Часовые I. Марс наш!

Глава 22 Доброе утро Вьетнам!

Посвящается памяти друга детства, любящего отца, заботливого сына и защитника отечества Александра «Пятого» Свитнева.

— Привет, не спишь? — излишне бодрым, но с нотками нервозности в голосе разбудил меня Йотун.

А я вообще-то спал. Мобильный телефон — маленький сувенир с Земли 505 — был давно разряжен, однако Савелий нашёл способ дозвониться даже на «Терра Нову»! Как? Всё гениальное — просто! Он позвонил на ТОКВДР, который я для себя окрестил как «очки Бонда».

— Ты почему-то не в сети, поэтому я решил позвонить на все активные устройства.

— И тебе добрый день, — едва не вывихнув челюсть от зевоты, пробубнил я. — Как отпуск?

— Отпуск нормально, — слегка нервно, будто оглядываясь, ответил Йотун. — Артемида, вон, как всегда, семь чемоданов собрала… — усмехнулся он, но тут же перешёл к делу.

— Слушай, мы ведь решили на Луну слетать. Обновить отношения, так сказать, — он усмехнулся. — Пониженная гравитация, обогащённый нуль-элементом свет Солнца…

Помня о репутации лунного курорта как элитного спа-комплекса и красивые легенды о том, что дети, зачатые на Луне, обязательно становятся одарёнными, я улыбнулся.

— Если ты не можешь определиться с именем будущего сына, можешь назвать в честь меня! — пошутил я.

— Обойдёшься, — рассмеялся Савелий. — Артемида тебе и так две бутылки тридцатилетнего «Лайали Дамаск» оставила. Контейнер с ИРП и всем необходимым для студентов должны были уже доставить.

Тут он отвлёкся, очевидно выслушивая комментарии со стороны.

— Артемида говорит, как откроешь дверь контейнера — справа будет красный пакет с надписью «Для Сумрака». Не ошибёшься, короче.

Я повертел головой, ища неведомый мне контейнер. И он нашёлся! Прямо на стартовом столе, возле Т-маяка.

— Ага, вижу, — отозвался я. — Ты, собственно, поэтому звонил?

— Не только, — враз посерьёзнел Йотун. — Короче, мы ведь на Луну собрались. Так вот, не поверишь: ни с Байконура, ни с Плесецка вылететь не получилось. Билетов нет!

— Неожиданно, — поцокал я языком.

На самом же деле ничего странного в этой ситуации я не видел. Луна вроде как курорт элитный, но недорогой. Да и квест с билетами — обязательный этап любого отпуска. Но раз Савелию это показалось подозрительным, значит, и мне стоило немного расшевелить паранойю.

— А самое удивительное, — продолжил великан. — С польской Катовицы можно улететь на Луну хоть ближайшим рейсом! Артемида говорит: «Какая разница?» Типа, от Москвы до космодрома в Катовице всего сорок минут на флаере, но мне что-то… Предчувствие, что ли.

— Я тебя услышал, — проникшись тревогой друга, согласился я. — Короче, слушай, летите в Польшу и покупайте билет на любой удобный вам рейс. Но в ШАТТЛ НЕ САДИТЕСЬ! Понятно? Используйте маскировку и понаблюдайте за ситуацией со стороны. А с транспортом я что-нибудь придумаю, — пообещал я Йотуну, хотя понятия не имел, как это сделать.

Поздно проснувшаяся паранойя упрямо накидывала, что это «ж-ж-ж» неспроста, и, как профессиональный писатель, я привык доверять своей паранойе…

— Думаешь, всё серьёзно? — теперь занервничал уже сам Савелий.

— Выкупить все билеты до Луны на двух крупнейших космодромах СССР и при этом полностью проигнорировать третий? — ответил я вопросом на вопрос. — И именно в те даты, когда вы с Артемидой собрались в отпуск. Подозреваю, в лучшем случае это будет попытка вербовки.

— А в худшем?

Подойдя к истории с Йотуном с позиции: «А как бы написал я?», воображение дорисовывало довольно яркие картинки. Мрачные и негативные, но чрезвычайно яркие.

— Покушение на убийство, Савелий Алексеевич. Покушение на убийство…

— Это как? — великан буквально задохнулся от возмущения, не веря в то, что такое возможно.

— На действующего Часового? Прямо на космодроме?

Такая парадигма картины мира не укладывалась в голове Йотуна, поэтому он всё больше сыпал вопросами. Будто оспаривал, пытаясь убедить себя, что на самом деле всё нормально, и он просто себя накручивает.

Пришлось жестоко разрушить его мир розовых пони.

— Скорее всего, попробуют преподнести как несчастный случай. Отказ обоих двигателей, внештатное срабатывание систем противокосмической обороны… Не знаю… Или, наоборот, демонстративное нападение фанатика, который почему-то с детского горшка не любит Часовых…

Йотун замолчал.

— Хорошо, Мелс, я тебя понял, — спустя, наверное, минуту наконец отозвался он.

И добавив в конце «Поверить не могу», отбил звонок.

Мне тоже было над чем задуматься, но сначала…

Поднявшись из уютного кресла-качалки Йотуна, в котором на открытом воздухе я и проспал всю ночь, я как следует потянулся и посмотрел на восход. В линзах ТОКВДР услужливо высветилось время: «4:17».

Всю жизнь ненавидел просыпаться раньше десяти утра, наверное, поэтому и стал писателем. Но сейчас партия и долг твердили «Надо!», и я как Часовой ответил ей: «Так точно!».

Но подаренный Артемидой коньячок надо бы перепрятать…

«4:27»

Утро. Солнце только-только наползало на горизонт. Курящий дымом вулкан Турал медленно начал окрашивать восточный склон в рассветный багрянец, но уже вовсю стрекотали ранние пташки. И в их мелодичные трели, вероломно надрываясь жестью, вклинились гулкие раскаты жестяного ведра.

Факир оказался парнем с головой и вместо язычка импровизированного колокола приладил какую-то странного вида железяку. Но даже так колхозный вариант тревожного колокола полностью выполнял свою функцию. И по мирно спящей территории ещё безлюдного лагеря прокатились душераздирающие лязги жестяного ведра.

Всклокоченный лагерь зашевелился. Первыми на звук прибежали костровые и дежурная смена караула. Благо, среди студентов нашлись и действующие военные, которые, проникнувшись принципами самоорганизации, разделили ночные вахты и организовали постоянно горящие костры.

Всё правильно, мало ли что.

В целом, уровнем самоорганизации я остался доволен.

В отличие от остального.

— Что такое? Нападение? — первым всполошился Иван Феликсович Лиховой — один из самых пожилых «студентов», который был старше даже меня. Но помимо этого у Ивана Феликсовича было ещё несколько особенностей, выделявших его среди остальных.

Его личное дело я изучил особенно пристально.

Во-первых, это позывной. «Атаман» получил его ещё в учебке, его же он с честью и гордостью пронёс через несколько боевых конфликтов. А потому придумывать что-то новое из уважения к заслугам боевого офицера я посчитал кощунством.

Во-вторых, из тех двух сотен студентов Атаман был один из немногих, кто имел своё личное оружие — наградной кинетический болтер «Суворов 220» армейского образца!

Ну и в-третьих — синт-протезы обеих ног. После подрыва на мине и потери нижних конечностей восемь лет назад его, естественно, списали в запас. Но буйный нрав и желание служить Родине перековали бывшего. морпеха в школьного учителя труда. И вот, в начале прошлого года, когда Часовые бросили клич, старый вояка подал свою кандидатуру на рассмотрение.

И даже прошёл! Хотя, учитывая возраст и протезы, попасть в две сотни избранных было явно непросто.

В общем, по совокупности заслуг Атаман стал негласным лидером и боевым отцом лагеря. Или, скорее, отряда, название которому я так до сих пор и не придумал…

— Что случилось? Прорыв? — испытывая лёгкий мандраж, спросил он одним из первых. — На постах и «секретах» всё спокойно!

— Случилось, Феликсович, случилось, — спокойно ответил я. — Поднимай всех и объявляй построение.

Вот что мне нравится в военных, они напрочь игнорируют глупые вопросы. Есть поставленная руководством задача — её надо выполнить. Всё! Без размена на слова и сотрясения воздуха глупостями вроде: «Зачем?», «Почему я?» и всякие либеральные «А давайте проголосуем…».

Не знаю, как сложится будущее, пройдёт Атаман дальше или спишется, вновь вернувшись на гражданку. Не знаю. Но я был благодарен судьбе за то, что Иван Феликсович оказался здесь с моими ребятами.

Атаман не оплошал. Не прошло и пяти минут, как практически полный состав, не считая занятых на постах и секретах, выстроились в три косых, как пьяный отчим, шеренги.

Повисла немая пауза, где ещё не до конца проснувшиеся студенты протирали глаза, переспрашивая друг у друга: «Что случилось?». Однако никто не позволил себе обратить этот вопрос в мою сторону. Амплуа настоящего Сумрака заставляло ребят отводить от меня глаза. А может, это из-за хмурости моего настроения⁈

Нарочито медленно я подошёл к ведру-колоколу и, с силой дёрнув, я оторвал его вместе с креплением. И перевернул, поставив аккурат между мной и студентами.

Понимая, что произошло что-то экстраординарное, толпа стихла.

Что ж, внимание было привлечено, а правильное настроение достигнуто, поэтому я начал.

— Сегодня ночью кто-то проник в контейнер с запасами на ближайшую неделю и полностью их уничтожил, — тщательно всматриваясь в лица студентов, произнёс я. — Но самое главное — из контейнера были похищены две бутылки тридцатилетнего коньяка. Мои бутылки коньяка!

Остановившись взглядом на лице Атамана, я буквально услышал, как старый вояка захрустел эмалью зубов. Ну да, чувствуя за собой ответственность, Атаман воспринял происшедшее как урон личной чести.

Что ж, справедливо.

Толпа тем временем тихо переговаривалась, обсуждая услышанное. Я им не мешал и, дождавшись, когда гул шепотков поутихнет, продолжил.

— Поэтому колокол больше не работает, — кивнул я на ведро под ногами. — И пока мы не выясним, кто оставил всех нас без провианта, и не найдём диверсанта, никто нас не покинет.

«Разве что только в целлофановом пакете», — про себя усмехнулся я.

Мой голос был едва слышен, но учитывая его особенности, которые с точки зрения науки кажутся сверхъестественными, я не сомневался, что подтекст будет истолкован правильно.

— А теперь перейдём к планам на ближайшую неделю! — раскрывая блокнот, я перешёл к изначальному плану. — И первым пунктом у нас значится: постройка полностью автономного лагеря, разведение жилых и оборонных построек.

«Слишком обтекаемые формулировки, Сибиряк», — выругал я себя, увидев непонимание на лицах студентов. А, нет. Не слишком.

— Это значит, нам нужно построить свой лагерь? А как же охрана и вообще? — выдохнула девушка лет двадцати пяти, может, чуть больше.

— Имя, — указал я на неё тщательно заточенным карандашом, хотя в очках уже видел всё, что было нужно.

— Борисова Екатерина, — слегка стушевалась невысокая, но весьма фигуристая черноволосая девушка.

Блокнот тут же подсказал краткую выжимку из её дела.

— Археолог, доктор исторических наук, доцент кафедры археологии Улан-Баторского археологического музея, — не дожидаясь моих слов, подсказала девушка.

— Отлично, — подмигнул я девушке, которая покраснела от этого ещё больше. — Да, вы правильно поняли. Вы должны самостоятельно и собственными силами строить свой лагерь. Что касается охраны… — поднял я бровь. — С каких пор Часовым нужна охрана?

Я обвел взглядом собравшихся. Некоторые выглядели растерянными, другие — заинтригованными. Атаман же стоял с каменным лицом, но в его глазах я видел одобрение. Ответить на мой риторический вопрос дураков не нашлось.

— Вот и я о том же! — приняв их молчание как согласие, продолжил я. — У вас есть неделя, чтобы превратить это место в неприступную крепость. Возведение укреплений, организация систем обороны. В общем, создание всех необходимых условий для автономного существования группы в 200 и более человек.

Как бы невзначай я пнул ведро, которое с лязгом покатилась по бетону.

— Да, совсем забыл, — выводя несколько новых строк в блокноте, произнес я. — Ввиду последних событий добавим к этому списку ещё и добычу провианта, а также организацию постоянных источников пресной питьевой воды.

Картинно захлопнув блокнот, добавил.

— И ещё раз напомню: это не учебное задание, это — ваша новая реальность существования в роли Часовых!

По рядам студентов прокатился тихий гул. В этот раз встревоженных взглядов оказалось сильно больше. Но оно и неудивительно, если вчера у любого из студентов была возможность «дать заднюю» и вернуться к своей прежней жизни, то теперь эта возможность исчезла.

Разумеется, до момента, когда студенты наконец найдут предателя внутри коллектива.

В конце нужно было сказать что-то приободряющее. Всё-таки впереди их ждала непростая неделя, и меня, кстати, тоже.

Но добавлять стекла в смазку страпона судьбы для юных и немного наивных юных часовых было бы слишком жестоко.

— У каждого из вас есть уникальные навыки и знания. И каждый из вас будет использовать их на благо нашего общего дела.

Я кивнул в сторону археолога:

— Екатерина, ваши знания пригодятся при планировании расположения построек и укреплений. Атаман, — мой взгляд устремился уже на Ивана Феликсовича, — вы займетесь организацией обороны и обучением остальных базовым военным навыкам.

Я сделал паузу, давая всем осмыслить сказанное. Затем продолжил:

— Остальные — распределяют задачи по своим способностям. Инженеры займутся проектированием и строительством. Медики организуют полевой госпиталь. Биологи займутся изучением флоры и фауны, а также поиском способов использования ресурсов «Терра Нова».

— Мэлс Игоревич, — впервые за всё время, Атаман поднял руку с вопросом. — Кто будет назначен командующим?

Вопрос был резонный, однако и ответ на него тоже находился на поверхности.

— Иван Феликсович, вы ведь служивый человек! Вы же знаете главный принцип армии: инициатива имеет инициатора! За последние сутки вы прекрасно проявили себя, поэтому, думаю, будет уместно назначить вас комендантом нового укрепления.

И подмигнул Атаману.

— Разумеется, с правом самостоятельно назвать ваш аванпост! — и тут же сменил доброжелательность на строгость. — А ещё было бы неплохо побыстрее найти ублюдка, который посмел украсть коньяк самого Сумрака! Вопросы, возражения? — поднял бровь я. Ни к кому конкретно не обращаясь.

Однако Атаман — всё же решил ответить за всех:

— Вопросов не имею!

Заглянув в его слегка выцветшие серые глаза и прочитав в них решимость, я внутренне улыбнулся. Вот уж действительно, чувствовалось, что Феликсович был рождён для роли наставника и боевого командира этих оболтусов!

Не то что я…

Вслух же я произнес иное.

— Разойтись и приступить к выполнению обязанностей, Часовые!

Боевое крещение.

Как говорится, первый блин всегда комом. А в моем случае первый блин вышел даже хуже — он, как и контейнер с припасами на ближайшую неделю, сгорел дотла. Правда, его поджигателем был я, а студентов решил стравить друг с другом. Чисто посмотреть. Ну и чтобы лишний раз не донимали, конечно.

Зевнув, я вновь сверился с часами. До заветных «шести ноль-ноль» — времени, когда Каннибал сменит меня на посту воспитателя этого детсада, оставалось чуть меньше полутора часов.

Спать не хотелось. Да и поднятый по колоколу лагерь уже начинал кипеть жизнью! Костровые готовили из остатков пайков завтрак, девушки выстроились в пританцовывающую очередь в единственный на всей территории туалет, а парни…

А что парни? Они, как обычно, поделились на два лагеря: первые воодушевлённо обсуждали, как они скоро начнут играть в войнушку, а вторые, обложившись за столом стопками из бумаги, будто спорили по поводу правил игры в «Монополию».

Глядя на вторую кучку тех, кого бы в моём мире назвали «ботанами», я вдруг задался вопросом: «Откуда они взяли бумагу?». Ведь никаких вещей, кроме того, что было на студентах, они с собой взять не могли. Тревожные чемоданчики — не в счёт. Они уже были здесь, хранились где-то в запасах Йотуна. А вот бумаги и уж тем более пишущих принадлежностей у студентов быть не могло.

Не могло, но было! И сейчас, увлеченно перебивая друг друга, студенты тыкали пальцами в свои наброски!

С этим нужно было разобраться, но потом. А сейчас, изрядно выспавшись на свежем и перенасыщенном кислородом воздухе Терра Новы, я был полон сил и жаждал действий. Тем более что этих самых действий меня ждало громадье и маленькая тележка!

Из головы не выходил тревожный звонок Йотуна. К тому же нужно было как-то придумать и организовать для него с Артемидой безопасный транспорт до Луны. Не знаю зачем, но я обещал.

А потому, стоило мне только убрать чёрный блокнот, как я вновь достал его. Попутно подумав: «Надо бы повесить его на цепочку и придумать какой-то футляр для ношения на поясе». Улыбнувшись этим мыслям, раскрыл список студентов.

Сейчас мне были нужны прежде всего ветераны боевых действий. И Лиза с Борисом в качестве толмачей.

Просматривая список, я обратил внимание на несколько фамилий, отмеченных особым знаком. Такой пиктограммой в блокноте я помечал студентов, имеющих опыт участия в боевых действиях. Поэтому, собственно, определить подходящих кандидатов не составило труда.

— Старший лейтенант Свитнев, сержанты Толмацкий, Кузнецов и Цыдыпов! — произнес я их фамилии. Четверо из компании, которая планировала поиграть в войнушку, тут же повернули головы. Ага, вот они, голубчики! Кстати, о голубцах…

— Голубчиков Борис, Гагарина Елизавета, — чтобы не выделять своих ребят, я сделал вид, что выбираю ещё двух кандидатов. — Ко мне!

Повторять не пришлось, и уже меньше чем через минуту четверо абсолютно разных, но неуловимо похожих военных стояли рядом с моими Чувашом и Комсомолкой.

Рядом, но чуть в стороне, в паре метров друг от друга. И на это, очевидно, были свои, неочевидные для меня, причины.

— Есть задание, парни, — произнес я, обращаясь к армейцам. — Можно сказать, ваша первая миссия Часовых.

Четверо бывших военных продолжали стоять на выправку, с гримасой того, что в армии обычно называют «оперативно-тактическое выражение лица». Поэтому я продолжил:

— Не буду ходить вокруг да около и скажу прямо: задание смертельно опасно. Поэтому если есть желающие остаться — лучше говорите на месте.

— Разрешите обратиться? — произнес, очевидно, «старший» из армейцев.

— Александр Свитнев? — припомнил я имя лейтенанта. — Разрешаю.

Вместо ответа парень расстегнул куртку и обнажил левую часть груди. И я сразу понял, что он хотел показать, потому что изрядным количеством шерсти на груди лейтенанта я увидел татуировку скорпиона с крыльями, поверх которых располагалось три черепа в беретах. Сомнений не было: это татуировка армейского братства. Только вот какого?

Ответ не заставил себя долго ждать, потому что трое остальных проделали то же самое, что и командир. На их груди были такие же татуировки, но уже с одним или двумя черепами.

— Рязанский космодесантный полк, — видимо поняв, что нужно пояснение, сообщил старший лейтенант. — «Никто кроме нас!»

Я с благодарностью кивнул и обратился уже к своим ребятам:

— Повторю вопрос: желающие остаться имеются?

— Никак нет! — быстрее, чем было нужно, ответила Лиза.

Неужели нашу золотую девочку Гагарину так восхитили космодесантники? Забавно…

— Вот и славно. Заканчивайте свои дела, отпрашивайтесь у Атамана, и к шести часам жду вас на стартовом столе Т-Маяка. Про секретность, думаю, он никому ничего объяснять не нужно? Вот и славно! Разойдись. — отпустил я ребят.

Лиза хотела было подойти, что-то спросить, но, поймав мой взгляд, осеклась. Молодец девочка, уже понимает как нужно вести себя при посторонних. А может, как внучка того самого Гагарина, давно поняла что задавак никто не любит.

На часах ТОКВДР горело «4:55», а значит, у меня ещё был целый час на Планирование операции. «Целый час!» или лучше сказать «Всего лишь час!»?

Но нет, для сетевого автора с строгим графиком «две главы в неделю» фраза «Всего лишь час» — это возможность дописать главу в срок!

И поэтому, смочив языком грифель карандаша, я присел в кресло, чтобы написать план будущих действий, которые по старой привычке озаглавил просто: «Глава 23».