Mushoku Tensei: Крестьянин с копьем

Глава 17 Необходимый этап

Вечер и ночь прошли удивительно хорошо. Даже слишком хорошо.

Мы сидели вместе, будто настоящая семья, в уютной, тёплой атмосфере, наполненной старыми воспоминаниями, смехом и ароматом крепкого эля. В воздухе витало неуловимое чувство ностальгии, тёплое и тягучее, словно мёд, разлитый по кружкам.

Я почти не помнил старые времена — слишком многое стёрлось, замылилось в памяти, смешалось с бесконечными днями странствий, тренировок и боёв. Но стоило Талханду заговорить, как картины прошлого вдруг начинали мягко всплывать перед глазами: долгие походы, опасные приключения, общий лагерь, запах костра и наточенной стали. Гном рассказывал так живо, будто эти дни были всего неделю назад, а не годами раньше. Было видно, что он действительно дорожил теми временами, и хотя он уже давно смирился с их уходом, в его голосе звучала легкая, но непреходящая грусть.

Не та тяжесть, которую несут люди, раздавленные своей ношей, а скорее мягкая печаль по временам, когда солнце светило ярче, воздух был чище, а жизнь — проще. Когда мир был полон возможностей, а будущее казалось если не беззаботным, то по крайней мере захватывающим.

Я пил эль и слушал, почти не перебивая.

От него же я наконец узнал больше подробностей о том, как именно развалились Клыки Чёрного Волка — и почему Элинализ так недолюбливала Пола.

Она уже успела немного захмелеть, расслабиться, но стоило Талханду завести об этом разговор, как эльфийка моментально напряглась и попыталась его прервать. Попыталась — но безуспешно. Гном был уже в ударе. Если он начинал рассказывать что-то, что считал важным, остановить его было невозможно, особенно если перед ним стояла полная кружка добротного эля.

Я и раньше знал, что основной причиной развала группы стало внезапное решение Пола завязать с авантюристской жизнью. Он тогда был в самом расцвете сил. Быстрее, сильнее, опытнее, чем когда-либо. Вершина карьеры. Казалось, что вот-вот, и Клыки выйдут на совершенно новый уровень, начнут брать задания ещё опаснее, продвинутся дальше, чем могли мечтать раньше.

Но вместо этого Пол встретил Зенит. Влюбился.

А когда та забеременела, он просто завязал.

Всё было обставлено красиво: мол, он хочет новой жизни, хочет быть с Зенит, на которой скоро поженится, растить ребёнка. Может, действительно так и было. Но с нашей стороны всё выглядело иначе: мы нашли целителя, чтобы усилить группу и дойти до новых вершин, а в итоге это обернулось полным её уничтожением. Иронично, ничего не скажешь.

Но даже это было не самым мерзким в той истории.

Самое мерзкое началось потом.

В Гильдии у нас были ячейки для хранения денег. Каждый мог держать личные сбережения, но была и общая касса, записанная на всю группу. Это было удобно — не надо таскать с собой мешки золота, которые утяжеляют и привлекают внимание, и при этом всегда есть деньги на непредвиденные расходы. Да и комиссия на хранение для группы меньше, чем для одиночки.

Когда Пол объявил о роспуске, он фактически просто взял и обчистил общий счёт.

Всё до последней монеты.

С этими деньгами он и Зенит укатили в Асуру, оставив группу ни с чем.

Причём поняли мы это не сразу. Только когда уже поделать ничего нельзя было.

Сумма была немаленькая. По сути, это был общий фонд — деньги, которые копились с разных заданий, которые мы откладывали на будущее, на экипировку, на дорогие артефакты.

Пол просто украл их.

Они с Зенит могли безбедно жить на эти деньги годами. Купить дом. Обустроить хозяйство. Может, даже прожить до самой старости, если не тратить слишком бездумно.

На Зенит никто зла не держал. Она всегда была добросердечной, работала честно, помогала мне с магией исцеления, не брала за это ни монеты. Девушка могла просто не знать всех деталей. Но вот к Полу у всех были вопросы.

Но никто не стал устраивать «охоту». Все понимали, что это бессмысленно.

Осадок, однако, остался.

Как ни крути, Пол оказался ещё тем ублюдком. Гнильцой. Но, что ни говори, именно он собрал нас всех вместе.

Если бы не он, не было бы ни Клыков Чёрного Волка, ни всех тех лет, что мы провели бок о бок, ни множества приключений, побед, дружбы, да и просто… хорошего времени.

Он свёл нас. Он сделал нас сильнее. Он дал нам возможность почувствовать вкус жизни авантюристов по-настоящему.

Да, он кинул нас. Да, он повёл себя как последняя сволочь.

Но если подумать…

Может, те деньги, которые он забрал, — это просто цена за всё это?

Цена за лучшие годы, что мы провели вместе.

Некоторое время мы молча пили, не глядя друг на друга.

А потом, не сговариваясь, просто решили зачесть эти деньги как своеобразную плату.

Грустную. Несправедливую.

Но всё-таки плату.

К счастью, я почти всегда переводил деньги с общего счёта на свой личный, хоть это и было хлопотно: лишние комиссии, бюрократия. Гислен иногда тоже заставлял это делать, попутно обучая работать с бумагами, так что у неё хоть что-то, но осталось. Остальные потеряли куда больше.

Поэтому я смог позволить себе комнату в самом Милишоне. Остальные же… ну, по их словам, у них был свой угол, но назвать это домом сложно.

Талханд, покачивая кружку с элем, как бы невзначай упомянул, что неприязнь Элинализ к Полу связана не только с его поступком, но и с Зенит. Якобы эльфийка когда-то тоже рассчитывала на Пола, но он предпочёл Зенит.

— Не было такого, — сразу же фыркнула Элинализ, но голос у неё звучал как-то неуверенно.

— Было! — возразил гном, хитро прищурившись.

— Не было!

— Было!

Они начали спорить.

Сначала это выглядело всерьёз, но постепенно перешло в привычную словесную перепалку. Мы смеялись, переглядывались, подливали им ещё эля — и к концу концов никто уже и не помнил, о чём вообще начался разговор.

В целом, вечер вышел тёплым и приятным.

Но даже под элем меня не покидало странное чувство.

Меня настораживало поведение Гислен.

Она почти не говорила.

Сидела, пила, иногда улыбалась, но не так, как обычно. Эта улыбка была… фальшивой? Нет, не совсем. Скорее… натянутой. Как будто она улыбалась не потому, что ей действительно весело, а потому, что так было положено.

Я подумал, что она устала. Что хочет просто побыть слушателем, как я.

Но как же я ошибался…

На следующий день

Полдень в Ратакии был шумным и оживлённым.

Город жил своей обычной жизнью: торговцы зазывали покупателей, стражники лениво патрулировали улицы, а авантюристы заполняли кабаки, обсуждая свежие задания и трофеи. Я терпеливо пробирался через людской поток, время от времени морщась от колющей головной боли. Эль, выпитый прошлым вечером, напоминал о себе тяжестью в висках, но сейчас было не до этого.

Я искал Гислен уже несколько часов.

Она не просто ушла куда-то по своим делам, а ушла совсем. Её вещи исчезли из комнаты, её запах выветривался, словно её и не было. И это беспокоило меня куда сильнее, чем головная боль. Я даже зашёл в гильдию искателей приключений, надеясь получить хоть какую-то информацию. Может, взяла задание? Может, оставила сообщение? Но нет. Там мне сказали, что Гислен покинула нашу группу, Пик Адекватности. Без объяснений, без предупреждений, без даже чёртовой записки. Просто вычеркнула себя из списка участников и исчезла.

Поэтому я направился в один из кабаков, где могла быть Элинализ, которая могла дать ответы. Я уже обошёл несколько мест в надежде найти хоть кого-то, кто мог бы что-то знать.

И вот, наконец, нашёл её.

Развратная эльфийка сидела за угловым столом в компании какого-то авантюриста. Высокий, с аристократичными чертами лица, аккуратно уложенными светлыми волосами и одеждой, которая смотрелась слишком дорогой для обычного искателя приключений. Весь его облик говорил, что он не привык к отказам. Он чуть склонился к Элинализ, разговаривая с ней низким голосом, а она улыбалась, наклоняясь ближе, чуть касаясь его плеча. Да, она была явно настроена на скорые развлечения.

Я же в это время стоял в дверях, окидывая её взглядом. Элинализ заметила меня не сразу, но когда её глаза сфокусировались, выражение лица мгновенно изменилось. Сначала удивление, затем замешательство. Она прищурилась, будто пытаясь убедиться, что это действительно я.

— Эрик? Ты что здесь делаешь в такое время? — протянула она, откидываясь на спинку стула.

Я скрестил руки на груди и мрачно посмотрел на неё.

— Гислен пропала.

Слова подействовали, словно удар плетью. Элинализ мгновенно выпрямилась, её лёгкость улетучилась, сменившись напряжением. Я видел, как её зрачки расширились, как она задержала дыхание на пару секунд. Но потом — собралась. Она точно что-то знала.

— Пошли, — коротко сказала она, вставая из-за стола.

Её спутник нахмурился, а затем, прежде чем я успел что-либо сказать, схватил её за руку.

— Подожди-ка. Мы же ещё не закончили, — его голос был низким, ровным, но в нём чувствовалась нотка раздражения.

Элинализ попыталась выдернуть руку, но он держал крепко. Тогда она дёрнула сильнее, и авантюрист, не ожидавший такой силы, потерял равновесие и со стуком рухнул на пол. Его пальцы разжались сами собой.

— Я занята, — холодно бросила эльфийка, даже не глядя на него. В её голосе не было ни намёка на прежнюю игривость — только ледяное безразличие.

Он поднял голову, его взгляд полыхал злостью, но, когда его глаза встретились с моими, я лишь пренебрежительно посмотрел на него. Не было смысла что-то говорить — ему и так было достаточно обидно.

Я повернулся и направился к выходу.

Элинализ пошла рядом. Её шаги были уверенными, а лицо — серьёзным.

Девушка вывела меня прочь от кабака, проведя через пару узких переулков и в конце концов привела на каменный мост, перекинутый через один из каналов Ратакии. Здесь было гораздо тише, лишь изредка слышались голоса прохожих, скрип колес повозок и всплески воды. Полуденное солнце приятно прогревало старый камень, а лёгкий ветерок, пробегавший по воде, приносил с собой свежесть и запах сырости.

Я прислонился к перилам, сцепив пальцы в замок, и уставился вниз, где в отражении воды дрожали очертания зданий. От лёгкого движения канала образы смазывались, становились призрачными, как воспоминания, что ускользали из моей головы. Элинализ молчала, просто стояла рядом, наблюдая за мной, затем, чуть прищурившись, спросила:

— Так, что случилось? По порядку.

— Гислен пропала, — ответил я, едва не поморщившись от отдачи в висках. Головная боль после вчерашнего всё ещё напоминала о себе, но это было не важно. — Не просто ушла по делам, а собрала свои вещи и ушла. Совсем.

Элинализ нахмурилась. В её взгляде мелькнуло недовольство, словно ей не нравилась сама идея обсуждать это сейчас. Однако на смену раздражению быстро пришла сосредоточенная серьёзность.

— Ты уверен? Может, просто отправилась на задание или просто проветрить свою серую гриву?

Я покачал головой:

— Я искал её несколько часов. Проверил постоялый двор, гильдию. И в гильдии мне подтвердили — она покинула нашу группу. Официально. Просто взяла и вышла.

Элинализ тихо выругалась и села рядом на перила, закинув одну ногу на другую. Несколько секунд она молчала, затем заговорила:

Рассказ получился коротким, но достаточно ясным, без лишних деталей, но с той сухой честностью, от которой на душе становилось тяжело.

Гислен всегда была воительницей. С детства, с первого взмаха деревянного меча, с первого синяка, полученного на тренировке. Ученица самого Бога Меча, Гала Фариона, закалённая в постоянных сражениях и тренировках, она не знала другой жизни, кроме пути меча. Когда её признали Святой Меча, она покинула Святую Землю, устремившись в мир, жадно впитывая каждый новый опыт, каждую встречу с противником, каждый бой, в котором можно было проверить свои силы. Разные страны, незнакомые материки, расы с непонятными обычаями, монстры, чьи повадки приходилось изучать на ходу — всё это было неотъемлемой частью её пути. Она сражалась и одна, и потом в составе Клыков, её клинок всегда был обнажён, а дорога — вечно простиралась вперёд. Всё ради того, чтобы однажды стать Королевой Меча.

Но всё изменилось после распада Клыков. В тот момент у неё был выбор: вернуться на Святую Землю к своему наставнику, завершить обучение, снова войти в ритм бесконечных тренировок, подчиняя себя строгому порядку, или… продолжить путь иначе. Она выбрала второе. Осталась со мной, с новоявленной крохотной группой. Тогда это казалось хорошим решением — свободное странствие, возможность развиваться в собственном темпе.

Но со временем стало ясно: вместо того, чтобы двигаться вперёд, Гислен застряла. Незаметно для себя, она утратила тот жгучий голод к боям, тот азарт, который толкал её на поединки даже с заведомо более сильными противниками. День за днём она превращалась во что-то иное — в прирученного зверя, который привык к уюту и стабильности, который просто ждёт, когда его покормят и по головке погладит хозяин, то бишь я. Теперь её не бросало в дрожь от предвкушения битвы, а мысли всё чаще занимали простые удовольствия — еда, отдых, привычный круг общения. Её перестало терзать беспокойство о завтрашнем дне.

Это грызло её долго. Тихо, незаметно, как внутренняя ржавчина, разъедающая сталь изнутри. Но она молчала. Только вчера наконец заговорила об этом с Элинализ.

— Гис говорила, что не хочет уходить прямо сейчас. И мне казалось, что я сумела хаос в её лохматой голове убрать, но видимо этот хаос никуда не уходил… Вот ведь дура… — тихо добавила Элинализ.

Я молчал, чуть опустив голову, размышляя о ситуации. Действительно… всё это время я был сосредоточен только на себе — на своей дырявой памяти, на попытках ухватиться за ускользающие обрывки прошлого, собрать из них хоть что-то цельное. Мне и в голову не приходило задуматься, что у Гислен тоже есть свои мысли, желания, сомнения. Я просто привык, что она рядом, что она такая, какая есть, и что ничего не изменится. Она всегда была частью моей реальности, незыблемой, словно камень, на который можно опереться.

Я оттолкнулся от перил, разминая затёкшие пальцы. Движение было механическим, почти неосознанным, но в нём чувствовалась какая-то решимость.

— А я думал предложить ей и тебе заглянуть в одно из местных подземелий, — произнёс я, вытягивая фразу чуть медленнее, чем обычно, будто обдумывая каждое слово уже после того, как оно сорвалось с языка. — Думал, что совместная работа в команде поднимет старые воспоминания… а если нет, то хотя бы создаст новые.

Слова повисли в воздухе, словно их ещё можно было забрать обратно.

— Вы с Гислен сблизились сильнее, чем это обычно бывает в группах, — заметила она, склонив голову набок. — Не так, как Пол и Зенит, но скорее, как брат и сестра. Потому расставание даётся тяжелее, чем должно быть. Однако это всё же необходимый этап в жизни авантюристов, нравится это кому-то или нет. По этой причине многие не хотят образовывать группы или задерживаться в них надолго. Расставание болезненно, особенно если кто-то умирает прямо у тебя на глазах. В этом случае на новую встречу можно не рассчитывать… В нашем случае всё не так уж и плохо.

— Да я понимаю, но всё равно как-то грустно. Можно было как-то… иначе всё объяснить. Я бы всё понял и слёзно не стал бы просить остаться или типа того. Она ничем мне не обязана и так здорово помогла мне, не прося ничего взамен.

— Это Гислен. Она на самом деле хотела сделать «всё по нормальному», что уже само по себе удивительно, учитывая её пылкий нрав. Но похоже, посчитала, что лучшего момента и способа, чем этот, нет. Тут уж нужно принять это и отпустить её… в душе.

— Хм, мысленно я ей уже отвесил подзатыльник за такие выкрутасы, — усмехнулся я, чувствуя небольшое облегчение.

— Вот и хорошо. Наша хвостатая подруга не растворилась в воздухе, а значит, рано или поздно ещё увидимся. А там уже сможем объяснить, что так делать не стоит.

— Звучит неплохо.

— А то. Не расстраивайся, Эрик. В конце концов, у тебя есть я. И оставшуюся часть пути я пройду вместе с тобой. У меня нет никаких возвышенных и серьёзных целей… пока что.

Я скептически приподнял бровь:

— Учитывая побег Гислен, мне хотелось бы знать, что ты подразумеваешь под «оставшимся путём».

— Мм, одно твоё слово, Эрик, и я могу быть с тобой хоть всю жизнь, — кокетливо подмигнула она, но затем заговорила более серьёзно: — Считаю, что концом нашего путешествия можно считать встречу с Полом и Зенит, живущими где-то в Асуре. Мне встречаться с Полом не хочется. С Талхандом я бы посидела вечерок, но Пол… только будем цапаться. А тебе всё же нужно восстанавливать память и желательно в спокойно атмосфере. Мои методы уже никак не помогают, а разговор с ним, уверена, должен дать нужный эффект.

Я кивнул.

— Но, если я вдруг тебе понадоблюсь, оставь сообщение через Гильдию, и я приду. Из группы я выходить не собираюсь, хоть и название мне не шибко нравится…

— Нормальное название, — усмехнулся я. — Не хуже каких-то клыков какого-то волка.

— Ну… Да, соглашусь. В сравнении получше будет, — улыбнулась она, хлопнув меня по плечу и спрыгнув с перил. — Ладно, поболтали и хватит. Идём к Талханду в мастерскую. Я ему утром твоё копьё передала на починку, может, уже закончил.

Эти слова подбодрили меня, и, хоть липкий груз на душе не исчез полностью, я поднялся на ноги, готовый двигаться дальше.