Mushoku Tensei: Крестьянин с копьем

Глава 24 Буэна (III/III)

Рассказывать своим бывшим товарищам о потере памяти, связанной именно с ними, оказалось проще, чем я ожидал.

«Бум-бах» в пещере — и памяти нет, извините, помогите.

Конечно, я утрировал, но героические саги для молодой семьи Грейратов не сочинял — последние полтора года прошли скучно, хоть и познавательно. За ужином, сидя за тяжёлым дубовым столом, чьи края были исцарапаны и выщерблены, я выложил всё как есть. Пересказал в общих чертах свой путь с Гислен, Элинализ и отчасти Талхандом, упомянув, что встретил всех бывших товарищей, кроме Гису. Кое-что вспомнил в дороге — обрывочные образы, смутные чувства, — поэтому веду себя естественно, но о полном восстановлении речи нет.

Я больше не гонюсь за прошлым, а строю новую историю, попутно собирая осколки былого, и Пол, знающий обо мне больше других, — главный ключ к этим осколкам. Его лицо, освещённое тусклым светом свеч в подсвечниках и камина и запах горячей похлёбки с розмарином, поднимавшийся из глиняной миски, создавали странное ощущение уюта, несмотря на аскетичность комнаты.

Реакция за столом была разной.

Пол, отхлебнув из потрескавшейся глиняной кружки, где пенился тёмный эль, выглядел ошарашенным, его брови сошлись к переносице, а в глазах мелькнула тень грусти, будто моя потеря памяти задела его лично. Зенит, сидя напротив, сгорбилась, её голубые глаза, обычно яркие, как летнее небо, потускнели, а пальцы нервно теребили край грубой льняной скатерти. Она явно пригорюнилась — я был её первым учеником, подававшим надежды, и, по её мнению, должен был уже ворочать горы магией, а не сидеть тут, забыв даже основы. Лилия, в строгой форме горничной, чьи тёмно-бордовые волосы были убраны в тугой пучок, а очки поблёскивали в свете камина, молча помешивала похлёбку в чугунной кастрюле вдали от стола. Её лицо оставалось бесстрастным, как у статуи, — неудивительно, ведь для неё, видевшей меня впервые, моя история была лишь занятным рассказом к ужину, не более.

— Да уж… — выдавил Пол, ставя кружку на стол с глухим стуком, от которого эль слегка плеснул через край. Его голос был хрипловатым, пропитанным смесью усталости и выпитого. — Время идёт, а ты всё ещё находишь неприятности на ровном месте, как в старые добрые.

— Видимо, мне было лень месить гоблинов в пещере с копьём наперевес, — я пожал плечами, ухмыляясь, настроение было на удивление лёгким, несмотря на тяжесть темы. Ложка в моей руке, ещё тёплая от похлёбки, поблёскивала в свете свечей. — Хотя что у меня тогда в голове творилось, уже не скажу. Лучше напряги мозги, старик, и вспомни что-нибудь стоящее — что я тебе рассказывал, что для меня было важно или для тебя, о чём я знал. Любая мелочь сгодится.

Пол нахмурился, потирая подбородок мозолистыми пальцами, всё ещё хранившими следы от рукояти меча, несмотря на его новую жизнь в глуши. Его взгляд рассеянно скользнул по комнате, задержавшись на потрескивающем камине, где багровые угли бросали тёплые отблески на каменные стены.

— Хм, — он хмыкнул, словно копался в пыльных сундуках памяти. — Честно, Эрик, после роспуска Клыков я не то чтобы часто о тебе думал, чтобы помнить все детали. Вы, судя по всему, неплохо посидели в Ратакии с Элинализ и Талхандом, всё важное обсудили. Но так, навскидку… наше знакомство не было каким-то особенным. Мы с тобой пересеклись на задании — зачистка подземелья с магверями, тёмная дыра, воняющая сыростью и кровью. Ты, — он замялся, будто проглотил комок гордости, — Кхм, показал себя… чертовски круто для пацана твоего возраста. Почти в одиночку разнёс всю стаю, оставив мне крохи — пару недобитков, которых я прикончил для виду. Я тогда уже пытался сколотить Клыки в постоянную группу, но выходило так себе, а тут увидел твой потенциал и решил: надо брать, пока не увели. Уболтал тебя, расписал, как со мной будет весело, и ты влился. Не состоял ни в одной другой группе, так что всё сложилось.

Он сделал паузу, отхлебнул ещё эля, пена прилипла к его губам, и продолжил, глядя на меня с лёгкой усмешкой, в которой сквозила ностальгия:

— Ты, правда, о прошлом своём не трепался — особенно… про рабство и что там было после. Всё больше острил, нёс всякую чушь про мудрецов или как ты однажды пытался рыбу с корой дерева жарить. В тавернах вечно рвался напиться, а потом ныть, что голова трещит, как после молота. В спаррингах со мной норовил ткнуть копьём в лицо, зараза, — Пол потёр щеку, будто вспоминая старый шрам, и хохотнул. — Еле сводил следы после твоих тычков, магией Зенит пользовался, иначе бы до сих пор рожа была в полосках. Миссии у нас были всякие: от паршивых за пару медяков, где мы по колено в грязи ползали, до таких, где выносили мешки золота, трофеи и славу. Но о чём-то сокровенном? Не было такого, Эрик. Посиделки в барах, недели в дороге, байки про мудрецов или твои кулинарные эксперименты — это всё ерунда, не для твоей памяти. Как и ты сейчас, в Клыках не делились прошлым, а создавали настоящее.

Я закатил глаза, откидываясь на спинку стула, который жалобно скрипнул подо мной, его деревянные ножки слегка шатались от старости.

— Ну и источник ты, Пол. Ценнейший, — протянул я с сарказмом, постукивая ложкой по краю миски. — Хоть про копья расскажи. Откуда я их брал? Никто не знает, а ты?

— Без понятия, — он пожал плечами, но тут же прищурился, будто в голове щёлкнуло что-то важное. — Ты меня в свой клуб любителей продолговатых предметов не звал, так что не знаю я… Хотя… был один раз, ты напился в хлам в какой-то таверне, где эль пах дёгтем, и проболтался про свою наставницу. Звали её… Скада, точно. Говорил, она за две недели сделала из тебя копейщика — суровая, как демон, с зелёными волосами, полукровка с Демонического континента, или, может, чистокровная супард, кто знает. Рассказывал, что она обещала тебе своё первое копьё — мощное, вроде бы времён Лапласса, чуть ли не легендарное, с магией, от которой монстры в ужасе разбегались. И вроде сдержала слово, но подсунула его сломанным — две части от двух разных копий, без острия, без магии, просто бесполезный хлам. Ты злился и ещё говорил, что она тебя обчистила — деньги, вещи, всё забрала, оставив только эти обломки. Хотел её найти, но не ради копий даже, а чтобы, как ты выразился, «запихать эти куски ей в задницу».

Пол хохотнул, качнув кружкой, отчего эль снова плеснул через край, и продолжил, его глаза блестели от воспоминаний:

— Ты копил деньги на это путешествие — Демонический континент не шутка, там и кошелёк, и жизнь потерять недолго. Потому, думаю, и в Клыки влился — золото было нужно и доступ к заданиям выше ранга. Ты не говорил прямо, но я понял, что она тебя не просто обворовала, а, похоже, оставила с чувством, будто тебя предали. Две части копий — это всё, что у тебя от неё осталось. Ты их спрятал где-то, но не чинил, говорил, что без острия они бесполезны. Остальные части, по твоим же словам, у неё, но где она — никто не знает. Только и сказал, что она, скорее всего, где-то на Демоническом континенте, размахивает своим копьём, как «полоумная бабища». Больше ты об этом не распространялся, а я не лез — не моё дело.

Я молчал, переваривая его слова, выстраивая в голове кусочки пазла: Скада, зелёные волосы, две части разных копий, Демонический континент, обида, жажда мести. Не бог весть что, но хоть какая-то зацепка, ниточка к прошлому, которое я пытался собрать.

Пальцы невольно сжали ложку, её деревянная ручка была гладкой от частого использования, а в голове крутились образы: зелёные волосы, размах копья, предательство.

— Ну, хоть что-то, — пробормотал я, задумчиво глядя в миску, где остатки похлёбки отражали тусклый свет.

Зенит, до этого молчавшая, вздохнула, её пальцы всё ещё теребили край скатерти, оставляя на грубой ткани лёгкие складки. Её лицо, обычно живое, было омрачено грустью, а светлые волосы, выбившиеся из небрежного пучка, падали на плечи, цепляясь за ворот блузки.

— Эрик, прости, — тихо сказала она, и её голос дрожал от искреннего сожаления. — У меня почти нет историй о тебе. Заклинаний для восстановления памяти я тоже не знаю, да и вряд ли они бы помогли — магия исцеления не про это. Мы недолго путешествовали вместе, и ты… ты не был из тех, кто открывает душу. Разве что про шрамы свои упоминал, но, — она замялась, опустив взгляд, — Это, наверное, не то, что ты хотел бы вспомнить.

— Да уж, амнезия в этом плане — бонус, — хмыкнул я, пытаясь разрядить её виноватый тон лёгкой усмешкой. — Не переживай, Зенит. Я не жду, что вы мне всю жизнь мою на блюдечке выложите. Мне нужны зацепки, важные моменты, которые помогут понять, кто я был. Не дрожу над каждой минутой прошлого — строю новую историю здесь и сейчас, но не хочу потом вдруг вспомнить что-то важное, когда уже поздно будет.

Лилия, до этого молчавшая, подняла взгляд от плиты, её очки блеснули в свете камина, отражая багровые угли. Она аккуратно поставила кастрюлю на деревянную подставку, и её голос, спокойный, с лёгкой хрипотцой, прозвучал с едва уловимой насмешкой:

— Если позволите, господин Эрик, — начала она, поправляя очки кончиком пальца, — Ваши истории звучат как приключения юнца, который ищет себя, но теряет по дороге. Если даже господин Пол не знает ничего важного, возможно, вы сами скрывали то, что искали. Люди с вашим… характером редко делятся сокровенным без причины.

Я прищурился, глядя на неё. Для служанки она была слишком проницательной, и её тон, официальный, но с лёгкой иронией, намекал, что она знает больше, чем говорит. Её тёмные глаза за стёклами очков изучали меня, как редкий артефакт, и это слегка напрягало.

— Может, и так, Лилия, — ответил я, пожав плечами, и отхлебнул из кружки тёплый эль, горьковатый, с привкусом трав. — Но копаться в пустоте я не собираюсь. Если что-то всплывёт — хорошо. Если нет — переживу.

Пол стукнул кружкой по столу, отчего тарелки слегка звякнули, и его глаза сверкнули решимостью, будто он принял вызов.

— Мы всё равно попробуем вспомнить, — твёрдо сказал он, откидываясь на стуле, который скрипнул под его весом. — Я этой ночью покопаюсь в памяти, вдруг что-то стоящее найдётся. Не всё же в тавернах спьяну болтали. Может, какая мелочь и выплывет — про твои копья или ещё что.

— Я тоже, — добавила Зенит, её голос стал серьёзнее, но в нём всё ещё дрожала теплота. — Но, Эрик, судя по твоему лицу, ты приехал не только за этим. Что ещё тебя сюда привело? Уж не магию ли мою вспомнить решил? — она улыбнулась, но в её глазах мелькнула искренняя надежда, будто она ждала, что я попрошу её снова стать моим учителем.

Я хмыкнул, отводя взгляд к миске, где остатки похлёбки пахли розмарином и мясом, а поверхность блестела от жира в свете.

— Изначально только за этим, — начал я, постукивая пальцами по столу, дерево под ладонью было тёплым и шершавым. — Но пока ехал и вспоминал что-то, выделил себе ещё две важные задачи. Найти свою деревню, в которой рос, чтобы там какие-то подсказки насчёт своего происхождения найти, а также, — я посмотрел на Зенит, её голубые глаза встретили мой взгляд с ожиданием, — Я хотел бы начать заново… или продолжить обучение магии исцеления. Я был твоим учеником, Зенит, пусть и недолго, и хотел бы это обучение продолжить. Эти знания будут очень важны в моём будущем путешествии на историческую родину, сама понимаешь. Талханд мне передал одну из книг по этой магии, потрёпанную, с выцветшими страницами, но самостоятельно постичь всё не могу — нужна рука учителя.

— Да, конечно! — взорвалась Зенит, её лицо озарилось широкой улыбкой, глаза засияли, как у ребёнка, получившего долгожданный подарок. Она чуть не подпрыгнула на стуле, хлопнув ладонями по столу, отчего миски звякнули. — Хоть ты и забыл многое, но ты был очень способным учеником, и что немаловажно — моим учеником! Я знала, что ты вернёшься к магии, чувствовала! Мы начнём с основ, восстановим всё, что ты знал, и пойдём дальше — я тебя до святого ранга доведу, вот увидишь!

Но тут Пол вдруг закашлялся, будто эль попал не в то горло, его лицо покраснело, и он постучал кулаком по груди, привлекая внимание.

— Кхм, — он откашлялся, вытирая губы тыльной стороной ладони. — Я, конечно, не хочу становиться камнем преткновения, особенно в такой момент, но Эрик — действующий авантюрист, а мы уже давно нет. И обучение магии обычно стоит денег…

Пол говорил сначала безмятежно, с нагловатой ухмылкой, но, заметив испепеляющий взгляд Зенит, чьи глаза сузились, а губы сжались в тонкую линию, сразу притух, его голос стал тише, почти виноватым. Зенит медленно повернулась к нему, её светлые волосы качнулись, а воздух в комнате, казалось, потяжелел.

— Что это за отношение такое, Пол Грейрат? — грозно произнесла она, вставая из-за стола и упирая руки в бёдра, её голос звенел, как колокол, а тень от свечей делала её фигуру внушительнее. — Эрик — наш друг, товарищ и мой ученик, в конце концов! И если кто и решает детали обучения, то только я. Ты вообще, о чём сейчас? Хочешь, чтобы я с него плату брала, как с какого-то случайного проходимца?

Пол поднял руки, будто сдаваясь, его ухмылка сменилась неловкой гримасой.

— Ладно, хорошо, хорошо, — пробормотал он, отводя взгляд к камину, где угли тлели, испуская слабое тепло. — Просто ты сама говорила о том, что хотела бы дополнительный доход для продолжения ремонта дома…

— Говорила давно и по другой теме, а сейчас я такого не говорила, — отрезала Зенит, её тон был острым, как клинок, но в нём чувствовалась забота. — И не смей поднимать такие вопросы, когда у нас гость, да ещё и Эрик!

— Я понял, понял… — Пол вздохнул, потирая затылок, его пальцы запутались в растрёпанных волосах.

Их перепалка позабавила меня, уголки губ невольно дрогнули, но я решил вставить своё слово, пока они не начали метать тарелки.

— Пол, можешь не переживать насчёт моего возможного нахлебничества, — сказал я, откидываясь на стуле и скрестив руки, мой голос был спокойным, но с лёгкой насмешкой. — Очевидно, что хорошая работа должна быть оплачена, и обучение с Зенит не осталось бы без вознаграждения. Только это обычно обсуждается чуть позже и наедине между мной и Зенит, — я кивнул ей, и она ответила коротким, но довольным кивком, её глаза блеснули. — Мне предстоит какое-то время потратить на поиск своей деревни в вашем регионе, и обучение тоже займёт время, поэтому я рассчитывал у вас остаться на некоторое время с покрытием всех возможных расходов на меня. Гостеприимством я не хочу злоупотреблять.

— В этом не будет проблемы, — слово взяла Зенит, её голос смягчился, но в нём всё ещё чувствовалась твёрдость. Она села обратно, поправив выбившуюся прядь волос, и посмотрела на меня с теплотой. — У нас полно свободных комнат, стоящих без дела. Но мы и не таверна, где цены ломят за каждый чих. Достаточно просто мелкие расходы покрывать — еда, дрова, такие вещи, — и этого хватит. Лишнего у тебя никто брать не будет, как Милис завещал.

В её заботе было нечто приятное, почти материнское, особенно на фоне унылого лица Пола, который смотрел в свою кружку, будто там прятались все ответы. Я кивнул, чувствуя, как напряжение за столом слегка спало.

— Спасибо, я это ценю, — сказал я, постукивая пальцами по столу, дерево под ладонью было тёплым и шершавым от времени. — Но раз уж Пол поднял тему денег, я хотел бы у вас двоих уточнить кое-что.

— В каком плане? — Пол наконец заговорил, его брови нахмурились, а взгляд стал насторожённым, как у человека, ждущего подвоха.

Он отставил кружку, его пальцы сжались на краю стола.

— Когда я был в Ратакии вместе с Лизой, Гислен и Талхандом, они мне рассказали, почему распались Клыки. Но, помимо этого, они упомянули, почему держат на тебя обиду, Пол. И это не из-за внезапно разрушенных планов команды. В день роспуска группы ты вместе с Зенит исчезли, но также исчезли все деньги с общего счёта Клыков…

Пол вскочил, его стул с визгом отъехал назад, и он упёр кулаки в стол, отчего миски и ложки звякнули, а подсвечники качнулись, бросая тени на стены. Его лицо покраснело, глаза сверкнули гневом.

— Не понимаю. Ты хочешь обвинить меня с Зенит? — его голос был резким, почти рычащим, но в нём чувствовалась обида. — Это что, теперь я вор в твоих глазах?

Я поднял руку, призывая его успокоиться, и посмотрел прямо в глаза, мой голос был ровным, но твёрдым:

— Пол, ты тупой. Я твою рожу едва вспомнил, а про этот случай мне рассказали Элинализ, Гислен и Талханд. Есть факт — вы ушли, и деньги исчезли. Тут не нужно иметь большой мозг, чтобы сложить два и два, не считая вашего зажиточного дома с садом, конюшней и служанкой. Они сложили, и я сложил, но они отпустили ситуацию, а мне отпускать нечего, поэтому спрашиваю прямо в лоб. Так ли это, или есть какая-то тайна у этой истории?

Зенит, до этого молчавшая, повернулась к Полу, её глаза расширились, а губы приоткрылись в недоумении.

— Пол? — тихо спросила она, её голос дрожал, но в нём чувствовалась не злость, а растерянность.

Мужчина выдохнул, его плечи опустились, и он медленно сел обратно, стул скрипнул под его весом. Его лицо было хмурым, но глаза — серьёзными, без тени лжи.

— Я ничего не крал, — сказал он, чеканя каждое слово, его голос был низким, но твёрдым. — В тот день я снял только свои деньги и Зенит с наших личных счетов, но общий счёт даже не трогал. Я специально оставил там свою часть, чтобы вы могли её забрать и поделить поровну. Думал, так хоть частично извинюсь за то, что подвёл группу, и что вы продолжите наше дело, создав новую команду с материальной базой. Ну или, на худой конец, хорошо проведёте время, пропьёте всё в таверне… Решение о роспуске далось мне нелегко, я был не в лучших настроениях, думал, как смягчить ситуацию, чтобы никто не остался в обиде. О краже я даже не помышлял! Этот дом мы не строили с нуля, а выкупили по хорошей цене, но до сих пор возимся с ремонтом, потому что денег не так много, и новых поступлений почти нет. Если бы у меня была моя доля с общего счёта, вопрос ремонта вообще бы не стоял.

— Да, Эрик, это правда, — поддержала Зенит, её голос был тихим, но задумчивым, она нахмурилась, теребя край рукава. — Я была с Полом, когда он решал вопросы с Гильдией. Лишних денег у нас не было… Но теперь, после твоих слов, мне кажется подозрительным поведение сотрудников Гильдии.

— Ты это о чём? — Пол повернулся к ней, его брови поднялись, а взгляд стал внимательным.

Я молчал, слушая, мой взгляд скользил от Пола к Зенит, пока они раскручивали эту ниточку. Лилия, стоя у плиты, бросила на нас короткий взгляд, но промолчала, её очки блеснули в свете камина.

— Когда ты распускал группу и писал заявления — на роспуск, на вывод денег в наличные и ещё что-то, — сотрудники на регистратуре попросили ещё раз заполнить какое-то заявление, — начала Зенит, её пальцы сжались в кулаки. — Под каким-то идиотским предлогом, мол, потеряли первое, пока ходили подписывать у начальника филиала. Тогда я не придала этому значения, но теперь…

— Хочешь сказать, это они деньги украли? — Пол прищурился. — Это невозможно.

— Это выглядело странно, согласись, — девушка посмотрела на него, её глаза сверкнули решимостью. — А теперь, спустя полтора года, мы узнаём, почему к нам никто не заглядывал, и наши друзья считают нас ворами! Я бы тоже так подумала! Группа распущена, деньги пропали, а лидер с женой исчезли — всё сходится!

Грейрат тяжело выдохнул и сел обратно, его стул скрипнул, а лицо стало ещё мрачнее. Он схватил кружку, но не стал пить, просто сжал её в руках, глядя в тёмную жидкость.

— Хм, — я усмехнулся, откидываясь на стуле и скрестив руки. — Что-то ты совсем потух, Пол. Тебя тут жена фактически оправдала, а ты сидишь кислый, как будто тебя в канаве обокрали.

— Я-то знаю, что ничего не крал, — вздохнул он, его голос был усталым, почти безжизненным. — Но как это теперь доказать? Как вернуть деньги? Как найти виновного? Как стереть это пятно, которое на мне оставили без моего ведома? Это же не просто слухи, это… — он замолчал, покачав головой.

— Пол, ты слишком высокого мнения о себе, — хмыкнул я, постукивая пальцами по столу. — Пятен на тебе и так хватает, чтобы переживать из-за ещё одного, о котором ты только сейчас узнал. В будущем пересечётесь с остальными, расскажешь, как было на самом деле. Я тоже свою лепту внесу, если что. Как я сказал, все отпустили эту ситуацию, но лёгкая обида у некоторых осталась. Просто имей это в виду и всё.

— Имею… — пробормотал Пол, его взгляд всё ещё был прикован к кружке. — Тц, зря я вообще тему денег поднял…

— Да, но, к слову, эта тема в какой-то степени подтверждает твои слова, — сказал я, оглядывая комнату: голые стены, потёртый пол, скудная мебель. — Пустоватость вашего дома намекает, что вы не шикуете. Раз я смог купить комнату в Милишионе на свою долю, ты мог бы особняк в Арсе прикупить на всю сумму Клыков.

— Это да, — кивнул Пол, его голос стал чуть живее. — Своих накоплений хватило только на этот дом, и то в кредит. По сути, тех денег уже нет, только то, что зарабатываю сейчас. Поэтому и поднял вопрос о плате за обучение, без обид.

— Главное, что все друг друга поняли, — подытожила Зенит, её голос снова стал тёплым, как будто она уводила разговор от пропасти. Она выпрямилась, поправив волосы, и посмотрела на меня с решимостью. — Но вопрос с Гильдией отпускать не стоит. Это преступление и серьёзное пятно на нашей репутации, какой бы она ни была. Попытаться поднять документы, запросить архивы — это можно. Если найдутся доказательства, можно попробовать вернуть своё и наказать виновных. Хотя бы попытаться. Речь идёт не о мелкой краже, а о мошенничестве внутри Гильдии, и сумма немаленькая.

— Подумаем… — выдохнул Пол, потирая виски, его лицо всё ещё было хмурым, но в нём появилась тень решимости.

— А ты, Эрик, спасибо, что рассказал об этом без утайки, — Зенит посмотрела на меня, её глаза блестели благодарностью. — Это очень важно, особенно для меня. Я так переживала из-за роспуска, а теперь ещё и это… — она мотнула головой, собираясь с духом, и её голос стал твёрже. — В общем, оставайся у нас сколько нужно. Я… Мы не подведём твоё доверие. Завтра я подготовлю все материалы по магии — старые записи, книги, всё, что у меня есть, — и приступим к учёбе. Ты снова станешь магом, обещаю.

Я кивнул, чувствуя, как её слова греют, несмотря на холод каменных стен и вопросы, всё ещё жгущие изнутри. Лилия, до сих пор молчавшая, бросила на меня короткий взгляд, её очки блеснули, но она промолчала, лишь слегка улыбнулась уголком губ, будто одобряла мою прямоту. Похлёбка в миске остыла, но запах ужина, тёплый свет свечей и голоса друзей делали эту ночь чуть менее пустой, чем дорога, приведшая меня сюда.