Интересненько это они придумали

О кольцах власти и загадочной физиологии Майар

Принамкский край, дворец в Гарлее, самое начало осени.

Стояло такое время суток, которое одни называют поздним вечером, другие - глубокой ночью, а третьи - самым разгаром рабочего дня. Тенька справедливо относил свою обду к последним. По его подсчетам, Клима в среднем спала по полтора часа в сутки, однако каким-то образом умудрялась с утра выглядеть отдохнувшей и довольной жизнью ровно настолько, насколько вообще может радоваться жизни повелительница огромной державы, не имеющая и пары минут свободного времени. На каждом рассвете Клима инспектировала дворец, наводя ужас на некоторых нерадивых придворных, днем давала аудиенции и наносила визиты, а по ночам - разбирала документацию. Время от времени Тенька присоединялся к своей обде. В качестве моральной поддержки. Клима ни разу даже не намекнула, что и впрямь нуждается в подобном, но колдуну не требовались намеки - он все видел по глазам. Клима любила его общество, так почему бы не угодить давней подруге?

- Верховный сильф совершенно обнаглел, - будничным тоном сообщила Клима, перелистывая страницы толстенной книжищи торгового договора. - Он думает, если его послы запросто залетают ко мне выпить чаю, то можно незаметно закупать у нас зерно по послевоенным ценам. Я уже три года как вдвое подняла плату, а он все не может поверить!

Тенька зевнул.

- Он у тебя каждую неделю наглеет. По-моему, Верховный сильф всерьез думает, что ты никогда не решишься сровнять их паршивые Холмы с землей.

- Мне бы этого не хотелось, - дипломатично заметила Клима. - Война - дело расходное...

- А ты у нас известная скупердяйка! Вот как в ином мире заварушку учинить - это всегда пожалуйста, а как дома - ни-ни. Мы с сильфами будем вежливо улыбаться друг другу, накручивать цены с мизерных до нормальных, сильфы будут делать вид, что постоянно путают цифры в договорах, а я буду отпаивать Юргена кофе, поскольку бедолага вынужден почти в одиночку лавировать политику двух держав, одна из которых - любимая родина, а другая - управляется его лучшей подругой.

- Как просто и непринужденно ты обрисовал наш политический курс на ближайшие двадцать лет, - фыркнула Клима. - Договоришься когда-нибудь, я тебя министром сделаю.

- Ну что ты, куда мне до твоих министров. Они тебе на полвека вперед точный прогноз составят, и диапазон колебания цен на экспортное зерно приложат. Мне вполне хватает кафедры прикладного колдовства в Институте.

- Кстати, о твоей кафедре. Ты там ведешь себя в точности, как верховный сильф. Только он с зерном мухлюет, а ты - с количеством комнат под лаборатории. Из-за твоих махинаций кафедра изящных искусств вынуждена ютиться в пяти помещениях, хотя ей изначально отводилось целое крыло.

- Клима, ну зачем им столько места... Цветочки-бабочки, кисточки-баночки, а нам шестую модель регулятора ставить некуда.

- Тенька, - строго сказала обда. - Ты мой лучший и единственный друг, я тебя очень люблю и ценю. Но если ты не перестанешь отбирать комнаты у кафедры изящных искусств, я сниму тебя с должности.

- Ну хорошо, хорошо, - вздохнул Тенька. - Лишний повод сделать очередную модель компактнее. Но я ничего не отбираю! Они сами отдают!

- Можно подумать, я не знаю, почему. Весь Принамкский край болтает, будто ты мой любовник.

- Но я же не использую это в качестве решающего аргумента! - невинно пожал плечами Тенька. - А ведь мог бы. В отличие от Юргена, Верховного сильфа, десятка министров, троих комендантов крепостей и одного популярного артиста.

- Я поражаюсь этому народу, - Клима между делом отложила исправленный сильфийский договор в сторону и взялась за новую кипу документов. - Если верить слухам, я вообще не сплю по ночам. Потому что втиснуть в свой плотный график полторы дюжины любовников я могу лишь в ущерб сну. Даже с тобой меня угораздило задолго до коронации, и то…

- ...По молодости, глупости и пьяни. Я помню. Такое не забывается. Зато, дорогая обда, мы тогда выяснили, как на тебя действуют крепкие напитки.

- Утешься этим, - усмехнулась Клима. - И не забудь разобраться с кафедрой изящных искусств.

Тенька обреченно кивнул, изучая темень за окном. Потом взгляд колдуна упал на старое водяное зеркало, на котором он пару лет назад упражнялся с временными полюсами. Теперь оно перебрасывало между мирами с разбежкой на несколько сотен лет. В рабочем кабинете обды зеркало пылилось давно. Тенька притащил его сюда, как почтенная кумушка - свое вязание, да так и забыл. А Клима, наверное, и не заметила. Во всяком случае, не подала виду. Тенька решил, что это хорошо, ведь ставить зеркало ему решительно негде, особенно в преддверии грядущего уплотнения кафедры, а уничтожить рука не поднимается.

Словно отзываясь на мысли колдуна, ровная водная поверхность пришла в движение, закручиваясь спиралью и отблескивая цветами радуги.

- Клима, гляди-ка! Либо я ничего не смыслю в водяных зеркалах, либо сейчас сюда кто-то войдет!

Обда оторвалась от бумаг.

- Ты кого-то ждешь через это зеркало?

- Нет, - Тенька мотнул головой. - Более того, оно почти нерабочее: настроено на единственный мир, и то со сдвигом.

- На какой?

- Тот, где ты последний отпуск проводила. Интересненькое дело...

Спираль перешла в рябь, радуга сверкнула особенно сильно, и из темных глубин в комнату вывалился золотоволосый эльф в полуобморочном состоянии. Он не удержался на ногах и ничком грохнулся на пол.

- Твои фокусы? - привычно уточнила Клима у придворного колдуна.

- В кои-то веки - нет! - выпалил Тенька.

Эльф на полу шевельнулся, приходя в себя, поднял голову...

- Инголдо! - воскликнула обда. Она встала из-за стола, быстрым шагом подошла к гостю, протянула руку. - Как ты очутился в водяном зеркале?

- Сам залез, - немного хрипловато сообщил эльф, перемещаясь с пола на предложенный Тенькой стул. - Голова кружится... Это нормально?

- Скоро пройдет, - заверил колдун. - Нечего было в такое нестабильное зеркало лезть.

- Но другого мы не нашли, - Финдарато помассировал виски кончиками пальцев, поморщился. - Тингол свое уничтожил, прочие вытекли, едва ты покинул наш мир, осталось только Химрингское...

- Еще бы, я его несколько лет настраивал! Даже убрал погрешность, из-за которой колдовство действует, лишь пока сотворивший его находится в данном мире. Правда, там напрочь сдвинуты временные полюса - разбежка в триста лет. Счастье, что тебя не занесло крокозябры знают куда!

- Вообще-то, у нас и впрямь прошло чуть больше трехсот лет, - поведал Финдарато.

- А здесь - пара месяцев, - просветил Тенька. - Интересненькая вещь - время...

- Зачем вам вообще так срочно понадобилось с нами связываться? - Клима налила в кубок воды и подала гостю.

- Кстати, - влез Тенька. - Я собирался навестить вас на днях, но теперь не получится.

- Почему? - Финдарато залпом осушил кубок, и его бледное лицо слегка порозовело.

- Появился ты и сказал, что нас не было в вашем мире больше трехсот лет. Если я возьму нормальное зеркало и перемещусь в Химринг, пространственно-временной континуум проклянет меня и треснет. Он и так уже на ладан дышит. Реальности раздвоятся - и привет. Окажусь я в какой-нибудь жуткой части вселенной, где ваш Белерианд, скажем, затопило, а нашу Климу в восемнадцать лет зарубили саблей.

- Значит, теперь я не смогу вернуться домой? - с ужасом уточнил Финдарато.

- Сможешь, - успокоил его Тенька. - Я ж профессионал. Подтяну временные полюса по поясам, разбросаю реальности по вероятностям - и вперед. Чего приходил-то? О пространственно-временном континууме лекцию послушать?

- У нас беда, - гость совсем помрачнел. - Если ты своим колдовством не поможешь, то лишь на Валар надежда, а это все равно, что надежды нет.

- Опять какой-то Враг завелся? - поднял бровь Тенька.

- Не какой-то, а все тот же, - Финдарато окончательно пришел в себя, выпрямился и окинул присутствующих ясным взглядом. - Саурон сбежал.

- Так я и знала, - бросила Клима. - Что за народ! Будь вы моими подданными, я бы и правда ночей не спала. Здесь хоть пару часов в сутки отдохнуть дают.

Тенька укоризненно покосился на обду.

- Мы недооценили его, - тихо сказал Финдарато. - За что и поплатились.

- Значит, вы триста лет держали Саурона взаперти, а потом...

- Нет, он сбежал уже на следующий год. Мы думали, больше о нем не услышим. Однако он всего лишь выжидал.

- Маленькая деталь, - уточнила Клима, - так думали все или только ты, главный... идеалист Белерианда?

- Большинство!

- Ясно, идеализм заразен...

- Но у нас были на то все основания. Зла не чувствовалось, на землях наконец-то воцарился мир...

- Конечно, я бы на месте Саурона тоже затаилась и не стала себя обнаруживать. Он - просто молодец.

- ...Но Финдекано по-прежнему был настороже...

- О, хотя бы в нем я не разочаровалась.

- ...Как и Майтимо.

- Приятная неожиданность для меня, - прокомментировала Клима язвительно. - Я была худшего мнения о его уме.

- То есть, я в твоих глазах - совсем законченный глупец?

- Инголдо, что ты такое говоришь? Ты один из самых мудрых эльфов Белерианда, однако твоя слабость в том, что ты постоянно думаешь об окружающих лучше, чем есть на самом деле.

- Я не считаю это слабостью.

- Дело твое, - не стала спорить обда. - Сейчас я велю подать чай, и ты расскажешь, чего столь страшного натворил ваш Саурон. А мы подумаем, сможет ли Тенька чем-нибудь помочь.

Двадцать семь с половиной минут спустя.

- Первые пару сотен лет жилось нам хорошо и спокойно, - рассказывал Финдарато, прихлебывая травяной чай. - Даже слишком - мы совершенно утратили бдительность. Я поселился в Тол Сирионе, бывшем Тол-ин-Гаурхоте. Со мной там живут несколько десятков моих эльфов, а еще люди и большая часть лесных ланквенди. Нарготронд оставил на Артаресто и Тьелкормо. Они там как-то ухитрились поделить власть и ссорятся не чаще раза в неделю. Химринг совсем разросся и почти соединился с Вратами. Теперь в западной части управляет Майтимо, а в восточной - Макалаурэ. Ссорятся они в основном с Карнистиром, который хочет построить крепость где-то между и постоянно мотается от одного брата к другому, уточняя все новые линии границ. Прочие государства тоже процветают. Лишь земли Ангамандо до поры были не заселены, считаясь проклятыми. Только Майтимо в первые годы после войны залез на Тангородрим, где, по слухам, гордо поплевал с верхушки и долго торжествующе ругался в пустоту. А потом Железными горами заинтересовались гномы.

- Какие еще гномы? - удивился Тенька.

- Есть у нас такой народец. Живут в горах и пещерах, добывают из земных недр ценные породы и камни. Гномы алчны и суровы, но ужиться с ними можно. С друзьями гномы веселы, открыты, за своих пойдут даже на смерть. Все мы немного сотрудничали с гномами, кто-то больше, кто-то меньше. Я сам довольно неплохо сговорился с ними, еще раньше, в войну. Дружнее меня с гномами только Тьелперинквар, сын Куруфинвэ. Когда он узнал, что Железные горы больше не пустуют, пожелал и сам основать там крепость. Если бы мы знали, чем это обернется...

- Не отвлекайся на причитания, рассказывай, - поторопила Клима. Она слушала сосредоточенно, изучая собеседника внимательными черными глазами. Тенька знал, что так же обда ведет себя на аудиенциях. Потому и не иссякает поток желающих поведать ей о своей беде. Знают, обда Климэн Ченара выслушает всякого, от вельможи до нищего, и примет меры.

- Тьелпе построил замечательную крепость, - продолжал Финдарато. - И много удивительных вещей изобрел в своих мастерских. Поговаривали, он превзошел своего отца в искусности, но не деда. А я теперь думаю, именно последнее было его целью. Иначе бы не случилось этой скверной истории. Все началось с того, что к нам стал приходить некто, назвавшийся Аннатаром. Побывал сначала в Хитлуме, но Финдекано не пожелал иметь с ним дел. Тогда Аннатар отправился в Нарготронд, однако с моим братом и кузеном даже сам Моргот долго не ужился бы. После были все крепости и королевства кроме Дориата и Гондолина. Как я теперь понимаю, в Дориат он соваться побоялся, там ведь Мелиан, жена Тингола, она бы живо раскусила сущность Аннатара. Ну а Гондолин он просто не нашел - Турукано до сих пор живет излишне замкнуто. Аннатар и у меня некоторое время гостил - люди его очень полюбили. Но я вскоре начал подозревать в нем какую-то фальшь, и он поспешил уйти, ничего не объяснив. В конце концов, Аннатар поселился в Железных горах, крепко сдружившись с Тьелпе. Куруфинвэ предупреждал сына, но тот лишь отмахивался - Аннатар открыл ему множество тайных знаний, ради которых Тьелпе разрешил себе пренебречь чувством опасности. Вместе с Аннатаром они стали ковать волшебные кольца - девять людям, семь гномам. Три эльфийских кольца Тьелпе изготовил сам. Но и Аннатар...

- Саурон, - поправила Клима. - Называй его настоящим именем, я давно догадалась.

- Саурон, - Финдарато выплюнул это с ненавистью, - выковал собственное кольцо, подчинявшее себе все остальные. Невиданная мощь! И вот тогда Тьелпе наконец-то прозрел. Но было уже поздно. Тьелпе только и успел, что спросить совета у отца и отослать эльфийские кольца Майтимо. А потом Саурон, собравший за прошедшие годы немалое войско из оставшихся орков, пришел в Железные горы, захватил крепость и сделал Тьелпе своим пленником. Саурон сказал, что если мы не отдадим ему все кольца, Тьелпе будет мучиться вечность. Однако расстанься мы с кольцами, тьма падет на Белерианд и всех нас. На Куруфинвэ сейчас смотреть страшно: то носится, пытаясь что-то предпринять, то сидит неподвижно, уставившись в одну точку. Думаю, будь у него кольца - отдал бы, променял Белерианд на сына. Но Майтимо хладнокровнее - себе оставил Нарью, кольцо огня, Финдекано отдал Нэнью, кольцо воды, а мне - Вилью, кольцо воздуха.

- И ты полез в водяное зеркало с возможно несовместимым артефактом на пальце?! - ахнул Тенька. - Странно, что тебя вообще в наши доисторические времена не занесло. Объяснял бы ты сейчас последователям культа крокозябры, кто такая обда, и когда закончилась гражданская война, которая и начнется-то спустя пару тысяч лет.

- Я предполагал, что могу не вернуться, и потому Вилья осталось у моей сестры Артанис.

- Мне другое удивительно, - почти весело сказала Клима. - Как родичи тебя отпустили? Я помню, что после битвы Артаресто, едва самостоятельно начал ходить, пылинки с тебя сдувал.

- По правде говоря, меня никто не отпускал, - признался Финдарато, подливая себе чаю. - Просто не успели возразить.

- Так ты опять сбежал? - расхохотался Тенька.

- Ну, что ты, - с иронией пожурила верноподданного Клима. - Инголдо не преступник какой, чтобы сбегать. Просто наш бесконечно мудрый идеалист в очередной раз благородно пожертвовал собой.

- Смейтесь, сколько хотите, - Финдарато дернул плечом. - Но спор грозил растянуться на многие недели, а время было дорого.

- О, так имело место совещание, превращенное в балаган? - оживилась Клима. - Дорогой Инголдо, ты же расскажешь мне подробности?

- Дорогая Клима, как я могу тебе отказать? - в тон ей произнес Финдарато. - Очень печальная история, на самом деле. Поначалу хотел идти Куруфинвэ, но Майтимо его не пустил. Официально - потому что лишь Курво может управлять регулятором, а на самом деле... У него были глаза самоубийцы, которому нечего терять. Я бы тоже не пустил.

- А ты еще спрашивал, почему я, Тьелкормо и Артаресто были против твоего похода с Береном, - хмыкнула Клима. - Надо было тебе зеркало показать, и ты бы сам себя запер на тысячу замков.

- Вторым вызвался Финьо, - продолжил рассказ Финдарато. - Говорил, у него уже есть опыт перемещения между мирами. Но Майтимо заявил, что кроме опыта у Финдекано имеются жена, двое детей, кольцо Нэнья на пальце и весь народ нолдор, который видит на Финьо корону и вследствие этого считает верховным королем. А зеркало сомнительной свежести, тут везение нужно. Этим Майтимо намекнул, что и сам не прочь прогуляться по иным мирам, но тут уж Финдекано его осадил. Говорит, у тебя тоже кольцо, ты в доме Финвэ самый старший, а корону до сих пор не носишь только потому, что не хочешь, и к этому все уже привыкли. Тогда влез Макалаурэ, мол, ему вдруг очень понадобилось посмотреть другие миры и сложить об этом десяток-другой песен. Майтимо уже сердитый был, заявил, что они посланника не за вдохновением, а за помощью выбирают. И вообще, если Кано не вернется, то Майтимо сядет рядом с Куруфинвэ и будет смертельно тосковать. Тут нежданно-негаданно поднялась моя сестра Артанис и сказала, якобы пойдет она. Но я понял, что в таком случае сам составлю компанию безутешному Куруфинвэ, отдал ей кольцо и залез в зеркало. Молча.

- В общем, теперь компанию Курво составляет Артаресто, - хмыкнул Тенька.

- Он переживет, - уверенно, но с раскаянием в голосе, ответил Финдарато. - К тому же, я вернусь.

- И если повезет - в то же самое столетие, - скептически заметил колдун. - Ох, это ж мне теперь заново все зеркала перенастраивать! Пойду я спать, ребята, мне завтра по милости одной многомудрой обды предстоит интересненький разговор с главой кафедры изящных искусств. А еще решение занимательной задачки: как в тридцать пять помещений упихнуть восемьсот девяносто шесть единиц оборудования, семнадцать наставников, в четыре раза больше воспитанников и главу этого безобразия, то бишь меня.

- Не дави на жалость, - отрезала Клима. - Лучше выброси часть оборудования, оно и так почти все нерабочее или устаревшее. Новые образцы вы быстро сбываете государству.

- Вот переселюсь я в Белерианд, - мечтательно закатил глаза Тенька. - Отстрою заново Ангамандо и буду там в одиночестве искажение гнать. Красота!

- А тебя за это обзовут Врагом и выкинут за пределы мира, - не поддалась на провокацию Клима. - Хватит, проходили уже. Кыш отсюда, раз спать захотел. А мы с Инголдо еще побеседуем. Кофе с пирожными попьем...

Три дня спустя.

- Не поеду!

- Клима, ну как мы без тебя...

- Как хотите! Мне плевать на тот мир, у меня свой есть.

- Неужели ты не хочешь повидаться ни с кем из старых друзей?

- С тобой, милый Инголдо, я уже повидалась, а больше мне никого не надо.

- Но как же...

- Клима, я тебе оттуда такое водяное зеркало настрою, что ты вернешься в тот же день и час, когда уходила!

- Сильфу верь наполовину, веду - никогда!

- Что за дремучее высказывание?!

- Старинная Орденская поговорка времен гражданской войны.

- Моя злокозненная обда, да ты дурачишься!

- Ничуть. Мне еще с Верховным сильфом цены на зерно согласовывать.

- Вот пока ты здесь на зерне, как курица сидишь, в Белерианде мучают несчастного Тьелпе.

- Во-первых, Тенька, за оскорбление обды полагается казнь, во-вторых, Тьелпе сам виноват. Надо было головой думать, а не тем местом, из которого амбиции лезут.

- На себя бы посмотрела! Такую тщеславную женщину еще поискать.

- Тенька, пораскинь мозгами: Тьелперинквар - просто даровитый изобретатель из правящего рода. Я же - единственная в мире избранница высших сил, единовластная повелительница огромной процветающей державы и, заметь, ни разу не открывала своих замыслов перед врагом. Полагаю, мои амбиции и тщеславие вполне обоснованы.

- Клима, я тебя очень прошу...

- Инголдо, не смотри так, ты разрываешь мое каменное сердце.

- Клима, я - уроженец твоего Принамкского края, и мне нужна помощь! А если ты будешь ломаться еще хотя бы полчаса, то Инголдо взвалит тебя на плечо, а я засуну в рот кляп и в таком виде переправлю!..

Сто девяносто три минуты спустя.

Главный зал Химринга встретил путешественников пустотой и тишиной. Были вечерние сумерки, за окном у горизонта затухало кроваво-алое свечение заката.

- Мы все-таки промахнулись, - Финдарато потянул носом. - Я отправлялся летом, а сейчас ранняя весна.

- Интересненько это у кое-кого получилось, - съязвила Клима.

- Недолет, - пожал плечами неунывающий Тенька. - С кем не бывает? Идемте Майтимо поищем, он может быть в своей комнате.

На лорда Химринга они натолкнулись на полпути, в темном коридоре. Непривычно серьезный, с зачесанными в хвост волосами безо всяких посторонних веток, Майтимо куда-то спешил, а на указательном пальце его правой руки ярко горел красный рубин в затейливой оправе.

- Инголдо?! - ахнул Майтимо, когда разглядел, в кого врезался. - О, Эру, да мы ведь тебя уже четыре года как похоронили заочно...

- Перелет, - невозмутимо прокомментировал Тенька.

- Добрый вечер, - поздоровалась Клима.

Майтимо еще раз оглядел неожиданных, но желанных гостей, на всякий случай ущипнул себя за ухо, потер веснушчатый нос и развел руками:

- В таком случае: добро пожаловать!

Совет по мере сил собрали уже на следующее утро. Пришли Макалаурэ с вечно недовольным Карнистиром, убитый горем Куруфинвэ, как раз гостивший в Химринге Финдекано и близнецы Амбаруссар. Благодаря палантирам, на связи были король Тингол, Кирдан с побережья, Артанис, Турукано с неизменной Кошкой на плече и до неприличия счастливый Артаресто, который не мог налюбоваться на "воскресшего" брата.

- Когда вестей от Финдарато не было уже более полугода, - рассказывал Майтимо, - Мы собрали с полдюжины сильмариллов и снарядили Эарендила-морехода в плавание на остров Валинор.

- А месяц назад в небе зажглись шесть новых звезд, - подхватил Финдекано. - Мне кажется, это добрый знак, и Валар нас услышали.

- Так может, мы с Тенькой вернемся домой? - уточнила Клима.

- Ни в коем случае, - возразил Майтимо. - Неизвестно, когда придет помощь из Валинора, и придет ли вообще, а нам дорог каждый час.

- Почему же вы за четыре года ничего не предприняли? - спросила Клима.

- Мы пытались, - вздохнула Артанис. - Но вышло только хуже. Саурон захватил все Железные горы, а еще кольца гномов и людей. Теперь он постоянно рыщет у наших границ, а в некоторые крепости наведывается лично, глумясь и требуя оставшиеся кольца.

- Я так понимаю, - подал голос Тенька, - главная задача - вызволить Тьелпе. А уж потом и Курво с регулятором справится.

- В общем-то, да, - подтвердил Макалаурэ.

- Нужно незаметно пробраться в крепость, найти Тьелпе и вытащить его оттуда, - разъяснил Финдекано. - Задача рисковая, но выполнимая...

- И опыт в таких делах у тебя есть, - закончил Майтимо. - Вообще, Финьо у нас - самый опытный эльф Белерианда. И в логово Врага в одиночку пробирался, и между мирами ходил, и с драконом бился, и на доске летал...

- Кстати, я взял с собой доску! - влез Тенька.

У Финдекано сделалось такое выражение лица, как у Макалаурэ, когда тому напоминали о будке с проводами.

Тенька попытался расшевелить Куруфинвэ.

- Курво, как наш полигон?

- Не знаю, я давно там не был.

- А регулятор смазываешь касторовым маслом?

- Угу.

- И на окуляр плюешь?

- Ага.

- А колеса часто стачиваются?

- Редко. Мы с Тьелпе их заговорили, - у Куруфинвэ перехватило дыхание. - Давно уже... Еще когда он со мной жил.

- Курво, - не отставал Тенька, - смотри, что я привез. Это доска, та самая. Хочешь полетать?

- Не хочу.

- А разобрать по щепочкам?

- Тоже не хочу.

Колдун понял, что дело совсем плохо, и решил зайти с другой стороны:

- А чего ты хочешь?

- Проснуться, - буркнул Куруфинвэ.

- А хочешь, мы с тобой оружие изобретем? Мощное, ни один Саурон не устоит. Знаешь, такая круглая баночка, а в ней - автоматический запал. Гранатой называется. Мне жена рассказывала.

- А гномов тоже будет убивать?

- Они-то здесь при чем?

- Ненавижу гномов. Задурили мальчишке голову своими Железными горами.

- "Мальчишке" тысяча лет скоро стукнет, большой уже, своя голова на плечах должна быть.

- Не стукнет, - похоронно сообщил Куруфинвэ. - Не доживет.

- А мы изобретем гранату - и доживет! Давай, пошли на полигон, хватит убиваться!..

Три дня спустя, когда совет в полном составе собрался в главном зале Химрингской крепости, Тенька торжественно выложил на стол несколько загадочных предметов. По виду они напоминали соцветия красного клевера, только чугунные и размером с два хороших кулака.

- Мы с Курво поработали и соорудили вот эти интересненькие штуки, - начал колдун свою речь. - Официальное название: ударная противомайаровая граната. Ударная - потому что детонирует от соприкосновения с целью. Помимо свето-звукового эффекта, распыляет особый фермент, от которого любое высшее существо чувствует себя низшим - я имею в виду физические ощущения. Еще в гранате имеются газовая сажа, толченый перец, гранитная крошка и пороховая смесь. Убьет такая вряд ли, майар в принципе до жути сложно убить, разве что он десяток проглотит, но деморализует и собьет с толку гарантированно на пять с половиной минут. Вопросы есть?

- Теперь, пожалуйста, то же самое, но чтобы все поняли, - попросил Финдекано.

Тенька закатил глаза, но речь упростил, специально для непросвещенных аборигенов.

- Видите Саурона, кидаете в него эту штуку. От удара об голову или другую часть тела объекта штука взрывается, Саурону плохо, больно, он ослеп, оглох и потерял ориентацию. Пять с половиной минут можно делать с ним все что угодно. Но лучше за это время успеть дать деру, поскольку эффект не смертельный. Теперь ясно? Замечательно. Пускай каждый возьмет себе несколько гранат, особенно носители колец, и не расстается с ними до нашей полной победы.

- А для эльфов эти "гранаты" опасны? - уточнила Артанис.

- В подданных их лучше не бросать, - немного подумав, ответил Тенька. - Оглушить может сильно. Руку там, или ногу оторвать, но не более того. Очень щадящая штука. В помещениях ее тоже реально взрывать. Главное, иметь под рукой ведро воды, чтобы пожар погасить. Ну и потолок обвалиться может, если хлипкий. Но вы ж все на века строите. Так что замечательная вещь, берите, пользуйтесь, мы с Курво их больше сотни наделали.

Артаресто тщательно проследил, чтобы любимый старший брат взял себе как минимум полдюжины гранат. А Клима еще и сочла нужным заметить:

- Инголдо, если ты, упаси высшие силы, встретишь кого-нибудь, кто хоть мимолетно напомнит тебе майа, не вступай с ним в душеспасительные беседы и, тем паче, не пытайся перепеть. Сначала метни гранату, а потом разбирайся. Обещаешь?

- Климэн дело говорит, - поддержал Артаресто.

Под таким напором Финдарато оставалось только заверить, что повторять печальный опыт прошлого он не будет, а с ценным оружием не расстанется даже в постели.

После совета Финдарато выкроил пару минут на разговор с Климой.

- Тьелкормо сейчас в Нарготронде, - как бы между делом обронил эльф.

- Что ж, если он не совсем дурак, то там и останется, - безразлично сказала Клима.

- Ты даже не съездишь с ним повидаться?

- Зачем?

- Прости, это не мое дело, но мне показалось, вы были близки.

- Были, - равнодушно ответила обда. - И очень неплохо провели время.

- И ты даже не хочешь сказать ему пары слов?

Клима посмотрела на Финдарато в упор своими холодными черными глазами.

- Все уже сказано, добавить нечего. Мы не любили, мы играли в любовь. Теперь игра окончена, карты сожжены. И если я не ошиблась в Тьелко, он не будет искать встречи со мной. А я не ошибаюсь, по крайней мере, последние пять лет.

- Ты постоянно носишь подаренную им фибулу.

- Конечно, это красивая и полезная в обиходе вещь. К тому же - добрая память. Но больше - ничего.

- Не понимаю, - прошептал Финдарато. - Близость без любви? Подарок держать на виду, а с дарителем встречи не искать?

- Милый Инголдо, у тебя такая честная и открытая натура, что я не устаю на нее дивиться. Благодарю за заботу, но я больше не навещу Нарготронд. И будет лучше, если ты не станешь напоминать Тьелко обо мне, а тем более - передавать наш разговор. Ты обещаешь?

- Как я могу не пообещать такой малости человеку, которому обязан жизнью, - вздохнул Финдарато с грустной улыбкой.

- Тогда мы в расчете.

- Что ты, Клима, это невозможно.

Обда пробурчала себе под нос нечто об идеалистах, которых не исправит даже могила. На том и расстались.

Восемь дней спустя.

Он появился с первыми лучами солнца, на западной окраине полигона. Высокий витязь в легкой кольчуге поверх небесно-голубых одежд. На поясе - узкий изысканный меч. Гладкие серебристые волосы почти не шевелил ветер, на прекрасной застывшей маске лица ярко горели чистые и светлые лазурные глаза. Он шел гордо и неспешно, как может идти только могущественное бессмертное существо, уверенное в себе, своих силах и правильности избранного пути. В центре полигона светлоликий незнакомец повстречал Куруфинвэ. Тот сидел на скамеечке и с жаждой мести в глазах набивал противомайаровые гранаты толченым перцем. Слева выстроилась череда готового оружия.

- Куруфинвэ Феанарион... - звонко и надменно начал незнакомец.

А больше он ничего сказать не успел. Мастер поднял голову, увидел перед собой кого-то чужого и слишком идеального, чтобы быть просто эльфом. Доля секунды - и новенькая граната, ударившись незнакомцу в плечо, грянула на весь полигон. В клубах черного дыма мелькнули широко распахнутые лазурные глаза, полные недоумения, удивления и даже какой-то детской обиды. Наверное, за всю многотысячелетнюю жизнь никто при встрече не учинял светлоликому такой вероломной подлянки. Но спустя пару минут резкий порыв ветра развеял дым, мелькнул небесно-голубой росчерк, и на месте незнакомца осталась лишь немного примятая земля.

- Смылся, Морготово отродье, - мрачно констатировал Куруфинвэ и добавил парочку слов покрепче.

Майтимо стоял у окна в главном зале Химрингской крепости и ловил своим кольцом солнечных зайчиков. Его забавляло, как весело и тепло сверкает огненно-алый рубин. При взгляде на камень хотелось жить во что бы то ни стало, пропадало без следа изнеможение трех бессонных ночей.

"Дожил, - с какой-то бесшабашной легкостью подумал лорд Химринга. - Ношу побрякушки племянника, словно Тьелкормо. Только б кольца нам не обошлись так же дорого, как отцовские сильмариллы..."

В этот момент зал озарила небесно-голубая вспышка, и на пороге очутился давешний незнакомец. Уже не такой светлоликий - на щеке чернело пятно сажи - но по-прежнему надменный и слегка раздраженный.

- Нельяфинвэ Феанарион! Что себе позволяет твой бра...

Длины этой фразы хватило, чтобы Майтимо навскидку оценил ситуацию, вспомнил, как похожим образом к покойному дедушке Финвэ вломился Моринготто; метнулся к столу, схватил Тенькину гранату и метко зашвырнул в лицо незваному гостю. От взрыва стены содрогнулись, с потолка посыпалась штукатурка, несущая балка дверного проема треснула, но устояла. Когда пыль улеглась, и запорошенный белым Майтимо выбрался из-под защиты массивной спинки стула, незнакомца уже и след простыл.

- Надо будет сказать Теньке, чтобы добавлял в свое оружие какую-нибудь липкую дрянь, - решил лорд Химринга. - Не то всякая тварь сможет легко удирать восвояси.

Турукано часто приходил на этот пруд. Сквозь спокойную воду он видел зеленое дно и косяки серебристых рыбок. Почти как дома, в Валиноре. Тихо шумели вербы, нагретый солнцем песок приятно согревал босые ноги. Кошке тоже здесь нравилось. Она слезала с плеча Турукано и ползала вокруг, что-то непрерывно мурча. Здесь, на пруду, в полном единении с природой, можно было просто ненадолго стать самим собой и дать волю воспоминаниям...

Неожиданно Кошка засуетилась, мурчание стало отрывистым. Турукано привык доверять своему питомцу, это доверие уже не раз спасало ему жизнь. Наследный принц нолдор завертел головой и успел увидеть, как в десяти шагах занимается яркое нездешнее сияние, а из него начинает проступать темная фигура.

Только майар перемещаются подобным образом, это всем известно.

Больше не раздумывая, Турукано выхватил из чехла на поясе гранату и метнул в неясный силуэт. Взрыв оказался куда мощнее, чем предполагалось со слов Теньки. С двух ближайших верб сорвало листву, пруд пошел частой рябью, Кошка взвыла. Эльф припал к земле, защищая глаза от летящего в лицо песка и нащупывая в чехле вторую гранату. Но предосторожность была излишней - некто так и не появился на берегу пруда. Сияние пропало.

Финдарато сидел на ступенях одной из внешних лестниц крепости Тол Сирион и любовался небом, наигрывая что-то на арфе. Погода стояла чудесная, ни облачка, только легкий приятный ветерок. Большая часть текущих дел была закончена, и Финдарато мог позволить себе пару часов отдыха.

В этот момент резко дунул сквозняк, у подножия лестницы появился запачканный сажей незнакомец со стоящими торчком серебристыми волосами. Финдарато сразу понял - майа. По сияющим глазам, надменной манере держаться, по тому, как пришел сюда, в конце концов! Случись подобное чуть больше недели назад - попытался бы заговорить, узнать, кто такой, почему явился. Но в ушах стояли слова брата и Климы, а доброе сердце якорем держало данное обещание. Поэтому Финдарато достал из-за пазухи ударную гранату и молча, хотя и сожалея, запустил в незнакомца.

Взрыв ударил по ушам, низ лестницы обвалился. Финдарато с чувством выполненного долга взял на арфе гулкий тревожный аккорд, напоминающий звон набата. Кольцо Вилья сверкнуло в солнечных лучах победной синевой.

Артанис возвращалась из Нарготронда в Дориат. Верхом, в одиночку. Она мчалась через изумрудное поле, быстрее ветра, стремительная золотистая всадница. В военное время подобное путешествие могло быть опасным, но сейчас Враг безвылазно сидел в Железных горах, далеко к северу отсюда, а у Артанис имелись при себе меч, лук и пара Тенькиных гранат. Поэтому она чувствовала себя в безопасности. Ровно до того момента, как прямо посреди дороги из ярко-голубого сияния не вывалилось нечто.

Высокое лохматое существо, измазанное сажей, чихающее и держащееся одновременно за голову и левый бок. Оно успело обернуться в последний момент и, ловко крутанувшись к обочине, избежать копыт жеребца.

Артанис приостановилась и тут же встретилась с пронзительным взглядом ярчайших лазурных глаз.

Эльфы так не смотрят.

Больше всадница не раздумывала: выхватила из седельной сумки гранату, кинула во врага и во весь опор рванула прочь - в точности, как советовал Тенька.

Финдекано сжал руку с кольцом в кулак, приложил к губам белый мерцающий камень, закрыл глаза, прислушиваясь к себе. Незримая, потаенная защита вокруг Хитлума была столь же надежна, как и прошлым вечером. Каждый раз перед сном верховный король нолдор проводил этот ритуал.

На грани сознания что-то беспокойно шевельнулось, прохладный металл ободка потеплел. Финдекано насторожился, замер, заставляя себя почувствовать каждый фатом вверенных ему земель. Удавалось это с трудом, но всякий раз выходило лучше, чем в предыдущий. Нет, на границах все оставалось по-прежнему. Тревога рождалась здесь, во дворце, буквально перед самым носом. Финдекано встрепенулся, окинул взглядом комнату. И увидел, как разливается от раскрытого окна голубое сияние, а из него выходит высокий незнакомец в немного запыленной одежде. Нездешний голос звучал надменно, сердито и обвиняюще:

- Не смей ничем кидать в меня, Финдекано Нолофинвион! Я пришел, чтобы...

Но Финдекано соображал не хуже своих родичей. Враждебный тон - раз, приказ ничем не кидать (значит, есть за что!) - два, беспокойство кольца - три. Причин было достаточно, чтобы тут же пренебрегнуть словами незнакомца, схватить с прикроватной тумбочки заветную гранату и без замаха отправить точно в цель. Взрывом короля нолдор отбросило к противоположной стене. Когда Финдекано пришел в себя, о произошедшем напоминала только окружающая разруха - создавалось впечатление, что в комнате состоялся последний бой мироздания.

Финдекано оттер со лба кровь и поспешил на этаж ниже, успокоить народ и жену, которая с маленькой дочкой как раз сидела в зале у камина - в точности под злосчастной комнатой. Да и с кузенами надо связаться: как они там?

Десять часов и шестнадцать минут спустя.

Утренние прогулки в окрестностях Химринга вошли у Климы в привычку. Она выходила из крепости затемно и в одиночестве шла к рощице у подножия холма встречать рассвет. Но при этом обда Принамкского края предавалась отнюдь не поэтическим мечтам о красоте природы.

Клима продумывала план. Несколько дней назад на очередном совете было решено именно ее отправить в Железные горы на спасение Тьелпе. Мнения тогда разделились. Майтимо, Тенька, Тьелкормо, Артаресто и Тингол голосовали "за", оправдываясь тем, что обда бы и сильмариллы у Моргота выкрала, просто задачи не стояло. Финдекано, Финдарато, Макалаурэ и Артанис были против, полагая, что отправлять хрупкую человеческую женщину на такое дело крайне опасно, притом отнюдь не для врагов, как ехидничал Майтимо. Куруфинвэ не голосовал, поскольку сам хотел идти и погибнуть вместе с сыном, а остальные воздержались. В конце концов, Клима встала и заявила, что прибыла действовать, а не скучать на совещаниях. И назначила точную дату своей отправки в Железные горы - через две недели. Тенька пообещал, что экипирует свою драгоценную обду по полной программе.

С тех пор Клима так и эдак вертела в голове детали предстоящей миссии и продумывала бесконечные множества вариаций. Ей нравилось это занятие. А верное чутье говорило, что обда вернется домой не позднее следующего месяца.

Сегодня любимый Климин пенек у звонкого ручейка на опушке рощи был занят. На нем сидел, задумчиво растирая между пальцами черную сажу, молодой высокий мужчина с серебристыми волосами. Выражение его лица было, как у человека, которого внезапно озарило, что чего-то он в этой жизни не понимает и вряд ли когда-нибудь поймет. И как существовать с этим знанием дальше - пока совершенно не ясно.

Клима не чувствовала опасности и подошла совсем близко, встав напротив. Незнакомец поднял на нее яркие лазурные глаза.

- Кто ты такая? - спросил он малость свысока. - Я вижу, что ты не принадлежишь нашему миру.

Его "ты" было иного рода. Он ни к кому не обращался на "вы". И Клима это поняла.

- В таком случае, раз ты хозяин здесь, то тебе и представляться первым. А еще правила хорошего тона велят уступить гостье пенек.

Незнакомец очень долго смотрел на Климу. Она ответила ему тем же. Наконец он сморгнул и переспросил:

- Да? - тоном "Ты хорошо подумала над своими словами?"

Клима кивнула, показывая, что услышала двойной смысл вопроса. У незнакомца на миг сделалось лицо человека, который перестал понимать в этой жизни вообще все. Но потом, видимо, взял себя в руки, плавным движением встал, не звякнув ни одним из звеньев тонкой кольчуги, и представился:

- Я - Эонвэ, майа, глашатай Манвэ Сулимо, владыки Валинора.

Клима столь же тихо и грациозно села на освободившийся пенек.

- Я - обда Климэн Ченара, владычица величайшей из держав иного мира, единственная избранница высших сил Земли и Воды.

- Ах, вот оно что, - Эонвэ прищелкнул пальцами. - Теперь я понимаю, что за странная сила таится в тебе. Однако, ты всего лишь человек.

- Однако, я не думаю, что каждый человек может выдержать твой взгляд, - эхом отозвалась Клима. - Что ты здесь делаешь, Эонвэ из Валинора? Садись рядом, этот пенек достаточно большой, чтобы поместились двое.

Эонвэ принял ее приглашение - теперь справа от себя Клима чувствовала не тепло живого тела, но сгусток порывистого ветра.

- Я задаю встречный вопрос тебе, обда Климэн. Хозяин дома первым имеет право знать, зачем пришли его гости.

- Меня и моего придворного колдуна позвали эльфы Белерианда, чтобы мы помогли им спасти сородича и одолеть Саурона.

- Какое поразительное совпадение, - удивления в холодном голосе Эонвэ было ни на грош. - Я здесь почти за тем же, и тоже по "милости" эльфов Белерианда.

- Да, они говорили, что, отчаявшись, послали весточку в Валинор, не сильно рассчитывая при этом получить помощь.

- Тем не менее, я здесь, - заметил Эонвэ. - Мне надлежало посетить кого-нибудь из здешних правителей и направлять силой и советами в борьбе со злом. А когда все будет кончено - доставить поверженного Саурона на суд в Валинор. Однако весь вчерашний день творилось такое, чему я не могу дать объяснения.

- Давай подумаем вместе, - предложила Клима. - А потом я провожу тебя в Химринг.

- К Нельяфинвэ? - Эонвэ непроизвольно поднес руку к правому виску, оставив на светлой коже темное пятно сажи. - Шесть раз я вчера являлся эльфам Белерианда - включая Нельяфинвэ. И все шесть раз кряду в меня летели непонятные предметы, которые взрывались, едва соприкоснувшись со мной. Что это? Заговор против меня лично, месть Валинору, глупая шутка или просто дикое недоразумение? Честно говоря, в первое мгновение я был уверен, что и ты в меня чем-нибудь бросишь.

- Вот этим, - Клима достала из кармана гранату. Выражение лица Эонвэ окончательно утратило сходство с ледяной маской, сделавшись живым и озадаченным. - Это - ударная противомайаровая граната. Изобретено специально, чтобы обороняться от Саурона. Все взволнованны, ждут нападения. Вас с Сауроном просто спутали.

- Неужели нас так трудно различить? - похоже, это известие Эонвэ здорово задело.

- Вблизи - нет. Но до недавних пор в Белерианде был только один майа, а глядеть на его лицо никому не хотелось.

- Но почему толченый перец?! - это был явно крик души. - Мне трижды пришлось сбрасывать телесную оболочку, чтобы избавиться от рези в глазах.

- Видишь, как сильно здесь не любят Саурона, - ободряюще заметила Клима. - Мы забудем все недоразумения и станем замечательными союзниками.

Обда поднялась с пенька и протянула новому знакомому руку. Тот без колебаний ее принял.

У ворот Химринга им повстречался Тенька. У него на плече болтался моток толстого провода, который колдун не спеша разматывал. В сторону крепости отходил уже довольно солидный кусок провода, теряющийся среди травы.

- Ты сегодня рановато, - отметил Тенька, завидев обду. - А я такую интересненькую штуку придумал! Если заполнить водой резиновую трубку, изменить ее свойства и подключить к достоверно искаженному переходнику, то можно передавать звук на расстоянии без всяких зеркал и палантиров! При этом колдовство вообще не будет ощущаться! Если мы сумеем закинуть один конец такого провода в Железные горы, то сможем слышать все, что там творится, а Саурон и знать не будет.

- Если не отыщет провод, - отметила Клима.

- Так мы же его замаскируем!

- Это ты сейчас в Железные горы собрался?

- Нет, на полигон. А в крепости Майтимо сидит и ждет связи. Эксперимент проводим. Кстати, кто это с тобой? Познакомишь?

- Майа Эонвэ, глашатай владыки Манвэ Сулимо из Валинора, - представила Клима. - Эонвэ, а это Тенька, мой придворный колдун и изобретатель тех самых гранат.

- А откуда ему известно про гранаты? - тут же заинтересовался Тенька.

- Вчера Эонвэ являлся шести эльфам из совета, и все шестеро приняли его за Саурона, со всеми вытекающими последствиями.

- Да ну! - колдун изучил светлоликого внимательнее, заметил пятно сажи, просиял и спросил майа таким тоном, словно рассчитывал на похвалу: - И как тебе?

Эонвэ не удостоил его ответом. Очевидно, гранаты и впрямь удались на славу. Но Теньку было не смутить каким-то высокомерием.

- Клима, чего он молчит?

Обда покосилась на спутника, понимая, что сейчас он, привыкший к иному обращению, сам поставил себя в дурацкое положение.

- Наверное, Эонвэ на тебя обиделся, - Клима прекрасно понимала, что это не так, но майа сам напросился. Нечего игнорировать ее подданных.

- Почему? - простодушно пожал плечами Тенька. - Мы ведь и минуты не знакомы.

Сейчас они самым беспардонным образом переговаривались через Эонвэ, и тот не выдержал:

- Обда Климэн, ты должна проводить меня к Нельяфинвэ.

- Я и провожаю, - отозвалась Клима как ни в чем не бывало.

- Почему же мы стоим на месте?

- Потому что Тенька хочет узнать твое мнение по поводу его гранат.

- Да? - переспросил Эонвэ тоном: "Ах, так?"

- Именно, - Клима сверкнула глазами.

- Это было отвратительно, - бросил майа в сторону колдуна.

- То есть, практическая амплитуда разрушений набрала теоретический диапазон? - подскочил Тенька. Чужое пренебрежение было ему, как гусю вода.

- Взрыв большой был? - перевела Клима, в основном, чтобы Эонвэ и не думал увильнуть от ответа.

- Вполне, - холодно ответил тот.

- Ух, здорово! А ты и правда потерял ориентацию на пять с половиной минут?

- На пять минут и двадцать одну секунду! Обда Климэн, ты проводишь меня, или я вынужден буду идти к Нельяфинвэ сам?

- Последний вопрос! - воскликнул Тенька, и майа обреченно повернулся к нему. - Черного перца достаточно или можно добавить?

- Хватает, даже слишком.

- Эонвэ, - встряла Клима. - Ты помни, Тенька не против тебя оружие изобретает, а против Саурона.

Несколько секунд в глазах майа происходила мысленная борьба с самим собой, но потом неприязнь к погрязшему во тьме собрату взяла верх.

- Добавь побольше. И замени черный перец красным. Климэн?

- Вопросов больше нет? - ласково и неспешно осведомилась Клима у Теньки.

- Есть! Но не срочные. Приведи его ко мне на полигон, ладно?

- Непременно, - кивнула обда и, бесцеремонно опершись на локоть Эонвэ, зашагала ко входу в цитадель.

Когда Майтимо узнал, кто вчера первым невольно испытал на себе действие противомайаровых гранат, он очень удивился (больше тому, что и от весточки в Валинор бывает толк), принес извинения (не слишком искренние) и поинтересовался, чем, собственно, почтенный Эонвэ собирается помогать. Пойдет в Железные горы и лично вызовет Саурона на поединок? А может, чудесным образом доставит сюда несчастного Тьелпе?

- Я вижу, вы и без моей помощи знаете, что делать, - ответствовал Эонвэ. - Я понаблюдаю и вмешаюсь, только если потребуется.

Майтимо хотел что-то возразить, но Клима, присутствовавшая при разговоре, незаметно наступила ему на ногу и заговорила сама:

- А ты поймешь, когда нам понадобится помощь, или мы должны будем об этом сказать?

- Если вы попросите, то будете услышаны, - кивнул майа.

В Климиных глазах промелькнула шальная хитринка и тут же скрылась за величественной пафосной маской.

- В таком случае, Эонвэ из Валинора, весь Белерианд просит тебя о помощи. Истина, что без тебя мы не сумеем разрешить сию задачу. Одно твое присутствие будет расценено как незаменимая услуга и благодать. Сделай же то, для чего был послан своим владыкой!

- Говори, я слушаю тебя, - речь явно пришлась Эонвэ по душе, даже раздражение из глаз пропало, сменившись привычным высокомерием.

- Эльфам Белерианда необходимо твое присутствие на Тенькином полигоне, - невинно закончила Клима.

Эонвэ моргнул. Раз, другой.

- Да? - теперь это означало: "Выходит, из-за тебя я сейчас дал согласие на то, чего делать не собирался?"

- Нельяфинвэ Феанарион, - почти иронично обратилась Клима. - Подтвердите.

Майтимо прикусил губу - обда опять наступила ему на ногу - и важно кивнул.

- Не надо меня провожать, - процедил Эонвэ. - Я сам найду дорогу.

С этими словами он, так и не встав со стула, пропал, обратившись сначала в ярко-голубое сияние, а затем в порыв ветра, вылетевший на улицу через распахнутое окно.

Пару минут стояла тишина. Потом Майтимо проворчал:

- Обязательно было топтаться по моим сапогам?

- Я не знала, сумеете ли вы не сболтнуть лишнего, - спокойно объяснила Клима.

- Послушайте, леди Климэн, я, конечно, не хожу по округе с каменным лицом, не сверкаю глазами на подданных, не плету интриг и запросто могу наплевать на правила хорошего тона, если хочу. Но, тем не менее, я вас старше в несколько сотен раз, в совершенстве владею множеством наук и прошел через такое, чего не пожелаю и злейшему врагу, а тем более - вам. Разумеется, я пойму, когда должен промолчать, и сумею это сделать без отдавленных ног! И почему мы до сих пор на "вы"? С Кано, Финьо, Инголдо и Тьелко вы обходитесь без официального тона.

- Потому что вы не предложили мне быть на "ты", - Клима улыбнулась, а ее холодные глаза потеплели.

- Предлагаю, - объявил Майтимо. - Давай перейдем на "ты".

- Давай. Зови меня Климой.

- А ты меня - никогда больше не зови Нельяфинвэ Феанарионом. Даже при Эонвэ.

Договорились?

- Да, Майтимо.

- Послушай, Клима, а ты не хочешь выпить хорошего вина?

- Лучше кофе, - отказалась обда.

- Нет уж. Я не желаю второй раз просыпаться с веткой боярышника в зубах. Пойдем тогда ко мне щелкать орехи. Ты ведь любишь орехи?

- Куда больше, чем вино, - заверила Клима.

Два часа пополудни. Полигон неподалеку от Химринга.

- Интересненько это они придумали, - задумчиво протянул Тенька, девятый раз обходя Эонвэ кругом.

Майа пока что был сама невозмутимость. Только ранее он немного шарахнулся, завидев Куруфинвэ с ящиком гранат, но Тенька предостерегающе крикнул другу: "Это со мной!", и больше Куруфинвэ в сторону Эонвэ не смотрел.

- Интересненько... - колдун, не замечая ледяного взгляда, тронул пальцами серебристую прядь волос и спросил: - Слушай, а как ты держишь материальную форму, не прибегая к третьей разновидности достоверного искажения?

- А как ты дышишь? - съязвил Эонвэ.

- Легкими, - не задумываясь, ответил Тенька. - Кислород вместе с воздухом попадает через нос в дыхательные пути, оттуда в легкие, далее с кровью разносится по организму. Итак, каким образом ты держишь материальную форму?

- Неси бумагу, - майа поджал губы, - нарисую.

- Сразу в формулах?! - обрадованно заорал Тенька.

- Да, - это значило: "Ты мне так надоел, что я согласен взять из твоей сумасшедшей головы эти треклятые формулы и выразить в них хоть теорему об искажении статического электричества, над которой ты бьешься уже полтора года".

- Теорема - это здорово, - кивнул Тенька и побежал за бумагой, а Эонвэ сообразил, что дар, который он разглядел в человеке, означает умение читать мысли всех существ по глазам. Хорошо хоть майар, в отличие от прочих, могут закрываться, если вовремя сообразят это сделать...

Следующие десять часов ни один майа не проводил настолько дурацким образом. За объяснением держания формы и обещанной теоремой последовал вопрос, заданный, что обидно, безо всякой задней мысли, с искренним, чисто научным интересом:

- Это же получается, в обличье ветра у тебя нет мозгов! Ты продолжаешь думать, как раньше, или мыслишь примитивно, словно облачко пара или дуб? И если первое, то как?! А если второе - сохраняется ли у тебя в этом облике рассудок дуба, или его напрочь вытесняют мозги?

- Для нас чем-то примитивным является скорее материальное обличье, - гордо сказал Эонвэ.

- А, ясно, - кивнул Тенька. - Я уж было решил, что майар - это какие-то глюки природы. Все нормально, дубы тоже считают себя центрами вселенной. Значит, осмысленная речь - следствие практики, а мозгов у тебя в принципе нет, потому что материальная оболочка псевдоиллюзорна. А как создавать псевдоиллюзию, ты мне уже написал. Слушай, а большинство ваших похожи на тебя или на Саурона? Он-то все достоверным искажением держит, оно у него зашкаливает, а недостоверное - на шестьдесят три порядка ниже нуля.

- Саурон - глюк природы, - просветил Эонвэ сухо.

- Интересненько это он придумал, - заключил Тенька.

Далее Эонвэ несколько раз измерили рулеткой, вежливо попросили взаймы на вечное пользование прядь волос и уговорили троекратно сменить личину. Еще битый час майа просидел на пороге странной алюминиевой будки, слушая, как Тенька восторженно говорит грустному Куруфинвэ, что еще ни разу не встречал настолько интересненький химический элемент, который способен мыслить почти на человеческом уровне, при этом, подобно всем химическим элементам, считая себя венцом мироздания. Когда Тенька заявил, что попытается вывести такое вещество в лабораторных условиях, тоже научит его разговаривать на нескольких языках и напишет о нем огромную научную работу, Эонвэ подошел к колдуну и, плохо скрывая раздражение, сказал:

- Ты должен с моей помощью изготовить оружие против Саурона. Вот и займись этим.

- А, так вот зачем ты сюда пришел! - просветлел Тенька. - Я-то все думаю, как тебе поделикатнее об этом намекнуть... Становись на тот конец полигона. Курво, дай мне гранаты. Сейчас я буду высчитывать точное время деморализации в зависимости от условий попадания.

- Я тебе и так скажу! - Эонвэ окончательно вышел из себя. - В меня уже брошено достаточно гранат.

- Так эти же обновленные, с красным перцем!

- Ровно семь минут! - отчеканил Эонвэ. - При условии, что я буду стоять на месте. А это сомнительно!

- А если не будешь?

- Тогда ты просто не попадешь, человек!

- В таком случае, я сделаю их самонаводящимися, - решил Тенька. - Слушай, а если у тебя нет мозгов, то...

- Да есть у меня мозги в этой оболочке! Просто для мышления мне достаточно светоча истинной сущности!

- Так и запишем, - пробубнил колдун, - мозги есть, но по назначению не используются...

Химринг. Главный зал цитадели. Без трех часов полночь.

Ужинали по-семейному, но в расширенном составе - к Майтимо, Куруфинвэ, Климе и Теньке присоединились Макалаурэ, Карнистир и Финдарато, прибывшие заранее на очередной совет.

- Я поражен, - вдруг произнес Макалаурэ, откладывая столовый прибор. - Мне всегда думалось, что Тенька способен довести до истерики даже майа, но я никогда всерьез не рассчитывал увидеть это собственными глазами.

- У Эонвэ - истерика? - разинул рот Карнистир, от изумления не донеся руку до кувшина с вином.

- Я видел его час назад, - доверительно сообщил Финдарато. - Сидит неподвижно на верхушке сигнальной башни, растирает между пальцами сажу и что-то бормочет в пустоту. Вы можете припомнить, чтобы майа, тем более Эонвэ, вел себя подобным образом? Скормите меня варгам, если это не истерика!

- Да что я такого сделал? - всплеснул руками колдун.

- Как обычно - ничего, - фыркнул Майтимо. - Может, нам лучше заслать в Железные горы не Климу, а тебя? А то и правда неловко получается - хрупкая человеческая женщина, одна против...

- Клима-то? - расхохотался Тенька. - Майтимо, ты забыл, что она учинила в Нарготронде?

- Саурон имеет мало общего с моими братьями, - возразил Финдарато.

- Однако, в облике Аннатара он от них сбежал!

- Но мы сейчас не с Аннатаром воюем!

Заговорила Клима, до сих пор благосклонно молчавшая.

- Тенька не сумеет застать Саурона врасплох. Враг с легкостью прочитает его мысли.

- А твои - нет? - поднял брови Финдарато. Обда покачала головой. - Откуда ты знаешь?

- Эонвэ не смог. Он смотрел мне в глаза и не понял, что у меня на уме.

- Да он просто не старался!

- А чего мы гадаем? - встрял Тенька. - Давайте его самого и спросим. На какой там башне он сидит?

- Может, не стоит? - тихо спросил Макалаурэ.

- В тебе слишком много сострадания, братишка, - констатировал Майтимо. - Эонвэ на западной башне. Кто пойдет его звать?

- Я мигом! - крикнул Тенька и выбежал за дверь.

Колдун и правда очень скоро вернулся, таща за собой майа. У Эонвэ было лицо взрослого, которого маленькие дети постоянно втягивают в какую-то утомительную, скучную и непонятную для него игру.

- Вы можете прочитать Климины мысли? - напрямик спросил Майтимо.

- Мне открыто сознание любого существа.

- Да? - Клима спросила это так, что всем стало ясно, кого она передразнивает. - И о чем я сейчас думаю?

- Про... - Эонвэ посмотрел на обду и замолчал.

Общество выжидало, подобно все тем же детям, которые подкинули якобы всезнающим взрослым заведомо неразрешимую головоломку. А потом случилось невиданное: майа нахмурился и бессознательным жестом взъерошил себе волосы.

- Обду Климэн хранят неподвластные мне силы иных миров, - сказал он наконец.

- Что я говорил? - Тенька глянул на всех с такой гордостью, словно способности Климы были его личным достижением.

- Зато я слышу Эонвэ, - неожиданно сказала обда. Она выглядела удивленной.

В зале повисла ошеломленная тишина.

- Когда, сейчас? - переспросил майа быстро.

- Нет. Когда - глаза в глаза.

- Что слышишь?

- Ветер.

- Голубой? - Эонвэ говорил очень деловито.

- Нет, ярче.

Майа сел напротив Климы, и они молча уставились друг на друга.

- Все нормально, - невозмутимо сообщил Тенька. - С моей многомудрой обдой и не такое бывало. Скорее бы уже кончилась эта заварушка, и я очутился в своей лаборатории! Жуть как охота и себе заполучить такое интересненькое вещество, хоть одну пробирочку!

- Это он про Эонвэ, - пояснил для окружающих Куруфинвэ, выхватывая у Карнистира из-под носа желанный кувшин вина и наполняя собственный кубок доверху.

...Уже заполночь Майтимо заглянул в главный зал и увидел, что Клима с майа так и сидят на прежних местах, беззвучно сверля друг друга взглядами, а глаза их горят не хуже тех сильмариллов.

- Может, вы свет зажжете? - предложил лорд Химринга, не решаясь переступить порог.

Клима обернулась, ее глаза погасли.

- Нет, Майтимо, нам и так хорошо. Утро еще не скоро?

- Сейчас половина третьего.

- Вот и иди спать, ладно?

Майтимо на это оставалось только хмыкнуть, пожать плечами и уйти.

Обда снова скрестила взгляд с майа.

- Он смешной, - поделился Эонвэ. - Ты понимаешь, о чем я?

- Да, - ответила Клима. - Он не видел Их.

- Не Их, а Его, обнимающего мир.

- У вас - Он, у нас - Они.

- Они говорят с тобой?

- Ликующие, дарующие, всемогущие, всепрощающие и карающие...

- Легчайший, дивящийся, высочайший, всевидящий и красивейший...

- Как звук на грани жизни - Вода, Земля.

- Как песня за границей сознания - Огонь, Воздух.

- Иди - и ты идешь, и ведешь за собой, моля свои ноги не оступиться.

- Пой - и ты поешь, и другие подхватывают твою тему, и ты просишь песню стать тобой, потому что иначе - нет жизни.

- Нет смерти...

- Нет ничего... Держишь на нитях сознания частичку мира...

- Держишь в ладонях свою страну... И веришь...

- И веришь... Потому что иначе - нельзя...

- И убьешь себя, только бы жило вверенное тебе...

- И станешь миром, не взяв себе ничего... Почему они не верят Ему, Обда?

- Потому что они не видели Их...

- И не увидят! Мне так жаль!

- Когда-нибудь. В посмертии я тоже стану Ими.

- Ты веришь в это?

- Я знаю...

Два дня, два часа и пятнадцать с четвертью минут спустя.

Это утро в Химринге началось с визга Артанис, в кровать которой заползла бесконечно длинная пыльная змея без головы. На вопль сестры из соседних комнат примчались Финдарато в одном белье, но в сапогах и с мечом, и Макалаурэ - босой, встрепанный, но в мантии и с гранатой наготове. При ближайшем рассмотрении выяснилось, что напугавшее эльфийку существо вовсе не змея, а искаженный Тенькин провод. На другом конце резиновой трубки возмущенная троица и впрямь обнаружила колдуна - тот сидел на крепостной крыше и что-то бормотал себе под нос.

- Что твоя вещь забыла в моей спальне?! - гневно заорала Артанис снизу.

- А, так я не к Майтимо попал? - удивился Тенька. - Ну, извини, ошибся дверью. Так, значит, погрешность изображения превышает шестьдесят процентов...

- Майтимо вообще этажом ниже живет! - просветил Макалаурэ, одергивая мантию.

- О, спасибо за ценные сведения! Так, выходит, не шестьдесят, а девяносто...

- Зачем вообще понадобилось такое творить с утра пораньше? - раздраженно осведомился Финдарато, озираясь по сторонам. Ему не хотелось, чтобы кто-то из подданных застал его в таком виде.

- Да вы тут вообще не при чем, - принялся оправдываться Тенька, - а работа стоит! Я понял, что не смогу протащить провод в Железные горы самостоятельно, поэтому сделал его управляемым силой мысли и снабдил псевдоглазами. Только они пока видят с неестественной погрешностью. Но ничего, сейчас найду Эонвэ и попрошу его выудить из моей головы естественную степень погрешности. Я ведь точно помню, что намедни видел ее во сне!

- Мне только не понятно, при чем здесь Майтимо, - буркнул Макалаурэ.

- Так он же мне помогает! Сейчас Руссандол сидит у себя и исполняет функцию Саурона - бдит на дверь и слушает кольцо. А я должен незаметно за ним проследить. Если получится - можно заканчивать эксперименты и переходить к практике.

- Майтимо, слушающий кольцо? - прыснула Артанис. - Я хочу это видеть!

- Не советую, - предостерег Тенька. - Он сейчас в роль вжился, может сделать тебя своей заложницей... Кстати, это мысль! Иди, правда, к Майтимо, пусть он тебя где-нибудь спрячет, а я поищу. Так достовернее будет!

Но Артанис почему-то передумала навещать кузена.

Еще несколько дней кряду на извивающийся пыльный провод в самых неожиданных местах натыкались все обитатели крепости. Многие были при оружии и, как в сердцах выразился Тенька, обладали слабыми нервами. Поэтому, когда провод перестал путать первый этаж с третьим и научился виртуозно прятаться от Майтимо, на нем уже красовалось несколько заплат и неровный сквозной шов посередине.

В конце концов, Тенька явился на очередной совет в дорожной одежде, с мотком своего сокровища через плечо и заявил, что сейчас полетит к Железным горам запускать провод в дело.

- А разве ты не отсюда его протянешь? - удивился Куруфинвэ.

- Длины не хватит, - объяснил Тенька. - Кто пойдет со мной? Мне нужен спутник и второй зритель, чтобы не пропустить ни одной детали. Курво, молчи, к тебе это не относится. Я не знаю, что там увижу, поэтому пойдет кто-нибудь менее заинтересованный.

- Я могу отправиться с тобой, - вызвался Финдекано.

- На доске? - фыркнул Тенька. - Ты же не думаешь, что я попрусь в такую даль на лошадях? Это ж мы три дня потратим! А по воздуху - за пару часов домчим. Предупреждаю: я буду лететь быстрее ветра и выше облаков.

- Тогда полечу я, - заявил Майтимо. - Я тоже принимал участие в создании... ну, в испытаниях, поэтому имею право.

- Не имеешь! - возразил Финдекано. - У тебя кольцо, тебе опасно приближаться к Железным горам!

- Подумаешь! - Майтимо тут же снял Нарью с пальца и передал Куруфинвэ. - Держи его и береги. Выше нос, ты теперь важный, ты ж теперь с кольцом! Тенька, когда летим?

...Они вернулись глубокой ночью, притихшие и подавленные. Их ждали - никто из совета не спал.

- Вы нашли его? - первым делом спросил Куруфинвэ, возвращая брату кольцо.

Тенька кивнул. А Майтимо процедил сквозь зубы, что лично убьет Саурона голыми руками.

- Что вы видели? - прошептала Артанис.

Майтимо покосился на Куруфинвэ и промолчал.

- Тьелпе жив, - коротко ответил Тенька.

Больше от них ничего не добились.

После совета колдун с эльфом, Клима и неразлучный с ней в последнее время Эонвэ закрылись в комнате Майтимо и долго беседовали. А утром обда надела вместо обычного платья выгоревшие горчично-желтые штаны, куртку на диковинной металлической застежке, маскировочный эльфийский плащ; сложила в сумку целебные снадобья вперемешку с гранатами и сообщила, что отправляется в Железные горы. На неделю раньше срока.

- Если что - зови, - сказал Эонвэ на прощание. - Тебя - всегда услышу.

- Возьмите меня с собой, - попросил Куруфинвэ, отводя глаза.

- Не могу, доска двухместная, - отказала Клима.

- Так почему не можете, если на двоих?

- Для меня и Тьелпе.

- Я не верю, что вы его привезете.

- Мне нет дела до вашей веры, - отмахнулась Клима. - Пусть об этом Эонвэ печалится.

Неслышно подошла Артанис, протягивая обде небольшую бутыль.

- Это вода. Я ее заговорила. Ко всякому, кто выпьет, вернутся силы. Возьми, у меня предчувствие, что она тебе понадобится.

- У меня тоже, - Клима сунула бутыль в сумку.

- Клима, - было видно, что Тенька говорит это уже не в первый раз. - Помни про колечко! Такое золотое, блестящее. Очень надо!

- Ты хочешь, чтобы она выкрала Единое кольцо? - разинул рот Финдарато.

- Заодно, только если случай представится... Клима, больше трех гранат в помещении не кидай, проверено: рушатся даже эльфийские постройки.

- Так вот отчего северная башня обвалилась! - воскликнул Майтимо, прозревая. - А кто мне битый час врал, будто все в нашем мире - козни Врага?!

- Согласись, не будь Врага, и гранаты бы не понадобились, - невинно заметил Тенька.

Три с половиной часа спустя, Железные горы, бывшая крепость Тьелперинквара.

Клима никогда не была хорошей летчицей - ни в юности, будучи воспитанницей летного отделения при орденском Институте, ни сейчас. В воздухе напрочь отказывала вся ее хваленая интуиция. Оно и понятно, Небеса - сильфийское божество, обду не любят. Клима не чувствовала ветер, однако вполне могла без приключений и фигур высшего пилотажа долететь, куда требуется. Особенно, если доску зачаровывали не сильфы, а лично Тенька.

Крепость напомнила Климе алмазную друзу, покрытую черной плесенью. Изначально это был высокий сверкающий замок, светящийся посреди мрачных скал, как второе солнце. Сейчас стены обросли какой-то темной паутиной, витражи покрылись грязью, а в изящных бойницах виднелись уродливые орочьи морды.

- Свинарник какой, - процедила Клима себе под нос, взмывая выше и беспрепятственно залетая в окно четвертого этажа.

Это был коридор со следами былой роскоши, темный и унылый. Клима слезла с доски и, осторожно ступая по заплеванному и залитому старой кровью полу, направилась в сторону, куда вели ее чутье и Тенькины сведения. Клима не боялась. Но и смелости не чувствовала. Так, легкое отвращение.

Что-то гудело в стенах, где-то капала вода, снаружи сквозь разбитые зачерненные окна долетал запах горелого мяса. Раз или два Клима за плащом и доской скрывалась от орочьих патрулей. Наконец она вышла в большой, когда-то уютный зал. На каменных стенах висели останки полусожженных гобеленов, в центре стоял длинный стол, сервированный к обеду. Высокие окна были целыми, плотно закрытыми. У противоположной стены располагался огромный камин из золотистого мрамора со вставками красного гранита и затейливой резьбой. В камине жарко горел огонь, а у самой решетки неподвижно лежала лицом вниз тонкая фигурка. Черные волосы, окровавленные лохмотья вместо одежды, грязные босые ноги. Клима сразу поняла, что зашла правильно.

Она проследовала к камину, опустилась на колени перед Тьелпе и перевернула его на спину. Он был без сознания - из носа, рта и даже глаз по заострившемуся лицу в разных направлениях тянулись длинные следы запекшейся крови - одни совсем старые, другие посвежей. Клима мимоходом удостоверилась, что руки и ноги у Тьелпе целы, очень смертельных ран нет, а жилка на шее слабо, но бьется.

- Тьелперинквар! - она хлестнула его по щеке. - Придите в себя!

Достала из сумки бутыль Артанис и мешочек с порошком. Щедро сыпанула пленнику под нос. Дождалась, пока Тьелпе чихнет, и, не давая опомниться, влила ему в рот почти всю воду.

- Так-так-так, - глумливо донеслось сзади. - Кто же это ко мне пожаловал?

Клима обернулась, вставая, и увидела в дверях Саурона. Выглядел майа неважно - лицо осунулось, будто бы даже постарело. Темные волосы до сих пор отливали неприятной глазу желтизной, что было особенно заметно в контрасте с легкими доспехами - пожалуй, единственным, что осталось в Сауроне черного и блестящего.

- Не узнаешь? - Клима осклабилась.

- Как не узнать, - Саурон едва ли не облизывался, словно голодный старый лис, к которому в нору по ошибке свалился жирный кролик, переломавший при этом ноги. - Ко мне опять пожаловала прекрасная сладкоречивая леди. Но на сей раз не в тюремную камеру, а просто в гости.

- Я решила, что ты захотел бы меня пригласить, - обда подошла к столу, не спеша налила в высокий хрустальный бокал темное вино. - Неплохо устроился, хвалю. Жаль, ты тогда не дождался моей помощи.

- А прекрасная леди собиралась мне помогать? - хохотнул Саурон, приближаясь. Клима широким жестом протянула ему бокал.

- Я всегда помогаю тем, кому считаю нужным, - сейчас Клима даже не соврала.

- А мне вот кажется, что ты решила отнять у меня добычу, - майа сел, отхлебнул вина и указал на Тьелпе, все так же лежащего у камина.

- Согласись, это не самый скверный предлог, чтобы повидаться, - невинно заметила Клима, тоже садясь.

- И что же мне с тобой делать? - сладким голосом поинтересовался Саурон.

- Пить вино. Разговаривать. Играть в азартные игры. Тебе скучно без интересного собеседника, такого, как я.

- Верно. Орки тупы, а с эльфом у меня что-то не клеится разговор. Этот паршивец либо молчит, либо кричит, когда я пытаюсь его заставить сказать что-нибудь дельное.

- С эльфами вообще трудно договориться, - Клима сочувственно поцокала языком.

- Ну, с тобой у меня получится лучше. Расскажи-ка мне о кольцах.

- О каких?

- Эльфийских, - голос Саурона стал угрожающим. - Думаешь, я не понимаю, откуда ты сюда пришла? Где они их прячут?

- Золотые колечки? Вроде твоего? - обда легонько прикоснулась к его левой руке, на указательном пальце которой сверкал желтый ободок.

Саурон убрал руку под стол.

- Не прикидывайся. Ты поняла, о чем я.

- Три эльфийских колечка, - протянула Клима. - Конечно, я знаю, где они сейчас...

- Не смей!!! - заорал Тьелпе, вскакивая.

Он метнулся к столу, с твердым желанием свернуть предательнице шею. Но Саурон небрежно взмахнул рукой. Тьелпе вскрикнул и рухнул на колени, из его носа обильно потекла кровь.

- И так уже четыре года, - сокрушенно поделился майа. - В подземелье его снова кинуть, что ли?

- Оставь. Без эльфа у камина интерьер зала выглядит незавершенным. Безвкусица, так никто нынче не живет.

- Ладно. Пока мы беседуем - пусть будет. Итак, ты говорила мне о колечках.

Тьелпе снова дернулся, но Саурон еще раз махнул рукой, и он тут же упал, бессильно шипя от боли.

- Колечки-то никому не достались, - с долей сожаления поведала Клима. - Твой эльф по наущению отца зашвырнул их в пропасть.

Тьелпе на полу издал невнятный звук, который, к счастью, мало походил на выражение неземного удивления.

- И в какую же? - на этот раз Саурон обращался к обоим.

- В самую глубокую! - с плохо скрываемым торжеством прошептал Тьелперинквар.

- Откуда мне знать? - в свою очередь изумилась Клима. - Я и гор-то не видела толком.

- Ладно, - майа залпом допил вино. - Мы еще вернемся к этому разговору. Не с тобой, сладкоречивая леди, а вот с ним. И теперь он мне все расскажет, даже покажет, верно?

Тьелпе хранил молчание.

- Ты говорила об играх, - Саурон отщипнул крупную желтую виноградину и небрежно закинул в рот.

- Об азартных играх, - напомнила Клима.

- И что ты можешь мне предложить? Карты? Кости? Загадки? Все это невыносимо скучно.

- Старинную игру всех миров и народов. Угадаешь? - Клима последовательно сжала руку в кулак, выпрямила два пальца, а потом выставила вперед ладонь.

- "Кремень-лезвие-пергамент"? - хохотнул Саурон. - Что ж, давай. Много тысяч лет мне никто не предлагал сыграть в нее. Твоя ставка?

Обда сходила к камину за сумкой и принесла несколько гранат.

- Ценные и очень полезные вещицы. Недавнее изобретение моего колдуна и мастера Куруфинвэ. А ты, если проиграешь, выполнишь какой-нибудь мой невинный каприз.

- По рукам! Ну, что: раз, два, три!..

Игра изначально была нечестной. Неспособный читать Климины мысли, Саурон оказался лишен всякого преимущества. А руки обды вела ее безошибочная интуиция - дар высших сил Земли и Воды.

Первые два раза Клима позволила Саурону выиграть. На третий - попросила покормить ее с рук виноградом. Потом снова проигрывала, до предпоследней гранаты. Затем выиграла два раза подряд. Вернула себе гранаты и заставила Саурона спеть ей лирическую песенку. Пел майа красиво, но в конце все герои песни умерли, даже засохли розы над рекой, к слову, отравленной. Тьелперинквар за это время отполз к камину, заняв свое стратегическое место в интерьере, и сел у решетки, больными блестящими глазами ошалело взирая на происходящее.

Далее Саурон некоторое время выигрывал, а затем Клима снова взяла верх.

- Станцуй со мной, - пожелала она.

- Эльфы тебя избаловали, - проворчал Саурон, тем не менее, вставая. - То петь, то танцевать. Не могла просто захотеть чьей-нибудь смерти!

- А когда ты в последний раз танцевал? - Клима обняла его за плечи, увлекая на свободную часть зала, ближе к двери, подальше от камина.

- Уже и не помню. Подозреваю, тогда же, когда играл в "кремень-лезвие-пергамент".

Сначала они двигались в тишине, но потом Саурон начал что-то мурлыкать себе под нос. Клима нащупала на своей талии его руки и, честно глядя в глаза, незаметно стянула с пальца тяжелое золотое кольцо. На следующем па она принялась кружиться, в одиночку протанцевала до стола, схватила сразу две гранаты и бросила в еще не опомнившегося майа, ныряя под прикрытие массивной столешницы, как и все эльфийское, сделанной на века.

Грянуло так, что Клима оглохла и на мгновение ослепла. Но потом неимоверным усилием воли взяла себя в руки, выбралась наружу, подхватила сумку за лямки, Тьелпе - за шиворот, втянула все это добро на доску, стала туда сама, быстро защелкивая на ногах крепления и, пока не рассеялся густой черный дым, вылетела в разбитое взрывом широкое окно.

...Доску мотало в разные стороны, то и дело норовило сорвать в отвесный "штопор". Клима едва успевала хоть немного выравнивать ее. Тьелпе сидел позади: верхом, как на лошади, вцепившись в Климины ноги мертвой хваткой. Его колотило, и обда понимала, что долго он не пролетит - свалится. Клима направила доску под облака и вслепую заскользила куда подальше.

Не прошло и получаса, как Тьелпе разжал трясущиеся руки и начал медленно крениться куда-то в бок. Клима на всякий случай схватила его за волосы, спустилась пониже, оглядела окрестности. И в сердцах выругалась.

Они все это время летели в противоположную сторону. И теперь вместо желанных равнин и пустошей кругом громоздились скалы, пики и ущелья, на сколько хватало глаз. У самого горизонта, на одной из плоских вершин виднелся замок, сейчас по размерам не больше пшеничного зерна. Клима выругалась еще раз. Они же здесь как на ладони, только второй прихлопнуть остается!

К счастью, в одной из крупных расщелин обда приметила выступ, а за ним - темный провал, оказавшийся небольшой, но сухой и укромной пещерой. Попасть в нее можно было только по воздуху, что тоже давало беглецам некоторое преимущество.

В пещере Клима сняла плащ, расстелив его на буроватом от рудных жил полу, и уложила Тьелпе. Тот был совсем плох - глаза закатились, бледно-серое лицо немного позеленело. Но от заветного порошка под носом эльф расчихался и прошептал:

- Леди Климэн, это правда вы?

- Правда.

- А как мне в это поверить?

- Как хотите. Могу пощечину дать.

- Давайте... Не то я с ума сойду...

Рука у Климы всегда была тяжелая, поэтому Тьелпе окончательно пришел в себя уже после второго шлепка.

- Где это мы?

- В горах, - Клима развязала сумку и принялась в ней копаться.

- Мы сюда на доске прилетели, да? Рассказы дяди Финдекано и трети впечатлений не передают! Вы от отца?

- Из Химринга. Но Куруфинвэ тоже сейчас там.

- С кольцами все в порядке? - Тьелпе приподнялся на локтях. Клима кивнула. - Простите, что я вообразил, будто вы решили предать нас.

- Ничего, так даже эффектнее вышло. Хотя выглядели вы глупо и на взбучку нарвались зря.

Клима протянула Тьелпе бутыль с остатками воды Артанис и диковинную прямую колбу, запаянную воском, за мутным стеклом которой в зеленоватой жидкости плавало нечто, подозрительно напоминающее чьи-то заспиртованные глаза.

- Что это? - с опаской спросил Тьелпе.

- Лекарство, - лаконично ответила Клима.

- А его... пьют или намазывают?

- Понятия не имею. Надейтесь, что снадобье не Тенька намешал, из него врач-аптекарь, как из меня - сочувствующая сиделка. Употребите это как-нибудь, не то за шиворот вылью.

Но Тьелпе благоразумно ограничился водой.

- Какой знакомый вкус... Она мне тогда все-таки не привиделась! Леди Климэн, а как мы попадем домой?

- Выждем немного и полетим. Я нечаянно забрала в другую сторону, придется возвращаться.

- Но Саурон наверняка будет нас искать.

- Конечно, хотя бы из-за кольца.

- Какого?

- Вот этого, - Клима помахала перед носом Тьелпе правой рукой, где на большом пальце болтался золотой ободок.

- Снимите его скорее!!! Оно же подчиняет себе волю! От него за лигу злом разит!

- Ничего не чувствую, - беспечно сообщила обда.

- Теперь Саурон нас в два счета отыщет, - сокрушенно сказал Тьелпе. - Он имеет с кольцом крепкую связь. Лучше я разобьюсь о скалы, чем снова стану пленником!

- Повремените. Если бы я убивала себя всякий раз, когда оказывалась в безвыходном на первый взгляд положении, то не дожила бы и до семи лет.

- Он найдет нас, самое большее - за три дня.

- Через три дня нас тут уже не будет, - уверенно ответила Клима. - Держите на всякий случай гранату. Увидите Саурона - хоть неприятность ему доставите.

- Красным перцем пахнет.

- О, чего там только нет!..

Шесть часов, семь минут, две десятых секунды спустя.

Высокую темную фигуру, безмолвно заслонившую выход из пещеры, они заметили одновременно.

- Тьелперинквар, стойте! - крикнула Клима, но возглас запоздал.

Губы Тьелпе сжались в нитку, с неимоверным усилием он вскочил на ноги и, что было мочи, метнул в темный силуэт гранату, издав при этом исступленный глухой рык загнанного в угол зверя. Этот жест отчаяния отнял у Тьелпе последние силы - он упал на плащ, судорожно загребая пальцами пустоту, словно хотел отыскать еще одну гранату и отбиваться ею до конца.

Клима подождала, пока отгремит взрыв, и вынула пальцы из ушей.

- Убейте меня, - прошелестел Тьелпе.

- Это не Саурон, - вздохнула обда.

Она ненадолго вышла из пещеры и вскоре вернулась, ведя под руку встрепанного среброволосого витязя, измазанного сажей. Витязь держался за глаза и еле слышно бормотал себе под нос что-то нелестное.

- Эонвэ, - ласково проговорила Клима, - не серчай, он не нарочно, как и все.

- Владыка велел мне передать эльфам, что они могут вернуться в Валинор, - процедил майа сквозь зубы. - Но теперь я даже не знаю, стоит ли пускать их обратно. Совсем одичали... Тьелперинквар Куруфинвион, стыдись! Даже твой дед был почтительнее тебя!

- Полечи его сперва, а потом ругай, - посоветовала Клима.

- Кто бы меня полечил, - одними губами проворчал Эонвэ. И уже громче поинтересовался: - Ты полагаешь, я стану ему помогать после такого?

- Станешь, - обда невозмутимо пожала плечами.

Все еще растирая одной рукой глаза, Эонвэ легонько пошевелил пальцами в сторону Тьелпе. Тот сразу же уснул.

- Теперь бери его и летим скорее. Да оставь ты эту доску, я могу предложить тебе кое-что получше.

- Доска принадлежит моему государству, - упрямо возразила Клима, беря ценное имущество подмышку. - А Тьелпе сам тащи, он тяжелый.

- Я ничего не вижу!

- Можно подумать, я не догадалась: чтобы видеть мир вокруг, тебе не нужны глаза.

Над пещерой кружил огромный орел.

- Саурон его не замечает, - ответил Эонвэ на немой Климин вопрос. - Я на время отвел его взор от здешних мест.

- Может, мы заодно залетим в замок, и ты пленишь Врага?

- Зачем? Если уничтожить кольцо, Саурон так ослабнет, что сам приползет сдаваться.

- Да ты лентяй, - весело заключила Клима.

- Как и ты, я выбираю самые простые пути, если это возможно, - Эонвэ ответил на ее улыбку, по-прежнему не открывая глаз.

Летать на орле Климе понравилось больше, чем на доске. Мягко, тепло и не надо беспокоиться об управлении. Обда решила повелеть Теньке тоже изобрести нечто подобное. Если уж он майар из пробирки собрался выводить...

Орел приземлился во внутреннем дворе Химринга, куда сразу набежала куча народу. Первым, разумеется, примчался Куруфинвэ, за ним по пятам следовал Тенька. Затем подоспели Майтимо, Финдекано, шустрая Артанис, а за ней - весь совет в полном составе. И это не считая жителей крепости, стражи и прочих гостей, прибывших вместе со своими правителями.

- Вот бы нам такого орла, когда мы с Тангородрима выбирались, - восхищенно шепнул Финдекано другу.

Куруфинвэ бережно принял бесчувственного Тьелпе. Следом на землю спустился растрепанный и перепачканный Эонвэ, подавая руку совершенно не пострадавшей Климе.

- Эонвэ, - громко вопросил Тенька на весь двор, выбрав, как назло, мгновение относительного затишья, - тебя что, опять гранатами забросали?

Майа гордо спрятался за орлиным крылом, а Клима выразительно кивнула, указав на Тьелпе. Майтимо вполголоса пробормотал, что гордится своим племянником, который не посрамил мятежного имени дома Финвэ, славящегося, в свете последних событий, быстротой реакции и однозначностью суждений.

Четыре часа, двадцать семь минут спустя.

- Интересненько это они придумали, - сообщил Тенька, в очередной раз появляясь посреди зала из ниоткуда с кольцом в руках.

- Может, довольно экспериментов? - поморщился Макалаурэ. - Скверная вещица, ее лучше поскорее изничтожить.

- Но я не могу разрушить предмет, не определив его основные свойства!

- Как мне это знакомо, - почти ностальгически пробурчал Майтимо. - Ты еще скажи, что Саурон добавил в свое кольцо опарыши и перегной.

- Да нет... У него, в отличие от Моринготто, на редкость примитивная техника. Принцип: "Намешаю побольше металлов и завышу искажение на максимум". Скукота. Но какой интересненький при этом эффект! Лишний раз доказывает, что и примитив порой бывает удачным. Прелесть, а не колечко!

- Оно тебя манит, подчиняет своей воле? - Майтимо посерьезнел.

- Естественно! - в голосе Теньки звучала неподдельная радость. - Слышали бы вы, что оно несет, какие блага мне сулит! Это же стенографировать надо!

- Но ты ведь не поддаешься? - с надеждой уточнил Макалаурэ, делая на лютне тревожный перебор.

- Кано, сам посуди: если бы чей-то гнусавый голос без перерыва уговаривал тебя... Скажем, броситься в море со скалы. Неужели ты бы его послушал? Конечно, когда такая ерунда транслируется в сознание напрямую, реакция есть. Но если все это реально слышишь, ничего кроме раздражения бубнеж кольца не дает. Но задумка - прелесть. И как же интересненько надо было придумать, чтобы при таком топорном исполнении штуковина работала! Нет, чему-то ваш Саурон от вашего Моринготто все же научился...

- Они не наши! - в один голос возразили Майтимо и Макалаурэ.

В зал вошла Клима, следом - Эонвэ, сияющий чистотой.

- Как там Тьелпе? - осведомился Тенька.

- Спит, жить будет, - Клима пожала плечами. - Не понимаю, почему Куруфинвэ у его постели сидит...

- Да-да, моя сострадательная обда, я помню эту твою точку зрения: "Если близкий умирает, нет смысла скорбеть рядом и действовать ему и себе на нервы. А если выживет - толку вообще видеть его чаще пары раз в день? Еще успеете наговориться".

- Все верно, но не помню, чтобы я высказывала это вслух.

- Аж два раза! Сначала в бреду, когда тебя располосовали саблей, а мы все толпились вокруг, не зная, что делать. А потом наяву, той зимой, когда я болел и тоже готовился отбыть на тот свет, но...

- Что с кольцом? - перебил Эонвэ.

- Пока - ничего. Слушай, а можно я его к себе в лабораторию заберу? Посажу в банку и буду врагам подкидывать, чтобы у них над ухом зудело!

- Кольцо нельзя выносить за пределы мира, оно должно быть расплавлено там, где было отлито - в пламени Роковой горы.

- А это где? - спросил колдун. Когда ему объяснили, мотнул головой: - Не-е, далеко. Я лучше для начала своими силами попробую. В домашних условиях нашего полигона.

- Не выходи с ним никуда в одиночку, это опасно, - покачал головой Эонвэ. - Пробуй здесь.

- В моей крепости?! - возопил Майтимо. - Да она же на воздух взлетит, вместе с этим паршивым кольцом!

- Когда у меня что на воздух взлетало? - обиделся Тенька.

- Тебе перечислить?

- ...А не по плану?

- То есть, камни под ногами Ненве, сильмариллы отца и одна из моих башен были запланированы?!

В конце концов, сошлись на том, что эксперименты будут проводиться на заднем дворе. Ни Тенька, ни Майтимо, ни сам Эонвэ решением довольны не остались, но это оказался единственный доступный компромисс.

Вечером того же дня непривычно задумчивый Тенька на вопрос совета, как продвигаются его дела, выгреб из карманов на стол в зале не меньше дюжины одинаковых колец. Совет ненадолго онемел.

- Тенька, - наконец проговорил Финдекано. - Тебя просили уничтожить Единое кольцо, а не размножить.

- Да, интересненько это у меня вышло, - согласился колдун. - Зато смотрите, как я теперь умею!

Он лихо прищелкнул пальцами, и Единых стало в два раза больше.

Майтимо живо представил, как много дней спустя к Роковой горе подходит субъект с большим увесистым мешком и, крякнув от натуги, ссыпает в жерло вулкана несметное количество золотых колец. Или того круче: подъезжает к Роковой горе обоз...

- Зато количество силы относительно числа объектов не меняется, - с гордостью известил Тенька. - Чем больше колец, тем каждое слабей. Если я таких сотню-другую наклепаю, их можно будет голыми руками гнуть!

- Не надо, - быстро сказал Эонвэ. - Я попробую справиться с ними сейчас.

Скривившись, он двумя пальцами взял одно из колец и сжал в кулаке. Где-то далеко ударила молния. Майа уронил на стол опустевшую ладонь и в изнеможении прикрыл глаза.

- С вами все в порядке? - обеспокоенно спросила Артанис.

- Больше кольца в день - не получится, - выдохнул Эонвэ. - Слишком много сил и злобы вложил Саурон в Единое.

- Я не успел сказать, - подал голос неунывающий Тенька. - В таком количестве эти кольца реально расплавить с помощью обычной печи! А если я еще разок-другой пальцами щелкну...

Измотанный Эонвэ смерил колдуна таким красноречивым взглядом, что даже без чтения мыслей стало понятно: если эльфов в Валинор он еще, может быть, позовет, то Теньку со всеми его гранатами, регуляторами, кольцами и прочими экспериментами - на тысячу лиг не подпустит.

Две с половиной недели спустя.

- Вы нас не забывайте, - говорил Майтимо на прощание. - Навещайте, даже если повода не будет.

- Непременно, - кивал Тенька. - Вы тоже заходите к нам, я зеркало перенастроил, сбоев больше не дает. И в Валинор его с собой забирай, только от Эонвэ в пути прячь.

- А не почует?

- Я ж профессионал!

Клима просто улыбалась и махала рукой. Финдарато, Артанис, Макалаурэ, Куруфинвэ с Тьелпе и даже Эонвэ махали обде в ответ.

- Возвращайся говорить со мной, - сказал Эонвэ мысленно. - Самоотверженная до жестокости, верная до слепоты тем, кто обнимает твой мир.

- Я вернусь и буду говорить с тобой, светлый до чистоты, верящий создавшему тебя до безумия. Но неужели ты явишься сюда из-за моря, почуяв, как я пришла?

- Когда ты навестишь меня, то окажешься уже в Валиноре. Думаешь, я не знаю, что Нельяфинвэ Феанарион вознамерился тайно протащить на мой корабль это несносное водяное зеркало?..