Fallout: Тот, кто бежит по острию

Глава 1

Я открыл глаза. Вспышка телепорта уже успела погаснуть, но она успела обжечь сетчатку даже через закрытые веки.

Ненавижу телепорты. Никогда к ним не привыкну. Раньше я ходил пешком, преодолевал огромные расстояния, и даже пересёк весь континент. Да, у меня ушло на это несколько лет, и я периодически останавливался, считая, что нашел приют. Но меня снова гнали вперёд обстоятельства, и приходилось снова идти, перебирать ногами.

Наверное, ещё лучше ездить в телеге на брамине, правда он не пролезет по скалам и не переплывет случайно попавшуюся на пути реку. И это делает тебя менее мобильным. Так или иначе, это можно потерпеть ради удобства и скорости, ведь животное это не только двухголовое, но и двужильное, и может преодолевать огромные расстояния за стандартный дневной переход.

Но я отвлекся. У меня было дело, которое нужно было выполнить.

Я активировал режим детектива и двинулся вперед. Хорошая это штука, во времена своей работы в Нью-Рино я бы дорого дал за возможность видеть все следы и детали на местах преступления. Более того, я даже мог «видеть» запахи, перед глазами отрисовывался шлейф из красного пара, за которым я вполне мог следовать. Стоило посмотреть на любой подозрительный предмет, как передо мной открывалось окошко с информацией о нем.

А еще он помогал общаться с другими людьми. Улавливал их эмоции, позволял понять, когда они врут, когда недоговаривают, и когда полностью искренни. Я не знаю, кто изобрел это, но уверен, что такими технологиями не обладает даже Братство Стали. Не те осколки, с которыми я встретился на Среднем Западе, а изначальное, калифорнийское Братство, которое так и не покинуло бункера Лост-Хиллз, вокруг которого теперь раскинулся штат, названный в честь основателя этого ордена — Максона.

Я бы отдал бы за эту штуку полжизни, но получилось так, что получил и ее, да еще и почти гарантированно удлинил свою жизнь на очень долгий срок. Почему почти гарантированно? Потому что никто не застрахован от пули. Но от старости в ближайшую сотню лет я не умру точно. Как мне не страшны и большинство человеческих болезней. Я могу без всякого вреда для здоровья утолить жажду из ближайшей грязной лужи. Я могу есть любую пищу, и она мне не повредит.

Все это, конечно, не бесплатно. Заплатить мне пришлось сполна. Фигурально выражаясь, я отдал душу, когда согласился работать на Институт. Потому что методы этой организации оказались абсолютно бесчеловечными. Возясь со своими синтами, учёные как будто бы постепенно и сами теряли человечность, и в первую очередь лишались эмпатии.

Иногда я работал с Келлогом — напарником, отморозком из НКР. Он, как и я, прошел через всю Америку, и добрался сюда, перешел дорогу Институту, и когда они попытались расправиться с ним, убил всех, кого за ним послали. Его умения оценили и пригласили на работу. Грязную и опасную работу.

На этом сходство между нами заканчивалось. Если я в своем пути пытался найти место, где смогу устроиться и жить мирной жизнью, то Келлог предпочел убивать людей за деньги. Нет, я тоже не святой, и убивал всех, кто вставал на моем пути, однако это все-таки другое. Ну или мне хотелось так думать. Если бы у нас с этим наемником был бы не один работодатель, я бы, не раздумывая, пустил бы ему пулю в башку. Просто чтобы избавить эту грешную землю от этого человека.

Сегодня я выслеживал компанию беглых винтов. За ними могли отправить синта-охотника, но почему-то послали именно меня. На тривиальную задачу. Но за годы работы на институт я привык не задавать вопросов. Все просто: тебя отправляют в путь, и ты идёшь. Не важно: искать беглых синтов, разыскивать что-то в довоенных руинах или ликвидировать конкретного человека. Это зависимость.

И я напрямую зависел от учёных из Института. Импланты мне меняли уже дважды, устанавливая все более совершенные модели. Честно говоря, иногда мне казалось, что мы с Келлогом — всего лишь подопытные кролики. На нас испытывают то, что потом пойдет в серию.

Часто мне приходилось взаимодействовать с жителями Содружества. Это было проще для меня, ведь я был настоящим человеком, а не искусственным. Понимал философию и психологию, разбирался в искусстве, в своей мере, конечно. А ещё у меня был реальный жизненный опыт. Не набор воспоминаний, которые загрузили мне в голову, перетасовав их из множества других, а настоящий.

Когда-то я был детективом в самом большом маленьком городе на пустошах. Это была настоящая дыра, которая называлась Нью-Рино. Я расследовал преступления, искал убийц, воров и насильников. Там заправляли четыре мафиозные семьи, и я сумел перейти дорогу не только им, но и временной администрации, которую поставило государство, которому я служил.

Потом я скитался. Успел присоединиться к мормонам и миссионерствовать в одном из племен, поработать фермером, охотником на чудовищ и даже какое-то время провел в полном одиночестве в пустыне в окрестностях деревушки с названием Брамин Вуд. Думаю, там до сих пор рассказывают о духе, который помогал им, а потом ушел. Дикари даже жертвовали мне подношения.

Теперь я тут. Иду через руины одного из пригородов Бостона в поисках компании беглых синтов.

Заметив впереди крест я остановился. Режим детектива подсветить его, как улику, но впрочем, всё было понятно и без него. На кресте был распят человек.

Однако на самом деле это был синт, что вполне было ясно, стоило только заглянуть внутрь через распоротые от паха до горла грудную клетку и брюшную полость. Внутри была электроника.

И судя по знакомому плащу, это был не просто синт, а синт-охотник. Дело принимало интересный оборот.

Убить синта-охотника само по себе сложно. Один раз мне это удалось, но там больше из-за случайности, чем по какой-то другой причине. На самом деле охотник мог выйти один на один с когтем смерти и победить его. Я бы не решился на такое. Я бы выследил тварь и пристрелил ее издалека.

Я оттянул затвор своего автомата, заглянул в патронник. Патрон был на месте, я и так это прекрасно знал, но делал это, чтобы успокоиться. Привычка.

Учёные института предпочитали вооружать синтов энергетическим оружием. Но я никогда его не любил. Предпочитаю баллистическое, такое, чтобы в плечо била отдача, а в нос — пороховые газы. Лазер и плазма — для педиков.

Но теперь мне стало ясно, почему отправили именно меня. Синты смогли справиться с охотником. Это значит, что дело должно быть опасное и идти надо осторожно.

Я с сомнением посмотрел вокруг, а потом активировал стелс-бой, превратившись в бледное марево. Человек мог заметить меня только с очень большим трудом. А глаза синта гораздо более чувствительны, поэтому придется прятаться.

Пригнувшись, я двинулся дальше по улице, перебегая от укрытия к укрытию. От машины к мусорному баку, пожарному гидранту, оттуда к мертвому дереву. Смотрел и слушал. Мои органы чувств работали на пределе восприятия, режим детектива позволял подметить детали, но они пока ничего не значили.

Вперёд и дальше по дороге, идём. Аккумулятора хватит на полчаса, стелс-бой можно перезарядить, у меня даже есть батарейки для этого, но это займет время.

Оставалось надеяться, что вспышку телепорта не заметили, иначе вся эта маскировка пойдет прахом.

Я принюхался. Пахло костром, однако дыма видно не было, похоже, что до огня было ещё далеко. Интересно, с чего бы синтам пришло в голову разжечь огонь? С одной стороны, они не чувствуют холода и не подвержены действию радиации. С другой, им нужна еда, как и нормальному человеку, вот такой вот у них источник энергии. Иногда синты копируют поведение реальных людей. Курят, например, пьют алкоголь, и даже впадают в состояние опьянение, пусть, как мне кажется, оно и основано на самовнушении. Вот так вот, самовнушение может быть даже у машин.

Я считал их машинами. Очень похожими на людей, обладающими определенной свободой воли, но все равно, всего лишь машинами. Однозначно это так. У довоенных суперкомпьютеров тоже, говорят, есть свобода воли, так это ведь не делает их людьми, верно? Продвинутые версии робомозгов тоже ей обладают, но ни у кого не повернется язык назвать такое человеком. Так разве наличие двух рук, двух ног и человеческого лица делает машину человеком? Как по мне, так нет.

К тому же я бывал на фабрике, и видел как их создают. Как гигантские принтеры моделируют кости, а потом сверху кладут сеть кровеносных сосудов. Как сверху натягивают синтетическую кожу.

Я учился. Все эти годы я учился без перерыва. Жадно глотал литературу, которую мог понять, разбирался в природе вещей, в том, что было описано в старых научных книгах, и в том, что изучили ученые Института уже после войны.

Осознать получалось далеко не все, но всё-таки я стал умнее. Во время своих приключений я прошел неплохую школу выживания, и вот пришло время дополнить ее теоретическими знаниями.

Так вот, скорее всего, эти синты имитировали человеческое поведение. Может быть, это было заложено в их программу, и их готовили к внедрению. Возможно, что они решили поступить так сами. Вот и развели костер. Найду его, найду и их.

Обычно мне приказывают зачитать синтам код деактивации, а потом дождаться команды сопровождения, которая отправит их на базу. Сегодня же приказ был на уничтожение. Наверное, именно потому, что они уже уничтожили одного охотника.

Но придется выполнять. Никуда не денешься.

И наверняка они выставили часовых. Нужно быть осторожнее.

Режим детектива отрисовал источник запаха, я видел его глазами, словно красноватые испарения, идущие куда-то дальше по улице. Я двинул туда, продолжая перебираться от укрытия к укрытию. И через десяток домов услышал голоса.

Они доносились из магазина с обвалившейся крышей и будто вырванным куском центрального фасада. Возможно, это произошло в тот момент, когда падали бомбы, а может быть, имел место какой-то дефект во время строительства, и все рухнуло просто от времени. Но это помещение должно было проветриваться. Самое то, чтобы распалить костер.

Краем глазом я заметил шевеление. Присмотрелся внимательнее и интерфейс отметил фигуру, притаившуюся на крыше. Ага, вот и часовой. По-хорошему его нужно снять сейчас, но сделать это тихо отсюда не получится. Придется обходить дом и лезть по лестнице. А она не факт, что вообще имеется. Да и не так уж это и безопасно. Все-таки домам уже по двести с лишним лет.

Но я слышу голоса и знаю, где один из часовых. Другое дело, что он, возможно, тут не единственный.

Что может отвлечь их и заставить высунуться? На самом деле провернуть это достаточно просто, когда с тобой технологии института.

Я потянулся в подсумок и вытащил из него одну из телепортационных гранат. Гнусная штука, она выдергивает туда, где взрывается, одного синта первого поколения. Они хилые, пусть и вооружены лазерными пистолетами, но как бойцы ничего из себя не представляют. Зато это поднимет шум, часовые раскроются, а это именно то, что мне нужно.

Активировав гранату, я швырнул ее куда-то в переулок и тут же сменил позицию так, чтобы видеть большую часть улицы. Глаза обожгла синяя вспышка телепорта и через секунду из-за поворота выскочил синт с лазерным пистолетом в руках.

— Они нашли нас! — послышался громкий крик.

Тот из караульных, которого я заметил раньше, высунулся из своего укрытия, целясь из гладкоствольного пистолета. По сути своей — обычной трубы, к которой кто-то приделал грубо выдолбленную из дерева рукоять и ударно-спусковой механизм с магазином. Синт выстрелил первым, и тот перевалился через крышу и рухнул вниз. Упал на землю, да так и остался лежать с неестественно вывернутой шеей.

А вот второй, с противоположной крыши, высунулся, прицелился и пустил пулю прямо в голову искусственному человеку. Она расколола череп синта, он свалился на землю.

Теперь уже пришел мой черед действовать. Я вскинул винтовку, поймал голову караульного в диоптр и мягко потянул спусковой крючок.

Звук выстрела отразился от соседних домов, охранник успел только взмахнуть руками и упасть, из его головы во все стороны брызнула кровь. Я снова сместился. Минус двое, а игра только началась.

Перебежав через улицу, я спрятался за машиной. Синты вот-вот должны были выскочить наружу, это по моему разумению. Обычно они действовали так, когда на них нападали, бегали вокруг, атаковали с самого уязвимого направления, ведь никто серьезно не учил их драться. Да и искусственно загруженный опыт — это не то же самое, что реальный.

То, что я обсчитался, я осознал только когда заметил шевеление дальше по улице. У синтов был обходной путь, и вот они вышли на дорогу на относительно безопасном расстоянии. Ага.

Только вот безопасным оно было очень условно. Я активировал систему прицеливания, которая работала на одной из технологий убежища, и отметил ногу ближайшего. Вскинул автомат. Поправки рассчитались встроенным компьютером, и мне оставалось только нажать на спусковой крючок.

Пуля преодолела расстояние до цели за доли секунды и оторвала синту ногу. Он завалился на асфальт и заголосил. А в меня уже стреляли. Их искусственные глаза различили едва заметное марево, и они стали палить чуть ли не наугад.

Пули свистели рядом. Я сместился в сторону, укрылся за соседней машиной, вскинул автомат.

Раненый синт продолжал вопить. Один из его товарищей подскочил к нему, ухватил за руки, чтобы эвакуировать в безопасное место. Вот именно на это я и рассчитывал. Поймал искусственного человека в прицел, нажал на спуск, выпуская короткую очередь.

Врага толкнуло назад, он завалился на асфальт и прекратил двигаться. По моим расчетам их должно было остаться всего двое. Пока что это было легко.

Меня обстреляли со второй стороны, и на этот раз очень точно. Одна из пуль толкнула меня в бок, чуть не уронив, но броня рейнджера НКР, которую я продолжал носить столько лет спустя, и которая была закалена и улучшена, выдержала.

Я перекатился в сторону, вскинулся, впереди мелькнул еще один синт, с копной светлых волос. Выстрелил, но он молниеносно метнулся в сторону, укрывшись за въехавшим в стену автобусом.

Заметив движение на крыше, я резко повернулся туда, снова активировал VATS и время замедлилось, давая мне возможность отчётливо разглядеть противника и прицелиться. До сих пор не знаю, как работает эта штука, но во время ее активации, ты как будто вязнешь, твои рефлексы ускоряются во много раз, позволяя точно и молниеносно целиться.

Я высадил несколько коротких очередей одну за другой, отметив, как от синта летят клочья крови и мяса. Он упал.

С щелчком отключился стелс-бой. Я рванулся вперед с места, перебежал через рытвину в асфальте, а потом, схватившись за капот машины, отправил свое тело в полет, оказавшись на по противоположную сторону автобуса от своего врага.

Он открыл огонь, и по кузову забарабанили пули, как раз там, где я стоял. Если бы не искусственно ускоренные рефлексы, то мне однозначно пришел бы конец, а так я успел броситься на землю и шквал свинца пролетел мимо.

Через несколько секунд очередь замолкла, в магазине закончились патроны. Я повернулся заглянул под днище автобуса и увидел ноги в сапогах из кожи брамина. Они где-то успели разжиться оружием.

Повернувшись на бок, вскинул автомат и нажал на спуск. Послышался крик, синт упал на одно колено, а потом и навзничь. И тут мир словно остановился.

Я сумел разглядеть его. Голубые глаза, мощные скулы, светлые волосы, короткая бородка. Этот синт обладал моим лицом, он обладал моей внешность.

Да какого черта вообще?

Однако прежде чем я успел додумать эту мысль, палец сам потянул спуск. Пуля отправилась в полет, угодила прямо в переносицу, навсегда изуродовав мое лицо. Последний из врагов затих.

Я повернулся на спину и уставился в голубое небо. Ну и какого черта тут вообще творится?