Лекарь в мире ЗОМБИ – 6

Глава 10 Володя. Охотник на чудовищ — 2

Два дня команда провела в тщательной подготовке операции. Их временный штаб разместился в трёхэтажной кирпичной коробке на окраине Озерков — особняке какого-то мелкого чиновника, который, судя по документам в сейфе, разворовал половину бюджета местного ЖКХ перед апокалипсисом. Внутри они обнаружили безвкусную показную роскошь: мраморные столешницы в кухне, где никто не готовил, итальянскую плитку, на которую никто не смотрел, золочёные смесители, через которые текла та же вода, что и у всех остальных.

Хозяин этого убежища не успел насладиться плодами коррупции — его тело нашли в подвале среди ящиков с просроченными продуктами и бутылок элитного алкоголя, с аккуратной дыркой в черепе и пистолетом в руке. Типичная концовка для тех, кто всю жизнь брал, но ничего не отдавал взамен. Команда не удостоила его даже захоронения — просто выволокли гниющие останки во двор и выбросили как ненужный мусор. Один мертвец среди миллионов других, только этот сгнил ещё при жизни.

Гостиная особняка быстро превратилась в оперативный центр — её стены теперь увешаны аэроснимками с дрона, испещрёнными кровавыми маркерами. Красные кресты на них отмечали места гибели трёх разведчиков Сферы, отправленных на предварительное изучение цели. Круглый стол из тёмного дерева покрывали карты местности с тёмными пятнами от пролитого кофе и бурыми следами — Шустрый вчера разбередил старую рану, когда они зачищали подвал от одинокого зомби, и перематывал руку прямо здесь, не отрываясь от обсуждения. Электричество они добывали от портативного генератора, который выделяла Сфера — неслыханная роскошь по нынешним временам.

В воздухе висел спёртый запах немытых тел и каких-то химикатов — Техник готовил свои самодельные взрывные устройства в соседней комнате, откуда периодически доносились приглушённые ругательства.

— Он всегда возвращается в этот гаражный кооператив между полуднем и двумя часами, — Шкалин ткнул загрубевшим от спускового крючка пальцем в отметку на карте. Его лицо, иссечённое мелкими шрамами, оставалось неподвижным. — Трое наших сдохли, пытаясь понять почему. Последний успел передать только обрывок: «он что-то охраняет».

Марина, выбившаяся из сил после трёхдневного выслеживания цели, выдавила кривую ухмылку, обнажив жёлтые от никотина зубы.

— Сентиментальная мразь. Даже после смерти мозга какая-то часть этих тварей цепляется за прошлое. Я видела, как зомби-дети возвращаются на детские площадки. Видела, как мертвецы сидят перед телевизорами, хотя те уже давно не работают. Мне, блядь, даже показалось, что они начали по-настоящему соображать. Ну, то есть, как люди прям. Тьфу… не дай бог такое случится. К нам тогда быстро нагрянет всем известный пушной зверек.

Володя протёр воспалённые от недосыпа глаза. Чай из сомнительного заменителя давно остыл, оставив на дне кружки тёмный осадок, напоминающий сгустки запёкшейся крови. Он внимательно изучал схему гаражного комплекса, мозг автоматически прикидывал сектора обстрела, отмечал потенциальные смертельные ловушки.

Нельзя было ошибиться ни в одной детали плана. Володя это понимал слишком хорошо, просчитывая каждый вариант развития событий в голове. Здесь не будет второй попытки или учебной тревоги — только один шанс, а дальше или победа, или смерть.

— Важно помнить одно, — его голос звучал как наждачная бумага по металлу. — Как бы ни эволюционировал этот зомби-Танк, какие бы способности ни развил, он всё равно остаётся тупым куском гниющего мяса. В его системе базовые инстинкты: он реагирует на шум, движение и запах живых, как хищник на кровь.

Техник, бывший сапёр с обожжённой до мяса левой половиной лица, разложил перед командой чертежи ловушек. Его единственный глаз лихорадочно блестел, выдавая в нем типичного адреналинового наркомана, который получал извращенное удовольствие от самоубийственных миссий. Он даже спал не больше трех часов, проводя остальное время за конструированием все более изощренных систем уничтожения.

— Нужно работать с массой и гравитацией, — он указал обрубком мизинца на схему. Техник говорил отрывисто, будто каждое слово отнимало у него кислород. — Даже самый сильный щит Танка не может противостоять сжатию. Законы физики еще никто не отменял. Надеюсь… Так что предлагаю обездвижить тварь, чтобы получить возможность уничтожить его мертвячью башку.

Он развернул детальный чертеж ловушки, рядом набросал расчёты нагрузки, нарисованные кривым почерком человека, у которого тремор от постоянных стимуляторов и недосыпа.

— Мы создадим направленное обрушение конструкции весом около четырёх тонн. Наблюдения показывают, что щиты большинства Танков выдерживают кинетический удар до 60000 джоулей, но продолжительное давление более двух тонн на квадратный метр нейтрализует способность к движению. Это не убьет его, но зафиксирует достаточно, чтобы мы могли точно поразить мозг.

Обсуждение затянулось до глубокой ночи. Они спорили о каждой детали операции, разыгрывали все возможные сценарии. Шкалин настаивал на дополнительной снайперской позиции на северной стороне — профессиональная перестраховка, которая однажды уже спасла ему жизнь. Марина беспокоилась о возможных дополнительных мертвецах, которые могли внезапно появиться из подвалов соседних зданий. Седой, самый опытный из них, вообще сомневался в целесообразности лобовой атаки.

Володя выслушивал все аргументы, но решение принимал сам. Как командир, он знал, что в случае провала операции на его совести будет очередная партия трупов, имена которых он добавит к длинному списку в своей памяти.

К вечеру второго дня план был окончательно готов, каждое действие выверено до мельчайших деталей. Каждый член команды знал свою роль, альтернативные маршруты и позиции для последнего, самоубийственного рывка, если операция пойдёт под откос. Они не тренировались в условных упражнениях — какой смысл имитировать схватку с существом, которое может размазать тебя одним движением? Настоящая подготовка к смерти состояла из проверки оружия, инъекций стимуляторов и составления кратких «записок-завещаний», которые скорее всего никто никогда не прочтёт.

На рассвете третьего дня они выдвинулись на задание. Рассвет — это громко сказано. Скорее серая муть, сочащаяся сквозь бетонно-свинцовые облака, делающая видимыми только силуэты. Температура около нуля, воздух влажный и тяжёлый, оседающий на коже липкой плёнкой.

Два бронированных «Тигра» ждали их у ворот особняка. Мощные двигатели работали вхолостую, выплёвывая в серый воздух клубы конденсированного пара. Бронемашины напоминали хищников в засаде — приземистые, тяжёлые, готовые сорваться с места в любую секунду.

Машины Сфера «позаимствовала» с военных складов в первые недели эпидемии — когда ещё оставались склады, которые можно было грабить, когда ещё существовали какие-то законы, кроме закона выживания. Восемь тонн высокотехнологичной брони, способной выдержать прямой удар из гранатомёта. Пуленепробиваемые стёкла толщиной с кулак, тактическая связь, автономная система питания и фильтрации воздуха. В мире, где большинство выживших радовались осколку стекла, которым можно перерезать горло зомби, эти машины казались почти неприличной роскошью.

Шустрый прикурил сигарету и выпустил дым в холодный воздух. Его руки слегка дрожали — не от страха, а от запредельной дозы кофеина.

— Ну что, ребятки, — протянул Шустрый, щелчком отправляя окурок в лужу машинного масла, — кто сегодня ставит на то, что из нас выйдет хороший фарш? Принимаю ставки. Кровью, зубами, конечностями — на ваш выбор.

Володя проигнорировал попытку разрядить обстановку. Поправил разгрузку, проверил крепления магазинов — стандартный ритуал перед выездом. Его сознание уже переключилось в боевой режим: холодное, расчетливое, лишенное всяких эмоций кроме концентрации.

В салоне «Тигра» пахло свежим металлом и синтетической кожей сидений. Запах почти неприличной чистоты и порядка в мире, где большинство выживших месяцами не видели горячей воды. Команда заняла места молча, с отработанной годами служб и рейдов точностью. Никаких лишних движений, никаких лишних слов.

За рулем сидел водитель Сферы в черной форме без опознавательных знаков — молчаливый профессионал с лицом, будто вырезанным из серого камня. Таких в Сфере называли «техническим персоналом» — люди без имен и биографий, выполняющие функцию с точностью механизма. Он не представился и не задавал вопросов, просто запустил двигатель, дождался сигнала готовности и плавно тронулся с места.

Техник сидел, уткнувшись в свои чертежи, периодически что-то подсчитывая на древнем инженерном калькуляторе, потертом до такой степени, что цифры на клавишах давно стерлись. Этот калькулятор был его талисманом — устройство, пережившее вместе с ним две войны, три развода и зомби-апокалипсис. Он получил его еще в саперной школе и с тех пор не расставался, даже когда появились планшеты и смартфоны. Теперь же, когда вся цифровая электроника превратилась в бесполезные куски пластика, его старый механический помощник оказался настоящим сокровищем.

Правый, единственный уцелевший глаз Техника лихорадочно блестел, отражая слабый свет салонной лампы. Обожженная половина лица дергалась в неконтролируемом нервном тике — результат контузии и последующей экспериментальной операции, проведенной каким-то самоучкой с медицинскими амбициями. На обугленной коже виднелись следы грубых швов, словно кто-то пытался сшить вместе куски разного материала. Время от времени он бессознательно почесывал эти рубцы — это тоже стало чем-то вроде привычки.

Шкалин в дальнем углу сидения методично, с почти религиозной сосредоточенностью протирал оптический прицел своей винтовки. Специальная ткань в его руках двигалась по стеклу идеальными круговыми движениями — от центра к краям, никогда наоборот. Он выполнял эту процедуру не потому, что прицел нуждался в чистке, а потому что ритуал успокаивал его разум и позволял абстрагироваться от мыслей о собственной смертности, которые особенно навязчиво посещали его перед каждой операцией.

По дороге никто не разговаривал. Каждый погрузился в свою версию того, что может произойти в ближайшие часы. Каждый мысленно прощался — с семьёй, которой давно не было, с мечтами, которые никогда не сбудутся, с жизнью, которая внезапно стала очень хрупкой и неопределенной.

Они ехали по пустынным улицам — мертвым артериям когда-то живого города. Перевернутые автомобили, выбитые витрины, разбросанные вещи — молчаливые свидетели массового исхода. Иногда встречались одинокие зомби, бесцельно бродящие между разрушенных зданий. Стандартные ходячие — медленные, глупые, почти безопасные, если знать правила выживания. «Тигры» проезжали мимо, не останавливаясь. Эти твари были слишком незначительны, чтобы тратить на них время и боеприпасы.

Последний километр они преодолели пешком, оставив машины за разрушенным торговым центром. Это была своего рода ничейная территория — небольшой квадрат мертвой зоны, где по необъяснимым причинам мертвецы появлялись крайне редко. Возможно, дело было в химикатах из разрушенного супермаркета, возможно — в каких-то естественных электромагнитных аномалиях. Никто не знал наверняка, но разведка Сферы давно пометила это место как «стратегический актив».

Они двигались по пустым улицам, внимательно отслеживая любые признаки опасности. Бесшумность была важнее комфорта, и даже профессиональные водители Сферы не могли гарантировать, что звук мотора не привлечет внимание зомби-Танка или других хищников постапокалиптического города.

Марина шла впереди, двигаясь словно призрак. Боевая винтовка висела на плече, а грязная повязка скрывала глубокий шрам, тянущийся от виска до подбородка. Выдавали ее только нервные, короткие движения головы при отслеживании потенциальных угроз. Восемь лет работы егерем в заповеднике сделали из нее идеального охотника. Только теперь вместо браконьеров она выслеживала существ, которые когда-то были людьми.

Время от времени Марина опускалась на колено, прикасаясь пальцами к влажному асфальту. Ее огрубевшие руки методично ощупывали каждую вмятину, каждое темное пятно. Иногда она подносила пальцы к носу, принюхиваясь к органическим следам. Внутренний навигатор работал безотказно, отточенный годами охоты.

— Здесь, — наконец прошептала она, замерев у угла гаражного кооператива.

Володя кивнул и активировал планшет, получая прямую трансляцию с квадрокоптера, который Техник запустил несколько минут назад. Простой коммерческий дрон с тепловизионной камерой облетал территорию, передавая изображение в реальном времени.

На экране планшета мир предстал в мертвенной гамме синих и черных тонов. Обычные зомби давали слабую тепловую сигнатуру — чуть теплее окружающей среды из-за остаточной бактериальной активности в разлагающихся телах. Они выглядели как размытые синевато-зеленые силуэты, бесцельно перемещающиеся внутри гаражного комплекса.

Но в центре помещения пульсировало яркое желтовато-красное пятно, заметно теплее остальных мертвецов. Зомби-Танк с его псионическим щитом. Система автоматического распознавания выделила аномалию красным прямоугольником, присваивая ей приоритетный статус цели.

Володя мысленно отметил, что подобная термическая сигнатура — именно то, что делает охоту на псиоников относительно эффективной. Разница между обычной падалью и такими, как этот рыжебородый пожарник, всегда проявлялась на тепловизоре. Энергия не возникает из ниоткуда — и щит зомби-Танка генерировал тепло даже в неактивном состоянии. Природа всегда берет свое.

— Тепловая съемка подтверждает, — сказал он, изучая цветовую карту на экране. — В одном из центральных гаражей аномалия. Температура выше, чем у обычных ходячих.

Володя переключил дрон на режим наблюдения, направляя его к вентиляционному отверстию под крышей гаража. Через потрескавшееся стекло видеокамера зафиксировала движение внутри. Компьютер планшета выделил четыре движущиеся фигуры, одна из которых была значительно крупнее остальных.

— По позициям, — отдал он приказ, и команда рассредоточилась с профессиональной четкостью.

Шкалин с крупнокалиберной снайперской винтовкой Барретт М82 занял позицию на крыше соседнего строения. Полуавтоматическая винтовка со специальными патронами, способными пробить легкую броню, была их главным козырем против псионика.

Техник начал устанавливать ловушку — старую добрую механическую конструкцию из металлических балок и бетонных блоков, удерживаемых одной опорной стойкой. Проверенная временем технология, не требующая электроники, которую мог бы почуять псионик.

Седой и Шустрый обошли комплекс с флангов, готовя отвлекающие маневры. В руках у Седого была акустическая приманка — простое устройство с динамиком и записанными звуками живого человека, питающееся от обычных батареек.

— Ловушка готова, — доложил Техник, проверяя натяжение стальных тросов.

— Шкалин, визуальный контакт? — спросил Володя.

— Подтверждаю, — раздалось в наушнике. — Цель внутри центрального гаража. Движется медленно. Вижу голубоватое свечение вокруг цели. Похоже на щит в неактивном состоянии.

Володя сверился с часами. На всю операцию у них около получаса, потом шум неизбежно привлечет других зомби. План был прост: выманить цель под ловушку, обрушить на нее тяжелые блоки для обездвиживания, а затем дать снайперу чистый выстрел в мозг.

— Начинаем, — скомандовал он, готовясь к операции.

Седой извлек из рюкзака акустическую приманку и установил максимальную громкость. Он активировал устройство, и из динамика донесся женский крик — пронзительный, полный ужаса, прерывающийся всхлипами и мольбами о помощи. Классический триггер для зомби: громкий, эмоционально насыщенный, сигнализирующий о наличии живой жертвы.

Реакция последовала мгновенно. Дверь гаража распахнулась, и первый ходячий вывалился наружу, его челюсть отвисла в предвкушении пищи. За ним, спотыкаясь о собственные ноги, появились еще двое — стандартные экземпляры в средней стадии разложения.

Шкалин методично снял их одного за другим из снайперской винтовки с глушителем. Три выстрела — три трупа с аккуратными отверстиями в черепах. Никаких лишних движений, никакой пальбы. Только холодный расчет профессионала.

— Эти готовы, — произнес он, передергивая затвор после каждого выстрела.

Затем появилась главная цель.

Массивная фигура вышагнула из тёмного провала гаражных ворот. Рыжая борода, слипшаяся от запёкшейся крови, контрастировала с обожжённой до мяса правой половиной лица. Глазница без века неестественно выпирала, как у препарированной лягушки. Остатки пожарной формы висели лохмотьями, обнажая гниющую плоть с проступающими почерневшими венами.

Вокруг его тела переливалось голубоватое свечение. Неактивный щит готовился среагировать на любую угрозу. Аномальная энергия пульсировала волнами, создавая в воздухе искажения, похожие на миражи над раскаленным асфальтом. Каждая пульсация сопровождалась едва слышным гулом на грани восприятия. Защитное поле зомби-Танка находилось в состоянии постоянной готовности, ожидая момента, когда ему понадобится вся его разрушительная мощь.

Зомби-Танк замер, принюхиваясь. Ноздри раздувались, втягивая запах живой плоти, а из горла вырвалось низкое утробное рычание — не обычное постанывание ходячих, а почти осознанный звук хищника, почуявшего добычу.

— Приманка сработала, — шепнул Техник, держа палец на спусковом механизме ловушки.

Мертвец двинулся вперёд, неуклюже переваливаясь, но с целеустремлённостью, нехарактерной для обычных зомби. С каждым шагом он приближался к зоне обрушения. Осталось три метра. Два.

Внезапно зомби-Танк резко остановился. Голова дёрнулась вверх, мёртвые глаза уставились прямо на нависающую конструкцию из бетонных блоков. Щит вспыхнул ярче, расширяясь и уплотняясь. Тварь попятилась, инстинктивно избегая опасности.

— Сука, он заметил ловушку, — прошипел Седой в наушник. — Эта тварь уходит!

Володя оценил ситуацию. План А провалился. Нужен план Б — причем быстро. Он перебирал варианты, просчитывая вероятности успеха каждого. Можно попробовать атаковать с флангов, использовать дрон как отвлекающий манёвр, перегруппироваться для…

Седой не стал ждать. Опытный боец принял решение самостоятельно, руководствуясь боевыми инстинктами и адреналином. Он резко выскочил из укрытия, ведя огонь из автомата короткими, контролируемыми очередями.

— Ну давай, рыжий ублюдок! Сюда! — крикнул он, пятясь к зоне ловушки. Таким образом боец надеялся спровоцировать мертвяка на необдуманные действия.

Пули рикошетили от щита зомби-Танка, но сам манёвр сработал. Мертвец развернулся к новой угрозе, щит вспыхнул ярче, концентрируясь в направлении атаки. Его глаза сузились, плечи напряглись, а затем…

Рывок. Нечеловечески быстрый.

— Седой, назад! — крикнул Володя, но уже поздно.

Зомби-Танк преодолел двадцать метров одним прыжком, его руки с почерневшими ногтями сомкнулись вокруг горла Седого. Щит мгновенно расширился, обволакивая обоих. Автомат выпал из рук бойца, когда тот попытался освободиться от хватки. Зомби подтянул человека ближе, словно изучая его лицо. Затем щит начал сжиматься.

Звук был отвратительным — хруст рёбер, ломающихся одно за другим, как сухие ветки. Кровь хлынула из носа и рта Седого, глаза выкатились из орбит, когда давление раздавило грудную клетку. Его крик превратился в булькающий хрип.

— Шкалин, огонь! — скомандовал Володя, моментально переключаясь на новый план.

Три выстрела прогремели один за другим. Крупнокалиберные пули ударили в щит с интервалом в полсекунды. Первая создала видимое искажение в энергетическом поле, вторая попала почти в то же место, но эффект был слабее. Щит адаптировался, становясь прочнее с каждым идентичным попаданием.

— Сука, он приспосабливается! — выругался Шкалин, перезаряжая винтовку. — Нужен другой способ!

Техник, оценив ситуацию, принял единственно возможное решение. Седой был уже мёртв — никто не выживает с такими повреждениями. Он активировал ловушку, направив обрушение не только на зомби-Танка, но и на его жертву.

Бетонные блоки и металлические балки рухнули с оглушительным грохотом. Щит защитил зомби от прямого попадания, но сила удара всё же отбросила мертвеца в сторону. Тело Седого вывалилось из энергетического кокона и упало на асфальт — бесформенный мешок с костями, из которого вытекали тёмные сгустки крови и что-то желтоватое, похожее на костный мозг.

— Шустрый, манёвр «Альфа»! — скомандовал Володя, мгновенно адаптируясь к изменившейся ситуации. — Марина, правый фланг!

Команда действовала как единый организм, даже потеряв одну конечность. Шустрый метнулся зигзагами, привлекая внимание зомби-Танка, пока Марина обходила справа с гарпунной сетью. Володя выхватил пистолет и начал стрелять короткими парами выстрелов, целясь в разные точки щита, не давая ему адаптироваться к одному типу атаки.

Зомби-Танк, дезориентированный после обрушения, двигался медленнее. Его щит мерцал неровно. Система генерации энергии явно работала на пределе, постоянно меняя интенсивность свечения. Защитное поле то вспыхивало ярче, то угасало почти до полной прозрачности.

Володя быстро сориентировался в ситуации. Второй дрон-разведчик все еще висел над соседним зданием, и командир отряда быстро перенаправил его, активируя систему сброса. Миниатюрная бомбовая кассета под корпусом квадрокоптера открылась, и две стандартные осколочные гранаты полетели прямо на зомби-Танка.

— Всем укрыться! — крикнул он, отпрыгивая за ближайший бетонный блок.

Двойной взрыв сотряс гаражный комплекс. Облако пыли и осколков окутало зомби. Когда пыль начала оседать, Володя увидел, что щит выдержал прямое попадание двух гранат, но сама защитная система подверглась критической нагрузке. Псионическое поле стало тонким, прерывистым, с явными областями нестабильности.

— Он адаптировался к осколочному урону! — крикнул Володя, анализируя реакцию щита. — Марина, сеть!

Марина воспользовалась моментом, когда щит максимально потускнел, и метнула гарпунную сеть. Металлические крючья, рассчитанные на проникновение в плоть, впились в тело мертвеца. Специальный трос, натянутый между двумя бетонными блоками, зафиксировал цель в ограниченном пространстве.

Зомби-Танк дернулся, пытаясь разорвать сеть. Его сила была невероятной даже для псионика. Трос натянулся до предела, один из крюков начал выходить из гниющей плоти.

— Шкалин! — Володя указал на голову зомби. — Три выстрела, разный калибр! Защита не справится с разнотипным уроном!

Снайпер мгновенно отреагировал, поочередно досылая в патронник специально подготовленные боеприпасы. Первый выстрел — бронебойный, предназначенный для пробития защитного поля. Пуля прошила истонченный щит, создав в нем брешь. Второй выстрел — разрывной, вошедший в череп точно через пробитую первым выстрелом дыру. Третий — экспансивная пуля, раскрывшаяся внутри черепной коробки и превратившая мозговую ткань в однородную массу.

Голова зомби-Танка буквально взорвалась изнутри. Бурая жижа с кусками серого вещества забрызгала стены гаража. Голубоватое свечение вокруг тела мигнуло последний раз и погасло окончательно. Обезглавленный труп рухнул на колени, а затем завалился набок. Конечности еще подергивались в спазмах, но сам псионик был уничтожен.

— Объект нейтрализован, — доложил Шкалин, перезаряжая винтовку.

Володя подошел к трупу, внимательно осматривая его. Из обрубка шеи все еще сочилась темная жидкость, скорее похожая на нефть, чем на кровь. Защитный щит, еще недавно уничтоживший Седого, теперь исчез без следа. Тактика сработала идеально — многоуровневая атака разными типами урона не позволила щиту адаптироваться к одному конкретному воздействию.

Наступила тишина, нарушаемая только влажными хрипами умирающего Седого. Володя подошёл к нему, опустившись на колено рядом с тем, что осталось от человека. Грудная клетка бойца превратилась в кровавое месиво. Рёбра торчали наружу как обломки частокола, пробив лёгкие и кожу. Отвратительное хлюпанье сопровождало каждый мучительный вздох. На асфальте растекалась тёмная лужа — смесь крови и лимфы с желтоватыми вкраплениями костного мозга.

Взгляд Седого блуждал, но внезапно сфокусировался, когда Володя склонился над ним. Глаза умирающего приобрели на мгновение ясность, какая бывает только у людей, стоящих на самом краю.

— Пр… при… кон… чи, — выдавил он сквозь кровавую пену, заполнявшую рот. Слова почти неразличимы, но смысл предельно ясен.

Володя кивнул, не тратя время на бессмысленные утешения. Смерть была единственным милосердием, которое он мог предложить. Он достал пистолет, снял с предохранителя и без колебаний прижал дуло к лбу товарища.

— Увидимся на той стороне, — тихо сказал Володя.

Выстрел прозвучал приглушённо. Противоположная сторона головы Седого разлетелась красно-серым облаком с фрагментами костей и мозгового вещества. Тело обмякло, мускулы расслабились впервые за бесконечные секунды агонии.

Володя встал, машинально проверил патронник и поставил пистолет на предохранитель. Его лицо не выражало ничего — только жёсткая складка в углах губ стала глубже.

— Зачищаем периметр, — скомандовал он, отвернувшись от останков. — Шустрый, проверь зомби. Марина, осмотри гараж. Техник, собери всё, что может пригодиться для анализа.

Команда методично выполняла задачи, избегая смотреть на останки товарища. В кармане уничтоженного зомби-Танка они нашли жетон спасателя с выгравированной надписью: «Капитан Григорьев И. С., Пожарная часть № 43».

— Странно. Он был здесь как на посту, — заметила Марина, изучая логово. — Даже после смерти продолжал нести службу. Вся территория вокруг гаража зачищена, словно он патрулировал её.

Володя не ответил, глядя на тело Седого. Первый рейд, первая потеря. Инициатива опытного бойца, попытавшегося переломить ситуацию, стоила ему жизни. Андрей Семенович предупреждал: охота на псиоников — это всегда балансирование на грани катастрофы. Но теоретическое знание никогда не сравнится с опытом потери человека под твоим командованием.

— Забираем тело, — сказал он наконец.

Операция завершилась успешно с тактической точки зрения — цель уничтожена, территория зачищена. Но цена оказалась выше, чем кто-либо предполагал.

За этим первым рейдом последовали другие. Команда Володи методично охотилась на псиоников, постоянно совершенствуя тактику. С каждой операцией они становились эффективнее, смертоноснее, хладнокровнее. Володя больше никогда не позволял подчинённым принимать самостоятельные решения в критических ситуациях. Каждая секунда операции планировалась и контролировалась им лично.

Потеря Седого навсегда изменила его. Там, на грязном асфальте разрушенного гаража, вместе с кровью погибшего товарища, из Володи вытекли последние остатки сомнений, колебаний и человечности.

Он стал идеальным охотником на псиоников.