Наследница

Глава 6. Кровь и магия

На обратном пути Тиара ободрала до крови локти и больно ударилась головой, пока ползла по расщелине, но на физическую боль почти не обратила внимания. Магичка чувствовала себя обманутой. Она не так представляла сегодняшнюю вылазку. В глубине души она и впрямь надеялась обнаружить подсказки, оставленные дедом, которые помогут найти Коготь Хаоса. Тогда все случившееся за последнее время обрело бы смысл. Даже смерть Сельмы не была бы напрасной.

Тиара загорелась желанием получить легендарный артефакт. Но она убеждала себя, что в отличии от многих других магов, не жаждет власти. Коготь Хаоса она хотела использовать исключительно для мести. Если верить Вэйну, из-за артефакта погибли ее родители, а теперь и Сельма! Она должна получить Коготь. Он станет и приманкой, и оружием. Девушка не сомневалась: найди она его, убийцы, столько лет преследовавшие семью Арканов, сами проявятся. И вот тогда… Что будет «тогда», Тиара представляла смутно, но не сомневалась, что сумеет вывести мерзавцев на чистую воду и поквитаться!

Погруженная в размышления, магичка дважды путала проходы, но, к счастью, быстро спохватывалась. Очень помогли оставленные мелом отметки. Последнюю часть пути проделали почти бегом. Масло в фонаре Шайны выгорело, а запасов больше не было. Огонек в фонаре Тиары также тускнел на глазах. Их бы мог выручить магический свет, но девушка насколько устала, что вряд ли бы смогла использовать нужное заклинание. К счастью, масло закончилось как раз в тот момент, когда они добрались до прохода исхотианского червя.

Едва держась на ногах, они выбрались в первую пещеру. Лошади приветствовали хозяев громким фырканьем, словно не ожидали, что те выберутся из темной бездны. С улицы в грот врывались порывы ветра, кажется, шел дождь. Тиара еще раз посмотрела на коней да так и застыла. Лошадей у выхода стояло три.

— Удачно слазили?

Девушки обернулись на знакомый голос. Рука Шайны дернулась к огнедыху. На плоском валуне посреди пещеры сидел улыбающийся Ястрем.

— Ты как здесь оказался? Следил за нами?

— Ага, следил. Я тайный агент имперского сыска, — архивариус сдвинул брови.

Тиара побледнела, ее подруга нахмурилась.

— Шучу! — Ястрем рассмеялся. — У вас сейчас такие лица. Извините, если напугал. Я знаю, магистерские сыщиков не любят.

— Их никто не любит, — скривилась Шайна. — Вечно не в свои дела нос суют. Прямо как ты сейчас.

— Я же сказал, что пошутил, — Ястрем всплеснул руками.

— Как ты нас нашел? — повторила вопрос Тиара.

— Да не искал я вас. Вернее, специально не искал, — архивариус спрыгнул с камня. — Я все катакомбы под Алтарем Тишины излазил и решил, что для первого знакомства достаточно. Решил глянуть, что еще интересного в окрестностях. В архиве я карту пещер нашел, вот и решил прогуляться.

— И случайно направился туда, где мы?

— Откуда я знал! Вы не говорили, куда идете. А эта пещера ближе всего к Алтарю.

— Новички в горах первым делом Врата Хаоса осматривают, — не унималась Тиара.

— Я так и хотел, но с утра успел с хозяином «Ленивого рудокопа» переговорить. Он рассказал, что стражники там недавно вход в нижние пещеры замуровали. Вот я и решил зря время не тратить, осмотреть, что поближе. Приезжаю — а тут ваши лошади. Я подумал, если полезу под землю, могу с вами разминуться, — Ястрем заговорщицки подмигнул. — Но вы так нервничаете, будто за сокровищами лазили. Много нашли?

Парень покосился на сумку Тиары, в которой она таскала снаряжение и фляги с водой.

— Все, что нашли, наше, — Шайна многозначительно похлопала по кобуре.

— Конечно-конечно! Куда я против красивых и вооруженных богинь, которые самим сиренам могут задницы надрать, — архивариус театрально воздел руки.

Шайна улыбнулась. Напряжение спало, но в душе Тиары продолжал ворочаться червячок сомнения. Уж очень складно все у Ястрема получилось. В пещеры он изначально не собирался, но пошел. Не следил за ними, но нашел.

— Пора возвращаться, — магичка тряхнула головой.

— Там дождь вовсю, — предупредил Ястрем. — Я едва успел укрыться.

Тиара выглянула наружу. На улице потемнело. Сгустившиеся над островом тучи превратили вечерние сумерки в ночь. С моря дул сильный ветер, струи воды засекали через порог.

— Переждем немного? — предложила Шайна. — Я замерзла. Разведем костер.

— Дождь быстро не кончится, — возразила магичка.

— Тем более не стоит мокнуть зазря. Место неплохое, можно переночевать. У меня с собой хлеб с ветчиной, с удовольствием поделюсь, если не побрезгуете, — сказал Ястрем.

Шайна картинно-жалобно посмотрела на Тиару. Та со вздохом кивнула. По правде сказать, сама окоченела в подземелье и соваться под дождь не хотела.

Ястрем быстро и умело развел костер. Он был весел и галантен. Из сумки извлек бутерброды и все раздал, обронив, что сам уже перекусил. Девушки не стали отказываться и расположились вокруг костра. Дров оказалось в достатке, и это были увесистые поленья, горевшие жарко и долго. Спасибо предыдущим посетителям пещеры, которые не поленились привезти топливо с собой. Тиара знала, что в округе можно собрать лишь хворост.

Ястрем рассказывал что-то про свои исследования Алтаря Тишины, про какой-то постамент, где когда-то стояла киарская паровая машина, но слушала лишь Шайна. Тиара укуталась в теплый плащ и, привалившись к камню, смотрела на огонь.

Магичка думала о Сельме. Знала ли та про послание Ко-Шира? Тиаре очень хотелось верить, что оба загадочных стихотворения написал именно дед. Но если бабушка была в курсе, почему не рассказала? Считала шуткой, или так сильно обиделась на мужа, что не собиралась ни при каких обстоятельствах пользоваться его помощью? Даже если так, она все равно должна была предупредить любимую внучку.

Тиара разомлела у огня и закрыла глаза. Мысли начали путаться. Казалось, она упускает нечто важное. Что если бабушка, кроме письма, оставила ей еще какую-то подсказку, о которой она странным образом забыла, как забыла о визите к подземному озеру с дедом. Ответ был рядом. Для полноты картины не хватало лишь нескольких фрагментов…

Возглас Шайны привел магичку в чувство. Тиара открыла глаза. Ее спутники вскочили на ноги, охотница держалась за кобуру с огнедыхом. В пещеру пожаловали нежданные гости: трое незнакомцев в непромокаемых плащах с капюшонами топтались у входа и, в свою очередь, настороженно глядели на Тиару и друзей. Как оказалось, они были лишь авангардом. Раздалось тихое ржание: из пелены дождя в пещеру шагнули еще двое путников, под уздцы они вели лошадей. На животных было навьючено по паре внушительных ящиков, обтянутых парусиной. Котрабандисты! Тиара похолодела. Эти парни — последние, с кем хотелось встретиться под покровом ночи вдали от жилых мест.

Ястрем сперва не понял, кто к ним пожаловал. Он приветливо помахал незнакомцам и с улыбкой шагнул навстречу. Гости переглянулись и, как по команде, откинули капюшоны. Мужики в летах, лишь один, лопоухий юнец, выбивался из общей картины. Затем они расстегнули плащи, под которыми оказалось полно оружия. У всех на поясе висели кинжалы, у двоих — барабанные «Шмели», а еще один извлек из-под полы обрез. Ястрем замер на полпути, поняв ошибку, улыбка сползла с его лица.

Гости глядели хмуро. Они тоже не ожидали встретить в пещере посторонних. Один из контрабандистов, похоже, командир — рослый бородач с огнедыхом на поясе, шагнул к Ястрему. Он задал вопрос, но Тиара не разобрала.

— Мы чиновники из городского архива, изучаем киарское наследние, — ответил архивариус.

Тиара посмотрела на Шайну. Охотница не сводила взгляд с мужика с обрезом. У нее единственной из друзей было оружие.

От группы контрабандистов отделился лопоухий юнец. Он бочком обошел вооруженную Шайну и обратился к Тиаре.

— Привет, красавица. Заблудились? — судя по говору, парень был неместный.

— От дождя прячемся.

— Ага, и мы, — парень облизнул потрескавшиеся губы и оглянулся на бородатого. Тот что-то тихо и дружелюбно объяснял Ястрему.

— Чего вас на ночь глядя в горы понесло? — в голосе парня звучала досада.

— По приказу наместника опись кое-какую надо составить, — соврала Тиара. Она надеялась, что упоминание представителя власти произведет впечатление.

Лопоухий и впрямь озадачился.

— Да, с приказами имперцев не поспоришь. Только не дело ночевать в таких местах.

— Я смотрю, вы тоже припозднились. Товары в город везете? — Тиара немного осмелела. Собеседник не походил на головореза.

— Товары? Типа того, — парень вновь облизал губы, а затем выпалил: Красивая ты. Жалко…

Тиара похолодела.

Главарь, между тем, хлопнул Ястрема по плечу и отправился обратно к товарищам.

— Ты это… не бойся, держись меня, — прошептал парень и поспешил вслед за главарем.

К Тиаре с каменным лицом подошел Ястрем.

— Говорят, торговцы. Шахтерам провиант везут. Хотят переночевать в пещере.

— Поблизости нет шахт, — упавшим голосом сказала Тиара.

— Знаю, — кивнул архивариус. — Это бандиты.

Бородач переговаривался с сообщниками. Лопоухий что-то объяснял, отчаянно жестикулируя, но главарь лишь качал головой.

— Они нас живыми не отпустят, — Ястрем без дрожи в голосе озвучил вертевшуюся в голове Тиары мысль.

Бандиты закончили совещаться, и главарь вновь окликнул архивариуса.

— Эй, парень! Не поможешь с ящиками? Мы запарились таскать, заплатим за помощь.

Ястрем покосился на Шайну, но та продолжала играть в гляделки с мужиком, вооруженным обрезом. К нему подошла подмога — худощавый контрабандист со «Шмелем» на поясе.

Архивариус вздохнул и с каменным лицом двинулся к лошадям. Тиара хотела крикнуть, чтобы он остался, но язык прилип к небу. В голове вертелась мысль: они же не начнут стрелять без причины!

Главарь приглашающе похлопал по ящику, притороченному к крупу лошади. Ястрем повернулся, и бородач обхватил его сзади, сковав руки. Другой контрабандист выхватил из-за пояса нож.

— Стойте! — в отчаянии крикнула Тиара.

Ее никто не послушал. Шайна рванула из кобуры «Вепрь». Контрабандист вскинул обрез, но выстрелить не успел. Охотница всадила ему в грудь одну за другой две пули. Противник мешком осел на землю, а Шайна юркнула за ближайший камень. Она едва успела: худощавый контрабандист открыл огонь из «Шмеля».

Тиара метнула взгляд на Ястрема. Тот каким-то чудом вывернулся из захвата бородача и отбросил противника в сторону, оставшись лицом к лицу с контрабандистом, вооруженным кинжалом. Бандит сделал выпад, целясь архивариусу в живот, но Ястрем качнулся в сторону, перехватил руку нападавшего и вывернул. Мужик взвыл от боли и разжал пальцы. Нож не успел упасть, Ястрем, как по волшебству, подхватил его и точным ударом вогнал лезвие в горло врага.

Шайна из-за камня открыла огонь по парню со «Шмелем». Она разрядила остаток барабана, и последняя пуля угодила противнику в живот. Охотница вновь присела за укрытием и торопливо извлекла из кармана горсть запасных патронов.

Отброшенный в сторону главарь пришел в себя и выхватил огнедых. Однако он замешкался, видимо, потрясенный столь быстрой гибелью сразу трех своих подельников. Ястрем воспользовался этим, сделал кувырок и схватил «Шмель» застреленного Шайной контрабандиста.

В тот же миг Тиара заметила лопоухого парня, до этого не принимавшего участия в схватке. Он подхватил обрез убитого товарища и шагнул за спину к Шайне. Та, занятая перезарядкой, его не заметила. Тиара закричала «Берегись» и провалилась в тишину. Нырнула так быстро, как не ныряла никогда. Шайна не услышала, зато парень обернулся и поднял обрез.

«Не смей»! — уже в тишине прошептала магичка, глядя ему в глаза.

Юноша застыл с глупым выражением на лице. Он неуверенно водил оружием из стороны в сторону, будто решал, в кого выстрелить первым, в Шайну или Тиару.

«Даже не думай», — властно повторила девушка.

Контрабандист вздрогнул: рядом наконец-таки заговорил огнедых главаря. Правда, заговорил ненадолго. Тиара краем глаза заметила, как Шайна и Ястрем одновременно открыли ответный огонь. Одна пуля попала бандиту в грудь, другая в голову.

Лопоухий побледнел, обрез в его руке ходил ходуном. Он боролся за свою жизнь, но не мог двинуться с места под властным взглядом Тиары. На его лице смешались отчаяние и обида, как у ребенка, которого жестоко обманули. Тиаре вдруг стало до ужаса его жаль. Кровожадный бандит превратился в испуганного ничего не понимающего юнца.

«Беги, — прошептала она. — Пожалуйста, беги»!

Парень качнулся, едва не упав.

— Беги! — крик Тиары разорвал тишину, возвращая в мир привычных звуков, насилия и страха.

Контрабандист выронил обрез и на негнущихся ногах бросился к выходу из пещеры. Он уже нырнул под дождь, как подскочил Ястрем и прицелился вслед.

— Не надо!

Тиара и сама не поняла, как оказалась рядом. Она толкнула архивариуса в спину. Прогремел выстрел — пуля ушла в темное небо. Ястрем, не понявший, что произошло, развернулся с оружием наготове. На его обычно спокойном лице застыла гримаса ярости. Тиара внутренне сжалась, не будучи готова что-либо сделать, но ее заслонила подбежавшая Шайна. Ее «Вепрь» уставился архивариусу в лоб. Тот мгновенно опомнился и отвел огнедых в сторону. Ярость сменилась недоумением.

— Очумела?

— Зачем? Он же бросил оружие! — возмутилась Тиара.

— Я только ранить хотел. Вдруг он за подмогой кинулся.

— Стрелять в спину подло! — не унималась магичка.

— Они бы нас не пощадили, — архивариус пожал плечами, засунул огнедых за пояс и посмотрел на Шайну. — Где ты так стрелять научилась? Палишь как имперский гвардеец.

— А ты? В университете Кента между лекциями по истории тренировался? — фыркнула охотница, но Тиара заметила, что подруга польщена.

— Меня отец учил. Он двадцать лет на флоте служил.

Охотница выглянула из пещеры. Последнего контрабандиста и след простыл.

— Они сюда из Канты пришли. Если бы высадились с корабля, тогда бы ящики на себе тащили, — предположила она. — Хотели заныкать в пещерах.

— Похоже на то. Жаль допросить не сможем, — заметил Ястрем.

Тиара огляделась. Трое контрабандистов лежали неподвижно, лишь тот, которого Ястрем пырнул кинжалом, еще мелко дрожал на камнях. Магичка кинулась к нему, готовая помочь, но тотчас поняла, что это агония. Глаза бедолаги закатились, он дернулся еще пару раз и затих.

— Мастерский удар. С тобой опасно иметь дело, — в голосе Шайны звучало уважение.

— И с тобой. Ты двоих положила, а я одного, плюс одного вместе, — вернул комплимент Ястрем.

— Главарь бы выжил, если бы ты ему полчерепа не снес.

— Может, это твоя пуля? — хмыкнул архивариус.

— Я метила в грудь. Предпочитаю стрелять наверняка, к тому же в голову получается слишком некрасиво…

— Прекратите уже! — не выдержала Тиара.

Как эти двое могут смаковать убийства! Магичка почувствовала, что дрожит. В душе опять разлилась пустота, как обычно, после применения заклинания воли.

Шайна тотчас поняла настрой подруги.

— Прости! Я перепугалась: за тебя, за нас всех, — она подошла и порывисто обняла Тиару. — Мы были на волосок от гибели.

Магичка обессиленно прижалась к охотнице.

— Жалеть этих мерзавцев — последнее дело. Эти парни знали, на что шли, — Ястрем не оправдывался, просто озвучивал очевидное. — Они по лезвию ножа ходят: если не убьют в перестрелке конкуренты или стражники, то рано или поздно на рудники попадут.

Архивариус подошел к ящикам.

— Все же без колебаний напасть на троих случайных свидетелей, да еще чиновников, — это даже для них чересчур. Если только груз не чрезвычайно ценный.

— И то правда! — Шайна встрепенулась. — Хочу поглядеть, что на Сатории в такой цене.

Ястрем и охотница подошли к лошадям контрабандистов. Мародерство покоробило Тиару еще больше.

— Шайна, что ты делаешь?! — она не надеялась, что наемница послушает, но та, как ни странно, одумалась.

— Хотя какая разница, что они тащили. Мне их добра не нужно, — с напускным безразличием сказала она.

Ястрем удивленно посмотрел сначала на ее, затем на Тиару, усмехнулся, но тоже отошел от груза.

— Надо стражу вызвать, — выдохнула Тиара.

— Расскажем, как мы их лихо перебили, даже свидетелей не оставили? — насупилась Шайна.

— Мы защищались. Нас не накажут!

— Ну, ты-то, положим, их вообще не трогала, — хмыкнул архивариус.

— Вопрос не в том, накажут ли нас, — покачала головой Шайна. — Четыре трупа — громкое дело. Даже если наши имена в газеты не попадут, Сатория маленькая — слухи быстро разойдутся. У эти парней могут быть дружки, такие шайки обычно большие. Мне-то плевать — и не такое видала, но вдруг они к тебе заявятся? Если груз и впрямь ценный, они могут компенсацию потребовать, или просто отомстить. Тебе мало неприятностей? Представь, что твой следователь подумает?

Тиара не нашла, что возразить. Она заметила, как Ястрем насторожился при упоминании «неприятностей» и «следователя».

— Мы же не можем их так бросить? Это не по-людски, — возразила Тиара.

— Давайте поступим так, — решил Ястрем. — Отправляйтесь домой, а я обо всем позабочусь.

— Что собираешься делать? — нахмурилась Шайна.

— Не волнуйтесь, что-нибудь придумаю. Со стражей свяжусь, но шумихи не будет. Мой отец кое-кого знает у наместника Сатории, в общем, улажу. Этих бедолаг похоронят, как полагается. Да хранит их Ида.

Шайна посмотрела на архивариуса с недоверием. Ей явно хотелось спросить про груз, но присутствие Тиары сдерживало. Магичка же решила поверить Ястрему. Богатым и влиятельным людям многое сходит с рук.

— Хорошо, но будь осторожен. Что скажет Дор Тан, если тебя в имперский сыск начнут на допросы таскать?

— Не волнуйся. Твой хранитель переживет, — усмехнулся архивариус.

Он произнес «твой хранитель» с таким значением, что Тиара поняла: Ястрем точно не считает себя подчиненным Дор Тана.

— Будь по-твоему, — нехотя согласилась Шайна. — Разгребай, а мы поедем.

Тиара не возражала. Перспектива промокнуть до нитки теперь выглядела лучше, чем ночевка в пещере с трупами контрабандистов. К тому же архивариус, который, как оказалось, сам палит не хуже любого наемника, еще больше не внушал доверия.

— Только, прости, огнедых главаря я все же прихвачу, и патроны. Это моя законная добыча, — с этими словами Шайна пошла собирать трофеи.

На подъезде к Канте дождь полил как из ведра, девушки вымокли насквозь и продрогли. Стражники на въезде в город даже не высунулись из-под своего навеса. Лавка «Ленивый рудокоп» оказалась закрыта, но после яростного стука в дверь, появился Грэм. Девушки объяснили, что заблудились под землей, поэтому вернулись так поздно. Их друг решил заночевать в пещере, лошадь приведет завтра. Хозяин сочувственно поцокал языком, отвел коней в стойло и пригласил промокших гостей в дом, мол, не дело в такую погоду идти пешком до постоялого двора. Тиара поняла, что он поступает так в память о Сельме, и ей было приятно.

На втором этаже располагались комнаты хозяина и жены, а на первом, за торговым помещением лавки, оказалась большая кухня. Грэм разжег огонь в очаге, расстелил на полу два толстых одеяла и сказал, что они могут оставаться до утра, только во двор не стоит выходить.

— В последнее время ночью кто только ни шатается. Вчера соседа избили и карманы почистили в ста шагах от дома, — посетовал он. — Куда стража смотрит!

Тиара и Шайна многозначительно переглянулись.

Спустя полчаса они сидели, прижавшись друг другу под одним из одеял. Мокрая одежда сушилась у огня. Тиаре было непривычно находиться бок о бок с раздетой Шайной. Она невольно бросала любопытные взгляды на подругу. Ей почему-то казалось, что та должна быть вся в шрамах от пуль и кинжалов после своих безумных приключений. Один шрам она и впрямь заметила: прямо под сердцем! Когда-то охотнице крупно повезло.

От Шайны не ускользнули косые взгляды, но она истолковала их по-своему.

— Да, ты права: я сегодня лишила жизни троих, — сказала она, хмуря брови. — Они, конечно, мерзавцы, но люди. Мне жаль, что пришлось так поступить, но их самих мне не жаль. Ястрем прав, они бы нас не пощадили. Можешь сомневаться, но поверь моему чутью. Оно меня никогда не подводило, поэтому я до сих пор жива. Сегодня ты тоже выжила благодаря ему, и мне плевать, осуждаешь ты меня или нет.

— Я ничего такого не имела в виду, — смутилась Тиара.

Шайна заглянула ей в глаза. В зрачках охотницы играли отблески пламени. Тиара подумала, что такой взгляд должен был быть у коварных и одновременно очаровательных сирен Хаоса, с которыми сражался Турос Громобой.

— Тот сопляк с обрезом не просто так испугался, верно? — спросила Шайна.

Тиара кивнула.

— Вот как… А ведь он стоял как раз за мной, — охотница нахмурилась, видимо, только сейчас поняв, что произошло. — Выходит, не только я тебе спасла, но и ты меня. Спасибо.

Тиара зарделась, но взгляд не отвела.

— Значит, заклятие воли и таким образом может работать, — задумчиво произнесла Шайна. — Ты подчинила его и заставила бежать?

Магичка вновь кивнула.

— Почему не приказала стрелять по своим, или сунуть дуло в рот и спустить курок?

— Это же просто глупый юнец! — Тиара в ужасе распахнула глаза. — Он не желал нам зла, пытался уговорить главаря нас не убивать.

— Ну, конечно. Просто сопляк, который хотел застрелить меня в спину, — рассерженно фыркнула Шайна. — Ты та еще добрячка. В здравом уме даже с убийцами будешь церемониться.

Тиару словно окатили ледяной водой, в душе стало тоскливо и пусто.

— Значит, не в здравом уме, я способна убивать направо и налево — ты это имеешь в виду? А еще говорила, что веришь мне! — Тиара всхлипнула.

Она отвернулась от Шайны и улеглась на самом краешке одеяла. Воцарилась тишина. Слышно было, как в очаге потрескивают дрова. Магичка с трудом сдерживала рыдания. Все страхи и переживания, которые она упорно гнала прочь последние дни, накрыли ее волной отчаяния. Даже Шайна считает, что она могла убить, будучи не все себе. Значит, так оно и есть. Она убила того парня! Она хуже любого убийцы, во сто крат хуже Шайны. Та, по крайней мере, может обуздать свой гнев, сама решает, когда быть беспощадной. Тиара же не в состоянии повлиять на зверя, притаившегося внутри. Он выбирает, когда появиться. Пусть он вылез только раз, но кто сказал, что со временем он не станет сильнее, и в один ужасный день окончательно не вырвется наружу, взяв верх над сознанием слабовольной хозяйки?! Наверное, маги так и сходят с ума: неожиданно, но бесповоротно. Серые стены и решетки на окнах…

Тиара затряслась от ужаса и отчаяния. Хотелось разрыдаться. Шайна почувствовала дрожь магички и засуетилась.

— Пожалуйста, прости. Я не хотела тебя обидеть, — она положила руку на плечо девушки. — Ты самый добрый человек, которого я встречала. А я жестокая дура. Пожалуйста, не плачь. Ты не виновата ни в чьей смерти.

Тиара сбросила руку со своего плеча, но не выдержала и разрыдалась. Ей никогда не было так плохо. Певать, что подумает Шайна.

Охотница тяжело вздохнула, но вместо того, чтобы отвернуться, обняла рыдающую магичку.

— Пожалуйста, не плачь. Можешь меня ненавидеть, но только не плачь. Ты не заслужила.

Тиара промолчала. Ей было одиноко, как никогда в жизни, но в то же время она была рада, что сейчас с ней хоть кто-то рядом…

Они проснулись, когда око Иды полностью поднялось над морем. Грэм не только тактично решил их не беспокоить, но и лавку не стал открывать, чтобы не потревожить гостей. Тиара хотела расплатиться за ночлег, но хозяин наотрез отказался.

— Какой же я саториец, если со своих плату за помощь стану брать?! Когда ваш дед возглавлял магистрат, я еще мальчишкой был. Его-то всего раз в жизни видел, на празднике Весны. Он тогда с речью в городском собрании выступал. Дед ваш — великий человек. У него только что сына убили и невестку, отца и мать ваших, да не забудет их Ида, и многие боялись, что он войну против Байров вновь начнет. А он про примирение и сплочение говорил. Он считал, что нам, островитянам, надо вместе держаться, своих не бросать и чужих не обижать. Магия — великий дар, который мы должны использовать исключительно для защиты не только себя, но и всех тех, кто ищет на нашем острове убежища от несправедливости и гонений. Я это навсегда запомнил. Слова сильного духом человека.

— Спасибо, хотя многие, насколько я слышала, восприняли его выступление как слабость, — вздохнула Тиара. — Он же вскоре распустил магистрат и уехал.

— Да, многие сочли это предательством, — кивнул Грэм. — Но знаете, что я думаю? Ко-Шир беду от нас отвел. Наверняка новая война назревала. Аристократам из Тусканы наш свободолюбивый остров как кость в горле, они бы ни перед чем не остановились. Ваш дед это понял и выбрал меньшее из зол. Да, магов он свободы выбора лишил, но зато им жизни спас, и от простого люда войну отвел. Если мы будем жить сплоченно и мирно, как он учил, нам никакие Байры не страшны.

Обрадованная Тиара хотела продолжить разговор, но возвратилась ходившая к колодцу Шайна. Магичка поблагодарила хозяина и откланялась. Девушки пошли к станции паротяга. Дождь кончился, но небо по-прежнему было затянуто тучами. О ночных событиях не вспоминали. Обе чувствовали себя смущенными.

— Интересно, что Ястрем придумал? — наконец сказала Шайна. — Не знаешь, кто у него отец? Чтобы такую бойню замять, большое влияние иметь нужно.

— Понятия не имею, кто его родители, но не сомневаюсь, что он выкрутится. Наглости ему не занимать.

— Почему он тебе не нравится?

— Строит из себя обаяшку, а на самом деле заносчив и жесток.

— Ага, прямо как я, — поддакнула охотница.

— Согласна, вы похожи. Два сапога пара, — холодно ответила Тиара.

— Злишься за вчерашнее? Я же извинилась, — вздохнула Шайна.

— А чего извиняться? Ты все верно подметила: я могла убить. Скорее всего, так и случилось. Магия воли требует концентрации, а под воздействием вина или иного дурмана, маг волю теряет, и тогда им управляют инстинкты, как тобою в минуты опасности. Тебе не следует считать меня доброй и отзывчивой. Ты не знаешь, на что я способна в порыве ярости. Я сама не знаю. Страшно признаваться, но, если Сельму и впрямь убили, я этого мерзавца не пощажу, кем бы он ни был. Возможно, тогда, как ты и мечтала, я заставлю этого негодяя засунуть огнедых в рот и нажать курок.

— Я ни о чем подобном не мечтала, — сконфузилась Шайна.

— Ладно, не бери в голову, — Тиара почувствовала, что слишком увлекалась. — Я не упрекаю, просто предупреждаю: находиться рядом с магом опасно, каким бы добрым он ни казался. У тебя еще есть время передумать.

Шайна резко остановилась.

— Я не знаю, что ты обо мне думаешь, но сейчас я боюсь лишь оставить тебя одну. Я готова помогать в поисках убийц Сельмы, а если надо, то и в поисках наследия твоего деда. Ты сказала, что мы с Ястремом два сапога пара, но мне кажется, что это мы отлично подходим друг другу, хотя абсолютно разные. По крайней мере, мне в это хочется верить.

Слова прозвучали так искренне и проникновенно, что Тиара расчувствовалась.

— Спасибо. Я ценю твою дружбу. Просто хотела предупредить. Если мы вчера и впрямь нашли послание от Ко-Шира, оно что-то да значит. Сельма мало говорила о деде, но как-то обмолвилась, что он был великий стратег, все просчитывал наперед. Жаль, что я не знала его, как она, поэтому без совета не обойтись.

— Ты что-то придумала?

— Хозяин лавочки сегодня вспоминал Ко-Шира. Он видел его всего-то раз, но дал его поступкам такую точную характеристику, которую я слышала лишь от бабушки. Вот я и подумала: если посторонний человек понимал мотивы деда, то нам стоит обратиться к тому, кто был близок к Ко-Ширу многие годы.

— Имеешь в виду кого-то из магистров магии?

— Верно. При жизни Сельмы один из них был большим другом нашей семьи. Как и многие другие, после похорон бабушки он потерял ко мне интерес, но я сейчас в таком положении, что готова быть назойливой. Хочу расспросить его о деде. Вдруг и впрямь Ко-Шир планировал вернуться. Момент подходящий. Мне тут все уши прожужжали, что в Тускане царит политическая нестабильность. Понимаешь, что это значит?

— Полагаю, многим возвращение главы Пятого магистрата не сулит ничего хорошего, — усмехнулась Шайна.

Дом магистра магии Агуса Фэна стоял неподалеку от Южного маяка почти на самом краю высокого утеса. От крыльца до обрыва какой-то десяток шагов. Море медленно, но верно разъедало скалу, и когда-нибудь жилища Фэна ждала незавидная участь. Пока что первой жертвой готовился стать громадный дуб, нависший над обрывом. Долгие годы верным стражем он стоял на краю пропасти, но даже его могучие корни не смогли противостоять эрозии почвы и теперь бессильно висели над бездной. Листва на дубе, несмотря на раннюю осень, уже почти вся пожелтела и частично опала, а ствол наклонился так сильно, что было ясно: гигант готов в любой момент рухнуть в море.

Агус Фэн чем-то напоминал Тиаре бедный дуб. В молодости магистр был широк в плечах. Сельма говорила, что он был силен как бык и любил участвовать в состязаниях борцов. Увы, с годами великий волшебник обрюзг, пополнел и давно ходил сутулясь, опираясь на толстую железную трость с серебряной рукоятью. У него была огромная седая борода, делавшая его похожим на старого горного медведя.

В детстве Тиара видела Фэна, пожалуй, даже реже, чем других магистров магии, но считала его верным другом семьи. Бабушка всегда отзывалась о нем уважительно. Она говорила, что Фэн наравне с Ко-Широм стоял у истоков Пятого магистрата. Он боролся с Байрами за независимость острова, а в Совете магистрата занимал вторую по важности должность — Великого Наблюдателя. Пожалуй, Фэн был даже более ярым сторонником отделения от империи, чем Ко-Шир. После бегства последнего, Фэн долго отказывался признавать Второй пакт Сен-Во. Имперцы даже грозились его арестовать, но в конце концов другим волшебникам, включая Сельму, удалось уговорить старика смириться.

Фэн сильно сдал за последние годы, и уже при жизни бабушки в особняк Арканов почти не заглядывал. Сельма сама ездила к нему и часто брала с собой Тиару. Девушка не любила эти визиты: воспоминания о былых временах, когда проблемы острова решали волшебники, а не имперские чиновники, ее не трогали. Ей хотелось изучать магию, а не слушать стариковские рассказы. Возможно, если бы Сельма и Агус беседовали о деде, было бы гораздо интереснее, но эта тема при жизни бабушки была под запретом. Тиара надеялась, что теперь магистр окажется разговорчивее.

Слуга, худощавый старик с редкой седой бородкой, проводил девушек на веранду, выходившую на море. Веранда была старая, доски скрипели под ногами, а крыша местами прохудилась. Фэн, укутанный в потертый бархатный халат, сидел в кресле-качалке. Он обрадовался появлению Тиары, но с места не поднялся. Слуга вынес на веранду два стула, таких же ветхих, как, похоже, и все в этом доме. Фэн предложил гостям чаю, но Тиара вежливо отказалась. Она решила придать визиту деловой характер. Следовало показать старику, что они пришли не ради воспоминаний о былых деяниях магов. Ей нужны были сведения о Ко-Шире.

— Вечно вы, молодежь, куда-то торопитесь, — проворчал Фэн высоким скрипучим голосом, не подходившим его габаритам. — Я всегда усматривал в этом определенную иронию. Торопиться должны старики, но мы ведем себя так, словно у нас все впереди, а вы, наоборот, спешите, словно завтра может не наступить.

Тиара смущенно улыбнулась.

— Возможно, это из-за того, что вы все откладываете на последний момент, когда вам и впрямь бывает, куда торопиться, — вздохнул магистр. — Я ждал вас давно.

— Вы знали, что я приду? — удивилась Тиара.

— Прорицание я люблю, но в данном случае — это просто логика. Вы в опасности и ищите ответы.

— С чего вы взяли, что я в опасности? — насторожилась девушка.

— Разве не так? Если маг нанимает телохранителя… — Фэн посмотрел на Шайну.

— Шайна — моя подруга.

— Вот как? Но выглядит как наемница, — хмыкнул старик.

— Одно другому не мешает, не так ли? — подала голос охотница.

— Безусловно, — Фэн откинулся в кресле-качалке. — Если вы, Тиара, скажете, что вам ничего не угрожает, не стану спорить. Когда-то я был слишком мнителен, так как за моей головой охотились агенты Байров. Сегодня, к счастью, или к сожалению, я имперцам уже не интересен, но мнительность осталась.

— Я не думаю, что мне угрожает опасность, хотя неприятностей хватает, — призналась Тиара. — После смерти Сельмы все пошло наперекосяк.

— Да, Сельма. На днях ее вспоминал, — вздохнул Агус. — Великая женщина. Жаль, что она рано ушла. Мы редко виделись в последнее время, но я любил наши посиделки. В отличие от вас — вы откровенно зевали от стариковских разговоров.

Тиара смутилась.

— Она навсегда останется здесь, — Фэн похлопал рукой по груди. — Я до сих пор вспоминаю нашу последнюю встречу. Она была так хороша в своем любимом зеленом платье и высоких сапожках, — магистр отвернулся, делая вид, что поправляет халат, но Тиара заметила, как он украдкой промокнул глаза рукавом.

— Спасибо, что помните бабушку, — выдохнула девушка. — Но теперь я не уверена, что она ушла по доброй воли. Имперский сыск полагает, что ее убили.

Магистр грузно подался вперед, кресло-качалка жалобно заскрипела:

— Вот как? Есть доказательства?

Магичка рассказала о своей встрече с имперским следователем, опустив часть истории про свои личные неприятности. Магистр слушал, не перебивая.

— Имперцы любят мутить воду. Наверняка валили вину на наших магов, не так ли?

— Намекали, мол, одна из версий. Порою искусство интриги заключается именно в том, чтобы сделать нужный намек.

— Золотые слова. Сельма именно так бы и ответила, — крякнул Фэн. — Теперь я понимаю, почему вы пришли.

— Я хочу найти убийцу, — выдохнула Тиара. — У бабушки были враги?

— Вы поверили сказкам имперцев? — магистр нахмурился.

— Я не знаю, чему верить, потому и хочу услышать совет.

Агус тяжело вздохнул.

— Сельма была замечательным человеком. Ее любили все маги и уважали механики. Она не лезла ни в какие заговоры, и мне сложно представить, чтобы она кому-то перешла дорогу. Если только… — Фэн помрачнел. — Если только не рассматривать ее смерть как звено в цепочке событий, которые спровоцировало бегство Ко-Шира.

— Дед исчез двадцать лет назад. Вряд ли круги на воде от его исчезновения все еще расходятся.

— Бросьте! Мы оба прекрасно понимаем: если Сельма погибла, то, скорее всего, из-за Когтя Хаоса. Вы же не станете убеждать старика, что не думали об этом?

— На стану. Мало того, я не исключаю, что в Тускане думают, будто я знаю, где он.

— Но вы не знаете, — старик не спрашивал, он утверждал.

— Понятия не имею, — на всякий случай подтвердила магичка. — Хотя, возможно, приближенные императора Дармура считают иначе.

— Не стоит недооценивать умственные способности Байров, — возразил Фэн. — Если бы в Канцелярии Порядка или Канцелярии Всевидящего Ока полагали, что Коготь Хаоса у вас, вы давно бы сидели под арестом.

— Думаете, поиски Когтя Хаоса возобновились?

— Они никогда не прекращались. Это и есть главное следствие побега Ко-Шира, которое и через двадцать лет дает круги на воде. Пока не появятся доказательства, что магистр Аркан забрал его с собой, охота продолжится.

— Вы сами, что думаете? Он забрал его?

Магистр Фэн в раздумье погладил бороду и покосился на Шайну.

— Она моя близкая подруга, — уточнила девушка.

— Да будь она хоть ваша сестра — верить сейчас нельзя никому.

— Я ей верю! — отрезала Тиара.

— Я не это имел в виду, — Фэн махнул рукой. — Мне, старику, уже нечего терять. Я сказал имперским следователям, что Ко-Шир взял Коготь с собой, но они достаточно умны, чтобы не поверить. Я тоже не сомневаюсь, что великий магистр Аркан оставил артефакт на острове.

— Почему? — Тиара напряглась. — Вы же хорошо знаете моего деда. Почему вы считаете, что он не забрал Коготь?

— Думаю, Ко-Шира я знаю лучше всех на свете, за исключением Сельмы, — хмыкнул Фэн. — Я был свидетелем его побед и поражений, радостей и душевных терзаний. В молодости мы были близки, и пусть потом отдалились, но… Люди не меняются. Наши несбывшиеся фантазии и мечты, равно как страхи и сожаления следуют за нами всю жизнь. Разумеется, у меня нет доказательств, что Ко-Шир оставил Коготь, но я помню ужас в его глазах после того, как он применил его. Он тогда поклялся, что никогда больше не использует его для войны. Он говорил, что в руках дураков и честолюбцев — это смертельное оружие. Никто не должен владеть им, включая его самого. Возьми он его с собой в странствия — велика опасность потерять, по сути, отдать в неизвестные руки. Ко-Шир знал, на что способна эта сила и боялся ее. Он так боялся, что…

Фэн запнулся.

— Я сказал, что знаю его лучше, чем все на этом свете. Но это не значит, что я понимаю его. До их пор теряюсь в догадках, почему он, получив власть над этой силой, не воспользовался ее вновь. Особенно после того, как погиб его сын. Я понимаю, вам тяжело такое слушать, но, поверьте, никогда я не видел человека, настолько убитого горем. Вы потеряли отца, которого толком не узнали, а Ко-Шир потерял сына — единственную радость в этом мире. Он подозревал, что его убили имперские агенты. Об этом шушукались все. Причина не столь важна: неудавшийся заговор, месть или желание выудить сведения о Когте Хаоса. Ко-Шир был раздавлен, но он мог отомстить, он должен был отомстить!

— Он не хотел новой войны, — сглотнула Тиара.

— Чушь! — в голосе Фэна зазвенел металл. — Никакой войны бы не случилось. А если бы и случилась, то недолгая. Ко-Шир мог пойти на Тускану. Он должен был сделать это еще тогда, разгромив имперский флот, а не ждать двадцать лет. Смерть сына даровала ему второй шанс. С Когтем Хаоса его бы никто не остановил. Он вошел бы в столицу и взял бы мерзавца-императора за глотку. Он мог выторговать любые условия: для себя, для магов, для Сатории. Я бы так и поступил. Он же даже не стал обсуждать такую возможность, лишь вновь повторил мне, что поклялся не использовать Коготь Хаоса для борьбы за власть, только для защиты. Он не смог защитить сына, и это его вина, но мстить он не будет! Представляете? Он не стал мстить за смерть сына!

Фэн, тяжело вздохнув, откинулся в кресле и закрыл глаза. Воспоминания дались ему с трудом: лицо покраснело, на висках выступили капельки пота, хотя веранда продувалась налетавшим с моря ветром.

Тиара молчала. Рассказ магистра произвел на нее тягостное впечатление. Затянувшуюся паузу нарушила Шайна.

— Я столько слышала про Коготь, но нигде не видела его описания. Какой он?

— Я не знаю, — Фэн ответил, не открывая глаз.

— Правда? — с сомнением переспросила охотница.

— Зачем мне врать? — магистр вновь выпрямился. — Думаю, кроме Ко-Шира, Коготь Хаоса видели всего два человека. Магистр Аркан тщательно хранил свою самую великую тайну. Даже среди высших членов Пятого магистрата не было единого мнения, что из себя представляет этот таинственный артефакт.

— Я читала, что это меч, — вставила Шайна.

— Самая распространенная версия, — кивнул Агус. — В хрониках Байров так и говорится: «Ко-Шир Аркан в одиночку разгромил имперский флот при помощи огненного меча и силы воли».

— Я всегда считала, что Коготь — это жезл, — сказала Тиара. — Не знаю почему. Вероятно, Сельма как-то обмолвилась. Возможно, она его видела.

— О, разумеется, она его видела, — воскликнул Фэн. — Она же была с Ко-Широм, когда тот уничтожил воздушную эскадру Байров.

— Сельма участвовала в битве? — изумилась Тиара.

— Вы не знали? — прищурился Фэн.

— Бабушка не говорила об этом.

— Понимаю, почему, — вздохнул Фэн. — Но вы давно взрослая, и Сельмы нет в живых, поэтому я расскажу то, что вы не найдете ни в одном учебнике истории. Что вы вообще знаете о том сражении?

— По сути, только то, что есть в учебниках. Ко-Шир вылетел на дирижабле навстречу флоту имперцев. С ним не было магов, он был один… если не считать команду его судна.

— Не было никакой команды, — прервал Фэн. — Вернее, команда состояла всего из трех человек. Самого Ко-Шира, Сельмы и мальчика по имени Вайро…

— Вайро? Моего отца?! — ахнула Тиара.

— Именно. Не помню точно: вашему отцу было тогда лет тринадцать-четырнадцать.

— Чем же он мог помочь? Почему дед взял его с собой? Он же мог погибнуть!

— На счет помощи знаю точно — ничем. Со стороны это выглядело безумием, но Ко-Шир верил, что победит. В этом был его великий вызов себе и богам: он сжег все мосты, поставил на карту все, что было ему дорого. В тот страшный день он боролся не только за свободу Сатории, он боролся за жизнь родных, поэтому не пощадил никого из врагов.

— Это все равно безумие, — не выдержала Шайна.

— Согласен — безумие. Но что вы скажете, когда узнаете, что Ко-Широм двигало не только желание победить, но и сохранить свою тайну. Никто, даже его ближайшие соратники, не должны были знать, как выглядит Коготь, не говоря уже о врагах. Когда Ко-Шир уничтожил семь боевых дирижаблей механиков, последний обратился в бегство, но ваш дед не дал ему уйти с поля боя, хотя опасности тот уже не представлял.

Агус Фэн обвел победоносным взглядом пораженных девушек.

— Похоже, Ко-Ширу удалось сохранить свою тайну, раз даже вы не знаете, чем владел ваш друг-магистр, — заметила Шайна.

— Полагаю — это магическая киарская броня, — быстро ответил Фэн.

— Откуда такая уверенность?

— Видите ли, в свое время мне удалось прочесть копию секретного доклада адмирала Тео-Дана. Он командовал потопленным Ко-Широм флотом и был одним из немногих, кто чудом остался жив. В тот роковой для Байров день на Ко-Шире была волшебная броня. По словам адмирала, в ней ваш дед летал по воздуху, метал огненные шары и с легкостью таранил имперские дирижабли. На такие фокусы способны только артефакты киарцев. Возможно, броня — не единственный элемент Когтя Хаоса, но она точно существует.

— Магическая броня? — присвистнула Шайна. — Где же такую Ко-Шир раздобыл?

— Это как раз не секрет. Ко-Шир говорил друзьям и мне в том числе, что нашел Коготь в детстве в подземных пещерах Сатории, где тот был погребен тысячу лет назад.

— Но их же излазили вдоль и поперек?

— О! В этом-то как раз и заключается гениальность Ко-Шира, — с нескрываемым восхищением произнес Фэн. — Он, как и Турос Громобой, не просто проник в самые дальние уголки подземья: он добрался до царства Во, то есть до Хаоса в переводе с киарского.

— Царство Хаоса? Это же выдумки? — Шайна посмотрела на Тиару, ища поддержки.

— Видимо, господин Фэн имеет в виду легенду о «Порталах Тьмы», которые якобы вели в подземные глубины, в царство магии, — сказала девушка.

— Легенды не рождаются на пустом месте, — строго заметил Фэн. — Подземье Сатории само по себе громадно, но обычным людям доступна лишь его видимая часть. Вторая же часть скрыта магией, и попасть туда могут лишь самые отважные и талантливые безумцы, как Турос и Ко-Шир. Разумеется, там нет никакого царства Во — наука за последние пятьсот лет много каких мифов развеяла, — но там точно есть киарские гробницы и сокровищницы. Полагаю, одну из них в свое время нашел Турос Громобой, но что-то осталось и на долю Ко-Шира.

— Вы были в этой магической части подземья? — спросила Шайна.

— Разве я похож на талантливого безумца? — хмыкнул магистр. Он широко улыбнулся, но Тиара уловила в его голосе грусть.

— Не исключаю, что Ко-Шир отнес Коготь Хаоса обратно в те глубины, откуда его взял, но, возможно, спрятал до поры до времени — все-таки с таким артефактом трудно расстаться навсегда. Так или иначе, эту тайну знает лишь сам магистр Аркан, а его уже не спросишь, — со вздохом закончил Фэн.

Тиара в волнении прикусила губу.

— А если все же его можно спросить?

— Не понимаю, — старый магистр в недоумении сдвинул брови.

— От Ко-Шира двадцать лет не было вестей. Многие полагают, что он исчез навсегда, но что если он просто ушел далеко-далеко, и ждет, когда его попросят вернуться?

Агус в раздумье поскреб седую бороду. Взгляд зеленоватых глаз не отрывался от магички.

— Ваш дед связался с вами?

— Нет, — смутилась Тиара. — Я не знаю, где он, но мне кажется, если я его позову, он откликнется и вернется. Только теперь я не уверена, стоит ли так поступать.

Агус склонил голову набок, словно прислушиваясь к невидимому советчику или же шуму волн, бившихся о скалы далеко внизу.

— Возвращение Ко-Шира лишит покоя механиков не только в Сатории, но и в Тускане. Если же он вернется с Когтем Хаоса… Боюсь даже представить все последствия. Думаю, к вашему дому тотчас выстроятся две очереди: одни захотят выразить вашему деду свое почтение, другие побыстрее его убить. Если вы и вправду можете с ним связаться, следует хорошенько подумать, стоит ли так поступать.