КОМ-8 (Казачий Особый Механизированный, часть 8)

12. ПЛЮСОМ К РАЗМЫШЛЕНИЯМ

И ЧТО НЕ ТАК?

— И что не так? — цепко посмотрел на него Иван.

— Да вот сам посмотри! — Серго эмоционально взмахнул руками и потянул из общей стопки со всякими бумагами две: рабочий план шахт с номерами и значками и общий план крепости со стенами, фортификационными метками и рельефом горы. — Я б, конечно, предпочёл такой план, чтоб на одном листе всё нужное сразу было. Но если именно такого нет, но нужно — нетрудно ведь и совместить? Смотрим: масштаб одинаковый. Вот вход — вот вход. Север — север. Накладываем. Ну⁈ Говорю ж — не бьётся! У меня, может, башка уже не варит, но я гляжу на карту и вижу, что восьмой штрек здесь, — он постучал по развёрнутому плану пальцем. — А центр аномалии — существенно дальше!

— Н-да, не бьётся, — протянул Иван. — Если только люди в древности не мыслили очень обобщённо. Где-то в глубине — ну, значит, сердце горы.

— Или исходя из человеческой анатомии, — выдвинул свою версию Витгенштейн, — сердце чуть левее в теле. Кто его знает, где они представляли себе лицо горы?

Я подумал, что представлять живой гору, в которой ковыряешься — в любом случае как-то неприятно. Но промолчал. И впрямь, устали сегодня дальше некуда. Прикорнуть бы часа хоть на четыре, а там видно будет. Утро вечера мудренее.

И УТРО ДЕЙСТВИТЕЛЬНО МУДРЕНЕЕ

Поспать удалось даже вполне себе полноценно. Никаких тревог и нападений за ночь не произошло, хотя дежурные наблюдатели фиксировали доносящиеся из шахты шумы и как будто бы толчки. Да и Зверь внутри реагировал, прислушивался даже сквозь сон.

А утром прибывший с грузом снарядов курьер привёз и весьма любопытную корреспонденцию. От кого бы вы думали? От Джонатана Смита, пожилого руководителя клана Смитов, о котором я и думать забыл.

Письмо было облеплено магическими печатями, свидетельствующими о немедленном уничтожении при попытке вскрытия его кем-либо ещё, кроме меня.

Внутри было занимательное.

'Коршунову Илье Алексеевичу, герцогу Топплерскому, с уверениями в совершенном почтении.

Многоуважаемый Илья Алексеевич!

До меня дошли слухи о вашем намерении принять участие в усмирении бунтующего населения новоприобретённой для Российской империи Бидарской провинции, и я спешу упредить вас о том, что это решение будет чревато смертельной опасностью, и связана оная вовсе не с мятежными аборигенами.

Через верных людей мне стало доподлинно известно, какую страшную и гибельную угрозу таят в себе Бидарские шахты'.

Так-так-так! А вот это уже интересно! С чего это старший Смит так хочет мир со мной сохранить и печётся о моём здоровье?

Лис боится, – напомнил Зверь.

Ах, точно! Лисы же. Что ж, посмотрим, что он интересного мне о шахтах сообщит.

Я продолжил чтение.

«Все дело в том, что сии шахты являются природной аномалией, и суть её гораздо сложнее, нежели эманации антимагического фона. Настоящая опасность в том, что любой человек, находящийся в районе особо богатых на рубины штреков, спустя пять или шесть недель непосредственного контакта с шахтной породой получает необратимые изменения человеческой природы».

Ну это, допустим, для нас уже не новость. Единственное непонятно — почему наши шахтёры за всё это время не превратились? Дело в плотном контакте с породой? Точнее — я вспомнил рабочих шахтёрских «Жучков» — в отсутствии этого непосредственного контакта?

Вполне вероятно.

'Я понимаю, что должен объяснить вам подробнее всё коварство аферы, в центр которой вы можете попасть, но, ради Бога, умоляю вас уничтожить это письмо по прочтении, чтобы мне не могли быть предъявлены обвинения в государственной измене.

Уповаю на ваше представление о чести'.

Вот тут явились князюшки, немного понаблюдали за мной, после чего Сокол и спросил:

— Что-то важное? А то ты так бровями интригующе шевелишь.

— Н-да, но почитать не дам. Человек просит…

Я снова уткнулся в письмо.

'Итак.

Как только Бидарские шахты попали во владение Британской короны, распорядителем над ними был поставлен лорд Престон. Тот, будучи человеком чрезвычайно практическим, решил, что наилучшим вариантом будет не нанимать работников, а набрать их из приговорённых к виселице, по тому же принципу, как происходит набор матросов на суда королевского британского флота.

Спустя полтора месяца у групп, которые работали в ближних к центру аномалии шахтах, начались первые изменения. Докладные записки были тотчас составлены и отосланы лорду Престону. Естественно, отстранять каторжников от работ никому и в голову не пришло! И к тому моменту, когда доверенный помощник лорда Престона прибыл на рудник для личного осмотра, трансформация первого отряда заключённых практически завершилась! Они превратились в каменных элементалей, если принимать во внимание, что рубин — тоже камень. У некоторых имелись вкрапления пустой породы, но несущественные. При этом рост преобразованных существ варьировался от трёх до шести метров — предположительно, это соотносилось с близостью их к источнику'.

Я снова отвлёкся от письма:

— А мы с вами прикидывали, какой рост у тех индийских элементалей должен был быть?

— Метров восемь, — сказал Серго, с интересом на меня поглядывая. — Ты долго интригу держать будешь?

— Погоди, немного осталось.

Восемь. А этот пишет — до семи… Чем дальше от центра, тем мельче, выходит?

«Вскоре в одной из старых шахт случился обвал, и один из рубиновых людей получил увечье — ему отсекло руку по локоть. Проверяющему был представлен и он сам, и оторванная рука, которая не перестала быть рубином…»

Вот тут-то вы и решили, что вам выпала козырная карта! — понял я.

'Думаю, вы и сами догадаетесь, что произошло далее. Лорд Престон проявил себя истинным дельцом. Было объявлено, что те каторжники, что полностью превратились — искупили свою вину и будут освобождены. И что явятся специальные маги, чтобы превратить их обратно в людей. Рубиновые люди были переведены в отдельные боксы, где они ожидали своего обратного превращения. На деле же каждый в итоге попал в распил. Это было некоторой досадой лорда Престона, но если не разрезать тело на кусок размером хотя бы с яблоко, камень продолжал сохранять пластичность живой материи.

И всё равно лорд Престон решил, что нашёл свой Клондайк. Он принялся возить в Бидар каторжников партию за партией целыми грузовыми дирижаблями — «на искупление грехов», так это называлось. И действовал весьма ловко, пока однажды кто-то из летящих на рудник каторжан не подслушал странный разговор (как хотите, а информация всё равно начала просачиваться). Сперва он, конечно, ничего не понял, но находясь на руднике, среди изменяющихся соседей — сообразил, какой оборот приобретает дело…'

— Та-а-ак, понятно, — протянул я, пробежал письмо глазами до конца, смял в руке и подпалил ильиным огнём.

— И что это? — спросил Петя.

— Человек Христом Богом просил, — пояснил я. — Но объяснить я могу.

Я в деталях пересказал содержание письма, закончив:

— Рубиновые люди подняли бунт. И на их усмирение были призваны все шагоходы, которые только смогли пройти по шахтным туннелям. Их оттеснили в глубину того штрека, который мы считаем восьмым, потом туда согнали всех оставшихся каторжан, включая последнюю привезённую партию, и замуровали.

— А зачем последних-то туда загнали? — не понял Петя.

— Надо полагать, чья-то светлая голова вычислила, что чем больше элементалей… ну, рубиновых — тем более они вялые.

— И как бы они выжили? — Петя сморщился, предвкушая неприятный ответ. — Фу, не говори! Опять гадость какая-нибудь.

— На самом деле, про это тут ничего не написано. Но наверняка какая-то гадость.

— Между прочим, когда нам сообщили о вскрытии восьмого штрека, — припомнил Иван, — ни о каких мумифицированных телах или скелетах речи не шло. Значит…

— Значит, они куда-то делись, — подытожил Серго. — Может, от испуга скушали друг друга? Извините, друзья, за чёрный юмор. Давайте-ка карты ещё раз глянем?

Мы снова сравнили карту шахт и крепости целиком и убедились, что восьмой штрек действительно ближе всего подходит к центру аномалии.

— И тем не менее, это — совсем не тот, древний забой, о котором говорили змея и тигрица, — Серго упрямо выпятил подбородок. — Древний, я свой клык готов поставить — натурально в центре этой схемы. Во всяком случае, очень близко к нему. И этот элементаль, который вчера вырвался — он вовсе не из индусов! Это каторжанин-англ из тех, которых загоняли в восьмой штрек шагоходами.

— Получается, где-то там, — подытожил Иван, постучав по отметке восьмого штрека на карте, — мы имеем вовсе не две дюжины, а потенциальную рубиновую армию из бывших английских уголовников? Великолепная перспектива!

— То-то англы отсюда бежали, а при первой представившейся возможности всучили эту радость нам! — возмутился Витгенштейн.

— А ведь где-то там, на глубине, возможно, ещё жив кто-то из тех, древних… — добавил я.

Серго посмотрел на всех нас по очереди:

— И что дэлать будэм?

— Что дэлать-что дэлать? — Иван потёр подбородок. — Завидовать будем тем, кто во всё это не встрял!

ЕЩЁ ПОВОД ПОДУМАТЬ

Спать я направился к своим шагоходам — за ограду. Рядом с машинами сидели надутые Сэнго и Хотару, а Айко со строгим видом мешала в большом котелке чай с какими-то травками. Пахло вкусно.

— Ну и чего куксимся? — спросил я, подсаживаясь к костерку. Правда, не слишком близко, чтобы жар от огня не палил, и так еле вечерней прохлады дождался.

Лисички переглянулись.

— Мама не пускает нас в шахты! — наябедничала Хотару и ещё пуще надулась.

— А вы хотели?

— Да! Хотели посмотреть! — заторопилась Сэнго. — Там что-то трещит и вздрагивает. Интересно же!

— А она говорит: нельзя! — снова пожаловалась Хотару. — А мы бы под невидимостью!..

— И ещё раз скажу, — спокойным наставительным тоном перебила её мать. — Нельзя! Невидимость не защищает от аномалий. Что будет, если в глубине этой шахты кончатся ваши волшебные способности? Вы подумали об этом?

Хаген, сидящий на другой стороне костра, с тревогой на меня уставился. Ну вот! И у этого включился режим няньки! Хотя я тоже хорош. Аномалия блокирует магию, сбивает работу артефактов или быстрее их разряжает. Все были уверены, что она не влияет на природные свойства, а оборотничество — именно свойство!

Но… это всё было отмечено, фактически, на периферии аномальной зоны.

Что будет, если войти в глубину, ближе к этому «сердцу горы»?

Вот уж вопрос вопросов…

Это пятничная глава на случай, если вдруг снова отключат свет. И до понедельника — «вихатной»!