О растениеводстве и темных подземельях (часть 2)
Последняя метка находилась так близко к выходу из пещер, что ее можно было разглядеть даже человеку. Щурясь с непривычки и полной грудью вдыхая свежий прохладный ветер, путники выбрались наружу, миновав узкий лаз, скрытый от внешнего мира нагромождениями камней.
Кругом расстилался скалистый горный пейзаж. Под ногами шуршала щебенка, сквозь которую кое-где прорастали редкие зеленые травинки. Было сыро, с жемчужно-серого неба накрапывали редкие капли дождя.
- Наконец-то более-менее привычная местность! – оповестил Майтимо, широко потягиваясь. – Только все равно незнакомая. Тенька, доставай свою вилку и определяй, в какую сторону понесло этих исследователей.
- И правда, привычно, - согласился Глорфиндел. Ветер сдул с лица непослушные золотистые пряди его волос, поэтому улыбка была особенно довольной. – Привычно для нас с вами видеть небо над головой…
Его улыбка внезапно померкла.
- …Особенно это небо.
Глаза широко распахнулись, словно не веря.
- …Особенно в сочетании с этими скалами!
Глорфиндел споткнулся на ровном месте, мигом утратив все свое возвышенное благодушие.
- …Не может быть!
- Мы что, обратно к Мории вышли? – уточнил Тенька. – Такое бывает…
- Какая еще, к Морготу, Мория?! – Глорфиндел озирался по сторонам с таким диким видом, что Майтимо заподозрил, будто их товарищ невесть с чего рехнулся. – Это же… Здесь же… Как же… - легендарному герою явно не хватало ни хваленой выдержки, ни элементарного дыхания. – …За камень, быстро!
Как известно, с буйнопомешанными лучше не спорить, поэтому Майтимо с Тенькой позволили ухватить себя за одежду и утянуть обратно под прикрытие глыб.
Глорфиндел тяжело привалился спиной к скале.
- Будем надеяться, нас не успели заметить, - прошептал он.
- Кто? – таким же шепотом осведомился Тенька.
- Дозорные. Их пост неподалеку.
- Объясни, что происходит! – потребовал Майтимо, больше не намеренный терпеть этот абсурд.
- Тише! – панически шикнул Глорфиндел. Выдохнул пару раз и постарался говорить спокойнее. – Я не знаю, как это получилось, но мы сейчас стоим неподалеку от восточных ворот Гондолина!
Повисла драматическая пауза, но должного эффекта от новости не получилось.
- Гондолин? – переспросил Тенька. – Это тот самый город, который крокозябры с две найдешь?
- Ну и к чему такая паника? – пожал плечами Майтимо. – Не Ангамандо же!
- Лорд Нельяфинвэ, восточные ворота были разрушены на моих глазах! А тут все цело!
- Может, это не те ворота? – предположил Тенька.
- Я эти места с завязанными глазами узнаю!
- А может, не те восточные ворота? Я имею в виду, что в измерении Майтимо тоже имеется Гондолин, который никто не разрушал.
- Нет, - отмел Майтимо. – Я был в нашем Гондолине. Там давно сняли чары и проложили дороги: время-то мирное.
- Это совершенно точно мой Гондолин, - лихорадочно повторил Глорфиндел.
- Мы верим, верим, - успокаивающе согласился Майтимо и попытался вспомнить, где у него в мешке лежала веревка. А то кто их знает, этих буйнопомешанных?
Глорфиндел проницательно глянул ему в лицо и вздохнул.
- Я не сошел с ума, лорд Нельяфинвэ. Сдается мне, что…
В этот момент о камень у их голов гулко звякнула оперенная стрела, а звонкий голос твердо велел:
- Нам известно, что вы здесь! Выйдите и покажитесь!
- А кто вы такие? – крикнул в ответ Тенька, и о камень ударилась вторая стрела.
- Выходите немедленно, иначе мы расстреляем вас как врагов!
- Хуже синдар, - недовольно проворчал Майтимо.
- Времена военные, - пояснил Глорфиндел и отозвался: - Сейчас выйдем!
Он запустил пальцы в свою короткую растрепанную шевелюру и коротко ругнулся:
- Морринготто! На кой я отрезал эту растреклятую косу?!
- Набрось капюшон, - посоветовал Майтимо.
- А если велят снять? Только хуже будет. Лучше совру, что… например, конец косы застрял между камнями, пришлось рубить.
Майтимо критически оглядел товарища и вынес вердикт:
- Я бы такому объяснению не поверил. Не похоже.
- А на что похоже?
- Что косу взяли и под корень отхватили мечом. Как орки с пленными обычно поступают. М-да, нельзя тебе в таком виде выходить, если у вас тут военные времена.
- Мне долго ждать? – о камни ударилась третья стрела.
- Уже идем! – крикнул Тенька и полез в свой мешок. – Где-то она у меня была… - наружу высунулся хвост балрога, блеснула стенка банки, зашелестели страницы записной книжки. – О, нашел! – колдун извлек тугой сверток, размотал, и взорам присутствующих явилась отрезанная коса Глорфиндела, в целости и сохранности, пусть и немного запыленная. Тенька встряхнул ее, словно половичок, и пояснил: - Я для опытов прихватил. А то от Майтимо ни крови, ни волос не дождешься.
Косу быстро обвязали ремешком и кое-как примотали к голове. Потом Тенька полил на волосы Глорфиндела водой из фляжки, чтобы хоть немного их уложить. Получившийся плачевный результат прикрыли капюшоном, гордо вывесив косу напоказ через плечо.
Снаружи их уже ждали двое эльфов, держащие наготове луки с наложенными на тетиву стрелами. При виде путников они опустили стрелы к земле, а эльф повыше удивленно воскликнул:
- Лорд Лаурэфиндэ?
Глорфиндел вздрогнул, услышав прежний вариант своего имени, но мужественно изобразил на побледневшем лице приветливую улыбку.
- Добрый вечер, Гленвэ. Как служба? Никого подозрительного не высмотрели?
- Вы сегодня первые, - с подобающим почтением, но по-прежнему настороженно отозвался Гленвэ. – Снимите капюшон.
Глорфиндел медленно откинул ткань на плечи, стараясь не открывать затылок, к которому тройными узлами была привязана коса. Оба дозорных с легким недоумением изучили результат трудов Теньки и Майтимо.
- Что это у вас с головой? – наконец спросил Гленвэ.
- Упал, - кратко пояснил Глорфиндел, стараясь поменьше двигать шеей и не сбивать капюшон с затылка. – Скользко.
Тенька ткнул Майтимо в бок и сокрушенно шепнул:
- Эх, надо было бинтами для верности примотать…
- Что-что? – переспросил Гленвэ.
- Он говорит, перебинтовать надо было, - ответил Майтимо. – А то лорд головою о камешек си-ильно ударился…
Дозорный перевел взгляд на упомянутого лорда, который и впрямь выглядел каким-то ушибленным, и продолжил расспросы:
- Кто это с вами?
- Эм… – эльф быстро оглянулся на спутников и чуть прикусил губу, – …вот, сходил к подножию гор, встретил… родственника… родственников.
На Теньку, чья внешность не имела с эльфийской ничего общего, устремились непонимающие взгляды.
- Да он мне как брат! – пришел на помощь Майтимо. – И лорду тоже.
- Вы ходили один, без сопровождения? – уточнил Гленвэ. – Это очень опасно по нынешним временам. Принца Маэглина до сих пор не нашли.
Глорфиндел неслышно ахнул и замер, Майтимо незаметно пихнул его, приводя в чувство.
- Не стоит тревожиться, - выдавил из себя легендарный герой, все еще осознающий тот факт, что его угораздило попасть в самое начало упомянутой легенды. - Я знаю несколько безопасных троп.
- А вы не видели здесь эльфа с гномом? – бесцеремонно влез Тенька. – Прямо вот на этом месте! А то мы их тоже до сих пор найти не можем! Эльф из этих, как его, синдар, а гном представительный такой, с бородою!
- Синда, водящий дружбу с гномом? – фыркнул Гленвэ. – Такое лишь после удара головой привидится. Вы уверены?
- Они вполне существуют, - подтвердил Глорфиндел. – Родичами приходятся.
- И гном?!
- Да он этому синде как брат! – снова вставил Майтимо.
- И лорду тоже, - добавил Тенька.
На Глорфиндела устремились изумленные взгляды.
- Все верно, - сориентировался он. – Во времена Долгого Мира всякое бывало. Эти эльф и гном отправились…
- За грибами, - подсказал Тенька.
- В горы? – переспросил Гленвэ.
- А что такого?
- Но в горах грибы не растут!
- Если вы чего-то не видели своими глазами, это не значит, что его нет! – заявил Тенька с таким убежденным видом, словно самолично собрал в этих местах лукошек двести.
- Не могу утверждать наверняка, - сдался Гленвэ. – Я тут только третий день.
- А кто стоял до тебя? – спросил Глорфиндел.
- Тириндил. Вы узнайте у него, он как раз сейчас в городе, дома.
- Хорошо, узнаем. Благодарю за службу и сведения, Гленвэ.
Глорфиндел уверенно устремился куда-то к отдаленным серым глыбам, спутники поспешили за ним. Им в спины донесся растерянный голос Гленвэ:
- Лорд Лаурэфиндэ, а почему у вас волосы такие мокрые?
- Попал под дождь, - свысока оповестил Глорфиндел, не оборачиваясь.
- Но ведь капюшон…
- Не сразу надеть додумался! – шепотом оповестил Тенька.
- Видать, хорошо приложило-то нашего лорда, - еще тише заметил второй дозорный.
Полчаса спустя
- Я не верю своим ушам! – повторял Глорфиндел, быстро идя по широкой белой улице Гондолина. – Принц Маэглин пропал! Это сейчас я знаю, что он не просто пропал, а был захвачен в плен. Там он предал свой народ, согласившись служить Врагу, за что был отпущен. И еще какое-то время мы верили ему, пока не началась осада города. Значит, Гондолин доживает последние месяцы! Я смотрю кругом и вспоминаю все так ясно, будто это было вчера… и повторится завтра. Вон рыночная площадь, где нас чудом не перебьют, вверх по той улице – королевский дворец, столько из наших останется там: и сам король Турукано, и мой друг Эктелион из Дома Фонтана, и… всех не перечесть. Мы будем уходить из города, нас атакуют орки во главе с балрогом, и я погибну.
- Не ты, а твоя астральная проекция в этой части пространственно-временного континуума, - поправил Тенька.
- Какая разница?..
- Постойте-ка, - нахмурился Майтимо. – Это значит, где-то по Гондолину ходит второй Глорфиндел?
- Ага, - кивнул вед. – Более того, второй ты тоже где-то есть.
- Скорее всего, в крепости на Амон Эреб, - предположил Глорфиндел. – Далеко-далеко на юго-востоке материка.
- А какая нелегкая меня туда занесла? На кого я оставил Химринг?
- Вы сдали вашу крепость, лорд Нельяфинвэ.
- Моринготто! Да как я мог?!
- Это еще в лучшем случае, - продолжил Глорфиндел сочувственно. – А в худшем вы с братьями сейчас громите Дориат, потому что там находится единственный отобранный у Врага сильмарилл, который вы жаждете получить.
- Тебе же Элронд рассказывал, - напомнил Тенька, видя, что дорогой друг Майтимо не только сравнялся с Глорфинделом по цвету лица, но и слегка посерел.
- Элронд говорил обобщенно, а я слушал вполуха, пытаясь постичь тот факт, что он мой воспитанник. И одно дело иметь в виду какие-то воспоминания десятитысячелетней давности, а другое – знать, что сию секунду я, возможно, рехнулся окончательно и не собираюсь останавливаться на достигнутом. Оставить Химринг! Напасть на этих балроговых синдар в такое время! Посмотреть бы в свои бесстыжие глаза!
- Зеркало тебя не удовлетворит?
- Тенька, это не смешно!
- Совершенно не смешно, - согласился Глорфиндел. – Хуже некуда…
- А вот и не правда, - с упорством истинного фанатика оптимизма заявил Тенька. – Всегда есть, куда хуже!
И словно в подтверждение его словам с противоположной стороны улицы донеслось:
- Лаурэфиндэ! Какая встреча!
С усилием, возможным лишь для легендарного героя, Глорфиндел выдавил из себя непринужденную улыбку:
- Эктелион! Давно не виделись.
Статный темноволосый эльф в серебристых одеждах перебежал улицу и приблизился к товарищам. Он всем своим видом излучал беззаботность, а на поясе даже не висело меча.
- Да вроде только час назад рядом на Совете сидели, - весело напомнил Эктелион. – А кто уверял меня, что останется на королевский пир и вернется домой в лучшем случае послезавтра?
- Я передумал, - севшим голосом сообщил Глорфиндел. – Что-то мне нездоровится.
- Оно и видно. Глядишь на меня так, словно призрака встретил. И кто это с тобой?.. Лорд Нельяфинвэ?! Откуда вы здесь? Почему мне никто не доложил, что вы прошли через ворота, коими я заведую?
- Я здесь инкогнито, - сказал Майтимо, понимая, что отпираться бессмысленно. В отличие от стража ворот, Эктелион прекрасно знал его в лицо, хоть с веснушками, хоть без.
- А не доложили, потому что я сам его провел, - нашелся Глорфиндел. Кинул быстрый взгляд на Майтимо и незаметно, но ощутимо хлопнул его по правой руке. – Вот прямо с Совета пошел и встретил.
Майтимо торопливо спрятал якобы отсутствующую руку под плащ.
- Он здесь по личному делу, - добавил колдун. – Кстати, я Тенька.
- Вы прибыли сюда с лордами Нельяфинвэ и Лаурэфиндэ?
- Да я им обоим почти как брат!
Брови Эктелиона недоверчиво приподнялись, он более пристально посмотрел на Глорфиндела, ожидая разъяснений, и в изумлении всплеснул руками:
- Что с тобой случилось? Ты выглядишь так, словно не вышел на минутку к воротам, а тоже проделал долгий путь!
- Он упал, - пришел на помощь Тенька. – И головой ударился.
- Ничего серьезного, - быстро добавил Майтимо.
- Ничего? – не поверил Эктелион. – А эта нездоровая бледность? И глаза какие-то… блестящие. О, и волосы мокрые, неужели жар? Лаурэфиндэ, сними капюшон, я немного смыслю в целительстве.
Глорфиндел отодвинулся на пару шагов и на всякий случай схватился за косу.
- Я тоже смыслю в целительстве, - пришел на помощь Майтимо. – Заверяю, все в порядке. Мы спешим, потому что мое дело в Гондолине – неотложное, я должен поскорее завершить его и вернуться в Хим… то есть, на Амон Эреб.
Эктелион наморщил высокий лоб.
- А ваше дело случайно не связано с теми чужаками, которые приходили к восточным воротам месяца два назад? Дозорный из моего Дома докладывал об этом случае.
- Светловолосый синда и гном? Вы говорите о них?
- Да, именно. Очень странная парочка. Появились невесть откуда прямо перед носом часовых, бродили, в голос разговаривали. Из их слов можно было судить, что они пытаются понять, где оказались. Несколько раз упомянули леди Галадриэль, какого-то владыку Элронда и вас, лорд Нельяфинвэ. Мой дозорный рискнул выйти к ним поинтересоваться, кто они такие и что тут забыли. Синда назвался принцем Леголасом, сыном короля Лихолесья. Очевидно, это в таком захолустье, что никто кроме местных жителей про него и не слышал.
- Да, в чем-то вы правы, - фыркнул Майтимо.
- Гнома звали Гимли, - продолжил Эктелион. – Выяснилось, они с этим синдой большие друзья. Зашли в какую-то пещеру у себя дома, заблудились, долго плутали и, наконец, выбрались сюда. И, говорят, не может ли дозорный показать им путь до Ривенделла. Или хотя бы до светлого леса Лориэна, из чего мой дозорный сделал вывод, что оба чужака слегка не в себе, ибо Лориэн есть только один, на благом острове Валинор, куда добраться по горам никак нельзя.
- На самом деле их два, - тихо вздохнул Глорфиндел. – Но второй, выражаясь твоим языком, в еще большем захолустье, чем Лихолесье. Что же с этими чужаками? Мы можем их увидеть?
- Я еще не закончил, это лишь начало истории. Так вот, чужаки спрашивали, куда они попали и нельзя ли им как-нибудь отсюда выбраться. Мой дозорный объяснил, что к югу отсюда, сразу за пиком Криссаэгрим, будет Димбар. Севернее – горы Эхориат, на западе пересохшая река, по ней можно выйти к Эред Ветрин… словом, описал все так подробно, как и не следовало бы. Эти двое смотрели на него круглыми глазами, ничего не понимая.
- Бедный Леголас, - хмыкнул Тенька. – До подробностей географии его увлечение древними сказаниями не доходило.
- Что же было дальше? – поторопил рассказчика Майтимо.
- Во время расспросов синда разглядел на оружии дозорного герб нашего Дома и, что поразительно, узнал. Откуда у вас меч, спрашивает. Дозорный честно ответил, что выковал сам – но тут же был обвинен во лжи. Синда заявил, что на эфесе герб Дома Фонтана, и таких старинных мечей никто уже не кует, ибо все секреты утеряны. Вы только подумайте! Димбар и Эхориат он не знает, а о Доме Фонтана откуда-то слышал!
- Интересненько это получилось, - согласился Тенька.
- Мой дозорный был оскорблен, - по голосу Эктелиона становилось ясно, что и он оскорблен не меньше. – Ответил, что Дом Фонтана никуда не терялся, и он сам к нему принадлежит. Синда начал спорить, уверяя, что в таком случае и Гондолин тоже должен существовать. Тут дозорный спохватился, прикусил язык и сказал, что о Гондолине говорить не будет. Тогда чужаки переглянулись, и синда отчего-то с испугом спросил, а не Белерианд ли это, не стоит ли еще славное королевство Дориат, и вообще какой нынче год и которая эпоха. Видимо, эти двое совсем разума лишились в своих пещерах и дальних захолустьях.
- Не то слово, - пробормотал Глорфиндел.
- Узнав эпоху, год, месяц и даже день, чужаки пришли в ужас, долго совещались, возвращаться им в пещеры или куда-то бежать и всех предупредить, причем гном был за первое, а синда за второе. Потом они пришли к соглашению, попросили дозорного рассказать им путь в Дориат и поделиться хоть кусочком карты. Карту им не дали, но повторно описали дорогу до Димбара и позволили заночевать в сторожке. На рассвете чужаки ушли, слезно просив не доверять принцу Маэглину, и больше мы их не видели, - Эктелион пожал плечами и подытожил: - А спустя месяц принц Маэглин пропал в горах.
- Это поистине драгоценные сведения, - проговорил Майтимо. – Леголас и Гимли – мои хорошие знакомые. Так говорите, их понесло в Дориат?
- Возможно. Только не знаю, что подобной странной парочке там делать после того, как гномы убили короля Тингола, а королева Мелиан ушла на запад.
Друзья переглянулись.
- А тем чужакам об этом сказали? – осторожно уточнил Глорфиндел.
Эктелион задумался.
- Не знаю. Но согласитесь, за полдюжины лет новости могли бы уже дойти до любого захолустья!
- Интересненько, - задумался Тенька вполголоса. – А с датами у Леголаса так же, как с географией, или немножко лучше?
- Будем надеяться, что у них обоих «немножко лучше» с мозгами, - проворчал Майтимо. – И Гимли в разоренном его сородичами Дориате все-таки не появится.
- Эктелион, я благодарю тебя и твоего дозорного, - сказал Глорфиндел. – А сейчас прошу извинить, мои гости устали с дороги, и мы направляемся ко мне.
- Отчего к тебе, а не во дворец короля Турукано? Пир в разгаре.
Глорфиндел замялся, а сообразительный Майтимо скорчил самую кислую каменную мину, на какую был способен, и сообщил:
- Я не настроен пировать.
Эктелион посерьезнел, понурился, а потом единым порывом выпалил:
- Лорд Нельяфинвэ, прошу вас от всего сердца принять мои соболезнования. Я не сказал вам этого после битвы, потому что не имел возможности. Но сейчас знайте: мы все скорбим! И Турукано тоже ни на мгновение не забывает об этом, несмотря на пиры. Все знают, что значил для вас наш прежний король, и сейчас я вижу, как изменила вас эта потеря, - взгляд Эктелиона скользнул по злосчастным веснушкам. - Но умоляю вас не падать духом и не сдаваться! Поверьте, Враг только этого и ждет. Он отнимает у нас близких, но памяти не заберет никогда. И во имя памяти, во имя надежды на победу над Моринготто, во имя всех нас знайте, что вы не один.
Эта речь была такой проникновенной и искренней, что впечатлился даже Тенька. Глаза Майтимо повлажнели. Он приложил левую ладонь к сердцу и тихо ответил:
- Благодарю. Все мы опять лишись короля, и всякий раз утрата становилась больней, словно ножом бередили кровоточащую рану, - он глубоко задумался, проникаясь духом былых времен и собственных воспоминаний. – Возможно, в те времена мы с дядей Нолофинвэ не были столь близки, но…
- Лорд Нельяфинвэ, - шепотом перебил Глорфиндел. – Вы хотели сказать про кузена Финдекано!
- Я всегда говорю то, что хотел! Какой еще кузен Финдекано, если он, хвала Эру, жив-здоров!
Эктелион вытаращил глаза. Глорфиндел беспомощно умолк.
В наступившей тишине до Майтимо начало доходить, что его пробелы по части истории еще крупнее Леголасовых.
Положение спас Тенька, который знал историю хуже всех и ничуть этого не стеснялся.
- А что случилось с Финдекано? – громко поинтересовался он. – А то я недавно в этих краях, и чего-то пропустил.
- Но как же… - проговорил Эктелион, с опаской поглядывая на Майтимо. – Король Финдекано погиб в битве Бессчетных Слёз.
- Вы сами видели, лорд Нельяфинвэ, - быстро подхватил Глорфиндел.
Тенька пихнул ошарашенного друга в бок. Майтимо чуть встрепенулся.
- Да-а, - медленно протянул он. – Конечно. Погиб. Это я и имел в виду. Главное, все мне об этом вовремя сказали!
Поскольку его левая рука по-прежнему была прижата к сердцу, Майтимо машинально выпростал из складок плаща правую и, пару раз хлопнув онемевшего Эктелиона по плечу, рассеянно побрел вверх по улице, навстречу полыхающему над башнями закату.
Семнадцать минут спустя
Глорфиндел приоткрыл тяжелую резную дверь, впуская гостей, вошел сам, торопливо повернул в замке ключ и, прислонившись к косяку, выдохнул:
- Это звучит абсурдно, но какое счастье, что меня нет дома!
- Кроме тебя, нас никто не побеспокоит? – уточнил Майтимо, оглядывая жилище. Чисто и красиво, письменный стол в пергаментных свитках, лютня на гвоздике, широкая тахта, жаровенка на ножках; за соседней приоткрытой дверью видна кровать с пологом.
- Я распорядился насчет обеда – его принесут сюда. А больше никто, - Глорфиндел тоже бросил взгляд на свитки, прошел к столу, торопливо сгреб их в кучу и спрятал в ящик. - Я и забыл, что прежде у меня была привычка к легкому беспорядку.
Он рывком снял надоевший плащ, и плохо привязанная коса с тихим глухим стуком упала на пол, печально прошуршав по плечам.
- По крайней мере, не при Эктелионе, - прокомментировал Майтимо.
Тенька заинтересованно снял с гвоздика лютню, плюхнулся с ней на тахту и жизнерадостно сообщил:
- Конспирация у нас на нуле. Клима бы за такое прибила! Я потом оглянулся: ваш Эктелион так и стоял посреди улицы, очень задумчиво глядел, как мы вслед за Майтимо уходим в закат, и явно пытался понять, чего это сейчас было и в чем же тут подвох.
- Не хочу представлять, что будет, когда он поймет, - Глорфиндел поднял косу, явно не зная, куда ее деть. – Или когда он встретит другого меня, который понятия не имеет, что провел через восточные ворота лорда Нельяфинвэ, ударился головой и обзавелся названым братом. Почему, когда нужно проскользнуть незаметно – встретишь всех знакомых, а если нарочно кого-то найти – ноги собьешь, но без толку?
- Парадигма естественной погрешности, - тут же объяснил Тенька. – Ничего ненаучного!
Он на пробу провел рукой по струнам. Звук получился не слишком музыкальный.
- Ты умеешь играть? – удивился Глорфиндел.
- Не-а, - следующий звук был увереннее, но тоже бесконечно далек от высокого искусства. – Я думаю применить к лютне функционал барабана, чтобы испускать регулирующие частоты. Интересненько должно получиться… Майтимо, чего стоишь как не родной? Сильно расстроился?
Майтимо сел рядом с Тенькой и проворчал:
- Я все-таки обожаю своих родичей, в каком бы измерении они ни жили. В красках расписать мне, с какими дикими глазами я носился по побережью, истребляя синдар, или как умыкнул сильмарилл из-под носа Эонвэ – это пожалуйста! Но о том, когда и как погиб мой самый близкий друг и кузен, все решили деликатно умолчать!
- Наверное, владыка Элронд посчитал, что это выбьет вас из колеи, - Глорфиндел намотал косу на руку, словно кусок бечевки, и зевнул.
- Меня выбило, - мрачно сообщил Майтимо. – Сейчас. Минуты на две. А не в нашем Валиноре на посиделках за чашечкой кофе, где Финдекано тоже принимал участие! Так, Глорфиндел, немедленно отвечай, кого еще меня угораздило лишиться?
Тот замялся.
- Лорд Нельяфинвэ, может, не стоит? Может, лучше в другой раз?
- Какой к Морготу, другой раз?! Какого балрога все вокруг внезапно стали щадить мои чувства?!!
- А у кого-то истерика, - заметил Тенька, подкручивая колки.
Майтимо отвел глаза.
- Это не истерика, а командирский тон!
- Если нападение на Дориат состоялось, - несчастным голосом начал Глорфиндел, - то жив ваш брат Макалаурэ. И близнецы Амбаруссар. Еще король Турукано, и ваши племянники Тьелперинквар и Эрейнион. Леди Галадриэль, само собой. Всё.
- А Элронд? – переспросил Майтимо.
- Насколько я помню, он еще не родился.
- Зато его точно никто не убьет, - подбодрил друга Тенька.
- Мне жаль… - начал было Глорфиндел, но Майтимо его перебил:
- Да, я помню. Всем жаль, все скорбят, памяти нашей не отнять, Морготу не победить, я не один. Давайте на этом закончим утешения и подумаем, что делать дальше. Тенька, ты можешь переместить нас к Гимли и Леголасу?
- Теоретически, да, - кивнул колдун. – Но я пока не знаю, как приладить мой редупликатор к водяному зеркалу. Та дверная ручка работала на системе вербальностей, моя сковородка перемещает не в рамках измерения, а между ними. Значит, нужно водяное зеркало. Но там вся суть в координации векторной картографики посредством системы искажения преломлений, и…
- Короче, - перебил Майтимо. – Сколько времени ты будешь это настраивать?
- Нужно недели две, - прикинул Тенька. – На опыты. И на практические испытания еще столько же, если все пойдет удачно. А иначе нас выкинет куда-нибудь между слоями реальности. Это, конечно, интересненько получится, но…
- Не годится, - решил Майтимо. – Четырех недель у нас нет.
- Если Леголас и Гимли решили идти в Дориат, - сказал Глорфиндел, - то и нам разумно будет отправиться туда, чтобы отыскать их следы.
- Значит, пообедаем и будем выбираться за ворота, - решил Майтимо.
- Зачем за ворота? – удивился Тенька. – Дайте мне карту, и переместимся в ваш Дориат как цивилизованные существа!
- Ты же сказал, что четыре недели надо настраивать!
- Неучи! Это на персону, а на местность – хоть сейчас. Принцип редупликации не укладывается в вектор преломления!
Майтимо махнул рукой, не в силах постигнуть суть просвещенной мысли.
- А если они не дошли до Дориата? – задумался Глорфиндел.
- Лучше мы скакнем туда через водяное зеркало и узнаем, чем будем невесть сколько плутать по дорогам, - заявил Тенька. – Ты с косой-то чего будешь делать?
Майтимо подтянул с пола свой мешок, показавшийся сейчас особенно неподъемным, и достал сверток с бинтами.
- Лучше и впрямь замотать ему голову. Так вопросов меньше.
Глорфиндел присел рядом на корточки и виновато заметил:
- Мы до сих пор не поделили ваши вещи, лорд Нельяфинвэ.
- Я забыл, - признался Майтимо, раскрывая мешок пошире. – И ума не приложу, что там может быть такого тяжелого. Сейчас всё перетряхну и проверю.
Вслед за бинтами, флягой воды и свертком запасной одежды на свет были извлечены чашка, миска, ложка и котелок, туго скрученное одеяло, моток веревки, несколько перевязанных бечевкой карт, в том числе Валинора, западного Белерианда и фортификаций Химринга, которую Майтимо безуспешно искал весь позапрошлый месяц и счел потерявшейся. Из развернутой карты выкатилась брошь в виде восьмиконечной звезды, записанная в потерянное еще раньше. Майтимо точно знал, что на этом список его вещей заканчивается, но когда он приподнял вроде бы пустой мешок, тяжести в нем убавилось разве что наполовину. Он запустил руку на самое дно и ощутил под пальцами какую-то незнакомую холстину. Это оказался плотный бугристый сверток, не больше книги по объему, но неимоверно тяжелый. Когда Майтимо вытянул его наружу, Тенька озаренно хлопнул себя по лбу:
- Так вот, в чем было дело! Это же наше с Феанаро изобретение!
- А зачем было пихать его ко мне в мешок?! – возмутился Майтимо, с опаской удерживая сверток на вытянутых руках.
- Я пихал под кровать! Кто ж знал, что ты там походные мешки хранишь? Да не бойся, оно не рванет!
- Что это вообще такое? – проворчал бывший лорд Химринга, осторожно кладя сверток на пол и начиная разматывать слои холстины. – Если у Эонвэ лопнуло терпение, это должно быть нечто почище небоскреба! Какая-нибудь чудо-книга, где можно одновременно записывать и читать слова, слушать песни менестрелей, смотреть на пляски прекрасных девушек и одновременно обмениваться впечатлениями с другими владельцами подобных книг, такими же повернутыми на прогрессе? Или, может быть, табун лошадей, ужатый до крохотных размеров, который прилаживается к повозке и заставляет ее ехать с бешеной скоростью, источая всюду клубы зловонного дыма?
- Почему обязательно дыма?
- А потому что это в твоем духе!.. – Майтимо откинул последний слой холстины и потерял дар речи.
В свертке лежали сильмариллы.
Они были в точности как те три, самые первые: размером с крупный грецкий орех, идеально ограненные, сверкающие так ярко, что больно было смотреть, изнутри наполненные нездешним перламутровым светом, отблески которого могли свести с ума. Сердце привычно сжалось в груди, а потом сорвалось в бешеный галоп, стуча кровью в ушах.
- Один, два, три… восемь… десять… пятнадцать… - тихо принялся считать Глорфиндел.
- Двадцать четыре, - сообщил Тенька. – Эонвэ ужасно расстроился.
- Почему? – недоуменно спросил Майтимо, не в силах оторвать взгляд. – Он опасался новых кровопролитий?
- Да куда там! – махнул рукой колдун. – Это все из-за того, что Феанаро, как и ты, не хотел мучить Макалаурэ. Ну, или просто вывел, что менестрели играют не в той амплитуде, из-за чего свет недостаточно чистый, с примесями. Помнишь свои фиолетовые сильмариллы? Ну, вот. Мы пошли на Таникветиль и потихоньку надергали концентрированной первозданной благодати из Эонвэ. Не со зла, он просто первый нам встретился. Ну а чего, жалко ему, что ли? С него ведь не убудет! А он почему-то обиделся. Сейчас его Клима утешает. В общем, когда вернемся, отойдет. Майар отходчивые, я по Ришечу знаю!
Не удержавшись, Майтимо прикоснулся к одному из камней. Ладонь привычно опалил жар, но больше он не был нестерпимым. Наверное, из-за того, что теперь, когда Клятва отступила, все это сокровище Майтимо и даром не было нужно.
- На кой вам понадобилось две дюжины сильмариллов?!
- Их будет больше, - пообещал Тенька. – По правде говоря, это не совсем сильмариллы. Мы предвидели, что Эонвэ расстроится, и выдумали способ тиражирования без участия майар. Только на первом этапе без них никуда. А способ хороший: долгий, но надежный! По плану нам нужно хотя бы полторы тысячи камней…
- СКОЛЬКО?!!
- В идеале – две, - закончил Тенька. – А чего ты хотел? Небоскреб вон какой большой! А знаешь, какие красивые светильники на крышу сделала твоя мама? Феанаро заявил, что их достойны только сильмариллы!
- Эти балроговы камни все-таки прокляты, - буркнул Майтимо. – А иначе, как нас угораздило попасть с мешком сильмариллов в то место и время, когда за жалкие три штуки идет такая война?
Не успели товарищи ответить на это заявление, как в дверь негромко постучали.
- А вот и обед, - обрадовался Тенька.
- Я открою, - Майтимо встал. – Глорфиндел, будь у тахты, так тебя не видно с порога. А то решат, будто мы тебя здесь остригли в лучших орочьих традициях.
Но за дверью обнаружилась не милая девушка с корзинкой еды и даже не исполнительный оруженосец, а лорд Эктелион собственной персоной, только на этот раз совершенно не благодушный, подозрительный и при мече.
Майтимо попытался захлопнуть дверь, но Эктелион быстро поставил ногу в щель между косяком, а потом крепко ухватил бывшего лорда Химринга за компрометирующую правую ладонь.
- Кто вы такие? – недобро поинтересовался он, плечом распахивая створку и входя. – Что вам понадобилось в Гондолине? И где… - тут Эктелион увидел тахту, Теньку с лютней, стриженного Глорфиндела, по-прежнему вертящего в руках свернутую колечком косу, и небрежно валяющуюся на полу холстину, на которой сияла россыпь сильмариллов.
- Мы ведь уже говорили, - пожал плечами колдун, теребя струны. – Ищем наших друзей, Леголаса и Гимли. Это Глорфиндел и Майтимо, ну, ты их знаешь. А я – Тенька.
- И этим все сказано, - фыркнул Майтимо, с усилием выворачивая руку из хватки Эктелиона и поспешно запирая дверь, пока еще кого-нибудь не принесло.
Тринадцать минут спустя
- …И вы всерьез думаете, будто я в это поверю?!
- А что такого? – искренне удивился Тенька.
Эктелион поудобнее перехватил все так же поднятый наизготовку меч и острым взглядом окинул мирно расположившуюся на тахте компанию, озаренную светом многочисленных сильмариллов.
- То есть, вы утверждаете, что помимо этого измерения существует множество других, между которыми обычно путешествуют верхом на сковородке?
- Я могу показать сковородку! – вставил Тенька.
- И вы утверждаете, что в каком-то из этих других измерений лорд Нельяфинвэ остался при обеих руках, выполнил Клятву и лишился возможности прятать веснушки, потому что орки били поблизости в барабан?
- В целом, верно, - вздохнул Майтимо.
- И все это, - продолжил Эктелион, - случилось благодаря Теньке, который не просто человек, и на самом деле никому не брат, а колдун из другого измерения…
- Мира! – поправил Тенька. – Это очень важно! Между мирами на сковородке не полетаешь. А еще в них отсутствует смысловая идентичность по сюжетному признаку.
Эктелион тряхнул головой, словно отгоняя назойливые мороки.
- Итак, этот Тенька, то есть, вы…
- Можно на «ты», - улыбнулся колдун.
- …Из-за тебя Моринготто был взорван вместе с крепостью, король Финдекано остался жив, а короли Нолофинвэ и Феанаро вышли из Чертогов Мандоса.
- Точнее, нас выгнали пинком, - сокрушенно признался Тенька.
- …И теперь лорд Нельяфинвэ, оседлав сковородку, гуляет по другим измерениям.
- Не только я! Все мои родичи уже хоть по разу, да побывали в гостях у Элронда, Трандуила и Артанис или навестили счастливых молодоженов в черном замке посреди полынно-макового поля.
Эктелион переступил с ноги на ногу. Стоять, держа меч поднятым, было уже тяжело.
- И в одном из этих измерений происходит то, что должно случиться десять тысяч лет спустя. Там живет нолдорский владыка Элронд, который на самом деле праправнук синдарского короля Тингола. А среди его лордов – Лаурэфиндэ, которого так уже никто не называет. А еще там есть лесное королевство под названием Лихолесье, где разводят кофе, мухоморы и пауков, а правит им король Трандуил, чьего сына зовут Леголас. А у того, в свою очередь, есть лучший друг – гном Гимли. И вот, эти двое пошли в заброшенные пещеры и чудесным образом, безо всяких сковородок, попали прямо под восточные ворота Гондолина. А вы отправились следом, на поиски. И мешок сильмариллов с собой захватили совершенно случайно, ибо в будущем, как я погляжу, от этих сильмариллов ступить негде.
- Да, примерно так, - кивнул Глорфиндел.
- И вы всерьез думаете, будто я в это поверю? – повторил Эктелион.
- А что тебе мешает? – уточнил Тенька. – Вот мы, вот сильмариллы, вот сковородка.
- Сдается мне, что вы лазутчики и выполняете тайный замысел Врага!
- Завалить Гондолин сильмариллами? – скептически уточнил Майтимо.
- Дозорные на воротах не глупы, - добавил Глорфиндел. – Нас не пустили бы, не будь я настоящим.
- Я тоже поначалу обманулся! Но теперь я вижу, что ты старше Лаурэфиндэ, которого я знаю, и старше по меньшей мере на…
- Десять тысяч лет? – миролюбиво подсказал Глорфиндел.
- Если ты такой недоверчивый – пожалуйста, - встрял Тенька. – Мы сейчас пообедаем и уйдем. Вот прямо из этой комнаты через водяное зеркало сразу в Дориат. Я даже могу объяснить принцип действия…
- Не надо! – предостерег Майтимо. – Эктелион, ни в коем случае на это не соглашайся!
- А чего ты за него решаешь? Может, он не такой неуч, как ты, и смыслит в прогрессивных технологиях! Эктелион, ты знаешь про теорию копуллярно-волновых дисфункций? Она подтверждает разделение световой модели пространства на недостоверно искаженные вектора, что дает интересненькую возможность… Ай, Майтимо, не пихайся!
Эктелион смерил их очередным долгим и подозрительным взглядом, а потом медленно опустил меч. Глорфиндел облегченно выдохнул и, все-таки пристроив косу на подлокотник тахты, предложил:
- А не заварить ли нам травяного чаю?
Словно в знак согласия с его словами в дверь вежливо постучали.
- Теперь – точно обед, - довольно прокомментировал Тенька, доставая кулек с чаем. – Эктелион, двигай жаровню на середину! Где у вас тут можно воды набрать?..
Разумеется, сразу после обеда и чая никто никуда не отправился. Отважного изобретателя разморило, Майтимо тоже не отказался от возможности спокойно выспаться.
А недремлющий Глорфиндел с поверившим в реальность происходящего Эктелионом всю ночь просидели у стола, рисуя многочисленные варианты обороны Гондолина и в самых нелестных выражениях обсуждая моральные качества принца Маэглина и некоего лорда из дома Арфы.
Наутро, уже готовясь шагнуть в радужный водоворот крошечного водяного зеркальца, Глорфиндел успел услышать, как поворачивается в замке ключ, и увидеть на пороге эльфа с собственным изумленным лицом. Что творилось дальше, легендарный герой рассмотреть не успел, но прибывший вскоре Тенька заверил, что Эктелион обещал все уладить.
По крайней мере, попытаться.
По крайней мере, для начала отобрать у Лаурэфиндэ свой меч, неосмотрительно позабытый на входе в комнату.
Десять часов утра. Дориат
- Я со времен Исхода знал, что сильмариллы, - Майтимо встряхнул увесистым мешком, - до добра не доведут!
Ворота в столицу синдарского королевства были распахнуты настежь, кругом было пусто, всюду виднелись следы погрома. Убитые под ногами не валялись, но и без них картина выходила безрадостная.
- Мы опоздали, - прошептал Глорфиндел, оглядываясь по сторонам. – На каких-то несколько дней… Феанарионы были здесь совсем недавно.
- Может, оно и к лучшему, - Тенька украдкой глянул Майтимо в глаза. – Не то здесь случилось бы очень интересненькое самоубийство.
- Голыми руками себя бы придушил!
- Вот-вот. А потом мы бы спасали тебя от твоих же братьев, которых бы рассердила твоя гибель от твоей руки… Словом, запутанная история бы вышла! – Тенька покрутил головой по сторонам и обернулся к товарищам: - Давайте-ка поищем кого-нибудь. Может, наша помощь нужна! И заодно узнаем, не появлялись ли тут Гимли с Леголасом.
Они обошли дворец и прилегающие к нему улицы, заглянули внутрь, но так никого и не встретили. Лишь убедились, что всюду беспорядок, следы обыска и кое-как затертые пятна крови. Тусклое осеннее солнце поднялось совсем высоко и пробило свои лучи сквозь молочно-белые тучи.
На площади перед дворцом Тенька на всякий случай достал свою опутанную проводами вилку и постановил, что, несмотря на все нехорошие подозрения, Леголас по-прежнему жив-здоров, и его даже можно отыскать, если неизвестно сколько времени идти строго вон туда, где стена живой изгороди у разбитого фонтана, а потом дальше, к темнеющему за пустыми домами лесу. А потом, возможно, через горы, которые за этим лесом раскинулись.
За неимением лучших указателей было решено пользоваться теми, что есть. Идти сначала в сторону фонтана, потом через лес и горы до тех пор, пока они не наткнутся на объект своих поисков.
За живой изгородью ожидаемо никого не обнаружилось, поэтому пришлось углубиться в непролазный дориатский лес. И Майтимо, и Глорфиндел от кого-то слышали, что синдар на самом деле не пробираются по всем этим дебрям, а пользуются особыми тайными тропами. Но когда давным-давно они спрашивали Леголаса, как представителя этих самых синдар, тот развел руками и признался, что тоже много слышал про упомянутые тропы, но никогда их не видел. Тенька уверял, что тропы, конечно же, существуют, просто их пока не изобрели.
Этот лес, несмотря на то, что рос поблизости от королевского дворца, был глухим, холодным и тоже каким-то омертвевшим. В кронах почти не было слышно птиц, бурые от влаги и холодов травы кое-где стягивал прозрачный ледок инея. Путники поплотнее запахнули плащи. Глорфиндел опасливо озирался по сторонам, держа ладонь на рукояти меча, позаимствованного у самого себя в Гондолине. Майтимо был мрачен, лесу под стать, и беззвучно ворчал себе под нос что-то ругательное. Тенька тоже поглядывал вокруг, но не с опаской, а с любопытством, и время от времени делал в своей записной книжке какие-то малопонятные пометки.
Эльфы инстинктивно старались ступать потише, а колдун то ли не умел ходить беззвучно, то ли просто не считал нужным. Первым жизнерадостного треска Тенькиных подошв о лесную подстилку не выдержал раздраженный Майтимо.
- Ты бы мог идти аккуратнее!
- А что такое? – удивился Тенька. – Я вроде не спотыкаюсь.
- Стадо диких лосей ломится сквозь сухой валежник тише тебя!
- Мы можем привлечь чье-нибудь ненужное внимание, - добавил Глорфиндел.
Тенька задумчиво переступил с ноги на ногу, словно впервые услышав, какой шум получается.
- А мы разве не ищем местных жителей?
- Будет лучше, если мы их найдем, а не наоборот, - буркнул Майтимо.
- А какая разница?
- Стрелу в глазницу не хочешь?
- Они настолько дикие?
- Одичаешь тут…
Тенька принял к сведению, но ходить бесшумно все равно не стал, а наскоро наколдовал вокруг себя и товарищей щиты из сгущенного воздуха, после чего заявил:
- Теперь можно сколько угодно шуметь, стрела увязает, проверено! А там как-нибудь договоримся.
Майтимо скептически фыркнул.
- Скорее нас поднимут на мечи.
- А меч тоже увязает! – не растерялся Тенька. – Помнишь, я такие щиты делал во время битвы под Ангамандо? Интересненькая штука, полезная! Теперь даже можно поорать, - и, прежде чем товарищи успели его остановить, громко крикнул: - Эге-ге-е-ей! Есть кто живой? Чур, не стрелять, мы путники мирные, пришли издалека!
Крик многоголосым эхом пролетел сквозь лес и заплутал в буреломах, оставив после себя особенно оглушительную тишину. И в этой тишине оба эльфа отчетливо услышали, как где-то впереди хрустнула ветка.
Путники поспешили туда. Тенька, которому объяснили, что происходит, снова вытянул на свет свою вилку и постановил, что направление верное.
- Быть может, милостью валар, мы отыщем их прямо сейчас, - с надеждой проговорил Глорфиндел.
- Даже если нам повезет, - Майтимо одним прыжком перемахнул через особо крупную корягу, - валар здесь точно будут не при чем!
Шорох послышался в ближайших кустах, за большим камнем, да такой отчетливый, что даже Тенька расслышал.
- Странно, - отметил колдун, держа перед собой вилку, как искатель воды – лозовые палочки, - если это Леголас и Гимли, то почему они прячутся? А если ваши одичалые аборигены – то почему не стреляют?
- После твоих слов – обидятся и выстрелят, - предрек Майтимо.
- Может, они ранены? – предположил Глорфиндел, огибая валун.
Тенька влез на камень верхом и раздвинул заиндевелую листву.
- Сейчас узнаем! – Майтимо обошел камень с другой стороны. – Вот же Моргот!..
В глубине кустарника, тесно прижавшись к холодному камню и друг к дружке, сидели два ребенка лет шести-семи и таращили на взрослых испуганные глаза. Оба были одинаково растрепанные и светловолосые, дрожащие от холода, в коротких плащиках поверх красивой одежды.
- Откуда же они тут взялись? - Глорфиндел оглянулся по сторонам, точно надеясь, что сейчас из-за деревьев выйдут пристыженные родители.
Тенька спрыгнул с валуна и протянул к детям руки, чтобы вытащить из кустов. Дети вжались в камень еще сильнее.
- Вы чего боитесь? – поинтересовался колдун. – Я похож на зубастую крокозябру?
- Ты нас убьешь мечом, - тихо и почти обиженно сказал один из детей, а второй прибавил:
- Как маму.
- Ну, вот глупости, - отмахнулся Тенька. – У меня даже меча нет. Идите сюда, а то врастете в дерн, придется вас потом окучивать, словно картошку. Вы знаете, как окучивают картошку? Нет? Много потеряли! Берем, значит, один куст, - он подхватил первого ребенка, - потом второй, - Майтимо скинул свой плащ, - а потом давай по земле тяпкой елозить! – Тенька как следует встряхнул обоих и передал другу, помогая укутывать. – Земля после окучивания мягкая-мягкая, и картошке тепло. Тепло же?
Дети закивали. Испуганными они больше не выглядели. Только носы из плаща торчали, да выбивались невесомые серебристые локоны.
- А еще, выражаясь твоим языком, - сказал Майтимо, поудобнее перехватывая увесистый сверток, - картошку не мешало бы растереть и напоить горячим.
- Мы недалеко ушли, - Глорфиндел оглянулся назад. – Давайте вернемся и займем на время один из пустых домов. В четырех стенах заниматься с… картошкой гораздо проще, чем посреди холодного леса.
Тенька кивнул.
- И то верно! А там печку затопим. И, может, по дороге грибов на суп насобираем.
- Насобирали уже, - Майтимо красноречиво кивнул на сверток. – Кто ж вы такие, «одичалые аборигены»?
- Мы Элуред и Элурин, - представился один из носов, а второй прибавил:
- Мы принцы!
- Сыновья Тингола что ли? – оторопел Майтимо, готовый уже поверить и не в такое.
- Правнуки…
Сверток помолчал, сам с собой посовещался и настороженно спросил:
- А вы не будете нас на сильмариллы менять?
- Не будем, - успокоил Тенька, идя рядом. – Нам сильмариллы не нужны!
- Не правда, - один из носов захлюпал. – Они всем нужны!
- Всем, может, и нужны, а нам – нет. У нас и так этих сильмариллов – завались! Вот, у Майтимо полмешка ими засыпано, сейчас придем, и он вам покажет.
Четыре часа и девятнадцать с половиной минут спустя
Они расположились в ближайшем домике у опушки леса, наскоро растопили печку на колдовском фиолетовом пламени, которое прекрасно обходилось без дров, и нагрели бадейку воды. Детей купали многоопытные Майтимо и Тенька, а Глорфиндел, у которого никогда не было ни сыновей с дочерями, ни младших братьев или сестер, таскал ведра, расставлял на полках перевернутую посуду и готовил поесть.
Отогретые и накормленные принцы сперва принялись реветь, а потом – наперебой рассказывать, как с ними такое приключилось. От этих рассказов, а еще от сочувственных взглядов Глорфиндела и заинтересованных – Теньки, Майтимо помрачнел окончательно.
- А ты покажешь сильмариллы? – дернул его Элуред. Он был любопытнее и многословнее брата.
- Зачем они вам? – закатил глаза Майтимо. – Моринготто, почему всем от мала до велика в этом сбрендившем измерении нужны сильмариллы?!
- Не ругайся, - сказал Тенька, вытирая мокрый пол. – Я им обещал!
Бывший лорд Химринга сел на лавку и обреченно полез за мешком.
При виде россыпи сияющих камней близнецы затаили дыхание, а потом Элурин тихонечко сказал:
- Совсем как у папы…
Майтимо машинально потрепал его по кудряшкам, и ребенок доверчиво прижался к нему. Элуред деловито оседлал колени Майтимо и спросил:
- А почему нам говорили, что сильмарилл только один?
- Их три. Два у Врага, один был у вашего папы.
- А эти?
- А эти, - Майтимо покосился на Теньку, - эти издалека. Их раньше не существовало.
- Теперь за вами тоже будут охотиться злые нолдор? – Элуред испуганно округлил глаза.
- Не будут, - отрезал Майтимо, спиной ощущая очередной сочувствующий взгляд Глорфиндела.
- Это хорошо, - вздохнул Элурин и тоже взобрался к нему на колени.
- Может, вы помните, - завел Тенька, - сюда некоторое время назад должна была прийти такая странная парочка: один эльф, высокий такой, а другой низенький, с бородою – гном.
Дети задумались, потом Элурин пихнул брата, и тот кивнул:
- Да, приходили такие. Только очень-очень давно, еще тепло было!
- Мы за ними подглядывали, - сообщил Элурин.
- Они пришли к папе в тронный, - продолжил Элуред, - а мы спрятались, как настоящие разведчики!
- Настоящие разведчики не только прячутся, - заметил Майтимо. – Они еще подслушивают разговоры, не предназначенные для их ушей.
- Они про что-то скучное говорили, - припомнил Элурин.
- А поподробнее? – заинтересовался Тенька. – Это очень важно! Те двое – наши друзья, и они потерялись, совсем как вы недавно.
- Про войну говорили, - наморщил лоб Элуред. – А папа с ними спорил. Долго и скучно. Во, вспомнил, они говорили, что скоро война, и что сильмарилл будут отбирать, а папа ругался на них!
- А гном смешно подпрыгивал, - улыбнулся Элурин.
- Гимли, похоже, довели, - фыркнул Тенька. – А дальше чего было? Куда они пошли?
Элурин пожал плечами, а Элуред поднял вверх указательный палец:
- Они пошли непонятно куда!
- Это как? – удивился Майтимо.
- Они сказали, что пойдут к королю Гил-Галаду, а когда мы спросили у папы, он сказал, что такого короля не бывает.
- У Леголаса все-таки скверно с датами, - сделал вывод Глорфиндел.
- Кто такой этот король Гил-Галад, когда он правил и кем? – обернулся к нему Майтимо.
- Это ваш племянник Эрейнион. Его изберут королем нолдор после гибели Турукано и падения Гондолина. А сейчас он, ничего не подозревая, живет у Кирдана Корабела на западном побережье. Финдекано отослал его туда, когда началась война.
- Выходит, дело было так, - подытожил Майтимо, старательно игнорируя, что заскучавший Элуред полез к нему на плечи. – Эти двое явились в Дориат, когда гномов уже прогнали, а о нолдор даже не думали, и принялись всех предупреждать о грядущих неприятностях. Им, разумеется, никто не поверил. А если и поверил, то эти самоуверенные синдар возомнили, что отобьются. Ай! Элуред, не дергай меня за волосы!
- И Леголас с Гимли не придумали ничего лучше, как пойти за помощью и поддержкой к легендарному королю Гил-Галаду, - закончил Глорфиндел. – Но не учли, что он пока не король, и не глава Последнего Союза эльфов и людей, а всего-навсего воспитанник Кирдана Корабела.
- Значит, перемещаемся на западное побережье? – Тенька достал из-за пазухи водяное зеркальце.
Майтимо посмотрел на сгущающиеся за окном осенние сумерки и покачал головой.
- Лучше завтра. Дети устали… Хей, да слезьте вы с меня, оба! Нам еще надо подумать, куда их пристроить. Не таскать же с собой!
- Их сестра Эльвинг жива, - подумал вслух Глорфиндел. – Только она сейчас еще младше них и вряд ли за такое короткое время успела добраться отсюда до побережья. А пешком мы уже вряд ли догоним беженцев.
- Значит, сплавим детей Кирдану, - мрачно решил Майтимо. – Ему не привыкать.
Он отцепил от себя близнецов, поднялся с лавки, взял меч и принялся натягивать куртку.
- Куда вы? – встрепенулся Глорфиндел.
- Схожу на разведку.
- Грибов поищи, - беззаботно посоветовал Тенька. – Говорят, это успокаивает нервы!
- Лорд Нельяфинвэ, мне, возможно, стоит отправиться с вами…
- Не надо, - поверх куртки Майтимо накинул плащ и поплотнее в него запахнулся. – Лучше свари кофе. А ты, Тенька, уложи детей спать. Сказочку им расскажи какую-нибудь, что ли. Я к ночи вернусь.
Уже закрывая за собой дверь, он услышал, как вед в своей обычной манере растолковывает встревоженному Глорфинделу:
- Да ты не волнуйся. Не съедят нашего Майтимо злые крокозябры. Тем более, у вас они не водятся. Он просто хочет один побыть. Поплакать там, кусты мечом посшибать. Глядишь, грибов к ночи насобирает…
«Интересно, - с раздражением подумалось бывшему лорду Химринга. – Как этого чтеца по глазам до сих пор никто не прибил с его специфическими понятиями о чувстве такта?!»
Три с половиной часа спустя
Грибов Майтимо все-таки набрал. Правда, когда он с темной улицы внес наполненный дарами леса плащ под обличающий свет домашней лампы, то обнаружил, что треть улова составляют мухоморы, треть – поганки, а оставшуюся часть – сыроежки, причем отличить их от поганок задача непростая.
В домике было тепло, пахло едой и свежесваренным кофе. Глорфиндел задумчиво сидел у стола, вертя в руках кружку, а Тенька в соседней комнате развалился с близнецами на кровати и вдохновенно, с большим чувством вещал:
- Таким образом, транзистентность потока не зависит от величины мелохоцендрала, но при этом мы полагаемся на фетражный диссонанс третьестепенной парадигмы замещения, и потому…
- Ты что несешь? – осведомился Майтимо, останавливаясь на пороге.
- Сказочку рассказываю, - шепотом поведал Тенька. – Ты ж сам просил!
- Это – сказочка?!
- Ну да. Сказка про транзистентные потоки мелохоцендральных фетражей. Это тема моей диссертации. Моим бандитам очень нравится!
- Не сомневаюсь, - проворчал Майтимо. – Но наших-то принцев зачем мучить?!
- А разве я мучаю? Им тоже понравилось. Вон, как сопят!
Майтимо лишь молча тряхнул головой, круто развернулся на каблуках и направился к Глорфинделу.
- Как вы, лорд Нельяфинвэ? – подозрительно задушевно спросил тот.
Майтимо подсел к столу, пододвинул себе чашку и заглянул в ополовиненный кофейный котелок.
- Ты что, тоже пил?
Легендарный герой пожал плечами и взъерошил свои и без того стоящие дыбом волосы.
- Я подумал, хуже не будет. Все равно не сплю.
- И то верно, - согласился Майтимо, наливая.
…После второго котелка они сели перебирать грибы, и долго спорили, сушить мухоморы по примеру Трандуила или выбрасывать. В конце концов, вспомнили, что они настоящие нолдор (ваниарская родня не в счет), и торжественно выкинули спорные мухоморы в окошко. Потом еще дольше обсуждали, которая из двух перебранных кучек – сыроежки, а которая – поганки, тоже приговоренные к выбрасыванию. Глорфиндел доказывал, что сыроежки в правой кучке, а Майтимо утверждал, что тот ничего не понимает в грибах, ведь любому олуху ясно, что сыроежки – это те грибы, из которых варят суп. И совершенно не важно, в какой они при этом кучке. Напрочь разругавшись, но так и не придя к единому мнению, они порознь выпили третий котелок кофе, а потом помирились и сели считать звезды. Майтимо нашел созвездия Соронумэ и Вильварин, а Глорфиндел показал ему звезду Эарендиля. Потом сообща они насчитали три Большие Медведицы и пять Малых.
И все было прекрасно, и беззаботно пело сердце, пока не пришел Тенька и не заявил, что они перепились и маются дурью, потому что звезд на потолке не бывает.
Восемь часов спустя
В это утро Майтимо традиционно не выспался. И столь же традиционно – не по своей вине.
- Я не для того покинул наводненный родичами Валинор, чтобы здесь, в Моргот знает каком измерении, по мне ползали малолетние правнуки Тингола!
Упомянутые ничуть не устыдились и продолжили ползать, несмотря на то, что жертва безуспешно пыталась отгородиться от них подушкой. Непоседа Элуред взгромоздился Майтимо на живот, воображая себя всадником на лошадке, а более тихий и усидчивый Элурин устроился сбоку, повытягивал из-под подушки часть рыжих волос и теперь плел нечто среднее между косичкой, особо затейливым колтуном и вязаным ковриком.
- По правде говоря, уже перевалило за полдень и вам действительно пора вставать, - отметил Глорфиндел. Его никто не будил, потому что легендарный герой до сих пор не ложился, проведя очередную ночь без сна. Он уже успел два раза позавтракать и в целях маскировки перебинтовать голову, надежно примотав уже порядком запылившуюся косу.
Майтимо спрятался глубже под подушку, выдирая из пальчиков Элурина остатки своих волос, в отличие от Глорфинделовой косы - не отрезанных и причиняющих боль, когда за них дергают.
- Почему я? – горестно донеслось из укрытия. – Почему никто никогда не приставал к Макалаурэ или Тьелкормо? Почему, когда мы приезжали погостить в дедушкин дворец, ко мне тут же начинали липнуть мелкие кузены всех мастей?! Почему дядя Нолофинвэ спал по утрам спокойно, в то время как меня дергали его сыновья? Почему дядю Арафинвэ все считают степенным, взрослым и занятым, хотя мы с ним ровесники?! Почему даже великовозрастный Эллерондо смотрит на меня так, что, кажется, вот-вот начнет виснуть! И, наконец, почему даже среди развалин синдарского королевства я ухитрился подцепить на свою голову этих двоих?! Слышите, вы, правнуки Тингола! Я, между прочим, страшный злой нолдо, вдобавок не выспавшийся, и я сию минуту обменяю вас у первого встречного на клятый сильмарилл, чтоб его блохастые варги драли! А то и вовсе задаром отдам!!!
Близнецы внимательно выслушали эту гневную отповедь, переглянулись. А потом Элуред широко улыбнулся и заключил:
- Не страшно!
А Элурин для пущей убедительности залез под подушку и дернул Майтимо за нос.
- А так – страшно? – прорычал бывший лорд Химринга, рывком поднимаясь, хватая близнецов в охапку и принимаясь заматывать в одеяло.
- Очень! – радостно заорали мальчишки и попытались замотать самого Майтимо.
Глорфиндел наблюдал за ними с той снисходительностью, которая свойственна всем древним и мудрым существам по отношению к безнадежно юным и беспечным.
Наконец, окончательно проснувшийся, одетый и встрепанный Майтимо выбрался в комнату, где они вчера пили кофе. В этом маленьком домике она была одновременно гостиной, прихожей и столовой, а из нее вели три двери: одна входная, две другие - на кухоньку, где стояла печка, и в спальню, где ночевали все, кому требовался сон.
Первым делом взгляд Майтимо наткнулся на две одинаковые кучки мухоморов, лежащие посреди стола.
- Это еще что такое?
- Насколько я помню, ночью мы их перебирали, - сообщил Глорфиндел, устраиваясь на лавке и беря в руки чашку. На сей раз – с чаем.
- Я тоже это помню. А еще помню, что мухоморы мы выбросили в окно!
- Да, лорд Нельяфинвэ, я сам помогал вам отворять ставни. Но когда вы пошли спать, а я перестал видеть звезды на потолке, то обнаружил, что на самом деле все получилось наоборот.
- Что ж, - вздохнул Майтимо. – По крайней мере, мы не сварили их в супе. Выбрасывай, а я пока умоюсь.
- А может, это знак? – задумчиво проговорил Глорфиндел, поддевая один из грибов пальцем.
- Что надо меньше пить?
- Нет. Вдруг эти мухоморы нам пригодятся? Может быть, валар направили нас поступить именно так?
Майтимо обернулся от умывальника.
- Ты точно больше звезд не видишь? Заняться валар нечем, как направлять действия двух пьяных нолдор в синдарском лесу!
- Трандуил же зачем-то их выращивает… Может, в этом есть какой-то смысл?
- Вот у Трандуила и спросишь! Будете втроем с ним и Тенькой строить теории насчет мухоморового прогресса в сопредельных мирах. Кстати, - он обернулся, не донеся до лица горсть воды, – где Тенька?
- Пошел в город, к фонтану, - Глорфиндел снова оценивающе покосился на мухоморы. – Надо наполнить фляги, а там ближайший источник родниковой воды.
- Не случилось бы с ним чего. Тенька вечно влипает в какие-то истории.
- Надо признать, лорд Нельяфинвэ, выпутываться из них он тоже умеет мастерски.
Из спальни выбежали навозившиеся в кровати близнецы и тут же повисли на Майтимо, соревнуясь, кто быстрее взберется ему на плечи. Тот страдальчески плеснул себе в лицо водой и принял позу поустойчивее.
Элуред взобрался на плечи первым, за что был ловко перехвачен поперек туловища, перевернут вниз головой и подвергнут принудительному умыванию. Элурин, сообразив, к чему идет, спрыгнул на пол и помчался к входной двери, намереваясь улизнуть.
- Беги, беги! – радостно заорал ему вслед брат. – Я задержу этого страшного нолдо!
- Мечтай-мечтай, - фыркнул Майтимо, свободной рукой хватая с умывальника полотенце.
- Осторожнее! – воскликнул Глорфиндел, снова избравший себе роль увлеченного зрителя. – Не стукните его головой об угол!
- Настоящие нолдор не стучат детьми об углы! – гордо заявил Майтимо. – Ты знаешь, сколько кузенов и кузин я перемыл таким манером?
Отвлеченные счастливым визгом Элуреда и плеском воды, они слишком поздно услышали, как хлопнула о косяк входная дверь и как вскрикнул Элурин – уже не радостно, а испуганно.
В дом ввалились четверо вооруженных людей, нацеливая на присутствующих взведенные арбалеты. Люди производили впечатление бывалых путешественников – то есть, были грязные и небритые, что вкупе с оружием и глумливыми рыщущими взглядами не внушало доверия.
- Вот это удача! – пробасил самый бородатый. – Два эльфа с эльфятами!
Элурин опрометью бросился к Майтимо, и тот затолкал обоих близнецов себе за спину. Глорфиндел осторожно попытался дотянуться до меча, лежавшего на другом конце лавки, но в тот же миг рядом с его рукой воткнулся арбалетный болт.
- Только дернись! – посулил арбалетчик, высоченный, тощий и патлатый.
Другой арбалетчик – низкорослый, с бегающими глазками, окинул взглядом помещение и довольно прищурился:
- Есть, чем поживиться! И пожрать, и в карман положить…
- Мародерствуете? – ледяным тоном поинтересовался Майтимо. – А мне казалось, что люди отличаются от орков.
- Заткнись, погань эльфийская! – прикрикнул четвертый, и впрямь чем-то смахивающий на орка.
- Погань во рту говорящего, - еще более холодно сообщил Майтимо.
- Слыхали, что эльфы умеют предсказывать будущее? – поинтересовался Глорфиндел. - Так вот, сдается мне, все вы тут плохо кончите.
- Они еще и угрожают! – захохотал тощий. А «орк» достал откуда-то необычайно грязную, но крепкую на вид веревку.
Пока Майтимо и Глорфиндела под прицелом арбалетов вязали по рукам и ногам, бородатый, явно бывший за главного, с опасливым интересом оглядел две аккуратные мухоморовые кучки на столе, но так и не пришел к однозначному выводу, какой загадочный сакральный смысл в них заключен.
Убедившись, что взрослые эльфы надежно связаны, сидят на лавке и никуда не денутся, а дети забились в угол и, кажется, перестали даже дышать, мародеры отправились шарить по дому. Бородатый все-таки ковырнул один из мухоморов ногтем, брезгливо понюхал и сплюнул на пол. «Орк» вытянул из-за пояса широкий нож и принялся им поигрывать, бросая на связанных долгие предвкушающие взгляды. Прочие скрылись в соседней комнате. Вскоре оттуда послышалось шуршание раскрываемых мешков, вскрик и восклицание:
- Меня что-то за палец укусило!..
- Моринготто, - беззвучно ругнулся Майтимо, пробуя разболтать веревки на запястьях. - Прежде я не попадал в плен настолько по-идиотски!
- Лорд Нельяфинвэ, - нахмурился Глорфиндел, - возможно, это не мое дело, но неужели вы по-прежнему считаете, что те ваши давние переговоры с Врагом были умной затеей?
- Нет, - признал Майтимо. – Но тогда я, как настоящий нолдо, бился до последнего, а сейчас при мне даже меча не оказалось!
- Увы, нас застали врасплох. Я не знал, что в разоренном Дориате было столько разбойников.
Майтимо глянул на дверь.
- Как бы предупредить Теньку, чтобы сюда не совался…
Стоило ему это произнести, как входная дверь открылась и на пороге возник ничего не подозревающий Тенька. Вернее, сначала в дом вплыла здоровенная лютня с таким длинным грифом, что тот не сразу вписался в дверной проем. Из-за лютни виднелась белобрысая макушка веда, а на его поясе висели, булькая, полные воды фляги.
«Орк» бросил свой нож, и они с бородатым поспешно схватились за арбалеты, наводя болты на цель. Но «цель», скрытая лютней от половины внешнего мира, не заметила и не оценила их стараний.
- Аборигены, не поверите! Со мной сейчас такая интересненькая штука случилась…
- Тенька, беги!!! – заорал Майтимо. Извернулся, закинул связанные ноги на стол, при этом сбив на пол половину мухоморов, и лягнул ближайшего к нему бородатого обеими ногами пониже спины. Тот пошатнулся и толкнул «орка», две арбалетные стрелы сорвались в полет, одна воткнулась в потолок, другая – в лютню. Тенька изумленно выглянул из-за своей ноши, только сейчас обнаруживая, что происходит вокруг, и в этот момент на него сзади налетели два других мародера, прибежавшие на шум…
Три минуты спустя
Вдвоем сидеть на лавке было просторно, а вот втроем – уже тесновато.
- Ну и какого Моргота ты не побежал?! – сердито шепнул Майтимо. Он оказался посередине: его не только замотали по рукам и ногам, и но на всякий случай привязали к лавке, как особо опасного.
- А я должен был вас бросить? – удивился Тенька.
- Ты мог попытаться нас вытащить! Для этого сподручнее быть на свободе.
- Как бы я вас вытащил без колдовства? А колдовать удобнее, когда объекты рядом!
- Ты же связан, - напомнил Глорфиндел.
- И что с того? Я не руками колдую, и даже не ногами.
Мародеры продолжили рыться по дому, и с пленниками остался только «орк», снова любовно поигрывающий ножом.
- Тенька, - отчаянно позвал Элуред из угла. – Ты нас спасешь?
- А как же! - весело подмигнул колдун.
«Орк», слышавший это, загоготал.
- Ври больше, дохляк! Я тебя одним плевком перешибу!
- Сам ты дохляк, - отмахнулся Тенька, между делом старательно щурясь на веревки товарищей. – Я в одиночку города брал!
Мародер расхохотался снова.
- Веселый ты мужик! Дурь несешь, глаза пучишь. Что ты забыл с этими эльфами? Если очень попросишь, то, так и быть, оставим тебя при себе – для смеху.
- А с остальными чего сделаете? – уточнил Тенька.
- Эльфы, - презрительно скривился разбойник. И красноречиво провернул в пальцах нож.
- Почему же вы эльфов не любите?
- За что их любить, поганок? Захапали себе золота, земли, сидят на этом веками, а мы чего?
- Чего? – заинтересовался Тенька.
- А мы у них все отберем!
- Надо же! – восхитился колдун. - Почти сильфийский образ мысли. Интересненько, это сильфы зря считают себя высокоморально развитым обществом, или вы в этих лесах сумели достичь особого просветления?
- Какие еще сильфы?
- Соседи наши, - охотно пояснил Тенька. – Вернее, мои. Интересненько выходит: синтоматика векторных преломлений дает возможность вести прямой вербальный диалог не только жителям соседних миров, но и соседних измерений в этих мирах. Не в этом ли заключается научная суть неестественной глобализации?..
- Знаешь, - нахмурился мародер, - пожалуй, мы тебя тоже прибьем.
- Почему?
- На всякий случай. Не по-людски ты говоришь!
Тем временем остальные выволокли из соседней комнаты мешок Майтимо – обысканный вдоль и поперек, потому что из приоткрытой горловины разливалось нездешнее сияние.
- У эльфов всегда есть, чем разжиться! – облизнулся тощий.
- Алмазы! – вторил ему низенький, потирая ладони.
Мешок водрузили на стол, пошире раскрыли горловину и откинули край холстины. Бородатый сперва протянул руку, но потом на всякий случай взял от печи кочергу и, поворошив камни, разочарованно сплюнул:
- Да какие это алмазы! Стекло эльфийское, поганое.
- Что-о-о?! – взвился Майтимо. – Да сами вы стекло поганое!
- Молчать, не то рот заткну, - оскалился «орк». И кивнул подельникам: - Слыхали, эльф говорит, что каменюки ценные.
- А чего в них ценного? – презрительно сплюнул бородатый. – Не алмазы, не рубины, даже не золото.
- Зато блестят, - низенький шумно потянул носом. – Бабам блестящее нравится. Глядишь, по паре золотых за штуку выручим.
- Поторгуемся – за пять продадим, - кивнул тощий.
Глорфиндел наклонился к уху изнемогающего Майтимо и сочувственно шепнул:
- Хорошо хоть, ваш отец не слышит.
- Да, друг Феанаро бы не оценил, - согласился Тенька.
- ТАК сильмариллы на моей памяти еще не оскорбляли! – выдохнул Майтимо, опять берясь разбалтывать веревки. И обнаружил, что они легко поддаются. Даже слишком легко. Он покосился на веда и тот заговорщицки подмигнул.
Внимание переключилось на пленников.
- А с этими что? – высказал общую мысль «орк» и подбросил на ладони нож. - Здесь оставим?
- Эльфят продать можно, - бородатый глянул на близнецов в углу, и те сжались. – А из этих рабов не получится. Еще сбегут по дороге и нам глотки почикают.
- А если по частям везти? – хохотнул «орк». – Знаешь, за сколько можно загнать эльфийские лохмы? Подороже стекляшек будут!
Он подошел к Глорфинделу и крепко дернул за косу, намереваясь отрезать.
Предательница-коса легко выскользнула из-под бинтов и целиком оказалась в руке человека. Тот неверяще на нее уставился.
- Ишь ты! Хвосты ящеркам я отрывал, знаю. Но чтоб эльф со страху косу отбрасывал!..
Майтимо дернулся, потихоньку избавляясь от веревок, и это движение заметили.
Бородатый вдруг поскреб в затылке и задумчиво протянул:
- Что-то мне его рожа знакома.
- Все эльфы на рожу одинаковые! – не согласился тощий, по-хозяйски заворачивая сильмариллы обратно в холстину.
- Не, - Майтимо сцапали за волосы, не то проверяя, не отвалятся ли тоже, не то просто вынуждая поднять лицо, чтобы на него падало больше света. – Этот на других не похож. Гляньте, какие лохмы рыжие. Слышал я, что есть один рыжий эльф, которого черный владыка сильно мечтает заполучить. Золотом осыплет того, кто притащит его живьем.
Шайка столпилась вокруг обсуждаемого, и Майтимо безо всякой радости ощутил свою нарастающую популярность.
- Я тоже слышал, - низенький оглядел эльфа с головы до ног. – Только не он это. У того, говорят, одной руки не было.
- Дык отрежем, и вся недолга! – внес предложение «орк».
- А которую руку резать? Их-то две!
- Да кто там знает! Любую отрежем, а то и обе сразу. Мало ли, где он вторую мог оттяпать. Главное, что не отросла!
- Может, проще голову отрезать?
- Дубина! Золото за живого дают!
- А чего это вашему темному владыке так до зарезу нужен этот эльф? – полюбопытствовал Тенька.
На него уставились недоуменно.
- Да какая разница? – хмыкнул бородатый. – Наше дело – золото получить.
- Размечтались, - процедил Майтимо с ненавистью.
- Не то слово, - благодушно согласился Тенька. – Кто ж им за тебя золото даст? Моринготто как твои веснушки увидит, так от потрясения с трона и хлопнется, роняя корону.
- Да, - прицокнул языком бородатый. – Рожа-то рябая, не товарная. Может, грязью заляпать?
- Ну, спасибо, удружил, - отнюдь не благодарно буркнул бывший лорд Химринга, а ныне - ценный заложник, которого в меру сил собирались замаскировать под него же самого.
- Майтимо, не будь скрягой, - попенял Тенька. – Надо же этим бедным людям чем-то утешаться, когда мы порушим все их интересненькие планы. Пусть знают, что у них все равно ничего бы не вышло.
- Вы бы друг друга утешили, - хмыкнул «орк», прокручивая нож в пальцах. – Напоследок.
Тощий и низенький направились в угол за детьми, бородатый в который раз поглядел на разворошенные кучки мухоморов, потом воровато запихнул несколько грибов за пазуху. А орк приставил поблескивающее лезвие к Тенькиному горлу и сообщил:
- Тебя я прирежу первым. Лезешь во все, и рожа у тебя самоуверенная, хуже эльфийской!
- Только тронь его! – звонко воскликнул Глорфиндел, и в его глазах полыхнул свет. – И клянусь, я повторю подвиг государя Финдарато!
- Сбежишь от нас с этой шайкой воровать для них сильмарилл? – изумился Тенька.
- Разорву этого недостойного голыми руками! И веревки мне не помеха!
Майтимо, которому веревки тоже теперь были не помеха, незаметно размял затекшие пальцы.
Близнецы в углу завизжали и бросились врассыпную, уворачиваясь от рук бандитов.
- Ты будешь вторым, - посулил «орк» Глорфинделу.
Тенька скосил глаза на лезвие, до сих пор прижатое к его горлу, и невинно сообщил:
- А у вас нож потек.
Всеобщее внимание переключилось на нож. Сталь и правда выглядела оплывшей, как хорошо прогоревшая свечка, и с нее на пол срывались жидкие дробные капли.
На оркоподобном лице отразился первобытный ужас.
- Чары… Поганые эльфийские чары!
- Не совсем чары, - миролюбиво поправил Тенька, - и не совсем эльфийские: так, небольшое примитивное искажение по третьей амплитуде, хотя…
Бандит взревел, отбрасывая испорченный нож подальше, и замахнулся, намереваясь одним ударом размазать колдуна по стенке. Но тут его голову встретил железный кулак Майтимо. Кулак Глорфиндела отстал всего на пару секунд.
Вскоре все было кончено. Даже близнецы внесли свой вклад в победу: Элуред сумел огреть бородатого кочергой, ожидаемо получил сдачи и теперь гордо щеголял с разбитым носом. Элурин ни на шаг не отходил от Майтимо, с руганью собиравшего свои вещи, разбросанные по всему дому.
Поскольку веревки после Тенькиного вмешательства пришли в негодность, мародеров связали всем, что попалось под руку – главным образом, простынями. И оставили приходить в себя на той же лавочке. Вчетвером там было еще теснее, чем втроем, поэтому «орка» уложили вдоль, поверх подельников.
Тенька обозрел царящую кругом разруху и протянул:
- Да-а… Теперь здесь так же интересненько, как во всем остальном Дориате! Но переночевали мы славно! Кстати, Майтимо, мы ведь с тобой не виделись с вечера: доброе утро!
- Куда уж добрее, - проворчал бывший лорд Химринга, подгоняя разболтавшиеся лямки. – Послушай, Тенька, а что у тебя в мешке кусается?
Вед поскреб в затылке.
- Не знаю, я на дно давно не заглядывал! Наверное, там завелась разумная жизнь.
- Кусачая – это точно! Может, ты разберешь свой мешок и посмотришь?
- А зачем? – Тенька пожал плечами. – Раз она уже кусается, то скоро сама естественным путем вылезет на поверхность. Тут-то я ее сцапаю и изучу!
Общими усилиями они вновь воссоединили Глорфиндела с его косой. Близнецы, впервые наблюдавшие за этим действом, сперва молчали, проникаясь торжественностью момента, а потом Элурин спросил:
- Зачем вы забинтовываете Глорфиндела?
- Его по голове стукнули? – предположил Элуред, для солидности хлюпнув пострадавшим носом.
- Нет, со мной все в порядке, - заверил Глорфиндел.
- Это чтобы коса не отвалилась! – разъяснил Тенька.
Когда приготовления подошли к концу, а связанные мародеры на лавке уже начали понемногу шевелиться, колдун поднял с пола всеми позабытую громадную лютню, аккуратно выдернул засевшую в корпусе стрелу и сообщил, что готов продолжать путь.
- Ты потащишь эту дуру с собой? – не поверил Майтимо. – Ладно бы Глорфиндел! Или ты встретил во дворце менестреля Даэрона, который тебя покусал?
- Я буду изучать колебания акустических векторов от достоверного искажения к недостоверному! – заявил Тенька, беря инструмент и опять заслоняя себе весь обзор.
- Но лютня повреждена, - предупредил Глорфиндел.
- Ничего! Главное, струны целы.
- Как ты ее потащишь? – воззвал к благоразумию друга Майтимо. – Уменьшишь?
- Нельзя, - сокрушенно мотнул головой колдун. – Вектора сбиваются, чистота эксперимента может пострадать. Эта ваша лютня, к сожалению, не барабан, зато большая. Но не беда, я все предусмотрел, пошли на улицу! Такая интересненькая штука!.. Надеюсь, он там не удрал и не испарился.
- Кто?.. – начал было Майтимо, вслед за ведом выходя наружу, и умолк, понимая, что вопросы уже излишни.
Перед домом стоял, чуть перебирая копытами, здоровенный красавец-жеребец белоснежной масти. А во лбу у него сверкал острый и длинный витой рог. Дети зачарованно ахнули и подбежали к лошадке поближе. Жеребец снисходительно тряхнул сияющей гривой и позволил себя приласкать.
- Дело было у фонтана, - рассказывал Тенька. – Вернее, сперва я сбегал в королевский дворец и нашел там эту штуку, - он кивнул на лютню. – А у фонтана уже стал размышлять, как бы так интересненько придумать, чтобы таскать ее при себе, не уменьшая. И тут вспомнил, чего мне наш знакомый дроу рассказывал про свою богиню. Она, говорит, всем помогает в благих делах, особенно если ее знак при себе есть. Ну, я в этом знаке поковырялся, кое-где контактные пояса подтянул, вышел на связь…
- Бедняга дроу, - от души высказался Майтимо. – Знал бы он, кому доверяет свою реликвию!
- А чего я такого сделал? Ну, поговорили мы с этой богиней. Я, правда, ни крокозябры не понял. Но на всякий случай рассказал ей, зачем мне все это надо.
- В этих твоих выражениях? – осторожно уточнил Глорфиндел.
- Каких выражениях? – не понял Тенька. – А, ты про термины! Ну да, она ж богиня, а не неуч какой, понимать должна! Налса с Ришечем меня понимают, например. Так вот, не знаю, чего она там себе решила, но через линию связи запустила какой-то интересненький трансфигуративный процесс, приведший к замене сущего на несущее и…
- Что в итоге-то? – перебил Майтимо.
- Так я и говорю! Мой амулет превратился в Васю.
- Какого Васю?!
Тенька красноречиво указал на жеребца.
- Это вообще единорог. Так его дроу называл. Но это все равно что собаку Собакой назвать, не интересненько, поэтому я решил, пусть будет Вася. Ему понравилось.
- А почему Вася? – спросил Майтимо, из уважения к фантазии брата Тьелкормо опуская вопрос именования.
- Так у моего тестя кота зовут, - пояснил Тенька. – Такой же белый и важный. Коту, кстати, тоже имя нравится.
- Допустим, - не стал спорить Майтимо. – Но как ты собираешься перемещать… Васю через свое водяное зеркальце?
- От перемены массы сила засасывания не изменяется! – Тенька подошел к жеребцу, устраивая на его спине лютню, глянул на неуча-друга и дополнительно перевел: - Ты, вон, тоже высоченный. Чем единорог хуже тебя?
Единорог Вася благосклонно коснулся макушки колдуна широкими ноздрями. Тенька порылся по карманам в поисках лакомства и извлек откуда-то свежий мухомор. С сомнением на него покосился, но на всякий случай предложил.
Мухомор исчез в единороге Васе за считанное мгновение.
- Я провидел, что они нам пригодятся! – воскликнул Глорфиндел и развязал свой мешок, где были аккуратно сложены все мухоморы, прежде валявшиеся на столе.
Семнадцать минут спустя. Эгларест
- Как чудесно пахнет морем, вы не находите? - улыбнулся Глорфиндел.
Близнецы и Тенька закивали, а Майтимо проворчал, что у него этот запах с известных пор строго ассоциируется с неприятностями. В частности, с грядущей дракой.
- Не нужно путать воспоминания о былом с предчувствиями, лорд Нельяфинвэ, - наставительно произнес Глорфиндел.
- Какие уж тут предчувствия, - проворчал Майтимо. – Еще час блужданий, и я с мечом наголо отправлюсь брать языка, чтобы указал нам дорогу!
Путники искали дворец Кирдана Корабела. Вернее, сперва они по Тенькиной вилке попытались найти Гимли и Леголаса, но забрели в какие-то неведомые подворотни за стройными рядами рыбацких домиков, заплутали и решили сперва идти к тому, кто словами опишет примерное местоположение потерявшихся.
Озаренный солнцем Эгларест представлял собой мешанину пристаней, зданий, беломраморных набережных, павильонов для починки кораблей, извилистых улочек и пугливых местных жителей, которые при виде странной компании спешили куда-нибудь свернуть.
- Вынужден отметить, что на нас поглядывают с подозрением, - сказал Глорфиндел и зевнул, не в силах бороться с последствиями благословения валар.
- С чего бы это? – саркастично хмыкнул Майтимо. – Готов поспорить, что каждый день по улицам Эглареста расхаживает компания, подобная нашей: рогатая лошадь с лютней, человек с вилкой, два эльфа – один в веснушках, другой забинтованный – и два ребенка. К счастью, одинаковые, но это уже не спасает.
- Мы тоже эльфы! – напомнил Элуред.
Майтимо отмахнулся.
- В вашей родословной Моргот ногу сломит. Там помимо Тингола имеется целый Берен, и это немало. Я уже молчу про Мелиан.
Тенька критически оглядел спутников.
- Наверное, у вас слишком воинственный вид, вот народ и пугается. Постойте за углом, а мы с Васей сейчас все разузнаем.
- То есть, по-твоему, нас шарахаются из-за меня и Глорфиндела?! – переспросил Майтимо с вызовом. – А твой жеребец, значит, совсем ни при чем?
Тенька и единорог Вася переглянулись.
- А что в нем такого? – удивился колдун. – Подумаешь, рог. Вон, у козлов по два рога, и ничего! Ждите меня здесь. Вася, пойдем!
Выглядывая из-за угла, эльфы видели, как на том конце улицы Тенька в своей обычной дружелюбно-бесцеремонной манере останавливает какую-то милую леди с корзинкой рыбы, хватает за рукав, чтобы не удрала, подобно соплеменникам, и начинает разговор. Сперва леди выглядела настороженной, прижимала к груди корзинку и часто моргала. Но потом начала отвечать. Из-за угла было не разобрать слов, только тембр голоса – нежный и звенящий, как у всякой уважающей себя милой леди. Теньке ответа оказалось недостаточно, и он переспросил. Леди сунула ему корзинку и принялась жестикулировать, что-то показывая. Тенька кивал, единорог Вася с интересом поглядывал в корзинку.
Майтимо нетерпеливо переступил с ноги на ногу.
- Что там можно так долго объяснять? Такое впечатление, что она расписывает ему путь отсюда до благих берегов Валинора со всеми уточнениями по части навигации.
- Может, мы сами не представляем, насколько сильно заблудились? – предположил Глорфиндел.
- О, вон Тенька опять говорит, - отметил Майтимо. – И тоже с жестами, корзинку ей отдал. Он-то что может показывать?!
- Может быть, звезды? – влез в разговор старших непоседа Элуред. – Мама рассказывала, что папа ей тоже звезды показывал.
- Если это так, - фыркнул Майтимо, - то дома ему жена устроит такие звезды, что сиятельной Элберет не снилось.
Корзинка тем временем была поставлена на мостовую, а колдун и милая леди даже не думали прекращать разговор. Единорог Вася подступился к рыбе уже целенаправленно.
- А разве лошади едят рыбу? – удивился Элурин.
- Лошади – нет, - просветил Майтимо. – Но если существо трескает мухоморы как изысканное лакомство, то я уже ничему не удивлюсь.
Увлекшиеся беседой опомнились, когда корзинка опустела почти наполовину. Тенька хлопнул Васю по крупу, милая леди всплеснула руками, подхватывая свое добро. Что-то спросила, колдун пожал плечами. Милая леди заправила за ухо изящный локон, осторожно погладила единорога по белоснежной морде и витому рогу, а потом снова опустила корзинку на мостовую. Даже из-за угла было видно, насколько Вася счастлив.
Поболтав еще немного, они распрощались. Милая леди с пустой корзинкой свернула куда-то на боковую улочку, а Тенька с единорогом Васей, у которого изо рта до сих пор торчал пережевываемый рыбий хвост, вернулись к товарищам.
- Тенька, - тут же спросил Элуред, - а правда, что тебе дома жена устроит звезды, какие не снились Элберет?
- Она у меня сама звезда, - улыбнулся колдун, к облегчению Майтимо, не поняв вопроса. – Я разузнал дорогу! Мы совсем близко, дворец Кирдана через один квартал по параллельной улице.
- Если все так просто, о чем вы столько времени беседовали? – полюбопытствовал Глорфиндел.
- Я рассказывал, кто мы с Васей такие, и почему нам нужно к Кирдану, - пожал плечами Тенька. – А это в двух словах не опишешь. Потом мне поведали, как нынче модно ловить рыбу и сколько ветров дуют с моря в разные сезоны года. Очень интересненькое наблюдение! Кстати, нас всех пригласили в гости.
- Ты сказал, что не один? – опешил Майтимо.
- Конечно! А чего в этом такого? Я обещал заглянуть, когда мы найдем Гимли и Леголаса. Моя новая знакомая никогда не видела синдарских принцев из будущего. Гномов, правда, тоже.
- И единорогов, - фыркнул Майтимо.
- Они с Васей друг другу очень понравились! – известил Тенька. – Васю даже пожалели, мол, бедная зверушка, столько дорог и потрясений, и даже никто не накормил. Ладно, что это мы тут стоим? За мной!
Двадцать минут и одна секунда спустя
- Я не могу пропустить к лорду Кирдану столь подозрительных личностей, как вы, да еще с конем, - в который раз ответствовал страж на воротах во дворец. По правде говоря, это были не совсем ворота: просто подножие широкой лестницы, наверху которой находилось несколько дверей в разные части здания, такого же солнечного, пропахшего морем и свежей рыбой, как все вокруг.
Но страж у лестницы стоял самый настоящий и даже рыбой от него не пахло.
- Это единорог, - в который раз поправил Тенька.
- И мы не подозрительные личности! – возразил Майтимо. Тоже в который раз. – У нас важное дело к Кирдану Корабелу. Это – лорд Глорфиндел из Гондолина, это – принцы Элуред и Элурин из Дориата, это Тенька из… в общем, просто Тенька. А я лорд Нельяфинвэ с Амон Эреб. Между прочим, мой племянник принц Эрейнион живет здесь. А мой кузен Турукано - король нолдор. Да я сам был королем нолдор, в конце концов!
- Будьте вы хоть владыкой Манвэ со священной горы Таникветиль, - не отступался страж, - а без доклада к лорду Кирдану нельзя!
- Так доложите!
- Я не могу оставить пост.
- Так пропустите, мы сами о себе доложим!
- Но я не могу пропустить к лорду Кирдану столь подозрительных личностей, да еще с конем!
- Васю можно оставить здесь, - предложил Тенька. – И он единорог!
- А мы - не подозрительные личности! – опять возразил Майтимо, чувствуя, что запас его вежливости, как и терпения, иссякает.
- Теперь я понимаю, почему Эгларест так долго не могли взять, - тихо сообщил товарищам Глорфиндел, у которого упомянутый запас еще оставался, но тоже был близок к пределу. – Войска Моргота в полном составе застряли на этой лестнице, потому что они тоже были подозрительные личности, которых нельзя пустить без доклада! – он глубоко выдохнул, подавляя зевок, и обратился к стражу: - Скажите, что подозрительного вы усмотрели в детях?
- Дети могут пройти, - разрешил страж, немного подумав. – Но они все равно заблудятся во дворце. А я не могу их проводить, потому что на посту. Значит, будет лучше, если дети тоже никуда не пойдут.
Майтимо с тоской покосился на свой меч и напомнил себе, что он не буйнопомешанный разбойник, а дипломатичный нолдорский лорд. Глорфиндел машинально прикоснулся к повязке на голове, проверяя, не съехала ли коса.
- Вам плохо, вы ранены? – проявил сочувствие страж. – Я разрешаю вам присесть на нижнюю ступеньку.
- Мне плохо, - проворчал Глорфиндел. – Но я не ранен.
- А ваша повязка?..
- Это чтобы коса не отвалилась! – тоном прилежного ученика выпалил Элурин и обернулся к старшим: - Я ведь правильно объяснил?
- То есть как? – нахмурился страж.
- Дети, - развел руками Глорфиндел.
- Вы мне не верите? – обиделся Элурин. – Я могу дернуть, и она упадет!
В этот момент одна из дверей наверху открылась, и на площадку вышел стройный темноволосый юноша с какими-то свитками в руках. Майтимо узнал своего племянника – точь в точь, как в родном измерении, и любовь к синим цветам в одежде такая же.
- Реньо! – крикнул он. – Спустись сюда и сделай что-нибудь с этим достойным, но упертым тэлеро!
Юноша обернулся и посмотрел вниз, на источник шума.
- Принц Гил-Галад! – в свою очередь воззвал страж. – Я не упертый: они рвутся к лорду Кирдану без доклада!
- Упертый, - резюмировал Майтимо. – Как каменный столб!
Юноша спустился вниз, изучая гостей. Его взгляд остановился на Майтимо и застыл.
- Реньо, - улыбнулся бывший лорд Химринга, - я рад тебя видеть.
- Майтимо? – недоверчиво переспросил Эрейнион. – Ты? – а получив кивок в ответ, внезапно рявкнул: - Да как ты смел сюда явиться?!
- Реньо, - опешил Майтимо. – Ты чего?
Лицо принца исказилось гримасой.
- Не смей меня так называть! Ты думал, вести о Дориате еще не успели дойти сюда? Убийца! Ненавижу тебя! – он бросил свитки оземь и ударил - зло, без замаха.
Не ожидавший такого от собственного племянника, Майтимо не успел уклониться, и удар пришелся в лицо. Страж на миг растерянно застыл, а потом, позабыв про пост, бросился вверх по лестнице. Близнецы испуганно притихли, Тенька с единорогом Васей переглянулись.
- К чему распускать руки? – осведомился Глорфиндел, готовясь перехватить следующий удар.
Но опомнившийся Майтимо прекрасно справился сам, схватив разбушевавшегося родича за локти и аккуратно вывернув их назад. Эрейнион безуспешно дернулся.
- Убьешь меня, да? – процедил он сквозь зубы. – Ты теперь только этим и занимаешься! Как вы могли опуститься до этого! Меня ты убьешь легко, ведь я мужчина и воин, а на твоем мече кровь женщин и детей!
- Мальчишка ты, - вздохнул Майтимо, ослабляя хватку. – Не думаю, что даже тот я помешался настолько, чтобы поднимать руку на сына Финьо, которого знаю с детства.
Эрейнион вырвался, отскочил на пару шагов и выдернул из ножен свой меч.
- Нет у меня детства! И дяди у меня тоже нет и не было никогда! Убийцы мне не родня! И не смей произносить светлое имя моего отца! – он поднял оружие повыше и почти торжественно выпалил: - Я казню тебя, потому что это давно следовало сделать!
- Однако, рёву сейчас будет, - флегматично заметил Тенька.
И точно, Элуред и Элурин с плачем повисли на Майтимо. Они понимали, что творится нехорошее, и их дорогого друга сейчас, кажется, зарежет этот страшный нолдо с мечом.
- Прекратите немедленно, - велел Глорфиндел. – Это не тот Майтимо!
- А мне плевать! – крикнул Эрейнион. – Все они одинаковы, чтобы там ни говорили! Подлые убийцы! Ты разорил Дориат, но гаваней Сириона не получишь!
- Каких еще Гаваней? – только и смог выдохнуть Майтимо. – Что ты несешь, Реньо?
- Я не Реньо, а Гил-Галад! Прими смерть от сына своего короля, если его память для тебя и впрямь хоть что-то значит!
- А может, сын короля для начала успокоится и выпьет чаю? – мирно предложил Тенька.
- Да какой тут может быть чай?! – взвился было принц, но с верхней площадки лестницы неожиданно донеслось:
- Именно чай здесь и нужен. Гил-Галад, опусти меч. Расправиться с убийцей – не значит стать им.
Все посмотрели наверх и увидели Кирдана Корабела собственной персоной. За его спиной маячил перепуганный страж.
- Майтимо не убийца! – выкрикнул Элуред сквозь слезы. – Они нас спасли!
- По крайней мере, - спокойно заметил Кирдан, спускаясь, - Дориата никто из присутствующих не разорял. И ты, Гил-Галад, можешь убедиться в этом, если обратишь внимание на руки своего дяди. Точнее, на их количество.
Майтимо вспомнил, что опять напрочь позабыл о конспирации. Но судя по всему, сейчас этого не требовалось.
- Если вы не удивлены, - произнес Глорфиндел, - то наверняка знаете, откуда мы и кого ищем.
- Разумеется, - кивнул Кирдан. – Лаурэфиндэ из Гондолина, победивший балрога и вернувшийся на эти берега после гибели. Лорд Нельяфинвэ при обеих руках и веснушках, исполнивший Клятву и ныне пребывающий в ужасе от всего, что наговорил ему мой воспитанник, также, замечу, пребывающий в ужасе. Колдун Тенька, изобретатель зеркал и сковородок, - Кирдан остановился напротив веда и протянул руку. – Я жду.
- Чего? – переспросил Тенька.
- Мы ведь все собрались выпить чаю, - напомнил тот. – Давайте ваш знаменитый ромашковый чай, и я распоряжусь, чтобы его заварили. А вы пока расскажете мне, как сумели сюда добраться, где раздобыли принцев Элуреда и Элурина и что это с вами за диковинная лошадь.
- Единорог! – на удивление дружно поправили все, включая упертого стража и исключая пребывающих в ужасе Майтимо и Эрейниона.
Двадцать восемь с половиной минут спустя
- Что за балрогово измерение! – в который раз сокрушался Майтимо. - Финьо погиб, Химринг разорили, правнуки Тингола по кустам сидят. Я злой. Даже Реньо злой!
- Вы кубок не отнимайте, - посоветовал Кирдан. – Синяк под глазом не идет к вашим веснушкам.
Майтимо вздохнул и повернул тяжелый медный кубок другой стороной, менее нагретой. Чутье подсказывало бывшему лорду Химринга, что этот вид первой помощи безнадежно запоздал.
Эрейнион, по-прежнему сердитый на весь белый свет, не захотел принимать участие в мирном чаепитии и убежал, сославшись на дела. Кирдан не стал его удерживать, за что Майтимо в глубине души был ему благодарен.
- Скверно вы подставились, - покачал головой Глорфиндел. Не забинтованной, поскольку таиться не было нужды. – Мне на миг показалось, что вы дадите себя убить.
- Вот только малолетние племянники меня еще не судили! – с чувством проворчал Майтимо.
- Реньо был потрясен недавними вестями из Дориата, - объяснил Кирдан, вдыхая чайный пар. – И, должно быть, не до конца верил в ваше существование. Он привыкнет, и вы сможете поговорить.
- Сомневаюсь…
- Да не кисни, - пихнул друга Тенька. – Вспомни, как ты сам от Ортхэннэра шарахался!
- Это же совсем другое!
- А от Элронда?
Майтимо прижал кубок к глазу с такой силой, точно намеревался расплющить одно о другое.
- Он меня ненавидит. Реньо, который в моем измерении говорил, что я понимаю его лучше отца.
- Глупости, - отмахнулся Тенька. – Он просто немножко обиделся.
- Немножко?!
- Ну да, - вед пожал плечами. – Он в тебе души не чает, а ты оказался убийца. В общем, ребенка в лучших чувствах обманул. И теперь моральные убеждения не позволяют ему на тебе виснуть, как это делают наши близнецы, Элронд и все твои многочисленные кузены. Ничего, пройдет. Тем более, ты не убийца.
- Гил-Галад еще очень юн, - добавил Кирдан.
- Точно, - подхватил Тенька. - Мне жена рассказывала, что у всех подростков есть такой трудный жизненный период, когда они переосмысляют себя и при этом действуют на нервы окружающим.
- И у тебя такой период был? – кисло уточнил Майтимо.
- Не знаю, - задумался Тенька. – Наверное, у меня тоже был трудный жизненный период: мы с сестрой остались без родителей, и мне пришлось всерьез заняться колдовством, чтобы лапу не сосать. И на нервы я ей действовал, потому что попервоначалу у меня даже вода взрывалась. Но тогда я не знал, что это из-за того, что я подросток.
Про себя Майтимо отметил, что об этой стороне бурной Тенькиной биографии ему известно совсем немного. То есть, конечно, он знал, что Тенька круглый сирота, не считая любимой красавицы-сестры. Но как и когда это вышло…
Он отставил условно целебный кубок в сторону и попросил:
- Кирдан, расскажите же, наконец, где наши друзья и что с ними.
Правитель Эглареста подлил гостям чаю и начал свой рассказ.
- Увы, здесь их нет. Но обо всем по порядку. Это случилось около месяца тому назад, с моря как раз дули теплые ветры. Ко мне на корабль примчался мой воспитанник, сильно потрясенный и взбудораженный. А за ним по пятам следовали эти двое. Спорить они начали еще на берегу, но я понял, о чем речь. Пришельцы называли Гил-Галада великим королем нолдор, цитировали какие-то героические баллады и заявляли, что он немедленно должен ехать в Дориат, чтобы прекратить резню, которую там вот-вот учинят его родичи. Мой воспитанник пытался объяснить, что никакой он не король нолдор, и, да продлятся вечно годы дяди Турукано, никогда им не будет. На это ему возражали, что дядя Турукано обречен, и незачем ждать до коронации, если такое кругом творится. Надо немедленно собирать войска, мчаться в Дориат и все исправить, иначе некая Эльвинг бросится в море с сильмариллом в руках, владыка Элронд так и останется сиротой, и все кругом погибнут. На возражения Гил-Галада, что имеющиеся в Эгларесте войска принадлежат не ему, а мне, пришельцы опять цитировали различные песни и говорили, что самое время становиться главой союза эльфов и людей и нечего тянуть столько лет, чтобы одолеть Саурона в будущем, если можно подсуетиться и победить Моргота прямо сейчас. Тут я счел нужным вмешаться.
«Реньо, - спросил я своего воспитанника, - кто эти чужаки и как они оказались здесь?»
«Я встретил их у ворот города, - ответил он. – Они подозвали меня и попросили указать дорогу к королю Гил-Галаду. Я объяснил, что Гил-Галад перед ними, но принц, а не король. И тут началось!»
«Он король! – воскликнул один из чужаков, эльф-синда. – Вы сами увидите! Я не знаю, как это случилось, но мы попали сюда из далекого будущего. Должно быть, это судьба, благоволение валар, мы обязаны предотвратить страшное кровопролитие и разорение в Дориате!»
«Почему же для того, чтобы предотвратить кровопролитие и разорение в Дориате, вы пришли сюда, на побережье?» - уточнил я.
Они понурились и признались, что в Дориате уже были, и их там никто не стал слушать, а король Диор выставил вон. Но король Гил-Галад – это другое дело. Вот если бы он не опоздал к устью Сириона, а лучше пришел сразу в Дориат, сколько неприятностей можно было бы избежать! И мне самому, как сказали они, следовало бы не сидеть тут, дожидаясь Эарендила, а поскорее плыть к берегам Валинора и звать валар на помощь. Тогда бы и Гондолин не пал. Я возразил, что Гондолин и без того стоит невредим, но меня заверили, что это ненадолго. Тогда я понял, что дело тут непростое, и потребовал рассказать все по порядку. Они и рассказали.
- Воображаю, что это был за рассказ, - фыркнул Майтимо.
- Да, признаться, подобное мне слышать не доводилось, - согласился Кирдан. – Тем не менее, избранная вашими друзьями тактика показалась мне не слишком плодотворной. Они с трудом ориентировались в географии и путали события прошлых столетий с делами грядущего. Называли Эгларест Серыми Гаванями, Железные горы – Мордором, и пребывали в уверенности, что наши края кишмя кишат великими героями, которым для победы над врагом не хватает только пары-тройки баллад из будущего. Если благоволение валар и имело место в их судьбе, то лишь в том, что они сумели невредимыми добраться сюда из Дориата.
- И вы отпустили их куда-то? – ужаснулся Глорфиндел.
- Я совершил ошибку, - признал Кирдан. – В моем дворце есть палантир, через который можно связаться с Нельяфинвэ. Мне показалось, что это хорошая затея. Когда Леголас и Гимли отдохнули с дороги и пожили у меня несколько дней, я пригласил их к палантиру и настроил его на Амон Эреб. Первые сомнения посетили меня, когда при виде возникшего в палантире лица Нельяфинвэ, Леголас воскликнул:
«Надо же! Как живой!»
«Я и есть живой, - оскорбился Нельяфинвэ. – Кирдан, что все это значит?»
Я вкратце объяснил, что ко мне явились эти двое, утверждают, якобы он намерен напасть на Дориат и учинить там кровавую резню. Вот и связываемся с ним, чтобы развеять сии недостойные подозрения. Нельяфинвэ сильно помрачнел и сказал, что уже ни за что не может ручаться.
«Не делайте этого! – воскликнул Леголас. – Вы на самом деле не убийца! Вы добрый, мудрый, и у вас веснушки!»
Я увидел, как Нельяфинвэ остолбенел и провел ладонью по своему лицу – вот, как это сейчас делаете вы.
- Про веснушки Леголасу упоминать не стоило, - покачал головой Майтимо.
- Мне тоже это показалось излишним, - кивнул Кирдан, а потом улыбнулся: - Но, увидев вас, я понимаю, почему он так сказал.
- Что же было дальше? – поторопил рассказчика Глорфиндел.
- Беседы у них не вышло. Леголас сказал, что даже если сыновья Феанора нападут на Дориат, сильмарилла все равно не получат. Нельяфинвэ разозлился, заявил, что мы все тут в сговоре с Диором, если вообще не с Морготом, и оборвал связь.
- Я замечал у тебя склонность к паранойе! – пихнул Тенька друга. Майтимо вяло отмахнулся.
- А я до сих пор замечал у себя склонность к здравому смыслу. Кирдан, я могу воспользоваться вашим палантиром?
- Бесполезно, - развел тот руками. – Нельяфинвэ больше не отзывается, когда я пытаюсь с ним поговорить.
Тенька допил чай и раскрутил пустую чашку вокруг оси.
- Я так понимаю, нашего Леголаса не удовлетворил разговор, и они с Гимли отправились на Амон Эреб объясняться лично?
- Они ушли в тот же день, не попрощавшись. Лишь оставили записку, где благодарили меня и обещали все исправить. А неделю назад мы узнали, что Дориат пал.
- Значит, у них ничего не вышло, - подытожил Майтимо. – Тенька, ты давно проверял, Леголас жив?
- Так сегодня утром, - пожал плечами колдун. – Может, ты их запер где-нибудь или выставил взашей по примеру Диора?
- Зная себя…
- Полагаю, все куда проще, - Глорфиндел усмехнулся уголками губ. – Они еще в пути. Амон Эреб отсюда очень, очень далеко.
Пять часов спустя
К вечеру над Эгларестом разразился мелкий моросящий дождик, от чего запах рыбы особенно усилился. Майтимо вышел на открытый балкон дворца, подставляя лицо мелким капелькам и задним числом мечтая, чтобы дождь смыл растреклятые веснушки вместе с последствием утреннего объяснения с племянником.
Противно кричали чайки.
Противно скрипела лютня окном выше: Тенька воспользовался спокойной обстановкой для вожделенных экспериментов.
Сиял внизу, у коновязи, круп единорога Васи. Капли ударялись о его гриву и распадались на ярчайшие радужные дорожки. Это было красиво. Приглядевшись, Майтимо заметил, что Вася опять чего-то жует. Бывший лорд Химринга мог побиться об заклад, что всеядный жеребец слизывает с ограды крупных улиток и уминает прямо с панцирями. При этом огромная куча сена, лежащая рядом, Васю явно не интересовала.
Сзади донеслось шлепанье маленьких ножек о мокрый камень балкона.
- Ты почему тут стоишь один? – спросил Элуред. Элурин в знак солидарности дернул Майтимо за рукав.
- Воздухом дышу.
- А с тобой можно?
- Вы простудитесь. Здесь холодно и мокро, - Майтимо глянул на две одинаковые мордашки, полные живого любопытства. – Ступайте внутрь.
Дети переглянулись и с видимой неохотой покинули балкон.
Майтимо устремил взгляд на море, скрытое пеленой мороси. Где-то там, за штормами и лигами воды лежит самый прекрасный на свете остров, на который тот, другой Майтимо, оставшийся без руки, никогда не вернется.
Звуки лютни сменили тональность и стали еще противнее.
По лужам вновь зашлепали маленькие ножки, только на этот раз к шлепанью прибавилось шуршание материи. Майтимо оглянулся и увидел через морось и сумерки, как близнецы дружно волокут что-то большое и бесформенное.
- Мы принесли тебе плащ! – известил Элуред, когда они приблизились.
- Чтобы ты не промок и не простудился! – добавил Элурин.
- Я закаленный, - усмехнулся Майтимо. Но плащ взял.
Дети с восторгом проследили, как он легко накидывает их ношу на плечи и почти вприпрыжку куда-то унеслись.
В плаще и правда было теплее. Но на сердце от этого легче не становилось. Майтимо подумал, что вся эта возня с другими измерениями – скверная затея. Интересно, а Тенька когда-нибудь слышал о себе, другом? И какой он, другой Тенька? В какой момент его жизнь повернулась так, что он стал тем, кто есть теперь? А жизнь самого Майтимо?..
Погрузившись в невеселые мысли, в третий раз топот ножек он услышал прямо за спиной.
- Мы принесли тебе попить! – объявил Элуред. А Элурин протянул церемониального вида чашу, на треть наполненную водой.
Со вздохом Майтимо принял подношение и, сделав глоток, поинтересовался:
- Кто вам это дал?
- А мы сами взяли! – сказал Элуред.
- В главном зале! – подхватил Элурин. – На столике возле стеклянного шара!
- А рядом тряпка лежала!
- То есть, вы цапнули емкость, в которую наливают воду для помывки палантира, - сделал вывод Майтимо. – Воду хоть свежую налили?
- Конечно! – закивали оба. – Вон из той лужи! Она самая чистая!
Выплевывать выпитое было уже поздно. Майтимо со вздохом поставил чашу на парапет.
- Ты напился? – заботливо уточнил Элуред.
Получив в ответ обреченный кивок, дети обрадовались и снова оставили Майтимо в одиночестве. Но ненадолго.
На этот раз они принесли несколько кусочков хлеба, явно взятых с накрытого стола.
- Мы подумали, - сказал Элуред, - раз ты уже напился, то, наверное, есть хочешь.
Майтимо мысленно помянул драных варгов. С этими маленькими детьми ни выспаться толком, ни пострадать в одиночестве!
- Не хочу. Ступайте к Кирдану или к Глорфинделу, но оставьте меня в покое хоть до следующего утра!
Дети потупились, теребя в ладошках хлебные ломтики.
- Они там все ужинают, - признался Элуред.
- И тот нолдо, который тебя стукнул и убить хотел, - шепотом проговорил Элурин. – Мы его боимся.
- Он все время сердится!
- На вас? – нахмурился Майтимо.
- Нет… вообще. Он злой и страшный!
Майтимо вздохнул и распахнул полы своего плаща, укутывая близнецов, чтоб не мокли.
- Тот нолдо не страшный и не злой. Наоборот, он добрый и никогда не даст вас в обиду.
- А почему он с тобой дрался?
- Потому что подумал, будто я напал на ваш дом и ваших родителей.
- Но это же не так? – уточнил Элуред.
- Нет. Я похож на того, кто это сделал, а Реньо… Гил-Галад не разобрался. Вот и накричал на меня.
- А он извинился?
Майтимо покачал головой.
- С чего бы?
- Он же виноват! – с поистине детской прямотой заявил Элуред. – Ты ничего не делал, а он на тебя кричал и дрался, и убить хотел. Значит, он тебя обидел, и должен извиниться!
- Никто меня не обидел!
- А почему тогда ты стоишь как наказанный, а его никто не наказал, хотя он не извинился?
Майтимо со свистом втянул воздух сквозь стиснутые зубы.
- Я стою, потому что так хочу, а вам обоим давно пора спать. Всё, кыш из-под плаща, ступайте.
В этот раз дети уходили медленно, о чем-то между собой перешептываясь. Уже в дверях балкона Элуред оглянулся и уточнил:
- А ты всю ночь так будешь стоять? И спать не пойдешь?
- Не пойду, - раздраженно отмахнулся Майтимо.
- Ты теперь не можешь спать, как Глорфиндел? А почему?
Майтимо топнул ногой.
- Марш отсюда! И по кроватям!
Балконная дверь гулко хлопнула на ветру.
Лютня взвизгнула, как придавленная кошка.
Майтимо облокотился о парапет и в довершение ко всем неприятностям смахнул вниз полупустую чашу. Она металлически блеснула в оконном свете и упала под копыта единорогу Васе. Тот удивленно принюхался к дару свыше, одобрительно всхрапнул и включил чашу в свой рацион. Наверное, считал серебро гораздо питательнее сена.
Дождь понемногу стихал, запах рыбы сменялся запахом морской соли. Горизонт вдали окончательно смешался с водной гладью.
Дверь опять распахнулась, чуть скрипнув, и на холодный балкон ворвались тепло жарко натопленного камина, запахи вкусной еды и голоса: два детских и один юношеский.
- Куда вы меня ведете? Придумали какую-то игру?
- Это не игра! – ужасно важным тоном возражал Элуред, а Элурин ему вторил:
- Не игра! Идем скорее!
- На балкон-то зачем? Там холодно, а вы без курточек…
- Мы на немножко! Пошли, пошли!
Майтимо развернулся и увидел направляющуюся к нему процессию. Неугомонные близнецы за обе руки тащили хмурого Эрейниона, который изо всех сил пытался быть любезным, желая развеять образ страшного нолдо, но не понимал, что происходит.
До тех пор, пока не увидел Майтимо.
- Теперь миритесь и извиняйтесь! – очень серьезно и смешно морща нос, велел Элуред.
- И не ссорьтесь больше! – добавил Элурин, сдвигая бровки.
Эрейнион долго смотрел на дядю, закусив губу, а потом тихо сказал:
- Простите меня.
- Почему на «вы»? – тоже негромко спросил Майтимо.
- Вы же не тот, - Эрейнион пожал плечами.
- Но это не мешает мне быть твоим дядей. В любом измерении.
- Почему?
Майтимо с вызовом скрестил руки на груди.
- Потому что у настоящих нолдор не принято делить родичей на какие-то там балроговы измерения!
Эрейнион чуть улыбнулся. А потом все-таки бросился ему на шею. Ну а близнецы повисли на обоих за компанию, от избытка чувств.
И звуки лютни показались не такими уж противными. Или это Тенька немного научился играть?..
Шестнадцать часов и восемь минут спустя
Отправиться на Амон Эреб планировалось на рассвете, но утром близнецы, узнав, что их не берут с собой, закатили грандиозную истерику, и никакие увещевания не помогали, пока Майтимо не пообещал вернуться с Амон Эреб, взять их в другое измерение и познакомить со взаправдашними внучатыми племянниками из далекого будущего, тоже близнецами, и их отцом, самым настоящим владыкой эльфийского королевства.
- Не боишься, что они останутся жить в Ривенделле, и на тебе будут виснуть уже втроем? – подначил друга Тенька.
Майтимо мотнул головой.
- Ну и пусть. Я мечтаю увидеть лицо Элронда, когда вручу ему этих двоих со словами: «дорогой Эллерондо, вот твои дражайшие дядюшки, и не смотри, что они на десять тысяч лет младше. Делай теперь с ними что хочешь, расти, воспитывай и будь им примерным племянником!»
Потом Эрейнион внезапно воспылал желанием повидаться с копией своего дяди и все-таки донести синяк под глазом до заслуженного адресата. Его тоже сумели отговорить, ссылаясь на еще ненаписанные баллады и непроизнесенные пророчества.
Кирдан Корабел заверил, что в добром деле новые знакомые всегда могут рассчитывать на его военную помощь, снабдил их провизией, а единорога Васю – роскошной попоной, которую тот оценил по достоинству. Правда, исключительно в гастрономическом смысле.
И вот, не ранним утром, а в вечерних сумерках, крепость на Амон Эреб предстала перед глазами путешественников.
Окруженная стеной цитадель располагалась на возвышенности посреди обширного поля. Кругом было тихо, голо и уныло. Тенька достал свою вилку, и та исправно показала куда-то в сторону от крепости.
Глорфиндел сделал несколько шагов в указанном направлении, но потом понял, что идет в одиночестве и остановился. Майтимо, Тенька и даже единорог Вася смотрели на крепость и не двигались с места.
- Неужели не заглянем? – уточнил колдун, хитро прищурившись.
- Может быть, на обратном пути, - по Майтимо было видно, что он сам ни капельки не верит в свои слова.
Тенька глянул другу в глаза.
- Пошли?
- Пошли, - тут же согласился Майтимо, и они неспешно двинулись к подножию холма, на котором стояла крепость.
- Вы куда? – позвал Глорфиндел. – Нам же в другую сторону!
- Мы на минуточку! – заверил Тенька. – Поглядим, чего там они интересненького устроили, и сразу обратно!
Глорфиндел понял, что возражать бесполезно, и повернул вслед за товарищами.
Место для подкопа выбрали подальше от ворот, башенок и часовых. К тому времени уже совсем стемнело, из-за туч то и дело выглядывал желтый краешек луны.
- Ты только поменьше дыру делай, - попросил Майтимо, наблюдая, как вед голыми руками разрывает монолитную каменную кладку. – Им еще тут, может быть, обороняться.
- Как получится, - ответил Тенька. – Маленькую дырку нельзя, иначе Вася не пролезет!
- Вы собрались протащить внутрь единорога? – удивился Глорфиндел.
Тенька поднял голову от намеченной дыры.
- А чего, снаружи его оставлять?
- Я тоже считаю, что внутри Васе делать нечего, - высказался Майтимо. – Нас моментально обнаружат!
- Вася тихий!
- Да у него весь круп светится в темноте почище фонаря!
- У тебя тоже, - напомнил Тенька.
- У меня нет крупа! И я умею гасить сияние, когда надо!
- Вот и Вася умеет!
- А почему же он в Эгларесте полдворца озарял?
- А разве тогда ему было надо таиться?
Майтимо покосился на предмет спора, меланхолично дожевывающий попону, и только рукой махнул.
Изнутри стена заросла высоким густым кустарником вперемешку с плодовыми деревьями: в этом месте располагался небольшой сад, запущенный и потому идеально подходящий, чтобы спрятать даже единорога. Впрочем, Вася не доставил двуногим спутникам хлопот: понятливо перестал сиять и не заартачился, когда его протаскивали через дыру.
- Ничего, заделают, - обнадежил Тенька, изучая дело рук своих. – На худой конец, я пенобетона намешаю, у него состав простенький: взять песка, травы, поплевать, применить косинус третьего вектора упругости…
Майтимо вдруг понял, что не ощущает позади влажного дыхания единорога. Обернулся, да так и обомлел.
Вася бесследно исчез.
- Я же говорил, что он тихий! – напомнил Тенька, ничуть не удивленный и не обеспокоенный. – Мне дроу рассказывал, что единороги умеют ходить еще бесшумнее вас, эльфов. Божественные существа, что с них взять!
- А куда он делся? – переспросил Глорфиндел, тоже пропустивший миг пропажи единорога.
- Наверное, пошел искать, чего перекусить, - предположил колдун. – Ничего, найдется потом, единороги жуть какие самостоятельные! Сам материализовался, сам гулять пошел... К тому же, у него моя лютня, а Вася – существо ответственное.
Едва путники немного отдалились от стены, как услышали за разросшейся чередой деревьев звуки музыки.
В саду плакала арфа.
Майтимо не нужно было видеть лицо менестреля, чтобы догадаться, чьи пальцы так искусно перебирают струны в пустом саду глубокой осенней ночью.
Они подобрались совсем близко, и Тенька осторожно отвел в сторону ветку, которая заслоняла обзор.
Макалаурэ, непривычно строгий и осунувшийся, сидел на каменной скамье, усыпанной мокрыми опавшими листьями, держал на коленях небольшую арфу и с закрытыми глазами изливал в мир мелодию горя. Его обычная синяя мантия в сумерках казалась черной, упавшие на лицо волосы были короче обычного и неровно острижены, а губы сжаты. Каждый аккорд был наполнен болью, простые и известные ноты непостижимым образом складывались в такую музыку, от которой заходилось сердце, а к горлу подкатывал комок.
- Величайший из менестрелей, - прошептал Глорфиндел. – Даже слова не нужны, чтобы понять в точности, о чем он играет.
- Кано всегда, чуть что, за лютню хватался, - вспомнилось Майтимо. – Вся семья за мечи (мама за стамеску), а он – за лютню. Отец как-то рассердился и спрятал лютню, так он на арфе научился играть. Потом на флейте. Потом художественно свистеть. Примерно тогда мы поняли, что стали родней величайшего менестреля. Отец был безутешен. К счастью, тогда у него родился Куруфинвэ, и от нас, старших, наконец-то отстали.
Тенька задумчиво вслушался, тоже честно пытаясь оценить непревзойденность исполнения.
- Вприсядку под это не спляшешь! В черный замок его надо, там точно оценят. Ортхэннэр обрыдается, а Элхэ накормит вареньем и подарит огромный букет полыни.
- Ты не умеешь ценить истинную музыку, - покачал головой Глорфиндел.
- Почему не умею? Знаешь, какие из Кано замечательные сильмариллы получались? Лучше только из Эонвэ! Но Даэрону не говори, если встретишь, а то обидится. Он у нас три месяца в будке просидел на одних бутербродах с маргарином.
- А потом?
- А потом у него депрессия прошла, и сбежал!
Мелодия кончилась и началась другая, еще печальнее, хотя прежде казалось, что печальнее уже некуда. Безликое горе перетекло в плач, и среди череды созвучий ясно слышались собачий лай, скрип седла под наездником, лязг оружия, звон молота о наковальню, и даже будто бы далекие голоса. Макалаурэ оплакивал погибших братьев и жителей Дориата.
Майтимо зажмурился, стиснул ладонями виски и глухо признался:
- Я больше не могу это слушать. Какого Моргота он уродился таким талантливым?! Какого Моргота мы все поклялись добыть эти несчастные камни?!
Тенька отпустил ветку, и скамья со страдающим в ночной тиши менестрелем скрылась из виду.
- Вы думаете, - тихо уточнил Глорфиндел, - что с сильмариллами было бы легче?
- Не с сильмариллами, - поправил Майтимо. – А без Клятвы. Стоит единственный раз коснуться камня, ощутить, что он твой, возвращен и никуда не денется… - он внезапно застыл, а потом хлопнул себя по лбу: - Да что же я тут рассуждаю! У меня ведь этих сильмариллов полный мешок!
Он принялся быстро развязывать горловину.
- Майтимо, - тронул его Тенька.
- С отцом я сам поговорю.
- Тут так интересненько получается…
- И пусть только попробует меня в чем-то упрекнуть!
- Да ты чего, - Тенька потянул мешок на себя, - мы с Феанаро не жадины какие, понимаем! Но даже если ты все эти камни ему отдашь, ваша Клятва не исполнится!
Майтимо резко отпустил горловину, и колдун, не удержав тяжести мешка, плюхнулся с ним в обнимку на опавшую листву.
- Почему?
- Я же тебе, неучу, объяснял! – Тенька ухватился за протянутую руку и поднялся, отряхивая штаны. – Это не совсем сильмариллы!
- А что? – скептически переспросил Майтимо. - «Стекло эльфийское»? Или, может, вы гальки на Таникветиль насобирали, чтобы всем голову морочить?
- У них особая функция дисфункции, - для пущего взаимопонимания Тенька помахал руками в воздухе. – Они рассчитаны на подачу производных, а не на основной цикл! Друга Феанаро интересненькая идея! Вроде как эти камни – рассада, семена, из которых можно вырастить настоящие полноценные сильмариллы!
- То есть, ты хочешь сказать, что если их посадить в землю, окучивать и поливать, то вскоре вырастет чудо-дерево, на котором будут висеть сильмариллы? Теперь я понимаю, почему Эонвэ был так сердит!
- Про рассаду он не знал, - задумался Тенька. – Он у вас просто так нервный какой-то. Взрывы не любит…
- А помните, что говорила нам леди Виллина? – вдруг воскликнул Глорфиндел. – Всё исполняется! Дверь мы подарили, детей спасли – вдруг под словами «вырастить куст» подразумевалось именно сильмарилловое дерево?
- Может быть, - почесал в затылке Тенька. – Давайте и правда отдадим Кано пару камешков и объясним, чего с ними делать. Не можем же мы сидеть здесь весь цикл роста – нам еще Леголаса с Гимли искать.
Глорфиндел нахмурился.
- Боюсь, когда лорд Макалаурэ увидит нас, то все-таки бросит арфу и в лучших нолдорских традициях примется размахивать мечом!
- Эктелиона мы убедили, - напомнил Майтимо. – По-твоему, мой брат глупее Эктелиона?
Не дожидаясь конца спора, Тенька выступил из-за ветвей и приблизился к менестрелю, с любопытством наблюдая, как легко бегают по струнам длинные пальцы. Потом деликатно кашлянул.
Никакой реакции. Макалаурэ склонил голову набок, не открывая глаз, и арфа заплакала еще пуще.
- А мне казалось, что у менестрелей очень острый слух, - отметил Глорфиндел, тоже покидая укрытие и становясь рядом с Тенькой. Макалаурэ сидел в пяти шагах напротив них, но ничего не слышал и не замечал.
Майтимо фыркнул.
- Когда Кано музицирует, то делается хуже глухаря на току. Смотрите, как надо!
Он оказался за спиной брата и четко отработанным движением выхватил арфу из его рук.
Макалаурэ встрепенулся, открыл глаза, увидел незваных гостей и потянулся к поясу, где могло висеть оружие.
- А меч ты как обычно забыл в своей комнате, - со вздохом прокомментировал Майтимо, ставя арфу на свободную часть каменного сиденья.
Менестрель подскочил, оборачиваясь на знакомый голос, и едва не свалился со скамьи.
- Майтимо? Эру, я не видел тебя с веснушками уже лет семьсот! И… у тебя синяк под глазом?! Что случилось? Кто это с тобой?
- Мы издалека, - завел Тенька. – Макалаурэ, ты только не волнуйся!
- Погоди! - оборвал друга Майтимо. – Это твое вступление даже настоящего нолдо до истерики доведет! Кано, - тут он увидел ошалелый взгляд брата, направленный на его правую руку, и осекся. – Ты, и правда, не волнуйся, в общем…
- Гляди сюда, - колдун уже доставал из мешка холстинный сверток и разворачивал прямо на весу. Несколько камней упали Макалаурэ под ноги, и тот уставился на них с разинутым ртом.
- Осторожнее! – Майтимо поднял рассыпанное и вернул на место, в холстину. – Кано, дай руку. Обмотай ладонь полой мантии, а то обожжешься.
- На, держи сразу четыре штуки, на всякий случай, - Тенька переложил четыре камешка на подставленную ладонь, и их первозданный свет весело замерцал в округлившихся глазах менестреля.
- П-почему их четыре? – суеверным шепотом переспросил Макалаурэ.
- Ну, держи пять, - пожал плечами щедрый вед и добавил еще один камень.
- Это не совсем сильмариллы, - поспешил пояснить Майтимо. – Это вроде семян. А вот из них уже вырастет сильмарилловое дерево. Тенька, объясни, как их сажать.
- Выкапываешь в земле ямку, лучше поглубже, - принялся рассказывать колдун, - заливаешь на дно удобрение вот из этой банки. Потом с первыми лучами солнца кладешь наше семечко и нарываешь сверху холм высотой примерно по пояс. А в середину втыкаешь три кола.
- К-каких кола? – Макалаурэ так и держал камни на вытянутой руке.
- Неважно, каких. Главное, чтоб повыше! А поливать совсем не надо, только дождем. Или снегом. Сильмарилловое дерево термостойкое, ему даже морозы нипочем! Ясно?
- Ясно, - произнес Макалаурэ, всем своим видом смиряясь с неизбежным. – Я сошел с ума, и мне осталось только утопиться. О, а вот лошадки белые пошли…
Все обернулись и успели заметить мелькнувший за кустом светящийся хвост.
- Это единорог Вася, - пояснил Тенька. – Он с нами.
Макалаурэ философски пожал плечами.
- Знамо дело, с вами. Видения, они такие… кучками приходят…
Менестреля убеждали битый час. Не помогали ни аргументы, ни логические доводы, ни полный пересказ их путешествия и некоторых исторических фактов из соседних реальностей, ни мысленный разговор с якобы несуществующим Майтимо, ни благословенное свечение Глорфиндела, ни демонстрация оторванного хвоста балрога, ни представление единорога Васи во всей красе. Наконец Тенька взялся на своей лютне показывать формулу регулирующей волны, которую отрабатывал все минувшие дни. При первых же звуках Макалаурэ скривился, зажал уши и вынужден был признать, что настолько мерзкой какофонии его воображение создать не в силах, как бы ни свихнулось. Значит, измерения, миры и стоящая перед ним компания, скорее всего, на самом деле существуют.
Минута и десять секунд спустя
- Вас надо накормить, - решительно сказал Макалаурэ. – И пристроить на ночлег. Так, поскольку Майтимо до поры до времени лучше обо всем этом не знать, а Амбаруссар непременно проболтаются, то переночуете в моей комнате. А я пока возьму в кладовой лопату и пойду копать яму. К рассвету как раз успею.
- Мы намеревались продолжить наш путь сейчас же, - напомнил Глорфиндел.
- Вздор! На пустоши ночью полно орков, вас сцапают в первый же час пути.
- Тогда мы могли бы не стеснять вас и переночевать у стены или за стеной…
- Вот еще! Как же наше традиционное нолдорское гостеприимство? Никуда я вас не выпущу!
Глорфиндел ностальгически улыбнулся.
- Впервые вижу такое наглядное подтверждение, что вы с королем Турукано родичи и воспитаны в одних и тех же традициях гостеприимства.
Макалаурэ чуть смутился и пояснил:
- До рассвета не выпущу. А потом аккуратно выведу за ворота.
- И откуда у тебя прорезался этот командирский тон? – подивился Майтимо.
- После того, как ты, дорогой Руско, спихнул на меня все дела крепости и целыми днями то шляешься по пустошам в компании таких же оголтелых вояк, одержимых местью оркам, то сидишь в своей комнате и даже на обед не спускаешься!
- Я себя все-таки прибью, - мрачно посулил Майтимо.
- Не стоит, - вздохнул Макалаурэ. – Я подозреваю, что хуже тебе уже не будет.
- Это мы еще посмотрим!
Комнаты в крепости были небольшие и скудно обставленные. В частности, у Макалаурэ из мебели имелись только кровать, стол, стул и шкаф, а основную часть места занимала исполинских размеров арфа. Тенька тут же полез на ней попрактиковаться, но его общими усилиями уговорили не шуметь и не разлаживать нежный инструмент, не постигший пока мелодии искажения. Вед нехотя подчинился, достал из мешка свою записную книжку и принялся изменять ее размеры, как показывала добрая волшебница Виллина. Почему-то книжка никак не хотела уменьшаться, а только росла, в конце концов сровнявшись размерами с арфой. Майтимо уже хотел начать ругаться, когда Тенька что-то пробормотал, хлопнул в ладоши, и книжка в один миг уменьшилась до размеров пшеничного зернышка, укатившись куда-то под шкаф.
Пока вед, лежа на полу вниз животом, пытался вытащить свой ценный колдовской манускрипт или хотя бы его нащупать, эльфы обосновались у окна, как раз выходившего на крепостной сад. В окно было прекрасно видно, как в предрассветной синеве одинокая фигурка Макалаурэ орудует лопатой, с брезгливой миной выливает на дно ямы удобрение и бережно выкладывает сияющие камни. Рассветные лучи брызнули откуда-то из-за крепостных башен, озарив перепачканную землей одежду менестреля и его одухотворенное лицо, с которым он принялся закапывать яму, а затем насыпать поверх нее холм.
Глорфиндел перевел взгляд с менестреля на ближайшую к цитадели садовую дорожку и тихо ахнул, заметив знакомую рыжую шевелюру. Майтимо тоже увидел копию себя и подался вперед, жадно всматриваясь. Даже Тенька оторвался от своего занятия и прикипел к окну.
В предутренней тишине звуки разносились хорошо, поэтому всем троим было слышно, как тот, другой Майтимо поравнялся с братом и спросил:
- Что это ты здесь делаешь, Кано?
Увлекшийся Макалаурэ вздрогнул, только сейчас заметив присутствие брата, и поспешно обернулся, отчаянно пытаясь сделать вид, что просто мимо проходил, и лопату в руки взял случайно.
- Доброе утро, Майтимо. Чудная сегодня погода, не находишь?
- Не уходи от ответа! – в голосе эльфа послышался металл. – С чего тебя потянуло насыпать курганы с утра пораньше?
- Это не курган. Я решил… э-э-э… пересадить яблоню!
Майтимо у окна закатил глаза.
- О, Эру! Врать он так и не научился.
Майтимо в саду был того же мнения, поэтому скептически переспросил:
- В конце осени?
- Нет, конечно, - попытался спасти положение Макалаурэ. – Весной. Но землю лучше заготовить сейчас!
Тенька прыснул в кулак.
- С Трандуилом они бы столковались! По части запасливости и любви к растениеводству.
- Непременно скажу Кано, что когда он врет, то становится похож на синду, - решил Майтимо.
Его двойник был настроен менее весело.
- С каких это пор ты лжешь мне в лицо? – процедил он, левой рукой хватая брата за плечо. – Я заметил, что ты часто по ночам уходишь в сад. Что ты здесь замышляешь?
- Ничего такого… Руско, пусти, мне больно!
- Тебе будет еще больнее, если не скажешь правды!
Тенька обернулся к другу.
- А я и не думал, что ты такой тиран! Почти как моя злокозненная обда!
Майтимо у окна встал, прихватывая меч.
- Сейчас я пойду и напомню себе, как нельзя поступать с младшими братьями!
- Погодите, лорд Нельяфинвэ! – придержал его Глорфиндел. – Даже если лорду Макалаурэ что-то угрожает, вы все равно не успеете спуститься в сад.
- Лучше мы в случае чего отсюда ему заорем, чтоб не дурил, - поддержал Тенька.
Майтимо нехотя сел обратно на подоконник.
Тем временем Макалаурэ еще пытался поправить положение.
- Почему я не могу просто покопать в саду лопатой? Ай, не тряси меня!
- Немедленно говори! – злился брат, все сильнее сжимая хватку на его плече. – Что за заговор у меня за спиной? С кем ты спутался? Зачем тебе лопата и земля? Уж не копаешь ли ты кому могилу?!
- Да Эру с тобой, что ты говоришь! Как ты можешь меня подозревать!
- Безоговорочное доверие слишком дорого мне обошлось. Последний раз спрашиваю, Кано: зачем и почему? Отвечай, или я достану меч!
- Майтимо…
- Думаешь, если мой брат окажется предателем, то я не смогу его убить?!
Майтимо у окна вскочил снова, а Тенька прищурился вдаль и констатировал:
- Не сможет. Строит из себя злобную крокозябру. Прямо как ты!
- Я?!
- Ну, ты ведь тоже вечно пытаешься казаться бессердечным неучем!
- Не смей сравнивать меня с ним! Иначе я…
- Во-во! – обрадовался Тенька. – Как сейчас!
Майтимо устало плюхнулся на место.
А Макалаурэ в саду, не обладающий полезным даром чтения по глазам, сдался, ужаснувшись чудовищности обвинений и уступив натиску брата.
- Пожалуйста, не считай меня предателем, это не так. Я все расскажу.
- Слушаю тебя.
- Под этим холмом в яме – семена сильмариллов.
Даже из окна было видно, как у сурового воина, грозившегося стать братоубийцей, отвисла челюсть. Пожалуй, даже всемирному заговору брата, Моргота и синдар он удивился бы меньше.
- Чего?
- Майтимо, клянусь чем угодно, я не вру! Этой ночью я играл в саду, и тут меня посетили пришельцы из иного измерения. Они дали мне пять сильмариллов. Вернее, не совсем сильмариллов, а вроде как семян дерева, на котором должны расти настоящие сильмариллы, и объяснили, как его посадить. Этим я и занимался. Тут сверху еще надо воткнуть три кола. Я не хотел дурного, просто помочь нам избавиться от Клятвы!
Мгновение Майтимо непонимающе хлопал глазами, а потом вдруг разом утратил всю свою грозность, и когда заговорил, голос звучал мягко, почти ласково:
- Ах, Кано… я верю, что ты искренне хотел помочь.
Он неожиданно обнял брата, осторожно погладил по голове.
- Бедный мой братик Кано! Ты все-таки не выдержал несчастий, обрушившихся на нас.
Макалаурэ дернулся и попытался вырваться.
- Майтимо, ты чего? Я не сошел с ума! Мне поначалу тоже так казалось, а потом я понял, что все на самом деле!
- Да-да, - горестно сказал Майтимо, не размыкая объятий. – Я так виноват перед тобой. Ушел в себя, совсем забыл, насколько тебе тоже тяжело. А теперь поздно: ты уже начал сажать в саду сильмарилловые деревья.
- Не разговаривай со мной, как с полоумным! Дай мне воткнуть в холмик три кола! Вот вырастет сильмарилловое дерево, и ты сам все увидишь!
- Ах, бедный-бедный мой несчастный Кано! Хорошо, хоть белых лошадок не ловишь…
Именно в этот момент единорог Вася беззвучно проскользил за спиной Майтимо.
- Белая лошадка тоже есть! – запротестовал Макалаурэ. – Да вот же она, обернись!
Майтимо обернулся, но вредный жеребец за миг до того бесследно растворился в ближайших кустах, окончательно испортив репутацию менестреля.
- Да-да, конечно, - еще горше проговорил Майтимо, смиряясь с неизбежным. – Табуны белых лошадок. Пойдем, Кано, я уложу тебя спать.
- А как же три кола?
- Потом, потом…
- А вдруг без кольев оно не взойдет? Нет, Майтимо, я закончу, а потом укладывай меня, сколько хочешь!
- Кано, не рви мне сердце, пойдем в кроватку. Хочешь, я тебе сказку расскажу…
Тенька у окна опять прищурился:
- А вот теперь он говорит правду. И уложит, и сказку расскажет!
- Они ведь сейчас придут сюда, - отметил Глорфиндел. – Лорд Нельяфинвэ, можете предсказать вашу реакцию?
Майтимо помолчал, задумчиво наблюдая, как деятельный Макалаурэ, несмотря на все уговоры, торжественно втыкает в холмик первый кол – черенок от лопаты.
- Пожалуй, именно здесь и сейчас нам лучше не попадаться мне на глаза.
Глорфиндел огляделся по сторонам.
- Спрятаться тут негде. И выходить из комнаты глупо – мы совершенно не знаем крепости.
- А давайте спрячемся в шкаф, - внес предложение Тенька.
- Но мы все туда не влезем! – возразил Майтимо.
- Идут! – предостерег Глорфиндел.
После небольшой суматохи в шкаф утрамбовались два эльфа, а вед забрался под кровать и сдвинул одеяло пониже. Вскоре дверь открылась.
- Здесь никого нет, - сообщил Майтимо, переступая порог.
- Может быть, они ушли? – озадаченно предположил менестрель. – Но они точно были, я оставил их здесь! Вон, еда на столе, я им принес…
Как назло, поесть гости не успели, и пища стояла нетронутой.
- Ясно, - вздохнул Майтимо. – Кано, никаких пришельцев и сильмарилловых деревьев не существует. Тебе просто померещилось.
- Ты сам вспомни, - Макалаурэ пытался убедить брата в своем здравомыслии, - откуда те синда и гном, с которыми ты говорил по палантиру, могли взять, что ты добрый, мудрый и с веснушками? Может, они знали другого тебя?
- Скорее всего, они тоже двинулись рассудком, - мрачно проворчал брат. – Миры, измерения, веснушки – все это вздор. Снимай мантию, она испачкана в земле. И одеяло почти свалилось…
Он поправил одеяло, присел на корточки, заправляя простыню. И наткнулся взглядом на Теньку.
- Привет, - сориентировался колдун и прямо из-под кровати протянул руку для знакомства.
- Вот! – обрадовался менестрель. – Я же говорил!
- Я Тенька, - продолжил вед. - Ты только не волну…
Но Майтимо и не думал волноваться. Он схватился за меч, и колдуну пришлось поспешно откатываться к другой стороне кровати, а потом вылезать и вставать на ноги, чтобы успеть увернуться.
- Кто ты такой и что сделал с моим братом?!
- Ничего я с ним не делал! Все это правда: и сильмарилловое дерево, и миры с измерениями. А будешь драться, заколдую!
Майтимо замахнулся на веда мечом, тот опять увернулся и звучно хлопнул в ладоши. Тенька хотел сделать что-нибудь с оружием, но на творящееся в комнате колдовство неожиданно отреагировала его позабытая под шкафом записная книжка. Она начала стремительно расти, шкаф накренился и с грохотом обрушился на бок, теряя дверцы, из-за которых в обнимку выкатились Глорфиндел и второй Майтимо.
Макалаурэ в ужасе зажмурился.
Майтимо-местный вскочил на кровать, направляя меч на всех присутствующих разом. Майтимо-путешественник тоже потянул из ножен свой клинок, точно такой же, как у двойника, только правой рукой.
- Интересненько это вышло, - отметил Тенька в наступившей тишине и еще одним хлопком в ладоши остановил рост книжки. Теперь она была чуть побольше исполинской арфы. – Ну, чего вы так разволновались? Все под контролем! Майтимо, ты тогда был все-таки прав: твоя копия, как я погляжу, от вашей встречи с ума не сошла. Интересненько, это потому что он настоящий нолдо, или дело в другом?
- А, так это, значит, тот самый, - язвительно процедила упомянутая копия. – Мудрый, добрый и с веснушками! А фонарь под глазом озаряет путь в ночи?
- А это, значит, тот злобный однорукий псих, который бросается на собственных братьев и позорит имя своего рода, - не остался в долгу мудрый-добрый Майтимо.
- Да как ты смеешь!..
- Очень даже смею! Потому что я – это ты, и кто кроме тебя самого скажет, какой ты идиот?!
- Ты – это порождение злой воли Врага!
- Да неужели? А если я – это не ты, то откуда я знаю, что тебе казалось, будто жук из синего ведра еще месяц скребет лапками у тебя в горле?
Майтимо-местный потрясенно умолк и даже меч немного опустил. Тенька обернулся к другу и полюбопытствовал:
- А зачем ты ел жуков из ведра?
- Не жуков, а жука, - пояснил Майтимо-путешественник, не сводя глаз с двойника. - И не ел, а случайно проглотил.
- Из ведра? – удивился и Глорфиндел.
- Это ведро мне надели на голову, жук оказался внутри и был от неожиданности проглочен.
- А кто тебе надел на голову ведро? – фыркнул Тенька.
Эльф тряхнул копной волос и провел ладонью по веснушкам.
- А вот этого ни я, ни он никому никогда не расскажем! Если, конечно, он – это я, а не прикидывается, чтобы позорить наш род!
Майтимо-местный все-таки слез с кровати на пол, оценивающе посмотрел на абсолютно идентичный меч в руках существа напротив и с лязгом вогнал свой в ножны.
- Допустим. Но с какого Моргота вы здесь взялись?
- Сейчас расскажем! – пообещал Тенька. – Интересненько это у нас получилось…
Четыре с половиной часа спустя
Объяснения, плавно перетекающие в завтрак, длились почти до полудня. К завтраку присоединились близнецы Амбаруссар, и рассказ о том, как их старший брат тоже обзавелся неким подобием близнеца, пришлось повторять уже им.
Потом, когда все удовлетворили свое любопытство, Майтимо-путешественник со своей копией закрылся в комнате и, по словам Теньки, занялся самовоспитанием.
- Как я мог до такого опуститься!!! – гремело из-за двери. – Профукать Химринг! Напасть на Дориат! Наплевать на собственных братьев! Получить от племянника в глаз!
- Это как раз ты получил, а не я!
- А ты не забывай, что я – это ты! Как я мог! Как мне не стыдно!
Макалаурэ и Амбаруссар ходили под дверью кругами и периодически дергали Теньку:
- Они там друг друга не поубивают? Может, вмешаться?
- Не поубивают, - беспечно отмахивался колдун. Потом вслушивался в поток бранных выражений и добавлял: - Может, наш вашего стукнет пару раз…
- Перестань корчить из себя мою совесть! – орали за дверью.
- А никого другого, кроме себя, ты слушать не станешь! В кого ты превратился!
- Если я – это ты, то тебе не надо объяснять, что такое для меня смерть Финьо!
- Да Финьо бы тебе первый в рожу дал за такие художества!
В комнате что-то загремело. Изнывающие снаружи братья снова принялись убеждать колдуна, что Майтимо (неважно, какого), пора спасать от себя самого.
- Да дайте вы ему побыть наедине с собой, - благодушно отмахивался Тенька. – Пойдемте лучше кофе выпьем. Отличная штука! Вас же никто из валар не успел благословить?
Вед оказался прав. Кофе был отличной штукой, а двойники все-таки не поубивали друг друга и даже до чего-то договорились, поскольку на запах напитка пришли вместе и держались вполне мирно. Правда, свежий синяк под глазом у местного Майтимо красноречиво говорил о том, что ему в полной мере передали привет от дорогого племянника. А разбитая губа – что двойник еще и от себя добавил.
В три часа пополудни, сразу после обеда, лорды Амон Эреб лично вышли за ворота провожать гостей из другого измерения и нагулявшегося по саду единорога Васю.
Тенька опять раскрутил на ладони свою вилку и уверенно указал пальцем определенное направление.
- Мы еще заглянем к вам все вместе, - пообещал Глорфиндел.
- Непременно заглянем, - посулил Майтимо, и в его устах эта фраза прозвучала зловеще и многообещающе. Сеанс самовоспитания явно планировалось повторить.
Майтимо-местный подозрительно поглядел в указанную колдуном сторону и уточнил:
- Ты не мог ошибиться?
- Исключено! – заявил Тенька.
- И вы уверяете, что ваши знакомые шли из Эглареста?
- А что не так? – насторожился второй Майтимо, который знал этот свой задумчивый тон.
- А то, - единственная рука описала в воздухе широкую дугу. – Эгларест там. А в той стороне… - он на миг умолк и с ненавистью вытолкнул сквозь стиснутые зубы: - Ангамандо.
ТЕЛЕГРАМКанал с обзорами, анонсами новинок и книжными подборками
Книжный Вестник
Бот для удобного поиска и скачивания книг
Книжный Бот
Свежие любовные романы в удобных форматах
Любовные романы
О психологии, саморазвитии и личностном росте
Саморазвитие
Детективы и триллеры, все новинки
Детективы
Фантастика и фэнтези, все новинки
Фантастика
ВКОНТАКТЕ