмная Императрица» в последний раз стукнулась о причал, останавливаясь. Матросы бросали и завязывали концы. Самир подошёл к перилам и повернулся, указывая на Асиму.

«Первым делом: мне нужно представить вас совету».

Асима нахмурилась и, пожав плечами, последовала за ним. Капитан подождал, пока доску вынесут к причалу, а затем лёгкой рысью спустился по ней. Его спутница подозрительно оглядела её и неуверенно шагнула. Доска угрожающе прогнулась под её тяжестью, что её безмерно раздражало. Стиснув зубы, она поспешила так быстро, как только могла, вниз по доске и на относительно устойчивую мокрую, скользкую пристань.

Самир ухмыльнулся.

«Я считаю важным объяснить вам кое-что о Лассо. Уверен, со временем мои доводы станут ясны. Жаль, что Гассана здесь нет, но пока ничего не поделаешь».

Асима нахмурилась.

«С возрастом ты стал загадочным, Самир».

Он рассмеялся.

«В моем положении я обязан хранить некоторые секреты, а хранить другие просто разумно».

Она ворчала, осторожно пробираясь по сухим участкам деревянного причала, пока не достигла его конца и не вошла в «город», если можно так выразиться. Вся община расположилась на пологом склоне от порта до того места, где холм становился гористым и скалистым, и даже там другие здания лепились к краю скалы, словно орлиные гнезда, и к их дверям вели извилистые тропинки. Всего здесь было, наверное, около сотни зданий самых разных стилей.

Большинство построек портовой зоны и нижнего города напоминали архитектуру, к которой Асима привыкла в М'Дахзе и пограничных землях пустыни. Однако по мере того, как поселение поднималось вверх по склону, стиль заметно менялся. Здания становились больше и величественнее, и, вероятно, старше. Это были самые ранние остатки постоянного поселения на Лассосе. Более высокие здания напоминали архитектуру, которую она видела в книгах об Империи и её великих городах: сплошной кирпич, мрамор, колонны и резьба. Другие, ещё выше, нависающие над пропастями и смотрящие на нижний город, были похожи, но величественнее, с большим количеством мрамора и меньшим количеством кирпича; восточные, как ей показалось, как Джермалла и её окрестности.

«В Лассосе нет ни одного пирата», — сказал Самир, ведя её между штабелями ящиков и оборудования у причала к тому, что он, вероятно, считал улицей. Асима выросла в Аккаде, с его чистыми бульварами. Это больше походило на канализацию, проходящую под городом, но открытую для воздуха.

«Тогда кто же живет в этих зданиях?»

Самир пожал плечами.

Совет двенадцати — постоянные жители. Кроме того, в море одновременно находятся всего два-три корабля. Один из компасов отправляется с ними, чтобы указывать путь обратно и обратно, а другой остаётся на Лассосе на случай каких-либо проблем. Много лет назад компасов было три, но один затонул вместе с кораблём во время имперского морского нападения. Подозреваю, что когда-то их было десять: по одному на каждый палец руки того, кто отдал её…

Асима кивнула.

«Значит, экипажи большинства кораблей живут здесь относительно обычной жизнью, и состав населения иногда меняется, когда корабли приходят и уходят? Сколько всего кораблей?»

Самир искоса взглянул на нее.

«Ты говоришь подозрительно, как будто пытаешься выведать у меня информацию, Асима».

«Вовсе нет. Это ты предложил, а не я».

«Хорошо», — согласился Самир. «На самом деле, сейчас там всего дюжина кораблей. Число то увеличивается, то уменьшается, но редко. Новым кораблям и экипажам приходится заслужить огромное уважение и доверие, прежде чем они смогут приблизиться к Лассосу, а большинство капитанов, обосновавшихся здесь, достаточно хороши, чтобы вероятность их поимки властями была минимальной. Так что да, город занят моряками и управляется ими во время их пребывания на берегу».

Асима нахмурилась.

«Значит, здесь нет женщин? Я буду довольно заметен».

Она тоже. Асима начала замечать, как на неё смотрят прохожие: одни с подозрением, другие с вожделением. Самир ухмыльнулся.

«Да, женщины есть, но все они служат на одном корабле. Большинство капитанов очень суеверны и не любят женщин на борту. Капитан Рианна — другая, ведь она сама женщина».

Асима одобрительно кивнула. Это была отвратительная жизнь, полная разврата и опасности, жизнь в нищете и грязи, но в глубине души было приятно осознавать, что подобные ужасы свойственны не только мужчинам.

«И ты говоришь, что эти пираты неразумны, как ты?»

Самир рассмеялся.

«Я бы не стал заявлять об этом слишком громко; некоторые могут обидеться. В Лассосе есть два капитана, идущие путём милосердия и разума; есть и более молодые капитаны, и друзья. Я живу надеждой, что однажды по-настоящему злодеи здесь уйдут, и новое поколение пиратов сможет взять власть в свои руки. Хмун, который был моим капитаном, был первым из своих, кто решил позволить вражеской команде уйти, сохранив свои жизни, но эта идея начинает укореняться. Да, два друга, с которыми я вас сейчас познакомлю. От остальных вам лучше держаться подальше. Некоторые из них могут даже подумывать об изнасиловании и убийстве на публике, имея такое лицо и тело, как у вас».

Асима пожала плечами. Ей приходилось выживать и в местах куда более скрытных и опасных, чем это.

«Я не собираюсь доводить себя до такого состояния, но буду благодарен, если вы позволите мне носить нож. У меня был нож для самообороны, но Гассан его отобрал».

Самир кивнул.

«Когда мы вернёмся на корабль через несколько часов, я найду тебе нож, но будь осторожен с ним. Убийство любого на Лассо карается смертной казнью, а даже несмертельное нападение, скорее всего, приведёт к тому, что тебя приковают цепями на дне гавани».

Его спутница кивнула и замолчала, осматриваясь по мере того, как они поднимались всё выше по улице, мимо взъерошенных, потных мужчин, выполнявших черновую работу, которые останавливались и смотрели им вслед. Пока она шла, Самир без умолку перечислял имена и факты, её мысли блуждали; она узнала от него всё, что ей было нужно, и ей нужно было спокойно подумать.

Проблема была в том, что она находилась во власти Самира, и это её раздражало, но она не могла позволить этому стать проблемой. Её планы постоянно рушились, а Пеласия была дальше, чем когда-либо, но это была временная мера, союз по расчёту. По крайней мере, она больше не направлялась на север, и Самир вернёт её в М'Даз, в этом она была уверена. Пока что ей нужно было выжидать, не привлекать к себе внимания и не создавать шума.

И всё же, в поведении и словах Самира было что-то такое, что заставило её остановиться. Он что-то задумал, и он был гораздо хитрее и непостижимее своего брата. Она бы уже вскрыла разум Гассана, словно внутренности жертвенного животного, и разбиралась в его планах и мотивах. С Самиром всё было иначе. Со временем он проболтается, или она выудит у него информацию. Возможно, ей придётся переспать с ним со временем, но это была невелика цена за его помощь и её безопасность.

Она повернулась к нему и кивнула, снова сосредоточившись на разговоре.

…а капитан «Морской ведьмы» занял последнее место в совете и стал двенадцатым постоянным жителем острова. Он живёт в том роскошном доме наверху, среди скал. Задумчиво, не правда ли?

«Точно», – согласилась она, кивнув, словно слушала его бред всю дорогу вверх по склону. К её удивлению, Самир остановился. Похоже, они добрались до места назначения. Большое здание в классическом имперском стиле с восемью белыми мраморными колоннами, выходящими к величественному портику – должно быть, это и есть тот самый совет, о котором он говорил.

Без всяких церемоний он подошёл к двери и распахнул её, остановившись и жестом пригласил Асиму присоединиться. Она подошла с лёгким трепетом и последовала за ним в открытую дверь, добросовестно закрыв её за собой. Сейчас она находилась во власти этих людей, и ей следовало бы попытаться завоевать их расположение.

Зал, в который они вошли, был впечатляющим, но простым. По какой-то причине, учитывая архитектурный стиль, Асима ожидала чего-то более величественного и нарядного. Зал был выложен белым мрамором, или, по крайней мере, подумала она, с удовлетворением заметив обрушившийся участок стены в углу, обнажавший его сердцевину, что он был построен из кирпича с облицовкой из тонкого белого мрамора для создания более благородного вида. В зале не было ни мебели, ни украшений, за исключением единственного небольшого деревянного стула и стола сбоку и шаткой скамьи у противоположной стены.

У нее не было времени размышлять о странной и разнородной природе этого здания, так как Самир прошел через комнату, резко постучал в противоположную дверь и, открыв ее, вошел, оставив ее стоять с открытым ртом позади себя.

«Мастера лассо», – услышала она его голос, поспешив к ним. – «Я вернулся с хорошими новостями и просьбой».

Быстро ответил надтреснутый и древний голос.

«Ваши просьбы, капитан, всегда хлопотны».

Самир кивнул, когда Асима подошла к двери и вошла, тихо закрыв её за собой. Здесь стояли три стола, расставленные буквой «U», и двенадцать внушительных стульев с высокими спинками. Пространство между столами занимала карта Моря Бурь и окрестностей, кропотливо выполненная из разноцветного мрамора и камня. Кое-где были сделаны странные отметки, предположительно обозначавшие местонахождение важных судов или места каких-то важных событий.

Только три кресла были заняты. Оратор, мужчина весьма преклонных лет, явно был пеласианцем, что несколько удивило её. По какой-то причине она мысленно провела черту, отделяющую пеласианцев от этих людей. Двое других, сидевших в зале, были мужчинами лет под сорок. Никто из них, казалось, нисколько не обрадовался при виде Самира или его спутника.

Эта женщина — моя старая знакомая и не друг имперских властей. Она была взята ими в плен и отправлена в качестве рабыни в северные города. Я намерен вернуть её домой в своё время и испросить у совета разрешения остаться на острове до тех пор.

Один из «молодых» лидеров встал и ударил руками по столу.

«Мы не принимаем сюда чужаков, капитан Самир. Ты знаешь правила. Тебе следовало увезти её в другое место, прежде чем возвращаться. Теперь нам придётся её убить».

«Боюсь, это было невозможно, мастер Кулин», — улыбнулся Самир. «Она была пленницей на «Ветре Божьем», и теперь, когда судно томится на дне моря, было бы безрассудно с моей стороны подплывать слишком близко к материку. Скоро меня будет искать половина флота мира. В конце концов, мы не можем позволить себе потерять кое-что из того, что у меня есть…»

Трое советников замолчали, и спикер вернулся на свое место.

«Это хорошие новости, Самир. Я бы не сказал, что они настолько хороши, чтобы компенсировать опасность для всех, которую она нанесла нам, но всё же хорошие новости. «Ветер Бога» начал вызывать серьёзную обеспокоенность у совета».

«Итак, имею ли я разрешение позволить госпоже Асиме остаться в Лассосе?»

Советники обменялись украдкой взглядами, а старейшина на мгновение заворчал, а затем посмотрел на них свысока.

«Она может оставаться на борту вашего корабля до завтрашнего заседания полного совета. Тогда мы решим её судьбу и рассмотрим вашу. Вы безрассудны, капитан Самир. Хмун заплатил цену за ваши приключения, но будьте уверены, мы не разделим ваше безумие. Возвращайтесь на свой корабль и ждите там, пока мы не пришлём за вами».

Самир поклонился и, повернувшись, схватил Асиму за руку, выведя её из комнаты. Когда дверь за ними закрылась, она спокойно посмотрела на Самира.

«Не слишком дружелюбен. Боюсь, они будут давить на меня, и ты заплатишь за то, что привёл меня сюда. Завтра мы оба можем умереть».

Самир пожал плечами.

«Асима, происходят события, о которых ты ничего не знаешь. Совет почти наверняка приговорит тебя к смерти, а меня сошлёт в ссылку. Это необходимо было сделать. Теперь нам нужно заглянуть к друзьям, прежде чем вернуться к Императрице, и мне нужно, чтобы ты была как можно более обаятельной и, желательно, намекнула, что у тебя есть очень полезная информация. Я далёк от безрассудства. У всего, что я делаю, есть свои причины».

Асима прищурилась. Она была в этом уверена… о да.

В котором Императрица вырывается

Асима проснулась, вздрогнув. Она совсем не собиралась засыпать, тем более так крепко, но часы, проведённые в покоях капитана Фаэруса, были тёплыми и уютными, и её «уговаривали» выпить гораздо больше вина, чем было полезно. Ей пришлось собрать всю свою силу воли, чтобы сдержать язык и сохранить свои секреты, играя роль, которую от неё потребовал Самир.

Дом был готов отпраздновать возвращение Самира. Как только Императрица появилась на пристани, Фаэрус начал открывать бочки с выпивкой и послал одного из своих людей собрать соотечественников. К тому времени, как Самир прибыл с Асимой и несколькими избранными членами экипажа, спиртное уже лилось рекой, и больше дюжины мужчин смеялись и пели.

Реакция на её появление была любопытной: первоначальное удивление сменилось подозрением. Затем Самир объяснил, кто она, приукрасив некоторые моменты её истории, такие как неоднократное пленение и неприязнь к имперским властям. По словам Самира, она производила впечатление мятежницы, измученной невзгодами, раз за разом переживающей лишения, навязываемые то одним, то другим правительством. Асима вновь поразилась тонкости мышления молодого капитана. Если подумать, он не лгал и не упускал почти ничего, лишь искажая правду, чтобы представить её так, как ему было нужно.

Для других обитателей комнаты она быстро стала уважаемой фигурой и, судя по всему, обладала знаниями о флоте Пеласии и имела доступ к людям, занимавшим высокие посты как в Пеласии, так и в Империи.

Ей потребовалось всего несколько мгновений, чтобы понять, что он делает. Утром совет соберётся, и Асима будет приговорён к водной могиле как угроза безопасности Лассоса. Самир может понести такое же наказание или, в крайнем случае, быть изгнан с острова. Однако к тому времени, как эти решения будут оглашены, те, кто уже симпатизировал Самиру и его политике, уже будут знать, что он героически устранил самую большую угрозу капитанам и их кораблям: Ветер Бога. Он станет для них героем, а значит, совет приговорит героя к смерти.

Более того, стало известно, что Асима помогла потопить корабль, повредив его руль. В сочетании с тем, что она сама была преступником, владеющим информацией, которая могла бы быть очень полезна жителям Лассоса, вынесенный ей смертный приговор, вероятно, вызвал бы не меньшее возмущение.

Самир использовал её, чтобы настроить некоторых из них против их собственных лидеров. Это был мастерский ход, в духе того, что делала сама Асима.

Конечно, недостатком было то, что число возмущённых всем этим всё равно значительно превосходило число тех, кто был лоялен к совету и не был большим другом Самира. Возможно, он и склонил некоторых пиратов на свою сторону, но недостаточно, чтобы предотвратить их гибель после того, как были сделаны заявления.

И, очевидно, именно поэтому мистер Урса, лысый и татуированный первый офицер, сейчас осторожно тряс ее, пытаясь разбудить.

«Капитан хочет видеть вас на командной палубе, мисс».

Асима устало моргнула. Это был совсем не тот мужчина, который так злобно смотрел на неё и ворчал, когда они впервые появились вчера днём. Но Урса же был здесь вчера вечером и узнал то, что знали остальные о её несколько преувеличенном прошлом. К середине вечера он начал улыбаться, глядя на неё, и к концу он оказался самым злостным из всех виновников, насильно напоив её крепким вином.

Она пыталась сказать Самиру, что весь этот алкоголь — плохая идея, но он настаивал, что было бы ненормально и неприлично отказываться от гостеприимства Фаэруса.

Потирая затуманенные глаза и стараясь не обращать внимания на настойчивую боль в голове, Асима встала и потянулась. Урса с улыбкой накинула ей на плечи одеяло.

«На улице холодно, мисс. Сегодня вечером густой туман».

Кивнув, Асима схватила одеяло и, плотно завернувшись в него, вышла из каюты и прошла небольшое расстояние до лестницы, ведущей на командную палубу.

Она нахмурилась, глядя на палубу.

Ночью здесь царила более суета, чем она ожидала. Немногочисленные члены экипажа бесшумно двигались, почти так же, как раньше, пробираясь сквозь скалы. Сматывали канаты и поднимали на борт ящики. Густой туман, окутавший всё вокруг, делал это зрелище ещё более жутким. Она едва различала нос корабля, не говоря уже о городе. Причал на дубовых опорах уходил в белое покрывало.

Повернувшись, она поднялась по трапу. Самир сел на низкую деревянную скамейку возле руля.

«А, Асима». Его голос был тихим, почти теряясь в тумане, окутавшем корабль. «Похоже, боги погоды к нам благосклонны».

Она попыталась скрыть усмешку на лице, но ей это удалось лишь отчасти.

«Вам нужен туман?»

Самир улыбнулся.

«Это не было необходимостью, но, тем не менее, очень полезно. Значительно упрощает жизнь».

Асима нахмурилась, повернулась и бросила взгляд через перила. И действительно, причал медленно удалялся от них. Даже в тот миг, когда она смотрела, она уже видела его край, приветливо выступающий вперёд и исчезающий во всепоглощающей белизне.

«Мы уже в пути? Я ничего не слышал!»

Самир улыбнулся.

«Всего десять вёсел. Достаточно, чтобы двигаться, но недостаточно, чтобы издать громкий шум, особенно в тумане. Если повезёт, мы почти выйдем из гавани, прежде чем нас заметят».

Асима покачала головой.

«Что ты делаешь, Самир?»

Молодой капитан улыбнулся.

«Спасение твоей шеи, помимо прочего. Как я уже говорил, планы в действии. Что ж, я уже прошёл через рубеж и сжёг ещё один мост, если выражаться более метафорично».

Он заметил на ее лице недоверчивую неуверенность, и его улыбка стала шире.

«Немногие члены моей команды, в которых я никогда не был до конца уверен, вернулись в Лассос, надеюсь, всё ещё пьяные и ничего не подозревающие. У Императрицы теперь абсолютно преданная команда. Совет назначит награду за нашу голову, как только узнает о нашем отъезде, особенно когда вспомнит, что мне пришлось взять с собой один из двух компасов. Но лидеры потеряют значительную часть своей поддержки. У меня есть друзья в Лассосе, Асима. Время Совета двенадцати подходит к концу. Скоро на Лассосе останется только один правитель».

Асима кивнула. Хотя у него всё ещё были свои секреты, некоторые его мотивы и планы начали раскрываться, и она легко могла поставить себя на его место. Самир был похож на неё больше, чем она когда-либо могла себе представить. Так же, как она планировала и стремилась стать императрицей, Самир стремился к полной власти над Лассосом. Даже сейчас он подрывал совет и укреплял свою власть.

Она улыбнулась.

«Возможно, ты полная противоположность своему брату Самиру».

На мгновение она отстранилась, когда что-то темное и опасное промелькнуло по лицу молодого капитана.

«Я бы так не сказал, Асима. Гассан, возможно, немного законопослушнее и строже меня, но у нас обоих есть свои этические принципы и кодексы поведения. Я признаю, что в нашем мышлении есть некоторое сходство, но я бы не советовал считать тебя моим ровней. Ты полезен, и наши пути сейчас совпадают, но не заблуждайся… Я доверяю тебе меньше, чем любому обитателю Лассоса. Они могут быть убийцами, ворами и насильниками, но они не пытаются скрыть свою сущность. Ты можешь надеть на себя сколько угодно масок респектабельности, но я знаю, кто ты».

Он нахмурился.

«И, судя по всему, ты пробуждаешь во мне худшее. Я привел тебя сюда по двум причинам. Во-первых, ты заслуживаешь знать, что происходит, на случай, если нас поймают, возьмут в плен или потопят».

Она кивнула, и её глаза теперь мрачно сверкали. На палубе царило напряжение, которое сейчас было не унять.

«Во-вторых, — продолжал он, — я потерял почти два десятка членов экипажа. Мне нужны наблюдатели. Займите позицию у кормового ограждения по левому борту. Когда мы выйдем из гавани, в любую минуту нам придётся пройти под скалами, и мне нужно, чтобы вы предупредили меня, если мы подойдем слишком близко. Я могу правильно наклонить нос, но течение здесь затягивает корабли в дрейф, и если не быть осторожным, корма может удариться о скалу».

Асима ещё мгновение продолжала сверлить Самира прищуренными глазами, а затем повернулась и подошла к борту, заняв позицию и всматриваясь в белую воду. Ситуация была самой странной и нереальной из всех, что она помнила. Пелена кудрявого тумана была настолько густой, что она едва могла разглядеть воду под бортом, если не концентрироваться как следует. Тишина была гнетущей, единственными звуками были изредка скрип дерева или всплеск весла, да и к ним приходилось прислушиваться. Где-то на корабле матрос кашлянул как можно тише; так тихо, что едва можно было услышать, но в этом странном потустороннем мире это казалось оглушительным.

А затем сквозь туман на неё понеслись камни, и Асиме пришлось собрать всё своё самообладание, чтобы не выкрикнуть предупреждение. Резко обернувшись, она прошипела сквозь зубы и указала вниз, на блестящий чёрный осколок, отмечавший край обрыва и с пугающей скоростью дрейфующий к корпусу.

Самир резко повернулся к ней и инстинктивно среагировал, не видя камней, повернув руль так, что «Императрица» слегка, но быстро изменила курс. Камни, казавшиеся такими угрожающими ещё мгновение назад, проплыли мимо кормового ограждения, и Асима глубоко, но тихо вздохнула с облегчением.

Тяжёлую тишину внезапно разорвал звук гудка на корме. Сердце Асимы подскочило к горлу.

«Вёсла!» — рявкнул Самир, развеяв последние сомнения Асимы относительно смысла взрыва. Тишина взорвалась шумом: ещё десятки вёсел выскользнули из корпуса и погрузились в воду, на мгновение став беспорядочными, пока им не удалось угнаться за ними. Асима застыла, раздумывая, стоит ли ей снова спускаться, когда Самир повернулся к ней.

«Следите за скалами… нам нужно подобраться ближе».

«Ближе?» — удивлённо спросила Асима. Казалось, весла вот-вот зацепятся за скалу.

«Нам нужно держаться у скал, поворачивая на левый борт, пока мы не скроемся из виду, так сказать, с левого борта. Затем мы направляемся к рифам и можем приблизиться к ним ещё на несколько ярдов. Следите за вёслами и за скалой, и когда увидите, как брызги от вёсел касаются скал, значит, мы достаточно близко».

Асима моргнула, когда Самир дернул за руль и направил их влево и назад к скале, которую они только что обогнули.

«Это безумие!»

Самир пожал плечами.

«Вот так оно и есть. Чуть дальше в открытое море, и… жди…»

Как по команде, где-то над ними раздался глухой стук, за которым последовало ещё несколько резких ударов. Справа по борту, вдали от скал и скрытые туманом, раздался звук падения множества очень тяжёлых предметов в глубокую воду. После того, как первые пару огромных камней ударились о воду, Асима обнаружила, что морщится от каждого всплеска. Где-то на вершине этого утеса, должно быть, находится оборонительная артиллерийская платформа. Обзор был полностью скрыт, но, учитывая достаточно широкий разброс снарядов, всегда оставался шанс на удачный выстрел… если только они не оставались так близко к скале, что артиллеристы не могли попасть в цель.

Она чуть не подпрыгнула, когда пылающий зелено-желтый шар из горящей материи пролетел над кораблем сверху и с всплеском и шипением нырнул в воду.

Внезапно Асима заметила, что Самир пристально за ней наблюдает. Снова взглянув на скалу, она увидела, что вода, подбрасываемая веслами, уже разбрызгивается по скользкой чёрной скале. В панике она обернулась и замахала рукой, надеясь, что это будет уместным жестом.

На мгновение, пока корабль приближался к обрыву, и она была уверена, что весла вот-вот попадут в цель и сломаются, она осознала, что сейчас нервничает сильнее, чем когда-либо с тех дней юности в М'Дазе, а возможно, даже сильнее, чем тогда. Она не была по натуре нервной личностью, и в последнее время её мало что пугало, но сейчас было нечто иное. Она оказалась в незнакомой ситуации и не имела никакой власти над событиями. Беспомощная, без опыта и знаний в мореходстве, она была полностью во власти других, и ничто из того, что она могла сделать, не позволило бы ей взять ситуацию под контроль. А Самир использовал её и, казалось, относился к ней так же пренебрежительно, как она к нему.

Благословенный гнев начал проникать в нее, подавляя страх и принося с собой контроль.

Самир пострадает, заставив ее пройти через все это.

Всплеск!

Ну, как только они уплывут с острова и окажутся в безопасности, он, во всяком случае, это сделает. Она напряжённо смотрела, как скалы медленно проплывают мимо. Теперь сзади раздалось ещё больше гудков; в гавани царила суета, вероятно, это означало, что другие корабли снимаются с якоря, чтобы преследовать их. Скалы рифа теперь были всего в нескольких минутах, и как только они окажутся там…

Она моргнула, поняв, что это не совсем гарантирует безопасность. У капитанов, преследующих их, был другой компас, и они тоже могли ориентироваться на рифах, так что в конечном итоге всё зависело от капитанских способностей Самира.

«О, он будет страдать, но не сейчас», — подумала она, увидев, как Самир вынимает диск и устанавливает руль направления на отсутствующий палец внутри.

Только сначала дайте ей уйти отсюда.

В котором Гассан дрейфует

Шесть лодок тихо покачивались на волнах. В первые несколько часов они разговаривали именно так. Однако тогда большую часть разговоров составляли жестокие угрозы капитану и экипажу «Тёмной Императрицы», проклятия или клятвы мести. Другие же были больше поглощены страхом утонуть, умереть от голода или даже стать добычей акул, которые иногда подходили к южному побережью, и молились тому богу, который им был по душе. Потребовался час, чтобы послушать болтовню, прежде чем Гассан резко и лаем приказал своей команде замолчать.

«Вы хоть представляете, что только что произошло?» — прокричал он им.

Корабли затихли, когда команда «Ветра Божьего» все как один обернулась, чтобы посмотреть на своего капитана.

«Самир, отпусти вас! Всех вас… нас! Отпусти всех нас. У нас есть лодки, еды и воды на два дня, которые нам не понадобятся, ведь мы всего в дне пути от берега. Никто из нас не пострадал. Ты потерял корабль и кое-какие ценные вещи, но ты жив!»

Сообщение, которое он пытался донести, начало проникать сквозь их гнев и отчаяние.

«Если бы мы поймали их в таком же состоянии, они бы сидели в цепях под палубой, на пути к суду и казни. Думаете, им стоило быть милосердными? Неужели вы думаете, что многие из них хотели этого? Их капитан спас вам жизни, потому что, несмотря на всё остальное, что мы можем о нём сказать, он милосерден!»

После этого разговор стал спокойнее и немного более благодарным и позитивным.

Но к полудню даже самые крикливые члены команды исчерпали свои темы для разговора, и воцарилась тишина. Ночью и ранним утром их корабль дрейфовал, а действие происходило достаточно далеко от архипелага, так что острова скрылись из виду, как и все ориентиры, которые они искали.

Но они не продвинулись далеко, и направление к земле было всем достаточно ясно. Ближе к вечеру они заметили Орлиную скалу, и все вздохнули с облегчением. Течение начало подтягивать их к острову, и команда воспользовалась возможностью набрать весла и позволила морю сделать работу за них.

Пока среди команды возобновлялись разговоры, Гассан сохранял спокойствие и сосредоточился на сверкающей воде, протекавшей мимо.

С людьми всё будет в порядке. Когда они наконец вернутся в Кальфорис, им придётся какое-то время провести на берегу, но в конечном итоге их переведут на другое судно. Гассан же, напротив, будет сурово наказан за свои действия. В обычных обстоятельствах его, вероятно, уволят со службы. В конце концов, есть смягчающие обстоятельства: команда сможет подтвердить, что корабль был саботирован Асимой ещё до прибытия Тёмной Императрицы, но сейчас этого будет недостаточно. Имперский флот здесь был новичком. Прошли десятилетия с тех пор, как Империя контролировала корабли Кальфориса, и вот, всего через несколько недель после передачи власти, Гассан потерял самый примечательный корабль, фактически флагман калфорийского флота. Более того, он потерял его из-за того самого человека, которого ему было поручено выследить и переправить, и в процессе потерял груз, который ему доверил младший губернатор в М'Дазе.

Нет, дела у Гассана пойдут не так уж хорошо.

Он смотрел, как к нему приближается низкий песчаный берег острова. Территория Пеласии. Впервые в жизни он ступит на землю Пеласии, хотя долгие годы разрушал их флот. Как теперь пеласианцы относятся к имперским военным? У них не было причин для враждебности, но это не имело значения.

Им пришлось бы спорить, уговаривать, просить, а возможно, даже и торговаться, чтобы добраться до материка на пеласийских рыболовецких судах; пытаться проплыть так далеко в спасательных шлюпках было немыслимым безумием. Неудача означала бы заточение на острове в Пеласии на неопределённый срок, и тогда они могли бы поселиться там и зарабатывать на жизнь рыболовством.

На мгновение потребность исполнить долг дрогнула перед заманчивым предложением тихой рыбацкой жизни на острове вдали от того, что он считал «цивилизацией». Пришлось признать, что это соблазнительно.

Он глубоко вздохнул. Даже если бы им удалось пройти от поселения к поселению вдоль цепи островов, они бы попали на территорию Пеласии и вынуждены были бы возвращаться вдоль побережья в земли Империи. Путешествие заняло бы в лучшем случае недели, а скорее месяцы… и, конечно, вполне возможно, что они вообще не вернутся.

На мгновение его мысли обратились к М'Дазу. Каждый раз, когда он приезжал в родной город, это было катастрофой. В юности они пережили потрясающие события, которые едва не сломили их всех. Затем, спустя десятилетия, он вернулся с флотским назначением, но только для того, чтобы взять на борт груз, который разрушил его карьеру и едва не стоил ему жизни.

Но теперь, если ему удастся вернуться на территорию Империи, ему придётся сначала остановиться там и сообщить местному губернатору, что Асима попала в плен к пиратам. Хотя губернатор мало что о ней знал и, вероятно, его это мало волновало, новость вряд ли была ему приятной.

Вздохнув, он повернулся к матросам, находившимся под его командованием.

«Ладно, ребята. У нас нет корабля, и сейчас мы беженцы в чужих водах, но помните, что вы — солдаты Имперского флота, а пеласианцы теперь наши союзники. Когда мы высадимся, вы будете относиться ко всем с уважением, а мы будем поддерживать военный порядок. Как только мы достигнем берега, вытащите лодки, перевезите все наши припасы на берег и организуйте склад снаряжения. Мне нужны две группы фуражиров, чтобы найти фрукты, дичь и пресную воду».

Он выпрямился, и к нему вернулась привычная манера речи капитана, командующего кораблем.

Всем остальным нужно разбить лагерь недалеко от пляжа. Нам нужно собрать дрова, разжечь костёр и соорудить какое-нибудь укрытие. Возможно, мы пробудем там несколько дней, прежде чем сможем двигаться дальше.

Он обвел взглядом команду, желая, чтобы Самир оставил им хоть немного оружия.

«Как только мы высадимся, я возьму с собой небольшую группу и пойду вдоль побережья, пока не найдём ближайшую деревню, и попытаюсь договориться о проходе к материку. Всё ясно?»

Среди команды послышался тихий ропот.

«Я что-то услышал?» — рявкнул Гассан. «Мой приказ ясен?»

Воцарилась тишина.

Гассан сердито посмотрел на людей в своей лодке.

«Кто-нибудь хочет что-то сказать?»

Последовала многозначительная пауза, а затем крепкий мужчина расправил плечи. Гассан задумчиво посмотрел на него. Его звали Каро; гребец был на том самом ряду вёсел, по которому шла артиллерия Самира. Хотя на нём не было никаких следов, сегодня утром он, вероятно, сидел в самом центре ада, пока вокруг него горели и разбивались вдребезги люди.

Гассан удивился, что не предвидел этого, но, с другой стороны, у него было много дел. На флоте для этого даже было специальное слово.

«Мятеж, мистер Каро? Это всё?»

«Можете называть это так, сэр, если хотите. Но, на мой взгляд, у нас нет корабля, и мы не в имперских водах. Я сейчас не в настроении подчиняться приказам, понимаете, сэр? И не думаю, что многие из ребят тоже».

Гассан кивнул.

«И что же это будет? Прямой захват власти? Вы станете новым капитаном или это будет демократия? Если первое, надеюсь, у вас уже есть готовые планы».

Каро зарычала.

«Не смешно, капитан. Мы больше не флот. Никто тебя не тронет, пока ты сидишь тихо и не мешаешься».

Гассан спокойно посмотрел на мужчину. Он был гребцом, а не морским пехотинцем; крепкий и крупный, но не обученный драться. Гассан же, напротив, пережил немало драк.

«Неважно, плывём ли мы на подносе в преисподней, ты всё равно моряк Имперского флота, Каро. Усаживайся поудобнее, хватай весло и готовься грести, и я забуду, что когда-либо слышал слово «мятеж».

Гассан чуть не рассмеялся, когда остальные двадцать пассажиров большой лодки отодвинулись назад, чтобы не попасть в эту потенциальную стычку. Места было совсем мало, и всё же им каким-то образом удалось расчистить проход между двумя мужчинами. Долг нёс ответственность… и одной из обязанностей было сохранить единство команды и чёткое подчинение.

Каро наклонился вперед и хрустнул костяшками пальцев.

«Не торопись, капитан. Мы не хотим причинить тебе боль. Просто сиди тихо и расслабься».

Гассан выпрямился.

«Хорошо, мистер Каро. Я официально обвиняю вас в попытке мятежа и не имею другого выбора, кроме как доставить вас к властям по возвращении, если вы доживёте до этого момента».

Гребец издал глубокий гортанный рокот.

«Мне следует…»

Гассан оборвал его криком.

«Что вы должны сделать, мистер Каро?»

Он мысленно кивнул, наблюдая, как мужчина тянется к одному из ящиков с припасами, валявшихся на дне лодки. Как и ожидалось, Каро рванул крышку ящика и оторвал от него короткий кусок дерева, сжав его так крепко, что костяшки пальцев побелели.

Гассан одарил его улыбкой. Это был критический момент. Проиграть сейчас означало потерять всё, но выиграть не так – вызвать гнев и обиду и спровоцировать новые испытания. Он оценил противника. Каро был крупным и сильным, и любой удар этого человека причинял бы невыносимую боль, но был бы яростным и подпитывался разочарованием и гневом. Гассан имел роскошь уже знать, что ему нужно делать и как этого добиться. Он улыбнулся, глядя на лицо мужчины, на эти тёмные глаза, хмуро смотревшие из-под густых бровей. Волосы гребца были короткими, как и борода, но одна бровь проходила вдоль переносицы… красивый, прямой нос.

Он ненавидел терять людей, но лучше потерять одного, чем всех.

«Почему ты улыбаешься?» — неуверенно спросил мужчина.

«Потому что я знаю кое-что, чего, как мне кажется, вы не знаете, мистер Каро. И поэтому я даю вам один бесплатный выстрел. Сделайте это, ведь если вы сможете сбить меня этим выстрелом, команда ваша».

Закончив говорить, он протиснулся вперёд, в пространство между экипажем, и вытянул руки на уровне плеч. Каро пристально посмотрела на него.

«Передумал, моряк?» — небрежно спросил Гассан.

Мужчина на мгновение вспыхнул и бросился в атаку, как и надеялся Гассан. Он спровоцировал противника упустить возможность. Удар был сильным, когда Каро взмахнула доской, наклонив самодельное оружие так, чтобы оно приземлилось ребром, а не плашмя. Гассан почувствовал, как сломались кости: вероятно, два ребра, а может, и три. На этом всё и кончилось, потому что после этого ему будет нелегко иметь дело с кем-то ещё.

Он рухнул на дно лодки, отброшенный набок силой, ветер сбил его с ног. Каро встал, и, когда Гассан поднялся с пола, он понял, каким глупцом, должно быть, был этот человек, раз он поднялся на ноги в лодке. Более того, он только усложнил Гассану задачу. Если он сейчас ошибётся, моряк окажется в воде, плавая и ожидая следующего удара.

Он медленно поднялся, кряхтя от невыносимой боли в боку. Каро смотрела на него с ухмылкой.

«Давай, капитан. Пригнись, чтобы мне не пришлось причинять тебе серьёзную боль».

Продолжая хрипеть и тяжело дыша, Гассан выпрямился. Если Каро встанет, ему тоже придётся встать.

«Моя очередь», — сказал капитан, сгибая и разгибая пальцы.

Каро громко рассмеялась.

«Ну, давай, капитан. Я тебе тоже дам халяву, но потом придётся тебя хорошенько приструнить».

Гассан кивнул, и моряк повторил его предыдущую позу, вытянув руки в стороны.

"Справедливо."

Он кое-чему научился у дяди, но это касалось ведения боя как солдат, с оружием, а кое-чему он научился, возглавляя абордажную группу. Ещё кое-чему он научился ещё мальчиком на борту, занимая любую, даже самую скромную должность. В те дни он старательно перенимал всё, чему его учили. И на протяжении всей жизни он пришёл к неизбежному выводу, что сила и выносливость не идут ни в какое сравнение с планированием и точностью.

Молниеносным ударом, подобным нападению свернувшейся змеи, Гассан вытянул правую руку, раскрыв ладонь и выпрямив пальцы. Основание его ладони вонзилось в верхнюю губу Каро и пронзило его, глубоко вогнав носовую кость мятежника в мозг и разорвав лицо в фонтане крови.

Не обращая внимания на повисшую вокруг шокированную тишину, Гассан пристально посмотрел в удивленные и внезапно помертвевшие глаза своего противника, а затем протянул руку и схватил его за плечо, прежде чем тот упал за борт. Осторожно, в ошеломляющей тишине, он снова опустил тело на сиденье и, оставив его лежать там, перевернулся влево и оказался на земле, прижавшись к испуганному матросу.

«Его нужно будет как следует похоронить, когда мы высадимся на берег, так что мне тоже понадобится погребальная вечеринка. Я правильно выразился?»

Хор утвердительных голосов вызвал у капитана волну облегчения, он снова тяжело опустился на нос и осторожно потрогал бок.

На заживление уйдет много времени.

К счастью, в данный момент у него не было недостатка во времени.

В котором заложены новые планы

Асима раздраженно постукивала пальцами по поручню на корме «Императрицы». Самир, казалось, был совершенно равнодушен и тихонько насвистывал, корректируя курс по компасу в руках. Как, казалось, всегда случалось в последнее время, Асиму раздражало отсутствие контроля над собой, бессилие управлять своей судьбой, а раздражающее самодовольное спокойствие Самира перед лицом опасности лишь усиливало её раздражение.

«Ты, Самир, должен быть выдающимся моряком, так почему же мы идём так же медленно, как и те, кто идёт за нами? Неужели ты не можешь найти хоть немного больше скорости, чтобы мы могли опередить их?»

Самир рассмеялся.

«Асима, эти скалы чрезвычайно опасны и непредсказуемы. Я иду на той скорости, которую позволяет безопасный проход; не больше и не меньше».

«Но как только мы пройдём рифы, остальные корабли будут практически настигать нас. Сможете ли вы действительно обогнать их всех, когда мы выйдем в открытое море?»

«Возможно… скорее нет. Мы могли бы обогнать большинство кораблей, но у нас не хватает гребцов, так что нам повезёт, если мы вообще опередим их».

Его пассажирка громко скрежетнула зубами.

«Так почему же ты выглядишь таким довольным собой?»

«Потому что я в последнее время редко что-либо оставляю на волю случая, Асима. Ты должна это оценить. У меня такое чувство, что вы живёте по схожим правилам… пусть и с разной этикой».

«Надеюсь, вы правы и не просто самодовольны и превозносите себя».

«Ха».

Она стиснула зубы, когда Самир прищурился и посмотрел мимо мачт в сторону носа корабля.

«Что теперь?» – сердито рявкнула она, не отрывая взгляда от неясных силуэтов позади них. Туман немного рассеялся, когда они покинули цепляющуюся, дымящуюся растительность острова. Всё ещё висела белая завеса, но, поскольку они находились среди рифов, она начала чётче видеть преследователей, хотя ей стоило усилий воли не отвлекаться от постоянных взглядов на отчаянные и мрачные фигуры, заполонившие скалы. Она насчитала по меньшей мере три судна, но чувствовала, что там, в тумане, их было четыре или пять, следовавших указаниям другого «компаса мертвеца» на ведущем судне.

«Почти вышли из рифов. Впереди видна открытая вода, и туман почти рассеялся. Какое облегчение. Начинаю скучать по звёздам и этому чудесному белому лунному свету».

«Облегчение?»

Асима на мгновение сердито замолчала. Было очевидно, что Самир не был обеспокоен и не желал с ней объясняться, поэтому пришло время спланировать всё заранее, исходя из того, что он знает, что делает, и сменить тему.

«Я все еще не совсем понимаю, что ты сейчас задумал, Самир?»

«Хмм?» — подсказал он, сосредоточившись на руле.

«Ну, ты в том же положении, что и до того, как потащил меня в Лассос, но теперь за нами ещё и пираты гонятся. Ты сказал, что не можешь приближаться к берегу, потому что они будут тебя искать».

Самир улыбнулся.

У меня есть как минимум день-два, прежде чем новости дойдут до кого-нибудь. Пеласия узнает об этом первой. Гассан, должно быть, уже высадился там, а новости там распространяются быстро, как вы знаете. Но я не могу отправиться в Калфорис, потому что они всё равно на меня затаили зло. Поэтому я направлюсь в М'Дахз, но кружным путём.

Асима сердито повернулась к нему.

«Что? Тогда ты мог бы сначала отвезти меня туда!»

«Асима, успокойся. Раньше я не мог этого сделать, но теперь всё изменилось. Я отвезу тебя в М'Даз в своё время. Но сначала главное. Нужно уйти от преследования. Я не могу просто так прилететь в М'Даз на борту одного из самых известных кораблей и высадить тебя на причале. Будь благоразумна. Поэтому нам нужно на время исчезнуть».

«Ты опять говоришь ненужную загадочность».

Самир рассмеялся.

Ночью в Лассосе мы приняли на борт груз. Как только мы скрываемся из виду других судов, наши цвета меняются, как и одежда, и даже название корабля. Примерно через час мы перестанем быть Тёмной Императрицей, а станем Духом Искупления, частным имперским торговцем с Серфиума.

«Ты собираешься притвориться другим кораблём?» — удивлённо моргнула она.

«Конечно», — улыбнулся Самир. «А как, по-твоему, мы ещё могли попасть в Калфорис или М'Даз? Там опасно, поэтому я не люблю туда ходить, если только это не является необходимостью, но бывают редкие случаи, когда нам приходится идти в места, которые для нас действительно слишком опасны».

Асима недоверчиво покачала головой.

«То есть ты меняешь флаг и рубашку, а потом заходишь в М'Дахз? Это же смешно. Тебя что, вообще не проверяют?»

«Конечно, они это делают. Поэтому мы и не отправимся туда сразу. На архипелаге, а также на побережье Пеласии и Империи есть полдюжины удобных городков, где мы можем торговать нашими товарами и даже немного заработать по пути. Когда мы доберемся до М'Даза и там проверят наш манифест, у нас будет масса доказательств в пользу нашей истории».

Он поднял бровь, заметив задумчивое выражение лица Асимы.

«Я не могу понять, что сейчас задумал твой опасный ум, но я бы не советовал этого делать».

С гневным вспышкой в глазах Асима снова обернулась, чтобы взглянуть на быстро рассеивающийся туман позади них. Четыре судна медленно и старательно продвигались сквозь рифы, каждый капитан передавал приказы с ведущего корабля. Что задумал Самир?

Мимо проплыл последний камень, а старик с безнадежным взглядом в промокшем сером одеянии проскользнул мимо, сверля её обвиняющим взглядом. Асима снова, помимо своей воли, почувствовала, что содрогнулась.

«Хорошо, Самир. Мы в открытом море. Что дальше?»

«Теперь», — ответил он с усмешкой, — «мы пойдем как можно быстрее в открытое море, направляясь на юго-запад».

«Я имел в виду наших преследователей!»

«Смотри и наслаждайся, Асима».

Как всегда, раздраженная его слегка самодовольным молчанием, она обернулась и стала наблюдать, как их преследователи неумолимо приближаются, цепочка судов, двигающихся в идеальной координации, повторяет движения друг друга, словно...

Она моргнула. Что-то явно было не так. Головной корабль повернул налево… нет, подождите… направо; налево. Она никогда не научится управлять судном. Однако суда, следовавшие за ним, похоже, получили неверную информацию. Внезапно раздались крики тревоги. Головной корабль быстро замер, почти боком к нему, застряв между скалами, преграждавшими дальнейший путь. Позади них царил хаос: корабли отчаянно останавливались, не получая от головного судна никаких указаний или получая неверные.

Асима прищурилась.

«Это не был несчастный случай, и я не понимаю, как вы могли это сделать?»

Самир улыбнулся.

«У каждого достойного игрока есть козырь в рукаве».

«Но вы же не были на борту их корабля. Вы даже не могли знать, будут ли они вообще за нами следить, не говоря уже о том, кто это будет? И у вас не было возможности устроить ловушку. Так что же произошло?»

Самир постучал себя по носу и улыбнулся ей, а затем, сложив свободную руку рупором, отдал приказ плыть на полной скорости, на паруса и на весла. Асима за его спиной ворчала и сердито смотрела на него. Почему он постоянно рассказывает ей всё, что делал, несмотря на открытое недоверие, и всё же умалчивает о такой, казалось бы, незначительной детали?

Она снова прищурилась. Что-то здесь было. У Самира наверняка были планы. Он говорил ей об этом, и, похоже, они касались его планов на власть в Лассо, что она вполне понимала. Но он каким-то образом использовал её, и её бесило, что она видела это и чувствовала, но понятия не имела, как именно.

Что ж, она тоже об этом думала, и настало время госпоже Асиме, бывшей супруге царя Пеласии, начать прокладывать себе путь к власти. Некоторое время после того, как её забрали с корабля Гассана, она размышляла о том, как лучше поступить по возвращении на материк. Когда «Ветер Бога» скрылся под водой, он унес с собой большую часть её имущества. Она спасла самое важное и ценное, что было при ней, но с ухудшением состояния ей будет ещё сложнее стать подходящей вдовой, красивой и молодой, чтобы заманить в ловушку высокопоставленного лорда Пеласийского двора.

Но теперь деньги были бы по большей части не важны. Самир использовал её как часть какого-то плана, который она не могла понять, и план этот, очевидно, всё ещё разрабатывался, но так и не был реализован.

Асима внутренне улыбнулась, осознав истинную ценность своего положения.

Лорды и чиновники, как имперские, так и пеласийские, практически обожествили бы её, если бы она смогла сдать им Самира в плен. Более того, она видела Лассос, знала его обитателей, его планировку и военную мощь, и даже секретный метод навигации через рифы. Когда она достигнет М'Даза с Самиром и этим знанием, она окажется, пожалуй, в самом выгодном положении в своей жизни.

Она поняла, что улыбается открыто, заметив, что Самир с интересом наблюдает за ней.

«Что-нибудь смешное, Асима?»

Она тихонько рассмеялась.

«Расскажи, как ты прогнал эти корабли?» — спросила она с нахальной ухмылкой.

«Думаю, я пока придержу это. Никогда не знаешь, когда мне может понадобиться мой собственный трюк».

«Тогда да, есть что-то смешное, но смеяться над этим буду только я».

Самир пожал плечами.

«Как пожелаете. Но сейчас, думаю, вам стоит спуститься вниз и немного поспать. Луна почти зашла, и рассвет уже не за горами. Я хочу, чтобы вы были в полной боевой готовности и готовы помочь, когда рассветёт».

Асима покачала головой.

«Я ни для кого не таскаю веревки, Самир».

Ха. Понимаю. Утром императрица будет едва узнаваема, и у нас будут императорские одежды, цвета и имя. Ты будешь богатым пассажиром на пути в М'Даз; в целом это правда, но мне нужно, чтобы ты сыграла дворянку. Некоторые из тех, с кем мы будем иметь дело в портах по пути, более склонны заключать с нами выгодные сделки, если считают, что это поможет завоевать расположение знатного придворного.

Асима задумчиво кивнула.

«Тогда мне, конечно, нужно будет одеться и обращаться ко мне соответствующим образом».

«Конечно. Так что отдохни. Следующие пару недель ты будешь богатым пассажиром на борту «Духа искупления».

В которой Гассан возвращается домой

Гассан вздохнул, сходя с пеласианского дарама. Странное, но быстрое путешествие. С самого первого высадки на берег у Орлиной скалы они обнаружили, что местные пеласианские рыбаки чрезвычайно любезны и гостеприимны. Первые три дня моряков сопровождал то один, то другой рыбак, а местные жители всячески старались помочь и доставили беженцев к месту назначения, прежде чем они занялись своими обычными делами.

Затем, на четвёртый день, все они с удивлением увидели следующее поселение в цепочке, ведущей их домой. Архаб несколько отличался от других рыбацких городков и деревень, которые они видели. Это было новое поселение, построенное всего несколько лет назад и специально построенное как верфь для флота местного сатрапа, которого, как они узнали, звали Халад. Он совмещал в себе два главных преимущества: был правителем большей части земель при дворе Пеласия, управлял значительной частью побережья и всем архипелагом, а также занимал высокую должность командующего царским флотом в Аккаде.

В духе сотрудничества между двумя правительствами пеласийский адмирал, командующий верфью Архаба, немедленно передал в распоряжение Гассана и его людей один из своих новейших дарамов, чтобы тот мог доставить их туда, куда они пожелают.

Хотя неоднократная помощь услужливых рыбаков позволила им преодолеть удивительное расстояние всего за три дня, мощный боевой флот пеласианцев был способен на поразительную скорость. Гассан почти забыл об ужасной ситуации, в которую они попали, проведя следующие два дня, бродя по кораблю и исследуя его, сравнивая со своим собственным потерянным судном. Если уж на то пошло, этот новый пеласианский военный корабль будет быстрее его прежнего, хотя и менее эффективен в прямом бою. Он был впечатлён как кораблём, так и экипажем и обнаружил, что на какое-то время начинает получать удовольствие.

Однако сегодня утром реальная жизнь вновь дала ему о себе знать, когда капитан позвал его на палубу, чтобы посмотреть на пятно М'Дахза на горизонте.

Он собрал своих людей на палубе и дал им указания. Пока команда устраивалась в одном из военных бараков в доках, он собирался доложить местному губернатору. Они наконец пришвартовались ближе к полудню, и Гассан, испытывая немалое волнение, спустился по трапу.

М'Даз, казалось, не сильно изменился. Но он изменился, когда рос. То, что он помнил с детства как счастливое, шумное и оживлённое место, в годы правления Маада стало тихим, унылым и почти мёртвым. Он был уверен, что М'Даз полностью изменился и уже никогда не восстановится.

Однако за то короткое время, что город вновь оказался под контролем Империи, пришедшее в упадок поселение пережило возрождение. Надежда, очевидно, не умерла, и с устранением деспотичного правителя М'Даз снова расцвёл. Люди, бежавшие в Кальфорис и выжившие, вернулись, как и торговцы из пустыни и из-за моря. Порт шумел и был полон голосов с десятком акцентов. На улицах снова появились яркие ковры и драпировки, а многие здания были заново выкрашены в белый цвет.

И всё же весь этот позитивный настрой, словно струящийся из самого камня М’Даза, мало чем мог поднять настроение Гассана. Сделав глубокий вдох, он повернулся и бросил долгий взгляд на свою команду, некоторые из которых были ветеранами-моряками на борту «Ветра Бога», когда он мальчишкой пришёл на борт. Он не мог отделаться от ощущения, что подвёл их всех.

Вздохнув, он прошёл сквозь организованный хаос дока, среди мотанных канатов, ловушек для омаров, ящиков и всякого хлама, к главной улице, которая поднималась на холм к вершине города. Даже несмотря на его грязную и рваную форму, несущую следы ужасных событий, свидетелем которых она стала, жители М'Даза расступались, когда он проходил мимо; многие кивали ему в знак уважения, что лишь усиливало его недовольство.

Он прошёл через главную площадь, где когда-то давно жгли пеласийские флаги, пересёк её по диагонали и продолжил подниматься по склону, который становился всё круче. Жгучее солнце на этих улицах скрывалось благодаря старинному способу – натягиванию одеял и ковров между верхними этажами.

Его сердце рухнуло, словно якорь в море души, когда он дошёл до конца длинной улицы и военным маршем вышел на площадь перед резиденцией губернатора. Несмотря на детскую клятву лазить по крышам этих зданий, Гассан ещё ни разу не ступал на территорию комплекса, ближе всего это было, когда он забирал Асиму неделю или больше назад. Даже тогда он провёл в городе всего час-другой.

Мысль о друге детства… о любви?.. омрачила его настроение ещё больше, если это вообще было возможно. Скрипя зубами, он подошёл к воротам. Двое стражников в белой форме вышли вперёд, их копья и щиты отражали яркий солнечный свет, создавая случайные ослепительно-белые пятна, плясавшие в тенях при их движении.

«Капитан Гассан из «Ветра Бога» желает встретиться с губернатором».

«У вас назначена встреча?» — спросил один из солдат с сильным северным акцентом.

«Нет, но мне необходимо срочно его увидеть, и я боюсь, что он захочет увидеть меня».

Охранник кивнул, а затем некоторое время переговаривался со своим спутником на его родном языке, прежде чем повернуться обратно.

«Подожди здесь».

Гассан кивнул и молча стоял, блуждая взглядом по зданиям как внутри комплекса, так и снаружи, и ждал, казалось, целую вечность. Охранник в белом практически проигнорировал его, гордо и чопорно стоя у ворот.

С облегчением, минут через пять, Гассан увидел, как из двери в дальнем конце комплекса вышел охранник и жестом окликнул его. Охранник перед ним сделал знак.

«Иди сейчас же».

Гассан отдал честь и промаршировал по территории. Он всегда мечтал увидеть это место изнутри, и теперь ему не терпелось уйти оттуда. Чем ближе подходила встреча с губернатором, тем больше он убеждался в мрачности ожидающей его судьбы. Новый местный губернатор в М'Дазе на их последней короткой встрече казался очень прямолинейным и лишённым чувства юмора. Будущая карьера, средства к существованию и даже жизнь Гассан вполне могут зависеть от решения или рекомендации этого человека. Гассан понял, что недостаточно хорошо знаком с политической структурой, чтобы оценить, насколько велика власть этого младшего губернатора по сравнению с властью губернатора провинции в Кальфорисе или его военачальников.