Часовые I. Марс наш!

Глава 16

— Рука не затекла? — усмехнулась Лиза, глядя как я разминаю пальцы.

Несмотря на то, что ей вместе с Борисом битый час пришлось работать на подхвате, раздавая мороженое, она была в приподнятом настроении.

Я усмехнулся, вспомнив автограф-сессии «Эпохи Техно». Тогда книги под автографы для открытого мероприятия иногда измерялись центнерами!

— Да опыт есть, просто отвык малость. Так бывает, когда автор вдруг начинает плохо писать.

Тем временем яркая, только-только одевающаяся в зелень Москва завораживала меня настолько, что иногда я терял нить разговора. Каменные барельефы сталинок, а под ними — очередная явно туристическая группа.

Причём все в пионерских галстуках!

— Китайцы, — со знанием дела пояснила Гагарина. — Сейчас почти в каждой школе есть программа обучения по обмену с братскими республиками.

Я улыбнулся. За спиной ещё виднелась сталинская высотка Часовых, то тут, то там на перекрёстках мелькали жёлтые бочки с квасом, и пионеры навевали отчётливый флёр счастливого Советского Союза.

В нем мне посчастливилось родиться, но так его никогда и не увидеть.

И вся эта Советская идиллия удивительно гармонично вплетала в себя парящие в нескольких десятках сантиметров от дороги автомобили, трёхмерные голографические плакаты рекламы Лидского пива и аэроциклов «УРАЛ».

А ещё…

— «Киров»! — Задрав голову в небо, Лиза в очередной раз выступила в роли экскурсовода.

— Дирижабль⁈ — с ноткой сумасшедшинки нервно усмехнулся я.

Всё-таки свою норму впечатлений на день я выбрал ещё в гараже, из-за их обилия правый глаз уже начинал подергиваться.

— Ну да! Стратегический командный дирижабль сверхтяжёлого типа «Киров»! — представила этого авиа-кита Лиза. — Жуков и из него лично командовал обороной Москвы, пока орудия закрывали от неприятеля небо над столицей!

— Ты репетировала что ли? — улыбнулся я, чем смутил девушку.

— Я ведь «Ночная ведьма»! — взяла себя в руки Гагарина. — Я впервые села за штурвал легкомоторного папиного самолёта в семь! Да меня экскурсоводы «в лицо знают»! — начала распаляться Лиза.

— Тише-тише, я не хотел тебя обидеть. Просто такой чёткий выверенный текст- я как автор такое примечаю.

— Да я знаю, — отмахнулась Лиза. — Саму капец бесит то, как быстро я завожусь.

И, вывернув с Садового же, перескочила к насущному вопросу.

— Мэлс, у тебя какая квартира?

И тут я замер, ведь по сути сейчас я ехал совсем не на Песцовую.

— Эм-м-м… Трёхкомнатная?

Но обошлось. Едва мы подъехали к шлагбауму внутренней парковки высотки на Котельнической набережной, как из маленького окошка проходной выглянула милая бабушка.

— Мэлс, мальчик мой! — вскинула она руки, улыбнувшись на удивление голливудской улыбкой!

Я тоже улыбнулся, не забыв помахать рукой. Что-что, а ладить со старшим поколением я научился еще в детстве. Как показала практика, родители гораздо лучше прислушиваются к мнению подростка, если за спиной ребёнка стоят родители этих самых родителей. Но не спешите судить малолетнего интригана. Я применял этот приём только в случаях, когда была уязвлена моя гордость.

Тем временем наша улыбчивая пауза затянулась до неприличия.

— У тебя, кстати, гости! — не торопясь открывать шлагбаум, вдруг обрадовала меня консьержка.

— Да, — даже растерялся я, почти забыв о комсомольцах. — Мои ученики и будущие Часовые «Чуваш» и «Комсомолка».

Однако бабушка больше не смотрела на меня. Её лисий взгляд уже давно уцепился за Лизу. Я уж было начал подозревать бабушку в сплетничестве, мол, Сумрак-то каков — молоденьких студенток к себе домой водит.

Но нет. Как оказалось, я — человек, выросший на Земле 505 — слишком испорчен для прекрасной Земли 1.

— Сдала всё-таки? — уже улыбаясь, подмигнула консьержка Лизе.

— Ага, — довольно выпятив грудь, откровенно улыбалась Гагарина.

Сначала я не осознал, что происходит, хотя и понял, что Лиза и бабушка как минимум знают друг друга. Но всё встало на свои места, когда я увидел на блузке Лизы серебряный значок в форме пятиконечной звезды с логотипом Часовых.

И откуда он у неё? Ведь не было не то что церемонии награждения, мы в Башне Часовых даже души живой не видели!

— Подумать только! — театрально вскинула она руки. — Лизка Гагарина из тридцать девятой и — Часовая! Дедушка бы тобой гордился!

Слушая их разговор, я наконец-то начинал что-то понимать. Видимо, Лиза, как дитя советской интеллигенции, тоже жила в доме на Котельнической. Оттуда и эта милая бабушка знала нашу «Комсомолку».

Тут консьержка наконец вспомнила про меня.

— Mэлс, твое парковочное место всё так же номер девять. А по поводу гостей, я имела в виду Савелия из седьмой квартиры и Сережку из пятьдесят первой.

И, не уточняя, кто такие Савка и Серёжка, бабушка наконец подняла шлагбаум перед машиной, повелительно указав направление парковки.

Лиза — умничка. Аккуратно припарковал машину на обозначенное место, к слову, на внутренней парковке, кроме нашей «Чайки», я не увидел ни одного советского автомобиля. Ни одного. И это навевало нехорошие мысли о схожей с моим родным миром судьбе советского автопрома.

— Так, — медленно выдохнул я, стараясь не сорить словами. — Кто такие Серёжка и Савелий?

— Судя по тому, что консьержка назвала номера квартир, они твои соседи! — изобразил капитана Очевидность Борис. — А раз они имеют доступ в твою квартиру, значит, вы хорошие друзья.

— Это Йотун и Каннибал… — с нотками ужаса выдохнула Лиза.

Тем временем пальцы до побеления вцепились в оплетку руля. Да у Гагариной паническая атака!

А дальше последовало то, что Борис будет припоминать ей ещё не одну посиделку!

Звонкая пощёчина эхом прокатилась по полупустой подземной парковке. Причём, несмотря на то, что досталось Лизе, отрезвляюще она подействовала на обоих моих подопечных.

— Это сейчас мне придётся идти в квартиру к двум Часовым и изображать их друга, — спокойно произнёс я часто дышащей Гагариной. — Соберись. Позже порефлексируешь и пострадаешь, а сейчас от тебя требуется максимальная отдача.

С этими словами я, подавая личный пример, выпрыгнул поверх двери кабриолета. Борис не подвёл. Когда надо — скупой на слова и действенный, он не раз доказал свою эффективность в стрессовой ситуации.

И, к моему облегчению, Лиза Гагарина таки не задержала нас и сама лично нажала на вызов кабины лифта. Причём по играющим желвакам девушки и затянутым в тугой хвост волосам я понял, что железная сила воли ночной ведьмы наконец поборола минутную слабость.

И это внушало лёгкую… Нет, не уверенность. Внушала лёгкую надежду на то, что первая встреча старых друзей с обновлённым Сумраком сможет пройти хотя бы как-то… Учитывая тот факт, что старые друзья, что ждут Сумрака в его квартире, это никто иные, как знаменитые Йотун и Каннибал — Часовые. А Часовые, как я понял, этакая советская супергеройская внешняя разведка! Штирлиц, Индиана Джонс и Джеймс Бонд в одном флаконе!

И как тут не проколоться⁈

Хотя, я ещё со школы знаю как: сказаться больным и выпроводить дорогих, но незваных гостей. А чтоб ни у кого не возникло сомнений — проблеваться. Как правило, вид серого лица только что проблевавшегося человека вызывает только сочувствие.

— Работаем как в метро, — сообщил я, вставляя наушник соник-связи. — С Лизы — вся актуальная информация по ходу разговора. С Бориса — вся остальная магия.

— А где нам всё это время быть? — задала вполне резонный вопрос Гагарина.

— У тебя в гостях, — огорошил я её таким простым, но неочевидным ответом. — Вы ведь тоже живёте в этом доме!

Девушка решительно кивнула.

— Действительно! В моей комнате нам будет удобно. Кроме того, там вся моя библиотека! Если что-то не вспомню — можно будет посмотреть!

И, доехав до перехватывающего этажа высотки, мы разделились.

— Ну, Сибиряк, пляски на плахе — это прям твоё хобби! — хмыкнул я самому себе и, приложив руку к сканеру у двери, толкнул дверь в мою новую квартиру, полную старых друзей.

С первых шагов я почувствовал стойкий запах перегара. Только не свежего, с годами в таких вопросах начинаешь разбираться особенно хорошо. А здесь этаноловый флер был столь концентрирован, что хоть топор вешай!

Неужели мой прошлый «я» со всеми его регалиями жил в подобном свинарнике⁈ Видимо, нет. Потому как, скидывая спортивные ботинки, я обнаружил пару байкерских казаков размера эдак пятидесятого! Если честно, то и обувью это было назвать сложно. Огромные, точно вёдра, сапоги со шпорами больше походили на вазу для зонтов. Однако, зная, кто у меня в гостях, я уже догадывался, кому принадлежат эти казаки-скороходы.

Но стоило мне пройти ещё чуть-чуть вглубь, как до ушей донеслось тихое пение баса и баритона.

— Только мы с конём… По полю вдвоём… — изрядно фальшивя, тянули два голоса.

Разувшись и преодолев входную группу, уже в коридоре я обнаружил то, что своим кроем очень напоминало мужскую куртку. Правда, куртка эта размерами больше походила на чехол от автомобиля. А рядом с ней, на паркете, обнаружились и странные следы — будто кого-то очень грязного тащили вглубь квартиры.

И эти следы заставили меня остановиться и вновь задуматься: «А может, ну его?».

Но обошлось. Лиза с Борисом наконец добрались до комнаты Гагариной и вышли на связь.

— Они что? Поют⁈ — то ли восхитилась, то ли ужаснулась голосам Лиза.

— Судя по всему, это «Чёрный ворон», — неправильно истолковав вопрос Гагариной, ответил на него Боря.

Я тяжело выдохнул, глядя в направлении грязных следов с какими-то странными отметинами по краям ровной полосы. Будто лапы какие-то! И, перешагнув через грязь на паркете, вошёл в гостиную.

Как и предупреждала Гагарина, их было двое. Один — чернобородый, похожий на казачьего атамана великан. Второй — бронзовокожий головорез с собранными в косу дредами. И этого вождя племени каннибалов, который сейчас ковырял в зубах ножом, вахтёрша ласково звала «Серёженька»⁈

А ещё Гагарина не предупредила, насколько Йотун и Каннибал страшные!

— А вот и хозяин! — увидев меня, оскалил страшную улыбку здоровенный, как Шакил О’Нил, негр!

А я в очередной раз словил культурный триггер. В наше время негры белых хозяевами не называют.

Кемаривший на диване лениво открыл левый глаз. Тут сразу стало понятно, кому принадлежали те кожаные рюкзаки в форме байкерских казаков. Да чего там сравнивать? При габаритах Йотуна даже кожаный диван смотрелся как небольшое кресло!

— Сумрак⁈ — лениво, точно спящий медведь, процедил Йотун.

И тут же вскочил, будто задремавший караульный при появлении подполковника.

— Сумрак!!! — отряхивая с пуза какие-то крошки здоровяк вытянулся в полный рост так ещё больше похожи на медведя. — Мы тут это…

Савелий, будто извиняясь, провёл ковшом пятерни над кофейным столиком. Довольно изящным, кстати, стеклянным столиком, который теперь был густо уставлен пустыми бутылками. По мизансцене стало понятно, насколько этим двоим неудобно за причиненный бардак.

И мне, не имевшему чёткого плана, такой поворот был сущим подарком судьбы!

Походкой недовольного хозяина я подошёл к кофейному столику и, припустив на лицо немного раздражения, поднёс к глазам одну из бутылок.

— Молдавский коньяк семьдесят шестого⁈ — Не скрывая претензии к обоим прочитал я с этикетки.

А затем пригляделся к горлышку. Вернее, к тому, что от него осталось. Густо залитое сургучом горлышко бутылки будто пытались вскрыть болгаркой! Частично раскрошившаяся пробка всё ещё плавала в маслянистых остатках коньяка на дне. Да и стеклянному горлышку тоже досталось. Глубокие царапины на стекле оставляли после себя лишь вопросы.

— Вы её что, грызли что ли? — предъявил я растерзанное горлышко бутылки когда-то хорошего коньяка.

— Я штопора не нашёл, — опустив плечи, повинился бронзовокожий каннибал с простым русским именем Серёженька.

Широкая улыбка Каннибала вновь сверкнула белоснежными зубами, в которых я только сейчас заметил остатки алого сургуча с бутылки. Бр-р-р…

— Так по какому случаю сабантуй? — вновь указав на заставленный бутылками стол, вновь спросил я.

Удивительно, но даже прибавив двадцать сантиметров роста, я всё ещё смотрел на этих двоих снизу вверх! Как ребёнок на взрослых! Однако ситуация складывалась так, что, наоборот, эти двое великанов созвучными позывными Йотун и Каннибал, опустив глаза, винились передо мной, как нашкодившие школьники.

Затем Йотун, будто решившись на что-то, расправил плечи и содрал с руки фантастическую перчатку вроде тех, которые использовали пара моих комсомольцев. Как же она называется? Точно! Гант!

Которым, кстати, мне нужно срочно обзавестись!

Смахнув огромный пятерней бутылки со стола, Йотун со всей силы хлопнул перчаткой по несчастному кофейному столику.

Хлопнул и заявил:

— Я больше не могу так жить! — Йотун зло усмехнулся. — Людей обманывать… Не могу и всё тут! Сумрак, я сдаю гант и жетон Часового! Прими мою отставку!

Открыв дверь квартиры сканом отпечатков, Лиза взяла Бориса за рук, точно локомотив потащила его в квартиру.

Остановившись у одной из десятка других дверей, Лиза сунула руку в декольте и извлекла ключ, что висел на цепочке.

Большой и массивный, от него прямо веяло стариной. И тем не менее девушка довольно сноровисто отперла ещё деревянную, винтажную дверь и, проскользнув внутрь, утащила за собой Бориса.

Оказавшись внутри, парень восхитился! Украшенные лепниной потолки, на стенах — девчачьи розовые обои, и такие же сопливо-розовые полы. Несколько шкафов с заботливо расставленными на них куклами, фарфоровыми статуэтками и наградными кубками только с первыми местами! Громадный кукольный домик, целая вешалка для медалей, а рядом — целая этажерка для босоножек и туфелек! Ещё разборный макет ракеты «Протон-4» на столе, два десятка игрушечных моделей самолётов и внушительный телескоп у окна. А над заправленной розовым кроватью — плакаты всех Часовых!

Или почти всех… Над розовой кроватью девушки, в самом центре лоскутного одеяла из плакатов выделялось одно пустое место. Очевидно, для главной жемчужины её коллекции. И не надо быть человеком-компьютером, чтобы сразу догадаться, плакат с чьим лицом должен висеть на этом месте.

— Миленько, — сделал неуверенный комплимент Борис.

— Да-да, знаю, — отмахнулась Лиза, схватив с полки охапку книг и журналов.

Впрочем, Борис не удивился, когда увидел что на каждой из них был изображён Сумрак.

Однако, ещё до того, как девушка устроилась, разложив пасьянс из книг и журналов, за дверью комнаты раздался отчетливый дверной скрип, а затем и смех.

Лиза притихла, прислушиваясь к шуму из прихожей. И Борису не понравилось то, как нехорошо прищурилась Гагарина.

Вскочив с кровати, девушка будто не заметила стопку книг на коленях, отчего цветастые обложки, жалобно треща корешками, разлетелись по комнате. Но Лиза этого будто не видела!

Точно фурия, она выскочила из двери комнаты, и Борису ничего не оставалось, как проследовать за хозяйкой. Тем более что оставаться одному в розовой, как поросячий животик, комнате парню было неуютно.

Да и кому бы понравилось? Тем более, комната Гагариной занимала больше половины дома Бориса! Это же не просто девичья комната, а настоящий музей! Впрочем, как и вся квартира Гагариных.

И каково же было удивление парня, когда, оказавшись у двери, он увидел такую знакомую по семейным праздникам разборку. Лиза стояла перед уже немолодой, но всё ещё прекрасной женщиной и разносила её самыми обидными словами. Та в ответ только молча поджала губы. А ещё не выпускала руки странного вида мужчину. И эта пара, на которую, срываясь, последними словами ругалась Лиза, вполне могли сойти бы за чету Гагариных.

Если бы не слова напарницы.

Девушка дошла до крайней степени возмущения и не выбирала эпитетов. И «муж в Тверь — жена в дверь!» было одним из самых мягких речевых оборотов Гагариной.