Тринадцатый ярус

Глава 13 Интерлюдия: Шесть месяцев до…

Пробуждение было неприятным, в принципе, как и любое другое утро на протяжении последних шести лет. Умный жилой модуль, следуя распорядку, определенному лабораторным искином для граждан его категории, подло запустил гигиенические процедуры, наплевав на то, проснулся он или еще нет. Ледяная микродисперсионная взвесь из воды и дезинфицирующих средств наполнила капсулу желтоватым туманом.

Не готовый к подобной подлянке, Тим наглотался этой гадости. Никакой опасности химия для его организма в себе не несла, но в горле от нее неприятно першило. Выждав десяток секунд, пока автоматика откачает гигиеническую смесь из модуля, он прокашлялся и полез в открывшийся люк. Его жилой модуль не имел полноценной двери, ведь, по сути, это была капсула хранения имущества. Да-да, именно имущества, чем, по сути, он и являлся. Круглая ячейка на внешней обшивке яруса напротив входа в основной жилой сектор лабораторного комплекса. Ее внутренний объем был чуть больше, чем занимало его тело. Несколько десятков подобных модулей, словно соты насекомых, покрывали участок стены транспортного коридора. Все логично и оправданно, такие, как он, не могут рассчитывать на лишние кубические метры дефицитного внутреннего объема станции.

Выбравшись из модуля, Тим принялся натягивать серый комбинезон под брезгливыми взглядами проходящих мимо девушек из обслуживающего персонала. В основном здесь были илайки. Красавицы с голубой кожей и заостренными ушками были холодны и надменны. Они на всех смотрели как на дерьмо мринов, и их взгляды не волновали Тима. Изредка попадались представительницы человеческой расы. Их положение мало чем отличалось от его. Они выполняли функции прислуги и постельных грелок для местных специалистов. Интеллигенты от науки имели разнообразные вкусы, порой довольно экзотические. Но даже эти шлюхи смотрели на него словно на кусок экскрементов. Ну да, на их тонких шейках не красовался рабский ошейник. Да он им и не нужен, они и без него всегда готовы выполнить любое желание своих хозяев. Именно подобные взгляды были одним из немногих моментов, с которыми он так и не смог смериться за эти шесть лет.

Под обжигающими взглядами он закончил одеваться. Из соседнего модуля выбрался его товарищ по несчастью. Молодой курхут пегого окраса, довольно редкого для его вида. Скаля клыки, он тоже принялся облачаться в серый комбинезон, тихо порыкивая на проходящих мимо свободных.

— «Вот что скалится, идиот! Ты ж не голый, вон какая шерсть», — подумал Тим. — «Видно, давно не наказывали⁈»

И как в воду смотрел. Курхут тихо завыл и упал на колени, уткнувшись носом в прорезиненный пол. Вполне ожидаемо. Похоже, кому-то из проходящих мимо свободных не понравилось рычание мохнатого раба, и он настучал главному искину комплекса: о неподобающем поведении. Наказание не заставило себя ждать. Короткая команда на ошейник, и непереносимая боль скрутила лохматого в дугу.

— «Жалко дурака», — вздохнул Тим и аккуратно влился в движущийся к своим рабочим местам поток разумных и не совсем.

Шагая по широкому и до боли знакомому коридору, он вспоминал. Вид свернувшегося от судорог в позе эмбриона соседа вызвал приступ ностальгии. Память вернула его в те времена, когда казалось, что вся вселенная лежит у его ног. Туда, где он, будучи шестнадцатилетним подростком, верил, что у него все получится.

Родился Тим Бердс на заштатной станции Имма в системе Трип. Захудалая система желтого сектора с одной обитаемой планетой класса Б. Планета, покрытая бескрайним океаном с редкими клочками суши, казалась ему порожденным Богами Пустоты чудом. Он мог часами ей любоваться в те редкие моменты, когда удавалось пробраться к на обзорную площадку административного сектора. Огромный бирюзовый шар с проплывающими белоснежными облаками будоражил детскую фантазию. Он не раз и не два представлял себя капитаном пиратского брига, режущего лезвиями подводных крыльев изумрудную водную гладь.

Но, несмотря на всю красоту картины, видимой с орбиты, бирюзовая планета была не самой приветливой для колонистов. Частые шторма, не редко порождающие настоящие цунами, и бесчисленные полчища хищников в ее ядовитых водах собирали стабильную кровавую дань с поселенцев. И все же, несмотря на все трудности, колония продолжала существовать и даже приносить прибыль своим хозяевам. Под мутно-зелеными водами скрывались бескрайние поля высококалорийных водорослей, что были основой производимого на двух орбитальных заводах пищевого концентрата.

Станция Имма по своей сути являлась огромным грузовым терминалом и была мало пригодна для жизни. Крохотный жилой сектор, созданный на базе одного из хранилищ, вмещал в себя несколько сотен постоянно проживающего на ней персонала. Там, среди трущоб, и прошли его самые счастливые годы. Отец работал пилотом древнего, как сами звезды, погрузчика в доке, а мать была шлюхой в одном из баров. Предки вкалывали по восемнадцать часов в сутки, и сколько Тим себя помнил, он всегда был предоставлен сам себе. В принципе, как и все его сверстники. С малолетства сбившись в шайку, они промышляли мелкими кражами, а когда подросли, не брезговали и грабежом. Последствия подобных действий были закономерными, все они рано или поздно попадали в руки местного немногочисленного СБ и пополняли собой ряды сборщиков водорослей на поверхности планеты. Процент смертности данных специалистов был слишком высок, и всегда присутствовал кадровый голод. Так что администрация вполне резонно считала, что замена тюремного срока отработкой на плантациях является вполне соразмерным наказанием.

Там, на Имме, его прозвали Счастливчиком!

Идущий по транспортному коридору раб горько улыбнулся, чем вызвал внимание окружающих. Поймав на себе удивленные взгляды, Тим поспешил стереть усмешку с лица, придав ему привычное отрешенное и безразличное ко всему выражение. Внимание свободных к его персоне еще никогда ничем хорошим не заканчивалось, не стоит его привлекать.

Тим Счастливчик, как же давно это было! А все потому, что он единственный из своих сверстников так и не попался. Ему хватало мозгов, чтобы понять, когда нужно остановиться и уносить ноги. Как и все подростки в его возрасте, он тогда ненавидел своих предков, которым, как он считал, было плевать на него. В день своего шестнадцатилетия он понял, как сильно ошибался.

Шестнадцатый день рожденья стал самым счастливым и самым горьким днем в его жизни. В тот день отец взял редкий выходной и вместо того, чтобы по обыкновению отправиться в портовый бар, где он обычно нажирался до беспамятства с такими же докерами, он остался дома. Когда Тим проснулся и вылез из кровати, отец поздравил его с днем рожденья и произнес короткую речь. Подобное поведение было нехарактерно для него и уже само по себе событие. Суть короткого монолога сводилась к тому, что они его любят и приготовили сюрприз. Оказалось, родители несколько лет откладывали деньги, чтобы дать сыну шанс на лучшую жизнь. Сказать, что Тим был удивлен и счастлив, значит, ничего не сказать.

Приговорив праздничный завтрак, они с отцом отправились в офис корпорации «Нейросеть». Там Тиму предстояло пройти тестирование и выбрать нейросеть. Не установить «социалку», а именно выбрать. Всю дорогу до офиса корпорации он летал в облаках грез, представляя как станет пилотом космического корабля и вырвется с осточертевшей станции на просторы бескрайнего космоса.

В офисе их встретил старый курхут. Довольно известная личность на станции Имма. За спиной местные прозвали его Синей Псиной. Причиной тому был склочный характер, хамская манера общения и безграничная страсть к алкоголю. Подобное поведение среди докеров не приветствовалось, и кто-то иной мог легко схлопотать в морду, но Синюю Псину это не касалось. Единственный медтехник на всю станцию требовал к себе уважительного отношения, и обитателям станции приходилось с этим мириться.

— Зачем приперлись? — прорычал медтехник, скаля желтые гнилые клыки. — Бесплатная установка социальных нейросетей проводится по записи, или вы, недоумки этого не знали!

Облезлая морда курхута при этом выражала полнейшие презрение и крайнее раздражение. Но оно мгновенно исчезло, стоило старому пропойце понять, что они не собираются устанавливать бесплатную нейросеть и у него появился редкий случай получить корпоративные бонусы.

С подобострастной улыбкой на противной крысиной харе алчный медтехник уложил Тима в уютное нутро старенькой медкапсулы. С тихим жужжанием крышка опустилась, и он уснул с мечтательной улыбкой на устах. Впереди его ждало чудо, и, казалось, ничто не сможет омрачить этот день. Наивный дурак!

Придя в себя, Тим обнаружил в помещении нового персонажа. Высокий краснокожий орус о чем-то спорил с его отцом. Действие препаратов еще не прошло, и голова кружилась, поэтому суть разговора он уловить не мог, но вылупился на гостя во все глаза. Станция Имма, как и вся звездная система, принадлежала одному из многочисленных орских кланов, но видеть представителя клана ему до этого момента не приходилось.

Спор подошел к концу. Отец грустно вздохнул и утвердительно кивнул головой. Краснокожий здоровяк довольно улыбнулся в ответ. Под удивлённым взглядом Тима родитель развернулся и, пряча глаза, поспешил на выход. Краснокожий здоровяк тоже молча вышел следом. Еще до конца не пришедший в себя и ничего не понимающий Тим, попытался выбраться из медкапсулы. Но старый курхут пресёк его попытку, а спустя секунду на его шее защелкнули ошейник. Он же объяснил суть произошедшего.

Тестирование выявило у него высокий показатель нейроактивности и довольно неплохой индекс интеллекта, что превратило Тима в товар. Нужно сказать, довольно дорогой товар. Станционный искин сообщил о данном факте куда следует, и хозяева станции не упустили свой шанс. Так что отец просто продал его.

Немного позже, повзрослев, а с рабским ошейником взрослеешь быстро, Тим простил и понял отца. Ведь для них это был шанс, шанс на новую жизнь, шанс начать все сначала. Денег, что клан заплатил за него, должно было хватить на процедуру омоложения для них обоих, да и на билет на транзитный транспорт осталось. Вернув здоровье и молодость, они родят новых детей в более благоприятном месте. Ну, а Тим… Ему просто не повезло, бывает. Будь он на месте отца, как бы поступил? Ответить честно на этот вопрос, который он задавал себе тысячу раз, с годами становилось все сложнее.

На лице Тима вновь появилась горькая усмешка, но сейчас ему было плевать на внимание окружающих. Тем более, что он уже добрался до своего рабочего места.

Обмен кодами доступа между его нейросетью и лабораторным искином занял мгновение, и знакомые серые двери приветливо распахнулись перед ним. Блок В2 занимал довольно большой отсек испытательного полигона, но, несмотря на это, свободного пространства внутри помещения было не так уж много. Слишком много места занимали стеллажи с образцами испытаний, установленные по периметру вдоль стен.

В центре зала были установлены три небольших подиума. Левый являлся рабочим местом Тима. Внутри подиума стоял стол с набором тестового оборудования, а по периметру мерцали голубыми всполохами эмиттеры силового поля. Пока еще не активные, но готовые в любой момент накрыть его рабочее место мощным силовым куполом, надежно изолируя место испытаний. Вполне оправданные меры предосторожности, кстати, с учетом того, что испытывали и тестировали они артефакты иных цивилизаций. И дело не в том, что испытатель не всегда понимал, что он держит в руках. Автоматический освежитель воздуха для сферы яйцеклада инсектоидов или плазменную гранату, выращенную на биозаводах этой чуждой во всех отношениях цивилизации. Нет, иной раз вполне понятные и узнаваемые вещи могли нести в себе опасность. Любой разумный вид, выйдя на просторы бескрайней вселенной и сталкиваясь с иными ее обитателями, стремится защитить секреты своих технологий. Способов сотни, а то и тысячи, но чем более доступными становятся космические путешествия, тем более универсальной должна стать защита. Сочетать в себе возможность массового использования обывателями благ научно-технического прогресса и в то же время оградить от загребущих лап ксеносов. Постепенно круг сужает и приводит к самому универсальному способу — маркировка ДНК. Ведь геном — это то, что объединяет любой биологический вид и в то же время делает его уникальным. Конечно, ученые Сферы давно научились обходить подобную защиту, но ошибки и сбои случались.

Кроме Тима тут работало еще пять разумных. Двое братьев по несчастью в серых комбинезонах. Человек и молодой орус, неизвестно за какие подвиги умудрившийся получить специфическое украшение в виде рабского ошейника. Их задачей была непосредственная работа с артефактами под защитным куполом. Рабы с высоким индексом интеллекта недешевы, но, если очередной инопланетный утюг превратится в миниатюрное облако плазмы по причине недоработки отдела декодировки, превратив тестировщика в хорошо прожаренный стейк. Корпорации не придется выплачивать компенсации родственникам и пособия детям. Судиться с профсоюзом и платить взятки его чинушам с их непомерными аппетитами. Корпорация умеет считать деньги.

Две человеческие девушки были ассистентками. Они выполняли основную рутинную работу, вели учет и статистику. Ну и главным в их отделе был ментр Рифат. Невысокий курхут с грязно-бурым окрасом короткой шерсти. Младший научный сотрудник Рифат имел на удивление спокойный характер и не придирался к подчинённым по пустякам. Был общителен, и даже дружелюбен, если не получал с утра втык от начальства. Отношения в их маленьком коллективе можно с большой натяжкой назвать даже дружескими. Хотя ментр нет-нет да порыкивал на вечно щебечущих ассистенток, перемывавших кости очередным своим половым партнёрам.

— О, Тим! — обратил внимание Рифат на вошедшего Тима. — Давай проходи. Тебя сегодня ждет интересная работенка.

— Приветствую, ментр Рифат! — произнес он и склонился, как того требовали правила обращения к свободному гражданину третьей категории. — Что за работа, ментр?

Он попытался подавить в своем голосе нотки страха. В их случае интересная работа практически всегда связана с высоким риском для жизни. Получилось у него плохо, актерский талант не был сильной стороной его натуры.

— Не ссы, Тим! Ха-ха! Ничего опасного. Агенты корпорации умудрились выкупить на черном рынке Ксилуса стазис капсулу для хранения биоэнергетических имплантов с клеймом Дома Морозовых. Сам знаешь, какая это удача. Дом Морозовых отвечал в Империи за ведение исследований в области Эрос-энергий. Их рабочие образцы стоят огромных денег. Так что не дрефь, коллеги не могли схалтурить в этот раз, слишком большие деньги стоят на кону. Защита капсулы деактивирована, тебе ее нужно только вскрыть. Стеллаж Би-6, номенклатурный номер 1283, приступай.

Начальник в хорошем настроении, но Тима это совсем не радовало. Ну да, просто открыть капсулу. Ничего сложного, только хрен знает, что в ней хранится. Может, какой-нибудь имплант + 50 единиц к долгосрочной памяти, а может, биоэнергетический паразит. Жутких баек про этих Морозовых ходило тьма еще со времен гибели Империи. Говорили, что они смогли продержаться дольше всех и умудрились вломить знатных звиздюлей объединённому экспедиционному корпусу Федерации. Выжившие в той заварухе несли чушь про призраков, псиоников запредельной мощи и абордажников, что гнали впереди себя тварей роя. Сказки, конечно, но вскрывать капсулу все равно было страшно до дрожи в коленках.

С такими мыслями Тим плелся к указанному стеллажу с образцами. Тем временем Тифони решила воспользоваться хорошим настроением начальства и удовлетворить свое любопытство.

— Уважаемый ментр Рифат, а вы не знаете, что за переполох в центральной части яруса? Я не могу дозвониться до своего друга, он работает младшим ассистентом в центральной лаборатории. Я попыталась взять кар и доехать до его жилого блока, но там СБ все отцепили и никого не пускают, а я волнуюсь. Вдруг с Кони что-то случится, как я буду без него⁈ Ведь он обещал на мне жениться.

Да, краткость не входила в список достоинств Тифони. Грудь, ноги, задница были, а вот краткости и лаконичности не было. Рифат, похоже, думал о том же, если судить по скривившейся морде, но все же снизошёл до ответа.

— Да тестовый прогон у них сегодня. Три месяца восстанавливали какую-то имперскую установку и вот наконец закончили, теперь только и галдят: «Прорыв», «Прорыв», «Мы заглянем за грань». Имперцы уже заглянули, и где они⁈ — махнув лапой, шеф отвернулся, давая понять, что тема закрыта.

Похоже, любопытная дуреха умудрилась наступить шефу на больную мозоль. Настроение того сменило плюс на минус. В отсеке повисла тишина, под аккомпанемент которой Тим добрался до своего рабочего стола с металлическим подносом в руках. На подносе стояла шестигранная стазис-капсула и призывно помигивала зеленым индикатором вскрытого замка. Тим дал команду через нейросеть, и его рабочее место накрыла полусфера обманчиво тонкой голубоватой пленки силового купола. Все, теперь если внутри рванет боеприпас крейсерского калибра, коллеги даже звука не услышат. Можно работать.

— «ВНИМАНИЕ, ЭТО НЕ УЧЕБНАЯ ТРЕВОГА», — загорелась красная надпись перед глазами Тима. — «Всем сотрудникам проследовать в зону эвакуации! ВНИМАНИЕ, ЭТО НЕ УЧЕБНАЯ ТРЕВОГА!»

Центральный искин лабораторного комплекса дублировал сообщение механическим голосом. Тим растерялся. За несколько лет, что он здесь жил и работал, еще ни разу не случалось ничего подобного. Он затравленно заозирался. Сквозь пленку силового поля он увидел таких же растерянных коллег. Девушки метались по отсеку, собирая какие-то свои безделушки. Ментр тыкал пальцем в видимый только им виртуальный монитор. И в следующее мгновение в отсек сквозь приветливо распахнутые по тревоге двери хлынули твари. Сомнений не было. Черная бахрома кристаллизованного эроса лохмотьями свисала с сенсорных блоков бытовых сервов. Курьеры, уборщики, еще какая-то мелочь назначение которых Тим даже не представлял, ворвались в отсек и разорвали на куски вставшую у них на дороге Тифани.

Бойня длилась недолго. Даже здоровый орус не смог ничего сделать, хоть и пытался оказать сопротивление. Спустя пару минут в отсеке остался лишь Тим, надежно укрытый силовым куполом. Расширенными от ужаса глазами он смотрел на растерзанные тела коллег и прижимал к груди стазис-капсулу, словно она была его спасением.