Рассвет Эринии IV. Пробуждение тьмы

Глава 18 Петля затягивается

Заметно оживившийся после эликсиров старик кивнул в ответ на мой вопрос и подошёл к самой дальней, казалось бы, ничем не примечательной стене пещеры. Его пальцы уверенно пробежали по шероховатому камню, нажимая на едва заметные выступы в определённой последовательности, сразу после чего раздался тихий, низкочастотный скрежет, и часть скалы, которую я до этого с полной уверенностью считал монолитной, начала бесшумно уходить в сторону.

На нас сразу же пахнуло запахом сырой земли, плесени и чего-то неуловимого, что бывает только в старых подземельях. Когда эта удивительная дверь отъехала до конца, то перед нами открылся чёрный, словно смоль, проход, уходящий вниз под крутым углом.

— Проходи, эмиссар, — старик ловко юркнул в проём первым, и я последовал следом за ним, удивляясь его внезапной подвижности.

Лестница была узкой и крутой, вырубленной в скале давным-давно. Под ногами скрипел песок и мелкий щебень.

— Осторожнее тут, — предупредил меня мой проводник, его голос гулко отдавался в каменном мешке.

— Местами ступени просели, ну да по сравнению с тем, что здесь было когда мы пришли — это считай идеальное состояние. Наш земельник тут славно поработал, да… Парень был талантливый, мог целые галереи создавать, и копать так глубоко, как ему только в голову ударит… Жаль, ушёл с остальными. Искал славы… а нашёл, поди, только смерть.

Пока мы спускались, в голову лезли тревожные мысли о Дарине. Чтобы отвлечься, я решил разобраться со своим обещанием старику, и начал искать в интерфейсе вкладку семьи. Мысленно вызвав его, спустя какое-то время я нашёл едва заметную, почти скрытую иконку с изображением стилизованного древа с чёрными листьями и кровавыми плодами. При наведении на неё своего внимания я тут же получил поясняющую надпись: Интерфейс рода.

«То что доктор прописал!» — обрадованно подумал я, и тут же клацнул по этой иконке.

Интерфейс послушно раскрылся, и первое, что я увидел, было списком участников, который был до смешного короток. Наверху, едва различимым, бледно-серым, почти призрачным шрифтом светилось имя: «Анария, Мать ночи», рядом с ним — статус «[Неактивна]».

Сразу за именем одной из сестёр шло моё собственное имя, «Атон-Д’Арим», и статус «Действующий старейшина (временный)». Всё. Больше в этом списке никого не было. Это выглядело одновременно и пафосно, и уныло.

Не обнаружив никакой кнопки «принять в род», я начал переключаться на другие вкладки, которых, надо признать, было совсем не мало:

«Древо крови» — сложная схема со множеством пустующих ветвей, ведущая к Анарии и ко мне.

«Реликвии рода» — список артефактов, большинство из которых имели статус «Утеряно» или «Местоположение неизвестно».

«Сокровищница» — пусто. И этой пустотой раздел вызывал горькую усмешку.

«Владения» — карта с несколькими пометками, большинство из которых были помечены как «Оспаривается», «Захвачено» или «Заброшено».

«История рода» — огромный том в виде иконки, до которого сейчас не было никакого дела.

И последней вкладкой шла «Родовая магия» — увидев которую, я сразу вспомнил как Анария под давлением берегинь приняла меня в род, использовав какой-то навык!

Мысленно костеря свою забывчивость на чём свет стоит, я сразу тыкнул в «Родовую магию» и обомлел.

Перед моим внутренним взором предстал не просто список навыков. Это была самая натуральная магическая сокровищница. Тёмная, величественная и пугающая. Каждый навык был описан с почти поэтической, но зловещей точностью:

«Проклятие расходящейся крови» — насылает на цель порчу, заставляя её собственную жизненную силу обращаться против неё. Чем сильнее родственная связь цели с кем-либо рядом, тем мощнее эффект.

«Призыв тени предка» — позволяет призвать на короткое время силу одного из усопших членов рода, получив доступ к его знаниям или умениям.

«Кровная печать» — создаёт неразрывную магическую связь между двумя членами рода, позволяя делиться силой, здоровьем или даже болью.

«Наследие проклятых» — пассивный навык, повышающий сопротивление магии света и дающий шанс отразить враждебное заклинание обратно в противника.

«Веление плоти» — ужасающий навык, позволяющий на короткое время подчинить волю существа, в чьих жилах течёт хотя бы капля крови твоего рода.

И это были лишь те навыки, что я успел бегло просмотреть. У меня закружилась голова от такой концентрации силы. Самое печальное во всём этом было то, что у меня было всего 1 очко рода, которое можно было потратить на изучение чего-то одного.

Искушение выбрать что-то мощное, разрушительное, что поможет крушить всех на своём пути было невероятным… Но это был путь в никуда. Яркий, но короткий. Конкретно здесь и сейчас мне нужно было не оружие, а решение проблемы…

Я продолжил пролистывать список, пока не нашёл то, что искал. Навык был скромным, расположенным в самом низу, и не пестрел кровавыми подробностями.

«Принятие в род». Описание: Позволяет Старейшине предложить существу присоединиться к кровному договору рода. Цель получает незначительную частицу силы рода и вечную верность ему. Союз скрепляется кровью и волей Старейшины. Отмена невозможна. Требования: 1 очко рода, согласие цели.

Убедившись в том, что это действительно то что мне надо, я не раздумывая вложил в него своё единственное очко, сразу после чего в моём сознании ясно и отчётливо вспыхнуло знание ритуала.

Как раз в этот момент мы вышли на относительно ровную площадку, туннель здесь расширялся, и я решил не откладывать этот вопрос в долгий ящик, после чего остановился и положил руку на плечо старика.

— Дед, — сказал я твёрдо. — Остановись на мгновение… Пришло время выполнить обещанное.

Он обернулся, удивлённо глядя на меня, а я уже начал действовать. Подняв руку, которую окутала тусклая, чуть заметная дымка тёмной магии — видимое проявление силы рода, я торжественно проговорил слова, которые пришли мне на ум одновременно с изучением ритуала:

— Кровь зовёт кровь, тень ищет тень. Я, Атон-Д’Арим, Старейшина рода Назг’Арим, предлагаю тебе разделить с нами наше бремя и нашу силу. Ты будешь под нашей защитой, а твоя верность будет принадлежать нам. Ты согласен?

Глаза старика расширились. Он смотрел на мою руку, на магию, что струилась между моих пальцев, и в его взгляде было самое настоящее благоговение.

— Я… я согласен, — прошептал он в конце концов дрогнувшим голосом.

Сразу после этого я коснулся его лба и тёмная магия рванулась из меня, щедрым потоком вливаясь в своего нового последователя. Старик от такой силы вздрогнул и выпрямился. На его собственном лбу на мгновение проступила тёмная печать, несколько похожая на мою, но существенно меньше и проще, после чего тут же исчезла.

Я внимательно наблюдал за интерфейсом рода, поэтому успел заметить как там появляется новая строка: «Каэл’Арим, Страж Порога». Статус: Принят в род.

Старик, Каэл, медленно выдохнул от удивления, и посмотрел на меня совсем другими глазами. Теперь в них было не только уважение, но появился ещё и самый настоящий пиетет.

— Это великая честь, господин… — прошептал он. — Я слышал легенды о Доме Ночи… Но думал, что они окончательно угасли ещё несколько веков назад… Спасибо, мой господин, что дали стать частью истории… Я не посрамлю вашего доверия!

— Просто делай то, что должен, — я похлопал его по плечу, чувствуя странную тяжесть на душе от возросшей ответственности. — Это и будет лучшей благодарностью от тебя.

После этого трогательного момента мы всё-таки двинулись дальше, и вскоре спустились к основанию туннеля, где прямо перед нами в разные стороны расходилось несколько рукавов. Каэл остановился и вытащил из-за пазухи тот самый, подробный свиток, после чего протянул его мне и сказал:

— Вот, дальше я не пойду, господин. Мне нужно вернуться наверх, собрать кое-какие вещицы — дневники, отчёты, личные вещи… Они могут пригодиться роду. А ты… — он ткнул пальцем в один из проходов, самый тёмный и узкий. — Иди туда. Двигайся прямо, никуда не сворачивая. Где-то через пару часов этот проход выведет тебя к люку, который будет немного завален хламом сверху, но открыться всё-таки должен. Удачи, господин.

С этими словами он развернулся и засеменил обратно по туннелю, оставив меня одного.

Я глубоко вздохнул, и тщательно отгоняя от себя мысли, что ввязываюсь в новую авантюру, шагнул в указанный проход, преодоление которого оказалось действительно очень непростой задачей. Тоннель то сужался до такой степени, что приходилось протискиваться боком, то внезапно обрывался завалом, и мне приходилось использовать «Шаг тени», чтобы перенестись на другую его сторону.

В часто встречающихся лужах на полу копошились какие-то бледные, слепые твари, похожие на гигантских мокриц. Они с шипением бросались на меня, но если честно — это было даже в какой-то мере смешно…

Их уровни не превышали десятого, и вполне логично, что мои навыки были для них словно кара божья. Я не парился и просто каждую, дёрнувшуюся в мою сторону тварь, пробивал льдистой стрелой, и не оглядываясь мчался дальше.

Чем ближе я становился к цели, тем всё больше ощущал, как знакомое чувство закипающего адреналина снова наполняет меня. Конкретно сейчас я не был жертвой, я был оружием, и я нёсся к своей цели, чтобы забрать своё.

Наконец, впереди показался тупик, в верхней части которого угадывались очертания старого, проржавевшего металлического люка, к которому вела земляная насыпь. Я подошёл к нему, и пристально осмотрев со всех сторон, определил, что открывается он вниз.

Выбив защёлку при помощи копья тьмы, я отскочил в сторону, и в следующее мгновение с оглушительным грохотом люк открылся, обдавая меня запахами весьма сомнительного происхождения…

Я быстро выглянул наружу, и не смотря на царившую там темноту определил, что попал в подвал какого-то здания, который был достаточно плотно заставлен какими-то ящиками и бочками.

Где-то здесь, над этим подвалом, в городе света, томилась моя боевая подруга, и теперь, когда я оказался внутри стен этого города, меня ничто не могло остановить.

Башня Багратион. Зал совещаний, «Альтис-Games»

Воздух в кабинете был густым и неподвижным, словно в предчувствии надвигающейся бури. Роман Григорьевич нервно перебирал стопку распечаток на своём столе, делая вид, что изучает данные, но на самом деле при этом он не видел ни строчки. Он ждал. И от этого ожидания не находил себе места от волнения.

Дверь в очередной раз резко открылась без стука, и в зал зашёл Андрей, с тем же видом хозяина положения, с каким покидал зал совещаний несколько часов назад. Он непринужденно опустился в кресло напротив ведущего разработчика, развалился в нём, и закинул ногу на ногу. Его взгляд, направленный на Романа Григорьевича был тяжёлым и оценивающим.

— Ну что, Роман Григорьевич, — начал он, и в его голосе сквозила плохо скрываемая скука, — провёл я свою маленькую проверку, очень внимательно и скурпулёзно изучил ваши логи всех сработок по проекту «Обретение»…

Он сделал театральную паузу, наслаждаясь напряжением, которое висело в воздухе, после чего продолжил:

— И к моему… искреннему неудовольствию, никаких нарушений не нашёл. Реакции полевых команд на все зафиксированные аномалии были своевременными. Работа была выполнена чисто и аккуратно. Ни одного неудачного изъятия. Все «проблемные активы» были ликвидированы или взяты под контроль…

Внезапно Андрей наклонился вперёд, с лицом, выражавшим холодное, хищное любопытство, и практически прошептал:

— Так как же так выходит, дорогой мой Роман Григорьевич? В отчётах у нас красота, всё сходится, все молодцы. А в реале… в реале какой-то шутник гоняет по городу, вооружённый самой настоящей магией, и оставляет после себя очень своеобразные… арт-объекты. Объясните мне этот парадокс. Где дыра?

Роман Григорьевич почувствовал, как по спине пробежал ледяной пот. Он заёрзал в кресле, стараясь выглядеть как можно более недоумевающим и лояльным.

— Андрей, я… я понятия не имею! Клянусь! Система не фиксировала никаких несанкционированных подключений, никаких всплесков, которые бы не были отработаны! Может… может быть, это какой-то внешний фактор? О котором мы не знаем?

Он разводил руками, и в этот момент его взгляд упал на вкладку личных сообщений на коммуникаторе, где в углу мигал значок архива старых, ещё не прочитанных уведомлений, и тут его озарило…

Первый день запуска. Тот самый непонятный инцидент с одним из датчиков проекта «Вознесение». Непонятный сигнал, длившийся доли секунды, а потом… потом он лично, чтобы разобраться в возникшей ситуации без лишнего шума, взял дело игрока Атона и все сигналы с его капсулы под свой персональный контроль, тем самым отгородив их от общих логов. «Разберусь потом», — сказал он себе…

И не разобрался. Забегался и забыл, задвинув в самый дальний угол архива.

Горло предательски сжалось от испуга, а кровь отхлынула от лица. Андрей не видел этого игрока в общих отчётах, потому что ведущий разработчик изолировал этого игрока! Это была его личная, глупая, роковая ошибка.

Но сказать об этом Андрею сейчас? Признаться, что он, ведущий разработчик, упустил такое на самом старте? Это был бы мгновенный карьерный крах, а учитывая специфику проекта «Обретение» и личность Андрея… крах мог быть не только карьерным.

— Я… я обязательно проведу ещё одну, более глубокую проверку, — поспешно выдохнул Роман Григорьевич, чувствуя, как предательски дрожит его голос. — Возможно, есть какой-то скрытый баг, аномалия, которую система не видит…

Андрей смотрел на него долгим, пронизывающим взглядом. Роману казалось, что он видит каждый его нерв, каждую судорожную мысль… Но потом он вдруг размяк и откинулся на спинку кресла, после чего без прежней угрозы сказал:

— Ладно, ищите. — Он махнул рукой, словно отмахиваясь от назойливой мухи. — У вас есть 48 часов, после которых вы должны будете предоставить мне внятное объяснение или найденного виновного. Мне всё равно, что именно. Мне нужен результат.

Он поднялся, поправил пиджак и, не сказав больше ни слова, вышел из кабинета.

Роман Григорьевич сидел неподвижно ещё с полминуты, пока шаги гостя не затихли в коридоре, а потом он как ошпаренный резко сорвался с места. Он ринулся к двери, и чуть не снёс с ног своего помощника, который как раз шёл к нему с папкой в руках.

— Роман Григорьевич, вас спрашивают по поводу инцидента в «Эфирных пещерах»…

— Потом! — рявкнул он, отталкивая его, и почти побежал по коридору к своему личному кабинету, не обращая внимания на удивлённые взгляды сотрудников.

Он влетел в комнату, захлопнул дверь и прислонился к ней спиной, пытаясь перевести дух. Потом, запинаясь, подбежал к своему главному терминалу. Его пальцы затряслись, и он несколько раз ошибся, вводя пароль доступа к засекреченному архиву.

Наконец, он нашёл то, что искал. Папка с меткой «игрок Атон». Щелкнув по папке он вызвал информацию о сигналах с капсулы, и пробежав выводимые данные по диагонали обессиленно рухнул на своё кресло. В глубине души он до последнего надеялся, что его предчувствия обманывали его, что это не тот игрок, однако… Всё оказалось именно так, как он и предполагал.

Данные были, и они чётко указывали на то, что сканирующий датчик в капсуле отработал штатно, и ровно три раза сообщил о том, что обнаружена подходящая под проект сигнатура.

В конце концов Роман Григорьевич откинул в сторону все самокопания, и начал копать глубже, запуская сложные диагностические утилиты, обходя собственные системы безопасности. И то, что он увидел, заставило его кровь похолодеть.

— Вот же чёрт… — прошептал он, в ужасе глядя на экран. — Он всё это время был на виду… Я сам… я сам его спрятал…

Он откинулся на спинку кресла, и по его лицу струился холодный пот. Теперь он знал, но что он мог сказать Андрею? «Извините, это я виноват, я сам создал эту дыру поторы недели назад»?

Нет. Этого нельзя было допустить. Нужно было срочно что-то придумать. Или… найти самого игрока. И решить проблему тихо, до того, как о ней узнают свыше.

Роман Григорьевич запустил программу трассировки, его пальцы снова залетали по клавиатуре, но теперь уже с отчаянием загнанного в угол зверя. Он должен был найти его. Во что бы то ни стало.