Демон Жадности. Книга 2

Глава 11

На шканцах, растянувшись как кошка на сложенном парусе, лежала она. Солнечные лучи, пробивавшиеся сквозь утренний туман, играли на ее смуглой коже.

Черные волосы растрепались по парусине. На левом боку — спиралевидная татуировка, не как мои, а просто украшение. Но самым прекрасным, вне всяких сомнений, была пара бойких, не слишком больших и не слишком маленьких, с крупными темными сосками, грудей, смотрящих прямо в Небо.

Девушка лежала на палубе, загорая топлес, вызывая у меня, не знавшего женской ласки кроме пары борделей в Трех Лунах с самого Перекрестка, соответствующие реакции и соответствующие мысли.

Рядом с ней лежал прямой меч в ножнах, а также кобура с легким пистолетом «Сказание о Жанне, разбойнице из великих лесов». Судя по всему, ее стиль боя походил на мой, разве что у меня вместо меча была сабля.

— Ну и наблюдатель, — я ощутил, как губы сами растягиваются в ухмылке. — Можно присоединиться? — улыбнулся я, подходя и вставая над ней.

Девушка даже не открыла глаз, лишь проворчала что-то неразборчивое и лениво махнула рукой, заставив солнечные блики заплясать на ее смуглой коже.

Я медленно расстегнул мундир, ощущая, как металлические пуговицы прохладны под пальцами. Ткань с легким шелестом соскользнула с плеч.

— Только не вздумай загораживать солнце, — пробормотала она, переворачиваясь на живот. Позвоночник выгибался изящной дугой, а черные пряди рассыпались по спине, как языки пламени.

Палуба оказалась теплой под моей спиной, пропитанной смолистым запахом сосны и вековой солью. Я закрыл глаза, чувствуя, как солнечное тепло проникает в каждую пору. Полежал несколько минут. Торопить меня или начинать разговор она явно не собиралась.

— Так ты и есть тот самый наблюдатель от Коалиции? — спросил я, поворачивая к ней голову и приоткрывая один глаз. — Или просто решила украсить мое плавание?

Она тоже приоткрыла один глаз — густо-карий, с легкой голубизной вокруг зрачка.

— Майор Ярана Жермин, — представилась она, и уголки ее губ дрогнули в ухмылке. — А ты, если верить слухам, тот самый выскочка с манерами пирата, из-за которого в штабе чуть не вспыхнула гражданская война.

Я рассмеялся, чувствуя, как солнечное тепло разливается по животу:

— О, значит, моя скромная персона удостоилась внимания высшего командования? Интересно, что именно вызвало такой жаркий спор?

Ярана перевернулась на бок, подперев голову рукой. Ее волосы пахли дымом и чем-то пряным. В контексте ее облика этот запах пьянил лучше любого вина.

— Обычный раскол, — она провела пальцами по своей спиральной татуировке. — Старые пердуны кричат о дисциплине и уставе. Более молодые твердят о необходимости новых подходов.

Я поднял руку так, чтобы тень от пальцев коснулась того же места.

— А ты к какому лагерю относишься, майор Жермин? — спросил я, наблюдая, как тень от моей руки скользит по ее талии. — Позволь угадать. Ты из тех, кто поддерживает «левых». Вольнодумцев. Реформаторов. Как минимум, судя по всему, уставной дресс-код — не твой конек.

Ярана медленно приподняла бровь.

— В обычной жизни — безусловно, — ответила она. — Люблю свободу, ненавижу глупые ограничения. Но в армии… В армии должен быть порядок. Четкий. Ясный. По уставу.

Она резко села. Ее взгляд, еще минуту назад лениво-насмешливый, внезапно стал твердым, как сталь артефактного клинка.

— Особенно мне претят твои методы, Мак Марион. — Ее голос приобрел металлические нотки. — Присвоение средств от продажи контрабанды? Торги с преступниками? Своевольное использование полученных незаконным путем ресурсов? Это… отвратительно.

Я хмыкнул.

— Возможно, — согласился я спокойно. — Мои методы действительно могут быть отвратительными. Но… — Я поднял глаза, встречая ее взгляд. — Между «отвратительным» и «неприемлемым» — целая пропасть. И я искренне желаю тебе, майор Жермин, никогда не ощутить эту пропасть.

Ярана замерла. Над нами с тихим шелестом затрепетал на ветру парус.

— Насчет моих полномочий, — наконец сказала она, резко меняя тему. — Я здесь только как наблюдатель. Вмешиваться буду лишь тогда, когда другого выбора не останется. Когда твои действия будут переступать рамки морали, угрожать репутации Коалиции или если твоя или моя жизни окажутся в опасности. В остальном ты можешь действовать на свое усмотрение.

Я почувствовал, как уголки губ сами собой растягиваются в ухмылке.

— Это… приятно слышать. — Я откинулся назад, подставляя лицо солнцу. — Значит, у нас есть договоренность. Ты наблюдаешь, я командую. А рамки… — Я бросил взгляд на ее грудь. — Рамки иногда стоит пересматривать.

Ярана хмыкнула, но ничего не ответила, лишь легла обратно загорать. В ее глазах читалось сложное сочетание — профессиональная настороженность, скепсис, но и любопытство тоже.

Пока этого было достаточно.

Спустя где-то полчаса я поднялся с палубы, ощущая, как горячее дерево оставляет на ладонях тонкий узор из отпечатков. Солнце стояло в зените, превращая металлические детали штурвала в раскаленные докрасна ловушки для неосторожных пальцев.

— Оставайся как есть, — сказал я Яране, которая тоже начала приподниматься, заставляя солнечные блики играть на обнаженной талии. — Пусть хотя бы вид с капитанского мостика останется приятным.

Она ответила лишь выразительным взглядом — карие глаза сузились, будто у кошки, которую потревожили во время сна, — но снова растянулась на парусине. Волосы вновь рассыпались по ткани, а пальцы небрежно водили по спиральной татуировке, животу и груди, явно меня поддразнивая.

Штурвал дрогнул в моих руках, передавая каждую вибрацию корпуса. Я повернул его, ощущая, как «Лис» послушно разворачивается, а канаты натягиваются с мелодичным скрипом.

В кармане, отозвавшись на мою ману, затрепетала навигационная хроника, указывая направление к единственной точке в Небе, не являвшейся какими-то известными Руинами.

Три дня полета пролетели в странном ритме. Я пытался завязать беседу — спрашивал о ее службе, о взглядах, даже о происхождении ее татуировки.

Ярана либо отмалчивалась, либо отвечала односложно, не отрываясь от своих дел. Загорала, тренировала ману, чистила и так явно кристально чистый пистолет, читала одну из нескольких взятых с собой на борт книг. Иногда упражнялась с мечом и я не раз ловил себя на том, что застыл, забыв о рулевом управлении, завороженный этим смертоносным танцем.

На четвертый день, когда солнце только начало клониться к горизонту, окрашивая небо в багровые тона, навигационная Хроника дрогнула, а затем вдруг резко изменила направление к цели на точно противоположное.

Я резко дал полный задний, сначала остановившись, а затем медленно вернувшись на ту точку, куда был направлен указатель навигатора. Перед нами, насколько хватало глаз, простиралась только бескрайняя пустота Неба — ни облаков, ни силуэтов Руин, ни даже одиноких птиц.

Лишь бесконечная голубая бездна, теряющаяся в дымке у горизонта. Ветер играл в снастях, напевая свою вечную песню, но кроме него — ни звука, ни движения.

Ярана, поняв, что мы остановились не просто так, начала озираться по сторонам.

— Что-то не так? Ты в чем-то ошибся? — спросила она, облокотившись о перила.

Я медленно провел пальцем по боковой поверхности Хроники. Либо Зарог указал просто случайные координаты, что было крайне маловероятно, либо…

— Все прояснится, — ответил я, не отрывая взгляда от бездны за бортом. — Нужно лишь немного терпения. — Включив режим динамического якоря, поддерживавшего катер на одном месте, вопреки всем ветрам, я спустился с капитанского мостика. — Остаемся здесь и ждем.

— Как долго?

— Не знаю, — я пожал плечами. — В среднем не больше недели.

###

На третью ночь вахты, когда холодный лунный свет заливал палубу серебристым сиянием, а звезды казались такими близкими, что можно дотянуться рукой, я заметил странное мерцание у самого горизонта.

Сначала я решил, что это просто чужой корабль, но огоньки становились ярче с каждой минутой и я прекрасно знал, что габаритные огни кораблей так не выглядят. А значит, мы, наконец, дождались.

— Ярана, — позвал я, не повышая голоса, но достаточно громко, чтобы разбудить девушку.

Она появилась на палубе почти мгновенно, будто и не спала вовсе. Ее рука уже лежала на рукояти меча, а глаза, широко раскрытые, быстро сканировали горизонт.

— Что случилось? — ее голос был резким, но без паники.

— Взгляни туда. — Я указал в направлении мерцания.

Она подошла к борту, и мы вместе наблюдали, как оно медленно, но неуклонно приближаются. Спустя еще минуты три стало понятно, что это такое.

— Это… — Ярана нахмурилась, ее пальцы непроизвольно сжали перила.

— Шальные Руины, — закончил я за нее.

Обычные Руины всегда занимали одни и те же координаты в пространстве, либо смещались очень медленно и неторопливо, по несколько метров в год.

Однако иногда попадались небольшие обломки Руин, размерами от баскетбольного мяча до крупного небесного судна, которые постоянно двигались сквозь Небо, иногда по прямой, иногда по довольно хаотичным маршрутам, иногда по замкнутым петлям.

И Зарог, похоже, нашел одни такие шальные Руины и устроил свой тайник на них, а координатами указал скорее всего то место, где Руины больше всего замедлялись.

Ярана молча наблюдала, как поблескивающие в лунном свете вкраплениями каких-то минералов или металлов, Руины, приближаются. Я вскочил на капитанский мостик, запуская двигатели и разворачивая катер в ту же сторону, куда направлялись Руины.

— Мы… пришвартовываемся? — спросила она, и в ее голосе впервые за все время прозвучало нечто, кроме раздражения — живой интерес.

Я ухмыльнулся, ощущая, как учащается пульс.

— А как же иначе? Раз уж они так любезно приглашают.

«Летучий Лис» плавно развернулся, набрал скорость, поравнявшись с Руинами. Мои ладони плотно обхватили штурвал, пальцы впились в полированное дерево. Постепенно, контролируя скорость, я начал приближать катер к огромному, диаметром около сорока метров, камню.

Я видел, как Ярана пристально наблюдает за моими действиями. На ее лице отчетливо читалось удивление.

— Кем ты был до Коалиции, что настолько мастерски научился пилотированию?

— Я просто очень талантливый, — сквозь зубы ответил я, чувствуя, как пот стекает по спине.

Наконец, мы приблизились достаточно, чтобы на катер начала действовать собственная гравитация шальных Руин, куда более слабая, чем на полноценных Руинах, но зато направленная со всех сторон к центру булыжника.

Постепенно снижая скорость и одновременно снижаясь к поверхности Руин, я в конце концов добился того, что «Летучий Лис» замер в метре от «земли», при этом двигатели работали на минимальной мощности, лишь чуть-чуть подталкивая катер вперед.

Подхватив с палубы веревку, я перемахнул через борт и быстро обмотал свободный конец вокруг одной из выступающих скал, завязав надежный узел. Потом сделал то же самое с другой стороны катера. Теперь, если только шальная Руина не начнет резко вихлять из стороны в сторону, что было очень вряд ли с учетом ее очень стабильной траектории, «Лис» останется на месте, а мы сможем спокойно изучить тайник Зарога.

Ярана быстро надела артефактные браслеты «Прогулка в облаках», ее пальцы ловко застегнули ремни с привычной точностью. Я уже ждал ее внизу.

Поверхность Руин под ногами была неровной, покрытой странными наростами, напоминавшими застывшие волны. Я сделал пробный прыжок — тело легко взмыло вверх, будто я весил не больше пера, тут же спустил себя обратно «Прогулкой».

— Осторожнее с толчками, — предупредил я Ярану, наблюдая, как она грациозно перепрыгивает через трещину. — Один неверный шаг — и ты улетишь в пустоту.

Люк обнаружился неожиданно — аккуратный прямоугольник, почти сливающийся с поверхностью скалы. Металлическая дверь скрипнула, когда я потянул ее на себя, открывая проход в темноту.

Пещера внутри пахла затхлостью и чем-то кислым. В свете взятого мной с катера фонаря проступили очертания обстановки: массивный дубовый стол, шкаф с потертыми корешками книг, холодильник — по сути небольшой ящик с подключенным мана-генератором и холодильным артефактом внутри.

Но все это мгновенно стало неважным, когда мой взгляд упал на клетку в углу. Ее прутья были покрыты сложными руническими узорами, которые слабо светились в темноте. Внутри…

Тело. Вернее, тень человека. Кожа, натянутая на кости, с синюшными пятнами на местах, где выступали суставы. Грудь едва заметно поднималась, выдавая слабые признаки жизни.

Ярана замерла рядом, ее дыхание стало резким и прерывистым.

— Боги… — прошептала она.

Сталь меча вспыхнула в тусклом свете пещеры, отбрасывая блики на стены, покрытые инеем. Острие остановилось в сантиметре от моего кадыка, холодное дыхание металла ощущалось на коже. Ярана держала клинок мертвой хваткой — ее пальцы белели от напряжения, а глаза горели ледяным пламенем.

— Один неверный шаг, один ложный звук — и твоя глотка станет вторым ртом, — прошипела она. — Кто ты на самом деле и как нашел это место?

Я медленно поднял руки, ладонями вперед.

— Координаты были в навигационном артефакте из кабинета Зарога, — ответил я, тщательно подбирая слова. — Я рассчитывал отыскать тут ценности, ну или, возможно, какой-то еще компромат, который передал бы Коалиции за вознаграждение. Да и включи логику, майор. Какой идиот, зная что здесь есть запертый пленник, привел бы сюда наблюдателя от Коалиции?

Ее зрачки сузились, клинок слегка дрогнул. Я видел как в ее глазах борются ярость и здравый смысл. Внезапно она резко опустила меч, лезвие со звоном ударилось о каменный пол.

— Если окажется что ты водил меня за нос…

— Тогда ты получишь удовольствие, вспоров мне живот, — закончил я ее фразу, проводя пальцем по порезе на шее. — Но сначала давай поможем ему.

Мы развернулись к клетке. Пленник лежал без движения, лишь по едва заметным колебаниям рубища можно было понять, что он жив и дышит, его пальцы — больше похожие на когти хищной птицы — цеплялись за прутья на полу.

Я достал «Энго», со всего размаха ударил по прутьям…

Раздался оглушительный звон. Искры посыпались во все стороны. Лезвие отскочило, едва не вырвавшись из руки. На прутьях — ни царапины.

Ярана ударила своим мечом, с тем же эффектом.

Я осмотрел замок — сложный механизм из того же металла, что и прутья.

— Кодовый замок с какой-то дополнительной защитой, — пробормотал я, пробуя повернуть первый диск. Он не поддался, будто вмерз в сам замок. — Без пароля — не откроем.

Опустился на корточки перед клеткой. Пленник лежал неподвижно, его ребра выпирали под тонкой кожей, как обручи бочонка. В углу клетки валялся опрокинутый деревянный ковш — сухой, с трещинами по краям, где когда-то была вода. Рядом — пустой мешок из грубой холстины, с остатками каких-то крошек на дне.

— Эй! — крикнул я, стараясь разбудить пленника. — Проснись! Мы тебя вызволим!

Я ударил ладонью по прутьям, и металл загудел низким, вибрирующим звуком. Тело пленника дернулось в судороге. Еще несколько ударов — и его веки медленно поползли вверх, открывая мутные, затуманенные глаза, в которых плавала белесая поволока.

— Во…ды… — это было даже не слово, а хриплый выдох.

Я снял с пояса флягу из темной кожи, блестящую от конденсата. Бросил ее через прутья, и она с глухим стуком упала на каменный пол. Мужчина набросился на нее, как зверь, с трудом откручивая крышку пальцами-веточками. Первый глоток вызвал приступ кашля — его тело отвыкло даже от воды.

— Медленнее, — резко сказала Ярана, приседая перед прутьями.

Он закивал, делая крошечные глотки, но глаза его дико блестели от жажды. Когда фляга опустела, он вытер рот грязным рукавом — ткань оставила серый след на его лице.

— Еды… — теперь в его голосе появились слабые нотки надежды. — Ради всех святых…

Ярана расстегнула поясную сумку, достала плоский брикет в вощеной бумаге — стандартный армейский сухпаек. Развернула, и запах вяленого мяса заполнил пространство пещеры.

Она протянула ему еду через прутья. Зря.

— Осторо… — мое предупреждение застряло в горле.

Скелет в грязных лохмотьях преобразился в мгновение ока. Его тело, только что дрожавшее от слабости, теперь двигалось с грацией и скоростью, от которых холодела кровь в жилах. Его пальцы — эти костлявые, дрожащие пальцы — превратились в стальные клещи, впивающиеся в запястье Яраны.

Ярана инстинктивно рванулась назад, но он уже подтянул ее к клетке с силой, заставившей ее сапоги прочертить две полосы по каменному полу. Ее свободная рука метнулась к пистолету, но было поздно — меч уже был выдернут из ножен пленником.

Затем он отпустил Ярану и я едва успел схватить девушку и броситься прочь от клетки. Обернувшись, я успел увидеть, как пленик, вернувшись на центр клетки, совершил один плавный круговой взмах.

Меч взорвался на тысячи осколков, куда мощнее, чем когда я взорвал Энго, чтобы открыть дверь в Руинах Маски. Голубоватая волна энергии вырвалась из обломков меча, сконцентрировавшись в тонкую, как бритва, линию. Точнее, с учетом кругового удара, в диск.

Воздух затрепетал, наполнившись запахом озона. В тех местах, где диск касался прутьев, они даже не ломались, а испарялись с оглушительным шипением.

Спустя секунду верхняя часть клетки была отброшена в сторону, а бывший пленник встал посреди пещеры, пристально глядя на нас. Я приготовился к бою на выживание.