Красный жрец

Глава 2

Город Каркоза раскинулся в долине между холмами, окруженный невысокими стенами из желтого камня. Алексей изучал его с вершины ближайшего холма, прикидывая лучший план штурма. За месяцы странствий с кхаласаром он научился оценивать укрепления профессиональным взглядом.

— Слабые стены, — пробормотал кхал Дрого, присоединившись к нему. — Мои воины возьмут его за день.

— Можно и быстрее, — ответил Алексей, указывая на восточные ворота. — Видишь деревянные опоры? Если поджечь их в нужном месте, створки рухнут сами.

Дрого усмехнулся. За эти месяцы он научился ценить тактические советы огнерука. Алексей мыслил не как обычный воин, привыкший к лобовым атакам, а как человек, понимающий слабые места любых конструкций.

— Действуй, — приказал кхал. — Покажи, на что способен твой огонь в настоящем деле.

Алексей кивнул и начал спускаться к городу в сопровождении отряда из пятнадцати лучших воинов. Все они носили пламенные клинки, освященные его магией. За месяцы тренировок они научились сражаться как единое целое, поддерживая друг друга в бою.

План был прост. Под покровом рассветного тумана подобраться к воротам, поджечь деревянные конструкции и ворваться в город в момент, когда оборона будет дезорганизована. Дотракийцы любили быстрые решительные атаки — и Алексей дал им именно то, что они понимали.

У ворот Каркозы стояли сонные стражники. Город жил торговлей, а не войной — здесь не ожидали нападения дотракийцев так далеко от Великого Травяного Моря. Алексей сосредоточился, призывая силу Рглора.

Огонь потек из его ладоней невидимыми струями, просачиваясь в древесину ворот. Дерево начало тлеть изнутри, не давая дыма, но медленно ослабляя конструкцию. Через несколько минут массивные створки рухнули с оглушительным грохотом.

— За мной! — крикнул Алексей, врываясь в образовавшийся проем.

Городская стража оказалась застигнута врасплох. Воины с пламенными мечами рассеялись по улицам, блокируя ключевые перекрестки и не давая защитникам организовать сопротивление. Алексей направился к центру города, где возвышался храм местного бога — какого-то мелкого божества торговли.

Сопротивление было минимальным. Каркоза была торговым городом, а не крепостью. Большинство жителей предпочли спрятаться в домах, дожидаясь окончания штурма. К полудню город был полностью под контролем дотракийцев.

Кхал Дрого въехал через поверженные ворота во главе основных сил, довольный быстротой победы.

— Отличная работа, огнерук, — сказал он, спешиваясь на главной площади. — Без единой серьезной потери. Мои воины довольны.

Алексей кивнул, чувствуя удовлетворение от хорошо выполненной задачи. Но в глубине души его что-то беспокоило. Слишком все было просто. Слишком быстро.

— Кхал, нужно поставить охрану на складах и казначействе, — сказал он. — И отправить дозоры во все стороны. Каркоза — важный торговый узел. Возможно, у них есть союзники поблизости.

Дрого согласился и отдал соответствующие приказы. Дотракийцы были хорошими воинами, но дисциплина никогда не была их сильной стороной. Алексей помог организовать охрану ключевых объектов, пока остальные воины делили добычу.

К вечеру стало ясно — Каркоза была богаче, чем казалось снаружи. Склады ломились от шелков, пряностей и драгоценных металлов. В городской казне нашли достаточно золота, чтобы снарядить небольшую армию.

— Хороший день, — довольно сказал Дрого, пересчитывая монеты. — Твоя магия принесла нам удачу, огнерук.

Алексей смотрел на радостные лица дотракийцев и пытался подавить растущее беспокойство. Что-то в этой победе было неправильно. Слишком легко все прошло для города такого размера и богатства.

Ответ пришел на следующее утро, когда дозорные доложили о приближении большого войска с юга. Три тысячи пехотинцев и тысяча конницы под знаменами нескольких торговых домов. Каркоза была приманкой — ловушкой для слишком самоуверенных налетчиков.

— Что будем делать? — спросил Дрого, изучая донесения разведчиков.

Алексей задумался. У них было преимущество в мобильности и магии, но враг превосходил их числом в несколько раз. Прямое сражение было бы самоубийством.

— Отступаем, — решил он. — Но не просто так. Если они хотят получить свой город обратно — пусть заплатят за него.

План созрел в его голове за несколько минут. Дерзкий, рискованный, но выполнимый. Он объяснил его Дрого, и кхал одобрительно усмехнулся.

— Твой огонь научился хитрости, огнерук. Мне нравится.

К полудню кхаласар покинул Каркозу, оставив город внешне невредимым. Но Алексей оставил за собой несколько сюрпризов — огненные ловушки в ключевых зданиях, активируемые простым заклинанием. Когда враги войдут в город и расслабятся, думая, что дотракийцы просто сбежали...

Взрывы были слышны за много миль. Пламя охватило склады, казначейство и храм одновременно, превращая центр Каркозы в море огня. Вражеское войско, вошедшее в город час назад, оказалось в ловушке среди горящих зданий.

— Красиво, — оценил Дрого, наблюдая за пожаром с безопасного расстояния. — Они получили свой город обратно. Правда, не в том виде, в каком ожидали.

Алексей молчал, глядя на дым над Каркозой. В прошлой жизни он тушил пожары, спасал людей из огня. Теперь он сам устраивал пожары, используя их как оружие. Ирония была горькой, но он заставил себя не думать об этом.

Это был другой мир с другими правилами. И если он хотел выжить здесь, защитить тех, кого считал своими, ему приходилось играть по этим правилам. Даже если они противоречили всему, во что он верил раньше.

Месяцы странствий превратили кхаласар Дрого в нечто невиданное в истории Великого Травяного Моря. Среди традиционных дотракийских воинов с косами и аракхами теперь шли люди разных народов, объединенные одной верой — служением Рглору, Владыке Света.

Алексей ехал в авангарде, окруженный своими огненными братьями — так стали называть воинов, принявших веру в Владыку Света. Их было уже больше трехсот, и число росло с каждым захваченным городом.

— Огнерук, — обратился к нему Джого, ставший одним из его ближайших сподвижников, — впереди Тирош. Богатый город, но хорошо укрепленный. Как будем брать?

Алексей прищурился, глядя на стены вольного города, возвышавшиеся за рекой. Тирош славился своими красильщиками и искусными ремесленниками. Но его интересовало другое — в городе было много храмов разных богов и, следовательно, много потенциальных обращенных.

— Сначала попробуем мирно, — решил он. — Пошлем парламентеров. Предложим городу выбор — принять истинную веру или сгореть в священном огне.

За эти месяцы он выработал эффективную тактику. Сначала демонстрация силы, потом предложение о сдаче, затем — если город сопротивлялся — огненный штурм с минимальными потерями для его людей. И в конце — обращение выживших в веру Рглора.

— А если откажутся? — спросил другой воин — бывший наемник из Лиса, принявший огненную веру после того, как Алексей спас его от смерти в бою.

— Тогда покажем им силу Владыки Света, — ответил Алексей, касаясь рукояти своего меча. — Огонь очищает все. И души грешников тоже.

Он послал к стенам Тироша группу парламентеров во главе с Квалло — бывшим кузнецом, ставшим одним из самых ревностных проповедников новой веры. Тот умел говорить убедительно, особенно когда демонстрировал пламенный клинок.

Ответ пришел быстро — городские власти отказались даже слушать "варварских еретиков". Тогда Алексей приказал готовиться к штурму.

Но сначала он провел ритуал, ставший традиционным перед каждой битвой. Огненные братья собрались в круг вокруг большого костра, зажженного магическим пламенем. Алексей встал в центре, воздев руки к небу.

— Братья! — прокричал он. — Перед нами город грешников, отвергших свет Рглора! Они поклоняются ложным богам, торгуют человеческими душами, утопают в роскоши, пока невинные страдают!

Воины зарычали одобрительно. За месяцы Алексей научился говорить на языке, понятном им — языке справедливого гнева и священной войны.

— Но мы принесем им спасение! — продолжал он. — Огнем и мечом очистим их души! Тех, кто примет истинную веру, мы примем как братьев! Тех, кто упорствует во тьме — предадим очищающему пламени!

— Ночь темна и полна ужасов! — хором ответили воины.

— Но заря близко! — завершил Алексей ритуальную фразу.

Штурм Тироша стал демонстрацией того, как сильно изменился кхаласар за эти месяцы. Вместо хаотичной атаки дотракийцев, полагающихся на личную храбрость, действовала хорошо организованная армия, где каждый знал свою роль.

Алексей лично возглавил главный удар, направленный на храмовый квартал. Его окружали лучшие из огненных братьев — воины, чьи мечи горели священным пламенем, а в сердцах пылала фанатичная преданность.

Сопротивление было ожесточенным, но недолгим. Пламенные клинки резали не только плоть, но и боевой дух защитников. Когда противник видел, как твой меч горит небесным огнем, а раны от него дымятся и не заживают, желание сражаться быстро пропадало.

К вечеру Тирош пал. Алексей стоял на ступенях главного храма, где местные жрецы еще утром приносили жертвы каким-то мелким богкам торговли и ремесел. Теперь алтари были разбиты, а идолы валялись в обломках.

— Граждане Тироша! — обратился он к собравшейся толпе горожан. — Ваш город пал, но ваши души еще можно спасти! Рглор, Владыка Света, милосерден к тем, кто искренне раскаивается в своих заблуждениях!

В толпе раздались испуганные всхлипы. Люди помнили истории о том, что дотракийцы делают с пленными. Но Алексей предложил им нечто другое.

— Примите истинную веру! Поклянитесь служить свету! И станете нашими братьями, равными среди равных! Ваши дети будут расти в мире, ваши жены — в безопасности, ваши старики — в почете!

Первым вышел вперед молодой ремесленник, державший за руку маленького сына.

— Я... я принимаю вашего бога, — пролепетал он. — Только не убивайте моего мальчика.

Алексей улыбнулся и протянул руку. На его ладони вспыхнул небольшой огонек — теплый, дружелюбный, совсем не страшный.

— Не убивать, брат. Защищать. Это главная заповедь Рглора — сильные защищают слабых.

Один за другим жители Тироша начали выходить вперед, принимая новую веру. Не все — многие предпочли молчать, затаиться, переждать. Но достаточно для того, чтобы пополнить ряды огненных братьев еще на сотню человек.

Особенно охотно присоединялись к ним бывшие рабы и наемники. Алексей обещал им равенство, братство, цель в жизни — то, чего они никогда не имели. И многие поверили, увидев, как в рядах огненных братьев бок о бок сражаются дотракийцы и вестеросцы, эссосцы и наарцы.

К концу недели караван кхаласара пополнился сотнями новых повозок с добычей и людьми. Но Алексей ценил не золото и шелка — он ценил новых воинов, готовых умереть за веру в светлое будущее.

— Ты создаешь армию фанатиков, — заметил Дрого однажды вечером, когда они сидели у костра.

— Я создаю армию верующих, — поправил Алексей. — Разница огромна. Фанатик слепо подчиняется. Верующий сражается за то, во что верит.

— И во что они верят?

Алексей посмотрел на лагерь, где огненные братья обучали новичков обращению с оружием, делились запасами с голодными, лечили раненых. Вера в Рглора дала им не только цель, но и кодекс поведения — защищать слабых, помогать нуждающимся, быть честными с братьями по оружию.

— Они верят в то, что мир можно изменить к лучшему, — ответил он. — И готовы умереть ради этой веры.

Дрого кивнул с пониманием.

— Хорошая вера. Делает воинов сильнее. — Он помолчал, глядя в огонь. — Скоро нам придется испытать их на деле. До меня дошли слухи — другие кхалы объединяются против нас. Говорят, мы стали слишком сильными.

Алексей не удивился. Он ожидал этого с самого начала. Традиционные дотракийские вожди не могли спокойно смотреть на то, как кхаласар Дрого превращается в нечто большее, чем просто банда грабителей.

— Сколько их?

— Три кхала, может четыре. Около десяти тысяч всадников. — Дрого усмехнулся. — Они думают, что количество решает все.

— А мы покажем им, что решает качество, — ответил Алексей. — И вера. Когда огненные братья встретятся с обычными дотракийцами, станет ясно, кто сильнее.

Он уже видел эту битву в своем воображении. Тысячи всадников, несущихся по степи с воплями. Пламенные мечи, рассекающие воздух огненными дугами. И в конце — новый порядок, основанный не на силе кулака, а на силе веры.

Мастерские кхаласара гудели от работы. Алексей ходил между кузницами, наблюдая за работой своих огненных братьев. То, что начиналось как простое освящение клинков, превратилось в настоящую оружейную мануфактуру, не уступающую лучшим арсеналам Вольных городов.

— Квалло, покажи мне тот механизм еще раз, — попросил Алексей, склоняясь над верстаком.

Бывший дотракийский кузнец, ставший одним из главных мастеров культа, с гордостью продемонстрировал свое творение. Арбалет выглядел обычно, но стальные детали механизма были покрыты красноватым налетом — следом магической обработки.

— Пружина благословлена огнем Рглора, — объяснял Квалло. — Тетива пропитана священными маслами. А вот главное новшество...

Он показал на небольшую полость в ложе арбалета, заполненную красноватой жидкостью.

— Концентрированное масло священного пламени. При выстреле оно покрывает болт, и тот загорается от магии, заложенной в пружине. Стрела летит как обычно, но при попадании...

— Устраивает небольшой пожар, — закончил Алексей с удовлетворением. — Отличная работа, брат.

За месяцы экспериментов они создали нечто уникальное. Обычные арбалеты, дополненные магией огня, позволяли воинам сражаться на дистанции, не уступая лучшим стрелкам. Но главное — каждая стрела несла в себе разрушительную силу пламени.

— Сколько уже готово? — спросил Алексей.

— Пятьдесят, — ответил другой кузнец — бывший ремесленник из Тироша по имени Халлен. — Но магического масла на всех не хватает. Процесс его изготовления слишком медленный.

Алексей кивнул. Это была главная проблема — его магическая сила была ограничена, а создание священных масел требовало личного участия. Он мог благословлять оружие массово, но для по-настоящему мощных артефактов нужен был индивидуальный подход.

— Тогда будем выбирать носителей еще тщательнее, — решил он. — Эти арбалеты должны получить только самые верные, самые испытанные братья.

Он осмотрел собравшихся мастеров. Все они были его творением — люди разных народов и происхождения, объединенные общей верой. Дотракийцы, привыкшие к простым ремеслам, учились сложным техникам у городских мастеров. Бывшие рабы работали рядом с вольными людьми. Вчерашние враги ковали оружие для общего дела.

— Братья, — обратился он к ним, — скоро нам предстоит великое испытание. Я слышал, другие кхалы готовят против нас войну. Они не понимают, что мы несем миру не разрушение, а обновление.

Кузнецы отложили инструменты и внимательно слушали. За эти месяцы Алексей стал для них больше чем просто военачальником — он был пророком, учителем, отцом их новой веры.

— Каждое оружие, выкованное в наших кузницах, — это не просто железо и сталь, — продолжал он. — Это материализованная воля Рглора. Это его желание очистить мир от тьмы. И каждый из вас — не просто ремесленник, а священнослужитель, творящий инструменты божественной справедливости.

— Огонь очищает все! — хором ответили кузнецы.

— Заря близко! — завершил Алексей.

После короткого ритуала он прошел к отдельной кузнице, где работали только самые опытные мастера. Здесь создавались особые образцы — оружие для высших командиров культа.

— Покажите мне арбалеты для избранных, — попросил он.

Мастер Халлен с гордостью продемонстрировал плоды своего труда. Десять арбалетов, каждый из которых был произведением искусства. Красное дерево ложа, инкрустированное золотыми символами Рглора. Стальные детали, отполированные до зеркального блеска. И главное — мощные магические чары, вложенные лично Алексеем.

— Скорострельность — десять выстрелов в минуту, — докладывал Халлен. — Дальность — триста ярдов. При попадании болт создает огненный взрыв радиусом в пять футов. А вот самое интересное...

Он показал на специальный механизм под стременем арбалета.

— Автоматическая подача боеприпасов. Магазин на двадцать болтов. Стрелок может вести непрерывный огонь, пока не кончатся стрелы.

Алексей взял один из арбалетов в руки, проверяя баланс. Оружие было тяжелее обычного, но прекрасно сбалансированным. Магическая аура пульсировала в металле, готовая высвободиться по первому требованию.

— Превосходно, — оценил он. — Кто получит эти красоты?

Халлен протянул ему список имен. Алексей пробежал его глазами, кивая. Все указанные воины действительно заслуживали такой чести — командиры отрядов, проявившие себя в боях и непоколебимые в вере.

— Джого, Ракко, Агго... — читал он вслух. — Хороший выбор. А этот последний?

— Серрос из Лиса, — пояснил мастер. — Бывший наемник, принял веру после битвы за Каркозу. Спас троих раненых братьев, вынеся их из горящего здания. Его товарищи считают его достойным.

Алексей кивнул. Героизм в бою был хорошо, но готовность рисковать ради товарищей ценилась в культе еще выше.

— Пусть получит. — Он отложил арбалет. — А теперь покажите мне те болты.

Халлен открыл специальный ящик, набитый соломой. Внутри лежали стрелы, непохожие ни на что виденное раньше. Металлические наконечники светились тусклым красным светом, древки были покрыты рунами, а оперение сделано из какого-то переливающегося материала.

— Наконечники выкованы из железа метеорита, — объяснял мастер. — Такой металл лучше всего принимает огненные чары. Древки — из священного дерева, растущего только в храмах Рглора. А оперение...

— Перья огненного феникса, — закончил Алексей. — Где вы их достали?

— Купили у торговца из Ассхая. Стоили целое состояние, но результат того стоил. Эти стрелы не знают промаха — они сами найдут цель. А взрывная сила...

Халлен показал на обугленные доски в углу кузницы.

— Одна стрела может снести небольшой дом.

Алексей свистнул, впечатленный. За месяцы работы его мастера создали оружие, способное изменить ход любой битвы. Пятьдесят обычных огненных арбалетов для рядовых бойцов, десять элитных для командиров, и запас волшебных болтов, каждый из которых стоил как боевой конь.

— Хорошая работа, братья, — сказал он торжественно. — Рглор будет доволен вашим рвением. Но помните — сила оружия не в его магии, а в руках того, кто его держит. Даже самый совершенный арбалет бесполезен в руках труса или предателя.

— Мы понимаем, огнерук, — ответил Квалло. — Поэтому каждый, кто получит эти арбалеты, должен дать особую клятву.

— Какую?

— Использовать их только ради торжества света. Никогда не поднимать против братьев по вере. И если почувствует, что вера ослабевает — вернуть оружие достойнейшему.

Алексей улыбнулся. Его мастера не только создавали совершенные орудия войны, но и понимали ответственность, которую они несут.

— Прекрасно. Тогда завтра устроим церемонию посвящения. Пусть весь кхаласар увидит, как Рглор награждает своих верных слуг.

Он покинул кузницы и направился к своей палатке, размышляя о предстоящих испытаниях. Скоро им предстоит встретиться с объединенной армией дотракийских кхалов. Враги будут полагаться на традиционную тактику — лобовые атаки конницы. Но огненные братья встретят их градом пламенных стрел, способных остановить любую кавалерийскую атаку.

Алексей стоял в центре священной кузницы, окруженный своими лучшими мастерами. Перед ним на алтаре лежал небольшой медальон — не больше ладони, выкованный из красного золота и украшенный рубином размером с голубиное яйцо. Но ценность его была не в драгоценных материалах.

— Это революция в защитном снаряжении, — объяснял он собравшимся кузнецам. — Представьте — воин носит обычную одежду, но стоит ему коснуться амулета, и его тело мгновенно покрывается доспехами из чистого пламени.

Мастер Халлен недоверчиво покачал головой.

— Огнерук, с уважением, но огонь не может защищать. Он сжигает все, к чему прикасается.

— Обычный огонь — да, — согласился Алексей. — Но священное пламя Рглора — другое дело. Оно обжигает только врагов веры, а для праведников становится защитой.

Он взял медальон в руки и сосредоточился. Месяцы экспериментов с магией научили его чувствовать потоки силы, текущие через предметы. Этот амулет был вершиной его искусства — результатом бесчисленных попыток заключить живое пламя в материальную оболочку.

— Смотрите и учитесь, — сказал он торжественно.

Алексей коснулся рубина в центре медальона и произнес заклинание на высоком валирийском. Камень вспыхнул изнутри, и из него начали вытекать струи красноватого света. Они обвили тело Алексея, формируя доспех из чистой энергии.

Мастера ахнули. Огненная броня покрывала его с головы до ног, но не обжигала одежду и кожу. Наоборот — пламя двигалось как живое, приспосабливаясь к каждому движению, усиливаясь в местах потенциальной опасности.

— Это не просто защита, — объяснял Алексей, поворачиваясь, чтобы все могли рассмотреть доспех. — Это живая броня, которая думает и реагирует. Она отразит удар меча, остановит стрелу, погасит вражескую магию. А если противник попытается схватить носителя голыми руками...

Квалло храбро протянул руку к огненному наплечнику. В тот же момент пламя вспыхнуло ярче, и кузнец отдернул руку с болезненным возгласом.

— Ожог второй степени, — диагностировал Алексей, осматривая покрасневшую ладонь. — Если бы ты был врагом веры, лишился бы руки. Но поскольку ты брат, огонь лишь предупредил.

Он коснулся амулета снова, и доспех исчез, втянувшись обратно в рубин. Медальон вернулся к своему обычному виду — красивое, но на первый взгляд обычное украшение.

— Сколько времени может работать такая защита? — спросил Халлен, все еще потирая обожженную руку.

— Зависит от интенсивности использования, — ответил Алексей. — При обычном ношении — целый день. В активном бою — около часа. Потом нужна перезарядка.

— И как ее перезарядить?

Алексей улыбнулся и указал на священный огонь, горящий в центре кузницы.

— Поднести к пламени Рглора и произнести молитву. Священный огонь пополнит запас энергии в камне. Простое и эффективное решение.

Мастера переглядывались с восхищением и легким страхом. То, что создал их огнерук, превосходило все их представления о возможностях магии.

— Сколько таких амулетов мы можем изготовить? — спросил Квалло.

— Не много, — честно признался Алексей. — Процесс создания занимает неделю непрерывной работы. Рубины нужны особые — без малейших изъянов. А главное — каждый амулет требует частички моей собственной жизненной силы.

Это была правда. Создание огненного доспеха истощало его сильнее, чем дюжина обычных благословений. Он мог изготавливать не больше одного амулета в месяц, и то при условии достаточного отдыха между работами.

— Значит, такие доспехи получат только избранные из избранных, — понял Халлен.

— Именно. Командиры высшего ранга, герои веры, те, кто доказал свою преданность кровью и подвигами.

Алексей обвел взглядом собравшихся мастеров. Все они были достойными людьми, но далеко не все заслуживали такой чести.

— Первый амулет получит кхал Дрого, — объявил он. — Без его поддержки наш культ никогда не стал бы таким сильным. Второй — Джого, за храбрость и преданность. Третий...

Он задумался. Кого еще можно было считать достойным такого дара?

— Третий получит тот, кто больше всех отличится в предстоящей битве, — решил он. — Пусть это будет наградой за исключительную доблесть.

Мастера кивнули с пониманием. В культе Рглора награды не раздавались по знатности или богатству — их нужно было заслужить делом.

— А теперь покажите мне, как идет работа над другими проектами, — попросил Алексей.

Халлен провел его к соседнему верстаку, где лежали образцы нового снаряжения. Кольчуги, пропитанные огнестойкими маслами. Щиты с магическими рунами, способными отражать заклинания. Шлемы со встроенными кристаллами, позволяющими видеть в темноте.

— Хорошая работа, — оценил Алексей. — Но не забывайте главное — лучшая броня это та, которая не сковывает движений. Огненные братья должны оставаться мобильными.

— Понимаем, огнерук. Мы стараемся делать снаряжение максимально легким, но прочным.

Алексей прошел дальше, осматривая склады готового оружия. За месяцы работы они накопили внушительный арсенал. Сотни пламенных мечей, десятки огненных арбалетов, множество единиц вспомогательного снаряжения.

— Скоро все это пригодится, — пробормотал он, думая о донесениях разведчиков.

Объединенная армия дотракийских кхалов была уже в двух днях пути. Более десяти тысяч всадников под командованием четырех опытных военачальников. Им противостояло войско Дрого — пять тысяч дотракийцев и около двух тысяч огненных братьев.

Численное превосходство было подавляющим, но Алексей не волновался. У него было то, чего не было у врагов — единство цели, совершенное оружие и непоколебимая вера в правоту дела.

— Завтра созовем военный совет, — решил он. — Нужно распределить новое снаряжение и окончательно отработать тактику.

Он покинул кузницы и направился к своей палатке. Время подготовки заканчивалось. Скоро огненные братья подвергнутся самому серьезному испытанию с момента основания культа.

Но Алексей был уверен в победе. Не потому, что полагался на магию или превосходное оружие. А потому, что видел глаза своих воинов — полные решимости и веры в светлое будущее.

Ночь темна и полна ужасов. Но рассвет принесет огненное очищение, после которого степь больше никогда не будет прежней.

В его палатке горел священный огонь, никогда не гаснущий. Алексей сел перед ним и начал молиться, готовясь к решающей битве. Завтра решится судьба не только его армии, но и всего его дела.

Пламя плясало перед его глазами, показывая видения будущего. Он видел горящие города, падающих королей, новый мир, восстающий из пепла старого. И в центре всех этих видений — русский пожарник, ставший пророком огня в чужом мире.

***Кхал Темо плюнул в костер, наблюдая, как слюна шипит на углях. Вокруг него сидели три других предводителя кхаласаров — Жако, Форго и старый Пано. Все они были опытными воинами, закаленными в десятках сражений, но сейчас в их глазах читалась тревога.

— Этот Дрого совсем обнаглел, — проворчал Жако, самый молодой из собравшихся кхалов. — Раньше он хотя бы делал вид, что следует старым обычаям. А теперь что? Возит с собой какого-то красного колдуна и учит воинов поклоняться огненному богу!

— Не только поклоняться, — мрачно добавил Форго. — Мои разведчики видели, как они сражаются. Мечи горят пламенем, стрелы взрываются при попадании. Это не дотракийский способ войны.

Темо кивнул. Донесения становились все более тревожными с каждой неделей. Кхаласар Дрого превращался во что-то чуждое, непонятное. Вместо обычных набегов за добычей — какие-то религиозные войны. Вместо простого грабежа — обращение пленных в новую веру.

— А видели, как он теперь города берет? — продолжал Жако. — Предлагает сдаться и принять веру этого Рглора. Тех, кто соглашается, оставляет в живых. Остальных... — он провел пальцем по горлу.

— Это не по-дотракийски, — пробурчал старый Пано, до этого молчавший. — Наши предки брали города силой, убивали мужчин, забирали женщин и детей. Просто и понятно. А этот... этот проповедует какую-то чепуху о свете и тьме.

Форго встал и начал ходить вокруг костра.

— Хуже всего то, что его воины в это верят. Мои лазутчики говорят — они готовы умирать за этого огненного бога. Сражаются как одержимые, друг друга не бросают, раненых выносят с поля боя.

— Фанатики, — фыркнул Жако. — Но фанатики опасные. Помните, что случилось с кхалом Зого? Его тысяча всадников встретилась с двумя сотнями этих огненных братьев. Думал, что легко раздавит их.

Все четверо помрачнели. История разгрома Зого уже стала легендой в Великом Травяном Море. Опытный кхал с отборными воинами был полностью уничтожен отрядом, в пять раз меньшим по численности. Немногие выжившие рассказывали байки о мечах из чистого огня и стрелах, которые взрывались как молнии.

— Дрого всегда был хитрым, — медленно сказал Пано. — Но этот колдун сделал его еще опаснее. Слышал, он даже тактику изменил. Раньше дотракийцы полагались на скорость и натиск. А теперь у них есть стрелки, которые могут остановить конную атаку на расстоянии.

Темо потер шрам на щеке — память о старой битве с рабами из Астапора.

— Что предлагаете? Он стал слишком сильным, чтобы с ним можно было справиться поодиночке.

— Объединяемся, — коротко ответил Форго. — Все четверо. Двенадцать тысяч всадников против его семи тысяч. Пусть у него есть магия, но численность тоже решает.

— А если он предложит нам тоже принять веру в его бога? — съязвил Жако. — Говорят, он очень убедительный проповедник.

Пано презрительно сплюнул.

— У меня есть своя вера — в силу аракха и скорость коня. Дотракийские боги веками помогали нашему народу. Зачем нам какой-то чужеземный огнепоклонник?

— Потому что этот огнепоклонник побеждает, — мрачно заметил Форго. — За полгода кхаласар Дрого разгромил дюжину отрядов, захватил шесть городов, обратил в свою веру тысячи людей. Если мы не остановим его сейчас, через год он будет контролировать половину Великого Травяного Моря.

Темо задумчиво смотрел в огонь. В глубине души он понимал — они опоздали. Нужно было объединяться против Дрого еще полгода назад, когда его кхаласар только начал меняться. Теперь же...

— Расскажите мне о самом колдуне, — попросил он. — Кто он? Откуда взялся?

— Называет себя огнеруком, — ответил Жако. — Лично видел его во время переговоров с городом Каркоза. Высокий, смуглый, с темными волосами. Говорит с акцентом — не местный. Может быть, из Вестероса или из Ассхая.

— А что умеет?

— Управляет огнем, как дирижер оркестром, — Жако помрачнел. — Видел, как он поджег городские ворота, не приближаясь к ним ближе чем на сотню ярдов. Пламя слушается его как живое существо.

Форго кивнул.

— Мои шпионы говорят, он может благословлять оружие, делая его смертоноснее. И еще — лечить раненых, если они достаточно верят в его бога.

— Значит, не только воин, но и жрец, — пробормотал Пано. — Хуже всего, что он не просто колдует. Он дает людям надежду, цель, смысл жизни. Это опаснее любой магии.

Темо встал и прошелся вокруг костра, размышляя. Четыре кхала против одного — но этот один изменил саму природу войны в степи. Вместо хаотичных набегов — организованные кампании. Вместо грабежа ради грабежа — завоевания с целью обращения. Вместо разрозненных банд — дисциплинированная армия фанатиков.

— Если мы проиграем эту битву, — медленно сказал он, — дотракийский образ жизни закончится. Наши дети будут расти, поклоняясь чужому богу и следуя чужим обычаям.

— Тогда не проиграем, — решительно заявил Жако. — Удар всех сил в лоб. Быстро, жестко, без милости. Убьем этого колдуна, рассеем его фанатиков, а Дрого заставим вернуться к старым обычаям.

— А если Дрого тоже стал фанатиком? — спросил Форго.

Пано пожал плечами.

— Тогда убьем и его. У него есть сын от кхалиси — мальчик еще маленький, его можно перевоспитать по-настоящему дотракийски.

Темо кивнул. План был прост и жесток — именно таким, каким должен быть дотракийский план.

— Хорошо. Завтра выступаем. Встречаемся в долине Камней Духов через три дня. Оттуда идем на кхаласар Дрого единой силой.

Они еще немного посидели у костра, обсуждая детали предстоящей битвы. Каждый понимал — это будет не обычная стычка за пастбища или торговые пути. Это война за душу дотракийского народа.

Когда кхалы разошлись по своим палаткам, Темо остался один у догорающего костра. В красных углях ему чудились пляшущие фигурки — воины с горящими мечами, несущиеся по степи под знаменами чужого бога.

Он попытался представить будущее, в котором победит Дрого. Великое Травяное Море, населенное не гордыми кочевниками, а религиозными фанатиками. Города, сдающиеся без боя при одном упоминании имени огненного бога. Мир, где сила аракха уступает место силе веры.

Темо поежился и подбросил в костер сухую траву. Пламя вспыхнуло ярче, разгоняя ночную тьму.

— Этого не будет, — прошептал он в пустоту. — Дотракийцы останутся дотракийцами. Старые боги не позволят чужеземцу изменить порядок, освященный веками.

Но в глубине души он чувствовал — времена меняются. И завтрашняя битва решит, в какую сторону повернется колесо истории.

***

Кхал Темо видел, как рушится его мир.

Атака началась на рассвете, как и планировалось. Двенадцать тысяч всадников обрушились на позиции Дрого тремя волнами — классическая дотракийская тактика, проверенная сотнями сражений. Темо лично вел центральную группу, целясь прямо в сердце вражеского лагеря, где развевались красные знамена огненного культа.

Первые залпы их не смутили. Огненные стрелы выглядели впечатляюще, но что могли сделать несколько сотен стрелков против лавины конницы? Дотракийцы привыкли нести потери — это была цена победы.

Но когда стрелы начали взрываться...

— Кхал! — закричал один из его кровных всадников, указывая вперед. — Смотри!

Темо увидел то, что заставило его кровь застыть в жилах. Там, где упали огненные болты, вспыхивали настоящие пожары. Кони падали, охваченные пламенем. Всадники кричали, пытаясь сбить с себя огонь, который, казалось, жил собственной жизнью и не хотел гаснуть.

— Это колдовство! — прорычал он, подгоняя коня. — Но мы прорвемся! За мной!

Левый фланг под командованием Жако уже врезался в ряды огненных братьев, и поначалу казалось, что все идет по плану. Дотракийская конница громила пешие строи, как это было всегда. Но потом Темо увидел невозможное — вражеские воины начали вставать.

Не отступать. Не бежать. Вставать из мертвых.

— Как это возможно? — прошептал он, наблюдая, как солдат с пробитой грудью поднимается и снова берется за пылающий меч.

Рядом с ним загорелся конь кровного всадника Агго. Животное заржало от боли и страха, сбрасывая седока. Агго перекатился по земле, но огонь перекинулся на его одежду, на кожаный доспех, на кожу...

— Агго! — Темо протянул руку, пытаясь помочь, но пламя обожгло его пальцы. Это был не обычный огонь — он обжигал сквозь перчатки, сквозь кольчугу, словно металл был бумагой.

Кровный всадник корчился на земле, объятый пламенем, которое не желало гаснуть. Его крики слились с воплями сотен других воинов, попавших под огненную атаку.

На правом фланге дела обстояли не лучше. Кхал Форго пытался обойти противника с севера, но налетел на что-то невидимое и твердое. Его кони шарахались, отказываясь идти вперед, словно упирались в стену.

— Что там происходит? — крикнул Темо одному из гонцов.

— Кхал Форго говорит, в воздухе стена огня! — ответил тот, задыхаясь. — Высотой с дерево! Кони не идут сквозь нее!

Темо обернулся к центру боя, где должен был атаковать старый Пано. И увидел кошмар.

Огнерук стоял на небольшом холме, окруженный своими лучшими воинами. Его руки были подняты к небу, а вокруг него кружились спирали пламени, словно живые змеи. И куда бы он ни указывал, там вспыхивали пожары.

Отряд Пано застрял в болоте горящей травы. Степь полыхала, превращая быструю атаку в медленную агонию. Кони отказывались идти сквозь огонь, а те, что шли, обжигали копыта и падали.

— Отступаем! — крикнул Темо. — Это не битва, это бойня!

Но отступать было некуда. Огонь распространялся во все стороны, отрезая пути к отходу. А огненные братья, воодушевленные успехом, перешли в наступление.

Темо видел, как они движутся — не беспорядочной толпой, а стройными рядами, поддерживая друг друга. Их мечи пылали, их глаза горели фанатичной решимостью. Они пели какую-то песню на незнакомом языке, и эта песня звучала как похоронный марш для дотракийского образа жизни.

— Кхал! — К нему подскакал раненый всадник из отряда Жако. — Кхал Жако пал! Его копье пробило троих врагов, но четвертый поджег его изнутри! Огонь вышел из его груди!

Темо стиснул зубы. Жако был молод, горяч, но храбр как лев. Если его убили...

Взрыв справа заставил его обернуться. Кхал Форго пытался прорваться сквозь огненную стену, но его конь подорвался на какой-то магической мине. Всадник и животное исчезли в шаре пламени.

Остался только старый Пано, и тот увязал в горящей траве, теряя воинов одного за другим.

— Это конец, — прошептал Темо, глядя на разгром своей армии.

Из двенадцати тысяч всадников в строю осталось едва ли три тысячи. Остальные лежали мертвыми, горели в пламени или бежали прочь, побросав оружие. А огненные братья все наступали, неумолимые как лавина.

Темо увидел, как к нему направляется сам огнерук. Тот ехал на черном коне, его красные одежды развевались на ветру, а в руке сверкал меч из чистого пламени. Вокруг него скакали его лучшие воины — те, кого называли избранными огня.

— Кхал Темо! — крикнул огнерук, подъезжая ближе. — Сдавайся! Твоя армия разбита, твои союзники мертвы! Не заставляй остальных погибать зря!

— Никогда! — прорычал Темо, выхватывая аракх. — Дотракиец не сдается чужеземному колдуну!

Он пришпорил коня и понесся на врага. Аракх засвистел в воздухе, нацеливаясь на шею огнерука. Но тот даже не попытался уклониться. Вместо этого он поднял свой пылающий меч.

Клинки встретились в фонтане искр. И аракх Темо, выкованный лучшими мастерами Вейес Дотрак, расплавился как воск.

Огненный меч коснулся его груди. Боли не было — только жар, распространяющийся по телу. Темо почувствовал, как жизнь покидает его, но странным образом не испытывал злости.

— Почему? — прохрипел он, падая с седла.

Огнерук спешился и склонился над ним.

— Потому что старый мир умирает, кхал, — сказал он печально. — А новый рождается в огне. Ты был храбрым воином, но служил устаревшим богам.

— Дотракийцы... никогда не забудут...

— Дотракийцы изменятся, — перебил огнерук. — Как изменился Дрого. Как изменился весь мир. Огонь не уничтожает — он очищает.

Темо хотел ответить, но силы покинули его. Последнее, что он увидел — красное знамя с изображением пылающего сердца, реющее над полем битвы.

Битва закончилась через час. Из четырех кхалов в живых не осталось ни одного. Их армии были рассеяны или уничтожены. А те, кто уцелел, один за другим подходили к огнеруку, складывая оружие к его ногам и прося принять их в ряды огненных братьев.

Великое Травяное Море больше никогда не будет прежним. Время независимых кхалов закончилось. Началась эпоха единой веры, единой армии, единой цели.

Эпоха огня.

***

Кхал Дрого швырнул свиток на землю с такой силой, что пергамент разорвался пополам.

— Нет! — рыкнул он, вскакивая с трона из драконьих костей. — Я не буду танцевать под дудку каких-то торгашей из-за моря!

Алексей спокойно поднял обрывки письма, складывая их обратно. Послание магистра Иллирио из Пентоса было кратким и по существу — предложение брака между кхалом и Дейенерис Таргариен, последней наследницей драконьих королей.

— Кхал, выслушай меня, — сказал он миролюбиво. — Это больше чем просто брак. Это возможность изменить весь мир.

— Мне не нужна бледная девчонка из Вестероса! — Дрого начал ходить по палатке, как раненый зверь. — У меня есть жены. Хорошие дотракийские женщины, которые рожают мне сильных сыновей!

Алексей кивнул. За годы он изучил характер кхала достаточно хорошо, чтобы знать — прямое принуждение не сработает. Дрого нужно убедить, что это его собственная идея.

— Конечно, у тебя есть жены, — согласился он. — Но подумай — что такое Дейенерис Таргариен? Не просто девочка. Наследница династии, правившей Вестеросом триста лет. В ее жилах течет кровь драконов.

— И что с того? Драконы мертвы полтора века.

— Драконы мертвы, — согласился Алексей, — но кровь жива. А кровь Валирии — это не просто благородное происхождение. Это магия, кхал. Древняя, могущественная магия.

Дрого остановился, повернувшись к нему.

— Объясняй.

Алексей встал и подошел к карте на стене палатки. Его палец проследил путь от Великого Травяного Моря до Узкого моря, а затем дальше — к Вестеросу.

— Представь себе сына от такого брака, — сказал он задумчиво. — С одной стороны — сила и храбрость величайшего кхала в истории дотракийцев. С другой — магическая кровь драконьих лордов и право на Железный трон. Что получится?

— Получится ублюдок, — проворчал Дрого, но в его голосе появились нотки интереса.

— Получится правитель двух миров, — поправил Алексей. — Король Андалов и Первых Людей по праву матери. Кхал кхалов по праву отца. И если добавить к этому благословение Рглора...

Он сделал паузу, позволяя кхалу додумать самому.

— Ты говоришь о завоевании Вестероса, — медленно сказал Дрого.

— Я говорю о большем. О создании империи, которая объединит восток и запад под властью истинной веры. Дотракийская сила, валирийская магия и огонь Рглора — кто сможет противостоять такому союзу?

Дрого снова начал ходить, но теперь его шаги были более размеренными. Алексей видел — кхал обдумывает предложение.

— А что, если эта Дейенерис окажется слабой? Изнеженной принцессой, которая упадет в обморок при виде крови?

— Тогда мы ее закалим, — ответил Алексей. — Огонь Рглора может превратить хрупкий металл в прочную сталь. А валирийская кровь... в ней спит сила, которую можно пробудить.

— И ты думаешь, что сможешь пробудить в ней магию драконов?

Алексей пожал плечами.

— Не знаю. Но попытаться стоит. Если получится — у нас будет союзница, способная сравниться с древними королями-драконами. Если нет — просто еще одна жена, которая даст тебе детей с царской кровью.

Дрого остановился перед картой, изучая очертания континентов.

— Семь королевств, — пробормотал он. — Миллионы людей. Богатства, о которых дотракийцы могут только мечтать.

— И все это может принадлежать твоему сыну, — подтвердил Алексей. — Если ты согласишься на этот брак.

— А ее брат? Этот Визерис? Магистр пишет, что он тоже претендует на трон.

Алексей усмехнулся.

— Слабый, изнеженный мальчишка. Если он попытается встать на пути у нас — огонь решит проблему. В конце концов, у Таргариенов есть поговорка: "Огонь не может навредить дракону". Посмотрим, правда ли это.

Дрого задумчиво потер подбородок. Алексей видел — кхал уже почти созрел для решения. Оставалось только подтолкнуть его в нужную сторону.

— Подумай о своих воинах, — сказал он тихо. — Они завоевали полстепи, обратили в веру тысячи людей. Но что дальше? Еще одно племя? Еще один город? Где предел их амбициям?

— Ты предлагаешь им корону над всем миром.

— Я предлагаю им цель, достойную их величия. Огненные братья не просто воины — они крестоносцы света. И такие люди заслуживают задач соответствующего масштаба.

Дрого молчал долго, глядя на карту. Наконец он повернулся к Алексею.

— А что, если все это ложь? Что, если магистр Иллирио просто использует нас для своих целей?

— Возможно, — честно признал Алексей. — Но даже если так — что мы теряем? Одну свадьбу? Небольшое путешествие до Пентоса? А выигрываем — потенциально весь мир.

— И ты действительно веришь, что эта девочка стоит таких рисков?

Алексей помолчал, вспоминая то, что знал о Дейенерис по сериалу и книгам. Сильная воля, скрытая под внешней хрупкостью. Способность вдохновлять людей и вести их за собой. И, конечно, врожденная связь с драконами.

— Я верю в кровь Валирии, — сказал он наконец. — В ней течет магия старого мира. А магия... магия может изменить все.

Дрого кивнул и подошел к трону. Сел, опираясь подбородком на кулак.

— Хорошо, огнерук. Ты убедил меня. Но у меня есть условия.

— Слушаю.

— Если эта Дейенерис окажется достойной — я женюсь на ней. Но если она разочарует меня, если покажет себя слабой или трусливой — брак будет расторгнут. И никто не посмеет осуждать меня за это.

— Справедливо, — согласился Алексей.

— И еще. Ты лично будешь отвечать за ее... подготовку. Сделаешь из нее настоящую кхалиси. Или ответишь головой.

Алексей поклонился.

— Принимаю ответственность, кхал.

Дрого встал и протянул руку. Алексей пожал ее, чувствуя силу стальных пальцев.

— Тогда пошли письмо этому магистру. Пусть готовит свадьбу. Но предупреди его — если это ловушка, я лично скормлю его своим коням.

— Передам, кхал.

Когда Дрого ушел, Алексей остался один в палатке. Он смотрел на карту, представляя будущее. Дейенерис Таргариен, Мать Драконов, станет женой величайшего из кхалов. А он, русский пожарник в теле красного жреца, будет направлять их союз к великой цели.

Объединить мир под властью огня. Покончить с рабством, тиранией, несправедливостью. Создать империю света, которая простирается от Ледяной Стены до Летнего моря.

Безумная мечта? Возможно. Но все великие дела начинались с безумных мечтаний.

Алексей взял перо и начал писать ответ магистру Иллирио. Свадьба состоится. А с ней начнется новая эра в истории известного мира.

Эра огня и крови. Эра драконов и кхалов. Эра, которая изменит все.

***

Магистр Иллирио Мопатис откинулся в своем мягком кресле, потирая округлый живот, и перечитывал письмо в третий раз. Шелковые одежды облегали его тучную фигуру, а пальцы, украшенные кольцами, барабанили по резным подлокотникам.

— Интересно, — пробормотал он, отпивая глоток дорнийского вина. — Очень интересно.

Слуга молча стоял у двери, ожидая приказаний. Иллирио махнул рукой, и тот удалился, оставив магистра наедине с мыслями.

Кхал Дрого согласился на брак. Это само по себе было неожиданностью — дотракийцы редко прислушивались к советам цивилизованных людей. Но еще более удивительным было то, как письмо было составлено. Слишком изящно для варвара из степи. Слишком политически тонко.

— Этот огнерук, — прошептал Иллирио, припоминая донесения своих агентов. — Кто ты такой на самом деле?

За последние два года имя красного жреца из кхаласара Дрого стало легендой от Пентоса до Каркозы. Маг, военачальник, проповедник — человек, превративший орду грабителей в дисциплинированную армию фанатиков. Иллирио потратил немало золота, чтобы собрать о нем информацию, но результаты были противоречивыми.

Одни говорили, что он из Асшая, другие — что с Летних островов. Третьи клялись, что видели его в Волантисе еще до появления у дотракийцев. Но все сходились в одном — где бы ни появлялся огнерук, мир менялся.

Иллирио встал и подошел к окну, выходившему во внутренний двор его особняка. Там расхаживали павлины — его маленькая прихоть, напоминание о красоте мира. Но сейчас он думал не о красоте.

План, который он вынашивал годами, обретал новые очертания. Изначально все было просто — выдать Дейенерис за дикого кхала, получить дотракийскую армию для Визериса, посадить законного Таргариена на трон. Себе — титул десницы короля и неограниченную власть за троном.

Но теперь появился новый игрок. Огнерук, который превратил Дрого из простого вождя варваров в нечто большее. И судя по письму, этот человек мыслил стратегически.

— Он понимает ценность валирийской крови, — пробормотал Иллирио, перечитывая особенно интересную фразу. — И говорит о "пробуждении древней магии". Либо он шарлатан, либо знает нечто, чего не знаю я.

Магистр вернулся к столу и достал из тайника другое письмо — от своих лазутчиков в Вейес Дотрак. Донесение было свежим, всего недельной давности.

"Кхал Дрого объединил под своей властью восемь крупных кхаласаров. Его армия насчитывает более сорока тысяч всадников, не считая союзных племен. Большинство приняли веру в Р'глора и называют себя огненными братьями. Дисциплина железная, моральный дух высочайший. Наши информаторы говорят о магическом оружии и тактических новшествах..."

Иллирио отложил письмо и потер виски. Сорок тысяч фанатично преданных воинов. Это было больше, чем он мечтал в самых смелых планах. Но это же создавало и проблемы.

Визерис рассчитывал получить послушную армию варваров, которая поможет ему вернуть трон, а потом спокойно вернется в степи. Но что, если огнерук и Дрого имеют собственные планы на Семь Королевств?

— А что, если они правы? — задался вопросом Иллирио. — Что, если ребенок от Дрого и Дейенерис действительно станет правителем мира?

Он представил себе внука Дрого на Железном троне. Сильного, харизматичного, с кровью драконов и поддержкой несокрушимой армии. Такой правитель мог бы действительно объединить Эссос и Вестерос под одной короной.

И тогда вопрос: на чьей стороне должен быть Иллирио Мопатис?

Магистр подошел к сейфу и достал небольшую шкатулку. Внутри лежало кольцо — простое золотое кольцо с печатью дома Таргариенов. Подарок от Серры, его покойной жены. Она умерла много лет назад, но память о ней все еще болела.

— Что бы ты посоветовала, любовь моя? — прошептал он, целуя кольцо. — Остаться верным старому плану или рискнуть ради большего?

Ответа, конечно, не последовало. Но Иллирио и так знал, что выберет. Он не стал богатейшим торговцем Пентоса, играя только наверняка. Иногда нужно рисковать.

Он сел за стол и взял перо. Письмо Визерису нужно было составить очень осторожно. Принц и так был подозрителен и вспыльчив. Если он почувствует, что его используют...

"Мой дорогой принц," — начал писать Иллирио. — "Радостные новости! Кхал Дрого согласился на брак с вашей сестрой. Свадьба состоится через месяц в Пентосе. Приготовления уже начались."

Он сделал паузу, обдумывая следующие строки. Как объяснить Визерису изменения в кхаласаре, не напугав его?

"Должен предупредить — кхал Дрого значительно усилился за последние годы. Его армия выросла и стала более дисциплинированной. Это хорошие новости для нашего дела, но потребует от нас... гибкости в переговорах."

Слабо, но лучше чем ничего. Визерис поймет, когда увидит все своими глазами.

Иллирио закончил письмо и запечатал его личной печатью. Затем написал еще одно — кхалу Дрого, подтверждая готовность к свадьбе и обещая достойный прием.

Но третье письмо было самым важным. Он адресовал его огненуку лично.

"Достопочтенный жрец," — писал он на высоком валирийском, показывая свою образованность. — "Ваша мудрость в деле устроения брака кхала Дрого поражает меня. Позвольте надеяться на плодотворное сотрудничество в будущем. У меня есть информация, которая может оказаться полезной для ваших... широких планов. Готов поделиться ею за соответствующую компенсацию."

Он не стал уточнять, о какой информации идет речь. Пусть огнерук сам догадается. Если тот действительно так умен, как кажется, то поймет намек.

Иллирио запечатал письма и вызвал слугу.

— Немедленно отправить гонцов, — приказал он. — Первое письмо — принцу Визерису в Лис. Второе — кхалу Дрого. Третье — огнеруку лично в руки.

Когда слуга ушел, Иллирио снова подошел к окну. Солнце садилось над Пентосом, окрашивая небо в красные тона. Очень символично.

Он чувствовал — начинается новая игра. Более масштабная и опасная, чем все, в которых он участвовал раньше. Ставки выросли с престола Вестероса до власти над всем известным миром.

— Посмотрим, кто окажется умнее, — пробормотал он, наблюдая за павлинами во дворе. — Успешный торговец из Пентоса или загадочный огнерук из степей.

В любом случае, будет интересно. А Иллирио Мопатис очень любил интересные времена. В такие времена умные люди либо теряли все, либо получали больше, чем мечтали.

Он собирался получить больше.

PS

Бессмертный правитель Смоленской земли, что огнём, мечом и магией правит княжеством на Руси.

https://author.today/work/456381