Черный капеллан

Глава 22

— Куда мы, сэр? — тихо спросил Оберин, когда инспектор с Мари загрузились в машину. После вчерашнего разговора он старался держаться профессионально, понимая, что из любимчиков он точно выбился. Остался единственный способ закрепиться в группе — стать незаменимым.

— Империал Лейн четырнадцать, — отозвался Камаль и хлопнул дверью. — Поговорим с одним моим приятелем.

— У вас в каждом доме приятели, сэр, — с едва заметной усмешкой произнесла Мари.

— Да, — без лишних споров согласился Йона. — Город только кажется большим, а если знаешь пару человек на нужных местах, то у тебя сразу появляется много хороших знакомых. Можешь у отца спросить, сколько раз он платил за свой обед, если мне не веришь.

— Не думаю, что вы правы. В вопросах репутации…

— Твой отец слишком щепетилен, — закончил за девушку инспектор. — Твой брат говорил.

— Мне кажется, что он слишком много вам рассказывал.

— Не стоит на него злиться. Когда ты сидишь в одном окопе с людьми безвылазно, то рано или поздно, а начнешь болтать. Ну, либо ты чертов психопат.

Мари неохотно кивнула. Думать об отце хуже не хотелось, в глубине души она понимала, что ее старик — человек сложного характера, но иногда маленькая девочка, считающая, что ее папа лучше всех, подавала голос.

— Так… — инспектор подвигал уставшей ногой. — Человек, к которому мы едем, — Уильям Купер. Ветеран из двадцать седьмой пехотной. У него боксерский клуб на Империал, жить должен там же.

— Сэр… — робко начал Оберин. — Уильям Купер — это случайно не Крюк Билл?

— Случайно он.

— Мы едем в гости к нему домой?

— Мы едем к нему на разговор, Кенни. Ты чего такой восторженный?

В ответ водитель только повернулся и недоуменно вытаращил глаза на начальника. Весь его вид словно говорил: «Вы что, правда не понимаете»? В ответ Йона только сделал серьезное лицо.

— Сэр, это же Крюк Билл. Он — трехкратный чемпион в среднем весе среди юниоров, чемпион открытых соревнований по боксу в тяжелом весе, а еще дважды чемпион города в тяжелом весе по версии имперской лиги. Он — чертова легенда.

— Удивлен, что ты не бросился брать у него автограф, тогда в кассе.

Оберин замолчал на секунду.

— Э… я не узнал, думал, что это просто похожий человек, да и чего ему делать в нашей дыре.

В ответ Камаль только прыснул в кулак. Какой же Кенни все еще мальчишка. Да, инспектор по-прежнему оставался зол на него за подставу с письмом. Но сейчас вся злость куда-то делась. Йона всегда был добрым и отходчивым, может потому карьера уличного бойца или сурового уголовного юриста у него так и не сложились?

Машина быстро примчала на место. Дом на Империал Лейн четырнадцать оказался невысоким двухэтажным зданием и явно видал лучшие времена. Декоративная облицовка потрескалась от старости и местами даже осыпалась. Ко всему прочему фасад дома был заполнен различными вывесками. Судя по ним, солидную часть дома занимали небольшие магазинчики, ломбард и церковная лавка. Сейчас посреди ночи, они, естественно, не работали.

Но, к счастью, в зал имелся отдельный вход с торца.

— Вылезай, фанат, — приказал инспектор Кенни, — с нами пойдешь. Познакомлю с Биллом.

— А? — не веря собственному счастью, произнес парень и переспросил: — Можно?

— Ты глухой или в себе неуверенный? Пошли.

Вся троица вылезла из машины. Камаль шел первым, рассматривая округу. Все тихо и спокойно. Купер выбрал отличное место, чтобы обосноваться, если подумать. Тихо, спокойно. В паре минут ходьбы отсюда располагался небольшой парк, где можно побегать для разминки. Практически идеальное место. Полицейские дошли до двери с табличкой «Двоечка».

Купер открыл на пятом или шестом ударе. Выглядел он сейчас встревоженным и напряженным. В руке он сжимал что-то, похожее на длинный газовый ключ. Казалось, Билл сейчас готов сражаться за собственную жизнь до последнего. Заметив инспектора, он как будто слегка расслабился. В ночной темноте не видно ни черта, но Йона был готов поклясться, что старый приятель выглядит усталым и грустным. Красное лицо говорило о том, что он уже немного выпил, так что можно будет просто спокойно поговорить без выяснения отношений.

— Привет, старик. Офицеры?

— Приветствую, Уильям, мы к тебе по делу. Пустишь?

— Заходите.

Он широко распахнул дверь, давая полицейским войти. Внутри ожидаемо оказался небольшой холл. Маленький коридор занимал едва ли пару квадратных метров, так что вчетвером тут стало невероятно тесно.

— Можете не разуваться, — сказал хозяин спокойно и просто взмахнул рукой. — У меня с утра уборщица придет.

— Хорошо, — согласился инспектор и внимательно оглядел зал.

Уборка бы тут и правда не помешала, а еще легкий ремонт. Паутина трещин расползлась по облезлым стенам. Лампы не горели, только слабый лунный свет проникал через окна. В центре зала над всем вокруг возвышалась разбитая боксерская площадка, окропленная потеками чего-то бурого. Старые вытертые канаты свисали со ржавых колец. Внизу, в тренировочной зоне, висели тяжелые груши и мешки для отработки ударов. В дальнем конце зала можно было с трудом рассмотреть скамейку для жима лежа, а рядом три ряда гимнастической стенки.

Образцовый зал был лет двадцать назад.

Билл повел нежданных гостей на второй этаж, где располагалась тренерская, а заодно и его небольшие апартаменты. Этот маршрут больше напоминал обзорную экскурсию. Лестница нашлась в дальнем конце зала, так что нужно было пройти его насквозь. Даже в темноте тут чувствовалась сильная энергетика.

На полках стояли весьма солидные кубки и медали, а на стенах висели фотографии знаковых боев. Иногда фотохроника перемежалась небольшими газетными вырезками в рамках. «Кувалда выбил из оппонента дух в шестом раунде». «Перспективный новичок выигрывает юниорский чемпионат». Читать сами статьи не особенного хотелось, так что инспектор больше блуждал взглядом по заголовкам и вещам в витринах. Тут было собрано достаточно вещей, которыми Билл явно гордился, раз выставил их на всеобщее обозрение. Йона не вчитывался в подписи, а вместо этого посматривал на Кенни. Мари, шедшая рядом, занималась примерно тем же. Их водитель же сейчас больше походил на мальчишку, которого отец впервые притащил в кондитерскую.

— Это же «Безумная ночь», — прошептал Кенни, когда заметил огромное фото с полностью заполненным боксерским залом на несколько тысяч человек.

— Интересуетесь? — с заметным энтузиазмом отозвался хозяин. — Профессионал?

— Любитель, — произнес Оберин робко, словно разговаривал с архангелом.

— Ну, я тоже начинал с любителя. И да, вы правы, офицер, это фото с «Безумной ночи». Специально заказал снимок другу-фотографу, хотел посмотреть на себя со стороны.

— Не знал, что ты тогда участвовал, — произнес Камаль удивленно.

Боксом Йона не увлекался, но про тот вечер даже он слышал. Тогда было решено провести сразу четыре показательных боя и разогреть народ перед боем дня — чемпионским поединком в супертяжелом весе. Трудно представить, каких денег это стоило, но о той ночи не говорил только ленивый. А когда все закончилось, разговоры не стихали еще несколько недель.

— На показательные почти заявили, только меня за день до этого на тренировке вырубил Хоффстедер. Так что слушал про свой бой с больничной койки. Урод мне челюсть сломал, вот я и пролетел мимо показательных.

На этих словах голос Билла дрогнул, словно он до сих пор не мог простить себе тот случайный проигрыш. В глубине души он понимал, что этот хук стоил ему карьеры профессионального боксера. Между тем все четверо уже подошли к тренерской, и Купер открыл каморку своим ключом.

Внутри все оказалось обставлено еще скромнее, чем внизу. Маленькая комнатка три на три метра с единственным окном, которое выходило на тренировочную зону. В центре комнаты располагался массивный дубовый стол, а вокруг него пара обитых кожей стульев. Обивка с годами растрескалась и облезла. Билл указал на кресла, а сам уселся в свое. К удивлению хозяина, инспектор остался стоять. Он медленно прошелся взад-вперед и взглянул на ночной зал сверху.

— Так и на кой-хрен тебе фото? — словно желая услышать продолжение, спросил Камаль и отошел от окна.

— Заплатил аванс парню, который должен был меня поснимать, а он так и не узнал, что я в челюстно-лицевой хирургии. — На этих словах Купер улыбнулся. — А дальше прикинь, как я охренел, когда этот хмырь принес фото и потребовал свою вторую половину.

— Послал бы его?

— Да собирался, только фото оказалось хорошим. Так и называю его «Воплощая чужие мечты».

— А кто победил-то?

— Хоффстедер и победил. Его мне на замену поставили.

— Простите, — Кенни снова включился в разговор, но как-то медленно. — Леопольд Хоффстедер?

— Да, старик Лео Кувалда. Хотя его прозвать следовало бы Жеребцом. Меня как лошадь лягнула. Хорош был ублюдок, да и не пропускал — резкий, как приступ поноса. Ладно. Вы же не за моими классными историями пришли, офицеры.

— Ну, да. Мы по работе.

— Слушаю, — Купер подобрался.

— Сэлл Валенберг, тот, который курьер.

— Ну?

— Где его можно найти?

— В центральной лежит, а что?

— Не лежит. — Йона тихонько стукнул тростью по полу, так что удар был едва слышен. — Ночью его выкрали неизвестные и вывезли на машине скорой помощи. Нам нужны его контакты и адреса.

Казалось, новость выбила хозяина зала из колеи. Он сложил руки на столе в замок и попытался что-то вспомнить.

— Есть адрес, который он мне давал, когда я его устроил в фонд. Не знаю, живет ли он там сейчас, но другого просто нет, — ответил Купер через несколько секунд весьма напряженных раздумий. — Сейчас найду.

— Многим обяжешь.

Купер повернулся к небольшому архивному шкафчику, выкрашенному в зеленый, выдвинул полку и принялся искать. Пару секунд спустя он вытащил несколько тонких папок из серой бумаги и принялся рыться уже в них. Поиски заняли еще немного времени.

— Держи, сержант. — Билл протянул листок, на котором были расписаны данные беглеца.

— Спасибо. Что про парня рассказать можешь?

— В общем или как?

— Как сможешь, так и расскажи. Любые вещи, которые в голову лезут, нам все важно.

— Да ничего особенного, если уж честно, я и не знаю. — Купер помолчал немного, обдумывая следующие слова. — В принципе, парень как парень. Высунься на улицу, кликни ветерана, и найдешь таких Сэллов десяток. Сидел тихо, в проблемы не лез.

— Пил? Наркотики? Карты?

— Не у меня. Я за такое вышибаю с волчьим билетом. Нарики ненадежные.

— Раз увидел наркомана…

— …Задави как таракана.

В словах старого друга инспектор почувствовал уверенность и ни капли фальши, так что решил сменить тему:

— Познакомились вы с ним как? Не на улице же.

— Так… э… в офицерском клубе, где же еще. Пришел он туда, не помню когда. Года четыре назад.

— Где до этого обретался? Знаешь?

— Говорил, что лечился долго, потом не помню. Что-то с нервами вроде у него приключилось. Не помню точно, извини, Йона, тут не помогу.

— Ясно, пришел он в клуб, и что дальше?

— Да как обычно у ребят происходит — послушал, посмотрел, проникся. Долго ничего не хотел рассказывать. Ну ты понимаешь, парень с такой рожей может и крышей поехать. Я его не торопил, короче, а потом полгода спустя он все же вышел и… ну… рассказал о себе. Я еще тогда подумал, что дельный парень, даром что не слышно его.

— Клуб ваш где? — При упоминании нового места Йона почувствовал нечто, что не мог описать.

— Набережная Кампри, дом двенадцать.

— Встречи как часто?

— Ну… полноценные — раз в месяц, тогда вся наша братия собирается. А так раз в неделю по пятницам, с шести вечера.

— Понятно. Сэлл там часто бывал?

— Каждую пятницу. Я уже думал, что у него совсем личной жизни нет, дал ему местечко курьера.

— Просто так взял и дал? Не очень похоже на тебя, рядовой.

Билл замолчал, очевидно прикидывая, не пора ли замолкать и требовать адвоката. Хотя пару секунд спустя он, очевидно, решил, что еще рано.

— Ну, я не совсем идиот, кое-кого поспрашивал, навел справки, так сказать. Плюс парень хороший…

— Хоть и нелюдимый, — вырвалось у д’Алтон.

— Ну, не без этого, — согласился с выводом хозяин кабинета. — С другой стороны, не у каждого злого ворчуна есть для этого такой шикарный повод, как у Валенберга. Кстати о ворчунах. Как Нел?

— Нормально, — ответил инспектор. — Дал ему выходной. А то он у меня пашет как лошадь.

— Только лошадь не может одним винтовочным выстрелом сбить самолет.

— И он не может, мы тогда так и не поняли, кто сбил тот чертов биплан.

Оба мужчины замолчали на секунду, думая каждый о своем.

— Друзей его знаешь? Имена, клички? — спросил Камаль и получил ожидаемый ответ.

— Да я без малейшего понятия. У нас в клуб ходят две-три сотни каждую пятницу, еще с десяток ребят сюда по грушам приходит поработать. Я чисто физически не могу с каждым поговорить.

— Но на работу ты его взял.

— Да говорю же, я любому работу дам, если она у меня есть и человеку не западло.

— А что, такие бывают?

— Не представляешь сколько. Народ разный у нас. Ты приходи, послушай, сам чего расскажи.

— Я подумаю, — соврал Камаль не очень убедительно, так что Купер только хмыкнул.

— Сделаю вид, что тебе поверил, сержант. Но ты реально приходи, тебя ребята точно послушают, ты же у нас легенда, как и Нелин.

— Не начинай, Билл. — Слышать это еще и от Купера не хотелось, так что Йона картинно замахал руками.

— А что? Пф-ф-ф. Нашел чего стесняться. Приходи, а то и послушать армейских баек новых неоткуда. Все уже по четыре раза слышал во всех возможных вариациях. Да и вы, офицер, тоже приходите в зал. Будем делать из вас профессионала.

Последние слова Купер произнес в адрес Оберина, и тот практически засиял как новая монета.

— Я подумаю, когда смогу прийти. Сами понимаете, работа, — со смущением в голосе произнес он.

— Ну… попытайтесь найти время. Всех секретов я вам не расскажу, но свой «крюк» смогу поставить.

Еще пару слов, и казалось, что Кенни кончит прямо на месте. Настолько тупого и довольного лица у него Йона не видел ни разу. Хотя Камаль не был уверен, что не сидел бы с еще более дурацкой рожей, предложи ему самому кто-то из героев детства спарринг или что-то подобное.

Но все равно разговор надо сворачивать.

— Ладно, — инспектор поднялся. — Если он выйдет на связь, то дай знать.

— Конечно, сам же сказал, что у него проблемы. Дорогу сами найдете?

— Да, не провожай.

Вся троица вернулась в машину тем же маршрутом, что и пришла. Кенни быстро завел мотор и тронулся с места. Йона передал водителю адрес, который Билл вписал в формуляр.

— Вы с ним хорошо знакомы, сэр? — спросила д’Алтон.

— Ну… рядового я встретил под конец войны. Сразу после пробежки по минному полю. Ехали с фронта одним санитарным поездом, там и познакомились. «Берта», может, слышала?

Девушка замолчала, прикидывая что-то в голове. Вспомнив, она разом изменилась в лице.

— Это не тот, который гутты накрыли?

— Ага, — инспектор кивнул, — как сейчас помню. Я тогда проснулся да пошел по нужде. Так что видел тот момент, когда нам скинули подарков. Скоты.

Он действительно помнил ту ночь четко, словно она произошла вчера. Не только потому, что ему снились про нее кошмары. Тогда Йона впервые в жизни понял, что он не просто смертен, а не может даже выбрать, на каких условиях уйти. И это злило.

Сейчас, восемь лет спустя, инспектор так и не понял, зачем надо было взрывать санитарный поезд, доверху заполненный трупами и ранеными. Из злости? Из ненависти? Три вагона превратились настоящий крематорий, когда биплан скинул на них свой смертоносный груз. А ведь ребятам там практически удалось спастись. Вот только у гуттов оказались другие планы.

Чтоб их всех черти забрали.