Колыбельная для ночницы

Глава 5

Тащиться к незнакомому Андрею Зосе хотелось меньше всего. Тем более — после бессонной ночи и стресса. Однако возражать Нине девушка посчитала неправильным, ведь та искренне желала помочь.

Андрей жил через пару кварталов, и, чтобы срезать путь, Нина повела Зосю через запущенный сквер.

Сопровождаемые трескотнёй сорок, они миновали превратившуюся в тропинку аллею и, продравшись сквозь кусты пыльной сирени, оказались в тупичке перед нужным домом.

Зося сразу приметила деревянную фигурку сороки, красующуюся на коньке крыши. И особенный обережный орнамент, вырезанный на неокрашенных ставнях. Неизвестный мастер изобразил там ужей-господариков. В белорусском фольклоре наряду с домовыми они считались духами-покровителями хозяйства. Убийство ужей сулило несчастья и убытки, а доброе к ним отношение могло принести благоденствие и удачу семье.

— Самый красивый дом в поселке. Сейчас таких уже не строят. — вздохнула Нина. — Жаль только, сильно одряхлел после ухода Прасковьи.

Зося видела дом впервые, за время практики Корней Иванович ни разу не привёл их сюда. И с бабкой Прасковьей почему-то не познакомил, а ведь должен был, раз она слыла известной ведуньей.

Андрей не произвёл на Зосю впечатления. Одетый во всё черное, худой, жилистый и смуглый, он чем-то смахивал на цыгана и был немногим повыше её. Широкие брови срослись на переносице, придавая парню угрюмый и недовольный вид. Зося некстати подумала, что по такой особенной примете раньше определяли колдунов.

Это был совсем не её типаж. Зосе всегда нравились добродушные и высокие увальни вроде Петьки. Однако, когда Андрей заговорил, она невольно прониклась его обаянием — настолько искренней и тёплой оказалась улыбка парня.

— Помоги девушке, Андрюша. — Нина чуть подтолкнула Зосю вперёд. — А я пойду. Дела ждать не любят. Ты не стесняйся, Зосенька. Расскажи всё как было. Дорогу-то обратно найдешь?

— Найду… — Зосе не хотелось оставаться наедине с незнакомцем, вместе с Ниной ей было бы спокойнее и проще. Но делать нечего — пришлось смириться и с этим.

— Я провожу, если понадобится, — Андрей помахал Нине и жестом пригласил Зосю в дом. Чувствуя её замешательство, спросил немного церемонно. — Хотите чая, Зося? Или, может быть, угостить вас квасом?

— Спасибо. Я сыта. — промямлила Зося и присела на краешек крепкого деревянного табурета.

— Сытааа… — презрительно прошипело в ушах. — Чего притащилась к нам, цяцеха (тетёха)?

— Меня Нина привела. — Зося оглянулась на голос, но рядом никого не увидела. Только в ушах продолжило брюзжать и фыркать.

— Брысь под печку! — нахмурился Андрей. — И чтобы не подслушивала!

— Когда это я подслушивала? Не было такого! Не было! — взвизгнул голосочек, уже не таясь, и некто невидимый сердито протопотал по полу.

- Не обращай внимания на тэрэньку. Не в настроении с утра, вот и ворчит. — Андрей разлил по стаканам золотистый, играющий пузырьками квас, пододвинул Зосе тарелку с кусочками чипсов. — Из домашних лепешек насушил. Попробуй, это вкусно.

— Тэрэнька — ваша помощница? — Зося осторожно пригубила терпкий холодный напиток.

— От неё помощи долго ждать придётся, — усмехнулся Андрей и предложил Зосе перейти на «ты».

— А вот брэшешь, брэшешь! — негодующе зашлось от печки, и стоящий сбоку чайник опасно накренился.

— Хорош чудить, Валюха! — Андрей подмигнул Зосе. — Иначе в кувшин упрячу! Ты меня знаешь.

— Чуть что — сразу кувшином грозит! Порочкина порода! Бабкина! — фыркнула невидимая Валюха, но чайник вернула в прежнее положение. — Пойду что ли из кудельки клубочек совью. Скучно с вами…

— Давай, займись делом. — одобрил Андрей и, посерьезнев, наконец поинтересовался у Зоси — чем он может помочь?

Зося даже не сразу сообразила, о чем он спрашивает — настолько её увлекли пререкания с тэрэнькой Валюхой.

— Валентина раньше у Нины работала, на ресепшене сидела, убирать помогала, — заметив её интерес, пояснил Андрей. — Хорошая тётка была, незлобивая. Да любопытство подвело.

— Её заколдовали? Тэрэнька это… кикимора?

— Обратили. Вроде кикиморы. Беспокойный дух дома.

— А кто обратил? — Зося собралась упомянуть бабку Филониду, но от печи грянуло: — Не кажи! Не кажи! Не её умишки делишки!

Непонятно откуда взявшаяся колючая щепка с размаху врезалась девушке в лоб, и тогда Андрей по-настоящему рассердился.

Резко хлопнув в ладони, он прошептал что-то и дунул в сторону печи. Голосочек охнул, забранился было, но оборвался на высокой ноте…

— Уморила! Посиди да подумай до вечера. И чтобы под ноги мне не совалась! А ты рассказывай — зачем пришла? — грубовато потребовал Андрей от Зоси и демонстративно взглянул на пощелкивающие на стене ходики.

Превращение из внимательного приветливого хозяина в занятого раздраженного незнакомца произошло стремительно, и, невольно подпавшая под обаяние парня, Зося встрепенулась.

— Я была в Патрикевичах! — она заговорила сбивчиво, торопясь. — Ночевала у Филониды Паисьевны. Её сестра у меня дедку забрала! Потом… в бане жаба веником исхлестала!.. Я приехала, чтобы помочь другу, а влипла сама. Еще и футболку оставила у бабки…

Стараясь не смотреть на Андрея, рассказала и про то, что пять лет назад была здесь с группой на практике, сообщила о случившимся после непонятном недомогании Полины, о Петькиных подозрениях в отношении близняшек.

Андрей слушал не перебивая, всё больше и больше мрачнея.

А потом неожиданно шагнул к девушке и, накрыв её макушку ладонями, велел замолчать.

Из-под его рук повеяло приятным теплом, что-то мягко пощекотало под волосами, принялось осторожно покалывать кожу, словно по ней заскребли лапками крохотные насекомые. Ощущение было не из приятных, и Зося дернулась, отстраняясь, но Андрей уже и сам убрал от неё руки.

— Расслабься. Твой дзядка на месте. Бабка Фила не успела ничего сделать. Пыталась, но пока не смогла.

— На месте? — Зося растерялась. — Отчего ж тогда мне как-то не по себе?

— Пока на месте, — выразительно проговорил Андрей. — Но всё может измениться.

— Почему Филонида это сделала? Что ей нужно от меня?

— Подпитаться решила. Энергии урвать. Или силы… есть у тебя сила, Зося? — взгляд Андрея сделался жёстким.

— Какая еще сила?

— Умение видеть запредельное. Умение противостоять ему.

— Ты шутишь?

— С чего вдруг? Фила вас всех сразу проверила и поняла, что у тебя есть особенность. Дар. Сама же сказала, что слышала колыбельную маковки.

— И что?

— И то. Якобы промах в бане — еще одно доказательство. Ты не полезла в пасть жабы. Не поддалась внушению.

— Поэтому меня отстегали?

— В наказание. За то, что сорвала планы — лазница по тебе веничком и прошлась. А может и сама Фила.

— Филонида меня спасла, вытащила оттуда.

— Конечно спасла. Припугнула, а потом спасла. Ты ей еще нужна. Она ж тебя не подоила.

— Фу, какое ужасное слово!

— Какое есть. — пожал плечами Андрей. — Про лес говорила? Собиралась туда отвести?

— Ты угадал.

— Это несложно. Сложнее будет другое… — Андрей откинул длинные волосы со лба и посмотрел на сжавшуюся Зосю. — Футболку ты должна вернуть. По-другому — никак. До меня не доходит, вот честно — не доходит, ну почему ты покорно поплелась в баню? Почему не сделала ноги оттуда? Видела же, что деревня необычная? Неужели тебя ничто там не удивило? Ничего не показалось странным?

— Нормальная деревня. Красивое место. Домики. Природа. Только людей нет.

— Верно, людей там нет. Закончились люди.

— Это как??

— Да так. Фила всех извела.

— Убила?? — Зося потрясенно ахнула.

— Обратила. Так будет точнее. Цвыркуна её слышала?

— Слышала. Молока ему давала.

— То дед. Надоел под старость, вот и превратила его в сверчка.

— Дед… В смысле — муж? Человек??

Андрей кивнул.

— Хороший был мужичок. Добродушный. Мирный. Всю жизнь профукал возле Филониды. Маялся, а уйти не мог.

— Почему?

— Она его приворотом держала. А потом, как чахнуть начал — в сверчка и превратила.

— А отчего чахнуть?

— От приворота. Он людей изнутри точит, не дает покоя, изводит. Фила и других — кого в насекомых, кого в птиц обратила. У нас Патрикевичи проклятым местом считаются.

— У неё возле дома бегали куры. Это — они?

— Скорее всего — да.

— Боже, боже! Я не хочу туда возвращаться!

— Придётся, Зося. За тебя этого никто не сможет сделать.

— Но как мне забрать футболку? Она же не отдаст! И не отпустит меня больше!

— Я расскажу. Но предупреждаю — это будет непросто.

Неожиданно громко грянула мелодия танго, и Андрей, выхватив сотовый, заулыбался, приветствуя какую-то «заю». Знаками попросив Зосю подождать, ушёл в другую комнату и притворил дверь.

Зося даже расстроилась немного из-за звонка неизвестной девицы. Андрей начал ей нравится. Только глупо было думать, что у него никого нет.

— Сидишь, малахольная? — жёсткий кулачок тэрэньки ткнулся Зосе в колени. — Ничего, скоро в деревню отправисси. А потом во лесочек, к лясовому под кусточек. Хи-хи-хи…

Закатившись дребезжащим смехом, Валюха больно дёрнула Зосю за выбившуюся из хвоста прядку.

— Волос долог, ум короток. То про тебя сказано! Хи-хи-хи!

— Вам же велели не лезть! — Зося попыталась пнуть ногой невидимку, но вызвала лишь новый приступ смеха.

Чайник протанцевал по комнате, над столом закружились кусочки чипсов, а в лицо Зосе брызнул каплями квас.

— Колтун на тебя наведу-у-у! Спутаю в клубок волоса-а-а! — надсадно провыло в ухо, и Зосю снова пребольно потянуло за хвост. — Зачем пришла к нам, цяцеха? Филонида к Андрюшке подослала? Всё чую! Меня не проведёшь!

— Никто меня не подсылал! Меня Нина привела! За помощью. Вы же всё слышали! — Зося тщетно пыталась выпутаться из цепких и крепких ручонок тэрэньки.

— Ой, не брэши! Приведи доказательства. — еще сильнее затрепали волосы ручонки.

— Да отпустите же меня! А то… курнеле пожалуюсь!

Про курнелю Зося ляпнула просто так, не задумываясь, но упоминание сороки с лисьим хвостом произвело на Валюху магическое действие.

— Курнелю… ты видела курнелю… — отпустив Зосины волосы, забормотала тэрэнька. — А я что же. Я — ничего. С меня взятки гладки. Охраняю парнишечку нашего. Ну, перестаралась маленечко. Бывает. Колтун тебе не успела свалять — то и хорошо. Не держи на меня обидки.

Жёсткие ладошки прошлись по голове, затянули потуже хвост, огладили Нинину рубашку на спине.

— Прости, цяцеха… — тихонько шепнуло в ухо и затопотало в сторону печи.

Когда Андрей вернулся в комнату, Зося успела привести себя в порядок и спокойно сидела на табуретке, попивая квас. Она решила не жаловаться на проказы тэрэньки, извинилась за рассыпанные чипсы и попросила, наконец, объяснить, как без потерь она может забрать свою футболку у бабки Филы.

Пока Андрей рассказывал о том, что ей предстоит сделать, девушка становилась всё спокойнее и увереннее. И чем запутаннее и невероятнее вырисовывалась поставленная перед ней задача — тем быстрее хотелось вернуться в Патрикевичи, чтобы её разрешить. Каких-то полчаса назад Зося даже подумать боялась о том, чтобы снова увидеться с бабкой Филонидой, теперь же сама стремилась к этой встрече.

— Видишь. Тебя потянуло. — Андрей безошибочно уловил её настрой. — От Филы непросто отвязаться.

— Почему я больше её не боюсь?

— Сработала побочка от привязки. Побочка затуманивает разум жертвы, и она возвращается к ловцу.

— Так даже лучше. Страх исчез. И в сопровождающих я больше не нуждаюсь.

— Будь осторожна. Страх хорош тем, что удерживает от необдуманных поступков, помогает собраться, выждать, не ломиться напролом.

— Вот уж нет! У меня от страха только путаются мысли, и сразу накатывает паника.

— Будь осторожна! — повторил Андрей. — Ты всё запомнила?

— Всё.

— Последовательность действий нарушать нельзя.

— Я поняла. Всё твои ЦУ в голове. — Зося улыбнулась и встала. — Я к Нине. У меня сотовый на подзарядке. Заберу его — и сразу в деревню.

— Дорогу найдёшь?

— Запросто. У меня отличная память.

— Лялек не забудь. — Андрей протянул ей пару самодельных фигурок.

Он только что закончил их мастерить и в каждую запрятал по Зосиному волоску.

Когда он попросил их у Зоси, девушка сразу насторожилась. Но Андрей объяснил, что куклы заменят её в доме бабки Филониды.

Первую ляльку нужно пустить в дом перед собой, чтобы она заняла всё бабкино внимание. А вторую использовать в конце, перед тем как уходить.

Получив волоски, Андрей завернул каждый в кусочек красного лоскутка, перехватил посередине такого же цвета тесьмой, затянул потуже узелок. Чуть повыше с помощью такой же тесёмки обозначил подобие головы без лица.

Наблюдающая за его действиями Зося удивилась, как легко и быстро у него всё получилось.

Наверное, штампует подобных куколок пачками, — подумалось ей. И успешно сбывает на маркетплейсах.

— Куклы, сбываемые на маркете, обезличены. Они не несут защитных свойств. В отличие от этих. — Андрей усмехнулся, а Зося в который раз поразилась его умению считывать мысли.

— Ну, вроде бы всё. Давай, Зося. Чтобы дорога легла скатертью.

— А от ляка что ж ей свечи не дал? — продребезжала от печки тэрэнька. — В лесу теперь много кого шатается. Она и не заметит, как пужайло прилепится, или зданки по следам поскачут.

— Нечего давать. Свечей почти не осталось.

— Дай хоть одну! Не жлобься! Чтобы не причепился никто по дорожке. Девке такое дело предстоит, а ты сопроводить не хочешь. И свечу зажилил!

— Я ей что — нянька? — огрызнулся Андрей, а потом махнул рукой. — Ладно, уговорила. Дам ей свечу. Но только одну. Сейчас, погоди.

Когда он скрылся в глубине дома, Зося поблагодарила невидимую Валюху за заботу, но в ответ услышала неразборчивую воркотню.

Свеча на вид оказалась самой обычной, в сероватом воске темнели какие-то точечки и кусочки.

— У неё фитиль из льняной нити. И семена льна добавлены. — пояснил Андрей. — Держи её при себе, а если покажется, что что-то не так — подожги и проведи вокруг себя три раза, поняла?

— Поняла. А спички дашь?

— Зажигалку. С ней проще.

Упрятав свечи и зажигалку в корзинку вслед за ляльками, Андрей накрыл их сложенной шалью-паутинкой и рядом пристроил спрятанную в пакет требу для домовика — мягкую масляную лепёшку и красную бусину из пластика.

Вручив корзинку Зосе, проводил её до скверика и пожелал доброй дороги.

— Когда обратно пойдёшь — на имя не отзывайся и никому не отвечай. — прилетело ей уже в спину.

— Хорошо. Спасибо тебе. — не оборачиваясь, поблагодарила Зося и нырнула в заросли сирени.

Лес встретил её приветливо — в кронах щебетали птицы, нежная зелень листвы золотилась под солнечными лучами, среди мха попадались цветы и первые редкие еще грибы, кружевными стрелами поднимался из земли папоротник.

Зося запретила себе отвлекаться на красоту, преисполненная решимости побыстрее покончить с опасной миссией, она торопилась в Патрикевичи. Время давно перевалило за полдень, и еще неизвестно сколько ей придётся торчать в бабкином доме.

Она шла, сосредоточенно глядя под ноги, как вдруг краем глаза заметила сбоку движение. Неясная фигура, будто сотканная из дыма, медленно плыла рядом с ней вдоль тропинки. Зосе тут же сделалось зябко и неуютно, в голову полезли мысли о собственном одиночестве и уязвимости.

Девушка ускорила шаг, но фигура не отставала, продолжая своё молчаливое преследование.

На полевой практике местные рассказывали им с ребятами байки про ляка и лякачку — сущностях, которые, как и леший, любят путать людям дорогу, пугая и затуманивая рассудок. Да и тэрэнька наплела про какого-то пужайлу и зданок.

Но Зося отчего-то была уверена, что рядом с ней топчется именно ляк.

Стараясь не поворачиваться в его сторону, принялась рыться в корзинке в поисках защитных средств.

Вытащив свечу, щёлкнула зажигалкой, но промахнулась мимо фитилька.

Тёмная тень надвинулась ближе, и у Зоси затряслись руки, а зажигалка предательски скользнула в мягкий мох.

Закусив губу, чтобы не закричать, девушка поползла по земле, торопясь её отыскать. Пот заливал глаза, мешая смотреть, черные мошки вились у лица, норовили прилипнуть к коже, забраться под волосы…

Лес, еще совсем недавно такой уютный и безопасный, равнодушно наблюдал за её вознёй. Притихли птицы, потускнел солнечный свет, погружая всё вокруг в полумглу.

Тихонечко всхлипывая, Зося продолжала шарить среди мха и, наконец, нащупала пальцами твердый кусочек пластика.

Боясь снова промазать, она заставила себя не спешить и на этот раз сумела поджечь фитиль.

Пламя вспыхнуло и зачадило, неприятно запахло жжёными перьями, а потом Зося поняла, что осталась одна. Руки всё еще тряслись, но чувство тревоги пропало вместе с ляком. Если бы тэрэнька не напомнила Андрею про свечу, если бы она не нашла зажигалку… неизвестно, куда бы завела её эта вредоносная сущность!

Мысленно поблагодарив помощницу Андрея, Зося пошла дальше с горящей свечой в руке. Возможно поэтому больше никто не рискнул сунуться к ней и не помешал добраться до Патрикевичей.

Деревня всё так же безмятежно раскинулась под солнцем. Тишина и умиротворение витали над цветными домишками. Не слышно было ни жужжания насекомых, ни гомона кур.

Прежде чем подойти к дому, Зося повторила всё, чему научил её Андрей. И только потом, затушив свечу и спрятав в корзинку огарок, решительно двинулась вперёд.

Постучав, позвала бабку по имени и просунула в дверь первую из свернутых Андреем лялек.

Уловка сработала, и Филонида Паисьевна ни на минуту не усомнилась, что видит настоящую Зосю.

Пока она визгливо пеняла куколке за то, что так задержалась, Зося бесшумно вскарабкалась по приставной лестнице на чердак.

Чердак был небольшой и совершенно пустой. Только охапка сухого сена лежала в углу да у трубы сидел на чурбаке крошечный нахохлившийся сычик.

К такому повороту Зося не была готова. Она ожидала увидеть какое-то животное — кота, или, возможно собаку, но только не птицу.

На сычика сложнее будет набросить шаль. Он может поднять шум и привлечь внимание бабки!

Разглядывая малыша, Зося даже засомневалась — домовик ли это?

Андрей говорил, что увидеть его можно будет только под шалью и лишь после того, как будет положена треба. Угощение следовало разместить возле трубы, поскольку это самое любимое место домовика.

Зося вдруг подумала про ночную встречу с таинственной бабкой, и про перо, которое выронила та сова… Оно до сих пор лежало в кармане джинсов. И девушка осторожно вытянула его и показала сычу.

Сыч мигнул, да так и остался сидеть с закрытыми глазами. Перо, как и появление на чердаке Зоси ничуть его не взволновало.

Он больше не смотрел на девушку и будто бы подрёмывал.

Подождав еще несколько минут, Зося решилась попробовать.

На цыпочках сделала шаг, другой… замерла… и снова пошла…

Поставив на пол корзинку, достала шаль, потом сверточек с требой. Положила лепёшку и бусину поближе к трубе, а шаль быстро набросила на крохотную сову. И шёпотом попросила сделать отвязку.

Из-под тоненькой кисеи ярко полыхнуло жёлтым, сыч прыгнул к трубе и начал рвать лепёшку когтями. Растрепав её полностью, он исчез, но тут же вернулся, волоча в клюве Зосину футболку!

На ней всё также красовалось пятно от молока. Бабка и не думала его застирывать.

Зося не успела поблагодарить малыша, как он взлетел ей на голову и больно ткнулся клювом в затылок!

Не ожидавшая этого девушка с грохотом повалилась на пол.

Барахтаясь в пыли, услышала шаги на лестнице и, когда бабка Филонида показалась в проёме — бросила в неё второй куклой.

— Ты зачем сюда залезла? В прятки со мной играть удумала? То зря. — Филонида подняла куклу и слегка покачала. — Сказано было — спать, значит и спи. Завтра утром в лес тебя отведу. Научу, что нужно делать.

Продолжая выговаривать тряпичной ляльке, она неуклюже полезла обратно.

Сыч спокойно сидел на пеньке, снисходительно наблюдая за маленьким представлением.

Пострадавшая Зосина голова болела, футболка валялась у ног на полу.

Кое-как запихав одёжку в корзинку, Зося дождалась, пока бабка скроется в комнате, сползла по лестнице вниз и бегом бросилась из дома. Торопясь к лесу, всё время ждала разоблачения и погони, но ей никто не помешал.

— Неужели получилось? Я смогла! Смогла! — ликовала Зося, удаляясь всё дальше и дальше от Патрикевичей.

Она даже не подумала о том, что так и не поблагодарила за помощь сыча.