Проект "Близнец". Том 2

Глава 9

Разумеется, я учитываю все факторы, ведь, как известно, одно тянет другое, и все может рухнуть, как карточный домик. А еще не стоит забывать про эффект бабочки, когда из-за одного ее взмаха крылышками может случиться торнадо на другом конце мира. Миф, конечно, но тем не менее с бывшими дружками Алексея нужно действовать максимально осторожно. Убить — нельзя, а если не дожать — будет еще хуже.

Ведь я прекрасно понимаю: все эти люди — не просто держатели памяти о «моем» прежнем образе, но еще и большая угроза для моей репутации. Ведь они, со своими знаниями и языком без костей, могут стать «оружием» в руках моих врагов. Да и с этим можно справиться, но зачем вообще оставлять недоброжелателям такую возможность?

В один из вечеров мы с Амандой специально выходим на террасу, чтобы обсудить как раз эту проблему и попить вкусного кофе. Птички поют в закатном солнце, неподалеку Денис с помощью аспекта земли удаляет сорняки из клумб с цветами и делает это весьма зрелищно. Такое чувство, что он даже рад поработать на публику.

Издалека, а если точнее — из гаража, доносятся звуки болгарки, дрели и шум сгибаемого грохочущего металла. Это Никита с Демом взялись за новый проект, они теперь изготавливают различные модули и апгрейды для шестиколёсника. Кроме того, они твердо решили, что для гвардейцев нужны не просто «Стрижи», а бронированные «Стрижи» с сохранением внешнего вида, разумеется. Конечно, это не только повышает выживаемость воинов рода, но в потенциале полезно и для меня.

Федотов марширует с личной гвардией вдалеке. У них как раз вечерние тренировки, построения и всё в таком духе — тут уже полностью его вотчина и я туда не лезу. С арены доносятся болезненные стоны, звуки глухих ударов и возгласы — парни отрабатывают навыки ближнего боя. Совсем приглушенно звучат выстрелы из импровизированного тира в старом здании казармы.

Кстати, про новую казарму — меньше месяца, и бойцы смогут в нее переехать, а мы наконец-то не будем в рабочее время слушать шумы стройки.

— Аманда, можем приступать, — лениво говорю я, все-таки жутко устал под конец дня. Отпиваю кофе и ставлю чашку на столик.

— Итак, Алексей Федорович, как вы и просили, я собрала свежее досье на следующих людей: Юлия Золотарева, Тимур Сурков, Михаил Волгоров… — помимо этой троицы моя помощница произносит еще несколько имен. Менее важных лиц, но потенциально опасных тем, что могут подпортить мою репутацию. Лишь затем она вдыхает полной грудью.

— Что же, рассказывай тогда по порядку про каждого, буду думать, — киваю я, хорошо представляя все эти недовольные лица, не обремененные интеллектом.

После Аманда кратко рассказывает про каждого из «моих» бывших дружков. Собственно, уже с ее слов я узнаю — кто куда устроился, кто остался без гроша, а кто до сих пор пытается использовать знакомство со мной в свою пользу, козыряя фамилией «Орлов» направо и налево.

Еще бы! Конечно, они пользуются такой возможностью. Ведь теперь я уже не тот бесполезный наследник, а целый почетный кавалер Ордена «Мужества»…

Выслушав Аманду, я какое-то время раздумываю. По итогу не предпринимаю ничего активного, но через несколько дней беру ситуацию в свои руки и, что называется, начинаю системно подчищать хвосты.

Через подставных посредников я перекрываю кредитные линии тем, кто еще имеет доступ к деньгам, которые так неосторожно выдал прежний Алексей.

Нескольких особенно наглых бывших дружков оставляю без покровительства в местных клубах и игорных домах. Да, мои люди умеют доходчиво объяснять владельцам заведений, что эти персонажи могут доставить большие проблемы. А никто из директоров не хочет чинить мне препятствия. Как-никак у нас разные весовые категории.

Почувствовав некоторое давление с моей стороны, пусть и косвенное, все-таки находятся те, кто слишком упорно лезет в мои круги и начинает распространять сплетни. Благо кого-то вовремя останавливают мои настоящие друзья — Илья, Артем и Сергей. Собственно, от них я и узнаю об активности Золотаревой и Волгорова.

Имея на руках достаточно информации про этих людей, а еще достаточное влияние, чтобы сдвинуть рычаг давления, я направляю на них свои информационные каналы.

В городской газете одного из самых популярных издательств, после визита туда моего доверенного человека, «вдруг» появляются интересные статьи. А именно о задержании мелких аферистов, среди фамилий которых как раз мелькают знакомые.

Аманда в это время координирует работу своих людей в Новосибирской полиции и налоговой службе. Она не делает совершенно ничего противозаконного. Лишь помогает выявлять мелкие схемы уклонения от налогов и мошенничества. А легенда у нее вообще интересная — молодая и голодная журналистка, которая хочет навести порядок в городе.

В итоге некоторые «мои» старые дружки оказываются посредственны и попадают под следствие. После — отправляются в тюрьму, но без лишнего шума и внимания. Всё строго по закону и по документам, составленным на совесть, ведь состав преступления действительно есть. С кем только Алексей ни водился… Вообще удивительно, что он с такой «компанией» дожил до своих лет.

Однако не все настолько бесшабашные, чтобы перейти определенную черту, поэтому на них приходится оказывать более мягкое давление. У кого-то, с подачи моих людей и разных косвенных действий, заметно ухудшаются условия жизни. У кого-то закрываются двери разных интересных возможностей. У кого-то растут долги и давят тяжелым грузом всё сильнее.

Не выдержав давления и поняв, «откуда дует ветер», эти персонажи решают уехать. Кто-то переезжает в другой город, и тут же часть проблем решается сама собой. Один парень даже уходит на службу в провинциальные гарнизоны. Кто-то так отчаивается, кажется, это Сурков, что даже сбегает за границу.

Я при этом всем держу дистанцию, мне ведь не нужны всякие неприятные последствия такой «чистки». Я не даю прямых приказов, а лишь показываю доверенным людям нужные рычаги и мягко направляю их в нужную сторону. Все выглядит как обычный естественный отбор в городских джунглях. Хотя, на самом деле, он искусственный, и я вовсе не позволяю «выживать» самым приспособившимся — слишком быстро меняются условия агрессивной среды.

В результате к концу волны «зачистки» в Новосибирске почти не остается тех, кто мог бы навредить мне словом, тем более воздействую я только на тех, кто и сам себя ведет не лучшим образом. То есть распускать разные неприятные слухи про мое прошлое или публично связывать меня с позорными пьянками и проигрышами оригинального Алексея. В общем — все не зря, ведь моя репутация укрепляется.

В один из дней мы снова встречаемся с Амандой, чтобы переговорить. На этот раз времени еще меньше, а потому все происходит в мягком кожаном салоне белого «Стрижа» с удобными подлокотниками и массажем в спинке кресел, пока Никита везет нас в мастерскую.

Моя помощница, после того как перечисляет фамилии, говорит:

— Все, проблема с этими людьми решена.

— Отлично, — одобрительно улыбаюсь.

Для меня это лишь одна из множества чисток, которые нужно произвести, чтобы стереть из общества память о темном прошлом Алексее. А вместо нее выковать новый образ — того, кто не прощает слабостей и не оставляет за собой лишних следов. Ведь это теперь моя жизнь и я намерен ее прожить совсем иначе.

— Алексей Федорович, вы просили напомнить, как мы закончим с этим этапом. Лишь два слова — Гальдин, Жаров.

— Точно, спасибо, Аманда.

Да, Гальдин и Жаров тоже могут распустить слухи, и в целом, благодаря им, я могу неплохо так потерять в репутации. Одно радует — пока «Соболь» Ивана Гальдина у меня, этот подлец не решится распускать никаких слухов, ведь второй урок от «любимого» отца он точно не хочет получать. Что касается Емельяна Жарова, то, похоже, пора встретиться с ним лично.

— Аманда, назначь на сегодня встречу с Емельяном Жаровым у меня в поместье.

— Сделаю, господин, — помощница уверенно клацает коготками по экрану планшета. — Какая цель встречи?

— Хочу сделать Жарову предложение, от которого он не сможет отказаться, — я невольно хищно улыбаюсь, просто потому, что максимально расслаблен. — Да, так ему и скажи.

⁂

После трехчасовой встречи с артефакторами я снова отправляюсь домой. За это время с Тихомиром и Дарьей мы успели обсудить мой новый заказ, а заодно артефакторы рассказали мне, что продали уже тысячный отражатель, что по их меркам — настоящий артефакт-бестселлер. По мне, конечно, мелковато, но работает же и деньги приносит.

Конечно, я остался доволен после встречи. Хорошие продажи, новые заказы и где-то на горизонте очередная задача, которую нам с Тихомиром придется решать не одним мозговым штурмом. Кроме того, сокращение рабочего дня уже начало приносить свои плоды.

В поместье я направляюсь в кабинет, чтобы дожидаться там встречи с Емельяном Жаровым. Он, как и договорилась Аманда, приезжает ровно в девять часов. На входе гвардейцы обыскивают парня и его деловой костюм, забирают оружие и только потом пускают ко мне.

Наконец-то я слышу стук в толстую, из цельного спила темной породы дерева, дверь кабинета и вижу парня через скрытые камеры. Чуть повышаю голос и говорю:

— Входи.

Демьян заходит, сразу косится на меня и усаживается за удобный деревянный стул с мягкой спинкой и подлокотниками. Короткая прическа «ежик», густая небрежная щетина теперь не придают ему брутальности. Конечно, ведь сейчас он по отношению ко мне не так самоуверен, как прежде.

— Ну, здравствуй, — я рассматриваю его, все равно что нашкодившего щенка.

— Привет, — говорит он, все еще не догадываясь, чего от меня ждать. — Ты все-таки одумался и вспомнил старых друзей? — Демьян даже пытается дружелюбно улыбаться. Странно вообще, что после нашей той встречи в загородном особняке ему хватает на это смелости.

— О, поверь, про старых «друзей», — делаю на этом слове особый акцент, — я никогда не забывал.

— Это хорошо, — неуверенно кивает Емельян, будто бы не полностью считывая сарказм в моих словах. — Да, мы с тобой общались, тусовались раньше, но ты же знаешь: Жаровы никогда не будут вести бизнес с Орловыми.

— Выслушай сперва мое предложение, — лениво говорю я и сверлю его взглядом.

— Ну ладно, — хмыкает Емельян, — не просто же так я сюда приехал.

— Ситуация такая, — начинаю я издалека, — твой отец работает сразу с двумя транспортными кампаниями. «Сибтранс» и «СалтДеливери».

— Допустим, — Жаров младший не особо спешит подтверждать мои слова, но по напряженным желвакам понятно, что я не ошибаюсь. Впрочем, никакие доказательства мне не нужны: у меня на руках статистика.

— Сделка заключается в следующем: ты напрочь забываешь про все те дела, что связывали тебя со мной. Отныне не распускаешь обо мне слухи и не пытаешься порочить репутацию. Вообще забываешь о том, что мы знакомы. Если справишься, «Сибтранс» продолжит работу с твоим родом. Если — нет, вам придется больше сотрудничать с «СалтДеливери», а по моим данным, они скоро закроют свой убыточный бизнес.

— Так ты мне угрожаешь⁈ — возмущается враз покрасневший Демьян. — Я не знаю, как ты запугал Ваню, но со мной такое не выйдет. Нет у тебя никакого влияния на «Сибтранс»!

— Хочешь это проверить? — ухмыляюсь я, как же забавно смотреть за тем, как недруги понапрасну злятся, не понимая ничего.

— Да, хочу, — уверенно отвечает Демьян, подбоченясь и злобно глядя мне в глаза.

— Хорошо, потратим на это несколько минут, — нехотя отвечаю, беру планшет и начинаю читать вслух доступную мне статистику: — За эту неделю вы отправили по разным городам сорок два ПАДа. Закупили около полутонны очищенной закаленной стали для… Мне, правда, продолжать?

— Нет, хватит, — Жаров тут же теряет весь свой запал, хмурится куда-то вниз и усиленно думает о чем-то своем. Как я и думал, ему вполне хватает озвученного, чтобы понять ситуацию — как-никак аристократ, который в будущем должен будет перенять бразды правления в своей семье.

— Второй раз предлагать подобную сделку не буду. Ты либо не мешаешь мне, и твой род продолжает зарабатывать, либо…

— Я согласен, — Емельян быстро находится с ответом, даже перебив меня на эмоциях.

— Знал, что ты не откажешься, — издевательски улыбаюсь я. — Ну всё, можешь идти, но помни: одно лишнее слово, и сотрудничеству конец.

— Да-да, я понял, — ворчит Емельян, еще раз окидывает меня оценивающим взглядом и уходит.

Уже по камерам я вижу, что, выйдя из поместья, он топает по плитке, тяжело дышит и, кажется, сыплет себе под ноги закрученные трехэтажные матерные конструкции. Хорошо его понимаю, все еще думал, что сможет меня прижать и поиметь с этого выгоду, но не учел, что я уже почти прибрал к рукам весь бизнес — «Сибтранс».

⁂

На следующий день у нас — руководства «Сибтранс» — назначена встреча с одним из глав новосибирского рода по фамилии Подзняков. Да, в это сложно поверить, но мы с Суркиным (он тоже внес вклад) заметно развили свою транспортную компанию. Уже добились некоторых успехов, задвинув Салтычиху с ее «СалтДеливери» на второй план, уже не говорю про разные мелкие компании, которые теперь часть большой нашей или вовсе не существуют.

И ведь все это удалось совершить за несколько недель, а не за годы. Вот что значит — правильно применить деньги, которые изначально и не были моими, так что их использовать было не жалко.

Никита, что управляет белым «Стрижом», подвозит меня к одной из самых высоких башен бизнес-центров Новосибирска. Я выхожу из машины вместе с Амандой и двумя телохранителями: один из них Федотов, а второй, самый «скрытный» боец гвардии, с виду он откровенный слабак, но по силе едва ли уступает Артему.

Никита тем временем выруливает на платную парковку, где и будет дожидаться. Не успеваю я сделать и шага в сторону башни, как мимо проезжает старенькая потрепанная «Жемчужина» Матвея Викторовича. Машина вдруг останавливается, и из нее выходит Суркин с помощницей и одним телохранителем.

— Здравствуй, Матвей, — спокойно обращаюсь к нему, — ты бы хоть «Жемчужину» свою в порядок привел. Сам же понимаешь: несолидно на таком транспорте перед серьезными людьми показываться. Мы с тобой, как-никак, лицо «Сибтранс».

— Доброго вечера, Алексей Федорович, — отмахивается он, провожая взглядом машину, — уже скоро новую куплю, вместо этого хлама.

— И покупателя нашел?

— Да какой там? — усмехается Матвей. — В счет своего последнего долга отдам.

— Последнего? Что же, поздравляю, скоро ты станешь свободным человеком, — улыбаюсь я, а сам понимаю, что шансов купить именно эту «Жемчужину» у меня все равно нет. Не буду же я, в самом деле, довязываться к Суркину и выплачивать долг за него.

— Пойдемте в кабинет, Алексей Федорович?

— Да, пора, — отвечаю я, глядя на часы, и жестом зову всю свою свиту за мной.

Мы подходим ко входу. Невольно я смотрю вверх и оглядываю здание настолько, насколько это вообще возможно. В лучах заката бизнес-центр вздымается ввысь. Его стеклянные фасады, отполированные до зеркального блеска, отражают небо и облака.

Геометрия у башни строгая. Ее острые стальные грани рассекают пространство, а ярусные этажи ритмом переходов будто напоминают гигантскую ступенчатую пирамиду.

— Матвей Викторович, не забывайте, вы — «хороший полицейский». Я — «плохой».

— Да-да, разумеется, Алексей Федорович, — отвечает он и сразу натягивает на лицо дежурную, но не слишком убедительную улыбку.

Я выбираю именно такую стратегию, потому что сам отлично отыграю сурового бизнесмена. Суркин же плохо изобразит улыбчивого и доброго. Вот и получается, что Поздняков примет нас за двух серьезных людей, один из которых хотя бы для вида изображает доброту и радушие.

В ином случае он посчитает нас за двух наивных парней, которые вообще непонятно каким чудом добрались до своих вершин, ведь и «добряка» я отыграю идеально, а вот Матвей — ужасно. В общем, нужно пользоваться не только сильными сторонами партнера, но и слабыми, что я успешно и планирую сделать.

Суркин все еще опасается меня, но уже понимает выгоду. Ведь с моим приходом его бизнес не только не рухнул под тяжестью долгов, но и ожил. Другой вопрос, что теперь более пятидесяти процентов акций фирмы на мне, а значит — решающий голос за мной. Что же, Суркин больше не «фыркает», а значит, он смирился с такими переменами и даже доволен теперь.

По итогу наши деловые переговоры с Подзняковым проходят крайне удачно. Стратегия работает, а сама беседа — ну такая рутина, что даже чего интересного не вспомнить. Просто встретились, обсудили подробности, договорились — закрепили все подписями и печатями на бумаге, да разошлись.

Благодаря новому контракту Матвей Викторович будет зарабатывать больше, я — тоже, а еще все больше влиять на потоки денег и товаров.

⁂

Спустя две недели, вечером, после всех дел я подхожу к кабинету Аманды. Дубовая дверь закрыта, а потому стучу по ней, разглядывая картины в коридоре и начищенный чуть ли не до блеска ковер со сложными завитушками.

— Вы можете войти, Алексей Федорович, — звучит женский голос из-за двери, — всегда можете, даже не стучитесь.

— Нет, постучаться я не могу, Аманда, — вхожу я и улыбаюсь, — такой замечательный вечер, самое время прогуляться по саду. А заодно обсудить досье, что ты уже должна подготовить. Ведь так?

— С удовольствием, господин. А досье еще с утра ждет вашего внимания, — охотно отвечает она.

Моя помощница уже должна была собрать досье на одного из важнейших людей в моей жизни — на меня самого. Да-да, я сам об этом ее попросил и велел использовать в качестве источников информации только такие, которые формируют общественное мнение в Новосибирске и за его пределами.

Мы выходим из кабинета, спускаемся по темной резной лестнице из темного дерева, по которой Аманда ритмично отстукивает каблуками. Затем проходим по террасе, по каменной дорожке и наконец оказываемся в пышном саду.

— Внимательно слушаю, — предвкушающе улыбаюсь я, ведь сейчас, если все сделал правильно, услышу лишь о том, какого хорошего обо мне мнения вся общественность Новосибирска и нескольких ближайших городов.

— Итак, — Аманда набирает в грудь чуть больше воздуха, — смело могу заявить, что, по мнению общественности, вы, Алексей Федорович, теперь не просто влиятельный молодой аристократ. Вас называют хозяином складов, друзья — прямо, враги — за глаза. Кто-то даже говорит, что вы — покровитель артефакторов и новый игрок на новосибирской политической арене. Игрок, с чьим влиянием сложно не считаться.

— Хм, это так странно… — хмыкаю я, невольно поморщившись, — слышать про себя столько хорошего, да у меня сейчас уши от меда слипнутся, — смеюсь я. — Ладно, перетерплю как-нибудь, продолжай, Аманда.

Мы сворачиваем к кустам и любуемся чистейшим прудом в форме кусочка маленькой реки, что тянется изогнутой змейкой. На берегу растут красные цветы, а в воде цветут кубышки, на мелководье — камыши шелестят на ветру.

— Могу с уверенностью сказать: за вашей спиной шепчутся. Кто-то боится, кто-то завидует, некоторые уже начинают открыто искать союз.

— Одна новость лучше другой, — хвалю Аманду своей улыбкой.

Но сам же знаю главное — это только начало. Теперь, когда деньги начали приносить власть, а власть — новые деньги, цена поражения стала для меня слишком высока. Смертельно высока.