Витязь 2

Глава 18

Сахарная косточка

Дольше задерживаться на заставе не имело смысла, я связался с Булыгиным, чтобы предупредить и открыл портал в Орешково. Управляющий встретил меня у ступеней высокого крыльца с перилами.

— Со мной связывался Иевлев. Признаться, он под впечатлением. Гарнизон конечно поставляет трофеи в княжескую казну, но основная их масса приходится на бесплотные штурмы заставы. Охотничьи партии тоже отправляются на промысел, но обычно им приходится затратить изрядно времени, чтобы выследить, или подманить добычу. А тут, две твари за неполные два часа, да ещё и одна из них обратившаяся. — Покачал головой Булыгин.

— Твари лишены разума, но обладают звериным чутьём и хитростью, Карп Сергеевич. Они стараются обходить стороной серьёзный отряд, который может быть им не по зубам. И наоборот, одного двух человек рассматривают как потенциальную добычу. Так что, в моём случае вопрос стоит не в том, что смогу ли я обнаружить тварь или тварей, а в том, когда они сами набросятся на меня.

— Не слишком ли рискованно?

— Не в моём случае, Карп Сергеевич.

— Никита Григорьевич. — Подбежал ко мне Ерёма в готовности выполнить любой приказ.

— Карп Сергеевич, через сколько обед?

— Через полчаса.

— Замечательно. Ерёма, за мной. — Направился я к дому.

Когда поднялись в мою комнату, я избавился от доспехов и меча, передав их оруженосцу. Наскоро прошёлся по пистолетам и штуцеру, благо обычными боеприпасами я не пользовался, и копоть отсутствует. Так, только пыль смахнуть, благо подвижных частей тут самый минимум.

Затем принял душ, и когда наскоро ополоснувшись вернулся в спальню кутаясь в мягкий халат, обнаружил на постели разложенную одежду. Камердинер внял моим словам и теперь стоял в сторонке, готовый прийти на помощь по первому требованию. И мне эта ненавязчивость нравится. В той же столичной усадьбе Зарецких приходится чуть не пинками выгонять прислугу, так и тянущую свои грабки к моей тушке.

Застегнув жилет, нацепил на предплечья наручи с метательными ножами. И снова уловил характерный взгляд камердинера, который постарался его укрыть от меня. Да пошли они все. Не собираюсь ни перед кем отчитываться. Теперь повседневный пояс, куда переложил карты из боевого. Привесил на него ножны со шпагой, сейчас я дома и функция у неё сугубо церемониальная. Отсутствие оружия это сродни тому, что я разгуливал бы в одних портках. Вне стен дома я предпочитаю меч, и плевать на косые взгляды. Далее наручи с метательными ножами, с выведенными рунными цепочками «Стилет». И наконец, сюртук.

Глянул на часы. Без трёх минут восемь. Отлично. Дом не настолько велик, чтобы я не успел в столовую. Одна беда, мне неизвестно где она находится. Впрочем, чего это я.

— Гаврила, проводи меня в столовую.

— Прошу, Никита Григорьевич. — Камердинер сделал приглашающий жест.

В столовую мы с Ольгой вошли практически одновременно, с противоположных входов. М-да. И большой обеденный стол накрыт на две персоны, по его противоположным сторонам. От меня до жены метров пять. Круто.

— Однако, Никита Григорьевич. Похоже в столовую вы всё же предпочитаете ходить без доспехов? — окинув меня уничижающим взглядом, желчным тоном спросила Ольга.

Лакей отодвинул стул с высокой спинкой, на который она и опустилась. Я неодобрительно покачал головой и так же занял своё место, разве только кивком отослав лакея. Красивая у меня жена, в гневе прекрасна, в ярости неотразима, в высокомерии соблазнительна. Но когда начинает выказывать презрение не вызывает ничего кроме отторжения. Ну вот не её это и всё тут.

— Полагаю вы забыли, что я чрезвычайно везуч, и обладаю странной особенностью притягивать к себе тварей. Полтора года назад посреди Орла меня едва не убил вышедший из пробоя квакен. Три месяца тому, в Москве опять пробой, и оттуда появился минотавр. Но куда интереснее змеехвост, выброшенный прямо мне под ноги из портала. И того шутника всё ещё не поймали. Ну и три неудавшихся покушения в ту же копилку. Ах-да, это ведь другое. Или после свадьбы моя жизнь вас уже не волнует?

— А вот сейчас было обидно. За кого вы меня принимаете, Никита Григорьевич?

— Сами решайте, какая роль вам больше подойдёт, Ольга Платоновна. Циничной и прагматичной стервы или глупой и недалёкой особы.

— Полагаю, что ни то, ни другое мне не подойдёт. Что же до вас, то это скорее вы выставляете себя на смех.

— Что именно вы находите смешным в моём поведении?

— Для начала невозможно жить в постоянном страхе нападения.

— Это не страх. В моей экипировке произошли изменения и мне необходимо к этому привыкнуть. Усиления хороши только если их есть к чему приложить. А коль скоро тело ни на что не годно, то и руны бессильны.

— Как по мне, то занятий в фехтовальном зале более чем достаточно. А уж с вашим «Панцирем», так и вовсе нужды в доспехе нет. Я понимаю ещё во время похода в границы пятна, но расхаживать в броне по усадьбе… И вы хотите сказать, что не выглядите смешно? — фыркнула она, и отправила в рот очередную ложку.

— Если смотреть под таким углом, то ваша правда, выглядит это чрезмерным, и где-то даже забавным. Но если взять в расчёт то, что я сегодня намеревался в любом случае отправиться в пятно, не для того, чтобы утереть нос веселящимся, а для рекогносцировки, то всё предстаёт уже в ином свете. Не так ли?

Я выложил перед собой сферу, размером с крупный лесной орех и покатал её по скатерти. После чего убрал обратно в карман, и в свою очередь закинулся супом. Хотя видит бог не понимаю эту привычку есть первое на ночь глядя. Но возражать всё же не стал. Мы сидим за одним столом, пусть и в отдалении друг от друга, зато ведём практически светскую беседу. Эт-то я вам скажу серьёзное такое потепление.

— Господи, что за ребячество. Я в курсе вашей удачной охоты. — Хмыкнула она, и проглотив очередную ложку, продолжила. — Хорошо. Допустим. Ну, а эти ваши духовые ружьё и пистолеты? Они-то к чему? Вы ведь не на охоту собрались.

— С чего вы взяли, что они духовые? — картинно вздёрнул я бровь.

— Хотите сказать, что используете порох? И это при том, что вас уже несколько раз пытались убить? Интересно, это храбрость или глупость? — вновь хмыкнула она, опуская ложку в тарелку с супом.

— Не желаю объяснять. Лучше покажу наглядно. Скажем завтра подъём в шесть утра, вас не сильно озадачит? Приглашаю вас на небольшую прогулку в летний сад.

— Заинтриговали. Я подумаю. — С любопытством глядя на меня, произнесла она, и вновь вернулась к обеду.

Вот и всё. Дальше мы ели молча. Но я в душе ликовал. Этот разговор уже серьёзный такой прогресс. Не то, чтобы лёд треснул, но ей стало любопытно. Она уже не игнорит меня, а готова пойти на прогулку в летний сад, пусть тут и нет никакой романтики, а сугубо деловой подход. Плевать. Ещё вчера ничего подобного и близко не было.

После ужина, ну или местного обеда, я решил не ложиться спать. Что-то мне подсказывало, что я не усну. Все мысли вились вокруг завтрашней утренней прогулки. Хотя и не факт, что Ольга согласится, но ода только возможность этого, будоражила кровь.

Я вызвал Ерёму, рассказал, что именно он должен подготовить к шести утра. Затем скользнул в транс, чтобы поработать с вместилищем. После чего устроился за рабочим столом, положил перед собой кусок картона и приступил к созданию рунной карты связи с Булыгиным. А то непорядок, когда нет возможности связаться с управляющим поместьем.

Стоп! А ведь тогда получается и у Ольги нет карты Карпа Сергеевича. Тогда нужно будет подготовить ещё одну заготовку для другой карты, а эту я отдам Ольге. Ей ведь как хозяйке нужно связываться с управляющим. От одной только мысли, что она станет пользоваться моим изделием по груди расплылось тепло.

А ведь и ему нужна карта Ольги. Мало ли что случится. Связь необходима однозначно. Тогда я завтра подготовлю заготовку и для написания карты Ольги. От осознания того, что я возьму её завтра за руку, чтобы получить капельку крови, по телу вновь пробежала тёплая волна. Дурдом! Хм. Согласен. Вот только поделать с собой ничего не могу.

Наконец я отбросил прочь все лишние мысли и полностью сосредоточился на написании карты. В конце концов, времени у меня не так уж и много, а опаздывать завтра утром никак нельзя. Нужно ещё и успеть взбодриться, иначе буду как снулая рыба.

Ночь и утро прошли плодотворно. Я успел выполнить работу, убедившись с том, что изделие вышло вполне работоспособным. Для этого не нужно вызывать абонента, достаточно получить отклик рун. Это ведь не портальная карта. Затем душ, руны «Восстановления», бутерброды и пятнадцать минут дрёмы. Порядок! Полон сил и готов к свершениям.

Подхватил штуцер, один из пистолетов, боеприпасы и направился на выход. Демонстрация получится довольно дорогой, но как по мне, то общение с женой в деловом формате того стоит. Это ведь не через губу, не злость и уж тем более не презрение.

— Дарья, что Ольга Платоновна, проснулась? — окликнул я ключницу, отдававшую указания одной из горничных.

— Не могу знать, Никита Григорьевич. Но если желаете я…

— Не нужно. Просто если она станет справляться обо мне, скажи, что я в летнем саду.

— Слушаюсь, сударь.

Вот и ладушки. Я вышел на заднее крыльцо, и спустился в сад, где меня уже ожидал Ерёма, подготовивший всё именно так, как я и сказал. На удалении двухсот шагов был установлен щит, с закрепленным на нём стальным листом на котором был нарисован чёрный круг. На огневом рубеже стол и стул, для удобства. Понятно, что Ольга умеет пользоваться арбалетом, а они тут куда как прикладестее средневековых экземпляров. Но стрелять придётся на непривычно дальнюю для неё дистанцию. Так что удобства не помешают. Рядом привязана лошадь, которая прядая ушами мирно щипала травку, в ожидании когда в ней возникнет нужда.

Ольги всё ещё не было. Я невольно взглянул на окна её спальни, выходившие в летний сад, но даже несмотря на «Дальнозоркость» ничего рассмотреть не сумел. Сел на стул, и набравшись терпения стал ждать. Не факт, что она придёт. Но уж час-то я себе нарезал. Заодно подышу свежим воздухом. А там завтрак и обратный путь в Москву.

Карты у меня в наличии, «Усилитель» с полным зарядом. Так что, миную промежуточные переходы открою портал прямиком на столичную портальную площадь. А оттуда можно направиться в университет, куда мы благополучно и прибудем уже к началу занятий.

Подумалось о том, что Ольга воспользуется открытым мною порталом и опять… Нет, это точно клиника. Ведь не малолетка какой, а взрослый мужик. И тут такое. Потом вспомнились старички в моём мире которые вытворяли и не такое. Даром что ли существует поговорка, седина в бороду, бес в ребро. Это же не только и не столько по поводу физиологии. Как по мне, тот тут как раз о протёкших мозгах. Это я себе такое оправдание ищу. Ага.

Чтобы отвлечься ещё раз объяснил Ерёме, что именно ему предстоит делать. Тот выслушал меня с вниманием, уточнил пару моментов, после чего заверил, что всё понял и исполнит в лучшем виде…

— Итак, Никита Григорьевич, что вы хотели мне показать? — спросила подошедшая Ольга.

Я приметил фигурку в студенческом мундирном платье, едва она появилась на высоком крыльце с въездной аркой, но усиленно изображал полное безразличие. Надеюсь это не выглядит наигранно. И уж тем более глупо. Хотя кого я обманываю. Судя по её ироничной улыбке, и взгляду свысока, всё именно так и выглядит.

— Ольга Платоновна, помните об опытах с использованием рун «Булава», для стрельбы пулей из ружей?

— Разумеется мне об этом известно. Путь признан не просто бесперспективным, но даже тупиковым.

По мере её слов, меня отпускало, наигранность отступала, а мной овладевала уверенность. А ещё, удовлетворение. Да, она всё ещё говорит свысока, менторским тоном, словно с нерадивым учеником. Но вместе с тем, в ней чувствуется любопытство. Да, это не уважение и не признание, но уже заинтересованность. Что меня пока устраивает целиком и полностью.

— Так вот, я доказал, что это не так. Если сделать нарезы в стволе ружья, то они закручивая пулю предают ей стабильность. Круглая пуля летит уже не куда угодно, а в сторону цели. Разброс при этом дикий, но всё же это положительный результат. Я пошёл дальше и изготовил удлинённую пулю и добился большего успеха. Путём проб и ошибок пришёл к созданию вот такой конической формы, длинной в пять калибров. Это в пять диаметров ствола.

— То есть, вы хотите сказать, что вам удалось добиться стабильной стрельбы, как я погляжу на расстоянии в две сотни шагов?

— Дальше.

— Насколько дальше?

— Из этого штуцера можно вести прицельную стрельбу на дистанцию в версту. Далее разброс становится совсем большим, и попасть можно только в групповую цель, да и то, не факт, что пуля не ударит в землю или не пройдёт над головами. Уверен, что улучшив выделку стволов можно добиться и большего.

— Впечатляет. — Поджав губы пару раз кивнула она. — Но какой в этом смысл? Эти самые патроны получаются чрезмерно дорогими. В стрельбе на такую дистанцию попросту нет нужды. Ни тварям, ни доспешным воинам на излёте эти пульки уже не нанесут никакого вреда. Звери? Пуля мелковата, сродни наконечнику бронебойной стрелы. Такая зверя не остановит. Занятная и весьма дорогая игрушка. Не более того. — Пожала она плечиками.

— Вот поэтому я и не хотел говорить об этом вчера. Слова не подкреплённые фактами, всего лишь слова. Ерёма.

Я кивнул оруженосцу в сторону мишени и тот с готовностью вскочил в седло, пришпорив коня. Пока он скакал на рубеж, я переломил стволы и вложил в них шестиранговые патроны. Для начальной демонстрации хватит и их. Если использовать только дорогие, то это ощутимо ударит по карману. А к чему лишние траты, если даже эти пули способны на многое.

Наконец Ерёма достиг рубежа мишеней, спешился и привязав жеребца к дереву поднял руку в знак своей готовности. Я вскинул штуцер и поясняя жене что к чему активировал сначала один заряд, а затем второй. Раздался двойной глухой стальной звон. Ольга наблюдала за результатами с помощью «Дальнозоркости» и не смогла сдержать удивлённого хмыканья. Я же вновь переломил стволы поясняя происходящее.

— Как видишь стрельба точная, и пробивная способность выше всяческих похвал. Толщина стального листа вполне сопоставима с щитом и стандартными латами. — Я вновь выстрелил из обоих стволов и подал знак Ерёме.

Тот подошёл к щиту и развернул его боком, так, что стала видна его толщина в два вершка*, а довернув его он показал, что пули пробили на вылет и сталь и дерево, взлохматив древесину с обратной стороны. Опять подал знак и оруженосец вернул тяжёлый щит в прежнее положение.

*Вершок — 4.5 см

— Как видишь, точность боя стабильная. На таком расстоянии пуля выказывает силу сравнимую с четырьмя единицами маны. На дистанции в версту она уменьшится до единицы, чего всё ещё достаточно, чтобы пробить обычный русский пехотный доспех. Если цель располагается ближе, то по ней приложится ещё и сама «Булава», а это минимум плюс шестнадцать единиц. Семиранговые пули выбивают минимум семнадцать единиц, на расстоянии версты сила пули равняется четырём единицам. То есть, способна сразить доспешного воина укрывшегося за щитом. Если цель в пределах досягаемости рун один выстрел даёт минимум сорок девять единиц. Теперь у тебя скепсиса поубавилось?

— Слова. — Покачала головой Ольга.

— Согласен. Вот штуцер. Вон лошадь на которой висит мой амулет закачанный под завязку. Если не веришь, могу приказать Ерёме подъехать к нам и сама взглянешь.

— Поверю на слово. А после и проверю.

И она проверяла ещё полчаса. Ерёма несколько раз катался на огневой рубеж и обратно. Как оставлял жеребца и на расстоянии в полторы сотни шагов, под семиранговые патроны. Животное только дёргало шкурой, словно его атаковали слепни, и не более.

— То есть, вы создали оружие для одарённых, которое может разить противника на большом расстоянии. Основная масса наших одарённых имеет пятый ранг, а значит смогут использовать шестиранговые заряды. Вот только они не так богаты. Боюсь, что покупка дорогого штуцера, выстрел к которому будет обходиться минимум в полтора рубля, а то и больше, им попросту не по карману. Иными словами Никита Григорьевич, вы создали очередную игрушку для богатых. Ну или смертоносное оружие, опять же для богатых. А они, к слову, считать деньги умеют, и я сомневаюсь, что ваши образцы станут пользоваться большей популярностью чем те же духовые ружья. — Она по обыкновению пожала плечиками показывая мою несостоятельность.

А плевать. Главное, что она не просто беседует со мной, а относится к этому серьёзно. Враждебность никуда не делась, а вот пренебрежение уже потерялось. Даже если и на время, оно того стоит.

— Во-первых, вы не правы, Ольга Платоновна, потому что не были на войне. А там ценности совершенно другие. Один выстрел семиранговой пулей способен прошить насквозь несколько рядов копейщиков. Десяток, проделать в строе брешь. Пара десятков не дадут её заполнить, и позволят вломиться в неё дружественной кавалерии. Это только один из примеров. Но я не для того, показал вам штуцер.

— Вы опять о своей идее вооружить простецов ружьями способными метать «Булавы». — Вспомнила она наш прежний разговор.

— Только теперь не просто «Булава», но ещё и пуля.

— Я обдумывала ваши мысли. И уж поверьте сломала мозги о них. Бесполезно. Тупик.

— Вот это, тупик. — Указал я на лежащий на столе штуцер. — Объявленный подтверждённый лучшими умами человечества. А задачу решил простой студент недоучка, не обладающий особыми талантами. Просто я не стал упираться в стену, а решил её обойти. Вы попробовали, получили закономерный результат, убедились в правдивости постулатов, и с чистой совестью умыли руки. Вы даже не старались, Ольга Платоновна.

Вот так вот, красота моя! Я круче! И не потому что волей судьбы у меня сильный дар, а потому что сумел добиться успеха своими мозгами. И результат налицо. Моя показная скромность раззадорила её, и я видел, что жёнушка завелась. Вот и ладушки. Похоже я сумел-таки подбросить ей сахарную косточку. Пусть теперь грызёт её, глядишь и меня ненавидеть станет некогда.