Лекарь в мире ЗОМБИ – 6

Глава 21 Леха и Эхо — 2. Охота и охотники

Сумерки окрашивали руины Петербурга в оттенки ржавчины и крови. Эхо вышла из подвала первой, словно хищница, чующая близкую добычу. Чёрный кожаный комбинезон облегал фигуру, подчёркивая изгибы, а на губах застыла улыбка, от которой у Лёхи каждый раз холодело внутри.

— Чувствуешь? — она обернулась, и в её глазах плясали желтоватые огоньки. — Сегодня особенная ночь, Лёшенька. Воздух пропитан страхом. Рядом кто-то есть. И он очень боится.

Лёха молча кивнул, выходя следом.

За ними, подчиняясь беззвучным командам Эхо, выползли её «дети» — восемь зомби-псиоников различных классов. Два Танка с голубоватым свечением защитных полей, три отожравшихся охотника с налитыми мускулами, один Телекин с мутными глазами и два Ищейки, чьи головы постоянно дёргались, сканируя пространство на предмет живой энергии.

— Куда пойдём сегодня? — спросил Лёха, оглядывая улицу. Разбитые машины, выгоревшие остовы зданий, повсюду следы давних боёв. Три месяца апокалипсиса превратили город в настоящую гробницу.

Эхо прошлась пальцем по его щеке, оставляя холодную дорожку. Её прикосновения всегда были такими — обжигающе холодными, как прикосновение льда к коже.

— На восток, к Обводному каналу, — промурлыкала она. — Мои малыши чувствуют там группку выживших. Человек пять-шесть. Прячутся в одном из складов, думают, что никто их не найдёт.

Она рассмеялась — тихо, мелодично, и от этого смеха по спине Лёхи пробежали мурашки.

— Представляю их лица, когда мои детки постучатся к ним в дверь, — добавила она, облизывая губы. — Я люблю этот момент. Когда надежда превращается в ужас. Когда они понимают, что спасения не будет.

Лёха промолчал. Он давно научился не комментировать её извращённые фантазии. Спорить было бесполезно — Эхо всё равно делала то, что хотела. А те, кто пытался её остановить, становились кормом для её зомби.

Они двинулись по Лиговскому проспекту, держась теней. Несмотря на армию мертвецов за спиной, Эхо предпочитала скрытность. «Охота интереснее, когда жертва не знает, что за ней следят», — любила повторять она.

Лёха шёл рядом, его взгляд постоянно сканировал окрестности. Привычка, выработанная за месяцы выживания. Он замечал детали — царапины на асфальте, странные тени в окнах, неестественное расположение обломков. Мозг работал на автомате, анализируя, просчитывая, ища угрозы.

— О чём задумался? — голос Эхо вырвал его из размышлений.

— Ни о чём, — соврал он.

Она усмехнулась, явно не веря, но не стала настаивать. Вместо этого прижалась к нему, её рука скользнула вниз, сжимая его пах.

— После охоты, — прошептала она в ухо, — я хочу тебя. Прямо здесь, среди руин. Хочу почувствовать, как ты дрожишь подо мной, пока мои малыши будут пожирать остатки жертв.

Лёха сглотнул. Его тело предсказуемо отреагировало на её прикосновение, несмотря на отвращение, которое он испытывал к самому себе. Эхо знала, как управлять им — не только ментально, через страх, но и физически, через извращённое удовольствие, которое он испытывал в её объятиях.

— Эхо, — осторожно начал он, — может, сегодня стоит быть осторожнее?

Она отстранилась, её лицо на мгновение потеряло игривость, став холодным и жёстким.

— Осторожнее? — она прищурилась. — От чего, Лёшенька? От жалких выживших, которые прячутся по норам? От обычных мертвяков, которых я контролирую одним движением мысли?

— Я просто думаю…

— Не надо думать, — оборвала она. — Для этого есть я. Ты здесь для того, чтобы убивать, когда я прикажу. И для того, чтобы доставлять мне удовольствие. Всё остальное — не твоя забота.

Лёха стиснул зубы, но кивнул. Спорить было бессмысленно. И опасно.

Они прошли ещё пару сотен метров, когда Лёха заметил первую странность. Мусор на обочине лежал слишком аккуратно — словно кто-то специально расставил консервные банки и обломки стекла в определённом порядке. Его взгляд скользнул дальше — и он увидел тонкую проволоку, натянутую между двумя столбами на уровне щиколотки.

Растяжка.

— Стой, — резко сказал он, останавливая Эхо жестом.

Она обернулась с недовольством:

— Что ещё?

— Ловушка, — Лёха указал на проволоку. — Там впереди.

Эхо прищурилась, всматриваясь. Затем рассмеялась:

— Ну и что? Какой-то идиот натянул проволоку. Мои детки её просто порвут.

— Нет, — Лёха покачал головой, его аналитический ум уже работал на полную мощность. — Посмотри внимательнее. Проволока — это примитив. Отвлекающий манёвр. Настоящая угроза там.

Он указал протезом на крышу ближайшего здания. Едва заметное отражение линзы.

— Там, — продолжил он, перемещая взгляд. — И там. И вон там. Нас отслеживают. Это зона наблюдения.

Эхо нахмурилась. Впервые за вечер в её глазах мелькнула настороженность.

— Военные? — спросила она.

— Похоже на то, — Лёха оглядывался, просчитывая варианты.

— Или просто очередная местная группировка, — возразила Эхо.

Лёха молчал, изучая территорию. Его мозг работал как компьютер, обрабатывая информацию. Растяжка — слишком очевидная, значит, есть что-то ещё. Мусор сложен в линию, указывающую направление… прямо в центр улицы.

Ловушка. Классическая воронка, загоняющая жертву в убийственную зону.

— Нужно уходить, — твёрдо сказал он. — Сейчас же.

Эхо посмотрела на него долгим взглядом, и Лёха увидел в её глазах борьбу. Гордость против инстинкта самосохранения. Желание доминировать против осторожности.

— Нет, — уверенно произнесла она. — Я не буду убегать от жалких людишек. Мы пройдём. И если они попытаются нас остановить — я скормлю их моим деткам.

— Эхо…

— Заткнись, — оборвала она. — Ты забыл своё место? Я здесь командую. И мы идём вперёд.

Она сделала шаг, и в ту же секунду мир взорвался.

Взрыв ударил слева — направленный заряд, рассчитанный так, чтобы нанести как можно больший урон. Волна раскалённого воздуха швырнула её в сторону, а осколки металла прошили плоть. Один из Танков инстинктивно активировал защитное поле, приняв на себя основной удар, но сила взрыва всё равно откинула зомби на несколько метров.

Лёха среагировал мгновенно. Телекинез развернулся щитом, отклоняя летящие осколки. Он схватил Эхо невидимой силой и притянул к себе, уводя из зоны поражения.

Второй взрыв грохнул справа. Ещё один Танк принял удар на себя, его защитное поле треснуло и лопнуло. Зомби разорвало на куски.

— Крыша! — крикнул Лёха, уже видя вспышки выстрелов.

С трёх зданий одновременно открыли огонь снайперы. Пули целились точно в головы зомби-псиоников. Профессиональная работа. Один выстрел — один труп.

Отожравшийся охотник рухнул с пробитым черепом. Следом упал Ищейка. Телекин попытался поднять защитный барьер из обломков, но пуля прошила ему глаз раньше, чем он успел завершить манёвр.

— Суки! — прошипела Эхо, поднимаясь на ноги.

Кровь текла из раны на её плече, где осколок прошил кожу, но она словно не замечала боли. Её глаза горели яростью, а лицо исказилось в звериной гримасе.

Лёха не тратил время на слова. Он активировал свои способности на полную мощность, поднимая в воздух обломки машин, куски бетона, всё, что могло служить щитом. Импровизированная стена из металла и камня выросла вокруг них за считанные секунды.

— Назад! — крикнул он. — В переулок!

Но отступать было уже поздно. С обеих сторон улицы выкатились дроны — сферические машины размером с футбольный мяч, обтянутые матовым чёрным корпусом из композитного материала. Лёха узнал модель мгновенно — «Сокол-М», армейские охотники для городских операций. Их показывали в новостях года три назад, когда военные хвастались новым оружием для антитеррористических операций.

Четыре винта располагались крестом на экваторе каждого дрона, создавая характерное злое жужжание, похожее на рой разъярённых шершней. Под брюхом каждой машины торчал короткий ствол автоматического оружия — модифицированные пистолеты-пулемёты, рассчитанные на короткие очереди. На боках дронов мигали красные диоды — датчики целеуказания, сканирующие пространство.

Машины двигались рывками, зависая на секунду, затем мгновенно меняя позицию. Так, чтобы не дать врагу прицелиться. Профессиональное программирование. Или, что ещё хуже, ручное управление опытными операторами.

Дроны открыли огонь. Стволы под их корпусами вспыхнули оранжевыми язычками пламени, и пули градом обрушились на импровизированный щит Лёхи, прошивая тонкий металл с резким металлическим лязгом. Один из дронов, зависнув чуть выше остальных, сбросил гранату — цилиндрический корпус упал, крутясь в воздухе. Взрыв у самых ног выбросил фонтан осколков, которые впились в ногу второму Танку, но его защитное поле, вспыхнув голубоватой вспышкой, выдержало.

Эхо взревела от ярости и вскинула руки. Её ментальный контроль развернулся волной, пытаясь подчинить операторов дронов. Но кто бы ими ни управлял, они были далеко, вне радиуса её способности.

— Они знают наш радиус действия, — прорычал Лёха, отбивая телекинезом очередную гранату. — Эти твари знают, что имеют дело с псиониками!

Оставшиеся зомби бросились в атаку. Два отожравшихся охотника рванули к ближайшему зданию, где засели снайперы. Последний Танк прикрывал отступление, его защитное поле отклоняло пули.

Лёха сжал зубы и сфокусировался. Три дрона одновременно — он чувствовал их массу, металл и электронику. Телекинез схватил машины и сжал. Металл заскрежетал, электроника вспыхнула, и дроны упали бесполезным ломом.

Но на их место выкатились новые. Сколько их там, блядь⁈

— Эхо, твои детки! — крикнул он. — Направь их в здания!

Она уже делала это. Отожравшиеся охотники ворвались в ближайший дом через выбитую дверь. Послышались крики, выстрелы, звуки борьбы. Но снайперский огонь не прекратился — охотников было больше, чем они думали.

Лёха увидел движение на крыше центрального здания. Человек в камуфляже, с гранатомётом на плече. Целится.

— Бл…!

Он не успел договорить. Граната вылетела, оставляя дымный след. Лёха инстинктивно выбросил телекинетический щит, пытаясь отклонить снаряд, но было уже поздно.

Взрыв накрыл оставшегося Танка. Защитное поле вспыхнуло и лопнуло, как мыльный пузырь. Зомби разлетелся на куски, забрызгав всё вокруг чёрной гнилой кровью.

Теперь защиты не было. Только Лёха, Эхо и два отожравшихся охотника где-то в здании.

— Отступаем, — выдохнул Лёха. — Немедленно!

Эхо метнула в него взгляд, полный ярости и… страха. Впервые за всё время их знакомства он видел в её глазах настоящий страх.

— Давай, — процедила она сквозь зубы.

Они рванули в переулок, прикрываясь обломками, которые Лёха поднимал телекинезом. Пули следовали за ними, разбивая кирпичи, оставляя борозды на асфальте.

Один из отожравшихся зомби вывалился из здания, волоча за собой труп в камуфляже. Половина головы зомби отсутствовала — кто-то успел выстрелить в упор — но тварь всё ещё двигалась, повинуясь командам Эхо.

— Ко мне! — крикнула она, и зомби развернулся, прикрывая их отступление.

Второй Отожранный не вышел. Значит, убили.

Они бежали, не оглядываясь. Дроны преследовали, но Лёха методично давил их телекинезом, сминая металл в комки. Снайперский огонь утих. Либо они вышли из зоны обстрела, либо охотники перемещались.

Наконец, нырнув в подвал разрушенного магазина, они остановились. Лёха захлопнул за собой дверь и завалил её обломками, используя телекинез.

Тишина. Только их тяжёлое дыхание и капающая где-то вода.

Эхо прислонилась к стене, зажимая рану на плече. Кровь сочилась между пальцев — не чёрная, как у зомби, а нормальная, красная. Странно. Лёха всегда думал, что она уже не совсем человек.

— Дай посмотрю, — он подошёл ближе.

Она молча показала руку. Рана была глубокой. Осколок прошил плечо насквозь, задев мышцу. Больно, но не смертельно. Девушке просто повезло.

Лёха достал из рюкзака аптечку и принялся обрабатывать рану телекинезом. Невидимая сила подняла в воздух флакон с перекисью, откупорила его аккуратным движением мысли. Ватный тампон поплыл к ране, пропитываясь антисептиком на лету.

Он потратил месяцы на то, чтобы научиться управлять такими мелочами. Сотни часов тренировок по ночам, когда Эхо спала. Поднимать иголки, нанизывать бусины на нитку силой мысли, собирать разобранные часы. Сначала всё тряслось, срывалось, падало. Но постепенно контроль становился точнее и тоньше. Теперь он мог оперировать предметами размером с рисовое зёрнышко.

Бинт размотался сам, обвиваясь вокруг плеча Эхо ровными витками. Узел завязался идеально. Ни слабо, ни слишком туго. Лёха убрал использованную вату в сторону, закрыл флакон и аккуратно уложил всё обратно в аптечку. Всё это без единого прикосновения рук, которых у него больше не было.

— Они были готовы, — тихо произнесла Эхо, глядя в пустоту. — Знали, что мы придём.

— Да, — согласился Лёха, его мозг уже анализировал произошедшее. — Профессиональная засада. Камеры, дроны, снайперы, гранатомёты… Они точно знали, на кого именно охотятся.

Он замолчал, прокручивая в голове детали боя. Что-то не давало покоя. Что-то важное, что он упустил в пылу сражения.

— Откуда они знали? — спросила Эхо.

Лёха нахмурился, складывая пазл.

— Это не слежка, — медленно произнёс он. — Иначе мы бы их засекли раньше. Твой Ищейка сканировал территорию постоянно. Он должен был почувствовать их ещё на подходе.

— Тогда как?

— Они спрятались, — Лёха поднял взгляд на Эхо. — Как-то замаскировали свою псионическую сигнатуру. Или вообще её подавили. Помнишь, Ищейка вёл нас к группе выживших? Пять человек в складе?

Эхо кивнула, не понимая, к чему он клонит.

— Это была приманка, — продолжил Лёха, его голос стал тверже. — Специально выставленная. Пять обычных людей с нормальными аурами, чтобы привлечь нас в зону засады. А настоящие охотники… их было минимум шестеро, но твой Ищейка их вообще не засёк. Понимаешь? Они были там, совсем рядом, но остались невидимыми для его взгляда.

Эхо побледнела, осознавая масштаб проблемы.

— Это невозможно, — прошептала она. — Нельзя спрятать живую ауру. Любой человек излучает энергию.

— Значит, они нашли способ, — Лёха встал, начиная расхаживать по подвалу. — Какое-то устройство. Или технологию. Может, даже свой Глушитель, но модифицированный. Не для блокировки способностей, а для маскировки присутствия.

Он остановился, глядя на Эхо:

— Ты видела, как они организованы? Это не обычная кучка выживших. Это бывшие военные. Или спецназ. У них есть навыки, ресурсы и, судя по всему, разработки для борьбы именно с псиониками. Они готовились. Изучали нас. Придумали, как обойти наши преимущества.

— Блядь, — выдохнула Эхо, и впервые Лёха услышал в её голосе настоящий страх.

— Поэтому атаковать в лоб будет чистым самоубийством, — закончил он. — Мы не знаем, сколько их на самом деле. Где их база. Какие ещё сюрпризы они приготовили. Единственное, что мы знаем точно: они умеют становиться невидимыми для Ищеек. А это значит, что твоё главное преимущество — контроль территории через постоянное сканирование — больше не работает.

Эхо метнула в него взгляд, полный ярости и бессилия:

— И что ты предлагаешь? Сидеть здесь и трястись от страха?

— Нет, — Лёха покачал головой. — Предлагаю быть умнее. Они ждут, что мы будем их искать. Значит, готовятся. Ставят новые ловушки, усиливают оборону. Может, даже специально оставили нам возможность отступить, чтобы выследить до нашего убежища.

— И?

— И мы не пойдём за ними, — Лёха присел рядом. — Вместо этого найдём более лёгкую добычу. Восстановим силы. Соберём новую армию. Изучим их методы. Найдём слабости в их маскировке. А потом вернёмся и уничтожим их, когда они расслабятся и решат, что мы испугались.

Эхо смотрела на него долгим взглядом, и он видел, как в её голове идёт борьба. Гордость требовала немедленной мести. Но разум подсказывал, что он прав.

— Хорошо, — наконец произнесла она. — Но потом… потом я сделаю их смерть долгой. И очень мучительной.

Лёха кивнул, ни капли не сомневаясь в её словах.

Они просидели в подвале ещё минут двадцать, переводя дух и прислушиваясь. Звуков погони не было. И это паршиво.

Получается, этот отряд был достаточно умён и хладнокровен, чтобы не бросаться в безумное преследование по неизвестной территории. Или, может, они уже окружают их со всех сторон, ожидая, что псионики сами выберутся из укрытия и выйдут на открытую местность. Лёха бы так и сделал.

Но говорить об этом Эхо он не стал. Девушка слишком нестабильна, чтобы вводить её в крайнюю степень отчаяния или психоза. Будь воля Лёхи, он бы прикончил её здесь и сейчас, но… без неё выбраться было ещё меньше шансов. К тому же… Лёха до конца не понимал, что именно испытывает к этой женщине. Страсть? Любовь? Или что-то более животное? Всё слишком запуталось.

Наконец Эхо поднялась, морщась от боли в плече. Она повернулась к углу подвала, где стоял последний зомби-псионик из их группы. Худой и изможденный Ищейка, его голова постоянно дёргалась, сканируя пространство на предмет энергии живых существ.

Эхо подошла к нему, положила руку на лоб. Её способность развернулась, погружаясь в примитивный разум твари, считывая информацию.

— Нам нужны новые слуги. Ищи псионические ауры, — прошептала она. — Покажи мне самого сильного.

Ищейка замер. Его глаза, затянутые белёсой плёнкой, начали светиться слабым жёлтым светом. Способность псионика-зомби развернулась волной, сканируя окрестности.

Лёха молча наблюдал. Он знал, что Ищейки чувствуют псионическую энергию на расстоянии до нескольких километров. Чем сильнее псионик, тем ярче его «сигнатура».

Минута прошла в напряжённой тишине. Затем Ищейка дёрнулся, его рука медленно поднялась, указывая направление. Из горла вырвался хриплый, булькающий звук. Не слова, просто нечеловеческое рычание.

Эхо улыбнулась. Хищная, голодная улыбка.

— Покажи подробнее.

Она погрузилась глубже в связь с Ищейкой, её глаза закатились, показывая белки. Лёха видел, как её тело напряглось, как пальцы сжались в кулаки так сильно, что ногти впились в ладони. Зомби задрожал всем телом, его челюсть отвисла, из пасти потекла чёрная слюна, капая на землю густыми каплями.

Секунда. Две. Пять. Эхо не выходила из транса, а это было плохим знаком. Обычно ей хватало мгновения, чтобы считать информацию с Ищейки. Но сейчас она застыла, словно увидела что-то, что требовало осмысления.

Затем она резко втянула воздух, словно выныривая из-под воды, и открыла глаза. Её дыхание было тяжелым, а на лице играла смесь возбуждения и… страха. Лёха редко видел в её глазах страх. Почти никогда.

— Мы засекли кого-то… странного, — произнесла она, и голос дрогнул на последнем слове. Она облизнула пересохшие губы. — Энергетическая сигнатура размыта, искажена. Как будто смотришь сквозь мутное стекло или туман. Я не могу точно определить силу, но… что-то в этой ауре не так. Слишком нестабильная. Слишком… аномальная.

Лёха почувствовал, как холодок пробежал по спине. Если Эхо признавала чьё-то превосходство, значит, этот псионик был действительно опасен. Смертельно опасен.

— Может, это ловушка? — он старался говорить спокойно, но в голосе проскользнуло напряжение. — Может, он с этим отрядом? Они могли специально выставить приманку.

Эхо замерла, задумавшись. О таком варианте она явно не подумала.

— Не знаю, — медленно произнесла женщина, и это признание прозвучало почти болезненно. Эхо всегда знала. Всегда была уверена. — Эта энергия… слишком дикая. Слишком хаотичная. Но мощная. Боже, насколько же она мощная…

Она провела рукой по лицу, размазывая пот. Лёха заметил, как дрожат её пальцы.

— Если это Телекин моего уровня или выше, — медленно произнёс он, просчитывая варианты, — мы можем не справиться. Даже вдвоём. Особенно после того, как потеряли большую часть армии.

— Я знаю! — огрызнулась Эхо, но в её голосе не было прежней уверенности. — Я не идиотка. Я чувствую, что это опасно. Но эта размытость… может, это слабость? Может, он ранен или использует какую-то маскировку? Ищейка не может пробиться сквозь помехи, чтобы понять истинную силу.

Она прислонилась к стене, зажимая рану на плече. Кровь снова начала сочиться сквозь повязку. Она была ранена, ослаблена, с двумя зомби вместо восьми. И теперь хотела атаковать псионика, который, по её же словам, сильнее её.

— Но представь, — её голос стал тише, почти умоляющим, — представь, Лёшенька, если я подчиню его… если превращу в своего раба… у нас будет оружие, перед которым эти жалкие охотники — ничто. Мы станем непобедимыми.

Лёха промолчал. С одной стороны, идея была заманчивой. Мощный псионик под контролем Эхо мог действительно изменить всё. Они смогли бы не просто выжить, но и доминировать. С другой стороны…

— Это может быть другой Кукловод, — осторожно заметил он, подбирая каждое слово. — Который сильнее тебя. Который может перехватить контроль над твоими зомби. Над тобой.

Эхо побледнела. Этот сценарий она явно не рассматривала.

— Или, — продолжил Лёха, — это Телекин высокого уровня. Который может разорвать нас обоих прежде, чем ты успеешь установить ментальную связь. Или вообще неизвестный класс. Кто знает, какие мутации развились за эти месяцы?

Тишина. Эхо смотрела в пол, её губы были сжаты в тонкую линию. Лёха видел, как в её голове идёт борьба. Жадность шептала «возьми его», а разум предупреждал об опасности.

— Мы ослаблены, — тихо добавил он. — У тебя рана. У нас только два зомби. Если что-то пойдёт не так…

— Тогда ты его убьёшь, — оборвала она.

— А если я не успею? — Лёха смотрел ей прямо в глаза. — Если он быстрее меня? Сильнее? Ты сама сказала, что его энергия аномальна. Мы не знаем, с чем имеем дело.

Эхо обернулась к нему резко, и в её взгляде промелькнули гнев и страх одновременно. Она не любила, когда кто-то подвергал сомнению её решения. Но сейчас даже она не могла игнорировать очевидное.

— Значит, ты предлагаешь сбежать? — нервно спросил она. — Спрятаться? Как крысы?

— Я предлагаю быть умнее, — спокойно ответил Лёха. — Провести разведку, оценить обстановку, и только потом решить, как действовать дальше.

Эхо молчала долго. Слишком долго. Её взгляд метался между Лёхой и выходом из подвала. Наконец она глубоко вдохнула.

— Хорошо, — медленно произнесла она, и в её голосе появилось нечто новое. — Но если я увижу возможность… если он окажется слабее, чем кажется… я захвачу его.

Затем её лицо изменилось. Страх исчез, сменившись безумной улыбкой.

— Тем более, — добавила она, и в глазах снова заплясали огоньки, — я никогда не отступаю. Я хищник, Лёшенька. А хищники не бегут от добычи.

Она двинулась к выходу из подвала, каждый её шаг был наполнен едва сдерживаемым возбуждением, смешанным с нервным напряжением. Лёха понимал — она приняла решение. Рациональные доводы больше не имели значения. Жадность и безумие победили осторожность.

Лёха понимающе кивнул, хотя внутри всё сжалось от предчувствия. Его роль оставалась прежней — убивать тех, кого Эхо не может контролировать. Разрывать телекинезом, давить, рвать на части. Он был её оружием последней инстанции, её палачом для особо упрямых жертв.

Только сейчас, впервые за долгое время, он не был уверен, что справится с этой задачей. Размытая аура могла означать что угодно — от смертельной слабости до чудовищной силы, скрытой под маскировкой.

Они вышли в ночь. Воздух был холодным, пропитанным запахом гнили и пепла — постоянный аромат мёртвого города. Луна пряталась за рваными облаками, отбрасывая призрачный свет на руины. Тени метались по разбитым фасадам зданий, создавая иллюзию движения там, где было только запустение.

Ищейка уже стоял у выхода, его тело напряжено и наготове. Зомби инстинктивно реагировал на желания своей хозяйки, даже не дожидаясь прямых команд. Он сразу же направился вперёд, указывая путь, его голова дёргалась из стороны в сторону, сканируя пространство невидимыми волнами псионической энергии.

Последний Отожранный выполз следом. Израненный, с выбитым глазом, из которого сочилась чёрная жижа, с рваными ранами на груди и руках, но всё ещё функциональный. Зомби не знали боли, не знали усталости. Они двигались, пока их тела физически могли перемещаться.

Эхо прижимала руку к ране на плече, её пальцы были влажными от крови, просочившейся сквозь повязку. Но её шаг оставался твёрдым, уверенным. Лёха знал, что боль только подстёгивает её, злит, превращает в ещё более опасного хищника. Когда ярость смешивалась с возбуждением охоты, Эхо становилась непредсказуемой и смертоносной.

Они двинулись по разрушенным улицам, их небольшая процессия выглядела как отряд из ночного кошмара. Двое живых и двое мёртвых, объединённых общей целью. Вокруг высились остовы зданий, многие из которых обрушились, превратившись в груды бетона и искорёженной арматуры. Сгоревшие машины стояли там, где их бросили владельцы три месяца назад — ржавеющие памятники последним дням старого мира.

Лёха шёл чуть позади Эхо, его взгляд постоянно сканировал окрестности. После засады он не мог расслабиться. Каждая тень казалась потенциальной угрозой, каждый звук — предвестником новой атаки.

Луна наконец выглянула из-за туч, заливая всё вокруг холодным серебристым светом. Руины приобрели особенно жуткий вид — словно декорации к фильму ужасов, только реальные, осязаемые. Ветер гнал по асфальту обрывки бумаги и пустые пластиковые пакеты, создавая шуршащую какофонию.

— Недалеко, — прошептала Эхо.

Она шла с закрытыми глазами, считывая информацию напрямую из сознания Ищейки. Лёха видел, как её губы шевелятся, беззвучно повторяя какие-то слова. Связь между Кукловодом и его рабами была очень глубокой.

— Чуть больше километра, — добавила она, открывая глаза. — Он двигается. Медленно, но двигается. Идёт куда-то.

Они прошли ещё сотню метров, обогнув груду обломков, которая когда-то была жилым домом. Ищейка вёл их уверенно, не сбиваясь с курса. Отожравшийся охотник плёлся сзади, оставляя влажные следы чёрной крови на асфальте.

Внезапно Эхо остановилась и прикрыла глаза. Лёха видел, как напряглось её тело, как губы сжались в тонкую линию. Её способность развернулась волной, невидимой, но ощутимой — словно изменилось давление воздуха.

Из ближайшего здания послышался скрежет. Затем ещё один. И ещё. Из разбитых окон, из дверных проёмов начали выползать мертвяки. Обычные голодные твари, которые прятались в темноте, ожидая добычу.

Они не атаковали. Вместо этого замерли, их головы синхронно повернулись к Эхо. Она протянула руку вперёд, пальцы сжались в когтях, и зомби задёргались, словно их пронзили невидимые крючки.

— Ко мне, — прошептала она.

Десяток мертвяков двинулся к ней послушно, как дрессированные собаки. Лёха насчитал одиннадцать штук — семь обычных зомби в разной степени разложения и четыре отожравшихся, с раздутыми мускулами.

Эхо не останавливалась. Они продолжили путь, и с каждым метром её армия росла. Она вытаскивала мертвяков из подвалов, из машин, из-за углов зданий. Её ментальный контроль расползался паутиной, цепляя каждую мёртвую душу в радиусе действия.

К тому моменту, как они приблизились к предполагаемому месту встречи, за ними плелась целая орда. В полноценном сражении от них не было толку, но вот для отвлечения внимания вполне подойдет.

Лёха видел, как она напрягается от усилия. Контролировать такое количество тварей одновременно было нелегко даже для неё. Пот выступил на её лбу, дыхание участилось. Но она не ослабляла хватку.

— Так спокойнее, — прошептала она, больше себе, чем ему.

Лёха кивнул. Умный ход. Если псионик окажется действительно опасным, эти зомби дадут им шанс отступить. Или хотя бы умереть не так быстро.

Эхо резко остановилась и вскинула руку. Лёха замер немного позади неё. Ищейка тоже застыл.

— Что? — тихо спросил Лёха.

Эхо не ответила сразу. Она стояла неподвижно, её глаза были прикрыты, брови нахмурены. Лёха видел, как напряглись мышцы на её шее, как участилось дыхание.

Зато Ищейка внезапно задёргался. Его движения стали хаотичными, нескоординированными. Голова мотнулась из стороны в сторону, будто зомби пытался одновременно смотреть во все направления. Жёлтое свечение его глаз усилилось, стало почти ослепительным.

— Что с ним? — спросил Лёха, инстинктивно готовя телекинетический щит.

Эхо не ответила. Она прикрыла глаза, её лицо исказилось от концентрации. Связь с Ищейкой, видимо, передавала что-то странное, необычное. Лёха видел, как по её телу пробежала дрожь.

Прошло несколько долгих секунд. Ветер стих, и в наступившей тишине слышалось только прерывистое дыхание Эхо и низкое рычание отожравшегося охотника.

Затем Эхо резко открыла глаза, и на её лице появилось выражение, которое Лёха редко видел — удивление, граничащее с шоком.

— Он близко, — выдохнула она. — Совсем близко. Меньше километра.

Лёха огляделся, его взгляд скользил по руинам, высматривая угрозу. Вокруг только тишина и тени. Разбитые окна смотрели пустыми глазницами. Перевёрнутые машины ржавели под лунным светом. Ничего подозрительного. Но инстинкты кричали об опасности.

— И ещё кто-то, — медленно добавила Эхо, её голос стал тише. — Рядом с ним. Обычный человек, но… странно. Очень странно.

— Странно? — Лёха повернулся к ней. — Как именно?

— Как будто он защищён от сканирования, — Эхо нахмурилась, явно пытаясь понять то, что видела через Ищейку. — Ищейка чувствует его присутствие, но не может зацепиться. Словно смотришь на человека сквозь мутное стекло. Видишь контур, но не детали.

— Защищён? — Лёха напрягся ещё больше. — Глушитель?

— Нет, — Эхо резко покачала головой. — Глушитель отключает способности. Создаёт мёртвую зону. Это другое. Просто… пустота. Как будто там никого нет, но Ищейка чувствует отголосок присутствия. Эхо от чего-то реального.

Лёха задумался, его аналитический ум заработал на полную мощность. Это было нечто новое. За все месяцы апокалипсиса он не встречал ничего подобного. Создающие «мертвые зоны» Глушители. Но человек, который одновременно виден и невидим для псионического сканирования? Это было странно. Слишком странно.

— Может, это помеха? — предположил он. — Какое-то техническое устройство?

— Возможно, — Эхо выглядела неуверенной, что само по себе было тревожным знаком. Она редко сомневалась в своих способностях. — Но тогда почему…

Она не договорила. Её тело вдруг напряглось, глаза расширились.

— Они идут сюда, — прошептала она. — Прямо на нас. Быстро.

В этот момент на крыше ближайшего здания что-то блеснуло. Короткая вспышка отражённого лунного света от стекла или металла. Лёха инстинктивно вскинул голову, его взгляд метнулся туда.

Силуэт. Человек. Стоит на краю крыши, держит что-то в руках. Бинокль.

Их глаза встретились через расстояние.

Время словно замерло. Лёха видел этого человека с невозможной чёткостью — тёмная одежда, лицо скрыто в тени, но поза выдавала профессионала. Кто-то, кто знает, как наблюдать, как оставаться незамеченным. И кто только что провалил эту задачу.

Секунда растянулась в вечность.

Затем силуэт дёрнулся и исчез, растворившись в тени здания с профессиональной быстротой. Он отступил планомерно, словно выполняя заранее отработанный манёвр.

— Нас засекли, — выдохнул Лёха, его мозг уже просчитывал варианты.

Эхо не выглядела испуганной. Наоборот, на её лице расцвела улыбка — широкая, безумная, обнажающая все зубы. В её глазах вспыхнул тот самый огонь, который превращал её из просто опасной женщины в настоящее чудовище.

— Отлично, — прошипела она, делая шаг вперёд. — Пусть знают, что мы пришли. Пусть бегут. Это только сделает охоту интереснее.

Её рука поднялась в призывающем жесте, пальцы сжались, словно хватая невидимые нити. Ищейка мгновенно двинулся вперёд, его походка стала более целеустремлённой. Отожравшийся мертвяк зарычал низко и утробно, готовясь к бою.

— Лёшенька, — промурлыкала Эхо, не оборачиваясь к нему.

Её голос звучал почти нежно, но Лёха знал эту интонацию. Она всегда появлялась перед особенно жестокой расправой.

— Готовься, — добавила она, делая ещё один шаг вперёд, в сторону, откуда должны были появиться их цели. — Сейчас будет весело.

Лёха стиснул зубы, чувствуя, как телекинез разливается по его телу мощной волной. Энергия наполняла каждую клетку, готовясь вырваться наружу разрушительной силой. Металлические протезы тихо заскрежетали, когда он неосознанно сжал их. Бесполезный жест, оставшийся с тех времён, когда у него ещё были настоящие руки.

Он поднял взгляд на здание, где только что был наблюдатель. Пусто. Но Лёха не сомневался, что их уже засекли. Что где-то в темноте на них смотрят другие глаза. Что сейчас, в эту самую секунду, кто-то целится, кто-то готовит ловушку, кто-то планирует их смерть.

Впереди, среди руин, послышались шаги.

Не спешащие. Не бегущие. Медленные, размеренные, абсолютно уверенные. Звук сапог по бетону и асфальту разносился в ночной тишине с пугающей отчётливостью. Каждый шаг отдавался эхом от разрушенных фасадов, как удары похоронного колокола.

Кто-то шёл им навстречу.

Не прятался в тенях. Не убегал в панике. Не выжидал из засады. Просто шёл. Открыто. Вызывающе. Словно два псионика и орда в тридцать зомби были для него не угрозой, а лишь небольшим неудобством на пути.

Эхо вдруг замерла.

Её связь с Ищейкой покавала нечто невозможное — размытая, искаженная аура внезапно вспыхнула, словно кто-то сорвал пелену. Чудовищная, подавляющая сила обрушилась на её сознание волной. Ищейка взвыл. Его тело задёргалось в конвульсиях, глаза вспыхнули ослепительным жёлтым светом.

Эхо задохнулась, её лицо исказилось от ужаса. Она инстинктивно отступила на шаг, прижимая руку к груди.

— Блядь, — выдохнула она, и в её голосе не осталось ни капли прежней уверенности. — Это… это невозможно…

Лёха видел её реакцию и почувствовал, как по спине пробежал ледяной холодок. Он не видел ауры сам, но выражение абсолютного ужаса на лице Эхо прямо говорило, что нужно уносить отсюда ноги.

Эхо тяжело дышала. Её лицо, обычно такое уверенное и насмешливое, исказилось от напряжения. Она чувствовала силу приближающегося. Чудовищную, подавляющую силу.

Шаги. Ближе. Ещё ближе.

Судя по тому, как дрожало тело Эхо, судя по тому, как её дыхание срывалось на хрип, этот кто-то был не просто силён.

Он был намного сильнее их обоих.

И бежать было некуда.