Неандерталец: Навстречу солнцу

Глава 24 Белое безмолвие

«От Желтого озера люди Долгой дороги отправились на Восход и шли две луны. Последняя гора, которые они видели, была Черная гора. Сани Энку от восхода и до заката тянула лошадь, но натерла себе шею, и теперь большеносый снова толкает их сам».

Старшая отправила лист к остальным и закрыла корзину. На редкость приятно передвигаться в этой степи. Ясное небо без облаков, далеко видно; взгляд не преграждают ни холмы, ни деревья; много быков и оленей, которые добывают копытами желтую траву из-под снега. И совершенно нет темнокожих, что довольно странно. До сих пор их племена встречались им даже в безлесных горах. Хорошо бы так дойти до Восточных земель. Тем более Эссу говорил, что эта бескрайняя равнина тянется на несколько зим пути. Старшая улыбнулась, вспомнив, как злился Энку, когда снова пришлось самому толкать сани с толстой Иквой.

От веселого воспоминания ее отвлекла взволнованная женщина-«ныряльщик», которая теперь живет с темнокожим, с высохшей рукой, из семьи людей-ввуу. Понятно, почему прибежала. Айни сидел, закрыв глаза, на свернутой шкуре и так крепко сжал статуэтку быка, что пальцы руки побелели. Старшая ткнула его пальцем — темнокожий не реагировал. Что же, она подождет, пока он придет в себя. Ждать пришлось долго.

День прошел, как и накануне: позднее утро, сборы, быстрый переход на скрипучих санях, и скорый закат. Затем долгая ночь, в течение которой можно не спеша готовить еду. А куда торопиться? Времени у них много. Затем, наевшись мяса, можно завалиться спать в сани до следующего утра.

— И не поймешь куда идти, пока солнце не встанет. Эта равнина везде одинаковая, только снега стало побольше, чем несколько дней назад, — бормочет Энку, грея руки над маленьким костром. Его Ввуу терпеливо ждет, пока большеносый бросит ему косточку, дождавшись, хватает ее на лету пастью и исчезает в темноте. Наверное, отправился еще к кому-нибудь выпрашивать еду.

— Зато передвигаться легко, сани сами скользят, — Андрей повернулся спиной к холодному северному ветру, который дул, не переставая, с тех пор, как они ушли из окрестностей Черной горы. Только теплая одежда и спасает. Дождавшись, пока прогорит костер, Андрей полез в сани. Тесновато тут вчетвером с Эсикой, Имелой и маленьким Эритом, но зато тепло.

Андрей высунул голову из саней. Мелкая пороша снега неприятно ударила по лицу. Привычный северный ветер усилился, а небо заволокла низкая серая пелена. Давно облаков не было видно, пожалуй, с тех пор, как покинули окрестности Черной горы и берега Желтого озера. Стало ощутимо холоднее. И не спрячешься от непогоды на этой равнине. Нет ни леса, ни холмов, только овраги, но их замело снегом.

— Может переждем сегодня и останемся на месте, очень уж похолодало? — Эсика вслед за ним вылезла из саней. От ледяного воздуха ее пробирает дрожь, и она прячет руки в длинных рукавах верхней одежды.

Пожалуй, права синеглазая. Тем более снег усиливается. Разбредутся люди Долгой дороги по степи, и попробуй потом собери их вместе. А вот и Старшая спешит к нему, наверняка тоже хочет предложить остановку.

— Надо уходить как можно скорее, Эссу! — огорошила его Старшая. — Айни говорит, что нельзя здесь оставаться.

— Но идет снег, и мы не увидим, если кто-то отстанет.

— Айни говорит, что здесь охотничьи угодья семей, у которых острия копий из зеленого камня. А их охотников в его семье не видели уже несколько зим.

Андрею не хотелось выходить в дорогу. Старшая ясно видела это по его хмурому лицу.

— Его бык из кости предупредил, что нельзя оставаться.

«Раз уж поверил этому Айни раз, то нужно довериться и второй» — решил Андрей. Все-таки сделанная из-за его видения теплая зимняя одежда сильно их выручила.

— Скажи всем, что отправляемся в дорогу.

Ветер в течение дня все усиливался и превратился в ураган. Ноги у Андрея подкашивались от усталости, и ему казалось, что прошли они до темноты совсем немного. «Может и зря прислушался к этому Айни,» — мелькнула у него мысль перед сном.

Утром Андрей быстро выскользнул из саней. На прикрывавшей их длинной шкуре лежал толстый слой снега. Степь заметала пурга — видно за пару десятков шагов, не больше. А вот это плохо. Если снег не прекратится, то их просто занесет. Появился облепленный снегом Энку. Мерзнет, даже лицо свое прикрыл шкуркой пушистого зверя, да так, что только большие глаза видны.

— Нельзя нам здесь оставаться, заметет, — а Андрей думал, что он предложит остановиться.

— Белый зверь редко продолжается больше одного дня. Не успеет сильно занести. Откопаемся.

— На этой равнине все не так, как в других местах. Очень уж она большая и холодная. Ветер дует только с одной стороны и сдувает с нее снег в низины или к пригоркам и к нашим саням. Останемся на одном месте, потом тяжело будет освободить сани, — не согласился Энку.

Сумерки. Молча толкавший рядом сани, Энку вдруг остановился и сказал восхищенным голосом:

— Смотри, Эссу, Большой зверь!

— Где? — сколько не всматривался Андрей в направлении, на которое указывал большеносый, ничего не мог разглядеть. Потом ему показалось, что в снежной пелене темнеют какие-то холмы.

— Пошли ближе, — Энку тянуло в ту сторону.

Прошли они довольно много, прежде чем и Андрей их разглядел, хорошее зрение все-таки у большеносого.

— Дальше не пойдем, учуют, — Энку остановился.

И как он их только заметил. Несколько облепленных снегом огромных мамонтов застыли, не шевелясь, на одном месте, повернувшись толстыми задами к ледяному ветру. Дожидаются, пока стихнет метель. Нелегко им потом придется добывать траву из-под снега, когда она закончится. Один из гигантов изогнул свой нос. Принюхивается.

— Хватит Энку, пора выбираться отсюда, — Андрей потащил застывшего на месте большеносого обратно. А то он, похоже, готов до темноты смотреть на мамонтов, соскучился по ним. Для Энку появление Большого зверя — это возвращение к родной Круглой горе. Столько лет он их не видел. Пожалуй, с тех пор, как они отправились на плотах по теплому морю.

Сани, которые Андрей с трудом толкал по сугробам, вдруг легко заскользили. Он с облегчением остановился, выпрямив спину. Похоже, сами того не заметив, они выкатились на замерзшее озеро, занесенное снегом. Там, где ветер сдул с поверхности белое покрывало, виден лед с вмерзшей в нее травой.

Под ногами вдруг раздался треск, и Андрей провалился по пояс под лед. Болото. Ему помогли выбраться. Мокрая одежда, вымазанная черным илом, тут же задубела.

— Почему вода в этом месте не промерзла в глубину? — прибежавшая Старшая с удивлением рассматривает провал, уже покрывшийся тонкой пленкой чистого льда, ниже черная трясина.

— Кто его знает, может теплый источник выходит под водой, — Андрей стучал зубами. И не подсушить одежду, пока костер не разведут. Хорошо, что еще одни сапоги у него есть. Вот носил бы он их пришитыми к штанинам, как Айни, то не набрал бы в них жижи.

— Идем целый день, а замершая мягкая земля все не заканчивается, — Энку избегает идти по чистому льду и передвигается по подмерзшему к нему местами снегу, иначе его лошадь и жеребенок заскользят на гладкой поверхности. Упали уже несколько раз. Со стороны это выглядит забавно. Кажется, что он совершает пируэты на льду, вместо того, чтобы идти по прямой. А сани за ним толкает недовольная Иква.

Не хотелось бы здесь ночевать, но под самые сумерки под снесенным ветром снегом он обнаружил не лед, а обычную лежалую сухую траву. К тому же впереди виднеется невысокая сопка. Болото незаметно закончилось.

Проснулся Андрей от тишины. Противный вой ветра, который преследовал их последние дни, пропал и над предрассветной белой равниной нависло полное безмолвие. Небо очистилось от облаков. Хрустя по затвердевшему снегу, он поднялся на приподнятую над равниной узкую возвышенность и с удивлением обнаружил на ней Айни, который, сидя на корточках, разрывал снег голыми руками. Чего ему не сидится в такую рань в санях с теплой «ныряльщицей» под боком?

— Здесь находилась стоянка, — пояснил темнокожий и протянул поломанный нож из зеленого камня.

— Что с ними стало?

— Бык из кости говорит, замерзли, много зим как замерзли, — Айни показал два пальца.

Понятно, все что больше одного у него по-прежнему называется много, не научился пока счету. Получается позапрошлая зима.

— Но разве у них не было такой одежды как у людей-ввуу и у нас?

— Они тоже из племени Волка, только острия у них зеленые, а не красные как в моей семье. — Словно в доказательство своих слов, продолжавший ковыряться в снегу, Айни откопал череп собаки, который и продемонстрировал Андрею. — А такой сильный мороз, что и одежда не помогает, не каждую зиму бывает.

— А что делали люди-ввуу, чтобы спастись от такого холода?

— С тех пор как я родился у нас не случались такие морозы, но раньше, говорят, люди Волка пережидали в большой пещере в горах, где в ущелье растут деревья и можно из них развести костер. А здесь нет ни деревьев, ни пещер, только равнина, негде спрятаться.

Андрей начал помогать темнокожему разрывать снег. Наткнулся на обрушившуюся землянку, сделанную из бивней мамонта и покрытую сверху шкурами быков. Внутрь не полез, а рядом с ней под снегом нащупал руками копье, с зеленым наконечником, сделанным из каменного осколка. Судя по всему, с камнем у этой семьи было не очень хорошо. Недалеко валяется большая бедренная кость взрослого человека; остальные части скелета, видимо, растащили звери. Не помогло оружие этим людям — стужа оказалась сильнее. Рука наткнулась на старый очаг. Андрей счистил золу снегом:

— Возвращайся, Айни, к саням, нечего нам тут делать.

Эхоута подгоняло свойственное ему нетерпенье, и по своему обыкновению он шел впереди каравана. Отражающийся от снега солнечный свет слепит, заставляя щурить глаза, поэтому Эхоут едва не пропустил объеденные Большим зверем невысокие кусты, спрятавшиеся в снегу. Подрубил их под корень — когда нет деревьев, каждая ветка пригодится. А то скоро и воду в горшке согреть будет не на чем. Хорошо еще, что его небольшие лошади сами сухую траву добывают, разрывая копытами снег. Но он для них на всякий случай собирает траву и грузит ее на сани. Вдруг снег повалит — нечего будет животным есть. Это вызывает возмущение Асилы. Недолюбливает она его жеребят. Толку от них нет: съесть их беспокойный не дает и все ждет, пока подрастут, чтобы помогали таскать сани. Как это пытался сделать Энку. Вот и сейчас высунула черноволосую голову из саней, чтобы возмущаться, но вместо криков сказала спокойным голосом:

— Смотри, Эхоут, снежное облако у земли!

— Это большое стадо горбатых быков куда-то быстро идет. Жаль не догнать их, далеко отсюда, — после некоторого раздумья решил беспокойный.

Но сожалел о недоступной добыче он недолго. Скоро на них выскочили скачущие в том же направлении, привычные для этой равнины, небольшие олени, с большим носом. Не снижая скорости, и высоко подпрыгивая, они обогнули людей Долгой дороги дугой, но Эхоут успел подбить двух из них. Пусть и меньше на них мяса чем на быке, но на несколько дней пути им хватит.

— Обычно это пугливые звери. Странно, что они подошли так близко. Энзи умудрился без копья одним ножом добыть столько же оленей, сколько и Эхоут. Тень освежевал их, оставив на снегу большие пятна крови на снегу, и быстро поволок туши к своим саням на разделку.

Вовремя пожаловала добыча своими ногами да прямо к ним в руки. Андрей осмотрел подбитых животных и убедился, что это такие же олени, как и те, на которых они охотились летом у Желтого озера. Только окрас поменяли на серый зимний, да шерсть стала подлиннее. Что и не удивительно, учитывая, какая холодная зима стоит в этих местах. Со вкусом поесть нежного свежего мяса не получилось, поскольку аппетит испортил появившийся Энзи, с окровавленными руками, которые он почистил, набрав снега в ладони.

— Что-то сильно напугало оленей, нет им нужды так быстро бежать на солнечную сторону, — Энзи сразу же перешел к сути дела.

— Может стая ввуу их погнала? Или же они зимой всегда так делают: ищут, где травы побольше. Мы же не знаем их путей.

— Но туда же следовали и быки, а их не запугать стаей ввуу. А травы на этой равнине достаточно, — не любит Энзи подобных неясностей, ожидая от них какого-нибудь подвоха. После его слов и Андрей занервничал в ожидании неприятностей.

Последующие дни вроде бы развеяли его опасения. Ничего непредвиденного не произошло, наоборот, даже северный ветер дул уже не с прежней силой. Они прошли в эти дни примерно столько же, сколько за половину луны до этого. Сани людей Долгой дороги вдруг притормозили.

Андрей пробирался между саней вперед, чтобы выяснить причину остановки. До заката солнца вроде бы еще далеко.

— Большая река здесь протекает, — пояснил Эхоут, который по своему обыкновению шел впереди всех. Его сани подвисли над невысоким, но крутым обрывом, грозя скатиться вниз. Но неугомонного это не особенно беспокоило. А вот противоположный берег казался повыше и был изрезан оврагами. С наскока на него не взобраться.

— Пусть Энзи с Айолом найдут удобное место, чтобы пересечь реку. Незачем всем толкаться на льду, — решил Андрей. А пока можно разбить стоянку на берегу.

Мимо с визгом прошмыгнула Имела и скатилась по склону на замерзшую реку. Ее примеру последовали и другие дети, и начали сбивать друг друга, разогнавшись по скользкому льду.

Андрей подумал о том, как легко они пересекут эту реку зимой, а летом они потеряли бы на это месяц, если не больше. Деревьев, из которых можно соорудить плоты здесь нет. Пришлось бы подниматься выше по течению в поисках брода, надеясь найти место, где река разбивается на несколько рукавов.

Наигравшись, дети вернулись обратно.

— Смотри, папа, — Имела показала мелкую птицу, которая, по ее словам, упала сверху на лед прямо перед ней.

Одни перья и косточки без мяса. Бесполезная птица.

Андрей машинально засунул руки под одежду. Он их почти не чувствовал. Как-то неожиданно скоро похолодало. Он увидел костер, который развел Эхоут и обрадовался ему, как ребенок. Растолкал сидящих вокруг него и стал греть прямо над пламенем руки. Побелевшие пальцы постепенно покраснели. Неугомонный подбросил в костер кусты, которые противно зашипели. Сырые.

— Надолго их не хватит, — Эхоут подбросил в огонь еще несколько кустов. По всему левому берегу реки начали появляться редкие пока дымки. Не они одни почувствовали резко усилившийся мороз.

В скором времени вернулись Энзи с Айолом, которые сообщили, что выше по течению на противоположном берегу нашелся удобный выход на равнину.

— А дальше что? Видно деревья или хотя бы кусты?

— Нет, — Энзи, похоже, удивился вопросу. — Только равнина и высохшая трава в снегу, как и на этом берегу.

Хватит сидеть и греться у костра. Андрей обошел временную стоянку. Везде люди развели костры, и вовсе не для того, чтобы приготовить на них еду. Если поддерживать их все время, то топлива хватит на день. В голову лезли нехорошие мысли о судьбе семьи, использовавшей для наконечников зеленый камень и застигнутой врасплох сильным морозом, если верить Айни,. Что же делать, ждать на месте, как зеленокаменные люди-ввуу в надежде, что мороз спадет? Энзи шел вслед за ним.

— Куда шли быки, Энзи?

— На солнечную сторону.

— А куда бежали маленькие олени?

— Туда же.

Энзи всегда все быстро делает. Андрей смотрит с пригорка, как сани одни за другими скатываются с берега на реку и резво направляются вверх по течению. По скользкой поверхности толкать их одно удовольствие, если, конечно, не прижиматься к берегу, а идти посередине русла, очищенного ветром от снега. Если уж животные этой равнины решили спрятаться на время в той стороне, то и люди Долгой дороги должны последовать их примеру. Пусть это и непрямой путь на восток.

В принципе, спасаясь от мороза, можно было идти и ночью. Благо в свете луны замерзшая река была хорошо видна. Но люди устали. Оставив сани на реке, выбрались на берег и скучились у огоньков костров. Кто согрелся, уступал свое место следующему.

— А что находится дальше на солнечной стороне? — Эсика влезла в костер и теперь тушила тлеющую одежду снегом.

— Там горы, но до них еще далеко, несколько дней пути, если будем так же быстры, как и сегодня.

Всю ночь Андрей и Эсика по очереди поддерживали костер, расстелив рядом с ним в несколько слоев шкуры криворога, на которых спали Имела и маленький Эрит. К утру оба почувствовали себя разбитыми. Андрей нехотя готовился к дальнейшему пути, раскачивая примерзшие за ночь ко льду полозья. Эсика терла ладонями свое красное от мороза лицо.

— Кто-то уснул в санях, — услышал он голос Старшей.

Это оказался молодой охотник из длинноногих со своей женщиной и годовалой девочкой, которые решили переждать остановку в санях. Так и не проснулись.

— Заберите одежду и сани.

Ну да, живым они нужнее. Энку по-быстрому отволок затвердевшие бледные тела ближе к высокому берегу, вложил в руки мужчине его нож. А Айни вымазал их лица красной краской, после чего положил в руку женщины браслет, а девочке заколку из бивня мамонта. После этого их засыпали снегом

Андрей покосился на большеносого. Вроде не видно в глазах прикрытого песцовой шкуркой лица недовольства. Понимает, что нет у них возможности выкопать для них яму в промерзшей до каменной твердости земле и провести прочие церемонии проводов в Другой мир.

— Не беспокойся, Энку. Они попадут в Другой мир. Летом лед растает, и они уплывут в северное море.

— А далеко оно находится?

— Очень далеко. Там зимой совсем не встает солнце, и все покрыто льдом.

— Не очень хорошее место, но длинноногие любят холодные моря, — буркнул подслушавший разговор Эхоут, сам когда-то ушедший от длинноногих в семью Гррх.

— А ведь завтра первый день Нового года по календарю семьи Гррх, — напомнила ему Старшая.

Нехорошо пропускать семейный праздник, к которому все привыкли. Но сейчас им надо спасаться.

— Мы проведем его весной, Старшая, когда зазеленеет трава и начнет греть солнце.

Река петляла по степи. На ее льду то там, то сям видны тушки погибших то ли от мороза, то ли от бескормицы птиц. Напуганные незавидной судьбой замерзших длинноногих люди Долгой дороги старались при первой возможности развести костры, у которых по очереди грелись в тесном кругу. Запасы дерева закончились, и Андрей попытался вместо нее использовать сухую траву, но она только тлела, почти не давая тепла. Тогда разломал короб позади саней.

— А если мороз не прекратится, то окоченеем, как умершие длинноногие и птицы! Или разломаем сани и пойдем без вещей, — Эсика грела в длинном горшке воду, чтобы он согревал детей в санях.

Андрей шел вдоль правого берега реки, надеясь найти в оврагах хоть какие-нибудь кусты, до которых не добрались Большие звери, или не заметили шедшие впереди люди Долгой дороги. Вдруг он услышал сухой треск. Треск повторился. Похоже, кто-то пытался разломать что-то крепкое ударом топора. Он пошел выше по течению на звук и увидел сына Иквы и Айни, которые ломали торчащий из подмытого берега одинокий бивень мамонта.

— Здесь, наверное, в половодье размыло берег, и длинный зуб стал виден — пояснил сын Иквы. — А за излучиной еще больше костей. Люди их сейчас ломают.

— Люди ввуу жгут эти кости вместо дерева, — обрадовался Андрей.

— Надолго их не хватит. Большая часть в замерзшей земле, не достать их, только то, что снаружи показалось.

Сын Иквы не обманул — за излучиной прямо из берега торчали бивни, черепа и ребра мамонтов. Люди Долгой дороги били по ним каменными молотками. Жаль только, что большая часть намертво застряла в глине — не достать. Андрей обнаружил спрятавшийся в снегу большой серый бивень и бил по нему топором, пытаясь выломать торчащую с его рост над землей толстую часть. Странно, что виднелась именно толстая часть кости, а в землю ушла узкая. От ударов бивень кололся на длинные узкие полосы, словно это был камень, а не кость. Наконечники бы из них делать, а не жечь. За несколько ходок Андрей и Эсика перетащили их к саням. Очень уж они тяжелые.

Бивни плохо разгорались, но раз занявшись, долго горели ровным жарким пламенем, оставляя после себя черный пепел. Эсика подбросила еще топлива:

— Везучий ты, Эссу.

— Надеюсь, что потеплеет. Чтобы спастись от такой стужи не хватит никакого везенья.

Еще несколько дней они шли по реке, русло которой с каждым днем становилось все уже, а берега — круче. Энзи, который взобрался на правый берег, подозвал его рукой:

— Ветер с Заката, — услышал он его голос.

Вслед за Андреем к нему поднялись и остальные. Прав Тень: преследовавший их северный ветер сменился на ощутимо более теплый западный. И равнина переменилась: появились невысокие холмы и растущие на них кустарники. Видны следы животных. Так вот куда они бежали⁈ А дальше на восток вроде бы даже лежали невысокие горы.

— В горах всегда есть где укрыться, — Энку даже подпрыгнул, пытаясь лучше разглядеть, что там за горизонтом.

— Туда мы и отправимся, Энку. Дальше по равнине мы пойдем вдоль этих гор.

Примечания

Долгое время считалось, что территория Западной Сибири в ледниковый период была покрыта огромным пресноводным озером, которое образовалось от того, что сток северных рек в Северный Ледовитый океан был перекрыт ледником. Однако на данный момент в научной среде эти гипотезы не считаются столь очевидными.

История палеолита Западно-Сибирской равнины относительно бедна, за исключением Алтая. Связывают это с суровым климатом и отсутствием месторождения пригодного к использованию камня. Во всяком случае, культурный слой на большинстве стоянок имеет признаки прерывания и возобновления. В полной мере эту территорию человек освоил уже в Верхнем палеолите.

Вытянутые возвышенности, которые являются распространенным элементом рельефа на Западно-Сибирской равнине, называются гривами. Они имеют длину от нескольких сот метров до километров, столько же — в ширину. Почти все откопанные стоянки располагаются в этом регионе на гривах.

Большая река — это Иртыш. Спасаясь от мороза, Андрей решил направиться вверх, на юг, к предгорьям Алтая, а не идти напрямую.

Согласно данным палеоботаникам флора предгорий Алтая в палеолите отличалась от современной. На равнине преобладали смешанные леса, выше в горах — хвойные. В плане видового разнообразия сохранялась еще связь с лесами передней Азии и Европы.