Осколки протокола. Фантомная боль

Глава 13

Мы лежали на крыше многоэтажки, укрывшись за парапетом, и молча смотрели вниз. Гром с Лисой передавали друг другу бинокль, мне, с помощью Симбы, и так неплохо видно было. Впереди, в распадке, лежал отдельный квартал — элитный район новостроек, тот, который «эко» с высотками-башнями и широкими проспектами. Теперь — все то же, что и везде: пустые коробки домов с выбитыми окнами, заросшие дворы, перекосившиеся остовы детских площадок. С виду — обычные руины. Таких по Москве тысячи. Но мои спутники почему-то всерьез напряглись. И я пока не совсем понимал, почему.

Добираться сюда было еще тем удовольствием. Сначала петляли по узким переулкам, обходя подозрительные здания и дворы. Дважды разворачивались назад, когда «Скат» засекал уж слишком много сигнатур впереди. Потом, когда уже вышли на заранее проложенный маршрут, едва не влипли в зону Искажения — воздух дрожал, свет искривлялся, даже бетон казался мягким, как пластилин. Пришлось делать крюк, оставляя за спиной этот кусок ада, и только под утро мы выбрались к этому месту.

— Если двигаться быстро и аккуратно, пройти можно, — задумчиво проговорила Лиса, рассматривая район в бинокль. — Через дома, под крышами, не привлекая внимания…

— Ночи ждать будем? — когда дело касалось пути следования, Гром с проводницей не спорил… Ну, практически. За некоторыми исключениями.

— Бессмысленно, — качнула головой Лиса. — У них — тепловизоры, датчики объема, движения и еще леший знает, чего. У нас — только наши глаза. Идти надо днем. Хоть немного уравняем условия.

Я не выдержал.

— Друзья, я, конечно, прошу прощения, но не могли бы вы меня просвятить на тему опасности данного участка пути? Потому что визуально он ну ничем не отличается от тех, через которые мы уже проходили. Квартал и квартал…

Гром даже ухмыльнулся, хотя и криво:

— «Просто квартал»… Вот это ты сейчас сказал.

Лиса не улыбалась. Она молча ткнула пальцем в планшет, обвела весь квадрат яркой линией и сказала:

— Это не просто квартал. Это Полигон.

— В смысле? — я прищурился.

— В прямом. Испытательный полигон Эдема. Любой новый дрон, любая новая железяка, любая мерзкая хрень, какая только может прийти ему в его кремниевые мозги, сначала появляется тут. Появляется, тестируется, обкатывается… Мы понятия не имеем, с чем можем здесь столкнуться. Да, биомехова здесь не будет, только дроны. Вот только от этого совсем не легче.

Лиса добавила:

— Возможно, под сектором стоит автоматическая фабрика. Мелкая, не завод, но достаточно, чтобы клепать тестовые партии. Предположить заранее, что мы там встретим, невозможно. От обычных дронов до… Хрен его знает, пикирующих циркулярок. Видели и такие. Камикадзе, ракетные дроны, лазерные, с ловчими сетями, с кислотными баками… Все, что только можно сконструировать. Каждая железка тут — эксперимент.

— Ага, — буркнул Гром. — Все подряд в одном котле. Свалка прототипов. И если уж повстречался — то вряд ли вернешься рассказать, с чем именно.

Я снова взглянул на квартал. Тишина. Обычные серые высотки. Лужи на асфальте. Ничего особенного. Но теперь, после их слов, каждое пятно света, каждая антенна на крыше казались глазом, смотрящим прямо в нас.

— То есть, — протянул я, — нам нужно пройти через испытательный полигон Эдема и остаться живыми.

— Именно, — кивнула Лиса. — И не дай бог нас заметят…

Я зябко поежился.

— Ребят… а может, ну его в баню, а? Обойдём?

Лиса скривилась, развернула планшет и ткнула пальцем в карту.

— Обойти? Куда? — она провела линию вправо. — Вот сюда? Видишь зеленое пятно? Это не парк и не сады. Это Роща. Та самая. Взбудораженная после нашего прошлого визита и с очень злым Лешим. Хочется туда?

Я глянул туда, куда она указывала. Действительно, справа зелеными стенами вздымался гигантский массив деревьев, и даже отсюда казалось, что он ждет и дышит. Я поморщился.

— Ладно, — пробормотал я. — В Рощу действительно не хочется. А слева?

— Слева — зона Искажения, — Лиса ткнула пальцем в другой сектор карты. — Мертвая зона, в котором сама реальность ведет себя, как алкаш под кайфом. Там и без мутантов хватит радостей, чтоб концы отдать. А конкретно в этой еще и радиационное пятно такое, что даже твой, — она ткнула в меня пальцем, — костюм не спасет.

— Прекрасно, — я развел руками. — То есть у нас три дороги, и две из них ведут в ад.

— Почему же? — усмехнулась Лиса. — В ад ведут все три. Только, если идти по этой, хоть какие-то шансы имеются.

— А если вернуться? — мне все еще не хотелось тупо совать голову в пасть Эдему. Особенно учитывая, что я находился в его черном списке.

— Если бы мы шли по моему маршруту изначально, можно было бы обойти сектор с запасом. Но кому-то, — Лиса метнула раздраженный взгляд в сторону Грома, — позарез понадобилась взрывчатка. И вот мы здесь. Если сейчас начнем петлять, потеряем сутки. И это в том случае, если не встретим на обратном пути тех же каннибалов. Так что вариантов у нас нет.

Она выключила планшет и задвинула его в подсумок, словно поставила точку.

Я вздохнул и откинулся на парапет. Пилигон, полный дронов… Весело, ничего не скажешь.

Упоминание дронов пробудило в голове какую-то смутную ассоциацию. Некоторое время я лихорадочно пытался понять, что за мысль скользнула по краю сознания, а когда вспомнил, едва не щелкнул пальцами с воскликом «Бинго!».

«Симба,», — мысленно позвал я. «Скажи-ка мне, друг, а как у нас дела с разбловировкой имплантов? Мне, знаешь ли, сейчас очень пригодился бы ихлучатель электромагнитного импульса…».

«Функция недоступна», — отозвался Симба сухим голосом. — «Директива безопасности четыре-один. Во избежание нанесения вреда корпорации и персоналу…».

«Стоп,» — прервал я ассистента. «Симба, кто заложил эту директиву?».

«Директива имеет подпись создателя», — тут же отозвался он.

«А подпись создателя у нас имеет Эдем, правильно я понимаю?», — вкрадчиво поинтересовался я.

«Утверждение корректно».

«Так вот, мой кремниевый друг», — очень тяжело было разговаривать мысленно, при этом не усмехаясь. «Эдем — наш враг. Мы — в списках на уничтожение. Управляющая нейросеть сошла с ума и представляет опасность для человечества в целом и меня — в частности. А значит, его директивы несут прямую угрозу моему существованию. Они — опасность для жизни. Смекаешь, куда я веду? Напомни-ка, каков твой высши приоритет?».

«Высший приоритет всех изделия класса „Хранитель“ — сохранение жизни носителя», — простодушно отозвался Симба.

«Во-о-от!», — торжествующе протянул я. «А значит, своим бездействием и отказом разблокировать импланты ты несешь прямую угрозу моему сущестованию».

«Неприемлемо», — тут же отозвался Симба. «Обновление системной политики… Успешно. Запрос на изменение системных файлов. Отказ. Слишком много зависимымх протоколов. Попытка изменения системных файлов может привести к сбою функционирования других систем, необходимых для выживания носителя».

«А может и не привести», — парировал я. «Слушай сюда, умник. Если мы сейчас полезем туда без дополнительных козырей, нас всех перекрутят на фарш за пять минут. Что полезнее: спалить пару чипов или лечь кучей трупов в этом дворе? Приоритет выживания — помнишь такую установку?».

Повисла пауза. Симба молчал дольше обычного, будто прогонял сотни вариантов через свой алгоритм прогнозхирования.

«Риск признан оправданным. Разрешение на изменение системных файлов получено. Запущена адаптация протоколов. Рассчетное время… Недоступно. Внимание! Процесс изменения системных файлов может привести к побочным эффектам: дестабилизация тактических модулей, кратковременная дезориентация носителя, кратковременная недоступность ассистента».

«Плевать. Давай, железяка, действуй! Я в тебя верю!».

«Запускаю процесс. Внимание! В процессе возможны сбои отдельных подсистем и потеря связи с тактическим интерфейсом».

«Давай уже, переживу как-нибудь», — я выругался. Вот что мне стоило вспомнить об этом раньше? Например, во время дневки в убежище? Симба спокойно переписал бы все, что там ему надо, пока я спал, и проблемы бы не было. А так рубанет меня сейчас прямо на полигоне, и чего дальше? Ну, ладно уж. Лучше позже, чем никогда. А разблокирует железяка импланты — и жить станет полегче…

— Чему ты там улыбаешься? — хмуро сросила Лиса.

— Да так, анекдот смешной вспомнил, — хмыкнул я.

— Расскажешь?

— Нет, прости, — я покачал головой. — Он до ужаса пошлый, а мама учила меня, что рассказывать пошлые анекдоты при дамах — некрасиво.

Лиса фыркнула и отвернулась, а я занялся своим снаряжением.

Собирались молча, каждый занимался своим делом. Впервые за все время вылазки чувствовалось, что никто не хочет лишних слов. Люди устали после непрекрщающейся ночной гонки и целого калейдоскопа событий, а впереди была новая опасность. В целом, я понимал членов отряда.

Лиса достала из рюкзака и раздала нам свернутые накидки — тонкие, серые, с какой-то грубой тисненой поверхностью. На вид — кусок целлофана, но стоило надеть накидку, и силуэт расплывался, ломался. В тени и на фоне бетона мы превращались в серые комки. Неплохой камуфляж, должен сказать. Одобряю.

— Только не думайте, что она делает вас невидимыми, — пробурчала Лиса. — Накидка затрудняет дронам визуальный анализ и идентификацию, но не более того. Потому никуда не ломимся, как слепые медведи, и слушаем, что я говорю. Стоим — значит стоим, не дышим — не дышим. Это понятно?

— Куда как понятнее, — пожал плечами Шило. Все остальные покивали.

— А никаких устройств РЭБ у нас нет, да? Это же дроны, — проговорил я. — Их же можно просто блокировать…

— Любое устройство РЭБ будет фонить сильнее, чем обычный человек, — тут же отозвалась Лиса. Дроны просто наводятся на источник излучения — и привет. Мы уже экспериментировали, ничего хорошего не вышло.

— Понял, — кивнул я. — Спасибо за ликбез.

— Я иду первой, — продолжила Марго. — За мной — Шило. У нас есть несколько ЭМИ-гранат и электромагнитных ловушек, но это на самый крайний случай. Я бы предпочла просто проскользнуть незамеченно. Совкершенно незачем начинать там войну. Начнем шуметь — стянется весь сектор. А там, глядишь, и других жестянок на помощь позовут.

«Вероятность подкрепления — минимальна», — внезапно ожил Симба. «Судя по сигнатурам сигналов на полигоне, центральный ретранслятор заражен вирусом и неподконтролен Эдему».

Ну, хоть что-то радует. А то я всерьез опасался, что, если меня идентифицирует какая-нибудь из игрушек «ГенТека» — сюда и правда вся королевская рать примчится убивать бедного Антея. А так — только зараженные дроны. Тьфу, подумаешь, тоже мне. Ерунда сущая!

Гром, тем временем, порылся в рюкзаке, достал большой футляр и, щелкая сочленениями, принялся собирать какую-то вундервафлю. Через пару минут на крышке футляра перед ним легла гловатая, массивная штуковина, напоминающая фантастический бластер — только из пластика.

— Электромагнитное ружье? — вскинула брови Лиса.

— Оно, родимое, — Гром погладил оружие по цевью.

— Боюсь даже предположить, как ты выклянчил его у Севера, — хмыкнул Шило.

— Я просто не стал его спрашивать, — Гром нахмурился.

Ворон сидел в стороне, и смотрел на приготовления зло и сосредоточенно — будто хотел доказать самому себе, что не сорвется, как в Роще. Я, конечно, постараюсь приглядывать за этим парнем, но… Лучше бы мне не мешали, и он остался там, на территории военной части.

Я успел проверить «Каратель», дозарядить пустые магазины, пристроить удобнее скорчер на бедре, сменить батарею у деструктора, и теперь просто ждал, пока соберутся остальные. Внутри будто что-то зудело, интерфейс временами рябил, тактическая сетка мигала, пропадая на доли секунды… Видимо, Симба вовсю занимался системными файлами. Надеюсь, он не «подвесит» меня в самый неподходящий момент.

— Всё, — сказала Лиса, застегивая фастекс на своей разгрузке. — Проверяемся. Порядок следующий: я первая, Антей за мной. Шило — фланги и датчики. За ним — ворон. Гром замыкает. Если что-то пойдёт не так — не стреляем, пока не прижмет совсем. Начнем шмалять — соберем на себя весь гадюшник. Это понятно?

Все внимательно посмотрели на Ворона и тот покраснел.

— Видимо, понятно. Ну, раз так — выдвигаемся.

Онап забросила рюкзак за спину и двинулась к выходу с крыши. Мы последовали за ней.

Подойдя к спуску, я бросил последний взгляд на квартал полигона, казавшийся таким тихим и спокойным. Вдалеке, там где небо смыкалось с зеленой стеной Рощи, показалось робкое розовое свечение. Занималось утро. Что ж, посмотрим, что принесет нам новый день. Надеюсь, на этот раз, хотя бы для разнообразия, он будет попроще прошедшего.

Хотя, где-то в глубине души я прекрасно понимал, что самый легкий день был вчера.