Демон Жадности. Книга 2

Глава 8

И снова я был тут.

Я стоял по стойке смирно в кабинете командира полка, ощущая, как капли пота медленно скатываются по спине.

Вейгард методично перебирал бумаги на своем огромном столе, нарочито заставляя меня ждать. Его пальцы, покрытые старыми боевыми шрамами, неторопливо перелистывали страницы моего отчета.

— Младший лейтенант Марион, — наконец заговорил он, даже не поднимая глаз от бумаг. Голос его звучал глухо, как далекие раскаты грома. — Я прочел ваш отчет. Но теперь расскажите сами, как вы видите произошедшее. Кратко и по существу.

— Цель операции достигнута. Зарог Калиен захвачен живым и доставлен в камеру предварительного заключения. Более тридцати его сообщников ликвидированы в ходе захвата. Освобождены сорок пять гражданских лиц, незаконно содержавшихся в неволе. В ходе операции получены доказательства предательства штабного офицера Коалиции Аванда Суриама.

Вейгард медленно поднял глаза.

— Операция выполнена успешно, — произнес он наконец. — Коалиция признательна за вашу службу. — Но затем его лицо потемнело. — Однако есть… нюансы.

Он открыл нижний ящик стола и достал тонкую папку.

— Прямые переговоры с криминальным авторитетом Сирмаком, — он ударил указательным пальцем по верхнему листу. — Получение денежных средств через азартные игры. Присвоение запрещенных артефактов, в том числе уровня Хроники. Продажа контрабандных товаров вышеназванному Сирмаку. Злоупотребление деньгами: аренда особняка на сорок человек, покупка дорогостоящих препаратов маны, дорогостоящей одежды и еды, распитие спиртных напитков… — его ладонь с грохотом обрушилась на стол, заставив подпрыгнуть массивную чернильницу. — Вы что, забыли, в какой организации состоите⁈

Я поморщился. Кажул. Не смог в лицо высказать все, что думал обо мне, но вместо это сдал начальству. Допустим.

— С вашего разрешения, полковник, — я сделал едва заметную паузу, выбирая каждое слово. — Коалиция не могла поймать Зарога пять лет, потому что действовала по своим протоколам, которые он досконально изучил. Думаю, даже не будь в наших рядах сливающего ему информацию предателя, Зарог все равно продолжал бы избегать поимки.

— Считаешь, что методы Коалиции, выработанные даже не сотнями, а тысячами лет работы, недостаточны? — не было похоже, что Вейгард как-то особо сильно злится на такую формулировку. Скорее это была провокация для меня.

— Считаю, что иногда лучше использовать иные методы, — ответил я. — Что касается денег — все средства пошли на оснащение отделения. Шесть бойцов получили прорыв на ранг Сказания. Семь, если считать погибшего Папола. В особняке мы отрабатывали боевые комбинации. Казино было частью операции разведки. Сделка с Сирмаком была необходима для создания правдоподобной легенды, в которую Зарог смог бы поверить. Как и дорогая одежда. Что касается еды и алкоголя — каюсь, тут оправдаться нечем. Но прошу учесть, что из бюджета Коалиции я не взял ни золотого сверх тех трех тысяч, что нам выдали в начале.

Командир нахмурился.

— Из-за того, что операция должна была раскрыть предателя в штабе, ее не одобряли официально, чтобы не спугнуть Зарога. Так что технически операции не было, а значит и наказать вас как будто бы и не за что. С учетом того, что мы поймали Зарога и вычислили крысу, от лица Коалиции я могу заявить, что на этот раз вам не будет предъявлено никаких обвинений.

Он медленно встал, обошел стол. Остановившись в полушаге от меня, он заговорил теперь тихо:

— Но запомните, Марион, — его дыхание обжигало лицо. — Если хотите носить эту форму, забудьте старые методы. В следующий раз я лично подпишу приказ об отправке вас под трибунал.

Мне хотелось согласиться, правда. Это избавило бы меня от тонны проблем. Но горящее золотом прямо перед моим мысленным взором число в полмиллиона золотых для прорыва на стадию Кризиса было против.

— С разрешения, полковник, — мой голос звучал ровно, хотя пальцы непроизвольно сжались за спиной, — но разве Коалиция не поощряет самостоятельный рост бойцов?

Вейгард замер, его массивные пальцы побелели от напряжения. Однако я продолжил:

— Да, я действовал далеко не так, как в Коалиции считается нормальным. Да, вел, как вы выразились, роскошную жизнь. Но львиную долю тех денег, что я получил в Руинах Трех Лун, я потратил на дело. Не на вино, девок или развлечения. Шесть прорывов до Сказания, двенадцать новых артефактов Сказания для остальных. Остаток средств пошел на мое собственное усиление. С Завязки Сказания я за полтора месяца продвинулся до Кульминации. И сделал я это для того, чтобы еще лучше и эффективнее выполнять порученные мне Коалицией задания.

Тень от канделябра на стене вдруг резко дернулась — командир впервые за весь разговор изменил позу.

— Вы лично выбрали меня для этой миссии, полковник, — я сделал шаг вперед. — Недавнего новичка, прошедшего лишь одну тренировочную экспедицию. Уверен, что отчасти это было сделано, потому что меня не было жалко. Но также потому, что вы или, может быть, кто-то выше вас, захотел увидеть, что сделает с миссией, не удававшейся на протяжение пяти лет, человек, сумевший спасти от гибели роту, фактически в одиночку уничтожить три четверти гнезда шиваро, убить матриарха, против которого нужно было бы выставить как минимум Развязку Сказания, а потом сам неведомым образом прорваться на ранг Сказания, несмотря на то, что ему уже скоро исполнится сорок. — Я облизнул пересохшие губы. — Если прикажете — буду служить как все. Четко, по уставу, без малейших отклонений. Я люблю рисковать, но я не идиот, чтобы не понять слово «трибунал» и не самоубийца, чтобы самовольно лезть в петлю. Но тогда… кто выполнит те задания, где обычный подход не сработает? Где формальные методы — все равно что тупая сабля на дуэли?

Командир вдруг усмехнулся. Его желваки разжались, а в глазах мелькнуло одобрение.

— Боец, осмеливающийся спорить с командиром полка, — улыбнулся он, — вот кто-либо идиот, либо самоубийца.

Я пожал плечами.

— Я не спорил, я лишь высказал свои мысли.

— Ладно, Марион. Ваши слова… заслуживают рассмотрения. На сегодня свободен.

Я кивнул и развернулся, но в дверях его голос догнал меня, неожиданно усталый:

— И поздравляю с повышением, командир взвода. Не заставляйте меня жалеть об этом приказе.

Дубовая дверь с гулким стуком захлопнулась за моей спиной. В кармане пальцы нащупали холодные грани навигационной Хроники.

###

Меня вызвали в главный штаб. Приплыли. Я стоял перед массивными дубовыми дверьми с выгравированными золотом символами 35-й дивизии, ощущая, как холодная испарина стекает по спине под новеньким мундиром.

Это уже был уровень повыше, чем переговоры с командиром полка.

Двое часовых в полной экипировке артефактов Сказания молча проверили мои документы. Один из них провел сканером вдоль моего тела, но Маска надежно маскировала силу татуировок.

— Можешь проходить, — монотонно произнес часовой.

Кабинет замкомдива оказался просторным, но пугающе аскетичным. За длинным черным столом из полированного обсидиана сидел мужчина лет пятидесяти на вид. На самом деле ему было ощутимо больше, хотя я и не знал, сколько именно.

— Старший лейтенант Мак Марион, — его голос звучал удивительно мягко. — Или как тебя по-настоящему зовут?

Он положил перед собой толстую папку с моей фотографией.

— Мака Мариона не существует, — он перевернул страницу, и я увидел свидетельство о смерти на мое имя. — Умер семь лет назад. Хотя, стоит отдать должное, подделка отличная. И вдвойне стоит отдать должное за то, что мы так и не выяснили, кто ты на самом деле такой.

Его пальцы, покрытые тонкими шрамами, перелистывали страницы моего досье.

— По всем статьям, — он внезапно захлопнул папку, — тебя следует немедленно отправить под трибунал. Подделка документов, проникновение в ряды Коалиции под ложным именем — это расстрельная статья. Но… — он улыбнулся, — ваши подвиги говорят сами за себя. Спасение роты Лильрена от шиваро. Уничтожение сети Зарога. Разоблачение предателя в наших рядах. Вы не похожи на шпиона, слишком выделяетесь и слишком сильно лезете на рожон. Создается впечатление, что вам действительно не все равно и что в Коалиции вы хотите начать жизнь с чистого листа. Это так?

— Так, полковник.

— Во-о-от, — протянул он. — Поэтому мы предлагаем вам… выбор. Первый вариант. Вы отказываетесь от своих «особых» методов. Служите как все образцовые Артефакторы Коалиции. Но первое же нарушение — и ваше следующее утро начнется в камере военной тюрьмы на нижних ярусах. Десять лет контракта остаются в силе. После их истечения сможете спокойно уйти. Второй вариант… вы становитесь «особым активом Коалиции». Особые миссии. Особые полномочия. Любые методы разрешены, пока они не вредят напрямую Коалиции или ее репутации. Но контракт становится бессрочным. И вы приносите Клятву верности. Не просто присягу, а закрепленную артефактом клятву, при нарушении которой вас ждет смерть.

В комнате повисла тишина.

— Время выбирать, старший лейтенант. У нас война. Коалиции нужны такие люди, как вы. Но… — его глаза сузились, — мы не можем позволить вам быть волком в овечьей стае.

— А мои люди? — спросил я, удерживая взгляд на его глазах. Голос звучал ровнее, чем я ожидал. — Если я соглашусь стать вашим «особым активом»… что будет с теми, кто шел или еще пойдет за мной в бой?

— Они принесут Клятву о неразглашении. Стандартный протокол. — В его голосе звучала усталость человека, объясняющего очевидное. — Если будут просто выполнять ваши приказы… их контракты останутся неизменными. Через десять лет — почетная демобилизация со всеми положенными льготами. При желании, разумеется.

— Тогда я согласен. — Я сделал паузу, давая ему возможность прервать, но он лишь поднял седую бровь, ожидая продолжения. — При одном условии. Мне потребуется… личное время. Для решения определенных вопросов.

— А ты наглый. Я тебе тут смертью угрожаю, а ты еще и отпуск требуешь?

Я мотнул головой.

— Это время нужно будет мне не для отдыха, а для наращивания силы. Настолько быстрого, насколько это возможно.

Долго, очень долго, почти полторы минуты (мозг помимо воли отсчитывал каждую секунду), он просто буравил меня взглядом.

— Сопровождение, — отрезал он, наконец. — Круглосуточное. Мой человек будет с вами в каждом таком… «личном мероприятии». — Губы искривились в подобии улыбки. — И да, он будет докладывать. Обо всем, что будет происходить.

— Согласен, — кивнул я.

Замкомдив молча потянулся к скрытому отделению стола. Раздался щелчок сложного механизма, и передо мной появилась массивная коробка из черного дерева с серебряными инкрустациями. В центре — углубление в форме ладони, окруженное концентрическими кругами рун.

— Правую руку — сюда. — Его ноготь постучал по углублению. — Левую — на свое плечо, рукав поднять.

Я медленно выполнил. Дуб оказался неожиданно теплым, почти живым на ощупь. В тот же миг десятки микроскопических игл впились в ладонь — не больно, но противно, будто руку опустили в муравейник.

— Повторяйте за мной, — его голос внезапно обрел металлический оттенок. — «Добровольно и осознанно, я клянусь…»

Клятва обязывала не вредить Коалиции, не лгать командованию о вещах, касающихся Коалиции и выданных мне миссий, хранить тайны…

На самом деле, хотя условия были довольно строгими, в целом можно было сказать, что каких-то прямо глобальных ограничений на меня не поставили. Рабом не сделали и даже место для частной жизни оставили.

— … и да поможет мне в этом Клятворец, пусть он разорвет мое сердце при нарушении.

Почти сразу я ощутил, как мана начинает вытекать из меня в артефакт тонкими струйками. Одновременно что-то холодное и тягучее, словно жидкий металл, вливалось обратно в мои вены.

Пальцы непроизвольно дернулись, суставы хрустнули. Я почувствовал, как эта чужая энергия ползет вверх по руке, оставляя за собой странное онемение, будто конечность погружали в ледяную воду.

— Не дергайтесь, — предостерег замкомдив.

Вторая ладонь, лежавшая на плече, внезапно загорелась адским пламенем. Сначала это было похоже на прикосновение раскаленного клинка — резкая, пронзительная боль.

Затем жжение сменилось до мурашек знакомым ощущением — точь-в-точь как при «кормлении» Маски, когда золотые узоры впитывали артефакты. Я стиснул зубы до хруста, чувствуя, как кожа под левой ладонью будто пузырится, посылая в мозг импульсы боли.

Когда наконец смог оторвать руку, кожа на плече была покрыта странным белым налетом, постепенно формировавшим четкий отпечаток моей же ладони. Боль пульсировала в такт сердцебиению, но постепенно утихала, а вместе с ней бледнел и след, пока не осталась лишь легкая белесая дымка, видимая только при определенном освещении.

— Все, — замкомдив забрал коробку и спрятал обратно в стол. — Вы свободны, старший лейтенант. Через три дня, в полдень, официальная церемония. До этого времени определитесь с кандидатурами командиров отрядов.

Я машинально потер плечо, где уже почти ничего не было видно. Под кожей все еще ощущалось инородное присутствие. Маска на груди дергалась в ответ, но я мысленно старательно подавлял ее позывы, не представляя, что она может учудить на этот раз.

— Основной состав вам подберут в штабе, — продолжал замкомдив.

— Так точно, — автоматически ответил я, ощущая, что копошение золотой татуировки становится все интенсивнее.

Когда вышел из кабинета и отошел на несколько поворотов коридора, остановился, снова засучил рукав. Белый след ладони снова проступил на коже, и снова, как и при даче клятвы, начал раскаляться. Наверняка я не мог знать, но что-то подсказывало, что Маска была против его присутствия.

Вот только это было моей гарантией… с другой стороны, всегда было лучше не находиться под какими-либо ограничениями, чем находиться.

— Черт с тобой, — поморщился я. — Мое!

Золотые тату вдруг начали расползаться, как при активации артефактных татуировок, быстро добравшись до белой отметины ладони и впившись в нее, как хищник в жертву, начав закачивать в нее ману.

Через минуты три все было кончено, однако, вопреки моим ожиданиям, след не исчез. «Всего лишь» изменился узор: строгие геометрические линии сменились на витиеватые, но при этом изящные узоры остальных моих татуировок. Еще спустя минуту белая ладонь снова исчезла под кожей, будто ничего не было.

Судя по всему, теперь я мог не бояться нарушать клятву, данную замкомдиву. Впрочем, делать это я в любом случае собирался лишь в крайнем случае.

###

Каменные стены казарм впитали за годы запах пота, масла и пороха. Я шел по длинному коридору, мои сапоги глухо стучали по плитам, выщербленным за десятилетия марширующими солдатами. Где-то впереди слышались приглушенные голоса и звон металла.

Я остановился перед дверью с потертой табличкой «Отделение 7», на которой кто-то ножом выцарапал неприличный рисунок. Из-за двери доносились смех и характерный звук точильного камня о сталь. Вздохнув, я распахнул дверь.

Хамрон и команда сидели в кругу, чистя оружие. Бьянка, развалившись на ящике, что-то рассказывала, размахивая своим новым кинжалом — трофеем с базы Зарога.

— Ну что, Мак, — Хамрон отложил тряпку, которой полировал свой меч, — тебя уже расстреляли за самоуправство или будем праздновать повышение?

Я закрыл дверь, щелкнув замком с характерным металлическим звуком.

— Второе. Но с нюансами. Формирую особый взвод. Миссии будут… не по уставу. Опасными. Возможно, отчасти даже противозаконными. Так что участие добровольное. Но для присоединившихся — сразу бонус.

Я достал из внутреннего кармана несколько жетонов командиров отделений, выданных мне адъютантом замкомдива, и бросил их на стол.

Бьянка первой подняла жетон, повертела его в пальцах.

— То есть как в Трех Лунах, только теперь это будет еще и санкционировано? — Ее губы растянулись в хищной ухмылке. — О, я определенно в деле.

— Подожди-ка, — вмешался Корвин, потирая подбородок. — Насколько противозаконными? Если это…

— Если струсил, можешь остаться в общей роте, — перебил Хамрон, хлопнув его по плечу с такой силой, что тот чуть не свалился с табурета. — Я с Маком хоть в ад пойду. После той истории с матриархом шиваро это уже решено.

Я наблюдал, как они переглядываются, и почувствовал странное тепло в груди. Вокруг меня снова собирались верные люди. Ни с чем не сравнимое ощущение.

На секунду перед глазами вновь вспыхнули картины адских равнин и обугленных тел Иваки и остальных. Но на этот раз мне хватило сил подавить видение в зародыше. Во второй раз я не допущу повторения того же кошмара. Ни за что.

— Всем придется принести Клятву о неразглашении, — предупредил я.

— О, черт возьми, — застонал Ларс, закатывая глаза. — Я знаю эту штуку, Клятвотворец. Меркое ощущение, будто слизал ржавчину с клинка.

Тем не менее, он уже тянулся за жетоном.

Я оставил их спорить об очередности выбора трофеев в будущих вылазках — спор, который быстро перешел в дружескую потасовку — и отправился на поиски Нервида.

Нашел его в дальней оружейной, где он одиноко копался в разобранном арбалете. Помещение было заставлено стеллажами с оружием, а в углу дымилась небольшая плавильная печь для ремонта артефактов.

— Вступишь в мой новый взвод?

Нервид даже не поднял головы, лишь ткнул тонкой отверткой в какую-то миниатюрную шестеренку, подцепляя ее магнитным кончиком.

— Условия? — спросил он коротко.

— Больше риска. Больше славы. Больше добычи. Я обеспечу.

Нервид наконец поднял глаза. В них блеснул азартный огонь.

— Когда начинаем? — было все, что он сказал.

По пути обратно я буквально столкнулся с Кажулом в узком коридоре. Он шел в сопровождении двух новобранцев и при виде меня замер, его лицо исказила гримаса — смесь страха и ненависти.

Он открыл рот, чтобы что-то сказать, но я просто прошел мимо, как сквозь пустое место, даже не замедлив шаг. Его возмущенное «Эй!» я проигнорировал, зато услышал, как за моей спиной один из новобранцев сдавленно фыркнул.

Шейга я тоже собирался взять в новый взвод, если он захочет. Но из-за того, что ему не удалось прорваться на ранг Сказания, должность командира отряда ему пока что не светила. Однако после разговора стало понятно, что он не готов к тому, что я предлагаю. Уговаривать не стал.

Вербовка прошла неожиданно просто. Я, конечно, не предполагал, что кто-то реально откажется. Что Хамрон с друзьями, что Нервид — все были амбициозными и рисковыми ребятами и вступление в мой взвод для таких персонажей было едва ли не лучшим выбором из возможных.

Но после гибели Папола мне казалось, что им нужно будет хотя бы какое-то время на подумать. Что же, похоже, все дело было в моей невероятной харизме, не иначе?