Эволюционер из трущоб. Том 8

Глава 13

На станции переливания крови сидели два мальчишки и о чём-то болтали. Завидев нас, они тут же замолкли, кивком поприветствовав Юрия. Мальчишки с виду лет пятнадцати, рядом с каждым из них стоит аппарат, вращающий туда-сюда пакет, внутрь которого стекает кровь парней. Интересно, им выдают шоколад за сдачу крови? Эх… От мысли о шоколаде есть захотелось.

— Отдельной комнаты у нас нет, но если необходимо переливание, то можно провести его здесь, — пояснила миловидная девица в халатике медсестры.

— Годится, — кивнул я. — Нам потребуется помощь, а именно, человек в костюме химической защиты, который подключит нас к аппарату переливания крови.

— Эммм… — Медсестра зависла от моей просьбы. Она бросила взгляд на Юрия, потом на меня и спросила. — Что? Костюм химической защиты? Зачем? Вы же просто будете переливать кровь.

— Юлечка, сделай, пожалуйста, то, что мой брат просит, — ласково попросил брат, и девушка моментально сдалась.

— Хорошо, Юрий Константинович, но я по-прежнему не понимаю, зачем это нужно, — вздохнула девушка и пошла искать костюм химзащиты.

— Ах, да! И вот этих ребят заберите, пожалуйста, отсюда! — крикнул я ей в след.

Юлия возмущённо вскинула брови, но выполнила просьбу. Отключила ребятишек от системы и вывела из кабинета, оставив нас с братом наедине.

— Расскажешь, в чём заключается твой план? — спросил Юра.

— Нет времени, — отмахнулся я и плюхнулся на кресло, достав из кармана визитницу.

На ней было аж пятнадцать доминант. Я покрутил её в руках и махнул Юрию.

— Пожми мою руку и не отпускай. Предупреждаю, будет больно.

— Михаил, я всё ещё не понимаю, что происходит, можешь, ты-ы-ы-ы!!! — замычал Юрий, крепко сжав зубы, так как я уже попросил Ут начать работы.

А просьба моя заключалась в следующем. Все доминанты, которые я поглощу, необходимо отправить через модификатор «Селекционера» Юрию для улучшения его «Сопротивления токсинам». Да, вы всё правильно поняли. Переливать брату мы будем мою кровь.

Зачем я хочу сжечь его изнутри? Всё просто. В теле Юры имеются крошечные точки, сияющие золотым оттенком. Они перекрывают нормальный ток маны. Да, есть повреждённые каналы, но всё же меня смущают именно эти точки. Всевидящее Око точно в таком же цвете видит золотых жуков, которых дал мне Юрий. Я предполагаю, что насекомые оставили в теле моего брата личинок, они и пожирают его жизнь.

Если по-простому, то я выступлю в роли дезинсектора. Вытравлю всю живность, так сказать. Ого! Вот это Юрку корёжит. Кровь потекла из глаз, ушей, носа. Небольшие капельки, но всё же. Хммм… А чего она так воняет-то? Как будто ацетон.

Брат трясся от боли, продолжая сверлить меня взглядом. Видать, даже он, привыкший к страданиям, удивился, что боль может быть такой многогранной. Да, да. Мне приходится терпеть и не такое.

Через пару минут улучшение его доминанты завершилось, и Ут сообщила:

«Доминанта „Сопротивление токсинам“ улучшена до третьего ранга».

Я отпустил кисть Юрия, и тот, шумно дыша, рухнул на пятую точку.

— Что это было? Я здоров? — спросил он, вытирая пот с лица.

— Шустрый ты. Это всего лишь подготовка. Минимизирую вероятность твоей смерти, если угодно.

В комнату вошла Юлия, облачённая в желтый прорезиненный костюм. Её голубые глаза прятались за стёклами противогаза.

— Я готова. Ложитесь на кушетки, — прогудела она.

Я помог брату подняться и довёл его до кушетки. Юрка с блаженной улыбкой плюхнулся на холодную больничную простынь, я лёг на соседнюю кровать. Медсестра подключила систему, воткнула иглу в руку брата. От иглы в сторону левой части аппарата шла резиновая трубка, из правой части торчала такая же трубка, к ней должны были подсоединить меня. Вот только у девочки ничего не вышло.

Пережав руку в районе бицепса, она протёрла вену проспиртованной ваткой и попыталась вонзить иглу. Кожа натянулась под давлением острого предмета, но… Игла согнулась. Вот тебе и «Сердце Василиска». Потребуется переливание крови — сдохнешь, а помощи так и не получишь.

— Как это…? — растерянно спросила девушка.

— Просто я толстокожий, — улыбнулся я. — Замените, пожалуйста, иглу и покажите, как аппарат включить, я остальное сам сделаю.

— Как сами? У нас не положено… — запротестовала медсестра, но в дело вмешался Юрий.

— Юлечка, сделай, пожалуйста, как просит Михаил.

— Юлечка… — еле слышно прошептала девица, и готов спорить, что она залилась краской. Кивнув, она сказала. — Хорошо. Только вы, Юрий Константинович, за это сводите меня на свидание.

— Да, да. Конечно, сводит. Можно уже иглу поменять? — поторопил я её.

Краем глаза заметил, что Юрий улыбнулся. Она ему явно нравилась, вот только умирающий человек, испытывающий постоянную боль, повседневно занят определённо не романтикой. Ну, ничего. Сейчас я его подлатаю. А может, добью. Тут как пойдёт.

Юлия заменила иглу, показала, куда нужно нажать, чтобы аппарат заработал, а также выставила на табло количество переливаемой крови в размере трёхсот миллилитров. Как только она вышла из кабинета, я выставил показатель на максимум, увы, больше полутора литров перелить было нельзя. Система не позволяла.

— Значит, так, — сказал я, посмотрев на брата снизу вверх. Когда он вот так лежит на больничной койке, то выглядит, как покойник. Кожа почти такая же белая, как простыня. — Я хочу, чтобы ты поклялся, что будешь держать в тайне мой секрет.

— Какой секрет? Я же ничего не знаю. Или ты о том, что попал во временную аномалию?

— Нет. Временная аномалия — полная ерунда, на фоне того, что я тебе сейчас поведаю, — улыбнулся я.

— Клянусь честью аристократа, — кивнул Юрий, и я поведал ему о генокраде, а заодно показал чудесные свойства химерической регенерации.

Кстати, медсестру я выгнал потому, что мне пришлось разрезать себе вену, чтобы вставить в неё иглу. Да, болезненно и грязно, но другого способа я не придумал. Вскрыл ногтем, вставил иглу, после чего регенерация тут же затянула рану. Юрий разинул рот и не мог поверить собственным глазам.

— А ты точно человек? — прошептал он.

— Не только человек, а ещё и твой спаситель, — усмехнулся я и нажал на кнопку аппарата.

Он загудел и стал перекачивать кровь из моей вены в вену Юрия.

— Вот, прикуси. Будет очень больно, — предупредил я, протянув брату шерстяное одеяло, которое взял с больничной койки.

А дальше… Дальше началась магия исцеления! Рассчёт был следующий. Химерическая регенерация действует на клеточном уровне. Если объединить мой кровоток с кровотоком Юрия, то регенерация распространится и на него. Токсичная кровь, в свою очередь, сожжет все следы жизнедеятельности жуков. Правда, я кое-чего не подрасчитал. Нужно было привязать его к койке.

От жуткой боли, он стиснул зубы так, что едва не перекусил одеяло. Тело выгнуло дугой. Юрий забился в конвульсиях, безумно рыча. Ногтями он царапал простыню, капилляры в глазах полопались. Одним словом, зрелище жуткое. Пришлось набросить на себя все имеющиеся усиления и прижать его к койке. Я справился только потому, что Юра был невероятно измождён.

Через полчаса нас зашла проведать Юлия и увидела, что парень, на которого она положила глаз, умирает. По крайней мере, было очень на то похоже.

— Что происходит⁈ — ахнула она.

— Выйди немедленно! — гаркнул я.

Злость в моём голосе заставила девушку испуганно взвизгнуть и убежать. Сразу стало понятно, что она ещё вернётся. Я призвал ГалиМо и с их помощью подпёр дверь. Как я и предполагал, через пятнадцать минут с обратной стороны послышались крики, а потом и до выламывания двери дело дошло. Только дверь не поддалась. Голем даже не дрожал под напором ломившихся на станцию переливания крови.

Грохот стоял такой, что я совсем перестал слышать стоны Юрия. В один момент даже решил, что он умер. Но нет, просто потерял сознание. Я перешел на Всевидящее Око и расплылся в довольной улыбке. Золотистые точки исчезли, энергетические каналы выровнялись. Не идеально, но уже намного лучше, чем было. Остальное он и сам сможет поправить, если всё будет хорошо.

Я выдернул иглу из своей вены, подошел к телу брата, и то же самое сделал с его иглой. На коже Юрия проступила капелька тёмно-красной крови. Прикоснувшись к ней, я облегчённо вздохнул. Болезни исчезли. Я похлопал брата по груди и плюхнулся на край его койки.

— Всё. Теперь точно проживёшь долгую и счастливую… — договорить я не успел. Перед глазами поплыло, и я потерял сознание.

Вокруг лишь непроглядная чернота. Ни солнца, ни звёзд. Не было даже земли под ногами. Однако, я на чём-то стоял. Впереди возникла яркая вспышка, из которой появился стол и два стула. Я подошел ближе и не услышал собственных шагов. Темнота вокруг как будто пожирала их. Интересно, где я?

Ответа не было. Поэтому я пришел к закономерному выводу: лучше размышлять сидя, чем стоять без дела. Я опустился на стул, заставив его скрипнуть под весом моего тела.

— А-ха-ха! Что? Такой тяжелый, что даже стул зарыдал⁈ — послышался громогласный хохот, разорвавший тишину многоголосым эхо.

Из темноты, широко улыбаясь, вышел мой отец. Константин Игоревич Архаров. Огромный, как медведь. Мышцы бугрятся, обещая разодрать китель с золотой вышивкой. Карие глаза строго смотрят на меня. Кустистые брови, обилие шрамов на теле, сломанный нос паршиво сросся. Нет фаланги правого указательного пальца. Он сел напротив меня и пробасил:

— Так вот ты какой, новый глава рода. А-ха-ха!

— Пришлось им стать. Ведь один старик облажался, — ответил я, и отец засмеялся ещё громче.

— А-ха-ха-ха! Не суди меня строго. Я делал всё, что мог. К тому же я неплохо держался. Доказательством этому служит твоя жизнь и жизни моих детей. Я спас вас, увы, ценою была моя собственная гибель. — Глаза отца задорно сверкали, но говорил он весьма печальные слова.

— Погибель? — нахмурился я. — Всё ясно. Ты всего лишь сон.

— Или дух безвременно почившего батеньки? — усмехнулся Константин Игоревич. — Как бы там ни было. Уверен, что потянешь? Ответственность за целый род — довольно тяжкое бремя. А ты взялся аж целых два рода восстанавливать.

— Конечно, я справлюсь. Или у тебя есть сомнения? — с вызовом спросил я, заглянув в бездонные карие глаза отца.

— Какие ещё сомнения? Ты Архаров. Кровь и плоть моя. Я знаю, что ты пробьёшь любую стену. Но всё же, одну проверку я тебе устрою. — Улыбнувшись, Константин Игоревич обрушил локоть на стол. — Поборемся на руках. Если выиграешь, род твой. А если выиграю я…

— У тебя нет шансов, — усмехнулся я, хищно оскалившись.

— А-ха-ха-ха! Мой мальчик! — заливисто рассмеялся отец. — Ну что ж, покажи мне свою силу.

Кисти сдавили друг друга до хруста. Свободными руками мы взялись за края стола, после чего Константин Игоревич начал отсчёт.

— Три. Просрал? Не реви. Два. Зарыдает вдова. Один. Каждый сам своей судьбы господин.

На этих словах мы стали тянуть в разные стороны. Жилы на моей руке вздулись, вены вылезли. Наши руки замерли по середине стола и никто не собирался сдаваться. Внезапно отец засмеялся. Смеялся он так беззаботно и радостно, что я понял. В этот момент отец счастлив. Момент единения отца и сына. Момент, которого в реальном мире никогда не было. Поднатужившись, я прижал кисть отца к столу.

— Я победил! — радостно выкрикнул я.

— А разве могло быть иначе? — искренне улыбнулся отец. Подул ветер, отчего фигура Константина Игоревича поплыла, словно была сделана из тумана и растаяла. — Теперь род твой.

— Нет! Отец! Не уходи! Отец! — закричал я, вскочив со стула, и грохнулся в пустоту.

Правда, пустота оказалась весьма осязаемой. Я лежал на полу, уткнувшись лбом в лакированный паркет.

— Больно, — прошипел я и перевернулся на спину.

В хорошо освещённой комнате было красиво. Стильные обои, картины на стенах, резная мебель. Явно я находился не в больничной палате. Поднявшись с пола, подошел к окну, из которого лился яркий солнечный свет. На улице искрился снег, под которым затаился парк, которым я восторгался ранее.

Всё понятно. Меня доставили в поместье барона и разместили на втором этаже. Что ж, весьма польщён. Вопрос только, где разместились Серый и Гаврилов? Я использовал Всевидящее Око для сканирования поместья. Десятки слабых энергетических сгустков, один из которых мог принадлежать Серому, но лишь один концентрированный, мощный — и явно это не Гаврилов.

Этот сгусток довольно быстро приближался к двери моей комнаты. Гулкие шаги разносились по коридору, я же закрыл глаза и позволил эхолокации отрисовать образ идущего. Гостя я узнал безошибочно. Да и как тут не узнать? Другого такого доходяги в баронстве сложно найти. Фигура остановилась у двери и занесла руку, чтобы постучать.

— Юра, можешь войти, — опередил я брата и самодовольно улыбнулся, увидев его удивлённое лицо.

Кстати, я совсем забыл вам рассказать одну парадоксальную вещь. Силуэт Юры доминанта родной крови не подсвечивала. Забавно. Род Архаровых унаследовал парень, не являющийся кровным сыном Константина Игоревича. Это делает отцу честь и своего рода превращает род Архаровых не в кровную линию, а в идеал, заложенный в умы, всех кто когда-либо служил роду. Людей убить легко, а вот идею…

— А как ты…? — замялся он, войдя в комнату.

— Я же говорил, что у меня в рукаве ещё уйма фокусов. Как самочувствие?

— По этому поводу я к тебе и зашел. Михаил Константинович, твою мать. Это что, вообще, было? Почему я чувствую себя намного лучше, чем когда-либо?

— Это было лечение, мой дорогой брат. Выпишу вам чек за мои услуги на девять, девяносто девять, — усмехнулся я и сел на край кровати.

Юрий же не находил себе места и шастал по комнате из угла в угол.

— Я понимаю, что лечение. Больно было так, что я думал, сердце вот-вот не выдержит нагрузки и разорвётся! — выпалил он, активно жестикулируя. — А как так вышло, что у меня даже шрамы исчезли? — Юра показал на бровь, с которой, и правда, исчезли все шрамы.

— Ну-у-у… — протянул я, ехидно улыбаясь. — Пока я не глава рода Архаровых, а значит, не смогу тебе рассказать, так как это секрет рода Багратионовых. Вот если бы ты передал мне бразды правления…

Юрий оценил мою шутку и громко захохотал.

— А ты очень интересный малец! Будь ты лет на двадцать постарше, мы бы Имперцам дали достойный отпор.

— Гвардейцы бились до последнего ради спасения детей. Это дорогого стоит. А я в одиночку не смог бы переломить ход сражения, несмотря на то, был бы старше на двадцать или сорок лет.

Я безусловно поскромничал, так как если бы у меня имелись двадцать лет для накопления доминант, то я на каждом слоте пирамиды выстроил бы конгломерат, на основе которого сделал бы другой конгломерат покрупнее, а сверху возвёл ещё один. Другими словами, я бы превратился в настоящее чудовище, с которым даже абсолют не смог бы совладать.

— Слушай, а как так вышло, что из двух тысяч человек, лишь тридцать действительно являются родными детьми отца? — задал я вопрос, на который уже и так знал ответ. Просто мне было интересно послушать рассказ Юрия.

— Знаешь. Забавно вышло. Отец и правда любил женщин, а из детей пытался вырастить настоящих воинов. Вот только слухи о его плодовитости сильно преувеличены. Самое забавное, что эти слухи распустили аристократы, когда узнали, что отец подбирает детей с улицы и воспитывает, как родных. Всем без исключения он давал равные права и возможности. Будешь трудолюбив и всего себя посвятишь тренировкам, а после и защите рода? Честь и хвала тебе, а в придачу возможность стать новым главой рода.

Ого. А вот это что-то новенькое. Не знал, что к этому слуху приложили руку другие аристократы. Впрочем, это ожидаемо. Константин Игоревич многим попортил кровь. Аристо понимали, что в открытом противостоянии их шансы невелики, а вот шептать за спиной — милое дело. Чем они и занимались, марая репутацию отца. Это же объясняет поведение Юсупова, ведь он вырос на подобных пренебрежительных слухах.

— Отец с каждым днём открывается с новых сторон, — задумчиво проговорил я. — Юрий Константинович, я рад, что ты здоров и полон сил, но давай вернёмся к моей просьбе. Мне катастрофически не хватает людей для защиты Ленска. Может, среди двух тысяч человек найдётся хотя бы два десятка бойцов, желающих покинуть Уфу?

— Миш, я же говорил. — Юрий остановился и по-доброму посмотрел на меня. — Пока долг не будет уплачен, мы отсюда не уйдём. Поговори с Титовым, если он даст добро, я без проблем, подберу для тебя толковых ребят.

— Понял. Тогда не будем терять времени, — кивнул я, распахнул окно и выпрыгнул со второго этажа.

За спиной послышался смех брата, а я уже бежал навстречу колымаге, за рулём которой ехал барон Титов.