Темный феникс. Возрожденный. Том 3

Глава 15

Прошло не меньше двух минут, прежде чем Жнец материализовался из тени. Он не стал садиться в кресло напротив меня, а остался стоять. Я смотрел на него, выискивая хоть какие-то знакомые черты, но не смог — предок из рода Тишайших был совершенно чужим для меня.

Жнец повернулся к стене, будто смотрел сквозь неё, а потом его взгляд вернулся ко мне.

— Волна активировала одноразовый артефакт связи, — спокойно сказал он. — Чего она испугалась так сильно, что посмела позвать меня?

— Ликвидаторов, — я отодвинул в сторону ноутбук, стоявший по центру стола, и чуть подался вперёд. — Но ты опоздал.

— Они ушли? — Жнец прищурил глаза и чуть склонил голову к плечу.

— Нет, я их убил, — мне было приятно посмотреть, как вытягивается лицо Жнеца. — Тела сжёг, артефактов при них не было.

— Ты… убил их? — медленно растягивая слова, переспросил он. — Ликвидаторов? Обоих?

— Именно, — я кивнул.

— Это невозможно, — непререкаемым тоном заявил Жнец. — Направленность их дара слишком редкая и уникальная, их защищает сама тень, а их чувства…

— Отключаются во время выполнения задачи, — проговорил я, перебив его. — Я в курсе. И не такой уж это редкий дар, как я погляжу.

— Ты не мог сам понять суть их дара, — Жнец шагнул ближе и встал почти вплотную к столу. — Даже мне в своё время пришлось совершить немало ошибок, чтобы разобраться… стоп. Что ты сказал? Ты знаешь других одарённых с похожим даром?

— Ну вот ты, например, прямо передо мной стоишь, — я пожал плечами. — Так что да, знаю.

— Невозможно, — процедил он. — Невозможно в столь юном возрасте разбираться в тонкостях направленных даров.

— Как скажешь, — я откинулся на спинку кресла с безразличным видом. — Кстати, ты быстро добрался. Был где-то поблизости?

— Тебя это не касается, — отрезал он.

— Ты знаешь, кто стоял за ликвидаторами? Кто отдавал им приказы? — задал я следующий вопрос.

— С чего бы мне отвечать тебе, мальчик? — холодно спросил он.

— С того, что я могу помочь тебе, если ты поможешь мне, — я улыбнулся. — Ты ведь уже помог, когда принёс останки свидетелей моего боя. Почему не поработать в команде?

— Потому что ты слишком слаб, — равнодушно ответил он.

— Так разве не в этом смысл? — я снова подался вперёд. — Сделать своих потомков сильнее. Я знаю, какие принципы силы властвуют в роду Тишайших. Так что не надо изображать заботу. Я справлюсь, но мне нужно понимать, против кого я сражаюсь.

— Тишайшие… — голос Жнеца прошелестел и затих, словно дуновение ветра. — Нас осталось слишком мало.

— И всё же ты сам хотел убить ликвидаторов, — хмыкнул я. — Думаешь, я не догадался, что они одной со мной крови?

— Нужно отсекать гнилые побеги, чтобы не заразили гнилью древо, — Жрец не стал отрицать родство, как и желание убить призраков. — Ликвидаторы — сорняки, порождённые неумелыми руками тех, кто пытался подчинить нашу силу и нашу кровь.

— Так скажи мне, кто это сделал, — я встал с кресла, и наши лица оказались на одном уровне. — Кто подчинил их и отправил в мой дом, чтобы добить раненых истребителей. Кто знает, как растить подобных тебе. Кто разбирается в «тонкостях направленных даров» тёмных магов. Назови мне его имя.

— Сначала докажи свою силу, — Жнец отступил на шаг.

— Какое доказательство тебе нужно? — спросил я.

— Зачисти лабораторию, которую искали истребители, — на губах Жнеца впервые появилось подобие улыбки. — Можешь взять их с собой и сообщить о находке канцлеру. Посмотришь сам, кто за ними придёт.

— Именно это я и планировал, — я пожал плечами. — Мы выступаем завтра.

— Не забудь уничтожить всё, что найдёшь в лаборатории, — Жнец сузил глаза. — В качестве доказательства покажешь мне дневник исследований. Не обязательно весь, будет достаточно листка с фамилией куратора. Заодно получишь ответы на часть своих вопросов.

— Хорошо, — сказал я, нахмурившись. Жнец снова смотрел в стену, выискивая в моём доме что-то… или кого-то.

— В мальчике проснулась наша кровь, — сказал он то, что я ожидал и боялся услышать. Всё-таки почувствовал. — Но ты растишь его в слабости, окружаешь его семьёй и любовью. Это сделает его уязвимым. Когда тень окончательно призовёт его, эта привязанность разорвёт его душу на части и сломает его личность.

Я молчал, внимательно глядя на Жнеца. Наши силы явно неравны, но попытаться его убить я могу. Вопрос в другом — что будет с детьми, если я не переживу эту схватку.

— Отдай мальчика мне, я сделаю из него настоящего Тишайшего, — продолжил Жнец. — Холодного, расчётливого, неуязвимого и сильного. Того, кто сможет нести наше наследие, когда нас не станет.

— Нет.

— Ты приведёшь его к гибели, — Жнец говорил отрешённо, но я видел, что мой отказ его покоробил. — Я даю тебе один месяц. Если в течение этого времени ты удержишь его разум и сможешь провести через зов тени, то я оставлю тебя и твоё гнездо в покое… на время.

— Договорились, — жёстко сказал я.

— Дам тебе намёк перед уходом. Ищи тех, кто боится нашего пробуждения, — проговорил он вдруг. — Ты думаешь, что за всем стоят Мироновы, потому что кто-то хочет, чтобы ты в это верил. Ищи того, кто стоит за ними. Того, чей свет слепит самого императора.

После этих слов Жнец исчез в тенях. Мои сигнальные нити показывали его отход, а ещё они показывали, что у двери в мои апартаменты мнётся Юлиана. Ну да, я так и не дошёл до неё, а бабушка с Борисом заняты.

Я вышел из кабинета, быстро пересёк гостиную и распахнул дверь. И в этот же самый миг Юлиана бросилась ко мне в объятия. Я обнял её и провёл в комнату, а потом сел вместе с ней на диванчик.

— Ты в порядке, — выдохнула она, подняв на меня заплаканные глаза. — Я так испугалась. Это было похоже на мои кошмары, только в сто раз хуже. Я давно не чувствовала такого ужаса.

— Всё хорошо, — я рассеянно погладил её по спине. — Всё в порядке.

— Что это было? — Юлиана всем видом пыталась показать стойкость, но я видел, что ей это даётся непросто.

— Скажем так, — я задумался, переключаясь с разговора со Жнецом на Юлиану. — Я лечил свою бабушку от сварливости и упрямства. Всё немного вышло из-под контроля, но теперь всё будет хорошо.

— Что? — Юлиана замерла и отстранилась от меня. — Лечил? От сварливости?

— Именно так, — я улыбнулся. — Юлия Сергеевна помолодела, подобрела и повеселела.

Юлиана продолжала смотреть на меня в изумлении. Она явно не поверила в мои слова, но переубеждать её сейчас я не собирался. Сигнальные нити показывали, что на второй этаж поднимаются Борис и Зубов, а значит брату не удалось убедить бдительного командира гвардии, что всё под контролем.

Стук в мою дверь прозвучал с такой громкостью, будто Зубов хотел её выбить. Юлиана вздрогнула и снова прижалась ближе ко мне, хотя между нами и так расстояния почти не было.

— Входи, — громко сказал я.

Зубов ворвался в комнату и замер, увидев нас с Юлианой.

— Прошу прощения, ваше сиятельство, — сказал он, немного смутившись. — Патруль доложил о странной магической волне, а слуги слышали крики. Борис сказал, что вы «лечили бабушку».

— Верно, — я улыбнулся брату, который выглядывал из-за спины Зубова. — Лечил. Всё в порядке, Саша.

— Ну тогда я пойду? — полувопросительно сказал он, оглядывая комнату.

— Иди, — отпустил я его. — А хотя погоди. Я сегодня Максима Ивонина назначил командиром первого боевого отряда вместо Киреева. Завтра подпишу назначение, но ты всё же проследи, чтобы информация дошла до всех.

— Так точно, Максим мне уже сообщил, — Зубов покрутил головой и немного расслабился, не обнаружив посторонних. — Про Демьяна он тоже сказал, но тут вам лучше самому ему озвучить, а то не поверит ещё.

— Завтра с утра могу объявить о двух назначениях разом или чуть попозже, — я задумался. — Если у тебя есть кто-то ещё на примете, кто заслужил повышение, то сразу скажи.

— Маги ранги не подняли, но Кабанову подмога нужна, — Зубов задумчиво почесал шею. — Сергея Орехова можно повысить до командира второго отряда магов, а Голубева заместителем к Кабанову перевести. И там Лаптев ещё остался без повышения, может его официально в ваши личные охранники перевести?

— Так он и так со мной постоянно, — хмыкнул я. — Лучше его в боевой отряд перевести, чтобы не останавливался в росте мастерства. Но ты у него спроси, чего он сам хочет, а там уже решим.

— Так точно, господин, — Зубов ударил кулаком по груди. — Ещё указания будут?

— Да, завтра я отправлюсь в очаг с нашими «гостями», — сказал я. — Подбери людей, нужно не меньше двух отрядов.

Зубов поклонился и вышел из комнаты. Борис убежал вместе с ним, и мы с Юлианой снова остались вдвоём. Хорошо, что Зубов не знает про бой с ликвидаторами, а то устроил бы тут переполох, всех бойцов бы на ноги поднял. А им сон важнее, чем бесполезное патрулирование после боя.

— Я тоже пойду, наверное, — тихо сказала Юлиана, отстранившись от меня. — Раз всё в порядке и причин для беспокойства нет… сама не понимаю, что на меня нашло. Обычно я так себя не веду.

— Постарайся поспать, — мягко сказал я, но мысли мои были далеко.

Я думал о словах Жнеца. Что если он прав, и мои действия делают Бориса слабым? Юлиана показала себя в московском очаге совсем другой, а теперь будто бы расслабилась или размякла. И ладно, если она так ведёт себя, пока я рядом. Но вдруг в случае опасности она растеряется и вместо активных действий будет ждать спасения?

— Если снова начнутся кошмары, попроси Юлию Сергеевну их приглушить, — продолжил я после короткой паузы. — Она не откажет.

— Я уж лучше как-нибудь сама, — резко сказала Юлиана, передёрнув плечами.

— Как хочешь, но имей в виду, что такая возможность есть, — я поднялся и помог Юлиане встать, а затем проводил до двери. — Спокойной ночи.

— Спокойной ночи, — тихо ответила она и закрыла за собой дверь.

Я же прошёл в спальню и развернул свёрток, переданный бабушкой. Наконец-то я смогу поставить на поместье такую защиту, через которую не пройдёт даже Жнец. Трёх сфер будет многовато, а вот одной — в самый раз.

Спустившись в сокровищницу, я сел на пол и сжал кристаллизованный осколок силы в руке. Самая главная моя проблема сейчас — слабое тело и слабый источник. Энергия этой сферы может разрушить источник и выжечь дотла энергоканалы. Но другого способа сделать мой дом неприступным для любых вторжений нет.

В прошлый раз я чинил оборванные нити защитной сети, сейчас же мне нужно вплести в структуру нечто новое для неё. То, что не позволит пропустить Жнеца и прочих любителей ходить по теням.

Я закрыл глаза, сосредоточившись на защитных конструктах. Центральные узлы, нити, тянущиеся во все стороны — всё это было похоже на паутину тьмы, созданную мной в Храме. Но здесь не хватало очень важных, даже критических, дополнений.

Сфера в моих руках начала раскрываться, и в меня хлынул поток силы. Я попытался провести его в обход источника сразу в защитную сеть, но не вышло. Всё же придётся пропускать его через себя.

Боль обожгла нутро, когда лавина чужой силы ворвалась в моё тело. Казалось, мои энергоканалы вот-вот лопнут от перегрузки.

Я сразу же начал сливать эту энергию в центральный узел, который был спрятан глубоко под полом сокровищницы. В ушах зазвенело от избытка энергии, которую я пропускал через себя, но я не остановился.

Я видел, как наливается мощью каждая нить, каждый узел, как по всему особняку пробегает энергетическая волна, выстраивая новые и прочные связки. Это была лишь основа, и теперь мне предстояла ювелирная работа.

До этого я вручную сращивал прорехи, тратя на это собственные силы, а сейчас направлял поток чужой энергии. Она стекалась в места разрывов и укрепляла их, причём не по одному, а все разом. Новые линии разворачивались там, где виднелись пробелы, сплетаясь с уже имеющимися и разрастаясь во все стороны.

Это уже был не защитный барьер в полном смысле этого слова. Это была моя паутина тьмы, плотная и вязкая, похожая на ловушку. Тот, кто решит пройти в мой дом через тень, увязнет в ней намертво.

Последним штрихом стала тончайшая невидимая плёнка, которую я натянул над территорией поместья параллельно каменной ограде. Чем-то она была похожа на мыльный пузырь, с той разницей, что для посторонних этот пузырь будет казаться наполненным тьмой.

Когда процесс укрепления защиты завершился, я рухнул на каменный пол, обливаясь потом. Сфера потускнела и рассыпалась в моей ладони, а тело отказывалось двигаться, но это того стоило. Мой источник развился сегодня на треть за счёт перегонки огромного количества энергии через себя, энергоканалы тоже стали толще.

Но самое главное это то, что мой дом наконец-то стал неприступным, каким и должен быть изначально. Теперь сюда даже эмиссары его величества могут пройти только с боем, опустошив половину резерва. Мой дом стал моей крепостью, а моя семья теперь в безопасности. И горе тому, кто посмеет посягнуть на них.

Феликс Рейнеке сидел за столом в своём кабинете и разбирал документы, когда вошёл его младший сын. Эдвард вопреки правилам, установленным главой рода, не привёл себя в порядок и не переоделся с дороги. На нём были надеты доспехи, заляпанные грязью и кровью, в нескольких местах виднелись прорехи и свежие раны.

— Сын? — Феликс поднял на него взгляд и недовольно поджал губы. — Почему ты явился в таком виде?

— Мы провалили тайную операцию, — коротко сказал Эдвард. — Австрийские войска были готовы и атаковали нас, едва мы ступили на их землю.

— Кто мог их предупредить? — глаза Феликса полыхнули яростью и тьмой. — Подготовкой занимался лично Бартенев, а он не первый десяток лет руководит подобными вылазками.

— Какая теперь разница? — скривился Эдвард. — Как только Австрийская Империя обнародует информацию, начнётся война. Мы подвели его величество.

— Не мы, а ты, — глава рода Рейнеке раздул ноздри и посмотрел на сына острым взглядом. — Расслабился и размяк. После испытания ты стал мне противен.

— У тебя есть ещё один сын, что ж его не стал растить боевым магом? — Эдвард посмотрел на отца с застарелой обидой. Он никогда не станет равен старшему брату, любимчику отца и будущему главе рода.

— Александр умеет сражаться не хуже тебя, — возразил Феликс. — Пусть у него другие склонности, но не сравнивай пехоту с полководцем.

— Пехота чуть не погибла сегодня, — Эдвард достал из подвесного кармана доспехов конверт, забрызганный кровью. — Я получил новости, о которых ты умолчал. Почему ты скрыл от меня тот факт, что Константин Шаховский вызвал интерес эмиссара его величества? Алексей Денисов начал собирать информацию о твоём внуке, а ты ни словом не обмолвился.

— Денисов держит на карандаше все тёмные рода, — сварливо заметил Феликс Кристианович. — Константин подрос, вот и до него очередь дошла.

— Он интересуется направленностью его дара, — Эдвард свёл брови на переносице. — Выходит, что он не доверяет реестру одарённых?

— Выходит, сын мой, что твой племянник сделал что-то такое, отчего Денисов бросился перерывать архивы и генеалогические древа среди ночи, — хмуро сказал глава рода. — И сдаётся мне, что ты знаешь, что такого мог сотворить Константин. Что произошло на испытании?

— Я уже говорил тебе, отец, — Эдвард вздохнул. — Костя показал высокий уровень подготовки и ни в чём не уступал мне. Он управляет тьмой на уровне архимага, но резерв источника маловат.

— Я тебе не верю, ты что-то скрываешь, — Феликс задумался. — Вот что, сын. Завтра же отправимся в рейд через врата Шаховских.

— Зачем, если врата Ильинских ближе? — удивился Эдвард. — До Тюмени меньше часа езды. И наши гвардейцы знают эту часть очага лучше.

— Затем, что я хочу посмотреть на внука своими глазами, — жёстко сказал глава рода. — Позвони ему с утра и договорись о совместном рейде, скажи, что мы хотим провести исследовательский рейд, в котором без Константина никак.

— У Кости после войны с Давыдовыми дел невпроворот, — выразил недовольство Эдвард. — У него наверняка большие потери, и сейчас он затыкает дыры в обороне своими силами. А ты предлагаешь недельный рейд.

— Нам хватит минимально отведённого срока для исследовательских рейдов. Вряд ли за четыре дня его отсутствия произойдёт что-то критическое, — фыркнул Феликс. — В конце концов, остатки его гвардии должны справляться с задачами, иначе они совсем ни на что не годятся.

— Хорошо, отец, как скажешь, — на лице Эдварда было написано всё, что он думал об отце, но не мог сказать. — Я свяжусь с Константином и передам ему твои слова.

— Его обязанность стража врат — сопровождать исследовательские рейды, — напомнил ему Феликс. — В конце концов, его величество не просто так спонсирует проход через врата для таких рейдов. Всё, иди приводи себя в порядок, на тебя смотреть тошно.

Эдвард не стал ничего отвечать и вышел из кабинета отца. Пока он шагал к своей комнате, его вдруг посетила крамольная мысль. А может ну их, эти родовые привязанности?

У отца есть любимый старший сын, который возглавит род. А младшим сыновьям всегда предстоит только один путь — воевать на благо рода и империи. Но только теперь Эдвард почувствовал невероятную усталость от всего этого.

Тяжело быть преданным роду, в котором тебя ни во что не ставят и называют пехотой. Но всё же… эту мысль Эдвард загнал так глубоко, как мог, чтобы никогда к ней не возвращаться.

Он — Рейнеке по крови и силе. И права решать свою судьбу у него нет и не будет.