За гранью возможного

Глава 18 - Битва за город

Я очнулся в полумраке своей каюты в Атлантиде, окружённый холодным сиянием кристаллических стен, которые пульсировали, словно сердце умирающего гиганта. Сквозь прозрачные перегородки пробивались слабые всполохи света, отражавшиеся в воздухе, как далёкие звёзды в ночном небе. Сколько времени прошло с тех пор, как я бывал здесь? Недели, месяцы?

Я поднялся с узкой койки, чувствуя, как холодный пол под ногами отдаётся лёгкой вибрацией — Атлантида жила, дышала, но её дыхание было неровным, тревожным. Выйдя на балкон, я замер, глядя на город, который, возможно, видел в последний раз. Атлантида всё ещё была прекрасна: шпили из полупрозрачного кристалла возвышались над океаном, но их сияние потускнело, как будто солнце, некогда отражавшееся в их гранях, отвернулось от города. Тени лежали длиннее, чем прежде, а воздух пах металлом и чем-то древним, как забытые могилы. Город чувствовал угрозу — так же, как я. В висках эхом звучали слова той девушки: «Они уже близко… защити… любой ценой». Её голос, слабый, полный отчаяния, вгрызался в мою память, как заноза.

Я направился в главный зал - основное поле будущей битвы. Вряд ли я один смогу их сдержать, но я попробую. В центре зала возвышался Вискорнатор — массивный портал, чьи кристаллы слабо мерцали алым, словно в ожидании. По крайней мере, я могу попробовать запустить процесс самоуничтожения города - думаю, что взрыв ФФУАПСЕ не оставит от Атлантиды камня на камне. Но это была крайняя мера, к которой я не хотел прибегать. Порывшись в интерфейсе главного компьютера — его голографический экран отливал синевой, а сенсоры отзывались на мои касания с лёгким гудением, — я нашёл заветный пункт.

ФФУАПСЕ: Протокол самоликвидации

Нужно было всего лишь задать пароль отмены - город все сделает за меня. Я забиндил функцию самоликвидации на одну из кнопок на панели - она понимающе загорелась кроваво-красным. Осталось разобраться, есть ли какие-то меры защиты города от проникновения.

Атлантида не обладала вооружением, хоть и могла летать сквозь вселенные. Единственное, что я мог сделать - это включить защитное поле вокруг Вискорнатора, через которое не пройдет ничто - оно будет уничтожено. То есть Вороны будут отправлены на респ. Я активировал его в тестовом режиме: сине-белое сияние окутало кристаллы, и воздух загудел, как натянутая струна. Интерфейс подсказал:

Поле активно 21 минуту, откат — 15 минут.

Странная система, словно Древние не рассчитывали на вторжение. Они были слишком сильны, чтобы нуждаться в защите. Но я — не Древний. Я — человек, и мне предстояло держать оборону.

Но времени на раздумья не было - вот-вот Вороны могут активировать Вискорнатор, ведь источник энергии у них есть, Пазокристалл, им осталось только разобраться, как его активировать и как задать адрес Атлантиды. Принцип простой - по сути, как "звонить по телефону", только номер портала города они не знают. Но и в этом я не был уверен, поскольку никто не знал, получилось ли у Воронов вытащить нужную им информацию из компа Николая, хоть атака и была прервана.

С этими мыслями я направился в свою комнату за оружием Авангардов - людей с Земли, часть его из оружейной я перес к себе. За другой частью нужно будет еще сходить.

Через некоторое время я был в главном зале во всеоружии. Моим арсеналом стали несколько «Калашниковых», пара пистолетов вроде «Глоков», ПП, пара пулеметов типа М-249 и немного осколочных, а также светошумовых гранат. Другого вооружения я не нашел, но я и не сильно искал. Дженнифер особо не вдавалась в подробности их отступления из города, возможно инопланетные пушки они забрали с собой. Но ни намеков на боевые технологии древних. Для кораблей - да, для пеших - нет. Как будто они собственноручно головы врагам сносили.

Вдруг в тишину зала ворвалась сирена, оповещавшая о входящем соединении. Кристаллы Вискорнатора вспыхнули ярким светом, загораясь поочередно, и их алое сияние отразилось на стенах, как молнии в грозовом небе. Я замер, сердце заколотилось. Портал загудел, но тут же затих, а сирена смолкла. Первая попытка. Вороны знали адрес Атлантиды. Это был лишь вопрос времени. И сирена лишь озвучивала начало конца.

Я начал готовить поле боя. Один «Калаш» и ящик гранат отправил в центр управления — там можно было укрыться за терминалом. Второй М-249 я поставил в командном зале, куда можно отступить по узкому коридору. В главном коридоре я соорудил баррикаду из металлических ящиков, оставив там запасной «Глок» и несколько магазинов. План был прост: держать Вискорнатор, пока поле активно, а затем отступать, заманивая Воронов в ловушки. На секунду я почувствовал себя Джоном Уиком.

Теперь осталось настроить систему города. Порывшись в компьютере, я нашел, довольно глубоко, что у города есть режим "осады", когда все системы переходят в боевой режим, многие из которых отключаются для энергосбережения. То есть полная изоляция. И отключить ее может только тот, кто активировал, причем здесь нужен не только отменяющий пароль, но и идентификация, причем многоэтапная - сканирование сетчатки, отпечатки пальцев, да еще и голосовое подтверждение, хорошо хоть кровь не нужна. Немного подумав, я все же включил Осаду. Задав мои параметры и данные, а также трижды подтвердив свои намерения - система несколько раз удостоверилась, что мне нужно именно это - я перевёл город в боевой режим. В эту секунду я услышал, как гермодвери со звуком падающих метеоритов сомкнулись по всему городу. На карте на соседнем мониторе я увидел, какие именно участки были перекрыты. Почти все. На случай моей неудачи, Вороны бы не ушли дальше главного коридора. Основное освещение стало чуть ярче, видно было, что стало поступать чуть больше энергии, индикаторы тревоги начали редко мигать красным. Атлантида перешла в боевой режим. Город готов к наступлению.

Словно почувствовав мою решимость, сирена взвыла снова. Кристаллы Вискорнатора включались поочередно, и их сияние было намного ярче, чем в первый раз и било в глаза. Я понял - в этот раз активация будет успешна. Я ждал финальной стадии открытия, чтобы развернуть защитное поле. И она наступила. Система города сообщила:

ВХОДЯЩЕЕ СОЕДИНЕНИЕ

В этот момент я понял, что у Воронов получилось, и что Николай с Боггерами облажались в попытках предотвратить это. ортал загудел, пространство перед ним задрожало, как раскалённый воздух над пустыней. Я вдавил голубую кнопку на панели, и защитное поле вспыхнуло, окутав Вискорнатор сине-белым куполом. В ту же секунду портал распахнулся, и из него хлынули фигуры. В эту секунду я впервые увидел Воронов. Не зря они себя так прозвали. Выглядели они точь-в-точь как демоны из преисподней. Воины расы Гадуидов, высокие, устрашающие. Доспехи черные, как уголь, а их глаза... Они горели алым, как угли, а оружие — гибрид мечей и винтовок — сверкало в свете кристаллов. Но, они не успели ничего сделать, появившись на пару секунд, поле замерцало, а Вороны рассыпались в цифровой пепел, их тела разлетелись искрами, как снег в бурю. Оглушающий голос города сообщил мне:

НЕУСТАНОВЛЕННЫЕ СУЩЕСТВА УНИЧТОЖЕНЫ

— прозвучал голос Атлантиды, эхом отдаваясь в висках.

Видимо это был их прах. Но ничего, им с респа восстановиться недолго, особенно, если он расположен в замке Воронов. И ещё несколько попыток прорваться. И снова прах и снова система сообщает об уничтожении Воронов. Казалось бы, ничего сложного, защитный купол всё сделает за меня. Но у этой схемы были и недостатки - 21 минута работы и 15 минут отката. Нормальное такое окно для вторжения. Я взглянул на таймер: 20:47… 20:46… Но опять же, Вороны не знают о том, как долго длится действие купола и его кд. Или знают? Нет, не должны, я сам только сейчас об этом узнал.

Вороны прекратили попытки, словно переосмысливали стратегию. Тишина давила на уши, и я чувствовал, как пот стекает по спине. Они знали, что я здесь. Они знали, что я один. Но они не знали, что Атлантида готова сражаться вместе со мной.

Меня вдруг пронзила резкая головная боль. Мир закрутился, главный зал начал размываться строками кода и через секунду я очутился в другом месте.

Я стоял на краю огромного кристаллического плато, парящего в пустоте. Вокруг не было ни неба, ни горизонта — только бесконечная тьма, пронизанная слабыми всполохами света, словно звёзды гасли одна за другой. Плато, на котором я находился, напоминало осколок Атлантиды: его края были неровными, будто отломанными от чего-то большего, а поверхность покрывали трещины, из которых сочился тусклый голубоватый свет. В этих трещинах я видел строки кода — бесконечные цепочки символов, которые медленно растворялись в пустоте, как песок, уносимый ветром. Воздух был тяжёлым, почти осязаемым, и пах чем-то едким, как горелый металл. Я чувствовал, что это место — отражение Атлантиды, но Атлантиды, которая рушится, распадается на части, неспособная удержать себя в реальности.

В центре плато возвышалась одинокая колонна, вырезанная из того же кристалла, что и стены города. Её поверхность была покрыта древними рунами, которые слабо мерцали, но с каждым мгновением их свет угасал, словно жизнь покидала их. У подножия колонны я заметил её. Она была едва различима — её силуэт дрожал, будто мираж в пустыне, а тело наполовину растворялось в потоках кода, которые поднимались из трещин в плато и вились вокруг неё, как дым. Это была та самая девушка. Её длинные, волнистые волосы, цвета осенней листвы, струились по плечам, но их концы расплывались в цифровой дымке, смешиваясь с символами, которые кружились вокруг неё. Она была одета в тёмное платье с длинными рукавами, но ткань казалась полупрозрачной, и сквозь неё проглядывали строки кода, будто они были частью её тела. Я не мог разглядеть её лица — оно было словно скрыто тонкой пеленой, черты расплывались строками кода. Только глаза — яркие, цвета морской волны, — горели сквозь эту дымку, глядя прямо на меня.

Она сделала шаг вперёд, но её движения были медленными, неуверенными, как будто каждый шаг отнимал у неё последние силы. Её голос, слабый и прерывистый, эхом отозвался в пустоте: «Времени… мало… Вороны… они знают…». Она замолчала, её силуэт дрогнул, и я увидел, как часть её руки на мгновение исчезла, превратившись в вихрь символов, прежде чем снова собраться. «Они используют бреши… в защите… в этой реальности… Вискор… не единственный путь… ты сам… попал сюда… данж… найдут… другой…». Её голос оборвался, и она опустилась на одно колено, словно не в силах больше стоять. Кристаллическое плато под ней задрожало, трещины расширились, и я почувствовал, как оно начало наклоняться, будто готовясь рухнуть в бездну.

Я хотел подойти, хотел спросить, что она имеет в виду, но мир вокруг снова закружился. Плато рассыпалось на куски, строки кода закружились вихрем, и голос девушки, уже едва слышный, прошептал: «Спаси… ».

Я резко открыл глаза, лёжа на холодном полу главного зала. Вискорнатор всё ещё был открыт. Сирена молчала. Таймер на панели показывал, что защитное поле всё ещё активно — 12:34… 12:33… Я провёл рукой по лицу, вытирая пот, и понял, что моё сердце колотится, как после долгого боя. Сон? Видение? Я не был уверен. Но слова девушки врезались в мою память, как раскалённый металл. Бреши в защите… Данж… Я действительно попал в Атлантиду через заброшенный данж, а не через Вискорнатор. Это было неслучайно. Но данж закрылся! Что, если Вороны смогут взломать код моего "перехода" и повторить его? Если у них получится, если они смогут найти другие бреши, то всё, что я сделал, — баррикады, поле, «Осада» — может оказаться бесполезным.

Я поднялся, чувствуя, как ноют мышцы, и подошёл к панели управления. Интерфейс всё ещё показывал стабильность систем, но теперь я смотрел на него иначе. Где-то в коде Атлантиды могли быть лазейки, о которых я не знал. Древние были слишком самоуверенными, чтобы предусмотреть все угрозы. Я ввёл запрос в систему: «Список точек доступа». Ответом послужила ошибка: "Не найдено". Тогда я попробовал "Точки входа". Голографический экран мигнул, и передо мной развернулась карта города. Вискорнатор был обозначен как главная точка, но вокруг него пульсировали три слабых сигнала — три слабые точки, едва заметные в глубинах кристаллических коридоров. Данж, через который я попал, был одной из них. Две другие… Я не знал, что это такое, но они могли быть брешами, о которых говорила девушка. Какое совпадение, что проходы к этим точкам не были закрыты режимом Осады. Словно Атлантида оставила несколько запасных выходов для её жителей.

Я схватил Калаш и направился к ближайшей точке, обозначенной на карте как «Нижний разлом». Коридоры Атлантиды были тусклыми, их свет мерцал, как будто город чувствовал моё напряжение. Воздух становился холоднее, а стены начали вибрировать — слабый гул, который нарастал с каждым шагом. Добравшись до разлома, я увидел узкий проход, ведущий вниз. Пол был покрыт трещинами, из которых поднимался слабый дым, а стены светились тусклым красным светом. Это не было похоже на данж, через который я вошёл, — здесь чувствовалась чужая энергия, что-то неправильное.

Я включил фонарь на оружии и шагнул внутрь. Проход сузился, и я едва протиснулся между кристаллическими выступами. Впереди послышался шорох — слабый, но настойчивый. Я вскинул калаш, готовый к атаке, но вместо Воронов из тени выплыла фигура, о назначении которой мне тут же сообщил интерфейс:

ОДИН ИЗ СТРАЖЕЙ-ЗАЩИТНИКОВ ГОРОДА. АКТИВИРОВАН РЕЖИМОМ ОСАДЫ ДЛЯ ЗАЩИТЫ АТЛАНТИДЫ

Его металлическое тело было покрыто трещинами, а один глаз-датчик мигал, как повреждённый светодиод. Он повернулся ко мне, и голос, искажённый помехами, прогремел: «Обнаружено вторжение… точка компрометации… активировать протокол?» Я кивнул, не зная, чего ожидать. Страж издал низкий гул и вонзил свой манипулятор в стену. Кристаллы вокруг засветились ярче, и проход начал закрываться, но не полностью — оставалась узкая щель.

В этот момент раздался рёв. Из глубины разлома хлынул поток теней — те самые цифровые сущности, что я видел во сне, еще в самом первом. Их алые глаза сверкнули в темноте, и они ринулись ко мне. Я открыл огонь, очередь разорвала тишину, но тени лишь рассеивались и собирались вновь. Страж бросился вперёд, его манипуляторы разметали несколько фигур, но их было слишком много. Я отступил, бросив светошумовую гранату. Взрыв ослепил меня на мгновение, но когда зрение вернулось, тени исчезли, а страж висел неподвижно в воздухе, его тело лишь покрылось новыми трещинами.

Я вернулся в главный зал, тяжело дыша. Интерфейс мигнул:

Аномалия в Нижнем разломе. Угроза локализована, но не устранена .

Вторжение через бреши начиналось. Я взглянул на карту — две другие точки всё ещё пульсировали. Если Вороны нашли этот путь, они могли использовать и другие. Но что-то изменилось. Атлантида реагировала. Стены главного зала начали светиться ярче, а Вискорнатор издавал низкий гул, словно город готовился к новой атаке. Атлантида могла сражаться, но она нуждалась во мне.

Я подошёл к панели и ввёл команду: «Анализ всех точек входа». Экран показал, что Нижний разлом был слабым звеном, но две другие точки были стабильнее, но всё равно уязвимы. Я знал, что должен проверить их, но времени оставалось мало. Вороны могли уже готовиться ко второй попытке. И если они найдут путь, Атлантида падёт. Я сжал кулаки, чувствуя, как напряжение сковывает тело. Карта на интерфейсе всё ещё показывала три точки входа: "Нижний разлом", "Верхний разлом" и… "Камера пленных". Название последней точки заставило меня замереть. Именно там я очутился, когда впервые попал в Атлантиду через заброшенный данж. Узкий коридор, кристаллические решётки, запах сырости и металла — я помнил это место слишком хорошо. Если девушка во сне была права, и Вороны действительно могут использовать другие пути, то Камера пленных — их наиболее вероятная цель. Но я не мог бросить вторую точку без проверки. Верхний разлом был ближе, и я решил начать с него.

Я проверил обойму «Калаша» и направился к Верхнему разлому, следуя карте. Коридоры Атлантиды казались ещё холоднее, чем раньше, а свет кристаллических стен стал резким, почти режущим глаза. По пути я заметил, что некоторые панели на стенах начали слабо мигать, словно город пытался что-то сказать. Атлантида была жива, я чувствовал это, и её реакция на мои действия давала надежду. Но времени оставалось мало.

Верхний разлом находился на верхнем уровне города, в секторе, который я раньше не исследовал. Поднявшись по узкой винтовой лестнице из кристалла, я оказался в просторном зале, потолок которого был прозрачным, как стекло, открывая вид на бесконечную тьму, окружавшую Атлантиду. Здесь не было привычного сияния — свет был тусклым, а в центре зала зияла трещина, из которой поднимались тонкие нити цифрового дыма. Я подошёл ближе и заметил, что трещина пульсировала, словно живая, а вокруг неё воздух дрожал, как от жара. Это был вход, но он выглядел нестабильным, как будто кто-то пытался его открыть, но не смог пройти.

Я прикоснулся к ближайшей панели на стене, и она ожила, высветив сообщение:

Обнаружены следы несанкционированного доступа. Попытка вторжения прервана .

Вороны уже были здесь. Они пытались пробиться через Верхний разлом, но что-то их остановило. Возможно, защитные протоколы Атлантиды, которые я активировал в режиме Осады. Но это значило, что они ищут другой путь. Камера пленных. Если они не смогли пройти здесь, то, скорее всего, уже переключились на неё.

Я спустился обратно, стараясь двигаться быстрее. Коридоры, ведущие к Камере пленных, были знакомыми — я помнил их с того дня, когда впервые оказался в Атлантиде. Узкие проходы, стены, покрытые тонкими кристаллическими решётками, и запах — едкий, как будто металл и сырость смешались в воздухе. Добравшись до входа, я замер. Дверь в Камеру пленных была приоткрыта, и изнутри доносился низкий гул, похожий на тот, что я слышал у Вискорнатора перед вторжением. Я вскинул оружие и медленно шагнул внутрь.

Камера пленных выглядела так же, как в моих воспоминаниях: длинный зал с рядами кристаллических клеток, пустых и покрытых пылью. Но в центре зала что-то изменилось. Пространство дрожало, как раскалённый воздух, и в этом дрожании я увидел слабый контур портала — не такого массивного, как Вискорнатор, но достаточно большого, чтобы через него могли пройти несколько человек. Портал был активен, его края искрили, и изнутри доносился шорох — тот же, что я слышал в Нижнем разломе. Вороны уже близко.

Я отступил к ближайшей клетке, используя её как укрытие, и проверил гранаты на поясе. Если они прорвутся здесь, мне придётся держать их в узком проходе, где численное преимущество не сыграет им на руку. Но прежде чем я успел подготовиться, портал вспыхнул ярким светом, и из него шагнула фигура. Это был не обычный Ворон. Высокий, в чёрных доспехах с алыми узорами, он двигался с пугающей уверенностью. В руках он держал оружие, похожее на гибрид винтовки и копья, а его глаза — алые, как у остальных, но с холодным, почти человеческим взглядом. За ним последовали тени, такие же, как в Нижнем разломе, но их было меньше, и они держались позади, словно подчиняясь этому бойцу.

Я прицелился, но фигура подняла руку, и тени замерли. Его голос, низкий и искажённый, как будто говорил через помехи, разнёсся по залу: «Юрий… Последний страж… Мы знаем, кто ты. Сдавайся, или пожалеешь, что остался жив». Я стиснул зубы. Они знали моё имя. Они угрожали мне, находясь в моих владениях. Но я не собирался сдаваться. Я бросил осколочную, целясь в центр группы, и тут же открыл огонь. Взрыв разметал тени, но их лидер лишь отступил, подняв оружие. Пули отскакивали от его доспехов, как от стены, и он направил копьё в мою сторону. Луч света ударил в клетку, за которой я прятался, и кристалл разлетелся на куски.

Я бросился к выходу, заманивая их в коридор. Тени последовали за мной, но их лидер остался у портала, словно охраняя его. Я понял, что он не просто боец — он был ключом к их вторжению. Если я смогу уничтожить портал, это даст мне время. Я вытащил последнюю светошумовую гранату и бросил её через плечо, а сам нырнул за угол. Взрыв ослепил преследователей, и я услышал, как тени зашипели, отступая. Но времени радоваться не было. Я вернулся к панели в главном зале, тяжело дыша. Интерфейс мигнул:

Обнаружено вторжение через Камеру пленных. Угроза: высокая .

Атлантида снова отреагировала. Стены зала засветились ярче, и я услышал лязг — где-то вдалеке активировались новые стражи. Голос системы прогремел:

Запуск протокола защиты: изоляция Камеры пленных .

Я увидел на карте, как проход к Камере начал закрываться, но медленно, слишком медленно. Вороны могли успеть прорваться. Я взглянул на таймер защитного поля Вискорнатора: 5:12… 5:11… Поле скоро отключится, и тогда у меня будет 15 минут отката, чтобы удержать главный зал. Но теперь я знал, что Камера пленных — их главная цель. Они не просто атаковали — они планировали захватить город изнутри.

Я не мог позволить им прорваться к Вискорнатору. Если они захватят его, Атлантида падёт, и всё, что я сделал, будет напрасным. Я вернулся к панели управления и ввёл команду: «Активировать всех стражей в главном зале». Экран мигнул, и я услышал, как стены начали дрожать. Из скрытых отсеков в полу поднялись четыре стража — их металлические тела скрипели, но глаза-датчики горели ярким светом. Они заняли позиции вокруг Вискорнатора, их манипуляторы с лязгом раскрылись, готовые к бою. Это была моя последняя линия обороны.

Я проверил своё оружие. М-249, который я оставил в главном зале, всё ещё стоял на баррикаде из металлических ящиков. Я быстро подбежал к нему, проверил ленту патронов и установил пулемёт так, чтобы он простреливал вход в зал. Вороны могли пойти через Камеру пленных, но главный зал был их конечной целью. Если они прорвутся, я встречу их здесь. Я взглянул на красную кнопку самоуничтожения на панели управления. Она всё ещё горела, как кровавый глаз, напоминая о моём последнем шансе. Но я не хотел доходить до этого. Ещё нет.

Таймер защитного поля неумолимо тикал: 1:03… 1:02… Я чувствовал, как пот стекает по виску, а сердце бьётся так громко, что заглушает гул Вискорнатора. Когда таймер дошёл до нуля, сине-белое сияние поля вокруг портала мигнуло и исчезло. Тишина, наступившая после этого, была оглушительной. Я сжал рукоять М-249, готовый к худшему.

И худшее не заставило себя ждать. Из открытого портала хлынула армия Воронов, словно они знали посекундно, когда рухнет поле. Их было десятки — чёрные доспехи, алые глаза, оружие, сверкающее в свете кристаллов. Они двигались слаженно, как единый организм, их чёрные доспехи с алыми узорами заполнили зал, а алые глаза горели в полумраке, как десятки углей. Тени следовали за ними, скользя по полу, и среди них я увидел того лидера из Камеры пленных, с алыми узорами на доспехах. Он шёл впереди, его копьё-винтовка излучала зловещее сияние. Но как он так быстро переместился из Камеры в главный зал? Оба портала находились в замке Воронов?

Я вскинул М-249, упёр приклад в плечо и открыл огонь. Очередь загрохотала, пули разлетались по залу, отскакивая от доспехов Воронов и разрывая тени. Но эффект был мизерным. Доспехи поглощали удары, а тени регенерировали, собираясь из искр. Лента патронов быстро иссякла, и я отбросил пулемёт, осознавая, что это бесполезно.

Армия приближалась, их шаги гремели по кристаллическому полу. Стражи ожили, бросившись в атаку. Их манипуляторы разметали несколько Воронов, но численное превосходство врагов было подавляющим. Один за другим стражи падали, их тела разлетались на куски под ударами копий и лучей. Я отступил, чувствуя, как пот заливает глаза. Вискорнатор гудел, его свет становился всё ярче, но это уже не спасало. Лидер Воронов шагнул вперёд, подняв оружие, и я услышал его голос сквозь шум битвы: «Конец, страж».

У меня не было выхода. Взгляд упал на красную кнопку самоуничтожения, сияющую на панели управления, как единственный шанс. Я бросился к ней, лавируя между тенями и обломками стражей. Вороны заметили мой манёвр и устремились следом, их копья свистели в воздухе, обжигая кожу лучами. Один из ударов задел моё плечо, и я упал, но тут же поднялся, сжимая зубы от боли. Расстояние до кнопки сокращалось — пять метров, три, два… Я вытянул руку, пальцы почти коснулись красного света, когда тень преградила путь. Её алые глаза уставились на меня, и я понял, что это конец.

Но в этот момент стены зала дрогнули, и раздался оглушительный лязг. Пол под ногами задрожал, а портал в Камере пленных, который я видел на карте, мигнул и погас. Я не знал, что произошло, но Атлантида сделала что-то — возможно, изолировала точку входа. Голос системы прогремел:

ПРОТОКОЛ САМОЛИКВИДАЦИИ АКТИВИРОВАН. 4 ЧАСА ДО ЗАВЕРШЕНИЯ