Наследница

Глава 5. Свет одиночества

«Бык», натужно пыхтя, тащил три пассажирских вагона по склону. Железная дорога шла вдоль высокого берега, подъем становился все круче, и паротягу, не такому мощному, как его большой брат «Медведь», приходилось тяжело. Тиара, прижавшись лбом к грязному стеклу, смотрела на темные волны с белыми барашками. Ветер крепчал, сгоняя к острову косматые облака. Погода портилась, к вечеру жди затяжного дождя, а то и бури. В такое время лучше сидеть дома, но поездку решили не отменять. Скоро сезон штормов и подловить погожий денек будет еще труднее, да и ждать, когда события вокруг стали принимать пугающе странный оборот, себе дороже.

За ночь потрясение Тиары ослабло. Мысль, что она могла убить человека, уже не вызывала судорожной дрожи и видения серых стен. Девушка словно убедила себя, как накануне следователя, что вернулась домой вместе с Шайной. Если она не виновата (а как же иначе!), то эта ложь во благо. Показания одного сомнительного свидетеля ничего не стоят. Он мог увидеть проходившую мимо Тиару, а когда заколол дружка, решил свалить вину на магичку… Откуда он взял, что она волшебница, Тиара старалась не думать.

За спиной раздался смех: Ястрем рассказал очередной уморительный анекдот, развлекая Шайну. Тиара поморщилась, ей было неприятно, что подруга и выскочка-архивариус быстро нашли общий язык. Когда магичка привела охотницу на станцию, Ястрем, не ожидавший, что с ними поедет кто-то третий, и глазом не моргнул. Он был, как обычно, обаятелен и остроумен, легко завел беседу. Тиара отмалчивалась, поэтому Даян переключился на Шайну. Магичка опасалась, что архивариус станет донимать их историями о киарской империи, но молодой человек мог говорить о чем угодно, от конструкции паротягов до характеристик огнедыхов. Ястрем сразу обратил внимание на рукоять шестизарядного «Вепря», который охотница нацепила на ремень.

— Опытный наемник определяется по оружию. Твой «Вепрь» сделан на заказ, значит, знаешь толк в огнедыхах.

Было видно, что Шайне приятно, а Тиару происходящее все больше раздражало.

Состав нырнул под высокую каменную арку и остановился на конечной станции. Канта. Небольшой городок на широком каменном плато на северной оконечности острова. Морские волны бились о высокие гранитные скалы, на вершине которых раскинулся лабиринт узеньких улочек. Канта была основана во времена Первого магистрата на руинах киарской крепости. Согласно легенде, приказ о начале строительства отдал сам магистр Турос Громобой. От древних строений сейчас остались только фундаменты, город разрушали и восстанавливали несколько раз. Его расцвет пришелся на эпоху Третьего Магистрата, но на закате Четвертого он был почти полностью стерт с лица земли во время войны магов и династии Байров. Последние пару сотен лет Канта отстраивалась очень медленно. Как военная база город давно не рассматривался, а как историческое место уже не вызывал былого восторга — киарские руины излазили вдоль и поперек многие поколения историков и мародеров.

Раньше Тиаре очень нравилась Канта. Подростком она приезжала сюда в свободное время, бродила по тихим улочкам, любовалась массивными каменными зданиями со старинными барельефами и мощными колоннами, которые так любили архитекторы древности. Многие дома Канты были увитыми плющом или виноградом, отчего городок выглядел уютно и немного таинственно. Особенно девушку привлекали следы киарской цивилизации — в городе и округе были разбросаны десятки старинных памятников: алтари, гробницы, стелы, пещеры. Конечно, все они были разобраны по камешку и раскопаны до основания в поисках утраченных секретов, но даже в таком виде производили впечатление. Тиара мечтала, что когда вырастет, переедет в Канту, снимет домик на краю утеса и будет заниматься магией. Увы, уже к окончанию школы ее пыл поутих, а после университета и вовсе иссяк. Магия в жизни больше мешала, чем помогала, а киарские загадки уже не казались привлекательными. К тому же, учась в Сен-Во, она привыкла к бешенному ритму жизни и интересным занятиям, от вечеров поэзии до театра. Сатория ничем подобным похвастаться не могла, а в Канте с развлечениями дело обстояло еще хуже.

Вместе с немногочисленными пассажирами они вышли на узкий перрон. Ястрем огляделся и указал на арку, под которой они только что проехали.

— На этом месте были ворота киарской крепости. Говорят, они никогда не закрывались — древние маги не боялись вторжения. Я читал заметки историка эпохи Второго магистрата.

— Ему-то откуда знать? Все киарцы к тому времени померли, — хмыкнула Тиара.

— А вон за теми домами стояла Башня Надежды — тогдашний маяк, — Ястрем предпочел не заметить едкого замечания. — Свет на его вершине был особенный, такой яркий, что даже в непогоду был виден за многие тысячи шагов. Должно быть, его вырабатывал механизм, который до наших дней не сохранился.

— Башня тоже не сохранилась, — заметила Шайна.

— Ее имперцы разрушили, когда взяли штурмом Саторию во времена Четвертого магистрата, — пояснила Тиара.

— Нет, она рухнула раньше, — возразил архивариус. — В конце Третьего магистрата, когда волшебники решили расширить тоннели под башней, чтобы вытащить киарские механизмы, которые трогать не следовало.

— Точно! Маги же так охочи до древних технологий, только руки кривые имеют, не то что имперские механики, — фыркнула Тиара.

— Зря смеешься, так и было, — возразил Ястрем, к неудовольствию девушки незаметно перешедший на «ты». — Я не пытаюсь преуменьшить деяния магистров, но их главная проблема состояла в том, что они опирались на чистую магию, отвергая технологии. А вот механики, хотя и отдают предпочтение науке, но и магии не чураются. Другое дело, что магия — это тупиковая ветвь в истории. Она не несет в себе ничего нового, уж прости.

Тиара пожала плечами, решив не спорить. Всезнайство и самоуверенность молодого архивариуса ей осточертели. Они спустились с платформы на привокзальную площадь. От нее отходило несколько кривых улочек, почти сразу же терявшихся в плотной городской застройке. Тиара, взявшая на себя роль проводника, повернула на восток, туда, где за городскими кварталами возвышался Северный маяк, а за ним — горная гряда.

— Я была здесь пару раз, когда училась в школе, — сказала Шайна. — Всегда удивлялась, почему такое странное место выбрали для города — он же продувается всеми ветрами, и плодородной почвы мало.

— Место очень удачное, — опять встрял Ястрем. — Канту с двух сторон окружает обрыв, до моря высоко. Древним киарцам было удобно швартовать тут свой летающий город.

— Летающий… что? — удивилась Шайна.

— Не знала, что у киарцев были летающие города?

Охотница посмотрела на Тиару, ища подтверждения, но та покачала головой.

— Я в эти байки не верю, и Сельма тоже не верила. Судя по всему, в престижных университетах сейчас модно приписывать киарцам разные чудеса, на которые ни магия, ни наука не способны.

— Откуда знаешь, что не способны? — встрепенулся Ястрем.

— Про магию, что поднимает в небо целый город, я никогда не слышала, хотя с магистрами, как понимаешь, общалась. Что же касается механиков… Хочешь сказать, что они за столетия так поглупели, что теперь могут летать только на дирижаблях?

— Дело не в них, а в киарцах. Они были великими и механиками, и магами, но очень скрытными, исчезли, унеся с собой свои тайны. Но мы не должны терять надежду. Рано или поздно имперские мастера разгадают секрет летающих городов, — Ястрем произнес это с таким самодовольным видом, словно рассчитывал внести в это свою лепту.

Тиара промолчала. Ей хотелось побыстрее доставить надоедливого спутника на место. Она обратила внимание, что на улицах Канты стало многолюднее, чем во время ее последнего приезда. Раньше переселенцы с материка селились здесь неохотно. Из значительных производств в городе остались лишь каменный карьер да гончарная мастерская. Однако ситуация изменилась, когда сюда проложили железку для паротяга. Жить в Сатории не каждому по карману, проще обосноваться в Канте и отсюда ездить на заработки. Тот факт, что город наводнен приезжими, подтверждали многочисленные патрули. На улицах Сатории такое количество стражников можно было увидеть лишь по праздникам.

Тиара отыскала лавку «Ленивый рудокоп». Хозяин по имени Грэм, старый знакомый Сельмы, торговал снаряжением для путешественников и держал конюшню. Лошади в эпоху дирижаблей и паротягов уже не играли прежней роли даже на просторах материка, а на Сатории и вовсе были редкостью. Однако ими по-прежнему пользовались имперские патрульные, а также богатые горожане, взявшие моду по примеру аристократов Сен-Во совершать верховые прогулки по выходным. В Канту приезжали, чтобы поглазеть на старинные диковинки, а так как многие из них находились в предгорье, куда железку не проложили, то лошади оказывались нарасхват.

Как и ожидала Тиара, в будний день конюшня была полной. Грэм, худощавый улыбчивый саториец, искренне обрадовался неожиданным клиентам. Тиару он узнал и первым делом выразил соболезнования по поводу старшей госпожи Арканы. Девушка расчувствовалась: бабушку помнили даже простые люди в отдаленных уголках острова.

Она купила необходимое снаряжение: фонари и запас масла к ним, мотки толстой и тонкой веревки, фляги для воды, пару крюков-кошек, пачку мелков и плащи на случай непогоды. Ястрем наблюдал за приготовлениями с некоторым недоумением. Он сразу понял, что большая часть снаряжения предназначалась не ему, но, как только магичка полезла за деньгами, настоял, что все оплатит. Тиара не возражала. Справедливо, что расходы несет тот, у кого карман туже набит фаритами.

— Только не задерживайтесь — к вечеру заштормит, — предупредил Грэм, помогая навьючивать поклажу на лошадей.

Скоро они уже были на загородной дороге. Позади городские кварталы — желто-красные дома, местами утопавшие в густой зелени, впереди — белый маяк, а еще дальше — горы, поросшие желтовато-красным кустарником. Вдоль дороги встречались дома, огороженные каменными забором — редкое явление на равнине Сатории, где не было привычки прятаться от соседей. Впрочем, здесь мера предосторожности была нелишняя. Последний пост стражников остался на выезде из города. В окрестностях же Канты частенько появлялись контрабандисты, маскирующиеся под рыбаков. Они использовали Саторию в качестве перевалочного пункта в нелегальной торговле между Арнейскими островами и материком и часто прятали товары в горных пещерах.

Дорога была выложена огромными каменными плитами, доставленными из местного карьера. Говорили, что вытесывали и укладывали их сами киарцы. Древние маги были способны на такое расточительство, так как дорога вела к одной из самых известных построек их империи — Алтарю Тишины. Некогда величественный храм располагался на каменистом плато в паре сотен шагов от моря. Его воздвигли в честь трех богов — Иды, повелительницы света, Шо-Ку, владыки ночи, и Атарана, хозяина судьбы. Статуи божеств возвышались над единым алтарем в центре храма, который, как гласили летописи, поражал величием и роскошью. Крыша Алтаря Тишины была сделана из золота, вместо окон — витражи из цветного стекла, а статуи божеств из белого, розового и черного мрамора были усыпаны драгоценными камнями. Увы, не сохранилось не только пышное внутреннее убранство, но даже само здание. От храма ныне остались лишь пара десятков обгрызенных и поваленных колонн, на две трети разрушенные стены и плита алтаря, расколотая надвое.

Чуть лучше сохранилась подземная часть храма — молельные комнаты, библиотечные залы и тоннели, ведущие под землей в разные стороны. Внутреннее убранство тоже было разграблено, но на стенах остались многочисленные киарские надписи и головоломки, на протяжении многих веков вызывающие интерес историков. Часть надписей расшифровали, часть осталась неразгаданной. Тиара, как и многие маги, в юности неоднократно посещала Алтарь Тишины. Обычно ее сопровождала подруга Дара. Они изучали киарский язык и часами бродили по развалинам в поисках интересных текстов. Часть надписей сделали сами киарцы, но большинство появилось позже, во время Первого магистрата. Маги того времени использовали киарский язык наравне с кадмийским. В киарских текстах прославляли богов, в честь которых был построен храм, некоторые описывали работу непонятных механизмов, видимо, когда-то установленных в стенах Алтаря Тишины. Более поздние надписи являлись выдержками из Свода Законов Туроса Громобоя — официального собрания правил волшебников Первого Магистрата.

Ястрем языка древних магов не знал. Архивариус утверждал, что изучает планирование киарских городов. Тиара, однако, решила, что парень лукавит и втайне надеется отыскать что-нибудь важное, пропущенное предыдущими исследователями.

В развалинах храма резвились несколько пацанов лет десяти, чуть поодаль, на слегка вытоптанном, но все еще зеленом лугу паслось стадо овец. Пастух беззастенчиво дрых под кустом, а рядом, также разомлев под теплыми лучами Иды, развалился его верный помощник — мохнатый лобастый пес.

— Грандиозное место! — не удержался от восторга Ястрем.

Тиара понимала, что ее спутник представил, каким Алтарь Тишины был в древности. Храм был самой большой постройкой на острове. В нем одновременно могли находиться сотни человек.

— По мне — развалины как развалины, — пожала плечами Шайна. — Если в храме нельзя помолиться, то какой это храм? Никогда не понимала, почему его не восстановят.

— Его же Байры разрушили, — усмехнулась Тиара. — Хочешь, чтобы они покаялись в грехах?

— Политика здесь ни при чем. Все дело в финансах, — заметил архивариус. — Друзья отца из Тусканы кое-что рассказывали. При Дворе давно ходят разговоры о реставрации. Вот только средств на ремонт ушло бы немерено. Многим аристократам и так не по нраву, что император оказывает слишком много внимания Сатории.

— Ага, мы просто купаемся во внимании Байров, — не сдержалась Тиара.

— Железную дорогу, между прочим, вы получили, — укорил ее Ястрем. — Строительство обошлось недешево, не говоря про сами паротяги.

— Поставки угля — выгодное дело. Механики на этом зарабатывают, — возразила магичка.

— Уголь и так шел на материк по морю. Это для островитян он стал дешевле, — не согласился Ястрем. — Если хочешь знать, на прокладку железки и паротяги наместник получил кредит от Банка Тусканы. Предполагалось гасить его с заработка на продажах билетов, но когда выяснилось, что дело неприбыльное, кредит милостью императора списали.

— Откуда ты все знаешь? Ты же в бумажках копаешься целый день, — искренне удивилась Шайна.

— Через архивариусов часто важные документы проходят, — он улыбнулся.

Тиаре было неприятно признавать, что Ястрем еще и в экономике разбирается, но про кредит она знала. Несколько лет назад Сельма обсуждала с ней эту историю. Железно-дорожные перевозки оказались не такими выгодными еще и потому, что чиновники Сатории специально ограничивали цены на билеты, пытаясь делать их доступными для всех островитян.

Они спешились и вошли в развалины. С последнего визита Тиары здесь мало что изменилось. Внутреннее пространство храма, огороженное полуразвалившимися стенами, по-прежнему утопало в густой траве, из которой местами торчали упавшие колонны. Лишь пространство возле треснувшегося алтаря было вытоптано — люди до сих пор приходили в храм, а по праздникам даже устраивали молебны. Возле одной из стен зиял провал — полвека назад обвалился потолок одного из подземных залов. Ястрем сказал, что спустится, исследует тоннели. Тиара, решив показать себя хорошим проводником, объяснила, куда ведут те или иные ходы. Архивариус поблагодарил, но у девушки сложилось впечатление, что он и так все это знал, наверняка заранее изучил старые планы подземной части Алтаря Тишины. Тиара недоумевала, зачем вообще Ястрему нужен проводник. Такому сообразительному парню отыскать лошадей и снаряжение — раз плюнуть. Хотя поведение архивариуса им было на руку. Пусть себе копается в развалинах, а они займутся делами.

— По пещерам будете лазить? — спросил напоследок Ястрем.

— На гору заберемся, оттуда хороший вид на залив, — неизвестно для чего соврала Тиара и тут же сконфузилась, сообразив, что фонари и мел выдают их планы.

Архивариус с улыбкой пожелал удачи.

— Забавный парень, — задумчиво произнесла Шайна, когда они отъехали от развалин.

— Типичный сноб, — скривилась Тиара. — Университет Кента, Академия Трех отцов, друзья родителей из Тусканы — столько гонора.

— Ты просто приличных парней давно не встречала, — охотница обернулась в седле.

— Он уже ушел. Рукой помахал и полез в катакомбы свою теорию о превосходстве науки подтверждать, — съязвила Тиара.

— Я не его высматриваю. Мне кажется, что за нами всадник следует из самой Канты.

— Где? — магичка обернулась.

— Сейчас за тем пригорком скрылся.

— Либо патрульный, либо какой-то идиот на прогулке, вроде нас.

— Хорошо, если так. Ты же сама говорила, что тут полно контрабандистов.

— Брось. Это тебе на Арнейские острова, — отмахнулась Тиара. — Здесь в голову палить никому не придется.

— Очень на это надеюсь, — пробормотала Шайна и поправила кобуру с «Вепрем».

Они ехали около получаса, пока не добрались до противоположного края плато. Впереди возвышались горы, покрытые рваным одеялом растительности, которая зелеными волнами пыталась ползти от подножия к вершине. Горы были старыми, местами начали сыпаться, обнажая желто-коричневые проплешины древней плоти. Горы были известны своими многочисленными карстовыми пещерами, уходившими под землю на сотни шагов. Когда-то эти места кишели горными волками и медведями. Киарцы диких обитателей Сатории не трогали, зверей начали активно истреблять уже при кадмийских магах. Тиара полагала, что легенды про Туроса Громобоя, который спускался в подземные глубины для битвы с сиренами Хаоса, были навеяны здешними мрачными пещерами.

При Третьем магистрате горных хищников окончательно истребили. Пещеры долгое время пустовали, затем в них какое-то время прятались сторонники разгромленного Байрами Четвертого магистрата, а затем сюда заглядывали только историки, подростки и контрабандисты. Последние устраивали в пещерах нычки, прятали нелегальные товары.

Тиара знала более десятка входов в подземный лабиринт, но таких, откуда виден маяк, было немного. Она привела Шайну к самому крупному и известному — Этра Во, что на кадмийском означало Врата Хаоса (без легенды о Туросе Громобое опять не обошлось). Маяк стоял от этого места достаточно далеко, зато через Врата Хаоса можно было спуститься к подземному озеру. Это была вторая зацепка. Тиара в юности несколько раз натыкалась на подземный источник, когда лазила по пещерам с Дарой.

Этра Во — огромный грот, расположенный шагах в ста над горным плато, словно разинутая пасть беззубого чудовища. Склон, ведущий к Вратам Хаоса был усеян огромными валунами, словно монстр отрыгивал камни. Лошадей пришлось оставить у подножия. Хотя в округе никого не было — любопытные горожане и приезжие наведывались в пещеры, как правило, по выходным, — Тиара понимала что бросать животных рискованно: не только контрабандисты, но и местные пастухи могли позариться на неохраняемую добычу.

Захватив веревки и фонари, девушки поднялись по склону. Из пасти Этра Во дыхнуло холодом, словно в недрах горы заворочалось невидимое чудовище, почуявшее добычу. Однако сам грот, высотой в два человеческих роста, оказался приветливым и отчасти даже обустроенным. В стенах пещеры были выдолблены ниши — при Втором магистрате там стояли статуи героев, прославлявшие подвиги Туроса Громобоя и его соратников. Часть пола в восточной части была покрыта мраморными плитами, а у стены возвышалось основание алтаря — маги Сатории одно время использовали пещеру для тайных обрядов. Каменные лавочки, вытесанные из огромных валунов, появились уже при Байрах, когда в Этра Во стали наведываться имперские историки и археологи.

Грот был только прихожей. В дальнем конце пещеры зиял черный проем. Грубые каменные ступеньки уводили вниз, во тьму.

— Не люблю пещеры, — призналась Шайна.

— Я тоже. Как будто на пороге горы Смерти, — согласилась Тиара.

Они зажгли фонари и начали спуск. С каждым шагом холод становился ощутимее, но зато узкий проход постепенно расширился и вскоре вывел их в нижнюю пещеру, полную сталактитов и сталагмитов. Каменный частокол поднимался с пола и свисал с потолка, словно они и впрямь спустились в пасть к чудовищу. Свет фонарей выхватывал из тьмы лишь часть окружающего пространства, отчего пещера казалась бесконечно большой.

— В детстве я здесь много раз лазила с подругой, — Тиара решила подбодрить Шайну. — Мы называли это место «Мертвый лес», бродили между сталагмитами, искать сокровища.

Голос девушки гулко разнесся по пещере, и фонарь в руках охотницы дрогнул.

— Что именно мы ищем? — Шайна постаралась скрыть волнение.

— Подземное озеро. Если буквально переводить строчки киарского стихотворения, то там «вода», а не «сырость».

— Озеро где-то здесь? — охотница повела фонарем, силясь рассмотреть, что скрыто во тьме.

— Это только начало. Дальше идет узкий проход, затем сеть пещер. Нам понадобятся веревка и мел, чтобы не заблудиться.

— Ну, конечно, еще пещеры. Как я не догадалась, — проворчала Шайна. — Разумеется, Ко-Шир не стал бы прятать что-то важное рядом со входом, где даже дети бегают.

— Скоро все узнаем, — заверила Тиара.

Однако, когда они прошли еще пару десятков шагов, то наткнулись на неожиданное препятствие. Расщелина, через которую Тиара в юности пробиралась в подземный лабиринт, оказалась перегорожена массивной железной дверью. Дверь была заперта, а пространство над ней заложено каменной кладкой.

Магичка выругалась и даже не стала извиняться.

— Врата Хаоса кто-то закрыл! — хмыкнула Шайна. — Не сирены ли постарались?

— Я должна была догадаться, — вздохнула Тиара. — Стражникам надоело вызволять из пещер незадачливых охотников за сокровищами. Она подергала ручку, но дверь не шелохнулась.

— Нельзя туда еще как проникнуть? — Шайна подняла факел, изучая притолоку.

— В этой пещере есть пара трещин, но они высоко, и не поручусь, что ведут куда-то. Не вижу смысла тратить время. Пошли отсюда.

Наверх поднимались молча. Тьма насмешливо дышала им в спину.

— Жаль, что не получилось, — сказала Шайна, когда они вернулись в грот. Охотница была разочарована столь коротким путешествием, но явно рада выбраться на свет.

— К озеру я спускалась отсюда, но это не единственный путь. Пещеры соединяются. Стража могла перекрыть пару-тройку самых известных входов, но не все.

Они спустились к лошадям и вновь навьючили поклажу. Ближайшая пещера была дальше в горах, но магичка решила ехать к берегу. Там она тоже знала один проход, и он, кстати, был ближе к маяку, чем Врата Хаоса. По пути им встретились пастухи со стадом овец и рабочие, которые везли на телеге валуны для фундамента. Шайна вертела головой во все стороны. В какой-то момент она снова заметила на горизонте одинокого всадника, но незнакомец быстро скрылся в перелеске.

Девушки выехали на крутой берег, недалеко от маяка. Погода стала стремительно портиться. Облака над островом сбились в одну большую серую тучу, которая на глазах становилась все чернее.

— Успеем вернуться до дождя? — забеспокоилась Шайна.

— Если грянет буря, переждем в пещере. В том месте лошадей разместить можно, — успокоила Тиара.

— Надеюсь, Ястрем сообразит, что к чему, и вовремя вернется в город.

— Он для тебя уже Ястрем, — подначила магичка. — Боишься, что сынок богатеньких родителей промокнет?

— Зря ты так. Хороший парень. Умный и не из чванливых — начал карьеру на краю империи, — возразила Шайна. — И вообще, ты вот следователя из столицы подцепила, почему я не могу с аристократом из Кента подружиться?

— Никого я не цепляла! — вспыхнула Тиара. — Он на меня убийство хочет повесить!

Они ехали вдоль крутого обрыва, внизу рассерженные волны накатывали на каменистый пляж. Тропинка повернула к горному кряжу, почти лишенному растительности. Вход в пещеру прятался за выступом скалы и был заметен только с моря. Снаружи место не выглядело так внушительно, как Врата Хаоса, зато в широкий проем можно было въехать на лошадях.

Внутри пещера оказалась просторной, но на четверть заполнена громадными обломками, свалившимися с потолка. Люди сюда заходили часто: на полу чернело кострище, рядом были сложены дрова. Из пещеры в подземный лабиринт вел широкий лаз, из которого веяло холодом. Лаз имел округлую форму, словно его проделал мифический исхотианский червь, но спуск был не таким крутым, как во Вратах Хаоса.

— Такой дверью не перекроешь, если только наглухо завалить камнями, — усмехнулась Шайна.

— Коренные саторийцы все равно найдут лазейки.

— Как ты, например.

— Я не большой любитель пещер. Уж и не помню, когда в последний раз лазила, — призналась Тиара. Она заметила, как подруга напряженно вглядывается во тьму и добавила: Ты не обязана идти. Подожди здесь, за лошадьми присмотри.

— Еще чего! Вдруг злых охотников за сокровищами встретишь. Кто тебя защитит?

— Скорее, сирен Хаоса встречу, а от них защиты нет, если ты не Турос Громобой, — усмехнулась магичка.

На сей раз перед спуском девушки накинули поверх одежды теплые плащи. Тиара опасалась, что бродить придется долго: она смутно представляла, как из этой пещеры попасть к подземному озеру.

Трудности начались сразу же. Пройдя пару десятков шагов, они оказались в подземной камере с непривычно гладкими стенами. Отсюда в разные стороны вели сразу два прохода. Первый, широкий и округлый, словно вновь поработал исхотианский червь, уходил резко вниз, в сторону моря. Второй, напоминавший природную расщелину, вел вперед и немного вверх. Тиара после некоторых колебаний выбрала второй путь. Мелом на стене отметила направление. Подземное путешествие началось!

Тиара шла первой, освещая путь. Она не торопилась и, как учила бабушка, вертела головой во все стороны, не забывая поглядывать под ноги. Магичка слышала немало историй, когда незадачливые торопыги-путешественники проваливались в расщелины, спотыкались о камни и расшибали головы. Подземная сеть пещер Сатории была огромна. Ученые до сих пор спорили, исключительно ли природа создала это чудо, или в деле поучаствовали мифические существа, вроде исхотианских червей. Люди сюда забредали с древних времен, как Турос Громобой, искали проход во владения Хаоса — место, полное несметных сокровищ, но гибельное, лишенное света и тепла, навсегда погруженное в первозданную тьму.

Тиара не боялась темноты. Еще в детстве, лежа вечером в кровати, она с любопытством наблюдала, как очертания комнаты, хорошо знакомые предметы становятся серыми, теряют резкость, медленно поглощаемые темным туманом. Это было немного странно и обидно, но не страшно. Она понимала, что, даже исчезнув во тьме, ее комната не перестает быть ее комнатой. Никакие монстры не вылезут из-под кровати или убийцы не выпрыгнут из старого шкафа только потому, что настала ночь. Темнота вызывала неудобство, но не более. Тиара удивлялась, как многие другие дети, например, ее подруга Дара, боятся темноты, вздрагивают при непонятных звуках и шорохах и с маниакальной настойчивостью пытаются огнем хоть капельку разогнать мрак. Для себя девушка нашла ответ: им не хватает силы воли. Именно воля не дает поддаться животному страху, который, несмотря на столетия развития цивилизации, укоренился где-то в самом глубоком уголке человеческого разума. Еще страх мешал сосредоточиться на заклинаниях, и уже лишь поэтому был вреден.

Пещеры Сатории — такие же комнаты, только большие. В их глубинах, конечно, могли таиться осколки древних чудес и даже ужасов, наподобие сирен Хаоса, но вероятность этого, насколько могла судить Тиара из рассказов исследователей, ничтожна. Скорее, опасность исходила от людей. Никогда наверняка не скажешь, с какими целями они спустились под землю и как себя поведут в этом царстве мрака и холода.

Пещеры сменяли друг друга. Шайна быстро потеряла все ориентиры и боязливо жалась к магичке. Та же была предельно внимательна. На каждой развилке делала пометки мелом: одна ошибка, и им уже не выбраться на поверхность.

Узкий проход привел в очередную, на сей раз громадную пещеру. Потолок и пол пророс «каменным лесом», настолько высоким, что девушки едва не заблудились. В первом фонаре закончилось масло, пришлось заправлять. К частью, предусмотрительная Тиара взяла с собой достаточный запас в больших флягах.

Поначалу показалось, что из пещеры с «каменным лесом» есть только один выход, он же вход, но Шайна после долгих поисков все же заметила узкую расщелину возле самого пола. Свет фонаря терялся в кромешной тьме, и было не ясно, это тупик или лаз, ведущий дальше в подземный лабиринт. Тиара, глубоко вздохнув, встала на четвереньки и первой поползла в темноту.

При мысли, что над головой тысячи тонн камня, сводило живот. Несколько раз ей казалось, что расщелина сузилась настолько, что дальше уже не пролезть, и она порывалась повернуть обратно. Однако каждый раз справлялась с паникой и продолжала ползти вперед, задевая макушкой каменный свод. Интуиция подсказывала — такую широкую и узкую расщелину проделала вода, а значит, подземное озеро могло быть рядом.

Вероятно, проползли они всего пару десятков шагов, хотя казалось, что потратили на это часы. Тиара едва не вскрикнула от восторга, когда выбралась из расщелины. Шатаясь, она поднялась на ноги и прислонилась спиной к холодной стене. Сердце бешено колотилось. Если ей так тяжело, то как же чувствует себя Шайна?

Из расщелины никто не появлялся. Девушка похолодела от ужаса, присела, вглядываясь во тьму. Ни огня фонаря Тиары, никаких звуков! В голове заметались безумные мысли: подруга потерялась, от страха повернула обратно, застряла… умерла!

— Шайна! — голос Тиары разорвал тишину и пошел гулять во тьме, отражаясь от стен. — Где ты?!

Магичка поняла, что сойдет с ума, если потеряла подругу. Как глупо… Сзади послышался шорох. Тиара вздрогнула и развернулась так резко, что едва не расколотила фонарь о стену. Чуть дальше из расщелины вылезла Шайна. Девушка бросилась к ней. В свете фонаря мелькнуло перекошенное от ужаса лицо охотницы.

— Я порядке, — выдавила та, хотя испуганный вид говорил об обратном.

Тиара не смогла сдержать вздох облегчения. Выяснилось, что охотница опрокинула свой фонарь, и тот погас. Магичка залила новое масло из фляги и зажгла фитиль.

— Где мы? — хрипло спросила Шайна.

Тиара подняла фонарь. Низкий гладкий потолок пещеры, а под ним отполированный пол, словно зеркало… Вода!

— Мы на месте.

Тиара только сейчас поняла, как сильно устала, и опустилась на холодный неровный пол. Некоторое время девушки сидели молча. По берегам подземного озера громоздились гладкие камни. С той стороны, откуда подруги вылезли, камни были почти вровень с водой. Озеро периодически переполнялось из-за дождей на поверхности, и излишки стекали в расщелину.

— Ты уверена, что это то самое место? — спросила Шайна.

— Надеюсь. Другого подземного озера я не знаю.

— Тогда пошли искать, — охотница поднялась на ноги.

Озеро оказалось несколько десятков шагов в диаметре и занимало большую часть пещеры. У противоположной стены обнаружился еще один, вполне просторный выход. Сомнений не осталось — это то самое место, которое Тиара видела в юности и к которому, возможно, ее водил Ко-Шир. Девушки исследовали берег, но не нашли ничего необычного. Гладкие холодные камни без следов присутствия людей.

— Что если твой дед спрятал Коготь Хаоса прямо в озере? — предположила Шайна.

Тиара озадачилась. С одной стороны, кто же будет бросать такой ценный артефакт в воду. Однако, с другой стороны, там его точно никто искать не станет. Магичка наклонилась к воде. Свет фонаря отразился от поверхности, дна не разглядеть. Она сунула руку в воду. Ледяная! Моментально свело пальцы.

— Здесь глубоко? — спросила Шайна.

— Не проверяла. Хочешь нырнуть?

— Не особо… Бррр! Совсем не хочу, — охотница тоже окунула руку в воду.

Огоньки фонарей слегка дрожали во тьме. Царила зловещая тишина.

— Надо что-то делать. Масло выгорит, а нам еще назад идти, — вздохнула Шайна. — Если в озеро не лезем, давай под камнями проверим. Может, Ко-Шир там тайник устроил.

Тиара кивнула, но подумала, что пещеру наверняка посещали охотники за древностями, обыскавшие все уголки. Даже она с Дарой сюда в юности спускалась. Магистр Ко-Шир должен был придумать нечто особенное. Как там в стихотворении? «Узри загадку пред собой». Перед ней озеро. Что в нем загадочного? Не нырять же, право слово! Или она чего-то не видит?

Тиара высоко подняла фонарь. Потолок пещеры нависал прямо над головой, всего-то надо подпрыгнуть, чтобы коснуться. Он был гладкий, с небольшими разводами. В древности вода заполняла всю пещеру, пока не пробила выход наружу. Шайна деловито осматривала берег, заглядывая в каждую щель между камнями. Магичка пошла вдоль стены. Она была неровной, но без наростов и трещин, спрятать даже обыкновенное кольцо невозможно. Та ли это пещера? Вдруг где-то в глубине подземного лабиринта есть еще одно озеро, о котором она не знает?

— Ничего, — разочаровано сказала Шайна некоторое время спустя.

Тиара не ответила. Она обошла всю сухопутную часть пещеры и вновь стояла на берегу озера. В паре шагов из воды торчал валун, примыкавший к стене. В тусклом свете фонаря было видно, что и этот островок пустой. Магичка хотела повернуть обратно, но что-то ее смущало. Узкая полоска воды — небольшое препятствие, почему же ей оно кажется таким большим…

«Я не допрыгну. Упаду!» — прозвучал в голове взволнованный детский голос.

«Попробуй с разбега. Я поймаю. Аккуратно, не поскользнись!» Видимо, она все же оступилась, ахнула, едва не сорвалась в воду, но кто-то крепко схватил ее за руку. Тиара ощутила, как заныло плечо, откликнувшись на вывих, полученный много лет назад….

Девушка растерянно заморгала. Видение прошло. Зачем она маленькой девочкой прыгала на островок? Магичка сделала большой шаг и преодолела водную преграду. С замиранием сердце подняла фонарь. Островок был пуст, но вот стена… В свете фонаря на гладкой поверхности проступили знаки.

— Шайна, я кое-что нашла, — взволнованно объявила Тиара.

Охотница не заставила себя ждать. На островке место было как раз для двоих.

— Ух, ты! А что это?

Знаки при ближайшем рассмотрении оказались весьма странными, не то орнамент, не то испорченный текст — линии хаотично наслаивались друг на друга.

— Похоже на надпись, поверх которой сделали еще одну… или даже две, — Тиара провела рукой по камню.

— Я даже отдельные буквы не могу разобрать. Какой-то древний язык?

— Узри загадку пред собой! — торжественно объявила Тиара.

— Неужто мы ее нашли! — у Шайны перехватило дыхание. — Знаешь, как расшифровать?

— Нет. Зато вспомнила, что точно была здесь с дедом.

— Он наверняка объяснил.

— Если и так, я забыла, — вздохнула магичка. — Никогда не видела эту головоломку.

— Не могло тебе память отшибить после вчерашнего? — дрогнувшим голосом спросила охотница.

— Было бы совсем странно. Я напилась, как дура, но что с того? Любой может позабыть, что делал, пока был пьян, но чтобы из памяти стерлись отдельные воспоминания о детстве? Сомневаюсь.

Они долго изучали надпись. Догадка Тиары подтвердилась: тексты наслаивались друг на друга. Надписи были сделаны на кадмийском и на киарском, что вконец запутало ситуацию. Тиара могла распознать лишь отдельные буквы, но это ничего не давало.

— Могли надпись специально испортить? — спросила Шайна, ежась от холода.

— Не думаю. Посмотри: линии одинаково глубокие. Тексты набили одновременно.

Охотница лязгнула зубами, не то от разочарования, не то от холода.

— Тогда ищи подсказку.

Точно! Как Тиара могла забыть!

— Ты молодец, а я туплю! — воскликнула она. — Свет одиночества пролей, ответ явится из теней!

— Свет одиночества? — удивилась Шайна. — Я думала, это для рифмы.

— Надеюсь, что нет, — возбужденно воскликнула Тиара. — Есть такое заклинение — Свет одинокого мага. Его применяли в древности, пока фонарей не было. Оно не очень сильное, и выглядит странно, тоску наводит, от того и название.

— Знаешь его?

— Попытаюсь вспомнить. Подожди минутку.

Тиара отступила на самый край камня и глубоко вздохнула. Тишина пришла не сразу: слишком долго они бродили под землей без тепла и света, а на магию требуются силы. К счастью, заклинание было простое. Тиара использовала его пару раз в детстве. Возможно, мать научила. Она уже и не помнила.

Девушка потерла пальцы правой руки друг о друга, но ничего не произошло… Так, надо сосредоточиться. Ко-Шир освещал им путь в тот день таким же заклинанием! В памяти всплыли зеленые отблески на стенах пещеры. Дед шел впереди, а над его головой ярко горел зеленый факел магического огня. Девочке он не нравился. Ей казалось, что огонь отравлен. Не зря его называли тоскливым, но глубоко под землей даже такой свет давал надежду. Свет одиночества…

Тиара на сразу поняла, что свет из ее воспоминаний стал реальностью. Над ладонью взвился маленький зеленый огонек. Он трепетал, словно на ветру, грозя в любой момент погаснуть.

— Привет! — прошептала магичка.

Огонек задрожал, словно радуясь, стал ярче. Рядом удивленно выдохнула Шайна. Тишина спала. Свет Одиночества плясал над ладонью хозяйки.

Тиара бережно поднесла огонек к стене. Зеленые лучи упали на надпись и, как вода, растеклись по выдолбленным в скале бороздкам. Но растеклись не везде, они чуяли магию. Зато теперь благодаря зеленому свету стали различимы отдельные буквы, легко складывающиеся в текст.

Тиара и Шайна удивленно смотрели на надпись. Снова стихи, но теперь уже на кадмийском. Магичка прочла их несколько раз, пытаясь понять, что они значат. Ей казалось, что она упускает что-то важное. Зеленый огонек тем временем тускнел, а вместе с ним постепенно гасла надпись. Буквы светились все меньше, пока наконец окончательно не затерялись в лабиринте каменных линий.

— И как это понимать? — озадаченная Шайна прервала молчание.

Тиара глубоко вздохнула и по памяти прочла стихи вслух:

Позови же меня сквозь пространство и время,

Сквозь забвенья пургу, сожаления мглу.

И в каком бы я ни был в тот миг измеренье,

Я откликнусь на зов, я вернусь, я приду.

Я вернусь, когда станет тебе очень трудно,

Когда сердце болит, когда выхода нет.

Мои имя скажи, прокричи, если нужно,

Я услышу тебя и откликнусь в ответ.

Девушка провела рукой по камню, который уже перестал светиться.

— Похоже на послание от твоего деда, — сказала Шайна. — Он обещает, что придет на помощь в случае беды.

— Это абсурд. Зачем Ко-Ширу защищать меня столько лет спустя? Лучше бы он тогда просто не сбегал. Да и нет такого заклинания, чтобы мгновенно вызвать человека с другого конца земли, а из «другого измерения» — тем более. В общем, либо это чья-то шутка, либо просто красивые стихи.

— Мне кажется, это именно то, на что похоже, — не унималась Шайна.

— И зачем мне звать деда?

— Например, узнать, куда он дел Коготь Хаоса, — серьезно ответила охотница.

— Точно! Как я не догадалась, — Тиара хлопнула себя по лбу. — Так, чего медлить?

Она перепрыгнула с островка на каменный пол и закричала во тьму:

— Ко-Шир! Явись нам! Я, твоя внучка, хочу знать, куда ты подевал мое наследство! Отвечай, где Коготь Хаоса?!

Голос девушки эхом пошел гулять по пещере, многократно отражаясь от стен. Казалось, в темноте зашевелилось невидимое чудовище, потревоженное криком магички.

Тиара сама себе не хотела признаться, что расстроена находкой. Не понятно, чего она ожидала, но точно чего-то большего, чем странные стихи. Она злилась и сейчас с удовольствием сразилась бы с чудовищем — это хоть как-то смягчило бы разочарование.

Шайна испугалась неожиданного поступка Тиары. Охотница встала рядом и взяла подругу за руку, словно боялась, что та кинется в темноту.

— Видишь? Что-то никто не спешит на помощь, — зло бросила магичка.

— Вероятно, потому что ты не в опасности.

— Откуда ему знать?

— Заклинание…

— Нет такой магии, — отрезала Тиара и тяжело вздохнула.

Ее азарт и ярость иссякли также быстро, как появились. Она почувствовала, что смертельно устала и замерзла.

— Пойдем-ка домой. Если тут и остались загадки, сегодня мы уже ничего не отыщем.