Замуж до утра

ЭПИЛОГ

Мы еще не заезжали в наш новый дом в лесу, но возвращались в Эппинг. Снова. За ребенком.

Я сидела в кебе каменной статуей. От волнения не могла даже моргать, не то что шевелиться. Когда прошедшей ночью Риган предложил мне забрать мальчика, рожденного в роще, по ощущениям уже тысячу лет назад, я согласилась не раздумывая. А теперь испугалась.

– Переживаешь? – встревоженно спросил Риган, обнимая меня за плечи.

Я перевела на него ошарашенный взгляд.

– Тебе правда нужен мой ответ, Риган? Мы едем в город, где почти каждый стремился догнать нас и убить, а в тебя, между прочим, даже стреляли!

– Тогда в них были черные духи, а сейчас жители Эппинга не причинят нам вреда.

– Я все равно волнуюсь. А вообще-то, я лгу: я волнуюсь не из-за горожан, а за малыша. Что, если нам его не отдадут? А что, если он уже умер? Я не вынесу этого, просто не вынесу!

– В любом случае у тебя больше нет ни минутки, чтобы продолжать нервничать. Мы приехали.

Я резко перевела взгляд на окошко. Постоялый двор ничуть не изменился с тех пор, как мы в нем останавливались.

– Я не пойду, – выпалила я испуганно. – Пойди сам, забери малыша и возвращайся.

Риган устало вздохнул и улыбнулся мне ободряюще:

– Дай мне руку.

Я вложила пальцы в протянутую ладонь. Будь что будет.

Ребенок жил в подсобке. Одно только это заставило меня разрыдаться во весь голос на груди у Ригана. Пока хозяин постоялого двора пеленал малыша в ту самую штору, я дважды умерла от жалости и возродилась.

Крошечный сверток оказался в руках Ригана. Мужчина смотрел в ясные синие глаза ребенка, и я видела, как мой жених практически перестает дышать.

Весь обратный путь занял четыре часа. Ни на одну минуту Риган не выпускал дитя из рук, и я могла только любоваться им со стороны.

– Я словно во сне, – пробормотала я. – У тебя нет ощущения, что все это происходит не с нами?

Риган посмотрел на меня рассеяно.

– Я не верю… Ты все еще девственна, но у нас уже есть ребенок.

Мы рассмеялись, и я смущенно пихнула жениха кулачком в плечо.

– Мы воспитаем его как родного, – пообещала я успокоившись. В конце концов, это всего лишь ребенок – ему нужна любовь и пара гувернанток.

Дом в лесу поразил своей простотой. Одноэтажное строение на сваях словно сошло с картинки, нарисованной умелым художником. В окружении заснеженных сосен домик выразительно сверкал чистыми стеклами в окнах, белыми ставнями, и зазывал нас ветряным колокольчиком.

Я вошла внутрь первой. Риган закрыл за нами дверь, отнес уснувшего малыша на диван и помог мне снять верхнюю одежду.

Я с открытым ртом осматривалась в гостиной. Именно о таком доме мечтала большую часть своей жизни: голые бревенчатые стены приятного оттенка, медвежьи шкуры на полу, огромный каменный камин. Со стены на меня смотрела стеклянным взглядом голова оленя.

На кухне хватало шкафчиков, тумбочек, была даже раковина и стол у окна, вид из которого открывался на лес.

Неширокая лестница увела меня наверх. Здесь обнаружилось три спальни с просторными кроватями, гардеробными, и ванными комнатами. В конце коридора располагалась библиотека с пока еще пустыми полками в стеллажах, и кабинет.

Я спустилась к Ригану. Он сидел на диване рядом с Брейком, – так мы назвали сына по дороге домой, – и смотрел на него с щемящей нежностью во взгляде.

– Ты построил этот дом? – спросила я неуверенно.

– Я бы не успел, – хмыкнул Риган. – Купил его у одной молодой пары, которые только-только собирались сюда переезжать. Предложил им тройную цену, и они не раздумывали ни минуты.

– Ты отнял их мечту, чтобы подарить мне…

– Для тебя – все что угодно.

Мы смотрели друг на друга несколько минут. Молчали, думая каждый о своем. Какой станет наша жизнь теперь? Мы еще не женаты, но у нас есть сын. Риган ушел из Корпорации и теперь будет изнывать от скуки без работы, или его устроит спокойная, тихая жизнь в лесу?

Я не знала. Ничего не знала. Всего несколько месяцев назад я была ребенком под защитой отца, а теперь уже на мне ответственность за целую семью.

Я боялась будущего, но в то же время радовалась ему и точно знала: мы с Риганом и Брейком станем самой счастливой семьей в целом мире.