Я гоблин-алхимик

Глава 15

Мы продолжали завтракать, наслаждаясь вкусной едой и приятной беседой. За окном светило яркое солнце, и я чувствовал, как усталость уходит, уступая место бодрости и хорошему настроению.

После завтрака я предложил сделать двухчасовой отдых, этого времени будет достаточно, чтобы привести себя в порядок и разобраться с вещами в своих комнатах. Все согласились с моим предложением и разошлись, кто-куда. Я, например, сразу же пошел в санузел ополоснуться и привести себя в порядок, за мной сразу забил очередь Бор. Грилф пробормотал что, когда он мыл руки перед завтраком, уже умылся, и этого пока достаточно, затем быстрым шагом направился на второй этаж, прихватив кружку с пивом и куском грудинки со стола.

Я посмотрел на Бора и заметил, что он тоже ухмыляется. Мы оба понимали, что для Грилфа этот завтрак был лишь легкой закуской. Его аппетит был поистине ненасытным: он мог съесть вдвое больше, чем мы вдвоём. Орк не был привередлив в еде — ему подходило всё, что можно было быстро проглотить и не тратить на это много времени. Поэтому, когда я отправился на второй этаж, прихватил для него большой кусок пирога с рыбной начинкой.

Поднявшись на второй этаж, я нашел Грилфа за столом в его комнате. Он сидел, откинувшись на спинку стула, и с аппетитом поглощал грудинку , запивая ее пивом. Но его взгляд уже был прикован к пирогу, который я держал в руках.

— Эй, Грилф, — окликнул я его, стараясь не рассмеяться. — Я тут принес тебе кое-что повкуснее.

Орк поднял голову и, расплылся в широкой улыбке. Его зубы были крупными и острыми, но в этот момент они выглядели почти дружелюбно.

— Спасибо, друг, — прорычал он, принимая у меня пирог. — Ты всегда знаешь, как поднять мне настроение.

Я покинул комнату друга и направился в свою. Здесь, в одиночестве, я чувствовал себя свободнее и мог сосредоточиться на своих мыслях. В последние дни я часто задумывался о нашем отряде, о его целях и будущем. Сидя на кровати, чувствовал, как что-то внутри меня меняется.

Постепенно я осознал, что становлюсь лидером. Это открытие пришло ко мне неожиданно, но было неоспоримо. Я не стремился к этой роли, но обстоятельства сами складывались так, что другие члены отряда начали прислушиваться ко мне. Мои новые навыки, приобретенные за последние три седмицы, сыграли свою роль. Но, возможно, это было не только из-за них. С тех пор как моя душа попала в тело гоблина, а вместе с ней и знания моего мира, что-то изменилось. Я стал гиперактивным, энергичным, готовым действовать. Мои идеи и предложения часто находили отклик у остальных. Я не знал, хорошо это или плохо, но чувствовал, что это моя судьба.

Сидя в своей комнате, я задумчиво потирал подбородок. Мысль пришла ко мне внезапно, как вспышка света в ночном небе. Мы находились в этом странном месте, совсем недолго, но я чувствовал, что за нами кто-то наблюдает. Это было странное ощущение, словно чьи-то глаза следили за каждым нашим шагом.

Я решил создать иллюзию ворона, чтобы проверить свои подозрения. В моем воображении возник образ птицы с блестящими черными перьями и пронзительным взглядом. Я направил свою энергию в создание этого образа и создал иллюзию. Ворон расправил крылья и взмыл в воздух, через открытое мной окно. Его полет был настолько реальным, что я почти слышал шелест крыльев.

— Патрулируй местность в радиусе пятисот метров вокруг фургона, — мысленно приказал я ворону. — При обнаружении разумных существ, ментально подключай свое зрение с привязкой к их местоположению относительно нашего фургона. Если заметишь что-то подозрительное, сообщи мне.

Ворон сделал круг над фургоном, а затем стремительно умчался в темноту леса. Я ощутил, как между нами протянулись невидимые ментальные нити, и я смог увидеть мир глазами ворона.

Прошло несколько минут, и я начал замечать странные вещи. Сначала это были едва уловимые движения в тени деревьев, затем я увидел неясные силуэты, которые мелькали среди стволов. Они двигались бесшумно, словно тени, но я чувствовал их присутствие.

Ворон сделал круг над поляной, и я заметил, как четыре человека в тёмных плащах с капюшонами собрались вокруг старого дуба. Их лица были скрыты, и я не мог разглядеть их черты, но ощущал, что они обсуждают что-то серьёзное.

— Они что-то замышляют, — прошептал я, чувствуя, как внутри меня нарастает тревога. — Нужно быть осторожными.

Теперь я знал, что за нами действительно следят, и это было не просто совпадение.

— Нужно быть начеку, — сказал я своим спутникам, выходя из своей комнаты. — Похоже, у нас появились не званные гости. Сбор на первом этаже.

Через минуту мы собрались в комнате, где так и не успели осмотреть все наши находки. Я заметил, что Грилф уже надел тяжёлую броню и прикрепил к ней все артефакты, выданные Бором. Он выглядел решительным, его глаза горели боевым азартом.

— Сколько их? — спросил Бор, надев на шею кулон—амулет универсальной защиты.

— Четыре точно, — ответил я, — а там посмотрим. Сейчас выходим вешаем защиту и скрыт на фургон. Потом боевой тройкой идем в направлении, которое я покажу.

Все молча кивнули и молча вышли из фургона. Я рукой показал направление и Грилф как всегда первый в нашей тройке направился к старому дубу. Мы с Бором уже по привычке сразу навесили на нас щиты магической и ментальной защиты. Я активировал заклинание Обнаружение и увидел ауры четырех разумных рядом с дубом. В десяти метрах от дуба мы остановились, за густым высоким кустарником. Похоже, что незнакомцы заметили нас и стали обходить с двух сторон. И вот, наконец, мы увидели их. Это были четверо незнакомцев в чёрных плащах с глубокими капюшонами, и синими клинками в руках. Они стояли полукругом, явно готовясь к атаке.

— Кто вы такие? — спросил Грилф, и его голос эхом разнёсся по лесу.

Один из незнакомцев, высокий и крепкий, шагнул вперёд. Его лицо было скрыто под капюшоном, но в голосе звучала уверенность.

— Мы пришли за тем, что принадлежит нам, — ответил он. — Отдайте это, и мы уйдём.

— Что именно вам нужно? — спросил я, стараясь выиграть время.

Незнакомец усмехнулся.

— Вы знаете, о чём я говорю

Я достал из сумки камень души Эрегона, и мысленно спросил его: — Это секта Темных спящих?

— Да, хозяин, ответил Эрегон

— То, что мы забрали из хранилища, принадлежит им? — снова спросил я, и продолжил — что бы не задавать лишних вопросов, кратко поясни мне.

—Хозяин, эта секта не имеет никакого отношения к хранилищу бога Амаури. У них другой бог, Фасет, из другого мира. Фасет — это насекомое, и его последователи, словно муравьи, тащат в муравейник все, что считают ценным, не считаясь с последствиями для других миров. Они преуспели в создании меж мировых порталов, которые используют для своих целей.

Секта существует всего несколько веков и распространилась по многим планетам. Их действия часто вызывают конфликты с другими цивилизациями, которые видят в них угрозу своему существованию. Фасет, как бог, внушает своим последователям веру в то, что все, что они забирают, идет на благо их мира. Однако другие считают это варварством и нарушением баланса.

Все это я услышал за доли секунды и понял, что в любом случае боя не избежать, и потому я вернул камень души обратно в сумку, достал кристалл усилитель магии, и крикнул друзьям:

— Оборона!

И сразу же активировал Атакующую ментальную магию, время для меня остановилось, я почти без сопротивления проник в разум адепта. То, что мне удалось увидеть и прочитать в мыслях этого существа было отвратительно. Даже я пересмотревший в юные годы сотни фильмов ужасников, которыми нас пичкал Голливуд, был поражен бессмысленной жестокостью мира Фасет. Возможно, адепт намеренно дал мне легкий доступ к своему сознанию в надежде что мой разум не выдержит того, что я увижу. Но я прекрасно справился и подчинил адепта полностью, заставив его приказать своим сторонникам, которых он, кстати, завербовал уже в этом мире сразу по прибытии с Фасета, сложить оружие

Пока я держал в ментальном подчинении истинного адепта, мои верные друзья начали вязать трех оставшихся, но они безвольными куклами повалились на землю и перестали дышать.

— Это я освободил их разум от тел, они мне больше не нужны, — пояснил мне адепт. — Я тоже уже умер, ты просто этого еще не видишь. И сейчас душа моя отправится на перерождение к великому богу Фасету, чтобы я смог рассказать, кто помешал мне выполнить его приказ.

Он криво улыбнулся и попытался сказать:

— Увидимся...

Но я достал клинок и вонзил его в живот адепта, не дав договорить. Душа его переместилась в кристалл накопителя душ на рукояти моего кинжала, а тело с глухим стуком упало на землю.

В этот момент, когда я почувствовал, что адепт больше не представляет угрозы, я посмотрел на своих друзей.

— Мы сделали доброе дело, — сказал Бор, глядя на тела адептов. — Мы, на какое— то время, освободили мир от их влияния.

Я кивнул, чувствуя, как усталость наполняет мое тело, я потратил довольно много энергии.

— Теперь нам нужно вернуться в фургон, — сказал я, и не убирая кинжал, обратился к орку — Грилф, дай мне пожалуйста камень души волка, который ты поднял в хранилище, я заключу душу адепта в него, у меня еще есть к нему вопросы.

Затем мы придвинули тела погибших адептов поближе к дубу там Бор и заморозил их мощным заклятьем.

Когда мы вернулись в фургон, каждый занялся своими делами. Но меня не оставляли мысли о том, что я увидел в сознании адепта секты Тёмных спящих. Это было что — то необычное, и я смутно осознавал, что это может быть связано с тем, что происходит в моём родном мире.

Я решительно достал камень души адепта, достал из чехла лютню и дал задание записать мыслеобразы которые сейчас будут считаны. После двух часов непрерывной работы, я оставил в памяти инструмента только самые важные моменты, у меня получился мрачный и холодящий душу мыслеобраз—рассказ, о боге — Фасете и его последователях и том, что они творят с мирами. В подавленном состоянии я спустился на первый этаж, обед был готов, и друзья ждали меня. Мое состояние их насторожило и Бор спросил:

— Расскажешь нам что случилось?

— Расскажу и покажу, — ответил я, —но после обеда.

Обедали молча и быстро. Пока Бор собирал посуду со стола, я поднялся к себе в комнату взял лютню и вернулся обратно на кухню. Взяв инструмент в руки, предупредил друзей, чтобы не пугались и не хватались за оружие. Я объяснил, что сначала кратко расскажу самое важное то, что увидел в памяти адепта, а затем покажу картины мыслеобразов для подтверждения своих слов. Я взял минорный аккорд и начал рассказ:

— Представьте, в бескрайней вселенной, где звезды мерцают, словно драгоценные камни, существует мир, известный как Фасет. Этот мир — творение бога Фасета, воплощения абсолютного порядка и жестокой логики. Фасет не знает ни любви, ни сострадания, ни милосердия. Его единственная цель — подчинить себе все миры, превратив их в идеальное отражение своего собственного — безжизненную песчаную пустыню.

Процесс завоевания начинается с выбора жертвы. Фасет наблюдает за миром, словно паук, оценивая его силу и уязвимость. Когда жертва выбрана, бог начинает действовать. Он не прибегает к силе, как это делают другие боги, а использует хитрость и коварство. Умело манипулирует событиями, разжигает конфликты и сеет раздор, пока мир не оказывается на грани катастрофы.

Когда хаос достигает своего пика, Фасет наносит удар. Он не просто захватывает власть, но и полностью перестраивает мир по своему образу и подобию. Все живое, что осмеливается сопротивляться, уничтожается, а оставшиеся существа подчиняются воле бога.

Фасет — мастер иллюзий. Он создает города, которые кажутся раем, но на самом деле являются адом. Эти города — загоны построены из камня и мрамора, но внутри они — тюрьмы, где разумных существ выращивают, как скот. Они живут в страхе и боли, не зная свободы и счастья.

Когда разумные достигают определенного возраста, их отправляют в Поля боли и страданий. Эти Поля — священные места бога—насекомого, где растения прорастают в живой плоти разумных существ. Они питаются эманациями страха, боли и ужаса, разумных. Эти эманации собираются в магические алтари и передаются Фасету, укрепляя его власть и силу.

В процессе моего рассказа на стене возникали новые образы, которые я извлекал из памяти адепта. Они были словно окна в другой мир, наполненный болью и страданиями, где реальность смешивалась с кошмаром.

Начало мрачного представления началось с иллюзии, которая показывала переход через меж мировой портал. Адепт ментально подчинял себе высокопоставленных чиновников и приближенных к императору одного из миров. Он манипулировал их мыслями и действиями, пока не достигал своей цели.

Высшей точкой его могущества была трансформация тела. Этот момент я запечатлел с пугающей точностью, которая даже меня самого заставила содрогнуться.

Вот адепт поднял руки, и император застыл, словно статуя. Его глаза остекленели, а тело начало медленно подниматься в воздух. Адепт подошёл ближе и посмотрел в глаза императору.

— Ты, это уже я, — прошептал он. — Твоё тело станет моим, а разум — моим рабом.

Император открыл рот, но не смог произнести ни слова. Его губы дрожали, а глаза наполнились слезами. Адепт усмехнулся и сделал шаг назад.

— Ты больше не император, — сказал он. — Ты лишь оболочка, в которой живёт моя воля.

Император рухнул на трон, его тело безвольно обвисло. Адепт поднял руки, и из его ладоней вырвался поток тёмной энергии. Она окутала императора, проникая в каждую клетку его тела. Через мгновение император исчез, оставив после себя лишь пустую оболочку. Адепт поднял её и положил на пол.

Затем адепт начал трансформировать своё тело. Его кожа стала бледной, как мрамор, а волосы — чёрными, как ночь. Его глаза превратились в бездонные провалы, а губы растянулись в зловещей улыбке. Он стал точной копией императора, вплоть до мельчайших деталей.

Адепт подошёл к трону и сел на него. Его голос стал глубоким и властным, как у настоящего императора. Он поднял руку, и в зале появились высокопоставленные чиновники и придворные. Они склонились перед ним, их лица были полны страха и ужаса.

Иллюзия короткими, но невероятно живыми фрагментами красочно показала новую историю, как изменённый император и его преображённая знать, словно марионеток, подчиняли себе целые народы. Они внедряли в умы людей идеи, которые сначала казались безобидными, но быстро превращались в смертельные ловушки. Их речи были как сладкий яд, проникающий в самое сердце, и люди, сами того не замечая, теряли свою индивидуальность.

Следующий фрагмент показал, как, император объявил о великом проекте, который должен был изменить мир. Он говорил о полях, где каждый будет счастлив, где боль и страдания исчезнут навсегда. Люди слушали его с восторгом, их глаза горели фанатизмом.

Император сказал, что для этого нужно лишь немного потрудиться. Он призвал всех присоединиться к строительству этих полей, где каждый сможет найти своё место и быть по-настоящему счастливым. Люди, словно зачарованные, начали собираться в огромные толпы, готовые идти за своим правителем хоть на край света. Они строили эти поля, не зная, что они возводят не места для счастья, а нечто ужасное.

Далее картина перенесла нас на несколько десятков лет вперед, где на бескрайних полях, которые простирались до самого горизонта, корчились от боли тела разумных существ. Сквозь их плоть пробивались зеленые ростки, а невидимые волны страдания и ужаса поглощались черными алтарями в виде пирамид, расположенными на расстоянии ста метров друг от друга.

Последняя картина представляла бога Фасета — огромного двухметрового разумного насекомого, смесь муравья и богомола. Он стоял около величественной пирамиды-дворца, которая возвышалась над бесконечной песчаной пустыней, простиравшейся до самого горизонта. Ветер пустыни приносил с собой едва уловимый запах пепла и сухой травы. По песчаной глади стремительно двигались его верноподданные — живые существа, похожие на гигантских скорпионов с длинными, блестящими хитиновыми телами. Их движения были слаженными и точными, как будто они исполняли сложный танец.

Кроваво-красное светило, уже почти скрывшееся за горизонтом, окрашивало пустыню в зловещие оттенки, делая её похожей на огромный, живой организм, готовый поглотить всё вокруг. Мир, некогда цветущий и полный жизни, был мертв. Взгляд бога был устремлен к звездам, большие фасеточные глаза, сверкали, как драгоценные камни, отражая свет далёких светил. Его ждал следующий мир.