Генеральный попаданец 3

Глава 15 27 ноября 1965 года. Москва. Шаболовка. Заявка на успех

— Ты что-то сегодня долго наряжаешься! Не на свидание, чай!

Виктория Петровна не упускает возможности меня подколоть, наблюдая, как я с утра верчусь у зеркала. Но сегодня важный день, и я придерживаюсь рекомендаций телевизионщиков. Телевидение у нас еще черно-белое, до цветного даже с моим прогрессорством лет пять минимум. И потому одежда смотрится на экране несколько иначе. Поэтому модный пиджак в клетку, купленный по случаю в Париже, заменен на кремовый. Будет смотреться на телевизоре светло-серым. И галстук не очень темный, без полосок и прочих украшений. Помню, в Новосибирске своим модным парижским обликом произвел целый фурор. Молодежь увидела главу страны не во френче, да еще с хулиганским цветом галстука. Жалко мне советских стиляг, не пришлись ко времени. Их наивная тяга ко всему американскому подвела. Идеологическая, так сказать, диверсия. Как там в фильме: «Нет стиляг в Америке».

Мурлыкаю под нос:

Король Оранжевое лето,

Голубоглазый мальчуган,

Фонтаны ультрафиолета

Включает в небе по утрам.

Эх, жаль форма не та, чтобы станцевать буги-вуги! Почему я не попал в тело московского студента? Ага, и растерянно наблюдать, что происходит со страной? И осознавать, что ничем ей помочь не получится? Это все ерунда, что один человек может изменить течение времени. Чуть подкорректировать, кому-то конкретно помочь или спасти — да. Но в масштабах истории даже мне такое чрезвычайно сложно. Спасибо моей любознательности и феноменально развитой памяти. И то время от времени попадаю впросак. Иногда память настоящего Ильича невпопад включается. Тому позвони, этому напиши! И воротит его от моей кровожадности со страшной силы.

Меня и самого время от времени коробит от масштаба человеческих зверств и желанию проливать кровь. Нет, я не более кровожаден, чем здешние правители. Просто правильно проставляю приоритеты. Есть мой народ, моя страна. Почему я должен за их счет заботиться о других? Никто так в мире не делает и делать не будет. Не я начну войну, так другие. И будет еще хуже. Хотя и мне со всеми помощниками просчитать последствия крайне сложно. Например, в Алжире. Вместо масштабной бойни, там попросту грохнули одного из главарей и благополучно сдались мятежникам. Страна быстро успокоилась. Совсем иное мышление, а мы его опять не учли. Но отношения хоть потеплели и русских зовут обратно.

И непонятно: изменил я историю Магриба радикально или нет?

— Леонид Ильич, нам пора.

— Иду!

Выбираю из широкой линейки одеколонов нужный. Что там не пьет Ален Делон? «Eau Sauvage от Dior», он мне, как и французскому красавцу сразу понравился. Французы откуда-то вызнали и подарили целую коробку. Куда мне столько? Дорогие подарки обычно отдавались в спецхран ЦК. Но что делать с такими? Решил оставить для дарения знаменитостям. Не хочу, чтобы весь ЦК пах, как я.

На «Шаболовке» царила суета. С утра навела шухер охрана, затем гримеры и техники возились со мной и Королевым, а также с космонавтами. Гагарин и Леонов удостоились чести выступить с Генеральными конструктором. Юра был первооткрывателем космоса, Алексей первым вышел в него. Так что оба достойны. Поэтому начали передачу все вместе, передавая привет зрителям по очереди. И я скромно выступал последним. В коридорах собрались все, кого пустили в телецентр. Еще бы! Сам Леонид Ильич и такие легендарные личности. Эх, романтическая эпоха! Куда это все потом денется? Продастся за потертые джинсы, жвачку и потасканные иномарки.

Студия сегодня оформлена под космос. Задник с планетами и звездами, над нами висит макет ракеты. Мы работаем под запись, но все равно телевизионщики нервничают. Сергей Павлович тоже, не привык выступать перед публикой. Да еще совсем недавно был полностью закрытой фигурой. Я на Президиуме так обосновал свое решение: у американцев во главе Лунной программы бывший нацистский преступник, а у нас выходец из народа и коммунист. Вот пусть и покажем его миру. Мои доводы всех впечатлили. Ведь мы скажем об этом на всю страну, чуть приоткрыв биографии наших героев. Нам стыдиться нечем!

Мы все друг с другом знакомы, поэтому шутками и анекдотами я понемногу расслабляю участников, а также ведущих и операторов. Девочки наводят последний лоск, убирают блеск, поправляют галстуки. Космонавты — ребята молодые, отпускают тем комплименты. И оба пахнут, как я. Подарил парфюм на свою голову!

— Начинаем!

После вступления и рассказов космонавтов, я представляю Королева, как человека, открывшего нам космос и создателя пилотируемых космических аппаратов, а также главу новой масштабной программы. Сергей Павлович рассказал о себе в рамках разрешенного и понемногу разошелся. В разговор вступали и космонавты, поясняющие историю советской космонавтики со своей точки зрения. Текст был согласован заранее, но экспромт в меру разрешен и пришелся впору. Гагарин вспомнил пару забавных историй из подготовки к старту. Леонову, наконец, разрешили сказать о трудностях первого выхода в открытое пространство. Было заметно, что ведущим искренне интересно. Операторы, осветители, звукорежиссеры буквально замерли, ловя каждое слово знаменитостей. Пришел мой черед:

— Сейчас я уже могу торжественно объявить о нашей грядущей программе по освоению орбиты планеты Земля. Даю слово его руководителю.

Королев серьезно смотрит в камеру и рассказывает о наших совместных задумках. Что и когда из них воплотиться, неизвестно. Но если в том Союзе смогли, то здесь мы отправим «Салюты» на орбиту раньше. Центр Космической Медицины уже работает, испытатели изучают человеческие возможности, им через «компетентных» людей переданы дополнительные данные из моей обширной памяти. Нечего нам повторять прошлые ошибки или бояться возможностей! Космосу я буду уделять особое внимание.

Помню, как стало модно в перестройку ругать затраты на космос, стыдиться его достижениями. Это кто же такой хитрый вложил в уста говорящих голов подобные вредительские речи? И что, мы потом без космоса лучше жить стали? Наелись дешевой колбасы с 'Е’шками и прочей химией? Космос — это самые высокие технологии, стратегическое преимущество, будущая мобильная связь и Всемирная сеть. Илон Маск вам в глотку! Находясь на вершине технологической надстройки, мы позиционируем себя как Сверхдержава. К космической индустрии тесно примыкают проблемы нашей микроэлектроники и ЭВМ. Так что будем развивать все вместе. В итоге их наполнение скажется и на обычном советском гражданине. Новая радиотехника, персональные компьютеры, сеть. Частично об этом я вскользь упомянул, дополнив рассказ нашего конструктора.

— Советский Союз осваивает космос поступательно. Пора прекратить исследовательские вылазки и начать изучать космос планомерно. То есть, товарищи, мы поставили его в наш советский план, — сидящие рядом космонавты усмехаются. Совсем недавно такое было недосягаемой мечтой, а я обрисовываю будущую стратегию как рабочую заурядность. — Наши космонавты в скором времени будут работать на орбите Земли в обычном порядке круглогодично. Регулярно менять экипажи космических станций, проводить на них масштабные научные эксперименты, изучать дальний космос вне земной атмосферы, использовать новейшие технологии. Например, ракетные ранцы для скафандров, космические лаборатории или орбитальные самолеты-ракетопланы.

— То есть, если перевести на рабочий язык, мы будем работать в космосе вахтами, — влезает в разговор Гагарин. Он уже официально включен в список будущих «орбитальщиков», поэтому сияет как начищенный самовар. — И в космос вместе с нами, пилотами, отправятся инженеры, ученые, медики, возможно, и люди творческих профессий. Недалек тот час, когда на орбите можно будет снять настоящий художественный фильм. Чтобы зрители поняли, что такое невесомость, как в ней двигаются люди, и что может дать нам космос.

Телевизионщики буквально рты открыли. Не ожидали от нас сенсационных новостей и откровенности. Такое ведь обычно проходит под грифом «Секретно»! Вот пусть наши заклятые партнеры гадают, что изо всего сказанного является правдой, а что дезинформацией! И насколько русские преуспели. А то окажется так, что пока одни запускали дорогостоящую программу лишь для престижа, Советы столбят себе место на космической орбите и уходят в отрыв по технологиям. Так отчасти в моем времени и было. Без советской космонавтики МКС был бы невозможен. Но мы опять продали свое расовое превосходство за бусы.

Леонов молодец. Начитался фантастики и выдает нам «на-гора» идеи космических городов на орбите. Ну, города не города, но мощные станции-доки там потребуются. Королев лелеет полет на Марс. Но пока мы даже о нашем ближайшем космосе мало знаем. И я не уверен до конца в том, что американцы на самом деле летали на Луну. Больно много вопросов возникает. Но не уверен и в афере, потому осторожен в высказываниях. Что точно: космическая лихорадка в наших интересах.

— Я убежден, что нынешнее поколение советской молодежи получит возможность летать в космос, как специалисты, — вещает Леонов. — Но для полета необходима отличная физическая форма! — тут после монтажа будут показаны тренировки космонавтов. И не специализированные, в Центре подготовки. Обычная зарядка, бег, езда на лыжах, в том числе и водных. Акробатика, силовые упражнения. — Человек будущего должен развиваться гармонично. В здоровом теле здоровый дух, не просто девиз, а научно доказанный факт. Так что, дорогие мальчишки и девчонки: вам не только за учебниками просиживать часами нужно, но и делать гимнастические упражнения, а также заниматься командными играми. Будущий ученый — это не ботаник в очках, а физически развитый человек, что может решить серьезные задачи как на Земле, так и в космосе. Он обязан быть ловким, уметь работать в команде, а также обладать творческим мышлением. Грызть науку следует не методом зубрения, а подходить нестандартно. Тут я уже обращаюсь к будущим педагогам. Сделайте наших детей умнее и лучше нас. Потому что им принадлежит будущий космос!

Молодец Алексей, сумел подобрать нужные слова.

Юра радостно сияет и смотрит в камеру:

— Мы в нашем отряде космонавтов решили объявить конкурс среди пионеров. Ребята-отличники, получившие золотые значки ГТО, смогут претендовать на места в нашем лагере «Юных космонавтов», что будет работать в летние каникулы.

А вот это неожиданно! Явно инициатива космонавтов. Но не мне их учить. Я, вообще, тут лицо самое хитроделанное. Прилетел вдруг «Волшебник в голубом вертолете». Они же свое нынешнее выстрадали и заработали. Моя задача дать им пожить дольше и сделать для человечества больше.

Королев не отстает:

— А мы в следующем году объявим о создании собственного института, где будут учить конструкторов космических кораблей.

О-па-на! И Королев туда же. Они сговорились? Я кошусь в сторону Леонова, но тот благоразумно помалкивает. Ему вскоре испытывать корабли новой серии «Союз». Только в этот раз торопиться не будем, запустим сначала несколько экспериментальных «Восходов», чтобы отработать некоторые решения. Никто сейчас нас не подгоняет, и Королев пусть и с неохотой, но согласился с моими доводами. Все-таки как человек хочет на Луну! И тут я его осуждать не могу. Мы были везде первыми, но сейчас столкнулись с серьезным вызовом.

Испытания первых космических кораблей «Союз» начались в конце 1966 года. Первый полет аппарата, получившего обозначение Космос-133', состоялся 28 ноября 1966 года. Второй полет 14 декабря того же года завершился взрывом ракеты с кораблем на стартовом столе, третий полет аппарата 7К-ОК (Космос-140) состоялся 7 февраля 1967 года. Все три полета были полностью или частично неудачными и помогли специалистам обнаружить имеющиеся в конструкции корабля ошибки. Несмотря на отсутствие полностью удачных запусков, четвертый и пятый полеты были запланированы пилотируемыми. Ничем хорошим это закончиться не могло, и запуск корабля «Союз-1» 23 апреля 1967 года ожидаемо привел к трагедии.

Запуск корабля «Союз-1» с самого начала сопровождался рядом нештатных ситуаций, имелись серьезные замечания к работе бортовых систем корабля, поэтому было решено досрочно выводить аппарат с орбиты, но 24 апреля 1967 года при посадке из-за отказа парашютных систем спускаемый аппарат разбился, погиб космонавт Владимир Михайлович Комаров. ОКБ-1 Королева разрабатывало «Союзы» для амбициозной советской лунной программы. К марту 1963 года была выбрана форма спускаемого аппарата, который в будущем станет «Союзом».

Постепенно советскими инженерами на основе проекта лунного космического корабля был создан аппарат 7К-ОК, рассчитанный на размещение трех космонавтов орбитальный корабль, предназначенный для отработки различных маневров на орбите Земли и проведения стыковки двух аппаратов, с переходом космонавтов с борта одного корабля на другой. Вместо топливных элементов, рассматриваемых ранее, корабль получил запоминающиеся солнечные батареи.

Создавая новый космический корабль, советские инженеры уделили много внимания вопросу организации благоприятных условий работы и жизни космонавтов на этапах выведения в космос, самого полета и спуска с земной орбиты. Конструктивно пилотируемые космические корабли «Союз» включали в себя три основных части. Среди них выделяли орбитальный или бытовой отсек, который выполнял роль научной лаборатории, где можно было проводить научные исследования и эксперименты, этот же отсек использовался для отдыха космонавтов.

Вторым отсеком была кабина пилотов — спускаемый аппарат, в котором космонавты, занявшие свои места, возвращались на нашу планету. Помимо мест для трех космонавтов, здесь же имелись все необходимые системы жизнеобеспечения, управления кораблем и парашютная система. Третьим отсеком «Союзов» являлся приборно-агрегатный отсек, в котором устанавливались двигательные установки, топливо и служебные системы корабля. Энергоснабжение космических кораблей «Союз» осуществлялось за счет солнечных батарей и аккумуляторов.

На его базе в будущем создадут множество модификаций. В итоге в двадцатых годах третьего тысячелетия человечество летает на «Союзе» или его клонах, как китайцы. А создатель его сидит сейчас рядом со мной.

Ребята вытирают лица и шеи носовыми платками. Даже я ослабил галстук, хотя мне не привыкать быть под прицелами камер. Но необходимый размер для передачи записали. Телевизионщики, довольны, как слоны. Королев косится на меня:

— Ну как, Леонид Ильич?

Показываю большой палец:

— Молодцы, лучше не бывает!

— Мы старались!

Знаменитая Гагаринская улыбка проймет кого угодно. Моя охрана сдерживает желающих взять автографы или сфотографироваться рядом. Я грожу пальцем космонавтам:

— Все-таки подловили меня, стервецы!

— Сами же сказали инициативу проявлять.

— Да нет, все равно молодцы! — оборачиваюсь к Медведеву. — Где тут буфет? У ребят в горле пересохло.

Космонавты бросают в мою сторону благодарный взгляд. Не каждый раз начальство проявляет заботу о подчиненных. Я же рад судьбе, что свела с легендами. Они и в самом деле незаурядные личности. Леонов еще и художник, с Юрой интересно беседовать, начитанный и разносторонний человек. Сергей Павлович вообще особняком стоит. На таких столпах и держится человеческая цивилизация. И я крайне рад, что космос во многом оказался русским. Это наш дар всему человечеству!

— Французское, де Голь прислал. Думаю, что стоит это событие отметить особенно!

Народ тут собрался, непьющий, так что нам хватило по бокалу. Космонавты оценили вкус и приступили к чаю с пирожными. Из-за буфетной стойки выглядывают буфетчицы, и парни, не сговариваясь, пишут автографы прямо на салфетках. У всех довольное настроение. Королев рад тому, что наступила ясность с планами; Гагарин тому, что снова будет в космосе; Леонов своей ролью в предполагаемой орбитальной программе. Я тому, что воплощаю в жизнь детскую мечту. Жаль самому уже не полететь. Хотя…

— Фон Браун запускает модернизированный вариант «Сатурна».

Мы сидим в отдельном кабинете. Я рассматриваю привезенные Королевым макеты и схемы. В его голосе слышится некоторая нервозность.

— Да пущай его! Сергей Павлович, неужели всерьез считаешь, что сможем догнать его? Американцы такую прорву денег туда вколачивают, что у меня волосы на заднице поднимаются от ужаса.

Королев секунду смотрит на меня, потом сгибается от смеха.

— Умеешь, Леонид Ильич, настроение поднять.

— И ты подумай сам, куда им такая ракета потом? Они весь бюджет на Луну потратят, а мы к этому времени постройку станций отладим и систему запусков отработаем. Черт его знает, с чем там еще можем столкнуться. Их наскок сильно похож на аферу: проскочим или нет.

Королев уже не улыбается:

— Мы также действовали совсем недавно.

— Нам деваться тогда некуда было. Но сейчас? Кто нас гонит? Запустим «Луноходы», найдем лучшее место для посадки. Глядишь, и на Лунную станцию замахнемся. Только нам будет от чего отталкиваться. Это же сколько груза наверх запустить следует.

Главный конструктор задумывается. Вроде все просчитывает, но иногда его, как и многих в этом времени заносит. Они поверили в себя, и кажется, что им море по колено. Но не все так просто в подлунном мире. Создание «Сатурна-5» фактически представляет собой пример того, как нужно работать над подобными проектами беспрецедентной сложности. США удалось обеспечить слаженную работу гигантских корпораций, до этого жёстко конкурировавших между собой. Каждую из ступеней разрабатывала отдельная аэрокосмическая корпорация — «Боинг», «Норд Америкэн» и «Макдонелл-Дуглас», бортовое радиоэлектронное и вычислительное оборудование создавала IBM, а двигатели — «Рокетдайн».

В ходе работ по созданию «Сатурна» проводился колоссальный объём наземных испытаний. Все двигатели американской ракеты были многоразовыми и перед монтажом на ракету проходили двукратные огневые испытания, а потом проходила и собранная из них ступень. Большая часть прочих систем ракеты также проходила отработку на земле. Всё это потребовало строительства адски дорогостоящих стендовых комплексов. В итоге американцам удалось «без проволочек» успешно провести успешный запуск ракеты 9 ноября 1967 года, а менее чем через 2 года отправить к Луне «Аполлон-11».

У нас же конь не валялся к этому году. В определённый момент велось фактически 3 «лунных проекта». При этом в конкурирующих КБ Королёва и Челомея шло создание и своих кораблей, и посадочных модулей для полёта на Луну. Так еще и проблемы с Н-1 начались на чертёжной доске, и при её проектировании было допущено огромное количество ошибок. Более того, ракета изначально была рассчитана на выведение на низкую орбиту полезной нагрузки в 75 тонн при стартовой массе в 2200 тонн, что было недостаточно для полёта к Луне. В итоге для полёта к Луне создавалась уже модифицированная ракета Н-1Ф с массой, выводимой на НОО полезной нагрузки в 90 тонн. Но и это было значительно меньше, чем у американского «Сатурна».

И вспомним, чем закончился в будущем нынешний порыв двух сверхдержав. После полёта «Аполлон-17» в 1972 году и закрытия программы американской «лунной программы» были прекращены и работы по советским сверхтяжёлым ракетам-носителям. К слову, уже модернизированный вариант Н-1 предполагалось использовать для сборки на орбите межпланетного корабля для полёта на Марс. О данном проекте будет отдельная встреча. Вскоре был окончательно отменён проект и межпланетной экспедиции. И виноваты тут уже не принципиально непреодолимые технические проблемы, и не «интриги» в «верхах». Просто с 1973 года в космонавтике наступила другая эпоха. К слову, этот год стал кризисным как для американской, так и советской космонавтике.

Прошло время грандиозных проектов, создававшихся скорее по «идеологическим» соображениям. И СССР, и США уже доказали друг другу всё, что могли, и смысла тратить баснословные средства на грандиозные космические проекты, накладные даже для сверхдержавы уже не было. Например, один запуск «Сатурна-5» стоил в современном эквиваленте более миллиарда долларов. Проекты гигантских орбитальных станций и заводов, пилотируемых полётов к Марсу также стали не нужны властям. Поэтому я хочу начать переосмысление раньше, толчок же дать после успеха планомерного освоения ближнего пространства. Тогда и американцам придется побрыкаться.

— Испытания продолжаете?

Королев вздохнул и протер ладонью лицо.

— Конца и края им нет. Много проблем выявляется. Решаем. И саму концепцию надо доработать.

— Вас никто не гонит. Готовьте ракету под проектируемую станцию. Может, расширить производственную базу на Байконуре?

— Возможно. Мы собираем межведомственное совещание в январе.

— Решили взять пример с американцев?

— Хорошему никогда не грех учиться. Кооперации нам пока не хватает.

Кладу свою ладонь на его и обещаю:

— Мы всегда готовы помочь. Делайте супер-ракету, Сергей Павлович.

Тяжело было расставаться с Королевым. Я не знаю, сколько он может еще прожить. Врачи занимаются его здоровьем ежедневно, плюс от меня китайская гимнастика и травы. Надеюсь, он в этой версии увидит старт своего детища. Почему я так уверен? В мае 1974 года пост генерального конструктора занял Валентин Глушко. В первый же день на новом посту он назовет «Н-1» ошибкой. В неудачных пусках обвинят Николая Кузнецова, якобы поставившего на ракету недоработанные двигатели. Глушко ждал 15 лет и дождался своего часа. Советская «лунная программа» была закрыта, а все работы по «Н-1» прекращены. Николаю Кузнецову рекомендовали заняться авиационными двигателями, и КБ пришлось расформировать.

Но «лунный проект» не просто свернули, лебединую песню Королева отправили под автоген. Две полностью готовые к пускам ракеты уничтожили. Обломки королевской мечты превратились в танцплощадки и беседки. Защитить Н-1 не смог никто. Специальным постановлением Совета обороны СССР Николаю Кузнецову было предписано готовые и усовершенствованные двигатели НК-33 и НК-43 не везти на Байконур, а уничтожить. Конструктор не выполнил приказ, это была слишком личная история. В итоге уничтожили только технологическое оборудование, а более 150 двигателей Кузнецов спрятал на закрытом полигоне под Куйбышевом, их законсервировали и хранили долгие годы.

Только после перестройки в нашей стране и в США узнали, что двигатели для Н-1 живы. Это было мудрое решение, и Кузнецов не ошибся в своих детищах. Двигателями 20-летней давности тут же заинтересовались американцы. В 1994–1995 годах законсервированные «движки» привезли в Америку и запустили. Американские специалисты были потрясены тем, что они с успехом прошли все испытания.

Американцы, когда увидели эту конструкторскую схему, схватились за голову и сказали: «Мы вокруг этой схемы ходили десятки лет и не знали, как ее внедрить. Потому что ее разработка требовала колоссального количества денег!»

К счастью, Николай Кузнецов это еще застал. Компания Aerojet заключила контракт на долговременное использование ракетных двигателей НК-43 и НК-33 на американских ракетах-носителях. Владимир Орлов, будучи непосредственным участником тех событий, вспоминал:

— Когда в 1992 году представители «Аэроджет» впервые увидели двигатель НК-33, то они были потрясены простотой и рациональностью его компоновки. Вот такой уникальный двигатель мы вынуждены были продавать в США.

История все расставила на свои места. Созданные еще в 1960-х годах кузнецовские «движки» до тех пор оставались лучшими по параметрам и надежности в своем классе тяги. Они стали рассматриваться в качестве базовых для новых поколений российских ракет. Например, в 2013 году двигатели НК-33 обеспечили старт российской ракеты «Союз-2−1в». Так что перспективы у нас неплохие. В случае успеха мы получим сверхмощную ракету лет на десять раньше, чем в том времени. На крайний случай у нас для начала программы «Салют» есть почти доработанный «Протон» Челомея.

Тут уже я настоял на том, чтобы два проекта развивались параллельно. Если у Королева испытания и доводка суперракеты затянется, то используем изделие его конкурента. Но это создает другую сложность. Или придется проектировать два вида станций или как-то их совмещать. Да и о цене вопроса забывать не стоит. Я еще могу сэкономить на вводе в строй межконтинентальных носителей ядерного оружия. Мухлевать с бутафорией перед американцами. Но всему есть предел. Это боль и гнев попаданца. Знать, что с одной стороны угрозы термоядерного конфликта нет. Но не иметь возможности предвидеть последствия своих решений в ином мире. Вдруг наши «заклятые партнеры» оценят этот ход, как проявление слабости.

Информация для размышления:

Еще в 1964 году в Куйбышеве (сегодня Самара) в филиале №3 ОКБ-1 на заводе «Прогресс» начались работы по созданию первого в мире пилотируемого орбитального перехватчика 7К-П или «Союз-П». Годом ранее из-за большой загрузки все материалы по новым вариантам «Союза» военного назначения были переданы из ОКБ-1 в Куйбышев. На заводе «Прогресс» работами по созданию новых вариантов военных «Союзов» руководил ведущий конструктор предприятия Дмитрий Козлов.

Легко можно догадаться о том, что в основе корабля 7К-П лежала конструкция обыкновенного космического корабля «Союз» (7К), но с некоторыми изменениями. Первоначально на космическом перехватчике не планировали устанавливать никакого вооружения. Главной задачей экипажа пилотируемого корабля стал бы процесс инспектирования иностранных космических объектов, в первую очередь — спутников, принадлежащих США. Планировалось, что экипаж корабля 7К-П будет выходить для этого в открытый космос, где в случае необходимости сможет вывести космические аппараты вероятного противника из строя или поместить аппараты в специально созданный контейнер для дальнейшей отправки на Землю. При этом достаточно быстро от идеи подобного использования корабля и экипажа было решено отказаться. Причиной стало то, что все советские спутники того периода оснащались системой подрыва, советские военные предполагали, что на американских спутниках имеется такая же система, что составляло угрозу для жизни космонавтов и самого корабля-перехватчика.

Н а смену проекту корабля «Союз-П» пришел уже полноценный боевой космический корабль, получивший обозначение «Союз-ППК». Данный вариант «Союза» конструкторы решили оснастить батарей из 8 небольших ракет класса «космос-космос», все ракеты поместили в носовой части корабля. Данная концепция предполагала уничтожение космических аппаратов вероятного противника без проведения разведки. Корабль не сильно отличался от гражданских версий «Союза» по размерам, его длина составляла 6,5 метров, диаметр — 2,7 метра, а обитаемый объем корабля рассчитывался на двух космонавтов и составлял 13 кубических метров. Полная масса космического перехватчика оценивалась в 6,7 тонны.

Одновременно с работой по созданию перехватчика «Союз-ППК» в Куйбышеве велись работы по созданию орбитального разведчика, который получил название Высотный исследователь. Данный корабль был известен также под обозначением 7К-ВИ и разрабатывался в рамках проекта с кодовым обозначением «Звезда». Основой по-прежнему был гражданский «Союз» 7К-ОК, но начинка корабля была совершенно другой. Военный корабль 7К-ВИ должен был осуществлять визуальное наблюдение за спутниками противника, вести фоторазведку, а в случае необходимости — поразить космические аппараты противника. Одновременно с этим велись работы и по созданию военного корабля «Союз-Р» в варианте разведчика.

Уже в 1965 году проекты 7К-П и 7К-ППК было решено закрыть. Причиной стало то, что в ОКБ-52, которое возглавлял выдающийся советский конструктор Владимир Челомей, параллельно работали над созданием полностью автоматического истребителя спутников ИС, концепция которого больше устраивала Минобороны. После этого основной темой куйбышевского филиала №3 ОКБ-1 стал проект космического корабля разведчика 7К-Р. Планировалось, что «Союз-Р» станет полноценной небольшой по размерам орбитальной станцией, на которой будет установлен комплекс аппаратуры для ведения радиоразведки, а также фоторазведки. Прототипом для корабля снова служила базовая модель «Союза», в первую очередь его приборно-агрегатный отсек, а вот вместо спускаемого и бытового отсеков планировалось установить орбитальный отсек, с установленной аппаратурой целевого назначения. Но и эту идею советским конструкторам реализовать не удалось. Проект разведывательного космического корабля «Союз-Р» проиграл конкурентную борьбу разведывательной станции «Алмаз», которая была выбрана конкурсной комиссией и поддержана представителями Научно-технического совета Минобороны СССР. При этом все наработки завода «Прогресс» в Куйбышеве по проекту «Союз-Р» были переданы в ОКБ-52 для дальнейшей работы по проекту «Алмаз».

«Союз 7К-ВИ» и программа «Звезда»

Дольше всех из военных вариантов использования корабля «Союз» просуществовал проект высотного исследователя 7К-ВИ. Работы по программе «Звезда» были инициированы 24 августа 1965 года. Ускорить работу над созданием военных орбитальных систем различного назначения советское руководство заставил полет американского космического корабля Gemini-4, состоявшийся в июне того же года. Полет американцев насторожил политическое и военное руководство СССР, так как помимо научно-технической программы экипаж корабля Gemini-4 совершил ряд экспериментов в интересах Пентагона. Среди прочего экипаж наблюдал пуски баллистических ракет, сфотографировал поверхность Земли на ночной и дневной сторонах, а также на практике отработал процесс сближения с космическим объектом, в качестве которого выступила вторая ступень американской ракеты Titan II. По сути, это была имитация осмотра спутников вероятного противника.

На первом этапе работ по программе «Звезда», военный аппарат 7К-ВИ мало чем отличался от гражданского пилотируемого корабля 7К-ОК. Корабль также состоял из трех отсеков, которые были установлены друг за другом в той же последовательности. Однако в 1966 году ведущий конструктор завода «Прогресс» Дмитрий Козлов принял решение полностью переработать проект. Новый вариант военного исследователя предполагал смену компоновки, спускаемый аппарат и орбитальный отсек должны были поменяться местами. После изменений капсула с космонавтами размещалась сверху. Под креслами космонавтов имелся люк, ведущий вниз в орбитальный отсек цилиндрической формы, сам отсек увеличился в размерах. Экипаж корабля должен был состоять из двух человек, максимальная масса — 6,6 тонны.

Отличительной особенностью нового военного «Союза» являлось наличие вооружения в виде скорострельной 23-мм автоматической авиационной пушки НР-23 Нудельмана — Рихтера, которую адаптировали для использования в космосе. Пушка была установлена сверху на спускаемом аппарате. Конструкторы адаптировали орудие для работы в условиях вакуума. Основным предназначением автоматической пушки являлась защита военного исследователя от спутников-перехватчиков и кораблей-инспекторов вероятного противника. Для наведения автоматической пушки на цель экипаж должен был поворачивать весь корабль, а для прицеливания использовать визир. Специально для отработки возможности применения пушки в космосе были проведены масштабные испытания на специально построенном для этих целей динамическом стенде. Испытания подтвердили возможность использования пушки в космосе, отдача от стрельбы не привела бы к кувыркам аппарата 7К-ВИ.

Основным прибором корабля 7К-ВИ должен был стать оптический визир ОСК-4 с фотоаппаратом. Визир планировали установить на боковом иллюминаторе и использовать для проведения военных исследований. С его помощью космонавт мог наблюдать и фотографировать поверхность нашей планеты. Также в боковом иллюминаторе можно было разместить специальную аппаратуру, предназначенную для наблюдения за пусками баллистических ракет под названием «Свинец». Особенностью конструкции был отказ от использования солнечных батарей. Козлов принял решение отказаться от этой тяжелой и большой конструкции, которую постоянно необходимо было ориентировать на солнце. Вместо этого на борту военного «Союза» планировалось установить два радиоизотопных термогенератора. Электрическая энергия, необходимая для питания систем корабля, преобразовывалась из тепла, полученного в ходе радиоактивного распада плутония.

Несмотря на определенные успехи, проект «Звезда» также не был доведен до логического завершения. Даже несмотря на то, что к середине 1967 года в Куйбышеве изготовили деревянный макет будущего корабля, а также проработали эскизный проект и собрали полноразмерный макет 7К-ВИ. Тогда же был утвержден и срок первого полета нового военного корабля — конец 1968 года. Однако уже в январе 1968 года проект закрыли. Инициатором закрытия программы «Звезда» выступил В. П. Мишин, занимавший пост главного конструктора ЦКБЭМ — Центрального конструкторского бюро экспериментального машиностроения (так с 1966 года стали называть ОКБ-1). Доводы Мишина были достаточно убедительными, конструктор отмечал, что не стоит дублировать уже существующий корабль 7К-ОК, который всегда можно было доработать вплоть до установки вооружения и решать те же самые задачи. При этом одной из основных причин могло быть нежелание инженеров и руководства ЦКБЭМ терять монополию на пилотируемые полеты.

Предполагался переход на станции «Алмаз» второго поколения в вариантах со вторым стыковочным узлом или возвращаемым аппаратом от ТКС. Однако работы по пилотируемым станциям «Алмаз» были прекращены в 1978 году. ЦКБМ продолжало разработку станций ОПС в беспилотном варианте для космической системы радиолокационного дистанционного зондирования Земли «Алмаз-Т».

Подготовленная к старту в 1981 году автоматическая станция ОПС-4 пролежала в одном из цехов монтажно-испытательного корпуса космодрома Байконур несколько лет ввиду задержек, не связанных с работами по ОПС. 29 ноября 1986 года была предпринята попытка запуска этой станции под названием «Алмаз-Т», оказавшаяся неудачной из-за отказа системы управления РН «Протон».

25 июля 1987 года состоялся удачный запуск автоматического варианта ОПС «Алмаз», который получил обозначение «Космос-1870». Высококачественные радиолокационные изображения земной поверхности, полученные со спутника, были использованы в интересах обороны и экономики СССР.

31 марта 1991 года модифицированный автоматический вариант ОПС со значительно улучшенными характеристиками бортовой аппаратуры был выведен на орбиту под названием «Алмаз-1».

Автоматическая ОПС «Алмаз-2» с дальнейшей модификацией бортовой аппаратуры на орбиту не была выведена ввиду тяжёлого состояния экономики после распада СССР и остановки работ.